Alone Together

До боли знакомое состояние бессознательности постепенно рассеивается и на смену ему приходит крайне гадкое ощущение боли. Конечности по-странному ломит, затекшие ноги хрустят и глаза Принца медленно разлепляются, сопровождаясь недовольным кряхтением. Дискомфорт от собственной оболочки — что-то настолько давно забытое, что кажется совсем незнакомым, — довольно быстро приводит Джиггалага в трезвое сознание. Грязная и пыльная ладонь тянется, чтобы протереть глаза, и, наконец, он позволяет себе осмотреться в сырой камере, в которой оказался абсолютно непонятным ему образом. Внутри него разгорелась легкая тревога. Он совершенно не помнил, как мог оказаться здесь, да и, если говорить совсем откровенно, он совершенно не помнил, как вообще мог потерять сознание. Взгляд судорожно пробегается по окружению, и теперь Князь почти уверен, что оказался в Нирне. Грязные каменные полы, решетчатая дверь и цепи, свисающие с потолка, позволили предположить, что он находится в тюремной камере, а бессознательное тело с тошнотворно знакомым лицом, кажется, дало понять, кто стал причиной этой ситуации. И теперь тревога вполне рационально сменилась раздражением, которому было недалеко до гнева. Джиггс осторожно отряхнулся, подмечая, что вместо привычной ему брони, разодет он был в какие-то лохмотья, и, наконец, приблизился к еще сопящему Шеогорату. — Вставай. Свою фразу он сопроводил легким пинком по чужой ноге. Пьянка с Сангвином — это всегда событие. Не сказать, чтобы Шеогорат был большим фанатом алкоголя — всё-таки существуют вещества гораздо интереснее, — но иногда хочется провести вечер в приятной компании, с приятным напитком, в приятной роще. Правда… если начало он помнит ещё неплохо, то вот что было в конце? Что ж, головная боль, запах сырости, боль в конечностях и злое «Вставай» откуда-то сверху явно свидетельствовали о том, что ночка выдалась… удачной. Чёрт. Теперь он принюхался. Пахнет Нирном. И… Порядком, кажется. А откуда порядок на Нирне? Непорядок! Шеогорат резко вскочил, только чтобы увидеть раздражённое, до боли знакомое лицо своего не-я. Зрелище то ещё, конечно: уменьшенный до размера обычного смертного, весь в лохмотьях, с растрёпанными белыми волосами и очень раздражённый, в позе злого петуха — он не мог не вызывать смех. Шео начал хихикать, а хихиканье начало перерастать в смех, а смех перерос в жутковатый и неестественный ржач, с катанием по полу и избиением вышеупомянутого пола кулаком. Принц Порядка молча стоял и прожигал взглядом катающегося по полу Шео, пока раздражение быстро не растворилось в полноценной ярости. Ну всё, он досмеялся. Нога снова летит прямо в лежачего Князя Безумия, на этот раз заряжая значительно сильнее и выше, целясь в область живота. Хотя сложно сказать, куда именно он попал, тот тут же разражается немного шепелявой от злости речью. — А НУ ВСТАВАЙ, БЕСПОРЯДОЧНОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ. Я не знаю что ты или твой дружок-алкоголик натворили, но ТЫ ОБЪЯСНИШЬСЯ МНЕ ПРЯМО СЕЙЧАС ИЛИ Я ТЕБЯ ПРЯМ ТУТ НА ПЕРВИЧНЫЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ РАЗБЕРУ!!! В ответ на гам, который поднял Джигги своим командным голосом, из соседней камеры доносится чужой раздражённый голос: «Заткнись», после чего моментально белесая голова поворачивается на дверь и тот прочищает горло. — Вставай. Он повторяет это той же самой интонацией, как минуту назад, полностью возвратив себе самообладание Это. Было. Больно. Гораздо больнее, чем должно было быть в его настоящей форме. Удар ногой куда-то в район солнечного сплетения (Шео был горд, что это название прижилось у смертных) выбило весь воздух из лёгких и ему было уже трудно смеяться, а руки рефлекторно потянулись к месту удара. А какого гнарла, спрашивается? Да, они на Нирне, но аватары так не ощущаются. Аватары больше похожи на марионеток, которыми ты управляешь из Обливиона, разложившись на шезлонге и попивая свежевыжатые слёзки. С другой стороны, если бы барьер между Мундусом и Обливионом был сломан... Но это же невозможно, у них там бесконечное количество Септимов, которые трон из лапок упускать не собираются. Или что-то сломало барьер? А когда? Шоковая терапия пяткой Джиггалага принесла в голову не только разумные мысли, но и некоторые воспоминания.

***

Во время 169 Маргариты со скумой Сангвин заговорщицки улыбнулся. — Хочешь.? Хочш посмотреть на кое-что… ОООООЧЕНь кртое? — Кншн, — В пьяном состоянии Шео разговаривал практически на древнедвемерском. Бог Пьянства и Разгула нырнул куда-то под стол и достал оттуда огромный, длинный свёрток. — Это ж… Это ж… *Ик* Сценарий! Ты… Ты хде его раскопал? Прзнавайся, скольких жуков ты обошл шоб его вытащить? Тебя птылся заставить купить блестящий кружок человек с кудрями? — Не, дружище. Я вытащил его у Хермеуса. Пока он… *Ик* Не видел. Ну-ка, — Резким, немного кривым движением, Сангвин раскрутил священный текст, и вытащил из-за уха перо, — Развлечёмся?

