Тройняшки

Джусон быстро кинулся за братом, входя в его комнату следом. — Это не то, что ты думаешь!.. — Джисун изогнул бровь, готовясь слушать нелепые оправдания старшего. — Сохëн действительно был здесь, но он просто зашëл поговорить… А на толстовке его запах, потому что он некоторое время в обнимку со мной сидел! — Знаешь, хëн, тебе бы романы писать, — усмехнулся младший, подойдя ближе. — Я понимаю, что секс был не по твоей инициативе, ты бы просто не посмел. Меня единственное, что бесит в этой ситуации, это тот факт, что Сохëн не в курсе, что влюблëн в тебя. — Он любит Сон~и… Это же очевидно. — Да, а я люблю волосатых мужиков за семьдесят. — Чего? — Ничего. Просто я тебе говорю, что это не очевидно. Мы, твою мышь, тройняшки! Одинаковая внешность, запах. Понятное дело, что легко запутаться. Поэтому нужно сказать Сохëну правду, ты же любишь его, Джу. Навряд ли тебе хочется его обманывать. — Если я ему расскажу, то он перестанет общаться с Сон~и, понимаешь? Я его подставлю тем самым… — А если ты не расскажешь, то ещë сильнее подставишь Сон~и. Какого ему будет узнать, что старший брат крутил за его спиной с Альфой, притворяясь им? Джусон, сжав волосы у корней, недовольно взглянул на парня, всë же признавая, что тот прав, но немного повредничать всë же решил. — Сам бы смог рассказать, оказавшись в подобной ситуации? На мгновение в душе появилось беспокойство. Ведь как раз сегодня Джисун в такую ситуацию и попал… Человек из прошлого считает, что он Джисон… Хотя сам Сон~и с ним даже не знаком… Было как-то не очень притвориться братом, пытаясь спрятать самого себя. Изменения в лице младшего сразу же бросились в глаза Джу. Видимо, что-то подобное как раз и произошло… — Что-то случилось? Ты ведь не просто так загрустил… — Оказывается, фотограф, который должен был сделать снимки, учится вместе с Минхо и Сохëном в одной группе… И этот кто-то — Суджон… Хан несколько секунд шокировано смотрел в одну точку, не смея сказать и слова. Он такого поворота от судьбы не ожидал. Ещë одна проблема в виде Альфы… — Это тот самый? — аккуратно спросил старший спустя пару минут. — Да, тот самый придурок, который разбил мне сердце много лет назад… Ты знаешь, — усмехнулся Джи, подняв взгляд, — самое забавное, что спустя столько лет он меня узнал… Я думал, что он давно меня забыл… — Мне кажется, самое дерьмовое в этой ситуации то, что ты до сих пор его любишь. Джусону даже не нужен был ответ, своих братьев он хорошо знает. Младший пожимает плечами, немного краснея. — Можно я не буду отвечать на этот вопрос? — Я и без слов всë понял. Джисун грустно вздыхает, понимая, что в любовных делах он слишком очевиден. Скрывать свои настоящие чувства ему трудно. Если там соврать надо или притвориться сильным, не показывая свою боль, то это запросто. А вот любовь, которая живëт глубоко в сердце уже столько лет, скрыть не получается, просто потому что она впиталась в тело и перестала прятаться от посторонних глаз. — Джу, вот я вроде не мазохист и не жертва домашнего тирана, но почему-то до сих пор люблю этого придурка? Как можно любить человека, который не просто разбил тебе сердце, а опозорил перед толпой и растоптал все твои мечты? Старший подошëл ближе, крепко обняв и начав поглаживать спинку. Джи от такого не отказывается, мгновенно прижимаясь ближе. Он знает, что парню намного проще показать свои чувства через действия, слова — не его сильная сторона, но тот всë же начинает говорить спустя время. — Говорят, что хорошие Омеги влюбляются в плохих Альф. Возможно, у вас то же самое. И тут кое-кто остроумный не выдерживает. — А у вас с Сохëном наоборот? Ты плохой Омега, а он хороший Альфа, который в тебя влюбился? За такой подкол Хан тут же получает по заднице и остаëтся без объятий. Но, судя по горящим глазам брата, тот не разозлился, а просто решил проучить. И это успокаивает и заставляет следовать за Омегой в попытке вернуться в тëплый плен его рук. ******* — Ты выглядел подавленным после фотосессии, поэтому мне хотелось встретиться с тобой и поговорить об этом, если ты хочешь, конечно же. Минхо как истинный джентельмен сразу же предложил перекусить, сказав, что всë за его счëт. Честно, Джисон шëл к нему на встречу в надежде просто поговорить без обсуждения сегодняшнего инцидента, но Ли, видимо, сильно волновала эта ситуация, раз уж он поднял эту тему первым. — Знаешь, я не люблю, когда на меня вываливают