Сладкий мандарин

      Джэджун растерянно пялился вперёд, на тёмную ленту асфальта, словно не узнавал её, впервые видел, как фары высвечивают путь, будто не был знаком с пустотой, что поглощала их машину. В теле, в венах, в каждой костяшке дребезжало хрустальными подвесками с люстры волнительное напряжение, угрожая вот-вот сорваться и разнестись оглушительным звоном, от которого парализует ещё большим шоком. Они ехали уже, как минимум, полчаса, но Хиро до сих пор понять не мог, чего сорвался из библиотеки, где его так расплющило неадекватом, скрутило в воронку, душило так, что хотелось завалить Чона, чтобы тот сдался не только в разрешении ехать Инсу, но и вообще сдался и больше не отпускал от себя. Держал своими руками… Нет, пусть хватается, как постоянно это делал, до боли, за плечи, за бока, за бёдра, за щёки, — да за всё пусть цепляет, но до самого конца.               А зачем это нужно? Зачем этот человек рыжему? Скорее всего, чтобы нарциссизм свой приласкать, ведь Джэджун явственно почувствовал, что Юнхо от него просто прёт, как нарика на дозе. И если бы там, в библиотеке, вновь ёбнул тот молот Тора «А почему бы и нет?» скорее всего, он сейчас не сидел в машине, а стонал бы под Юнхо, продолжая подсаживать на себя и сам насаживаться. Да всё эго просто тряслось в предвзрывном состоянии от таких мыслей, от воспоминаний, как Юнхо, в очередной раз вызвав опаску своим гневом, лишь сорвался на страсть, от которой колени до сих пор тряслись. Какой же он постоянно… Мощный-разрушающий-токсичный. Джэджун впервые задумался так серьёзно над своим срывом, когда хотелось в глаз заехать кулаком, а по итогу — лишь незначительное прикосновение губ и тело задрожало крупной дрожью, обессиливая все мышцы. Да, Чон подсел, но, похоже, Джэджун тоже как-то зависим от этого длинного. А это совсем не итс гуд.              В ухо трепыханием бабочки ворвался шёпот Инсу, пощекотал перепонку и проник в мозг, согревая и немного успокаивая все бешеные мыслишки. Хиро невольно вздрогнул и посмотрел на обеспокоенного Малыша. Вот он, тот же Чон, сидит рядом, не потерялся от того, что Джэджун развернулся и ушёл, не рассеялся, оставляя его в одиночестве. Прекрасный мальчик, отражение страстного зверя, которого почему-то не страшно держать рядом, в отличие от его брата, наверное, потому что он беспроблемный. Беспроблемный и очень проблемный — Чоны. Как Инь и Ян, составляющие одного целого, которое хочется удержать на поводке рядом с собой, подцепить крючками и привязать к себе.              — Тебе Юнхо нравится больше, чем я? — пытливо спросил склонившийся к Хиро Инсу, заглядывая при этом прямо в глаза. Его зрачки сверкали отдаленным светом фар, завораживающе так, но при этом готовые тут же погаснуть от неправильного ответа.              Вот и ревность проявилась. Да уж, Инсу беспроблемный, но своё отдавать так просто не станет. Хотя, кому отдавать? Юнхо? Своему брату? Можно ведь и втроём повторить. Джэджун невольно расплылся в улыбке, наклоняясь и награждая того сладким поцелуем за терпение, которое в войне с Юнхо казалось драгоценным.              — Малыш, я тебя обожаю больше всех. Нехер ревновать к Юнхо, я ведь тоже могу сейчас взбрыкнуть, что ты предпочитаешь его мне. Человек может одновременно любить и солёное, и сладкое, не разделяя, что больше. Нам отпадно вместе даже втроём, так зачем портить такой альянс ревностью?              — Я… я просто не хочу, чтобы ты поменял меня на него, — повинно пояснил Инсу, поглаживая его по кисти, упершейся в сидение. — Но я постараюсь больше не ревновать. Надо ведь делиться, — добавил уныло.              Хиро не стал это никак комментировать, не желая лгать и давать пустые надежды, но и не собирался напоминать жестокую правду, что у них просто договор и постельные отношения, если что, ни к чему не обязывающие, чтобы не портить настроение. Считается, что такие отношения предпочитают люди, которые в себе не уверены, но Джэджун точно знал, что ему случайные связи нужны лишь как перекур на пути к Бонгу. Вот и сейчас он направлялся прямиком к этому проблядку, покрутить задом перед его задранным носом и показать наконец всю свою ценность в каратах. Инсу это точно заметит. Сдержит ли свою ревность, как обещал, по отношению к Бонгу? Это ведь уже не Юнхо, делиться с Паком Малыш вряд ли решится. Джэджун принудительно спустил с альвеол воздух и замер на пару секунд так, глядя на желтый свет в окно.              Блять, ну о чём он вообще думает? Что за непривычная рефлексия за каждый вдох и взгляд? С каких пор он с такой негой принимает положение себя, как игрушки BDSM, которой «делиться ведь надо»? Нет уж, как бы оба Чона не заводили нутро, помыкать собой и заставлять менять свои принципы он не позволит. Будет Инсу ревновать? Так это его проблемы, всё-таки он знает прекрасно, что Джэджун сохнет по этому человеку, так чего тут предъявлять? А от Пака Джэджун не отстанет.              Инсу переключился в дороге на вопросы о предстоящей гонке, больше не затрагивая тему спорной симпатии к братьям. А когда на горизонте показался свет, уходящий огромным куполом в небо, в Малыше забурлил адреналин, подначивая так и выпрыгнуть из салона прямо на ходу. Тхэбом припарковал машину на пустом месте, каким-то чудом ещё существующим в этой свалке разнокалиберных автомобилей, скучковавшейся вокруг стартового места. До пропускной щели между всего металлолома ещё предстояло переть минут десять, лавируя между мотоциклами, микроавтобусами и модифицированными под трактора внедорожниками.              Джэджун, пока Тхэбом оплачивал вход их с Инсу, позвонил Бонгу, а тот, уже на приличном веселе, быстро ответил, что сам сейчас его встретит. Сам встретит! Неплохое начало, надо сказать. Раньше бы этот тип просто сказал, где его искать и подтягиваться туда, а сейчас такой сервис — лично встретит и даже проводит.              — Отлично выглядишь, Хиро, — смазливо прокомплиментировал Бонг, когда появился из толпы, ещё и подмигнул при этом, мол, его это устраивает. — Инсу, ты никак с нянькой нынче, — кивнул Пак в сторону Тхэбома. — Брат без сопровождения никак не отпускал?              — Типа того, — досадно отмахнулся Инсу. — Лучше уж так, а то опять потом с армией завалится.              — Верно подмечено. Что ж, пойдёмте, я хочу познакомить вас со своим друганом. Будем болеть, он сегодня ведущий рейсер.              — Пойдём, Малыш, — Хиро самым, что ни на есть, беззаботным тоном позвал Инсу и взял его за руку, да так, чтобы Бонг точно заметил этот контакт.              Но, даже при том, что взгляд серых гляделок удивлённо скользнул по сцепившимся клешням, никаких вопросов или предположений не прозвучало. То ли не понял пьяный мозг Пака, то ли просто ещё не дошло. И, как заметил Джэджун, сам он никаким образом не притронулся к нему, хотя раньше мог себе позволить наглость по заднице проелозить и даже щипнуть. Пока что рано было разочаровываться в своих надеждах, может, этот придурок просто при Инсу не решается поприставать, наверное, стоит как-нибудь дать ему шанс проявить себя и свой интерес наедине.              Пак тащил их через толпу обсуждающих, смеющихся, визжащих и что-то орущих под музыку людей к самому треку, что больше напоминал базарную площадь во время какого-нибудь праздника. Для гонок была выбрана старая развязка, с помощью дорожных служб сейчас перекрытая для общего движения. По всей протяженности трека были расставлены фонари и система хронометража, над толпой висел огромный монитор с именами гонщиков, марками машин, завоёванными титулами и действующими ставками. Несколько человек, вооружившись микрофонами и мегафонами, принимали деньги, комментировали заезды и расплачивались с победителями.              Инсу дёрнул Джэджуна за руку, предлагая просмотреть все списки и сделать какие-нибудь ставки, загоревшись азартом и желанием стать частью всего шабаша. Но Джэджун не любил попусту растрачивать деньги (которых у него попросту не было), поэтому отправил Малыша только ознакомиться с перечнем водителей и Тхэбому наказал проследить, чтобы ни одна вона не ушла на ставки. А сам последовал за Бонгом, который подвёл его почти к самому старту, что был огорожен цепью охранников. Их пропустили за таможню, где организаторы и их помощники всё старались контролировать участников, а судьи перебирали спорные моменты и претензии.              Бонг махнул парню, осматривающему красную Мазду, продолжая двигаться к нему. Тот тоже махнул и расслабленно прислонился задом к капоту, перекрестив руки на груди в ожидании их приближения. Хиро с интересом всматривался в гонщика: хорошо накачанный, красная длинная майка не скрывала фигуристое тело и разукрашенное полотно татуировок; удлинённый андеркат чёрных волос так же выставлял напоказ, что чернильные рисунки тянулись и на череп. И Хиро не сомневался, что под штанами тоже всё излиновано творчеством тату-мастера. Единственное, загорелое лицо было чистым, как белая косметическая маска на афроамериканце. Не азиат, похож на горячего латиноса с крупными зубами и вжившейся в каждую морщинку на лице усмешкой. Внешность создала впечатление, что это полный похуист либо дерзкий в каждом жесте мудак, который чужих презирает, зато своих прикроет грудью.              Хиро, стараясь не пялиться на высвечивающиеся на блестящей коже рисунки, с ответной улыбкой поклонился гонщику.              — Знакомься, Пипа, это Хиро, о котором я тебе рассказывал. Правда смачный? — Бонг похлопал по плечу Джэджуна и чуть подтолкнул вперёд себя.              Что значит смачный и что именно рассказывал Бонг чужому человеку про него — Хиро решил дознавать позже, но сейчас такое знакомство весьма напрягло, да ещё взгляд у Пипы странно пристальный. Хотя, чего удивляться, Джэджун и сам, наверное, таким же лазером его сканировал, всё больше залипая на татуировках. Но это всего лишь рисунки на теле, таких полно у людей, уже не редкость, а вот сам он стоял оранжевый с зелёными глазами, увешанный металлом — разве это не может вызвать интерес? Но всё равно как-то было не по себе, терпеть он не мог, когда его как чудо-чудное осматривали, потому что обычно после — либо хихикали, либо фыркали, как старые кобылы.              — Я бы сказал, что ты поскромничал, бро, — хрипловато, с небольшим акцентом растягивая звуки о, отозвался гонщик. — Где добыл такие глазки, Хиро? — игриво поинтересовался он, отлипая от тачки, и невзначай так приблизился почти вплотную к рыжему, реально с живым интересом разглядывая его глаза. — Еncantador! (Очаровательно, порт.)              — Достались по случаю, — неловко смазал ответ Хиро, всё больше напрягаясь от такого внимания. Сам же при этом так же не отрывался от лица Пипы, для себя невольно подмечая, что оно вполне аппетитное, уравновешенное, с весёлыми морщинками в уголках глаз, уложившимися в несколько десятков лет. Он явно старше, но ведёт себя по-свойски, наравне, будто они уже договорились обращаться фамильярно. — Не утонул? — добродушно съехидничал Хиро, пытаясь как-то застопорить этот осмотр.              — А ты переживаешь? — парировал Пипа, обнажая верхний ряд зубов почти полностью и переводя взгляд на челкастый лоб рыжего.              — Не особо, — лениво сообщил Джэджун, трамбуя руки в карманы брюк и отворачивая лицо от латиноса в сторону Бонга, который всё это знакомство наблюдал с пьяной усмешкой и молчал. — Не ты первый, не ты последний.              — Вау, крошитель сердец с льдинкой в груди? — хохотнул Пипа, позволив себе дерзость поднять руку и отодвинуть волосы Джэджуна, чтобы рассмотреть ухо, увешанное маленькими серёжками.              Хиро рефлекторно покосился на него и предупредительно отвёл ухо в сторону, не разрешая открывать. Уж больно по-свойски этот гонщик к нему лез, ещё чуть-чуть и щупать начнёт, видно же, что тот падок на парней.              — Стараюсь не приближаться к чужим сердцам, особенно легко ранимым. А то, знаешь ли, смотреть не могу на умирающих от любви, — ответил Хиро, следя за руками латиноса.              Но Пипа лишь улыбнулся на увёртку и даже кивнул на то, что понял не только озвученный ответ, но и молчаливый запрет. Демонстративно свои грабли на узкий таз развесил, мол, трогать не собираюсь, а глазёнки-то пустил по телу Хиро, как и Юнхо, в первую очередь уставляясь в прореху ворота пиджака, а потом и ниже. Джэджун только нервно просопел, что смотрят туда все, кроме Пака, который сейчас в телефон залез, полностью игнорируя парочку новознакомых.              — Знаешь, ты напоминаешь мне солнечного зайчика, — вдруг выдал Пипа. — Такой весь яркий, игривый, привлекающий к себе внимание, но при этом не дающийся в руки. И лишь самым ловким удастся поймать тебя, но таким людям нужно быть готовым к тому, что ты устроишь пожар, потому что не каждый выдержит такое.              — Что?! — Хиро прыснул сдержанным смешком, а потом и вовсе расхохотался над таким определением, почему-то ассоциируя с ним какого-то фейри, с радужными прозрачными крыльями и… Ну волосами, как у него. Блять, да даже глаза наверняка идеально подходили под этот образ. — Только не зайчик, — мотнул шевелюрой Хиро и прикрыл глаза ладонью. — Не терплю эти уменьшительно-ласкательные клички. С собаками сюсюкайся.              В этот же момент вспомнил «мандаринку» от Юнхо, которую, почему-то до сих пор воспринимал равнодушно, но сейчас сделал себе заметку, что в следующий раз обязательно заткнёт этот фруктик обратно в его глотку. Ему хватало и котёнка от Инсу, правда, слетающее с уст Малыша казалось просто нежным, а не принижающим его, как младшего и бесправного существа. В общем-то, они с Инсу взаимно квиты.              — О, Солнце умеет веселиться?! Хорошо, я понял, никаких деток, зайчиков и пусей, — добродушно заверил латинос. — Тоже такое не приветствую, так что всё в норме. Хочу спросить, на кого ставить планируешь? Или просто посмотреть приехал?              — Скорее, второй вариант, — уверенно ответил Джэджун, оборачиваясь к табло, где высветились следующие имена соревнующихся. Прищурился, вглядываясь в алые светящиеся буквы. — Отдохнуть душой решил. Гонки выскребают обычно весь даже ссохшийся в тромб адреналин. Сразу так легко становится.              — Хм, тогда я хочу пригласить тебя после моей победы хорошенько отпраздновать, отдых получится и душой, и… телом, если пожелаешь. — Пипа точно цеплял его, намекая на ночную случку, а Бонг, сука, лишь ухмыльнулся на это приглашение. Неужели не закусилось ни в одном нерве?              — Ты так уверен, что победишь? — с обворожительной улыбкой, чтобы не обидеть этим вопросом гонщика, спросил Джэджун.              — Конечно, Солнце, а иначе даже нет смысла садиться за руль. Если рейсер не уверен в себе, — Пипа совсем близко склонился к Хиро, — то это стопроцентный провал. — Накрыл тёплым дыханием его губы, отдающим табачным дымом, и наверняка поцеловал бы, если б вовремя его не оттолкнули в плечо. — Победа способствует насыщению организма различными дофаминами, окситоцинами, эндорфинами и другой бурдой, от которой так крепко всё стоит.              — Я рад за тебя, буду болеть за твою победу, — кисло прокомментировал самохвальство рыжий. — Только вот, ты, кажись, не тот объект выбрал для сброса своих феромонов, прости, но я занят, — растянул губы в лживо извиняющейся улыбке. Какими бы завлекающими не были татуировки на его вполне себе стройняшном теле, всё же Джэджун чаще интересовался более серьёзными парнями. Короче, не сработал флирт латиноса.              В этот момент гонщика окликнули со стороны, призывая готовиться. Подбежало несколько мужчин, перенимая на себя всё его внимание.              — Ну всё, Хиро, отчаливаем, — позвал Бонг, закидывая руку на его плечи и разворачивая на выход. — Не будем мешать победителям.              Джэджун лихорадочно вздохнул, ощутив тело Пака рядом, стало по-глупому радостно, да и руки зазуделись тоже обнять его. Вот они наедине, не считая толпы зрителей, это шанс для Бонга, надо лишь немного его подтолкнуть на активность, чтобы ручонки свои наглые пустил в дело, чтобы так невзначай полез целоваться. Джэджун посмотрел в его глаза, задержал взгляд, пытаясь телепатически послать волну, что хочет его, разрешит всё, только возьми и еби в удовольствие.              — Так что там про «занят»? — поинтересовался идиот Бонг. Что, вот прям это сейчас так стало нужно узнать? Ах, да, вроде как, чужое трогать нельзя, потому и спрашивает. — Хахаля, что ли, себе урвал наконец? Или это очередная игра с Пипой, чтоб не наглел так сразу?              Настроение как-то разом скривило рожу, как от уксуса. Причём здесь игра с Пипой? Сам, что ли, не видел, что с Инсу за руку держались? Хотя, это реально дебильное доказательство. Может, оно и к лучшему, просто сказать сейчас, что ни с кем не встречается, что абсолютно свободен — бери не хочу. Но нет, нужно как-то придерживаться задуманного плана, к тому же не может же сейчас Хиро бросить Инсу.              — Нда, — интригующе ответил Джэджун, пряча моргалки. — Знаешь ли, решил немного остепениться, взрослею, наверное.              — Ты чё, реально мужика себе нашёл? — нахмурился Бонг. А Хиро даже позлорадствовать успел над тем, какое огорчение вызвала эта новость у Бонга. Да, именно это ты и должен чувствовать.              — А что такого? — невинно так переспросил, преодолевая огораживающую ленту. — Имею право, я — человек свободный, самостоятельный, ищущий ласки и внимания.              — Да я понял, — недовольно фыркнул Бонг. — Потому и потащил тебя сюда, всё на блюде решил преподнести.              Ну вот, душа Джэджуна невольно расцвела от этих слов, он деловито облизал губы и укоризненным взглядом посмотрел на Пака.              — Что ж ты раньше-то молчал? Ну и, где это твоё блюдо? — вздёрнул одну бровь и встал в ожидании. Пристально следил за движениями Бонга, готовясь поломаться на его приставания.              — Где-где, у бабки в пизде… Специально с Пипой тебя познакомил, тот всё ищет себе «неординарную личность, рисковую, отшибленную на отчаянные поступки», — передразнил слова друга. — Ты зашёл бы самое то, да и, как я посмотрел, он реально клюнул на тебя. А сам Пипа смесь всего, что ты вечно запрашиваешь, девки точно по нему слюни пускают.              — Пипа? — недоумённо наморщил лоб Джэджун, а потом и вовсе скорчился. — На хуй мне твой Пипа нужен? Он сегодня здесь-завтра там, да по ебалу даже видно, что надо-то лишь разок перепихнуться, чтоб свою охуенную победу отметить. — Он психанул, запыхтел зверем, поняв, что не для Бонга, блять, старался. Лживая надежда весьма болезненно рухнула, расставляя при этом мозги по местам. — С какого хера ты знакомишь меня с кем-то для траха, если я не просил этого?              — А с того, что ты как кошка в течке, только погладь по копчику и уже раком встанешь, — прикрикнул на возмущения Пак. — Да мне просто жалко тебя стало, решил пристроить в горячие руки, чтобы не так голодал. Пипа — отличный парень, не смотри, что странный. Я же по-дружески хотел тебе помочь.              — Знаешь что? — прошипел Джэджун. — Мне почему-то вот сейчас показалось, что не мне помочь, а дружку своему подстилку подстелить решил, мол, гостеприимство у нас такое. Пиздуй со своим Пипой в жопу…                     — Ладно-ладно, не горячись, — спасовал Пак. — Я же не знал, что у тебя кто-то есть, реально хотел помочь, ну не нравилось мне, что ты вечно один. Не бунтуй, я всё понял, — развёл руки по сторонам, выставив примирительно ладони. — Это хорошо, что ты нашёл себе пассию. То есть, не сейчас. Короче… — Он метнул взгляд в небо. — Как-то надо Пипе об этом сказать. Ох, придётся быстренько ему кого-то надыбать. — Посмотрел на огнедышащего Хиро. — А ты точно сегодня не сможешь? Может, разок-то ничё?..                     Джэджун подскочил и схватил его за нос, скрутил как следует и потянул вниз, при этом добавляя ещё подзатыльника хорошего.              — Бонг, я тебя ненавижу, падлу, ненавижу. Чтоб тебе сегодня ни одна девка не дала, провались, мудак тугодумный. — Отпустил и настроился принять ответную агрессию, но Бонг лишь укоризненно закатил глаза, массируя больной нос.              — Ты реально отшибленный, — фыркнул в сторону рыжего. — Зад бы тебе надрать, да здесь не место. Ладно, забей, не хочешь как хочешь, бесит с тобой спорить, ебанутая лиса. Пойдем лучше пивка попьём, там у нас ящик в машине припасён.              — Не хочу я с тобой идти, — обиженно отвернулся Джэджун, поняв, что даже атаки не будет. А так хотелось зубы ему пересчитать, яблоки эти серые выцарапать, фингалов налепить. Бесит, как же бесит он со своими такими обломами. И ведь уже который раз ёбнутые грабли в нос отскочили, а Джэджун наверняка через пару дней снова пойдёт их искать, лишь бы с Бонгом рядом оказаться. Но сейчас… Сейчас он даже смотреть на него не мог. — Я пойду Инсу поищу, — сказал совсем тихо, больше себе самому установку давая, чем Бонгу отчитываясь, и побрёл в сторону толпы, где ставки принимали.              Нашёл своего парня под самым табло, с восторгом наблюдающего смены строчек. Похоже, тот всё-таки сделал на кого-то ставку и сейчас нетерпеливо ожидал заезда. Ругать охранника было бесполезно, всё-таки Джэджун взял на себя опеку над Инсу и нёс ответственность, да и в одной ставке не было ничего страшного. В общем-то, скорее всего, это просто какая-то атрофированность в Джэджуне проснулась. Так больно было и противно от самого себя, словно он самовольно встал под плевки, а сейчас смел удивляться этому. Уёбищное состояние, при котором он обычно загребал Лапку в охапку и заваливался на ночь без сна. Дико захотелось уехать домой. Но… Малыш так радовался непонятно чему, вероятно, всей массовке. Нельзя же его лишать кайфа свободы.              — Хиро, Хиро, — взахлёб крикнул Инсу, наконец увидев рядом тихо стоящего Джэджуна. — Я всё почитал. Я выбрал. Он скоро поедет, — присвистнул и махнул рукой на трассу. — Посмотри туда, смотри же, — чуть не насильно развернул его за плечи в сторону автоэвакуатора, где старались изо всех сил факиры и стриптизёрши. — Можно туда пойти?              — Да, — вяло согласился Джэджун, всё-таки улыбнувшись задору Инсу. — Давай сходим туда, посмотрим, я тебя сфотографирую. — Взял его за руку, большая ладонь парня привычно крепко обернулась вокруг него, будто это не его вели, а он подталкивал. У Хиро беспокойные мурашки от этого поползли по телу, заставляя как-то по-другому смотреть на такое родное, доверительное сжатие. Беды бедами, а истинные друзья всегда рядом.              Когда они подошли, Джэджун, не мешая Инсу восхищаться движениями стриптизёрш, взялся за телефон. Что-то надо было сделать, чтобы полегчало, хотя бы на время вечера, пока Инсу рядом, а в голове обвалилась лишь одна мысль. Решил написать Мире. Да, ночью, да, бред. Она всё равно поймёт, что это для некоторой разрядки.              Чё-т мне совсем хуёво.              Этого хватит, чтобы подруга поняла, о чём речь и чтобы в голове развернулся разговор с ней, как она то жалеет его, то ругает, то материт всю округу пидарасов, провоцируя на смех. Не раз уже так делал. Самообман частенько лечит, без затрат, без траты времени на кого-то, без лишних слов.              Со спины неожиданно полезли с объятиями, и Джэджун несдержанно вздрогнул, чуть не выронив телефон, который гипнотизировал в это время.              — Котёнок, тебе что-то не нравится здесь? — по-детски наивно прозвучал вопрос, с надутыми губами и жалостливым взглядом. Инсу просто убивал таким своим поведением, подбивающим начать откровенный разговор, откровенные жалобы и стенания, но Джэджун сдержанно выдохнул. Руки так крепко оплелись вокруг торса, а его гладко выбритая щека шоркнулась об шею. — Ах, ну да, ты ведь не любишь девочек. — Сам себе ответил.              — Нет, Малыш, — успокаивающе ответил Джэджун, разворачиваясь в его объятиях. — Дело совсем не в этом. То есть ни в чём, всё нормально. Просто ждал твоего поцелуя, а ты как-то подзабыл обо мне, — высказал кокетливую претензию, при этом весьма бессовестно захватывая его губы и жадно сминая их. Ему нужно было заглушить всё разочарование в венах, как-то перенастроить ауру и продолжать быть счастливым. Да ёшкин кот, ведь до этого предложения Бонга он как-то спокойно существовал, так что сейчас экстраординарного случилось? Да, он не получил что хотел, но у него и не отобрали того, что было.              А был у него Инсу, таким обожающим взглядом смотрящий на него. И Хиро сам неосознанно потянулся к нему, к его верности, к его счастью, к его похуизму до всех других. У этого человека ещё можно поучиться быть счастливым. Их поцелуи в толпе орущих и галдящих становились всё более интимными и страстными, общее на двоих дыхание глушило, избавляя от посторонних звуков, укутывая их в непроницаемый кокон. Джэджун так вот вообще таял, почувствовав, что от ласк парня становилось так кайфово, словно его язык был обработан наркотиками, дарящими улётное чувство невесомости. Будь поменьше мозгов, наверное, он уже требовал бы раздеться прямо здесь, в толпе, либо завалил бы его в машине. И Инсу наверняка не отказался бы, его чувствительная натура моментально напряглась, разгорелась, потерялась в движениях, в объятиях. Губы лихорадочно, хаосно покусывались, а язык яростно шарил во рту, срывая неслышимые стоны Хиро.              Инсу — это то снадобье, что сейчас было необходимо Джэджуну, поэтому, кое-как дождавшись того заезда, когда машина, на которую он сделал ставку, проиграет, они решили свалить с гонок. Ставка прогорела, но на такую мелочь никто не обратил внимания, так как оба были чересчур возбуждены для грусти. Джэджун лишь нарочито радостно воскликнул, что сейчас отвезёт Малыша в одно очень интересное местечко, где им никто не станет мешать.                     