***

Они влипли. Шеогорат медленно (живот всё ещё болел, будь проклята эта смертная оболочка) Поднялся на ноги. Джиггалаг, к счастью, не предпринимал попыток напасть снова, ожидая ответов. — А что, если я скажу, что мы, с моим… Как ты там его назвал? Дружком-алкоголиком? Немного увлеклись и записали нас с тобой, мой дорогой Джигги, в герои на божественном, — Шеогорат пальцами очертил в воздухе древний свиток, — уровне! Чёрт. Ему в глаза бросалось то, что, судя по всему, они были одного роста. Он неловко протянул руку вперёд, чтобы убедится, что не разговаривает сейчас с зеркалом. Взгляд Джиггалага медленно следует за чужими руками, когда Шеогорат вырисовывает Древний Свиток, и выражение его лица становится ещё мрачнее: брови сдвигаются, а губы искривляются. — Ты…вы… У него не находится нужных слов, чтобы описать все, что хотел сейчас сделать беловолосый с «человеком» напротив. Тыльной стороной ладони он отбил чужую руку от себя, резко разворачиваясь и погружаясь в размышления, начиная ходить кругами. Это единственное, что он мог позволить себе делать сейчас. Хоть когда-нибудь Джиггалаг сможет еще наконец насладиться своим бессмертием и могуществом без того, чтобы эта рыжая голова мешалась? Он останавливается на мгновение, желая спросить, откуда они только взяли Древний Свиток, но приходит к выводу, что уж точно не хочет знать. Это ж еще додуматься надо… — Ну, ну, не горячись! — Шеогорат проходит мимо Принца бисквитов и похлопывает его по плечу, — Ну разве это не весело? В любой ситуации можно найти свои плюсы! Смотри, какая здесь… Интересная флора! Шеогорат же вплотную подошёл к решётке и стал размахивать руками, демонстрируя пленника напротив. Данмер оживился в своей камере и стал заинтересованно поглядывать на двух заключённых. — Белая кожа, надменный вид, да вы, видимо, бретонцы! Что, неужто камер не хватило? Или вы настолько хиленькие, что даже имперцы считают, вы не выберетесь? А говорят, вы мастера Магии! А, я понял. Это твой неудачный клон? Жалкое зрелище. Ну давайте, наколдуйте что-нибудь! Заставьте эти решётки исчезнуть. Нет? Не можете? Скоро вы умрёте здесь, а ваши тела выбросят в озеро. Шеогорат заинтересованно смотрел на Данмера, произносящего речь. Джиггалаг же был слишком погружен в размышления, что совершенно не замечал ни слова Данмера, ни Шеогоратовы попытки развеселиться. Только чужое касание плеча заставило нервно дернуться, но он тут же вновь уплыл в свои мысли. В голове вертелись потенциальные возможности возвращения в Обливион и возвращения собственного могущества, однако все сводилось к тому, что сначала стоило бы выбраться из камеры. Взгляд пробежался по стенам и тот прищурился. Возле камней ощущался легкий ветер, но источника не видать. — Ты сказал, что мы герои? — На смертного он так и не удосужился обратить внимания, продолжая усердно рассматривать подозрительную стену. — Что ты имел в виду? — А, ну ты знаешь! Убить принцессу! Спасти чудовище! Найти отрубленную голову и раскрыть страшный секрет. Тебе ли не знать, что раз в какое-то время у Свитков есть странные пробелы в тексте, верно? Шеогорат приблизился к Джиггалагу и пристально посмотрел ему в глаза. Он наклонился так близко, что казалось: стоит ему потерять равновесие, и он упадёт прямиком на собрата. Джиггалаг снова опускает взгляд вниз, хмурясь и что-то обдумывая, хотя чужое лицо, слишком близко расположенное к его собственному, мешало. Он снова взглянул в чужие глаза и отодвинулся назад. — Эта стена. — Он показывает пальцем на каменную стену камеры, — Подозреваю, что там проход. Сразу после этих слов он решается попытаться доказать свою теорию, со всей силы заезжая ногой по ней, однако сииильно недооценивая хрупкость оболочки, что ему досталась и тут же скручивается, чуть ли не падая на пол. С уст срываются тихие, крайне недовольные слова на даэдрическом. Боль поражает ногу, и теперь Джиггс понимает, что Шео совершенно не «переигрывал», когда получил ногой в живот. Ему почти стало жаль. — Ауч. Искренне рад знать, что не я один здесь вынужден страдать, братец. Шео ловко обходит скорчившегося на полу Джиггалага и подходит ближе к стене. Действительно, аналитический ум Джигги никогда не врёт, и эта стена прячет за собой проход. Это снимает все вопросы по поводу эстетического местонахождения этой стены здесь. Для кого эта роскошная арка в подземелье? Для тоскующего по трофейной полке аргонианина? Шеогорат стукнул по одному кирпичу в центре стены, и тот издал забавный, как ему показалось, звонкий звук, немного влажный от сырости подземелья. Ещё пара стуков — и Принц Паранойи зашёлся в кирпичной импровизации, выстукивая какой-то витиеватый ритм, пристукивая ногой и мямля под нос мелодию. Ритмичное щёлканье уходило куда-то под потолок, отражаясь от стен. Руки двигались по кирпичам, как по пианино, уходя куда-то вправо. — Ууу! Этот лязг доспехов из глубины коридора определённо добавляет изюминки в мою тюремную симфонию! Давай, Джиггс, подпевай, мне нужен твой тембр! Действительно, со стороны решётки слышались шаги и лязг доспехов. Вдруг один из камней продавился внутрь и с громким щелчком толкнул какой-то механизм вглубь стены. Стена начала отодвигаться. Шеогорат угрюмо посмотрел на неё и расстроенно вскинул руки к потолку. — ЭЙ МЫ ТАК НЕ ДОГОВАРИВАЛИСЬ! ГЛУПЫЙ КАМЕНЬ, ТЫ НАРУШИЛ МОЮ МУЗЫКАЛЬНУЮ ИМПРОВИЗАЦИЮ! И вообще, лезь обратно! Джиггс! Джигги! Джиггалагушка! Верни камень на место! Пульсация в ноге постепенно утихает под ритмичные попытки в музыку со стороны Шео, и Консервативный Князь выпрямляется. Стук шагов не был хорошим знаком, и Джиггс тут же посмотрел вглубь прохода. Мало ли, чего удумают смертные, когда увидят двух непонятных заключенных с проходом в непонятное направление. Почти рефлекторно он хватает рыжего «брата» за кисть и молча ныряет вглубь прохода, устремляясь вперёд. Куда бы этот проход ни вёл. В глубине души его почти обидело, что очевидную головоломку решил не он, но сейчас не время об этом думать. — Если мы ощущаем боль как смертные… насколько мы смертные, как думаешь? Взгляд Шеогората серьёзнеет, что происходит настолько же редко, как хорошие шутки от Малаката. А у Малаката не бывает хороших шуток. Они мигом пролетают путь вниз, оказываясь в каких-то белёсых катакомбах. Это почти похоже на постройки Плана Порядка. Почти. Они останавливаются у ближайшего столба, испытывая одышку. Шеогорат глотает ртом воздух, наверное, впервые задыхаясь. Вот скамп, вопрос Джиггалага становится всё острее. — Есть очевидный… Выход, — чёртово дыхание мешает говорить, — попробовать УБИТЬ друг друга! Ух и здорово! Ты только представь: спускаются сюда смертные, а тут две лужи даэдрической крови — на тысячу ритуалов хватит! Одна скучная серебряная лужица, а другая разноцветная. Есть тут кисти какие-нибудь, нужно срочно это нарисовать. Поймав на себе невпечатлённый взгляд Принца Порядка, он немного замолкает. «ЭЙ!» — доносится из коридора, который они только что пробежали, и шаги приближаются гораздо стремительнее. Похоже, им даже не придётся убивать друг друга — с этим прекрасно справится стража. Вокруг ни намека на старый ржавый меч или хоть что-нибудь, что можно было бы использовать, чтобы защититься. Джиггалагу не остается ничего, кроме как отойти от прохода и, неосознанно, рукой закрыть второго Князя, прежде чем в помещение влетит стражник и тут же приставит копьё к самой глотке Джиггса. — Только дёрнись, и я продырявлю тебя, как кусок сыра. Джиггалаг