оскорбления безо всякой на то причины. Конечно, мне и с причинами оскорбления не нравятся… — Сон~и глубоко вздохнул, решив быть честным. Раз уж они хотят попробовать сблизиться, то нужно без вранья. Кхм… Братья, видимо, не в счëт. — Но когда человек на меня начинает наезжать и оскорблять просто так, мне становится неприятно. Это мерзкое чувство возникает, потому что я не понимаю, что сделал не так этому человеку. Из-за этого непонимания я начинаю паниковать, мне становится страшно, я уже конкретно не соображаю… — Но ты высказался после этого унижения, никого и ничего не испугался, — поспешил возразить старший, стоило ему услышать в чужом голосе дрожащие нотки. — И, честно говоря, твои слова меня поразили. Я слушал тебя и в какой-то момент начал понимать, что это всë относится и ко мне. Я тоже вëл себя не лучшим образом по отношению к тебе. Мне искренне хочется попросить прощения за все свои грубые слова, за жестокость, за все твои пролитые из-за меня слëзы… Мне, правда, жаль… Хан внимательно слушал, не перебивая и мысленно, разумеется, благодарил братьев за помощь. Тот факт, что такой, казалось бы, жестокий человек способен признавать свои ошибки и найти в себе силы попросить прощения, уже вызывало приятные чувства внутри. Да на всë это повлияла истинность, которую Альфа безумно ждал долгие годы. Но всë же внутри были чуть ли не бабочки, радостно пархающие с одного места на другое. — Я думаю, что не смогу простить тебя полностью, по крайне мере сейчас, — признался Омега, теребя рукав толстовки, — но мне приятен тот факт, что ты готов работать над собой ради меня… Возможно, твои забота и внимание заставят меня растаять намного быстрее. Минхо улыбнулся и подвинулся ближе к парню, обнимая того за талию. Джисон засмущался, положив голову тому на плечо. Оба ничего не хотели говорить, им было достаточно просто находиться рядом друг с другом, дышать запахами друг друга, наслаждаясь тишиной и приятной компанией. — Скажи честно, — начал вдруг Ли, уткнувшись лицом в кудрявую макушку, — почему ты никогда не улыбаешься? Хан немного опешил от такого вопроса. Честно, он ожидал всë, но не это. — С чего ты решил, что я никогда не улыбаюсь? — Ну, за два месяца мы встречались каждый день, бывает и по нескольку раз могли пересечься. За всë это время я ни разу не видел, как ты улыбаешься. Тебе не нравится твоя улыбка? Омега усмехнулся, отказываясь верить, что сейчас его действительно спрашивают про улыбку. Даже не так. Его спрашивает об этом Альфа, который всегда казался ему не особо эмоциональным и дружелюбным… Неужели так сильно он ждал своего истинного, что готов открыть себя с другой стороны? — Мне она нравится, да и окружающие часто говорили, что у меня красивая улыбка. Помню, как один близкий друг, — Джисон, наверное, на всю жизнь запомнил фразу своего старшего брата Джу, которую тот сказал лишь однажды, но та сильно повлияла на младшего, — сказал, что моя улыбка невинная и детская, но при этом она полна энергии, которая способна зажечь миллионы сердцец. — Тогда почему ты не улыбаешься? — Минхо с искренним непониманием смотрел на парня, который всë ещë тихонько лежал на его плечо, как будто и не шевелился даже. — Раньше я всегда улыбался. Знакомые часто говорили, что для меня, словно и неудачных дней не существует, потому что с моего лица никогда не сходит улыбка. — И что изменилось? — Джисон наконец поднял голову, чтобы посмотреть в глаза напротив и уверенно произнести. — Повзрослел, — глубоко вздохнув, парень продолжил. — Почему-то окружающим всегда казалось, что я улыбаюсь, потому что у меня в жизни всë прекрасно, нет проблем и забот. А они всегда были… То одна проблема, то другая, то всë сразу… В моей жизни было много неудач, но я никогда не показывал, что мне трудно. Я улыбался не потому, что жизнь была красочная с радужными единорогами, а потому что знал, что любая проблема решаема, и грустить из-за того, что у тебя что-то не получилось — глупо. Если верить в собственные силы и не ждать, пока проблемы рассосуться сами, а просто решать их, то всë будет хорошо. — Ты говоришь такие правильные вещи… — Ли смотрел на него сейчас с искренним восхищением в глазах. Это льстило. Но во взгляде было что-то ещë… Что-то похожее на непонимание. — Но почему ты отказался от того, во что так верил? — Знаешь, в детстве проблемы решать было проще. Они были мелкие, местами несерьëзные. А вот в