Сад на краю

Азалия тоже почуяла неладное. Она вышла в магазин, чтобы купить мясо на ужин, и была вынуждена задержаться там из-за внезапно начавшейся бури. В отличие от остальных людей, смотрящих в окно кто с тревогой, а кто – с ужасом, она видела не тёмное небо, а хаотично переливающиеся разноцветные вихри. Их, как и аномалий, стало меньше, когда Ред начал восстанавливать связь с душой, хотя на полное исчезновение надеяться не приходилось – для этого нужно провести очищение. Резкое ухудшение выглядело угрозой и предостережением от Нериссы: закрытый проход не гарант безопасности, в Мире тоже есть нити, за которые можно дёрнуть и дотянуться. «Что-то случилось с Редом. Всё-таки… Нужно было сразу избавиться от настурций в его саду. Даже с риском отравиться слишком сильно». Азалия крепче сжала ручки пакета. Завтра она обязана отправиться в Мир и сделать то, что всё ещё казалось невозможным. Все отсрочки исчерпаны, все красные линии пересечены.

***

Помня, как долго и неудобно срывать цветы, Азалия положила в поясную сумку секатор – в иных руках он мог бы и оружием стать. Посмотрелась перед выходом в зеркало. От синяков остались только желтоватые пятна, которые всё равно захотелось скрыть высоким воротником. Пора идти. С тяжёлым сердцем Азалия шагнула за порог. Только бы вернуться. Можно не сегодня. Даже не завтра. Но в этой жизни. Она не давала обещаний. Не могла дать. И всё же больше кого бы то ни было хотела остаться частью родного мира. Родного для человеческой половины души. Того, который продолжал спокойно жить, несмотря на вчерашнее потрясение, не подозревая, в каких тонких руках заключена его судьба. За вратами, конечно же, ждал Гиацинт. Привалился спиной к дереву и руки на груди скрестил. Он хорошо вписывался в унылую безжизненную местность вокруг врат за исключением слишком уж ярких волос. Атмосфера с прошлого раза изменилась. Кристалл на браслете показывал, что яда стало больше. Не так много, как перед очищением, но Азалия оставляла Мир в лучшем состоянии. Всё-таки главный распространитель яда – Нерисса, но тянется он от бездны. Ещё одна причина первым делом заявиться в сад на краю и уничтожить настурции – самый первый передатчик. – Сначала нам нужно к Реду. Потом… Уточню, исходя из обстоятельств. Главная цель – встретиться с Настурцией. Без этого я не уйду. – Как скажешь. Скажет, да? Всю дорогу до парка она перебирала в голове нужные слова, произнести которые сложно, но нужно. Азалия оглянулась, притормозила. Они уже отошли от врат достаточно, чтобы те пропали из виду. – Могу я кое о чём вас попросить? – Исполнить не обещаю. – Гиацинт тоже остановился. – Для вас здесь не будет ничего сложного, просто… Словно боясь несуществующих непрошенных слушателей, Азалия привстала на носки и прошептала на ухо Гиацинту просьбу, заставившую нахмуриться не самого щедрого на реакции духа. – Надеюсь, обойдётся без этого. – Я тоже… Но не могу не думать о худшем. Значит, вы согласны? – Да, если не поступит противоположного приказа от него. Имелось что-то особенно забавное в том, с какой интонацией здесь упоминали Порядка. Да, высшая сущность, однако он почти не проявлял себя. Можно провести жизненный цикл, вообще не ощущая следов присутствия вышестоящей силы. А ещё все в Мире – боги. Человеческое сознание с трудом понимало, как божества могут кому-то подчиняться. «Интересно, кем раньше был Гиацинт? Ему не подходит ни роль созидалеля, ни роль разрушителя. Скорее… Защитника?» Воздух тяжелел по мере приближения к бездне. Темнел. Или у последнего иная причина? Порыв ветра напомнил об услышанных в пещере словах. Разве «предсказание» уже не сбылось в воскресенье? Но Азалия всё равно посмотрела на небо. Тучи. Вот-вот пойдёт дождь. Гиацинт тоже заметил это и потянулся к мечу. – Прячься! – приказал он. Азалия тут же метнулась к ближайшему дому и захлопнула за собой дверь. Косой дождь застучал по стёклам, послышались рыки и тяжёлые шаркающие шаги. Она подошла к окну, однако взгляд её устремился не на чудовищ, а наверх. Эти тучи… В них больше