нервно усмехнулся. — Хаха, сыр. — Сыр! Сегодня ещё не пятница, чтобы раздавать сыр! А если он вообще не любит сыр? Шеогорат было хотел превратить копьё стражника в рой бабочек, как поймал себя на мысли, что… не знает как это сделать. Магия Нирна казалась настолько едкой и чужеродной, а канал в Обливион закрывался чем-то… Чем-то стремительно приближающимся. Толпа стражников окружила их. Где-то в глубине месива из брони и жёлтых тканей послышался голос. — Нет нужды. Не с ними они. Солдаты разошлись и голос стал фигурой, Император подошёл к принцам почти вплотную. Пассом руки Император дал команду клинкам идти дальше. — Но сэр! — К Императору подошла девушка без шлема, с внушительного вида катаной. — Не сейчас, Рено. Позволь поговорить с молодыми людьми перед своей гибелью. Девушка в броне отошла. — Я видел вас. Да, я видел вас в своих снах. Мои сны о герое, что закроет мраморные врата Обливиона, сменились… Сменились на сны, о двух Принцах на месте смертного. Шеогорат фыркнул и отвёл голову, очень плохо притворяясь, что слова Императора вымысел, к нему не относящийся. Джиггалаг отшатывается, в очередной раз подмечая, насколько всем вокруг нравится приближаться к нему гораздо ближе, чем ему самому хотелось бы. Услышав упоминание подмены снов, Принц не может сдержаться и бросает короткий, полный недовольства взгляд на Шео. — Закроет? То есть они открыты?.. Хм. Он наклоняется к рыжему. «Поговори с ним», — тихо шепчет Джиггалаг. В конце концов, он ожидал какого-то боя или другого рода стычки, но вот как заговорить зубы Императору, мало представлял — со смертными он общался слишком давно. Тем более, когда ты осознаешь, что не несешь за собой никакой угрозы ввиду обстоятельств. — Оооо, Джиггс, ты такой стесняшка! Так бы и вытрепал из тебя все кости. Стой, а у тебя вообще есть кости? Честно, я на стороне теории, что ты состоишь из кристаллов и бисквита. Или ваты. Хотя… Учитывая твой характер, из стекловаты. Шеогорат переводил взгляд то на Джиггалага, то на потолок, почти игнорируя императора. Но что-то в его голове щёлкнуло, и он немигающим взглядом уставился на Уриэля. — Что открыты? Куда открыты? Я не открывал! Кто посмел? Я плохо следил за Стэнли, и он поднял восстание? Эта теория могла бы объяснить, почему я здесь. Джиггс, я все понял: нам срочно нужно на острова, пока грейпфрут Стэнли не захватил все царства в Обливионе! Правда, эта штука мешает. Ах, бесконечный поток речей, лишённых абсолютно какого-либо смысла. Кажется, не было ничего, что раздражало бы сильнее, чем бессвязный лепет, который приходилось слушать слишком долго, и когда поток сознания обрушился на Джиггалага снова, тот закатил глаза, тяжело вздыхая. Шеогорат протянул руку к Амулету Королей. Уриэль молча наблюдал за поведением Шеогората, явно опасаясь сделать что-то не так в присутствии Даэдра. Когда Безумная Звезда коснулся амулета, он резко одёрнул руку, яростно зашипев, а затем стал быстро трясти ею в воздухе. Чужая боль, снова притянула фокус внимания Принца Порядка и он нахмурился. — Я боюсь, нам мешает нечто большее, чем эта побрякушка, но она определенно не делает лучше. Нам нужно идти отсюда. «Спасать мир» или как ты там выразился… Похоже, нам придется самим закрывать врата в Обливион. Какая ирония. Хотелось, конечно, произнести это с большим смехом в интонации. — Приятно знать, что эта ноша легла на плечи тех, кто неравнодушен, пусть и делает это из личной корысти, — подметил Император с тоской в голосе. — Однако прежде, чем вы уйдёте дальше, могу я вас попросить… или, если так увлекательнее, предложить вам сделку? Шеогорат зверски оскалился сосредоточив всё внимание на Септиме. — Последний мой наследник. Мартин. Ему предначертано погибнуть, но Даэдра есть изменение, можете ли вы даровать ему жизнь? Уриэль крепко сжал амулет на груди, переводя взгляд то на одного, то на другого Принца. Шеогорат потёр руки. — Ну-ну, как интересно! Это же бонус-квест, задачка со звёздочкой! Шеогорат толкнул локтем брата. — Кое-кто не хочет ли себе Септима в коллекцию? А лучше сразу двух? Или… Или поделим сразу обоих! Один мне, один тебе! Какого возьмёшь? Чур мне помладше. Я могу и подождать. Септима в коллекцию. Даже думать об этом было странно, когда ты — Принц без владений. С другой стороны, это могло бы стать отличным началом по восстановлению своей власти в Обливионе и Мундусе. — Ты просишь меня изменить порядок вещей? Меня? У всех событий есть отведенное им время. С другой стороны, если оно должно случиться, они ведь не смогут ничего сделать, верно? — Наше вмешательство в дела Мундуса может стать необратимым. Это все приведет к... Он поднимает глаза на брата и хмурится. Его крайне довольное выражение лица только сильнее убеждало Принца в отказе, хотя уверенность в собственных словах оставалась крайне туманной. Он так давно не думал своей собственной головой, что любое решение казалось ему неправильным. Какой порядок вещей будет верным? Нирн, в котором восстановлен баланс, или события, текущие своим чередом? Что вообще есть порядок, и как нести его в мир, сотканный из хаоса? Куда двигаться дальше? Чем глубже Джиггс погружался в размышления, тем более напряжённым он становился, пока тишина растягивалась всё дальше. — Мы согласны! — Шеогорат прервал тишину, договаривая за них обоих. — Я заберу душу наследника после его долгой и счастливой жизни, а ты окажешься у этого зануды на светлое вечное. Звучит как отличное предложение за спасение мира и попытку обмануть судьбу, верно? Шеогорат протянул руку для рукопожатия. — Мы договорились? Уриэль нерешительно посмотрел на протянутую ладонь. — Договорились. Когда они пожали руки, реальность немного содрогнулась от соглашения и пошла рябью. Что ж, дело сделано, и теперь, за их нелёгкий труд, на который он с Сангвином сам себя подписал, будет хотя бы какая-то приятная награда. Вот Хермеус обзавидуется! Они двинулись дальше по катакомбам, нагоняя стражников. Как только смертные скрылись в глубинах катакомб, Джиггалаг дернул Шеогората за плечо, разворачивая его к себе. — Что ты думаешь ты творишь?! Мы здесь исключительно по твоей вине, а теперь ты еще решаешь усложнить нашу работу?! Ты можешь творить, что угодно и сколько угодно, да хоть присягни Императору на верность, но прекрати втягивать меня в весь твой бесконечный поток бреда! Откуда вообще в нем столько эмоций — сказать сложно, но сейчас едкое раздражение снова заполонило голову, и желание снова врезать Шеогорату становилось слишком сильным. Как легко было бы обвинить его во всех проблемах и больше никогда не думать об этом, но, как ни печально, для начала стоит разобраться в том, что ему делать дальше. Возможно, смертность пойдет ему на пользу. В какой-то мере. Хватка Джиггалага крепкая, его ногти впиваются в кожу даже сквозь ткань, пробуждая снова это противное чувство смертной боли. Он кричал ему в лицо, практически брызгаясь слюной, и, наверное, впервые за всё время, проведённое вместе, Шеогорат поймал себя на мысли, что он впервые взаимодействует со своим альтер эго вот так. Напрямую. Он может его коснуться, может ударить его в лицо, высказать всё, что думает или больше никогда с ним не разговаривать и не иметь дел. Словом, Джиггалаг больше не был его альтер эго, не был каким-то призраком в зеркале и тем, кем он становится теряя сознание. Он был отдельной сущностью, которая была совсем не похожа на Шео. Ну, ни в чём, кроме внешности. Но эта вспышка гнева его привлекла, было в ней