Тройняшки

— Хан Джисон, далеко собрался? — Альфа недовольно рыкнул, скрестив руки на груди. — Сам вернëшься или мне тебя принести? Кхм… Джисун, хорошенько всë обдумав, собирался сбежать с фотосессии, что-то ему не хотелось туда идти. Какое-то неприятное предчувствие появилось в груди, сильно сжимающее его сердце. Он хотел потихоньку ускользнуть после последней пары, но сранный Хëнджин, который, видимо, следил за ним, его поймал, и бедному Хану оставалось только покорно следовать за всеми в спортзал, где и пройдëт фотосессия. Мысль, что ему придëтся примерно улыбаться, стоя рядом с этими ублюдками, которые покрывают его брата проклятиями, Омеге не нравилась. Ладно, если бы только одна группа, Джи бы потерпел, переступил через себя, но тут их две, ещë и это группа Минхо, в которой, к общей радости, присутствует и Сохëн, который целовал Джусона. Надо будет об этом поцелуе ещë поговорить со старшим и думать, что делать. Альфа явно это так просто не оставит, и поговорить с ним придëтся именно Джу. В спортзале их уже ожидает группа старшекурсников, окруживших, по всей видимости, фотографа, лица которого Джисун, к сожалению, не может рассмотреть. Но, словно по велению самой судьбы, человек, которого окружила толпа, поворачивается боком, позволяя рассмотреть себя во всей красе. О, Боже… Только не он… Эти улыбку и взгляд Хан прекрасно помнит… В далëком детстве, будучи шестилетним мальчишкой, он встретил его. Того, кто заставил его юное сердце биться чаще… Того, кого он мечтал забыть и больше никогда не видеть… Альфа, что ещë пару минут назад ярко улыбался окружившей его толпе, сейчас с удивлением смотрел прямо ему в глаза, не смея отвести его хоть на секунду. Он узнал его. Он его помнит. Омега молча смотрел в ответ, чувствуя, как глаза начинает щипать от непрошенных слëз. Почему именно он? Почему этот гадëныш пришëл сюда и сейчас неотрывно смотрел на него своими невозможными глазами? Почему он не остался в прошлом? Почему припëрся в настоящее, куда его никто не звал? — Народ, готовимся фоткаться! — крик одного из старшекурсников приводит в чувства, Джисун наконец отворачивается, надеясь спрятаться от такого цепкого взгляда. — Джисон, — Хан от неожиданности вздрогнул, но, увидев Сынмина, облегчëнно выдохнул. В данной ситуации уж лучше пусть это будет он, чем кто-то из назойливых Альф. — Сегодня у нас индивидуальная тренировка, помнишь? Нужно договориться о времени. — Да, конечно… — Омега немного забеспокоился, ведь с приступа Джисона прошло совсем немного времени, сможет ли он играть? Возможно, лучше будет отказаться, перенести, но, судя по уверенному взгляду Кима, отвертеться не получится. — Можно в часика три-четыре, тебе удобно? — Хм, вполне, встретимся в три часа. И, к слову, с тобой хотел поговорить Хëнджин, поэтому либо подойди сейчас, либо после фотосессии. Омега после этих слов ушëл, устраиваясь на свободной скамейке. Видимо, он сюда пришëл из-за своего парня, чтобы лишний раз побыть рядом, это мило… О, и этот самый бойфренд неотрывно смотрит на него, словно ждëт, когда тот подойдëт. И почему, собственно, это должен делать Джи, если поговорить хочет Хван? Хороший вопрос. — Что ты хотел? — Джисун, прокашлявшись, тянет руку к лицу, чтобы поправить очки, забывая, что сейчас их на нëм нет. И чтобы не выглядеть глупо, он поправляет кудрявые пряди, спадающие на лицо. — Хотел предложить подтянуть тебя по предметам. Учитывая, что в конце года важный тест, тебя нужно подготовить. — Чего? — прости, Сон~и, но это выше сил Хана… Ему только что намекнули, что он глупый? Никто таких оскорблений не потерпит. — Меня не нужно подтягивать, со мной всë нормально. Если хочешь, можешь подтянуть себе трусы, которые сползли с бедëр от одного взгляда Ким Сынмина! Альфа пару минут молчит, поджав губы, он явно недоволен, возможно, даже зол. Наверняка сейчас наорëт, постарается довести до слëз, как он это делал с Джисоном. Но вместо привычной агрессии, Хëнджин выдыхает, спокойно отвечая: — С трусами мне поможет Сынмин, об этом не беспокойся. Я действительно хочу помочь. Как ты и сказал, я староста, и должен поддерживать коллектив. Именно это я и делаю, предлагая тебе помощь. Если ты завалишь тест, то тебя просто выперут отсюда… — Что значит «выперут»?.. — перебивает его Омега, с искренним непониманием смотря на парня, в глазах которого читалось удивление. — Ну, исключат… — Хван, задумчиво почесав затылок, добавляет. — Этот тест намного важнее сессии. Не сдадим его, нас не допустят к экзаменам. Нам об этом ещë в начале года говорили. Разве ты не помнишь? Упс… Кажется, Джисун лоханулся… Он об этом тесте впервые слышит, надо было грамотно сделать вид, что в курсе всех событий, но он сглупил… Как бы это сейчас развернуть в нужную сторону?.. — Народ, можно начинать! — голос того самого старшекурсника вновь спасает ситуацию. Хван, кажись, отвлекается на этот сбор, совсем забыв про свой вопрос, что идëт только на руку, позволяя Хану улизнуть, толкнув Альфу вперëд, к остальным. Решено было начать с первого курса. Фотограф расставлял всех по местам, советуя придумать какую-нибудь общую позу, чтобы выглядело оригинально. Конечно, взглядом он периодически возвращался к Джи, что неимоверно