яда, чем обычно. И появились слишком внезапно. Словно специально. Намёк не идти дальше? Попытка задержать? Нехорошее предчувствие встало комом в горле. И всё равно потряхивало. Азалия заявила, что должна встретиться с Нериссой, хотя пока не знала, где именно ту искать, но перед этим нужно подготовиться. Если же её найдут первой… Это конец. Однозначно. В прошлый раз Нерисса допустила ошибку. Расслабилась, посчитав, что Азалия всё равно не выберется из огня, а значит, можно не марать руки. Больше не повезёт. Одна из них не переживёт следующую встречу. Проблема в том, что у Нериссы есть всё необходимое для убийства, тогда как Азалии необходимо заручиться чужой помощью. «Если она откажет, мне останется только стать Тенью Порядка. Скорее всего, изменения в Нериссе связаны с тем, что она полностью отдалась Хаосу… Не знаю, Тень ли она, но это не так уж важно. По сути, мы действительно будем одинаковыми. Просто разного цвета». Чудовища продолжали стекаться к Гиацинту. Слабо сияющее лезвие меча разрезало их тёмные туши, подобно небольшой молнии. Металл со звоном и скрежетом отбивал шипы и когти. С мерзким хлюпаньем ударялась о землю отрезанная плоть. Длинный хвост метался, как вихрь пурпурных лепестков. Большего различить с расстояния не получалось. Пальцы вцепились в нижний край куртки в попытке взять под контроль желание метнуться хоть куда-то, сделать хоть что-то. Лучше бы Азалия забилась в угол и тряслась от страха. Потому что слишком тяжело бездействовать, смотря, как кто-то сражается в одиночку. Она научилась не терять полностью самообладание из-за близости чудовищ, но не противостоять им. Поэтому всё ещё ничем не могла помочь Гиацинту. Только не мешать. Нет, возможно, кристаллу и тут нашлось бы применение, только размажут по земле раньше, чем Азалия замахнётся. Оставалось одно: верить в Гиацинта. Можно было бы помолиться за него, да вот какая ирония: в Мире, полном богов, некому возносить молитвы! Прямо как в родном мире, сильный дождь не продлился долго. Небо продолжало хмуриться, но старые чудовища повержены и растеклись зловонными лужами, а новые не появлялись. Азалия вышла из дома и поспешила к Гиацинту. Осмотрела его, пока он не успел восстановить одежду. Плащ подран, внизу – совсем лохмотья. Штаны и китель испещрены множеством порезов. Внимание привлёк один: самый большой. Под левой ключицей. Через него виднелись бледная кожа и глубокая тёмная трещина. Точно болезненная. Азалия закусила губу, не в силах отвести взгляд, вопреки тому, что самой от зрелища становилось больно. Дурно. Ещё и от запаха подташнивало. Она могла вытянуть яд, но не залечить рану – для этого необходимо поделиться энергией духа. А это невозможно с неполноценной душой. Гиацинт вздохнул, заметив на её лице встревоженное и сожалеющее выражение. Раздражённо махнул рукой и восстановил одежду. – Тут не о чем беспокоиться. Бывало и хуже. – Н-но если так оставить… Нужно хотя бы… – суетливо возразила Азалия. Это же рана! – Нет. У меня нет крови, – напомнил очевидный факт Гиацинт. – Перевязка ничего не изменит. – Тогда хотя бы очистить… – Побереги силы. О себе позабочусь сам. Гиацинт отвернулся и продолжил путь, тем самым сообщая: даже если Азалия не оставит возражения при себе, слушать их он не намерен. Она тяжко вздохнула и поспешила следом – если простоит ещё хоть минуту в зловонной луже, – останках монстров – точно стошнит. Сад встретил их холодным молчанием, уныло склонившими головы цветами. Ни Колокольчик, ни Жасмина, ни Реда не видать. Только настурции возле дома привлекали внимание. На фоне общей мрачной серости они казались ядовито-яркими, но если применить видения – пятна темнее не найти, и от него тянулись куда-то щупальца черноты. Они слишком поздно услышали шаги. Свист лезвия, разрезающего воздух. Гиацинт отпихнул Азалию в сторону и отразил атаку мечом. Звон металла. Напряжённый выдох сквозь зубы. Из-за силы и внезапности толчка Азалия не смогла сохранить равновесие – упала на землю, чудом успев подставить руки. Она резко обернулась и подавилась вздохом