Флористы

Иэтсуне было десять, когда он впервые встретил Колонелло. В тот день он проходил очередную "тренировку" с отцом. Это было жестокое испытание: Иемицу бросил его в лес, где мальчику пришлось полагаться только на свои инстинкты и пламя, чтобы выжить. — Если ты слаб, ты умрёшь, — равнодушно бросил Иемицу, уходя. Отец часто говорил такие вещи, и Иэтсуна уже привык не реагировать. Он понимал, что его жизнь — это цепочка испытаний. В тот вечер он был измотан и изранен. Руки дрожали, лицо было в пыли и ссадинах. Он бродил по лесу в поисках воды, когда услышал выстрел. — Кто здесь? — закричал он, инстинктивно прикрываясь. Из-за деревьев вышел человек. Высокий, с ярко-голубыми глазами и острым взглядом. — Ты кричишь, как будто хочешь, чтобы тебя нашли, — усмехнулся он. — А ведь лес полон опасностей. Иэтсуна напрягся, готовый защищаться, но незнакомец поднял руки. — Спокойно, мальчишка. Я не враг. Меня зовут Колонелло. А тебя? Иэтсуна колебался, но всё же ответил: — Иэтсуна. Колонелло осмотрел его с головы до ног, будто оценивая. — Ты выглядишь так, словно выжил только за счёт упрямства. Кто тебя так загнал? Иэтсуна не ответил, но Колонелло явно догадался. *** Колонелло остался с ним в лесу. Он не вмешивался, но наблюдал. Иногда давал советы, иногда просто молча смотрел, как Иэтсуна пытается справиться с заданиями. — Ты слишком сильно полагаешься на пламя, — сказал он однажды. — Но что ты сделаешь, если его не станет? Иэтсуна не знал, что ответить. Пламя было его единственным оружием и единственной защитой. — Если ты хочешь выжить, ты должен научиться использовать не только силу, но и голову, — продолжил Колонелло. — Иногда даже слабость может стать твоим преимуществом. Эти слова врезались в его память. Колонелло не был похож на его отца. Он не кричал, не унижал, не заставлял чувствовать себя бесполезным. Вместо этого он давал понимание. *** Колонелло стал для Иэтсуны наставником, а затем и другом. Вместе они проходили через испытания, и мальчик чувствовал, что впервые кто-то видит в нём человека, а не инструмент. Но однажды всё изменилось. Когда Иэтсуне исполнилось четырнадцать, Реборн приехал в Японию, чтобы начать тренировки с наследником Вонголы. Иэтсуна готовился к этому всю жизнь. Но всё пошло не так. Реборн неожиданно проявил интерес к его брату-близнецу, Тсунаеши. Брат, которого все считали обычным гражданским. — Ты не понимаешь, — говорил Реборн, наблюдая за Тсунаеши. — В нём есть то, что у тебя отсутствует. Иэтсуна не мог поверить своим ушам. Он прошёл через ад ради того, чтобы стать наследником. И теперь ему говорят, что он недостаточно хорош? Вскоре все начали переходить на сторону Тсунаеши. Даже предполагаемые хранители отвернулись от Иэтсуны. — Тсунаеши — настоящий лидер, — сказал Гокудэра, который ещё недавно клялся ему в верности. Колонелло пытался поддерживать его, но ситуация становилась всё хуже. — Почему они отвернулись от меня? — однажды спросил Иэтсуна. Колонелло посмотрел на него с грустью. — Потому что они видят в Тсунаеши что-то, чего не видят в тебе. Но это не значит, что ты слабый или бесполезный. Это просто игра восприятия. *** Вскоре после того, как Тсунаеши занял место наследника, Колонелло исчез. Иэтсуна нашёл его шарф, запачканный кровью, и решил, что его убили. — Они забрали у меня всё, — прошептал он тогда, чувствуя, как мир рушится вокруг него. *** Теперь, спустя два года, Колонелло стоял перед ним, живой и невредимый. — Ты не мёртв, — сказал Иэтсуна, его голос дрожал. Колонелло кивнул. — Прости, что заставил тебя так думать. Но я должен был исчезнуть, чтобы не стать ещё одной причиной твоих страданий. — Ты мог просто остаться, — сказал Иэтсуна, сдерживая слёзы. — Ты был единственным, кто не отвернулся от меня. — Если бы я остался, меня бы уничтожили, — мягко ответил Колонелло. — А вместе со мной — и тебя. Иэтсуна молчал, его взгляд был устремлён куда-то вдаль. — Но теперь я здесь, — добавил Колонелло. — И я хочу помочь тебе найти себя. Эти слова были для Иэтсуны словно глоток свежего воздуха. Возможно, он всё ещё не понимал, как двигаться дальше, но впервые за долгое время он почувствовал, что не один.