что-то родное, знакомое. Возможно, Джиггалаг не от всего безумия избавился, когда провернул всю эту аферу со смертным? Джиггалаг втягивает воздух через нос и отворачивает голову, а после и тело, направляясь вслед за смертными. — Пошли. Он не ждал, что Шео ответит на его претензии, словно происходящее — само собой разумеющееся, да и ничего не дадут эти крики, потому даже не выслушав, что Принц Безумия мог на это сказать, он двинулся вперед. Прошло минут 10 скитаний по полуразрушенным белым коридорам, в процессе которых Князю Порядка удалось достать хоть какое-то оружие в лице стального одноручного меча с легкой ноткой ржавчины у основания рукояти. Заблудиться тут было довольно сложно и все это время Джиггс шел абсолютно молча, продолжая думать о том, что посетило его сознание ранее. Шеогорат был заворожен своим открытием и изучал повадки второго Принца. В какой-то момент они разминулись со смертными и пошли правее, в дыру в стене. Там как раз нашлось пару трупов, с которых Шеогорат успел стянуть лук, стрелы и какое-то подобие одежды. Нет, лук с арбалетом даже близко не стоял, но любое дальнобойное оружие было для него простым и приятным в использовании. А вдали от Амулета Королей ему даже удавалось ловко колдовать, чем он пользовался, превращая злокрысов в сыр по мере своих немногочисленных сил. Но едкое молчание между двумя принцами потихоньку начинало его сводить с ума. Даже сильнее, чем он уже был. — Как думаешь, кому из наших пришла очаровательная идея в голову вторгнуться в Мундус, хмммм? Шеогорат выпустил стрелу в конец коридора. Писк крысы где-то вдали подсказывал, что бедное животное мертво. Князь Порядка резко вылез из собственных мыслей звуком чужого голоса. Вопрос искренне поставил его в ступор. — Я...не уверен. Может Молаг? Или Дагон. Им будто больше всего хотелось бы подчинить Мундус. Остальным есть, чем заняться. Шеогорат скривил лицо при перечислении этих двоих. По какой-то причине данмеры ставили его в один ряд с ними. — Мда. Я бы с удовольствием посмотрел на то, как на Мундус нападает… Ну например Хермеус Мора! Представь себе такой апокалипсис! Куча чёрных щупалец вылезает из-под земли и утаскивает смертных играть в шарады оставшуюся вечность! Вот смеху-то было бы. Слова Шео заставили Джиггалага совсем слабовато, но все же усмехнуться. Хотя похоже было скорее на фырканье. — Какое счастье, что он выше таких примитивов. Хотя думаю, если бы он поставил себе целью захват Мундуса, у него бы может и получилось бы. И выглядело бы это точно не так. Это больше похоже на то, как если бы ты бы притворялся Хермаморой и пытался так нападать на смертных. — Ой, ну скажешь тоже. Между прочим, мои пародийные способности выше всяких похвал. Вот знаешь, однажды я на костюмированную вечеринку пришёл в костюме… ТЕБЯ! И мне поверили! Все так сильно испугались, что зареклись пускать меня на такие вечеринки. И их не проводили с тех пор. И вообще не общались со мной пару десятилетий. Было весело! Стоит повторить! Уверен, у тебя получится отличный костюм тебя. — Какой кошмар. Давай оставим тему тебя, меня и имитации друг друга. Об этом все еще очень странно думать. С этими словами он посмотрел на Шеогората. Его лицо все также вызывало замешательство где-то внутри. Довольно долго он считал Безумца своим проклятием, однако наблюдение со стороны позволило наконец осознать, что он уже очень давно стал своим… собственным, так сказать. — И много ли у вас было вечеринок? Встреч? Не знаю, отчетов, собраний? Шеогорат шёл по коридору, держа стрелы наготове. Впрочем, он не особенно беспокоился о своей скрытности. — Отчётов? Собраний? СКОРЕЕ СЕМЕЙНЫХ ПОСИДЕЛОК! Хотя, единственный раз, когда это пахло каким-то важным делом было… Да, наверное тот раз, когда трое смертных пытались нас убедить не вмешиваться в мир смертных. Ну-ну, я был очень даже рад соблюсти требования. «Не вмешиваться в мир смертных, покуда стоит Альмалексия, Сота Сил и Вивек!» — Шеогорат издевательски повторил интонацию, размахивая руками, — И Я СТЁР ВИВЕК С ЛИЦА ЗЕМЛИ. Ну. В долгосрочной перспективе. Пока что город ещё стоит. Джиггалаг выгибает бровь. — То есть у тебя даже не получилось? Такая себе история, чтобы гордиться, знаешь. Хотя звучит это все конечно забавно. Крыса, выскочившая словно из ниоткуда, с визгом кинулась к ноге белесого в попытке укусить, но прежде чем ей удалось, ее череп пробило мечом. Ровный, точный и выверенный удар, на который Джиггс даже не обратил внимания. — К твоему сведению, над городом до сих пор висит Луна, которая упадёт в любой момент, стоит Вивеку, который не-город, ослабить контроль. — Шеогорат задумался на секунду, а затем мечтательно улыбнулся, — И он до сих пор прощает мне мои маленькие шалости, только чтобы я не подтолкнул луну к своему падению. А ты чем запомнился, а? Острый взгляд Шео зацепился за угол, в котором лежал ещё один иссушенный труп. Спустя пару минут копания в одежде мумии он вытащил оттуда бутыль с красной жидкостью. Зелье лечения? Пригодится. — О, да так. Всего лишь был настолько эффективен, что запугал своим влиянием и темпом распространения во всех планах практически всех остальных Князей до такой степени, что те попытались избавиться от меня. И провалились. Говорил он это почти с нескрытой толикой гордости. Все-таки, несмотря на все, что произошло, он считал это, как минимум, впечатляющим. Шеогорат насупился. Его иногда раздражало, что его альтер эго, просто из-за того, что он был скучным, серым и собранным, чаще всего был и более… Эффективным. Его решения проблем приводили в ужас даже спустя тысячелетия. Не сказать, чтобы Шеогорат хотел, чтобы его боялись, да и положение главного сумасшедшего его вполне устраивало, но соседская лужайка почти всегда кажется зеленее собственной. — Да-да, конечно, — он пнул ногой камень. — Только вот с тобой никто не хочет разговаривать, кроме Князя Безумия, по совместительству, твоей копии. Шеогорат выпнул ногой дверь в соседний зал, в котором основалась колония гоблинов. Кажется, они почти выбрались. — Хм. Хермеусу нравится моя компания, — ловко парировал Джиггс чужое обвинение, одним движением символично разрубая нечто, что он даже не успел толком разглядеть, но что стремительно неслось на него из темноты. Оно распалось на две аккуратные половинки, прежде чем успело достигнуть своей цели. — А со скольких вечеринок выгнали тебя? За все то время, сколько ты существуешь, сколько раз тебя не ждали где-то? Меня мало волнуют социальные навыки, но я хотя бы преуспел в той сфере, что считал важной для себя. Слово «считал» могло быть просто неудачным подбором слов. А могло и не быть. — Хермеусу? А разве это не он с радостью от тебя избавился, а? Не напомнишь мне, кто вытащил из тебя последний кусок Порядка? Шеогорат атаковал градом стрел и заклинаний существ, которым не повезло оказаться на той половине рва. Они не успевали подойти к ним, как падали замертво — обожжённые или сбитые стрелой. Он повернулся к Джиггалагу. — А, это в той сфере, до которой дела никому нет? О твоей библиотеке хоть кто-нибудь, кроме Диуса, знал? Хоть кто-то ей интересовался? Оценил твои бесконечные труды? Даже Диус остаётся там лишь потому, что заперт. Есть множество историй о великом и безумном Шеогорате, а есть ли хоть слово о Джиггалаге?! ТВОЕГО ИМЕНИ ДАЖЕ НЕ БЫЛО В СВИТКЕ ПОКА Я ЕГО ТУДА НЕ ВПИСАЛ! К концу своей речи Шеогорат смотрел прямиком на Джиггалага, отмахиваясь от гоблинов заклинаниями, даже не смотря в их сторону. Князь