при виде нападавшего. Чёрные глаза. Густая тёмная аура, больше похожая на присосавшегося к телу паразита-кукловода. Последний. Даже Азалия, отказывающаяся использовать это имя, сейчас не назвала бы его иначе. Последний полностью забрал у Реда контроль над телом. Причина резкого ухудшения состояния точно заключалась в настурциях: теперь-то Азалия поняла, куда тянулась тьма. Нужно срочно избавиться от цветов! Однако чёрный нож уже занесён над ней… Гиацинт ударил Последнего ногой, перетягивая внимание на себя. Азалия вскочила с земли и, не оглядываясь, побежала по дорожке к настурциям. Земля, и без того размокшая из-за дождя, вдруг стала ещё более вязкой. Подошва прилипала к грязи. Каждый шаг сопровождался громким хлюпаньем и риском поскользнуться. Нельзя. Если она упадёт сейчас, почва превратится в болото. И ни за что не отпустит. Источаемый разросшимися цветами ядовитый аромат резко ударил в нос. Глаза заслезились. Азалия закашлялась. Невовремя оживший инстинкт самосохранения кричал повернуть обратно, однако она всё равно преодолела оставшиеся метры. Упала на колени перед настурциями, быстро открыла сумку. Даже секатор с трудом разрезал казалось бы тонкие стебли. Попадающий на пальцы сок жёг кожу. В особенности – мелкие ранки, которых становилось всё больше. Стебли до боли крепко оплетали запястье. Цветы присасывались, оставляя пятна: от едва заметных красных до бордовых. Игнорируя боль и заставляющие вздрагивать звуки ожесточённой борьбы, Азалия продолжала беспощадно кромсать секатором цветы. Только когда последний был откинут и обратился прахом, она позволила себе поднять взгляд. Как справляется Гиацинт? От Жасмина и Колокольчик довелось услышать, как Последний прогонял из сада тех, кто пытался ему помешать. До этого момента Азалия не понимала в полной мере, что это значит. Ред тем более не создавал впечатление кого-то способного драться. Но… Он не уступал Гиацинту. Пускай даже тот не сражался в полную силу. Потому что не имел цели убить. В отличие от Последнего. Разница в длине оружия не давала преимущества, не позволяла как следует держать на расстоянии. Как бы ни старался Гиацинт учесть брешь в защите, Последний раз за разом подбирался со стороны не ведущей руки. И Гиацинт не всегда успевал увернуться, отразить атаку. Бледная кожа мелькала через вновь появившиеся на одежде дырки. На земле валялись обрывки плаща и срезанная прядь волос. Спешно призвав кристалл, Азалия воткнула его в землю. Нет времени хлопать расширившимися глазами, с ужасом наблюдая за дракой. Ведь остановить её можно либо чьей-то смертью, либо приведя в себя Реда. Первое не годилось, второе не осуществить, пока он во власти ядовитой тьмы, тянущейся из земли. Быстрее. Нужно вытягивать яд быстрее. Но как? И тут Азалия поняла. Это ведь не просто кристалл, а её сердце. В прошлом, в будущем – да хоть когда! Он отзывался на темп её пульса. Нужно ускорить и без того неспокойный сердечный ритм. На ум шёл только один верный способ: извести, накрутить себя. Думать о страшном. Думать о худшем. О погибших из-за неё людях. О раненой Розе. О ненасытном пламени. Что аномалии могут унести жизни близких. Что если не вернуть Реда, Рон тоже долго не продержится. Бояться и переживать. Переживать и бояться. Ведь именно это она умеет лучше всего. От частого дыхания кружилась голова. Воздуха не хватало. Азалия покачнулась, впилась пальцами в землю. Нужно продолжать, даже если в конце она потеряет сознание. Но не раньше. Нельзя отключаться раньше. Азалия оторвала взгляд от стремительно темнеющего кристалла и посмотрела на сражающихся. В этот момент Гиацинт поскользнулся. И пока он ловил равновесие, Последний оказался рядом. Выбил меч из руки. – Нет! – отчаянно крикнула Азалия, видя нож, готовый пронзить грудь. И тут же согнулась от боли. Столь сильной, будто сердце разорвалось, переполненное слишком большой порцией яда, залитой в один момент. Всё исчезло. Ни мыслей, ни звуков, ни ощущений, перед глазами красно-серая пелена. В действительности Азалия поглотила не так уж много