Будние Дни Семьи Мацуно

      Я очень хорошо запомнил ту поляну, которая была полностью засеяна цветами. Запах одних был сладким и мягким, у других — горьким и резким. А их цвета — яркие и насыщенные.       Здесь солнце всегда находилось над горизонтом. Смотря на него, было трудно сказать, что сейчас рассвет или закат. Ведь оно не всходило, не заходило. Просто оставалось на месте. Однако оно могло прятаться за тёмные облака. Здесь редко идут дожди. С моего первого прибытия тут не было ни цветов, ни солнца. Всё небо было закрыто тёмными густыми тучами. Однако после бури всегда следовало затишье. Солнце наконец-то выглянуло и начало протягивать свои тёплые лучи до самого края поляны, укрывая её своей любовью и заботой. А через некоторое время начали всходить первые цветы…       Я не знаю, сколько здесь пробыл: день, неделю, может, даже целый год? Почему я так подумал? Ну, уже прошло много времени, а я не могу уйти отсюда. Этот мир не настоящий, так как я не могу дотронуться до этих цветов, не могу дойти до края поляны, где до сих пор находилось солнце, не могу повернуться на 180 градусов и пойти в противоположную сторону. Однако я ощущаю запах цветов, капли дождя, слабый ветер.       «Интересно, как там моя семья?»       Ведь действительно. Прошло много времени, а я вспомнил о них только сейчас. Возможно, они уже забыли про меня, как всегда… Я слабо помню, что произошло до того, как я оказался здесь. Всё как в тумане. Но помню, как Чибита, похитив меня, требовал выкуп у моих братьев. Итог: братья благополучно положили на меня болт, а Чибита, кроме стыда и сожаления, больше ничего не получил. Он предложил мне помощь, и я согласился. А дальше… я ничего не помню.       Тяжело вздохнув, я продолжил наблюдать за солнцем, словно ожидая того, что день или ночь вот-вот наступит. И тут, приглядевшись, замечаю, как солнце начало опускаться, что сильно меня удивило.       «Стоп. Что? Оно двинулось?»       Я подскочил на месте и замер. Солнце медленно уходило за горизонт. Небо заметно темнело, а на поляне, поочерёдно, начали закрываться бутоны цветов.       Я решил попробовать сдвинуться с места. Знаете, со стороны это выглядело иронично, как направляясь к солнцу, бутоны закрывались позади меня. Я даже не заметил, как уже начал бежать. С одной стороны, я не понимал, что сейчас происходило. Но с другой, какая-то часть меня говорила мне, что нужно двигаться вперёд. Сейчас!       Последние лучи солнца ушли за горизонт. А на месте, где было солнце, появилась яркая вспышка, которая мгновенно ослепила меня. Всё произошло так быстро, что я даже не успел отвернуться или просто закрыть глаза. А дальше всё погрузилось в темноту.

_______________

      Прошла минута, как я наконец-то начал отходить. Поначалу было тяжело открыть глаза, ибо всё такое яркое… Но я хорошо чувствую запах цветов, который был смешан с запахом хлорки. Странно, что я её тогда не чувствовал. Затем я услышал звук кардиограммы, который сильно резал уши. Как только мои глаза привыкли к яркому свету, я начал осматриваться. Посмотрев по сторонам, я понял, что нахожусь в больнице. До полного осознания у меня были предположения из-за резкого запаха и противного звука.       Я попытался подвинуться, чтобы принять сидячее положение, но почувствовал, как к моей левой руке был примотан катетер. Поэтому я вернулся обратно. Оглядываясь дальше, я заметил, что напротив меня висели часы.       «Без пятнадцати девять… Что ж, обычно мы спим до десяти».       Тут я услышал, как в мою палату вошла медсестра. Довольно симпатичная, молоденькая. От двадцати до двадцати трёх лет, я бы сказал. В руках она несла пластиковый пакет с жидкостью. Возможно, чтобы поменять мне капельницу, что стояла возле моей постели. Как только она посмотрела на меня, сразу же остолбенела. Мне как-то стало неловко. К счастью, девушка сразу же пришла в себя, как только из её рук начал сползать пакетик с жидкостью. Она успела его схватить и сразу же направилась ко мне.       — Мацуно Карамацу?.. — спросила она меня, продолжая сверлить своим пронзительным взглядом.       — Д-да… — неуверенно ответил я.       Мне до сих пор было неловко смотреть на неё из-за пронзительного взгляда…       — Как вы себя чувствуете?       — Хорошо. Довольно-таки прекрасно.       Оставив пакетик с жидкостью на тумбочке, она повернулась и сразу же направилась к выходу. Даже не так… Она просто рванула с места.       Открыв дверь нараспашку, выбежала из палаты, попутно зовя кого-то:       — Макото-сенсей! Макото-сенсей!.. — голос девушки постепенно начал отдаляться, и через пару секунд её не было слышно.       Слегка приподнявшись, я повернул голову влево и увидел, что на тумбочке стояла прозрачная ваза с сухими цветами. Также на ней находились медикаменты, пустой одноразовый стакан и небольшая сложенная бумага, на которой было написано:

«Выздоравливай поскорей, Карамацу-ниссан! Любим и скучаем. Твоя семья».

      «Как это мило с их стороны», — подумал я и, вернувшись в исходное положение, посмотрел в окно. Даже в лежачем состоянии я мог увидеть, что происходило снаружи. А там было солнечно. Ни одного облачка. Внизу я видел прохожих: некоторые спешили куда-то, некоторые шли не спеша. Даже такие мелочи меня немного успокаивали. Я даже не заметил, как в мою палату кто-то вошёл.       — Карамацу…       Вернувшись в реальность, я повернул голову в сторону, откуда донёсся голос. До боли знакомый голос. Человек, который смотрел на меня, был в полном ступоре, как та медсестра. И этот человек — мой старший брат.       — О-Осомацу…