Духовные близнецы

      Кусин оправдывает своё звание пика аскетов. Здесь... ну, аскетично. В отличии от Цинцзина, тонувшего в зелени и бамбуковых рощах, или Цаньцао с его садами и теплицами под лекарственные травы, здесь всё утопает в камне.       Юань думал, что пещеры Линси похожи на пещерные храмы? Так вот, он был не прав. Одиннадцатый пик — вот где настоящий скальный комплекс.       Домики и лестницы, выдолбленные в камне, дороги и дорожки, ровно вымощенные белыми плитами. Строгие формы стен и залов. Площадки для медитаций в окружении каменных колонн.       Нельзя сказать, что травы и деревьев тут не было — здесь были бонсаи и явно специально оставленные крепкие сосновые исполины. Небольшой прудик, мимо которого Юаня провёл старший ученик в серо-голубой форме, явно не был единственным, да и с высоты полёта, пик не казался голой скалой, но если сравнивать...       В общем монахи. Классические монахи Шаолиня.       Впору бы посмеяться с кальки Самолёта, но видя, как молодые адепты кулаками выбивают пыль из каменных столбов, смеяться не хотелось. Да и вспоминая, как Гао Цингао нейтрализовал в один удар половину демонической армии, на ум шло совсем другое.       А ведь именно здесь располагаются темницы для всяких опасных сущностей, различные артефакты, способные и Небесным демонам доставить проблем и прочее, прочее, прочее, за что Ло Бинхе в каноне сравнял с землёй не только Цинцзин, но и этот пик.       И всё же здесь красиво. Строгой, правильно красотой, с пронзительно свежим воздухом и прозрачно ясным небом. Юань наслаждается видами, чувствуя как вокруг и сквозь него струится энергия, принося спокойствие и умиротворение.       Честно говоря, несмотря на то, что его засунули в тело заклинателя, он пока не очень хорошо со всем этим управляется. И ведь казалось бы — магия! Бери, пользуйся! Когда ещё удастся почувствовать себя древним волшебником из легенд?       А он всё стесняется. Только и может, что на мече летать, неуверенно перерисовывая талисманы из пособий, да листочки закручивать, повторяя технику оригинала. Он и чайник то, нагревать с помощью ци научился только раза с десятого! Про ночные жемчужины и говорить не стоит.       Вот уж точно, дурачок с волшебной палочкой. Иногда так хотелось засесть за книги и разобраться во всём этом заклинательстве до конца, начать сначала и собрать по кирпичикам свою картину. А он только и может, что медитировать, да перелопачивать тонны литературы без твёрдой надежды на успех. Даже с мечом не тренируется, не уверенный, хватит ли мышечной памяти.       - Приветствую собрата по ордену. - Кивнул ему Цингао, когда ученик привёл Юаня к каменной келье.       То есть почти небольшой квартире, выдолбленной в скале.       - Приветствую собрата по ордену. - Склонил в ответ голову он, с любопытством осматриваясь. - Я приходил сюда раньше?       Легенда с потерей памяти всё ещё была удобной отговоркой.       - К моему сожалению, Цинцю-шиди ранее не посещал Кусин.       Заклинатель качнул головой и жестом указав садиться, взялся разливать чай. Прозрачный дымок вился вверх, задевая подвешенные под потолком колокольчики. Металлические трубочки мелодично позвякивали, кружась в паре с белым дымком благовоний.       Юань даже удивился, что не заметил медленно тлеющие палочки. Аромат оказался столь ненавязчив и мал, что не раздражал улучшенное восприятие.       - А шисюн звал? - спросил он, садясь за чайный столик и ощущая лёгкую меланхолию.       Мужчина будто бы смутился.       - Нет. Должен сказать, мне никогда не приходило в голову позвать.       Губы дрогнули в грустной улыбке. Но вместо того, чтобы спрятаться за веером, он отложил его в сторону. Скорее всего, Цингао имел ввиду, что не думал, что Цинцю согласится.       - Когда воспоминания вернутся, пригласи ещё раз. - Попросил Юань.       - Шисюн думает, что они вернутся?       Глаза у главы Кисина неожиданно оказались сине-серыми, как низкие грозовые облака, такими тёмными, что почти чёрными.       Шэнь Юань кивнул.       - Я очень на это надеюсь. - И вдруг, сам себе усмехнулся. - Как бы некоторым не казалось, что от этого все только бы выиграли.       Собрат по ордену подхватил его усмешку и покачал головой, вдруг выставляя на столик маленькую тарелку со сладостями. Юань удивлённо моргнул, уставившись на крохотные рисовые пирожные.       Словно предугадывая рвущейся с языка вопрос, Цингао хитро прищурился, отчего из уголков глаз разбежались добрые, лучистые морщинки. Юань с удивлением понял, что этот человек часто улыбается и смеётся, несмотря на репутацию аскетов.       - Противостоять искушениям всегда лучше, когда знаешь, с чем борешься.       - Действительно... - согласился он, чувствуя слабый удивлённый отклик из глубины.       Кажется, настоящий Шэнь Цинцю тоже не знал об этих маленьких секретах адептов Кусин.       - Что же до Ци-шимей, - продолжил тем временем монах, - не принимай её слова близко к сердцу, шисюн, она не со зла.       У Юаня от такого комментария даже бровь дёрнулась, и он не стал скрывать скепсиса во взгляде. Нет, он рассматривал возможность, что поведение владычицы Пика Сяньшу имеет скрытые мотивы — и скорее всего так и есть, иначе это просто глупость какая-то, но...       - Своих не кусают. Если это свои, конечно. - Сказал он и вздохнул.       Сладкие пирожный вместе с терпким цветочным чаем настраивали на мирный лад.       Был ли Шэнь Цинцю своим для лордов Цанцюншань?       Его и дома иногда коробило от взаимоотношений пиковых лордов, по началу забавно было, он с триумфом и почти радостным садизмом читал, как от лорда Цинцзина отворачиваются его братья и сёстры, как никто не заступается за призванного к ответу, залитого грязью злодея — заслужил! Так ему и надо. Справедливость! Торжество правды и праведности!       Такая... человеческая, глупая реакция. В каждом человеке живёт эта тёмная жажда насилия. Даже в самом хорошем и светлом человеке — Юань не был ни хорошим, ни светлым. Он был обычным. Просто кто-то держит тьму в узде, а кто даёт ей волю.       Если задуматься, в чём была справедливость... нет, правильность того, что Ло Бинхе сделал со своим учителем? Хотел ли он справедливости? Или жаждал мести?       В конце концов, для справедливости было бы достаточно просто смерти.       Может быть, если бы хотя бы половина Глав пиков встала на сторону Шэнь Цинцю, всё было бы по-другому? Он же считал их своими, теми, ради кого стоит хранить верность и терпеть изуверские пытки.       Юаню хотелось сделать что-нибудь для этого человека, просто потому что он был и остался верным своим принципам.       - Есть много способов сказать о своём беспокойстве, - произнёс Гао, отпивая из своей чашки. - Ци-шимей говорит так, как умеет.       Нынешний лорд Цинцзина посмотрел на него с отчётливым сомнением.       - Из всех существующих способов, самым действенным является разговор, в котором двое не только говорят, но и слушают.       Цингао с сожалением улыбнулся.       - Гордость, шисюн, иногда запирает уста прочнее заговорённых талисманов.       В ответ Юань неожиданно для себя усмехнулся и едко отозвался.       - Каждый раз, когда мне о таком говорят, я вспоминаю короткую, но ёмкую поговорку: ёж, птица гордая, пока не пнёшь, не полетит.       - Так то ёж, - в ответ усмехнулся Цингао. - Разумный зверь. Демонические ежи и вовсе поумнее иных людей бывают. А люди... - он вздохнул и пожал плечами. - Таковы, какие есть.       - Шиди же не хочет сказать, что раз люди глупее ежей, то и уподобиться им следует? - колюче спросил он. - Раз люди — люди, то и жить они должны не по звериному.       - Так никто с этим и не спорит, шисюн. Но и "пинать ежей" вряд ли выход. Так и без ног остаться недолго.       - Лучше остаться без ноги, чем без жизни.       Юань сорвался и подумал, что слова прозвучат исключительно зло, но вместо этого получилось грустно. Даже с обидой будто. И он не был уверен, чья это обида — его, за чужие предрассудки и слепоту, или Цинцю, на чужую глупость.       Нет, он не ждал ничьей помощи, Систему вряд ли можно обойти так просто, да эти люди и не должны ему помогать, они ведь даже не знают!.. Но они ведь и Цинцю никогда руку не протягивали.       - Возможно. - Вдруг согласился Цингао. - Но всех ежей "пнуть", никаких ног не хватит. Шисюн так не думает?       Юань поймал себя на мысли, что разговор принимает какой-то странный поворот. И куда ведёт их вильнувшая беседа непонятно.       - Наверное, - задумчиво произнёс он, - в этом и заключается разница между летящим ежом и протянутой рукой. Ёж улетит далеко, но не обязательно туда, куда хотел. А тот, кому помогла подняться вовремя протянутая рука, пойдёт сам, своими ногами и по своему выбору.       - Это хорошая мысль, - кивнул аскет.       Его глаза лучились улыбкой, смысл которой ускользал от Юаня. Но в этот момент, это казалось неважным. Впервые за долгое время он чувствовал умиротворение и лёгкость. На душе было спокойно и очень, очень тихо.       Система не беспокоила снятием баллов и угрозами ООС-а, и мысли складывались в окончательный план.