Инь и Ян

— Ну, он вроде нормальный парень, — сказал Джей после встречи с Юнги, Хоби кивнул и на этом их обсуждение этой встречи закончилось.       Хоби чувствовал себя плохо. Сложно было отгонять от себя мысли о том, что он три года бегал за Юнги, но тот влюбился в его брата-близнеца с первого взгляда. Больно было ревновать свою тайную любовь к любимому брату. Ещё больнее было к утру принять — если Джей ответит Юнги взаимностью, Хоби его поддержит. Потому что желание сделать брата счастливым у них было одно на двоих.       Хоби почти не спал в выходные. Почти не ел, помня о необходимой диете. Почти не учился, не в силах сдвинуть свой поток мыслей о Юнги хотя бы немного в сторону, чтобы хоть какая-то иная информация могла проникнуть в его голову. По всем этим причинам в понедельник он выглядел плохо. Бледный, с синяками под глазами, которые не скрывал корректор, с обкусанными губами, с длинными следами от ногтей на предплечьях и с ощутимым головокружением. Чимин, друг и одногруппник, пришёл в ужас, увидев его в раздевалке перед репетицией. Провел рукой по выступающим даже под футболкой рёбрам, взял за подбородок и повертел голову, чтобы оценить размер синяков, а потом надавил на плечи, усаживая на скамью напротив себя, и скрестил руки. — Рассказывай.       Чимин был в курсе чувств Хоби и с братом его был тоже знаком, потому Хоби пересказал ему события из кафе, а потом дополнил своими двухдневными размышлениями. Чимин молча смотрел на него с минуту, пытаясь подобрать менее резкие слова. Хмурился, нервно качая ногой, а потом тяжело выдохнул. — Так, давай ты не будешь торопиться с выводами, ладно? Юнги не похож на человека, который судит только по внешности… — У нас одинаковая внешность, Чимини… — Ну не-ет, — протянул Чимин, мотая головой, — сравнил этого недорокера с булочкой с корицей… Может просто Юнги приглянулся его стиль? Они немного похожи. Может, Юнги тоже хочет тату? — Чимин-а, — покачал головой Хоби, — не стоит. Я знаю, что я видел. Он даже не замечал, что я сижу рядом… — Хоби-я… — Всё нормально, просто… пока тяжело, но потом станет легче. Если они будут счастливы, я тоже буду. — Как же мне хочется его побить, — Чимин резко вскочил, а потом кинулся на шею Хоби, душа объятиями. — Его не за что бить, мы же не можем контролировать влюблённость. — Теперь ещё сильнее хочу побить, ну как можно игнорировать такую лапулю рядом и влюбиться в первого же встречного панка… — Чимини, ты же понимаешь, что говоришь о моём брате? — Да, но мой друг — это ты и мне положено немного унижать твоего соперника. — Я люблю брата… — Ты такой сложный, Хоби, — Чимин ещё сильнее сжал руки, вжимаясь щекой в щеку друга, а потом разжал объятия и схватив за руку, потащил Хоби из раздевалки. — Плевать на них, пошли танцевать, танцы ведь тебе поднимают настроение…       Хоби вновь стоял у лестницы, с которой должен был спуститься Юнги. Его колени вновь гудели, но теперь к ним прибавились разбитые локти, содранные ладони и ноющая боль в ушибленном затылке. Ким вновь уронил его, а потом ещё раз, а потом Хоби упал сам, потому что голова безумно кружилась от голода.       Преподаватель не стал зацикливать своё внимание на этом, продолжив занятие. Хоби не был его любимым учеником, даже наоборот, тот иногда ловил от преподавателя странные, холодные, долгие взгляды. К счастью, рядом был Чимин, который всыпал Хоби в рот пакетик сахара и протянул бутылку с водой. Благодаря этому тот смог продолжить репетицию. Пусть и через боль, при каждом движении. Хоби должен был терпеть. Ему нужно было показывать себя сильным, выносливым, старательным, готовым пойти на всё ради танцев. Он боялся, что если покажет слабость — его отчислят и все силы Джея будут потрачены напрасно, но так же он знал, что скажи он обо всём Джею, тот скажет бросить универ. Джей привёз его в Сеул для новой жизни, а не для продолжения страданий. Джей был бы расстроен, узнай он правду.       