Местечко, что являло собой загадочный клуб, обустроенный для развлечения пар, ищущих разнообразия в сексе, но при этом не имеющих возможности набрать в дома различных игрушек, техники, атмосферы и вообще желающие остаться наедине, а не с детьми за стенкой и собакой под кроватью. Красивые номера, уютное освещение, наличие различных прибамбасов для стимуляции эрекции, безопасного секса, оборудование и мебель для сексуальных игр — всё на любой вкус, только плати. Ребята безжалостно оставили Тхэбома ждать в машине, пока сами развлекались в сумрачном номере.              Джэджун уже весь горел, входя в комнату — Инсу всю дорогу несдержанно лез к нему с поцелуями, а то и вовсе готов был раздеться в машине и начать. Поэтому, не сильно осматривая предоставленные покои, не заморачиваясь на прелюдии и красивый стриптиз, они раскидали свои шмотки и пали на чёрное атласное бельё, поблескивающее голубыми бликами от светодиодов на потолке.              Инсу, конечно, бесконтрольно напирал, требуя всё сделать быстро, ярко, захватывающе, захныкал, когда Джэджун оттолкнул его бёдра от себя. Да, можно было слёту затрахать парня, чтобы на завтра каждую секунду с проклятиями припоминал разрушающую страсть, опасаясь сесть на стул. Но это было бы мимолётно, а в памяти сохранилось бы только то, как его член в зад Инсу въезжает — примитивно.              — Малыш, сначала я тебя подготовлю, не хочу твою жопу рвать, — осаждал прыть Джэджун.              Что были его слова инфантилу, который просто жаждал дикой ебли? Тот продолжал напирать. Воспользовавшись командным голосом, вприкуску с рычанием, Хиро заставил его принять свои правила игры, а точнее, пристегнул Чона к кровати, растянув длинные руки и ноги в стороны. Инсу даже засмущался, когда Джэджун, наслаждаясь этой картиной, облизывался и голодно таращился. Где-то в башке мелькала нездоровая фантазия вот так же и Юнхо наблюдать, доводить до колера смущения, а ещё лучше — злости, чтобы бесполезно рвался с этих цепей лишь бы добраться до рыжего и оттрахать его. .              — А это обязательно? — поинтересовался Инсу с надеждой в голосе и дёрнул руками, бренча цепочками.              — Без сомнений, девочка моя, — уверенно ответил Хиро, а Инсу прям зарделся от такого обращения и предвкушающе закусил губу.              Джэджун не стал ковырять дырку Инсу, набабахал густо смазки и осторожно вставил вибратор. А сам, пока зад парня трясло, бросая в пот, занялся его членом, разминая своё горло острой головкой. Перемежая резкий отсос с замедленным погружением в глотку, Хиро быстро добился, что Инсу несдержанно застонал, то запрокидывая голову на подушку, то сосредоточенно глядя, как по его члену скользят алые губы. Его долго испытывали на терпение, не давая быстро кончить, Джэджун умело отвлекал от оргазма в нужный момент и растягивал это удовольствие. Но вибратор в заднице сводил с ума раскрасневшееся чудо, и тот всё равно быстро спустил, покорённо пав на подушки.              Но даже после этого терзания Малыша не были закончены. Джэджун, набрав в рот воды, через поцелуи напоил его. Возбудиться второй раз было уже не так-то просто, тут недостаточно было просто погладить промежность, называя его послушной девочкой, но Хиро сам по себе вызывал в Инсу дикое слюноотделение, а уж его ласки по всему телу, от пальцев ног до макушки, заставили взвыть по-новой. Инсу никогда бы не подумал, что обсасывание ног может доставить столько удовольствия, что чужой язык в ухе ведёт к потере сознания, что лизание с внутренней стороны бедра заставляет трястись не хуже вибратора. Он воспринимал любое прикосновение Хиро, как искрящийся под напряжением провод.              Джэджун заценил свою работу, чуть отодвинувшись назад, рассматривая раскрытую промежность, ожидающую его, нервные подёргивания рук и ног Малыша, желающего, чтоб его уже оттрахали, его вспотевшее тело, изгибающееся в возбуждении. Можно сказать, Хиро полностью выместил на Инсу что-то, не злость, не раздражение, не обиду на Бонга, наверное, недостаток любви в жизни. Залюбил парня до полуобморочного состояния и сам расцвёл.              Вытащив вибратор, потрогал чувствительный вход, что был пригласительно раскрыт, пощекотал невесомыми прикосновениями по сфинктеру, сунул палец внутрь, нащупал набухшую простату.              — Помнится, кто-то в первый раз так скептично фыркал на анальный секс, — с нотками угрозы проворковал Джэджун. — Не передумал девочек забросить?              — Нет, пока, — замотал головой Инсу. — В смысле, это же не помешает мне любить их, а пока я хочу, чтобы ты меня трахнул. Пожалуйста… Ну же… — жалобно заскулил, елозя тазом по кровати в стремлении усилить щекотание пальцев.              Хиро рассмеялся на его просьбу. С Инсу всегда так легко и предсказуемо, а ещё так безопасно, хоть грудную клетку вскрывай и доверяй ему своё сердце, вкладывая в его ладони ещё бьющийся орган. Он точно не посмеет его ранить, по крайней мере, нарочно.              Встал на четвереньки над телом Малыша и, растянуто полизывая кожу от висков и ниже, дребезжал на его выдержке. Злорадно хихикал, когда тот начинал стонать, а затем сорвался, вцепившись в длинные ноги под коленями.              Хорошенько пропотев над мечущимся Малышом еще минут двадцать, Хиро оргазмировал от всей души, после чего освободил разбитый фрикциями анус и расцеловал его, а после и минетом помог ему кончить.              Если не считать неприятного сюрприза от Бонга, свидание прошло на ура. И вспоминать тот сюрприз совсем не хотелось. Когда Джэджун сбегал из машины домой, ещё раз засосал губы Инсу, уже отполированные до гладкой кожицы и насыщенного красного цвета, и пообещал позвонить после сна. Тот рванулся проводить, как истинный джентльмен, потому как машину остановили где-то посреди трассы, но рыжий быстренько осадил прыть ухажёра, приказав ехать прямо домой.                     