нервировало. «Он точно меня помнит, раз смотрит так пристально… Может хоть просто смотреть будет без разговоров»… — Джисон, я хочу тут стоять, подвинься! — недовольно рыкнул кто-то из Омег, пытаясь плечом спихнуть его со скамейки, на которой он итак с трудом стоял. — Ты совсем конченный?! — Джисун, крайне недовольный этой ситуацией, из последних сил пытался вразумить придурка, решившего столкнуть его на людей, стоящих впереди. — Перестань! Ты хочешь, чтобы я свалился что ли?! Их небольшая ссора мгновенно привлекла внимание остальных, которые тут же начали высказывать своë недовольство, а самое прекрасное, что большинство этих тварей были на стороне этого идиота. Как Джисон с ними вообще учиться? Эти мрази его буквально из коллектива выгоняют, принижают постоянно, как можно такое терпеть? Вот и Хан, вспоминая некоторые моменты из прошлого, крепко жмурится, пытаясь сдержать в себе непрошенные слëзы. Он даже не знает, почему плачет: из-за Сон~и, над которым эти уроды издеваются каждый день, или из-за самого себя, припоминая обидные слова и множество издëвок, сказанные в его адрес. Решив, что всей этой гадости для него достаточно, он спрыгивает со скамейки, подбирая сумку, и спешит уйти, как за спиной слышит голос Хëнджина: — Джисон, вернись, — на удивление, его голос звучал мягко, как-то по-доброму. — Бинх, — с ноткой недовольства в голосе продолжил Хван, — сейчас же извиниться и больше не будет тебя трогать. — Спасибо за заботу, Хëнджин, — Омега, повернувшись к тому лицом, впервые искренне улыбается, понимая, что тот разговор в пустой аудитории на Альфу всë же повлиял. — Но я не встану рядом с теми, кто поливает меня помоями безо всякой на то причины. Джисун внимательно прошëлся взглядом по каждому из одногруппников его младшего брата, вспоминая все те мерзости, что были адресованы беззащитному парню, который им ничего, собственно, не сделал. Сейчас кое-кого прорвëт на правду-матку… — Вы все не вызываете у меня ничего, кроме отвращения, — продолжил Хан, смотря семейным злым взглядом. — Потому что Вы жалкие копии, потерявшие свою индивидуальность в болоте ненависти и злости. В попытке стать значимыми в обществе Вы превратились в покорных и безмозглых кукол, которых дëргают за ниточки кукловоды, стоящие у власти. Ни в одном из Вас нет человечности, поэтому Вы все слабые и никчëмные, постоянно прятающиеся и прикрывающиеся родительской юбкой. Ведь знаете, что родители защитят и вытащат Вашу толстую задницу даже из задницы самого президента. Сами Вы не способны ни на что, кроме идиотских оскорблений и банальных фраз из рубрики «Учимся хамить красиво». Вы жалкие и никогда не станете нормальными, потому что купаетесь в своëм болоте, ныряя в эту пучину с головой. Ни у одного из Вас нет будущего, а всë потому, что Вы его сами себе испортили… — Закрой свой рот!.. — глотая слëзы в перемешку со злобой, сказал тот самый Бинх, который всë это и начал. — Я-то закрою, — усмехнулся Омега, разворачиваясь, — но суть от этого не поменяется. Джи уходил с чувством гордости, он довëл этих уродов до слëз своими словами, как обычно и поступал с теми, кто не понимал по-другому. Он только что защитил брата, поставив его одногруппников на место, утопив их в их же собственном болоте. Запах справедливости повис в воздухе. Раньше эти ублюдки доводили Джисона до слëз, а теперь довели их, знатно опозорив перед старшим курсом. От запятнанной репутации они точно не отмоются… — Джисон, постой! Вот кого угодно ожидал услышать и даже молился услышать Джисун, но не его… Обернувшись, Хан видит перед собой Альфу, который смотрит на него с таким же восхищением, что и несколько лет назад. Его глаза говорят больше слов… — Мы знакомы? — притвориться глупым незнайкой идея так себе, но вдруг от него отвяжутся. — Перестань, я по глазам вижу, что ты меня помнишь, — мягко сказал тот, подойдя ближе. — А что ты ещë видишь, Суджон? — фыркнул Омега, сжимая лямку сумки. Вот почему этот козëл просто не может сделать вид, что они незнакомы? — Любовь и сильную обиду… — Альфа осторожно взял его за руку, поднося ту к губам и оставляя поцелуй. — Я знаю, что ты злишься. Я не стану оправдываться, я действительно виноват. В тот день я по собственной трусости всë испортил, и мне очень жаль. Я хочу попросить прощения и в глубине души надеюсь, что ты позволишь мне быть рядом… — Я, знаешь ли, тоже много чего хочу, — Джи вырвал ладонь, положив ту на грудную клетку. — Вот только дыра вот здесь не позволяет воплотить все хотелки в жизнь. — Я готов к любому испытанию, лишь бы ты меня простил… Я хочу исправить всë, что натворил… Мне хочется доказать тебе, что я действительно готов на всë ради тебя… Мои чувства к тебе не остыли, я, по-прежнему, тебя люблю. — А вот мои давно остыли, Суджон, и мне от тебя ничего не нужно. Счастья и всех благ тебе, родной! Джисун развернулся и поспешил к выходу, слыша за спиной то, с чем он, к сожалению, вынужден согласиться. — Твои глаза говорят обратное. Я докажу тебе, что в этот раз готов идти до конца. Если понадобится, зажгу твои чувства вновь. Хан грустно усмехнулся, понимая, что Суджон прав. В глубине души он всë ещë любит и действительно надеяться, что тот всë-таки докажет, что готов на всë…