Хоби нервно ковырял рукава своего объёмного свитера, когда с лестницы его окликнул Юнги. Юнги был один и выглядел немного возбужденнее, чем обычно. — Как хорошо, что ты тут, мне надо с тобой поговорить.       Они вновь оказались в том кафе, неподалёку от университета, где на прошлой неделе Хоби устроил для Юнги и Джея свидание, сам того не понимая, а теперь он сидел с кружкой зелёного чая, от горечи которого на голодный желудок вновь начинало тошнить, как и от слов, что Юнги говорил прямо в его бледное лицо. — Джей с кем-то встречается? Ты так много говорил о своём брате, но не упоминал, что он такой… Ну то есть, да, вы близнецы, но вы же вообще не похожи… Может у меня слабость на татуированных парней, но черт… Я думаю, что влюбился. — О, понятно.       Хоби улыбнулся Юнги, а потом извинился и убежал в туалет, чувствуя подступившую тошноту. Его вырвало водой и желчью. Чимин бы сказал, что его рвало чувствами, а не едой. Хоби рассмеялся, глядя в мутную воду и сел на грязный пол. Он написал Юнги, чтобы тот не переживал и шёл домой, что он просто что-то не то съел. Это было позорно, но не так позорно, как его чувства, его состояние и его положение.       По дороге домой у него созрел абсолютно идиотский план. Хоби сам знал, что он такой, признавал это и все равно старательно выбирал временные татуировки на сайте. Они с братом всё же были близнецами, их можно было спутать, если Хоби не прилизывал волосы и надевал более объёмную одежду.       Хоби просто хотел одно свидание. Свидание, где Юнги бы смотрел на него влюблённым глазами. Такими, какими он никогда не смотрел на настоящего Хоби. И никогда не посмотрит.       Может, он потом признается, что это был он. Может, он признается Джею, чтобы тот знал, что у них с Юнги уже было первое свидание. Джей простит Хоби даже если и сам уже влюбился в Юнги. Джей никогда не был против поделиться игрушками, вещами и даже друзьями. А тут, подумаешь, одно свидание. Может, если повезёт, одно объятие… Или поцелуй.       Хоби хлопнул себя по краснеющим щекам.       К следующей субботе план уже был в процессе реализации. Хоби передал Юнги время и место для встречи, сообщив, что Джей просто не мог с ним связаться сам. Хоби получил свои переводные тату и пирсинги-обманки. Хоби дождался, когда Джей уйдёт на ночную смену и забрался в его гардероб. Массивные ботинки, чёрная футболка, толстая кожанка, узкие тёмные джинсы, цепи, массивные кольца. Волосы он разлохматил, глаза подвёл чёрным и уставился в свое отражение так, словно не он сам только что сделал это. Из отражения на него смотрел Джей… Только взгляд другой, взгляд побитого щенка выдавал его с головой, но Хоби на самом деле был хорошим актёром. Даже родители не всегда могли понять, кто перед ними, потому Хоби надеялся, что и Юнги не поймёт. Он свёл брови к переносице, расслабил губы, чтобы уголки упали в их анатомичное положение и кивнул своему отражению.       Хоби опаздывал, но делал это специально. Это Хоби всегда ждал Юнги, Джей же мог позволить себе задержаться.       С первого взгляда мало кто мог подумать, что Юнги готовился к свиданию, но Хоби мог. Он слишком хорошо знал своего хёна, чтобы понимать, что на нем его нарядная чёрная футболка и украшения — серебро, а не бижутерия. Юнги поприветствовал его, плохо скрывая свою радость за напускной расслабленностью. Юнги предложил сходить в бар, в котором есть вкусные закуски и хорошее пиво, а ещё в нём отдельные комнаты, поэтому можно просто хорошо пообщаться. Хоби ненавидел пить, особенно на голодный желудок, но прекрасно умел притворяться, к тому же Джей, несмотря на свой образ и работу в барах и клубах, был скорее за зож, чем за бутылку пива после работы, а потому тоже пил крайне мало и редко, поэтому не будет необычным выпить совсем немного.        