Порядка старался не смотреть на Шеогората, но с каждым ударом мечом и новым словом из чужих уст, ему хотелось ударить его все сильнее. Это продолжалось до тех пор, пока Джиггс не замер в исступлении, уставившись на Шео. Меч опустился к земле и взгляд Даэдра прожигал своего рыжего брата несколько мгновений, прежде чем тот снова вспыхнул злобой и Джиггалаг не ринулся в сторону Психа. Хотя прежде, чем тот успел сделать хоть что-то, в правое плечо влетел зазубренный, плохо наточенный тесак, разрубая плоть. Гнев сменился болью и Джиггс зашипел на смешении, кажется, всех языков, которые только знал, однако ни один изданный звук так и не собрался в полноценные слова. Горячая серебряная кровь пропитывала ткань и стекала по немеющей коже. Когда же гоблин попытался вырвать свой тесак из руки, чтобы нанести новый удар, Джиггалаг уже упал на колени, скручиваясь напополам. Пальцами живой руки он перехватил меч у самого себя и неуклюже ткнул в сторону, где стоял гоблин, надеясь, что этого будет достаточно. Шеогорат в панике смотрел, как Джиггалаг в приступе ярости попытался накинуться на него, но почти мгновенно был остановлен гоблином. Его ржавый нож впился в плечо принца, вероятно, задев кость. Скорее на рефлексах, чем сознательно, тот выстрелил в гоблина, и тот отлетел на пару метров на отдаче от стрелы. Окружение стихло — значит, это был последний. Скумный кот завороженно смотрел на кровь, немного похожую на жидкий металл. Они всё-таки даэдра по большей части. Какое облегчение. Но в следующий момент спохватился: даэдра или нет, сам Мундус решил отформатировать их под смертных. И сейчас, насколько мог судить Шео относительно того удара в живот, Джиггалаг страдал, а в скором времени он и совсем истечёт кровью. Да и… Здоровый спутник явно выгоднее больного. Он присел на корточки возле Джигги. Он мог калечить смертных и делать это искусно, но лечить? Что ж, это уже задачка посложнее. Принц Безумия неловко поводил руками вокруг торчащего из руки ржавого тесака. Наверное, заклинание лечения не сработает, если эта штука наполовину в нём, верно? Значит… Значит надо его вытащить. А это явно будет так же больно как и удар. Но выбора нет. Шеогорат схватился за рукоять и посмотрел на собрата. — Готов? Принц молчал и не шевелился, когда Шео подлетел к нему. Молчал, когда его судорожно осматривали, ведь все, на что его хватало, — шумное, сбивчивое дыхание полной грудью. Когда рыжий взялся за рукоять, лишь немного потревожив тесак, по телу прошлась новая волна жгучей агонии, и Джигги втянул воздух в легкие. Рука рефлекторно схватилась за то, что первым попалось под руку, чем оказалась чужая штанина. Как же больно. В моменте кажется, словно никогда до этого он не испытывал такой боли, а впереди его ждёт только худшее. Мысли «За что мне все это» роились в его голове, смешиваясь с обидой и мучением в неприятный коктейль с ароматом железа. Джиггалаг нервно облизал губы, сжимая пальцы до побелевших костяшек и судорожно кивнул. Все тело сжалось в тревоге. Боль всегда страшнее ожидать. Шеогорат, увидив кивок, схватился крепче. Раз… Пальцы нервно помялись по рукояти. Два… Он глубоко вдохнул. Три… Резкий рывок в сторону. Истошный вопль заполнил комнату, усиливаясь природной акустикой пещер. Джиггалаг закричал так громко, что Шео выронил тесак. Чёрт-чёрт-чёрт, это нехорошо, это совсем нехорошо. Если сам Джиггалаг кричит от боли, то они явно влипли со всей этой свитковой авантюрой. Смертные смешно кричат, когда ты к ним не относишься. Не теряя времени, пока кровь совсем не вытекла из плеча, тот наложил руки, сплетая заклинание. Чужая плоть стала затягиваться под теплом его ладоней, а кровь перестала стекать по плечу и вдоль руки. Рубашка отливала серебром в месте пореза, было похоже, будто бы в этом месте ткань внезапно становилась кольчугой. Джиггалаг становился тише, пока резко не замолк, и его дыхание не успокоилось. Рана полностью затянулась, может быть оставляя небольшой шрам. Тут Звезда вспомнил о украденной у погибшего бутылочке. Обмякшее тело потряхивало от адреналина и он сидел с расправленной спиной, пока приятное умиротворение заполняло его. Пальцы разомкнулись, лицо сгладилось, губы сомкнулись в тонкую линию и он безучастно уставился на чужое копошение. Шео, всё ещё не уверенный, достаточно ли только заклинания, чтобы отремонтировать смертное тело, достал из колчана бутылёк с красной жидкостью и протянул его уже почти пришедшему в чувство воину. Наконец сознание снова вернулось к нему, когда боль окончательно отступила и дала место всему остальному. Бутылёк, что Шео протянул белесому, с ярким звоном разбился об пол, когда Джиггс отбил чужую руку, протянувшую ему зелье. — Из всего, что ты перечислил, самым позорным, что случалось со мной, останешься ты. На его лице не выражалось ничего: ни злобы, ни обиды, ни тоски. Холодные серые глаза смотрели в чужие еще несколько мгновений, прежде, чем Джиггалаг поднялся с пола, поднял свой меч и молча осмотрелся в поисках выхода, затем направился к нему. Шеогорат смотрел на осколки стекла и красную жидкость, растекающуюся по полу пещеры. Пока Джиггалаг встал и уже направился к выходу, Шео так и продолжал сидеть на полу. Взгляд, которым на него посмотрел седовласый не хотел уходить из его головы. Он несколько раз ударил по ней, в попытках вырвать этот образ из мыслей, но всё было тщетно. Холодный, равнодушный. Ох, как он мечтал, чтобы он никогда не разделялся. Он согласен на ещё сотню Серых Маршей, на ещё кучу попыток перестроить острова с нуля, лишь бы не взаимодействовать с Принцем Порядка лицом к лицу. Чёрт, его даже не поблагодарили за то, что он облегчил ему боль. А ведь мог бы оставить этот тесак прямо там, и хренушки этот напыщенный индюк куда вышел бы! Принц безумия резко встал и направился к выходу. Как только Джиггалаг подошёл к двери холодная вспышка заклинания, оберег, образовался перед дверью. Джиггалаг повернул голову. Шеогорат смотрел на него изподлобья. — Скажи спасибо. Джиггалаг смотрел в лицо напротив все также абсолютно безучастно. Знакомые черты складывались в недовольное выражение, напоминая ему о своенравном характере носителя. Со-носителя. — Спасибо? Я должен сказать тебе... спасибо?.. Да как ему в голову могло прийти что-то настолько невероятно наглое? Каждый раз, когда Джиггалаг смотрел на него, он не мог ничего поделать, кроме как удариться в воспоминания. Последние полноценные воспоминания, прежде чем все превратилось в туманные, смазанные обрывки сна, что он мог наблюдать будучи запертым в чужом сознании. О, как красиво было в его собственном плане. Это было единственное место, где он мог любоваться на бескрайние просторы высоких белоснежных стен, на выверенные узоры, вплетенные в проходы, на чудный свет кристаллов, обрастающих вокруг неприступными баррикадами. Его собственный, недосягаемый для других, замок, только для него и его верных носителей Порядка. Он прекрасно помнил, как все вокруг постепенно обрастало коррозией, как, непонятно отчего, каждый новый кристалл выходил все хуже из-под его руки. Он помнил, как его искаженный воин смотрел на него своими безучастными глазами, пока Джиггалаг пытался исправить хоть что-то. Идеал, словно песок, высыпался из его ладоней, и он помнил, как этот диссонанс обрел свое собственое лицо. Лицо, что теперь смотрело на него в затхлой пещере и требовало благодарности. — За что я должен сказать тебе спасибо? Да если бы не ты, меня бы тут даже не