***

             Юнхо выставил кресло на балкон, откуда было очень удобно наблюдать за крыльцом дома. Сидел в темноте, лишь дворовые фонари подсвечивали его мрачное выражение на лице. Устроился и ждал возвращение брата, желая узнать, с какими эмоциями тот прикатит. Спрашивать напрямую он точно не станет, ни за что, не проявит свой интерес до этой парочки. К чему, на хуй ему вообще знать, как те развлекались? Вообще пофиг. Неинтересно. Просто хочется удостовериться, что брат получил что хотел. Ну да, это просто забота о нём.              Рука с подлокотника потянулась вниз, ухватилась за стакан с соджу, которого уже осталось немного на дне. Юнхо этого хватит, пьёт не много, просто алкоголем перебивая в горле кислотное чувство обиды и ревности. Кого к кому — уже непонятно, да и похер, просто неприятно. Наверное, ещё жалость к самому себе здесь приплелась или злость на своё бессилие перед рыжим. А может, осознание, что удержать его хотелось, срывать весь свой кортизол в общении с ним, беситься до белой горячки, но потом отдыхать с каждым вдохом, что сделан в его сторону. Даже задумываться над этим не хотелось, чтобы по ошибке не выяснить какую-нибудь вымученную романтическим одиночеством версию о страстной, космической любви.              Выплюнув давно истощившуюся жвачку изо рта, Юнхо сделал глоток и слегка поморщился от претившего вкуса соджу. Надоел, но именно это и перебивало на себя немного злости. Ну как же — оказывалось, что во всём виноват претивший вкус алкоголя. Всё равно, что винить в заскоках природы синоптиков.              Машина с братом появилась только в три часа ночи, Юнхо к этому времени почти задремал, блуждая в своих обидевшихся мыслях. Вскинул повисшую на грудь голову, когда зашуршали по асфальту колёса, а потом и дверь хлопнула. Потяжелевшие глаза подозрительно сощурились, разглядывая такого счастливого Инсу, выскочившего из машины. Лишь одно движение рукой, совсем не значительное, не заметное, но неуклюжее одёргивание брючин, будто те поджимали яйца, а скорее, неприятно по заднице елозящие. Несомненно растраханной, мать вашу! Под присмотром Тхэбома скрылся за дверями.              Юнхо лишь глубоко вдохнул и снова потянулся за алкоголем. Как ни странно, на данный момент не было зависти или ревности, возможно, короткий сон на свежем воздухе способствовал охлаждению, а может, небольшое опьянение сказалось, но Инсу вернулся весёлым — это порадовало и Юнхо, будто помощник провернул хорошую сделку. Ранее звонил Тхэбом и докладывал, что на гонках ничего запрещённого им не происходило, а потом они поехали в какой-то закрытый отель для интимных встреч любителей. Это неплохое окончание для свидания, и рыжий всё-таки ещё держал Инсу подле себя.              Последние капли алкоголя скатились по глотке, прихватывая дыхание, меняя состав выдыхаемого воздуха. Юнхо посмотрел, что хотел и, наверное, пора было идти в постель и спокойно досыпать, но будто прилип к креслу или боялся подниматься. Как-то подозрительно всё в нём замерло, так умиротворённо и опустошённо. Он не увидел пользы в том, чтобы сменить кресло на кровать — что это даст? Комфорт телу? Так и так сойдёт.              Юнхо так и пучеглазил в сумерки двора, не решаясь идти спать, а через некоторое время в комнате послышалось чужое присутствие, а точнее, кто-то хлопнул входной дверью, а потом и в ванную заглянул. Вот и на балкон дунуло от раскрываемой двери. Как-то Юнхо не ждал после сладко проведённого свидания в своей кровати брата. Или тот решил просто похвастаться?              — Ты чего здесь в темноте сидишь? — спросил Инсу, вставая перед Юнхо. Он уже переоделся в пижаму и держал в руке очередную дебильную игрушку, в виде растянувшегося кота, подготовленную для сна. — Страшно ведь так. Пил, что ли? — сам увидел ответ, когда глянул на бутылку и стакан на полу. Кивнул себе же. — Ты расстроился? Это из-за того, что я вас с Хиро прервал?              — Нет, Малыш. Всё в норме, забей, — наконец заговорил Юнхо, не в силах оторвать взгляд от пустоты неба. — Как прошёл вечер? Развлёкся?              — Конечно, — весело спустил свою сдержанность Инсу из-за проявленного к нему внимания и полез седлать колени брата. — Я поставил на одного гонщика, пока Хиро с Бонгом ушли, но тот продул, говнюк. А ещё девки там танцевали, только не раздевались, кое-кто пытались к ним лезть, типа денег насовать, чтоб сняли трусы, а их охрана повыпинывала. И пиво продавали…              — Так значит, там был Пак? — заинтересовался Юнхо и оторвал затылок от подголовника кресла. — Понятно, почему такое рвение. И надолго они с рыжим отходили?              — Был, ага. Но он не трогал Хиро. Ходили знакомиться с каким-то гонщиком, но потом Хиро был постоянно со мной. — Малыш расплылся в довольной белозубой улыбке, явно вспоминая все обоюдные ласки. Наклонился ближе, к самому уху и шёпотом, стесняясь говорить вслух такую тайную тайну, рассказал: — Он пристегнул меня к кровати. За руки и даже за ноги. И отсосал мне, представляешь?               Да куда уж более, чем представляет. Юнхо на отлично заценил минет рыжего, а потому сейчас неловко поёрзал, усаживаясь поудобнее с Инсу на своих коленях, почти ощущая приближение раскрасневшихся после поцелуев губ Хиро к своему члену. Бессмысленно было отрицать сейчас, что тело будто только этих губ и ждало, и моментально завод заработал, подгоняя кровь и запуская дыхалку почаще, и никакой, нахуй, мозг, не мог утихомирить это словами «его здесь нет».              — Вижу, что тебе понравилось. Так, глядишь, влюбишься в рыжего и от меня наконец отстанешь, — сказал с притворной надеждой, даже хмыкнул при этом, но дрожа от опасений. Хиро ведь оказался прав, что Юнхо не готов отпустить от себя брата к кому угодно. Да ни к кому вообще, даже матери его не отдаёт.              — Да вовсе нет, — возмутился словам Инсу. — Мне больше понравилось с вами обоими. Наблюдать было просто охуенно. Хиро чуть не умирал под тобой, гляделки-то закатывал будь здоров.              Рефлекторно ладони Юнхо сжались на бёдрах брата, а потом покружили, выискивая заветную задницу, которую вновь захотелось. Но всё было не то, как ни прикрывай действительность фантазиями, даже если Инсу накачается силиконом либо в спортзале, важна была уже не сама форма, а обладатель фигуры в целом. Зазуделось в каждой жилке. Хошь поднялся от ёрзания Малыша на коленях, обделённое лаской тело уже разогналось на процесс и бесполезно было останавливать.              