подростком периоде появились проблемы покрупнее… Ты не думай, что я так сразу бросил свои принципы. Вовсе нет, я действительно старался их придерживаться… Но в какой-то момент я потерял то, что заставляло меня верить в свои силы… — немой вопрос в глазах Альфы заставил сделать короткую паузу, чтобы тихо прошептать следующее. — Поддержку… Когда на тебя вываливается куча неприятностей разом, ты начинаешь паниковать, в такие моменты тебе требуется поддержка. И когда ты еë не получаешь, начинаешь угасать, как свеча от холодного ветра. В какой-то момент я лишился необходимой поддержки и просто погас. Зажечь себя снова не так-то просто, Минхо… Особенно когда на любое твоë действие реагируют негативно… Я ведь пытался подружиться с одногруппниками, надеялся, что новые знакомства помогут зашить старые раны… Но что бы я ни делал, для них я всегда буду замухрышкой, которая тащит их на дно одним своим пребыванием в группе… Я никогда не просил у них ничего, единственное, чего я хотел, чтобы меня перестали унижать за то, что я не такой, как они… Я не виноват в том, что родился в обычной семье, и уж тем более не виноват, что выпустился из школы так называемым психопатом, у которого просто сильная душевная боль, а не больное сознание… Пока Хан рассказывал то, что долгие годы копилось внутри, Минхо ни разу его не перебил и ни показал, что ему неинтересно. Вовсе нет, он действительно внимательно слушал, смотря в глаза с сочувствием. Омега, вспоминая все пережитые эмоции за столько времени, невольно начинает плакать и даже не старается сдерживаться. За свои, казалось бы, юные годы Джисон столкнулся со многими проблемами, которые раз за разом приносили сильную боль. И если первое время благодаря поддержке близких он держался, то после, оставшись без неë, не мог уже держать в себе эту слабость. Братья во многом его поддерживали, но даже они не до конца знают, что у него на душе. С практически незнакомым человеком поговорить намного проще, поскольку он совершенно тебя не знает и не станет осуждать за то, что ты якобы изменился в худшую сторону. Вот и Ли, позволив высказаться, крепко обнял, прижимая к своей груди и что-то нашëптывая на ухо. Он не просто выслушал, но ещё и начал успокаивать. Старший осторожно устроил его ножки на своих коленях, прижал к груди, придерживая за спинку. Такие вольности Хан обычно позволял только братьям, но сейчас Альфа, его Альфа, выглядел действительно как тот, кому можно довериться, кого можно не бояться. Омега потихоньку успокаивался в крепких руках, параллельно вдыхая запах истинного, которым тот старался его окружить. В какой-то момент Минхо смотрит ему в глаза и осторожно приближается, легонько коснувшись его носика своим. Он несколько раз касается его, немного щекоча и внимательно наблюдая за чужой реакцией. — Что ты делаешь? — Хочу, чтобы ты улыбнулся. Только парень вновь хотелось приблизиться, как Джисон схватил того за руки, невольно перплетая пальцы. — Это так не работает… Ты меня просто щекочишь! Ли тепло улыбнулся, смотря на скрещённые руки, это было мило… Хан надул щëки, немного краснея и опуская взгляд вниз. Но его попытку мгновенно прервали, проведя носиком прямо по губам и плавно возвращаясь к носу. Альфа явно наслаждался, как от таких простых действий у младшего ещë сильнее горят щëки. Омега, разумеется, решил отомстить, укусив за этот самый носик. Хотелось быстрее увернуться от мести, загоревшейся в глазах напротив, но не стоит забывать о скрещëнных руках… Минхо моментально притягивает того ближе, обнимая и не позволяя выбраться. Он осторожно целует носик, зарываясь в кудрявую макушку лицом. Джисон абсолютно смущëнный принимает объятия, крепко обнимая в ответ. Казалось бы, такую идиллию никто не нарушит, но кое-кто всë же посмел… Хан, услышав телефон, нехотя достаëт тот из кармана, всë ещë оставаясь в надëжных объятиях. — Алло? — Ну, и где ты, родной? — Я? Гуляю с Минхо. А зачем тебе? — Значит так, бери свою и его задницу и бегом ко мне! У нас вообще-то тренировка уже как десять минут идëт! Омегу, словно током ударило, когда он услышал про тренировку, о которой, к слову, никто из братьев его не предупредил… — Хорошо, я скоро буду. Ли, прекрасно слыша разговор, предлагает помощь, поскольку у него есть машина. Джисон не отказывается, говоря, что в начале они заедут к нему домой за формой убить двух негодяев… Кому-то будет скоро, ох, как не сладко…