было, этого бы никогда не случилось. Если бы не ты, все было бы нормально. Да даже если бы ты оставил меня подыхать там, возможно, это было бы лучше, ведь мне больше не пришлось бы разбираться С БЕДАМИ, КОТОРЫЕ ТЫ ПОСТОЯННО ОСТАВЛЯЕШЬ ЗА СОБОЙ. Разгоряченный кулак влетел в дверь и пара заноз иглами впились в кожу, но Джиггс совершенно не обращает на них внимания. Его умиротворенный вид снова рассеивается, но на смену ему приходит не злость, а тоска. — Но все, что ты делаешь создано, чтобы насолить мне. И это не твоя вина. Таков Порядок вещей. А теперь открой дверь, Шеогорат. Он помнил какого это: просыпаться, как ото сна, формироваться кусочек за кусочком, как личинка-паразит на плоти муравья. И не сказать, чтобы это был приятный процесс. Даже после того, как он перехватил контроль, даже после того, как он стал доминирующей личностью на последующие тысячелетия, он всегда был всего лишь проклятьем. Видимо, даже разделение не помогло им отвернуться друг от друга и пойти своей дорогой. «Но всё, что ты делаешь, создано, чтобы насолить мне» Мысль, что даже сейчас он подчиняется чему-то, кроме своей воли была тошнотворна. Злость отпустила его. Прежнее желание добиться от Джиггалага спасибо любой ценой — словами или дракой — отступило. Порядок вещей — портить ему жизнь? Значит он будет творить беспорядок, как требует его природа, и не мешать. Отлично. Его плечи опустились, и он снял заклинание. Он повернулся к двери, дёрнул за ручку и открыл её, показывая руками на проход. — После вас. Безумная звезда сказал настолько спокойно, насколько ему позволял его самоконтроль. Он внимательно осматривал проход на случай, если на них вылетит ещё что-нибудь. Кажется, там слышался звон мечей и какая-то потасовка. Дверь перед Джиггалагом открывается и Шеогорат пропускае вперед Князя Порядка. Тот никак не реагирует на жест брата, перехватывая меч в здоровую руку и разминая не-такое-здоровое плечо. Хотелось сказать, что он был зол на Шео за все произошедшее, но слова, что были брошены ранее в пылу конфликта, так и не были забыты и теперь крутились в сознании заевшей мелодией. «ТВОЕГО ИМЕНИ ДАЖЕ НЕ БЫЛО В СВИТКЕ, ПОКА Я ЕГО ТУДА НЕ ВПИСАЛ!» Забытый всеми, Бог без Плана и последователей ринулся вперед, врываясь в самое сердце битвы, надеясь, что хотя бы это сможет отвлечь его от скребущих мыслей. Рука с мечом немного подрагивает, пока он прорывается сквозь людей в алых одеждах. Их кровь сливается с тканью и брызжет на руки Джиггалага, впиваясь в ткань и в некоторых местах смешиваясь с серебряными пятнами его собственной. Иногда он бросал короткие взгляды назад, проверяя и убеждаясь в том, что Шео отлично справляется. Так и продолжалось пока в определенный момент, враги не закончились. Волей случая они снова встретились с Императором и его стражей, но Джиггс был совершенно не намерен разговаривать с ними сейчас. Он тяжело дышал, покачиваясь и слушая щебет стражников между собой. — Это тупик, дальше не пройти. Император, оставайтесь здесь, мы попробуем найти другой путь. Клинки отправились дальше по коридору, оставляя Джиггалага, Шеогората и Императора наедине. Шеогорат не зря прозван принцем Паранойи, он предчувствовал, что что-то здесь не так, с любого угла может выскочить очередной последователь культа красных банных халатиков. Он встал рядом с Уриэлем, ожидая удара с любой стороны, глубоко в душе понимая, что это в любом случае не имеет значения и если императору предначертанно умереть, значит он умрёт. — Вы знаете, что делать. Септим расстегнул цепочку, и положил Амулет в колчан стоящего рядом принца. Шеогорат коротко кивнул, продолжая исследовать глазами комнату. Когда их оставили наедине с Императором, Джиггсу показалось это довольно храбрым и безрассудным решением. Так просто доверить двоим незнакомцам столь важную жизнь не только для самих стражей, но и для всей Империи. Хотя, не то чтобы у них был выбор. «Вы знаете, что делать», — Джиггалаг быстро глянул на Уриэля и Шео и тут же отвернулся, осматривая комнату. Он не искал засады или ловушек, лишь еще раз оглядывал интерьер. Это было действительно симпатичное место, пока не было заброшено. Спустя долю секунды Шеогорат услышал справа удар клинка о клинок: резко повернув голову он увидел Джиггалага, отбившего атаку Культиста сильным взмахом меча. Значит паранойа не врала, здесь действительно засада. Не успел он натянуть тетиву, как уже слева послышался звук. Чёрт, он упустил из виду один из углов. Джиггалаг было ринулся ко второму последователю, как и Шеогорат, но смертные тела имеют ограничения, а потому не могут передвигаться так же быстро, как полная форма даэдра. Человек в красном сделал резкий выпад. Император был мёртв. Так просто. На рефлексе натянутая стрела поразила убийцу императора, пробив ему череп, но слишком поздно. Безумная звезда молча наблюдал, как душа Септима отправляется куда-то в сторону Дрожащих Островов, что, в целом, было ожидаемо, учитывая, что Острова буквально плавают над затопленным планом порядка. Оставшийся клинок вошёл в комнату, дабы осмотреть тело Императора. На его панический лепет он не обращал внимания, чувствуя жар Амулета, который уже почти прожигал бедро. Шео резко откинул колчан на пол, подопнув его сапогом в сторону Джиггалага. Принц Порядка молчал и смотрел на труп, пока к его ноге подкатился колчан Шеогората. Джиггс присел на корточки и ощутил физический дискомфорт. Теперь им нужно было тащить его непонятно куда, пока он пытается растворить саму их суть, вот потеха. Он оторвал небольшой лоскут ткани от собственной одежды и завернул кулон в него, немного кривясь от жгучей боли. Ткань, пропитанная даэдрической кровью, зашипела и совсем немного обуглилась, не сгладив болезненные ощущения ни на каплю. Руки горят, и Джиггалаг хмурится. — Как мы его понесем? — обратился он к Князю Безумия, совершенно не обращая внимания на клинка, что стоял рядом и что-то глаголил. — Я буду охранять тело Императора. Он доверял вам, увидел в вас что-то. Поверил. Отнесите Амулет Королей в приорат Вейнон, найдите грандмастера Джоффри. Он знает, что делать дальше. Шеогорат старался запомнить хоть немного информации, так как его братец не особо интересуется словами, да и, честно говоря, в Нирне он бывал значительно реже. Не сказать, чтобы Принц Безумия что-то прям-таки запомнил — память это всего лишь абстрактная концепция, которой нельзя доверять, но в крайнем случае он просто спросит у ближайших смертных, где найти этого их великого начальника охраны императора. Ему уж о-о-о-очень хотелось стянуть одежду с Императора и пойти в ней, но проверять, вернётся ли он на Острова после смерти или нет, ему отчаянно не хотелось. Не сейчас. Когда Шеогорат убедился, что клинок сосредоточил своё внимание на теле важного смертного, он вернулся к Джиггалагу, который держал в руках аккуратно (а как ещё) завёрнутый в кусок рубашки амулет. — Знаешь игру… Как же её смертные называют… Горячая картошка? Кладём его в колчан, а потом передаём друг другу, когда он станет сильно жечь. Или находим смертного, который понесёт его за нас. Или воруем труп, даём ему кулон и несём труп. Или даём съесть кулон злокрысу и несём злокрыса, а когда донесём — вспорим ему живот. Оооо! Можно ещё использовать его как переносное рагу! И сделать из него миленькую шапочку для Джоффри! Уверен, он обрадуется, когда мы пойдём вместе в горы. Под конец своей речи Шеогорат уже хлопал в ладоши от предвкушения использования злокрыса в качестве