Комната в баре была на удивление приятная и похожая на комнаты в караоке. Вежливый официант принёс их заказ так быстро, что между Юнги и Хоби даже не успел завязаться нормальный разговор. Юнги тут же предложил выпить за встречу и Хоби поднял свою кружку в знак согласия. Сложно было по привычке не улыбаться постоянно, но Хоби бил себя по руке резинкой, когда понимал, что забывается. Юнги много говорил, видимо, ещё на прошлой встрече поняв, что из Джея такой себе рассказчик. Хоби просто иногда кивал, показывая, что слушает, иногда вставлял какие-то фразы, старательно делая свой тон ниже и глубже обычного, а ещё незаметно для Юнги осторожно сливал своё пиво в заставленную другими глубокую тарелку из-под закусок. Официант, который пришёл забрать посуду кинул на Хоби обеспокоенный взгляд, но Хоби сделал успокаивающий жест рукой, тогда парень перевёл взгляд на Юнги, но тот не выглядел напившимся и находящимся в опасности, потому расслабился, пожал плечами и просто унёс посуду.       Юнги вызвался его проводить, а когда они уже стояли у дома Хоби и Джея, никак не мог попрощаться. — Я рад, что ты согласился встретиться со мной, — сказал он, запуская в сердце Хоби целый снаряд из чувства вины. — Знаешь, ты мне правда очень понравился и я хочу надеяться и на другую нашу встречу… И Юнги потянул его за куртку на себя, чтобы прижаться губами к губам в быстром, пахнущем пивом и жареной курицей поцелуе. — Спасибо, что не ударил, — Юнги усмехнулся, отпуская Хоби и делая шаг назад. — До встречи? Надеюсь.       И он правда развернулся и зашагал прочь, лишь раз обернувшись на застывшего на месте Хоби.       К счастью было слишком темно, чтобы Юнги мог заметить дорожки из слез на его лице.       Хоби не мог успокоиться очень долго. Так долго, что начал икать, а кожу и глаза начало безумно жечь от соли. Голос охрип, глаза опухли. Он пошёл в душ, чтобы с остервенением тереть себя мочалкой, стирая татуировки. Юнги не разглядывал их, к счастью, не спрашивал про значения. У Джея они были другие, особенные и со смыслом, а эти просто немного похожие по цвету и узорам. Хоби стоял под струями горячей воды, растирая кожу до кровоподтеков и продолжал рыдать, чувствуя себя жалким, глупым и подлым. Ему было мерзко от себя и безумно стыдно перед Джеем и особенно перед Юнги. Тот выглядел таким счастливым… Таким влюблённым. Хоби так мерзко поступил с ним, что тошнота вновь перестала быть только метафорой. Он побежал к унитазу и поскользнулся, упав на и без того избитые полом колени. Кожа лопнула в нескольких местах, кровь вместе с водой потекла на пол, попадающее в раны мыло заставляло их гореть и пульсировать.       Хоби не был уверен, что ему когда-либо в его жизни было настолько плохо.       Он бросил взгляд на полку, где лежали лезвия для бритвы, когда дверь в ванную неожиданно распахнулась.        На пороге стоял Джей. Не успевший раздеться, он словно почувствовал, словно между близнецами действительно была эта магическая связь, и рванул в ванную. — Хоби… — его голос дрогнул и из глаз тут же потекли слезы, он рухнул на колени в лужу из кровавой пены и трясущимися руками прижал к себе такого же дрожащего брата. — Прости… Джей, прости… Прости… — только и мог повторять душимый слезами Хоби, пока Джей гладил его, прижимая к себе, сотрясаемый своей молчаливой истерикой.