Инсу, почувствовавший напряжение брата, услышавший его потяжелевшее дыхание, понятливо усмехнулся и поцеловал его, стараясь успокоить или удовлетворить. Юн внезапно потянулся за его мягкими губами, почувствовав, что соскучился, не столько по сексу, как просто по родному, привычному человеку, которого знает досконально и который знает его. Смочил языком красную плоть, проник внутрь и прогнал кончиком по десне. Без ёбнутой страсти стал посасывать поочерёдно губы, в мыслях представляя, как делал это Хиро. Нежно-бережно-любовно. Он ведь, мать его, романтик до розовых корней. Это лишь во время секса мог распоясаться до укусов, а в посторгазменном состоянии он всегда лишь вот так прикасался. Сухо, как казалось Юнхо. Затянуто и по-детски.              Но именно сейчас захотелось вот таких ласк, когда не срываешься на безумие, но потом получаешь стопроцентное удовлетворение каждой нервной клетки, что собиралась сгореть. Юн хотел помучиться-потомиться-забродить, чтобы понять эту философию нежнятины не для пользы, просто тупо пососаться для хорошего настроения. В чём прикол? Когда тебе отдают губы, но ты слизываешь только вершинки, невесомо проходясь по ним, понимая, что за ними целый океан удовольствия, который можно хлебать залпом. Инсу привычно попытался вжаться губами и влезть в рот по самую глотку, но Юн сам его остановил.              — Не дави. Покажи, как это делал Хиро, когда вы кончили уже.              Инсу на пару секунд задумался, вспоминая вечер, а потом осторожно поцеловал в уголок губ. Прихватил верхнюю, после — нижнюю, кончиком языка прошёлся между ними, но внутрь не кинулся. Снова прошёлся печатями по приоткрытым губам, а потом аккуратно сжал зубами и оттянул нижнюю. Это не укус, всего лишь захват. Зубы продолжили массаж, Юн вытащил свой язык, и Инсу захватил его, так же сжимая. Он не сомневался, что получит именно такие ласки, Хиро не притворялся с ним, эти игры были его фишкой, его флиртом, его манерами и частичкой мировоззрения.              Сейчас это не казалось сухим, по крайней мере, в штанах-то точно становилось сыро. А если бы пирса цеплялась за губы, то Юнхо уже по-любому бы вставлял. Даже захотелось попросить брата, чтобы тоже навтыкал погремушек в язык и губу, раз уж обнаружился такой кинк. Член нагрелся, распирал, теснясь в трусах как придётся, как оказалось, для этого не нужно было глотать друг друга и царапать. Занудная прелюдия, когда чуть ли ни одним дыханием затравливается всё нутро и тело просит большего, сиреной завывая, но всё держится в рамках приличия. Лишь лёгкие поцелуи, поверхностный озноб, натянутые нервы и безумное давление внизу.              Инсу продолжал методично посасывать губы, рвущиеся в бой, жаждущие добычи, но получающие лишь поглаживания, и от сдерживания трясло каждой мышцей. И при этом Малыш начинает елозить жопой, не спрятанной короткими свободными шортами, по ляжкам. Юнхо вцепился в его подвздошные кости и помогал в направлении движений, немного приподнимая пах навстречу. Инсу, отбросив чучело кота, полез к штанам брата, уже прочувствовав, что член готов вырваться на свободу, и потянул все резинки вниз. Пришлось поднять зад, опираясь на подлокотники, чтобы он побольше стянул штаны.              Юнхо впервые так мацал брата, сдёрнул его детскую футболку и пошёл блуждать по телу, даже под штанины шорт подлез, прохладные ягодицы прожать, помассировать, как будто собрался его трахать. Но это лишь попытка сорвать страсть через ладони, ведь губы до сих пор лишь поверхностно обрабатывались. А Инсу понравилось, брат, наконец-то требовал его, не просто минет сделать, а всё тело к себе прижимал. Его, несуразное и примитивное, тело, которое никогда не замечал, а сейчас даже целовал.              Юнхо бросил терзания губ и спустился к груди Инсу, а тот выгнулся дугой, подставляя и зад, и соски одновременно. Заскулил, когда пальцы Юнхо полезли меж недавно затраханных персиков, видимо, снова желая насадиться на член. Но это было обманчивым движением, как бы Малыш не подстраивал себя под Хиро, Юнхо всё же понимал, кто ёрзает на его коленях и трётся пахом о его ствол. И, как бы не зуделось сейчас поебаться, зад брата оставался под запретом, хотя хранить там уже нечего было.              Инсу, поняв, что его снова нагреют с аналом, стянул свои шорты, высвободил член и стал дрочить сразу обоим, тихо всхлипывая. Упёрся коленями в сиденье, ближе к спинке кресла, и приподнял таз.              — Неужели тебе мало было рыжего, — усмехнулся Юнхо, когда тот заелозил своим пенисом по его, а сам при этом подталкивал под булки и продолжал целовать грудь.              — Мне и тебя мало, — выдохнул мучительно Инсу. — То есть… совсем не хватает. А Хиро… он очень быстро ушёл. Даже не дал проводить его до дома.              Юнхо прикрыл глаза и запрокинул голову, отдаваясь под руководство своего отражения, не желая обслуживать себя самому. Кресло мягко поскрипывало от движений Малыша, чтобы ни одно не осталось незамеченным, а пальцы всё яростнее надрачивали, подбивая к оргазму. Тяжёлое дыхание давило изнутри и отдавалось безумным пульсом, всё больше ударяя в солнечного паука.              Инсу не переставал и ластиться, продолжал полировать губы брата, да всё так же осторожно, невыносимо эластично, а иногда Юнхо готов был и застонать от лжепоцелуев, которыми когда-то Хиро успокаивал его борзоту. Совсем немного нужно было, чтобы зверь в Чоне начинал тихо скулить. Инсу просто повторял, копировал рыжего и делал это отлично, либо просто Юнхо так сильно этого хотел, что даже подделка его заводила. А пенис всё твердел под манипуляциями Малыша, яйца набухали… Рука сжалась посильнее и сосредоточилась на головках, обтекающих предэякулятом… Несмотря на недавнее свидание, Инсу первый взбрыкнул и засипел сквозь закушенную губу, продолжая добивать брата и себя приводя в сознание.              Юнхо вонзился пальцами в его булки и дёрнул на себя, будто насаживал при этом, спуская сперму на кулак Малыша, запрокинул башку назад и рвано отдышался. Какое-то трепло в мозгу пульсировало вместе с оргазмом лозунгом, что для хорошего траха совсем не обязательно, оказывается, всё рвать, давить, кусать и хватать. Хотя пальцы по-прежнему продолжали месить тощий зад брата, пробиваясь до костей.              — Ты сегодня как-то по-особенному меня щупал, — вдумчиво подметил Инсу, расслабленно покачиваясь на коленях Юнхо. — Мне так больше нравится.              — Настроение подфартило. Ничего особенного.              — Знаешь, я тут вообще подумал на днях,. — Инсу вскинул взгляд вверх, подбирая нужные слова к, очевидно, новой бредовой идее.              — Мне уже страшно, — прохрипел Юнхо, поднимая голову. — Может, не стоит на ночь глядя рассказывать о чём ты там подумал? У меня снотворное, знаешь ли, закончилось…              — Не, слушай, это нормально. Вот смотри — когда мы втроём занимались сексом, ты вставлял Хиро… он вставлял мне… — Инсу пальцем тыкал в грудь брата, а потом себе, чтобы тот, вероятно, не перепутал, кто и кому. — Значит, я должен вставить тебе. Ну… чтоб такой замкнутый круг образовался.              Юнхо пару секунд ошалело пялился, на блюде ему предоставили две эмоции на выбор: либо просто взбеситься сейчас, либо взбеситься сильнее, чем просто. Дилемма оказалась очень сложной для него, поэтому говорил ошалело-спокойно.              — Инсу, ты бессмертным, что ли, стал? Или у тебя член лишний оказался? — Юнхо подобрался и одним рывком скинул с себя брата. Встал, тут же стягивая с себя перепачканную футболку. — Будешь продолжать думать такую хуйню, замкну тебя в рогалик.              — Ты просто трусишь, — без обид подвёл итог Инсу, тоже поднимаясь с пола. — Я тоже поначалу боялся, это ничего.              Юнхо в это время направился в комнату и нервно хлопнул стеклянной дверью, угрожая разнести всё на осколки, чтобы не слышать продолжение дебильного бреда. И это было ещё сдержанно, так как он только что весь порох спустил, но если малец захочет продолжить тему замкнутого круга, скорее всего, этот круг ему реально заткнут его же языком.              Зашёл в ванную, снимая на ходу штаны с трусами и вышагивая из них, схватился за лейку и включил воду. Только смыл с себя все улики непотребства, как за спиной раздался голос брата.              — Я думаю, что ты нравишься Хиро, — беззаботно брякнул из-за плеча. — Может даже больше, чем я.              — Блять, Инсу, сколько раз я тебе говорил, чтоб ты не входил, когда я в ванной или в туалете, — проворчал Юнхо, выключая воду. — Не думал, что я просто могу стесняться, например? Ну что за манеры, чесслово…              Инсу вытащил язык и, трепыхая по нему расслабленными губами, как кобыла, фыркнул. Перехватил лейку у брата из рук и встал в душевую нишу.              — Я, может, для того и захожу, чтобы хотя бы раз в жизни увидеть твою стеснительность. Но что-то мне подсказывает, что ты начисто лишён и стыда, и совести. Я поражён. Как так можно? Мама говорит, что ты гнусный бесстыдник. — Еще для выразительности покачал укоризненно башкой, вероятно, копируя движения матери на тот момент разговора.              — Да куда уж мне до вас, — под нос проворчал Юнхо, выбрасывая полотенце и одежду свою и брата в корзину для белья.              — Ты понял, что я тебе про Хиро сказал? — крикнул Инсу, когда тот выходил из ванной.              — Я не понял, для чего ты мне это сказал, — притормозил Юнхо у двери. — Ждёшь, что я обрадуюсь твоему предположению? Мне это неинтересно. Твой бойфренд, вот и разбирайся с его симпатиями сам, — махнул рукой и вышел.              — Вообще-то он наш бойфренд, — продолжил разговор Инсу, закончив гигиенические процедуры и последовав за братом. — Мне нравится с Хиро, ему нравится со мной, не сомневаюсь. И с тобой нравится. И ему, и мне. Но всё это так сложно и запутано. — Пал на кровать, где под одеялом пристроился Юнхо, подтолкнул его в плечо, привлекая внимание к себе. — Нам втроём было бы гораздо лучше. Я не хочу бегать к Хиро туда, а к тебе сюда, чтобы собрать весь кайф воедино. Хочу быть сразу с вами двумя.              — У тебя есть конкретные предложения? — буркнул Юнхо, так и не повернувшись к нему и не открыв глаза. — Или просто решился мне постонаться?              — Чё там предлагать-то. Позвони Хиро и позови его на свидание с нами обоими.              — Полный отстой, — фыркнул Юнхо. — Надеюсь, ты ещё помнишь, что тот сохнет по Бонгу и сбежит к нему не сегодня-завтра, оставив тебя со своими хочу.              — Ну не знаю, — протянул Инсу, скривив губы и рассматривая чёрно-серые очертания ламп на потолке. — Я тоже сохну по ХёнА, но ведь не бегу к ней. За несколько свиданий Хиро ни разу про него не заговаривал. Даже сегодня я не заметил какого-то рвения с его стороны к Паку. Хиро всё пытался затащить того в постель, придумывал какие-то ухищрения, чтоб обратить на себя внимание. Хотя, я думаю, если бы Бонг заинтересовался мальчиками, то наверняка и без ухищрений заметил бы его. Вертел, вертел перед ним жопой, а толку никакого, и вряд ли потом будет. Да мне вот вообще похуй на этого Бонга когда-то потом, главное, что сейчас его нет.              — Есть ли смысл встречаться с человеком, который другого предпочтёт? — Юнхо тоже развернулся на спину и, как и брат, уставился вверх. — Это изначально провальный вариант. Так зачем начинать?              — О, да, я помню эти твои совещания, где тебе разноцветными графиками перед носом трясли и доказывали, что их проекты самые выгодные, прибыльные. А ещё помню, как ты орал благим матом, когда что-то в этих проектах катилось в жопу. Хочешь отношений с человеком, который докажет свою верность на всю оставшуюся жизнь? Мне этого не надо, я хочу встречаться с тем, кто нравится мне сейчас, и пусть потом он окажется крахом. Хиро отличный любовник и классный бойфренд, с ним легко пиздеть и он не бросится на предательство. По крайней мере, я так думаю. Потом увидим. Всё равно, не попробуешь — не узнаешь. Если Бонг его всё-таки позовёт к себе, ничего, я не загорюю, ведь у меня останешься ты.              Юнхо задумчиво смотрел в потолок, обсасывая слова брата. Когда-то они были одним целым, а потом отделились друг от друга физически, но иногда ему казалось, что ментально они всё же вместе. Инсу сейчас как будто озвучивал те мысли Юнхо, которые он никак не мог разглядеть в своём бардаке. Слишком многим забит его котелок, чтобы увидеть такие простые ответы на тупиковые, казалось бы, вопросы. Действительно, не попробуешь — не узнаешь. Хиро вызывает подозрения, он кажется хитрым и опасным, но Юнхо тоже не пальцем делан. Вскоре Югём нароет на него информации, это даст уверенности, но пока ведь можно просто встречаться.              Инсу прав, втроём им было бы гораздо комфортнее, тогда не придётся выбирать кого-то одного или оставаться за бортом. К тому же так за ними приглядывать будет удобнее. Единственное — выдержит ли нервная система Юнхо такое потрясение?