рюкзака для амулета. Джиггалаг снова кладет в колчан завернутый амулет и поднимается вместе с ним. — Я думаю, мы остановимся на варианте с горячей картошкой. Где тут выход? — Второе предложение было обращено к клинку, и тот, слишком погружённый в себя, лишь махнул в сторону, где, возможно, был выход. Ну, или он отмахнулся, но Джиггалаг спорить не стал, не желая больше взаимодействовать... ну, ни с кем в целом. Его идеальной компанией была бы тишина, однако едва ли с таким напарником он сможет ее добиться. — Пойдем. — И они пошли. Продвигаясь по коридору, он сморщился от жжения. И от странного ощущения слабости, заполнившего ноги. И от того, как ломило и ныло плечо. Вообще-то с каждой новой секундой он физически ощущал, как хуже ему становилось. Адреналин, кипящий в его крови до этих пор, начинал растворяться и напоминать о хрупкости смертного тела. Даже колено, которым он пытался «открыть» стену в самом начале их «приключения», дало о себе знать. — Ты как? — С чего это тебе вдруг стало интересно, хм? Шеогорат смотрел на собрата, пока они шли к выходу. Ещё пару поворотов, и они выйдут из этой затхлой канализации на свежий… Нирнский воздух. Буэ. Если в начале путешествия растрёпанный видок его вечноидеального не-я вызывал смешок, то сейчас, зная все особенности их положения, смешно не было. Ушибленное колено — раз, насильно заживлённый порез — два и выжигающий даэдрическую суть амулет — три. Джиггалаг двигался медленнее и резче, чем раньше, и будь перед ним простой смертный сейчас, он бы пинками и силком заставил того двигаться быстрее. Но сейчас, хотя бы приблизительно представляя, каково ему… Он же расплавится быстрее, чем они дойдут до дорожки от имперского мегаполиса к такой глуши. Да, сейчас ему тоже было далеко не сахар. Голова? Болела, явно пытаясь удержать то количество ментальных расстройств, которыми он обладал в хрупкой черепной коробочке. Руки? Тоже болели. Он за всю вечность столько из лука не стрелял, как сегодня. Ноги? Больше похожи на две тучки, которые гравитация пытается держать вокруг одной точки. Одним словом… — Теперь я понимаю, почему смертные считают меня злым Принцем. Если это то, что они испытывают от моих розыгрышей, я не удивлён, что они бегут, завидев меня издалека. Хотя… Им стоило бы бежать быстрее. Гораздо. Тебе тоже стоит бежать в таком случае. Мне кажется, будет удобнее, если я понесу чешуйку Акатоша, верно? Ты плетёшься так, что мы до приората дойдём, может быть, к началу следующей эры. Пока он говорил, ноги вывели их в длинный тоннель, в конце которого виднелся свет и выломанная решётка. — Ну и ну. А вот и свобода! Полагаю, нам стоит организовать небольшое, — Шеогорат зевнул, протягивая букву о, — место на посидеть. Не поседеть, подчёркиваю, одного белёсого мне хватает. Постарайся найти нам полянку без сюрпризов. Шеогорат протянул руки к колчану, который нёс за собой Джиггалаг. Шео так и не ответил и это сразу бросилось в глаза, хотя, вероятнее всего, он просто забыл, что вопрос был задан. Либо это был его крайне странный смутный ответ, в котором между строк читалось яркое «хреново». Джиггалаг поднял глаза на решетку и утвердительно кивнул, подтверждая, что она действительно там есть, после чего обратил взор на руки Шео, что тянулись к колчану. — Я еще могу его нести- Как по заказу, где-то сзади он ощутил, как аура амулета начала прорывать вполне физическую кожу ожогом, и он скривился, скидывая с себя колчан и быстро пихая его в руки другого Князя. Вздохнув с легким облегчением, он немного расслабился и двинулся чуть увереннее, хотя со стороны, может, ничего и не изменилось. Прохладный вечерний ветер ударил в лицо и ещё сильнее растрепал и без того спутанные длинные волосы. Скоро станет совсем холодно. — Мы могли бы пойти в город… хотя у нас ни монеты за душой, так что толку мало. Придётся ночевать на земле. Джиггалаг двинулся вперёд, в сторону от города, надеясь найти подходящее место, и им, кажется, впервые за всё это время, повезло. Заброшенный и кем-то уже обчищенный пару дней назад лагерь разбойников. Обчищенный, потому что рядом валялся как минимум один труп, а время можно было определить по совсем ледяным углям, которые не разжигали уже несколько дней. Отличное место. — Будет хорошо, если ты разожжешь костер. Лагерь… Действительно был неплох. Расположенный в остатках города других смертных, которые, Шео помнил, жили тут какое-то время назад, смешных таких, похожих на нынешних высоких эльфов, был абсолютно пустым, обеспечивая им спокойный привал. Тут даже спальники нашлись, как мило. Но с их одеждой действительно нужно что-то делать. Если они планируют выходить на большую дорогу, а они планируют ещё долго вертеться в кругу смертных, то стоит выглядеть подобающе даэдра. И желательно — в броне покрепче. Холодных углей, казалось, не хватило, чтобы вспыхнуть и пришлось пойти немного вглубь леса за падшими ветками. Он посмотрел на Джиггалага, который уже сидел на спальнике, прислонившись к колонне, и прикрывая глаза. Надеюсь с ним ничего не случится. Как только Джиггалаг позволил себе сесть, он окончательно расслабился, ощутив, как все его тело резко скрутило изнеможением. Почему он был настолько уставшим? На них действительно свалилось довольно много за последние несколько часов, однако не настолько же, чтобы валиться с ног? Или смертные оболочки настолько слабые? Он глянул на Шеогората, пока тот удалялся в лес за хворостом. Тот не выглядел настолько измотанным, хотя и в его движениях виделась слабость. Глаза слипались, но он поморщился, отгоняя от себя сон и тяжело вздыхая. Быстро пособирав то, что могло бы гореть, хотя в целом гореть может всё что угодно, если постараться, Шеогорат вернулся к полянке, удовлетворённый тем, что его собрат по несчастью никуда не делся. Он бросил кучу веток на бывшее кострище, расположив их так, чтобы они образовывали многоэтажный квадратик, и бросил пучок сухой травы внутрь. Направив руки в центр данной конструкции, он выстрелил огнём. Трава вспыхнула, и потихоньку сырые ветки начали прогреваться. Из тех крупиц даэдрической магии, что были доступны ему на данный момент, он попытался воссоздать из ближайшего камешка веер. Получилось это… надо сказать, с большим трудом. Из-за амулета рядом тащить силу из Обливиона было всё равно что черпать воду из заваленного камнями ручья. Но спустя время камень действительно деформировался в грубую кожаную структуру — плоский лист кожи с беспорядочно вертящимися глазами, сложенный гармошкой. Он вернулся к костру и стал раздувать его этим неидеальным творением. Это напомнило ему первые вылазки в мир смертных тысячи лет назад, когда о Святой Алессии даже свитки ещё не знали, и когда принцам было дозволено гулять по чужому миру. Группка смертных, чьи имена уже перестали сиять в его памяти, научила его этому забавному трюку по разжиганию того, что гореть не должно. Конечно, Безумная Звезда не большой любитель коллекционировать бессмысленные знания, как это делает Хермеус, но впервые это знание о мире смертных оказалось не бесполезным. Живи под девизом: "Готовься к сюрпризам тому, что станешь полусмертной куклой, которая не может открыть врата домой." К моменту, когда костёр разгорелся, уже стемнело достаточно, чтобы две луны взошли, а небо усыпалось звёздами. Шеогорат, абсолютно бездумно растрачивающий свои волшебные силы, не удержался от того, чтобы повесить тут и там по парочке огоньков, жёлтых и зелёных, чтобы не выбирать между