Близнецы: короткие истории

Прозвенел звонок, возвещая о начале нового дня в Римской Академии, шумной школе, известной своей строгой программой обучения и атмосферой соперничества. В хаосе студентов, входящих в здание, Гета и Каракалла вошли вместе, как всегда. Гета, с его аккуратно причёсанными рыжими волосами и стоическим поведением, нёс рюкзаки и свой, и брата. Каракалла немного отставал, его непослушные локоны подпрыгивали, когда он нервно шевелился, маленькая коричневая обезьянка выглядывала из его оверсайз-худи. — Дондус, хватит! — прошептал Каракалла, плотнее натягивая капюшон на озорное создание. Гета оглянулся через плечо и ухмыльнулся. — Однажды тебя поймают, Каракалла. Каракалла надулся, его тёмные глаза расширились с напускной невинностью. — Только если ты не прикроешь меня. — Ты же знаешь, что так и будет, — ответил Гета с лёгкой улыбкой. Их первым уроком была латинская литература. Гета внимательно сидел впереди, делая подробные записи, в то время как Каракалла, сидевший рядом сзади, рисовал карикатуру на их учителя на краю своей тетради. Время от времени Дондус высовывал голову, вызывая смех у девочек поблизости. — Каракалла! — рявкнул учитель. — какая следующая строка в "Энеиде" Вергилия? Каракалла покраснел, его щёки стали такими же красными, как и его волосы. Прежде чем он успел ответить, Гета прочистил горло и безупречно прочитал стих. Учитель вздохнул, но продолжил урок, избавив Каракаллу от дальнейшего смущения. Каракалла бросил на брата благодарный взгляд, одними губами пробормотав: "Спасибо". Гета просто кивнул, его спокойный взгляд выражал как уверенность, так и молчаливое напоминание о необходимости быть внимательным. Во время обеда близнецы нашли своё обычное место под старым дубом во дворе. Пока их одноклассники собирались шумными группами, Гета и Каракалла предпочитали уединение в компании друг друга. Дондус, теперь свободный от своего укрытия, забрался на дерево, заслужив несколько любопытных взглядов прохожих. — Как думаешь, кто-нибудь подозревает? — спросил Каракалла, ковыряя свой сэндвич. — О Дондусе? Может быть, — ответил Гета, хотя они оба знали, что он не это имел в виду. Взгляд Каракаллы опустился. — Я имею в виду... нас. Гета поставил свой обед и наклонился ближе. — Никто не знает, Каракалла. И даже если бы и знал, это не имеет значения. Ты и я... мы — всё, что у нас есть. Это никогда не изменится. Каракалла поднял глаза, застенчивая улыбка расплылась на его лице. — Ты всегда знаешь, что сказать. Гета потянулся, смахивая крошку со щеки Каракаллы. — Это моя работа, помнишь? Домой они шли тихо, вечернее солнце заливало город золотистым светом. Дондус сидел на плече Каракаллы, покусывая банан. Когда они добрались до своей квартиры, Гета открыл дверь, пропуская Каракаллу и Дондуса первыми. Небольшое пространство было загромождено, но уютно, наполнено воспоминаниями об их совместной жизни. Каракалла плюхнулся на диван, лениво потягиваясь. — Ещё один день прожил… — Едва, — поддразнил Гета, оставляя сумки и направляясь на кухню. — тебе повезло, что Дондус сегодня не доставил проблем. Каракалла рассмеялся, усаживая обезьянку себе на колени. — Он такой же, как я — милый, но озорной. Гета вернулся с двумя чашками чая и сел рядом с братом. — Именно поэтому я должен следить за вами обоими. Каракалла прислонился к нему, их плечи соприкоснулись. — Не знаю, что бы я делал без тебя, Гета. — Тебе никогда не придётся узнать, — тихо сказал Гета, обнимая его за руку. На мгновение мир за пределами их квартиры перестал существовать. Не имело значения, что их одноклассники не знали правды об их связи или что их жизни были совсем не обычными. Друг в друге они нашли любовь, которая была непоколебимой, несокрушимой — связь, которая выходила за рамки крови, за рамки слов, за рамки всего, что мир когда-либо мог понять. И для них этого было достаточно.