одним цветом. Когда нужда в раздувании кострища угасла, он встал и отряхнул руки. — Ну, как тебе Нирн? Готов поспорить на септим, что ты никогда тут не был. Шорох листьев и тихий звук шагов и хруста травы тут же привели Джиггса в сознание и состояние боевой готовности, но это был лишь Принц Паранойи, вернувшийся назад. Белёсый снова оперся головой о колонну, но глазами продолжая наблюдать за каждым движением Шео. Как тот разжигал костер своей магией и неаккуратной пародией на мехи. Как этой же магией он развесил маленькие огоньки. Как снова подскочил с земли. — Был я в Мундусе. Давно. Даже если не считать, сколько меня... не было. Я всегда предпочитал нести свое влияние через посредников. — Он чуть оживился, смахивая локон белых волос с лица. — Вообще-то, я разработал целую иерархическую систему, распределив обязанности разного рода на разных своих подчинённых. Мое участие практически не требовалось, кроме особенных случаев. А ещё по каждому случаю они собирали статистические отчёты, которые отправлялись в сортировочный центр и обрабатывались, чтобы потом найти наиболее эффективный способ решения вопроса, если это возможно. Говорил он это все с ноткой гордости за собственную разработку, и, если приглядеться, возможно на его лице даже можно было разглядеть улыбку. — Проще говоря, ничего ты о мире смертных не знаешь. Прости, дружище, — Шеогорат едко подчеркнул, — но умение создавать менеджеров для менеджеров нам не помогут добраться до провинции в целости и сохранности. Шеогорат замолчал, уставившись в костёр. Чужие слова заставили Джиггалага насупиться и отвернуть голову в другую сторону, скрестив руки на груди. Можно было хотя бы сделать вид, что впечатлён. Хотя, конечно, ждать другой реакции, кроме той, что он получил, было бы глупо. Тем более, что Шеогорат был прав, и в Нирне Джиггс смыслил крайне мало, а когда дело доходило до географических познаний, то особенно. — Как же я скучаю по Хаскиллу… Сейчас бы послать его за моим дублетом и сапогами! Или швырнуть его в реку. Или послать его решать проблемы с перенаселением гнарлов, добавляя всё больше гнарлов, чтобы смотреть на его лицо, когда проблема не решается! Ох… Или хотя бы поглядеть на небо Островов. Гораздо интереснее, чем это чёрное пятно с белыми точками. Принц поднял голову вверх высматривая там что-то. — Это «пятно с точками» — единственная наша возможность взглянуть на дом сейчас. Но на небо Князь Порядка не смотрел. Вместо этого он уставился на землю, вырисовывая пальцем какие-то узоры, больше напоминавшие чертежи. Если подумать, с момента, как он вернул себе «себя», он почти не пытался использовать магию. Особенно когда оказался здесь. Хотя было кое-что, что он точно хотел попробовать. Шеогорат нашёл глазами то, что искал. Недалеко от Массера точка слегка фиолетового цвета пульсировала. Родные острова были как на ладони и безумно далеко. — Ага! Нашёл! Вон они! Родненькие! Их безумный свет греет мне душу сильнее, чем солнце греет песок. А там, кажется… Хладная Гавань. Гадкое местечко. Мне никогда не нравились ураганные пустыни, знаешь ли. Осторожно Джиггалаг описал небольшую фигуру пальцами и из земли пророс совсем небольшой и абсолютно прозрачный кристалл. Где-то внутри стало чуть легче. — Разве тебе не сказали, куда нам нужно? Раз уж ты такой знаток мира смертных, у нас не должно возникнуть проблем, разве нет? Когда Принц Безумия повернулся к молчавшему спутнику, то заметил, как из-под земли вылез его ночной кошмар. Он почувствовал, как краска отхлынула от его лица, когда вид идеального кристалла Порядка полностью подчинил внимание Принца. Краем глаза он заметил, как Джиггалаг посмотрел на него. В голову лезли все ужасные воспоминания о том, как такие же идеальные камешки разрезали его кожу и покрывали его во времена серых маршей. Силой он заставил себя отвести взгляд и замаскировать приступ страха. — Сказали! Только вот, если ты ещё не заметил, конечно, я абсолютно поссорился со своим рассудком, и он на меня в глубокой обиде. Сейчас я даже не уверен в том, насколько далеко ты от меня сидишь! Я бы сказал, метров десять, но учитывая, что я тебя прекрасно слышу, возможно, сантиметров двадцать. Знаешь что, я, пожалуй, найду парочку лягушек, чтобы точно замерить наше расстояние, и я мог с уверенностью сказать, что если вдруг земля растрескается и провалится я точно окажусь в эпицентре землетрясения! Хочу посмотреть, что там внизу! Шеогорат уже было встал и собирался пойти искать оговоренное средство измерения, как споткнулся о внезапно выросший под ногами кристалл порядка. Джиггс умиротворённо разглядывал кристалл, вспоминая о том, как судорожно, дрожащими руками пытался вырастить точно такой же когда-то. И мысль о собственном нынешнем успехе позволила хоть немного успокоиться. Хоть это у него получилось, а значит, возможно, всё не так уж и плохо, как ему кажется. Краем глаза же он резко заметил выражение лица Шеогората и бросил на него короткий вопросительный взгляд, но, когда тот отвернулся и начал тараторить что-то про длинных лягушек и землетрясения, Джигги решил промолчать. На прямых ногах Безумный Князь подскочил и зашагал куда-то, продолжая тараторить, но еще один небольшой кристалл, случайно проросший из земли, крайне быстро остановил его. — Шео! Джиггалаг подорвался и тут же оказался возле Шеогората. Нога резко наступила на кристалл и тот мгновенно рассыпался в пыль, исчезая. То же произошло и со вторым и с еще одним, который уже норовился вырасти рядышком. Похоже, что Принц переоценил свой контроль над ситуацией. Прежде чем его лицо приготовилось поцеловать матушку-землю, он почувствовал чужие руки, которые его подхватывают за ворот рубашки. Резкое движение заставило его принять вертикальное положение, и он уставился на своего близнеца круглыми глазами. — Я… Я в порядке. Правда. Тебе не стоило. Шеогорат хватается за плечо Джиггалага и внимательно смотрит ему в глаза. — Зато теперь я точно знаю, что до тебя сантиметров семьдесят. Отлично. И никаких лягушек не надо! Джиггалаг уставился на Шео с легким ступором, однако моргнув пару раз, он еле заметно ухмыляется. – Ну или у нас с тобой очень длинные руки. После чего он отпускает собрата и коротко шаркает ногой, проверяя ее на наличие кристаллов и приземляясь обратно на одну из лежанок. – Я спать. И тебе советую. С этими словами он лег на спину и сложил руки на животе, закрывая глаза. Вряд-ли сон дастся ему так легко. Как бы сильно ему ни хотелось спать, сама мысль о том, чтобы потерять управление над собственным телом. Было в этом что-то до тошноты знакомое. Шеогорат, когда его наконец отпустило чувство потери ориентации, решил последовать совету близнеца. Пусть ему спать совершенно не хотелось, этим телам нужна перезарядка, а чем раньше они отправятся в путь, тем лучше будет для них всех. Он улёгся на лежанку, приготовившись к тяжёлой ночи. Бытие Принцем Безумия обязывало страдать от различных проблем с головой, и одна из них? Бессонница. Когда тебе не нужен сон, бессонница совсем не проблема. Но сейчас неглубокий сон, полнящийся кошмарами, вероятно, разбудит его спутника. Шеогорат просто надеялся, что тот будет спать крепко и совсем не чутко (раз уж он его полная противоположность), а вскоки с лунатизмом не коснутся никого, кроме него самого. Он закрыл глаза, терпеливо ожидая, когда его затянет в бессознательное. А завтра? Завтра им предстоит пройти около дня пути и как же он надеется, что солнце садится на востоке.