яда. Явно меньше, чем при очищении нескольких садов. Так что о достижении предела речи не шло. Дурно стало из-за скорости поглощения. Когда к Азалии вернулось восприятие реальности, Последний уже стоял на коленях с безвольно висящими руками и опущенной головой, как кукла с обрезанными нитями. Остатки тьмы с шипением расползались, растворялись. Стоящий рядом Гиацинт вытирал лезвие меча, прежде чем убрать тот в ножны. Тяжело дыша, Азалия вынула кристалл из земли, обтёрла зачем-то об пальто и вернула в себя. Успела. Она успела. Грудь сдавило. Болело меж рёбер, в ушах шумела всё ещё слишком сильно разгоняемая кровь. Ещё мгновение, и проклятый нож пронзил бы сердце Гиацинта. Тогда бы не спасла никакая устойчивость к ядам. Гиацинт протянул руку Реду с таким невозмутимым видом, будто они и не дрались вовсе. Отчасти так и есть: его соперником был Последний. Которого больше нет. Так ведь? Нити кукловода сгорели. Ему придётся привязать новые, чтобы вернуть контроль, но этого не случится, если избавиться и от самого кукловода. Ред с нерешительностью принял молчаливое предложение Гиацинта, а Азалия поняла, что тоже не встанет без посторонней помощи, но подать голос не получалось. Горло всё ещё сдавливало. Ладно. Сейчас главное успокоиться. Сидеть на холодной грязи в окружении пепла, от запаха которого свербело в горле, а на конце языка ощущался мерзкий горький привкус, не так уж плохо. Скоро на неё и так обратят внимание. Дверь дома распахнулась и оттуда выскочил Жасмин. Окинув взглядом представшую глазам картину, он облегчённо выдохнул при виде живых и мирных Гиацинта и Реда и поспешил к Азалии. Я обеспокоенным выражением присел рядом на корточки. – Что с тобой? Азалия с трудом сглотнула и прокашлялась. Это ж насколько плохо нужно выглядеть, чтобы сразу спросили, что с ней, а не в порядке ли она? – Просто… Перенервничала. – Отчасти же так и есть: немалую долю в паршивость состояния внесло нервное перенапряжение. – Перенервничала? Из-за драки? – Ты тоже видел? – ушла от ответа Азалия. – Да, но сколько ни пытался, не мог открыть дверь. Из-за Последнего. Дом ведь не только отражает состояние садовника, но и находится под его контролем. Азалия не стала напоминать, что тоже осведомлена об этом. Жасмин вполне мог быть в курсе, но всё равно высказался из-за своей излишне разговорчивой натуры. Заострить внимание захотелось на другом: – А где Колокольчик? – Я тоже не знаю… Когда мы поняли, что Реду становится хуже, и этому не помешать, она забрала цветок души и где-то спряталась. «Разумно. Наверное. Вряд ли можно было сделать ещё хоть что-то для уменьшения риска поражения ядом здоровой части души. И чтобы Последний ничего не сделал с самим цветком». – Думаю, она скоро почувствует изменения и объявится. На самом деле… – Жасмин бросил быстрый взгляд на Реда, о чём-то разговаривающего с Гиацинтом, и придвинулся ближе к Азалии, прикрыл рот рукой, склонившись к уху, и зашептал: – На самом деле мы давно посадили свои цветы в этом саду. Хоть мы и жили долго с Последним, нам всё равно было страшно. Чуть что, он прогнал бы нас, как и остальных. С помощью цветов проще всего заметить изменения в его состоянии до личной встречи. И только потом мы подумали, что это также поможет нам поддерживать хоть сколько-то пригодное состояние сада. – Никто не осудит вас за предосторожность. Мёртвые и умирающие вряд ли способны чем-то помочь. – Да, но… Всё-таки духам положено в первую очередь думать о… – Кем положено? – недовольно перебила Азалия. После знакомства с историей Родона, все эти присланные свыше принуждения вызывали ещё больше раздражения. – Впрочем, ладно, я знаю. На него самого положить можно. Ему всё равно, пока ты делаешь то, что должен. Жасмин неуверенно повёл плечом и вместо того, чтобы развивать тему, помог Азалии встать. От вида штанов стало бы больно любому человеку, знакомому с понятием «опрятность». Сама, конечно, виновата, что светлые надела, да вот… Не было в шкафу ничего более уместного. Пока Азалия не особо продуктивно отряхивала руки и одежду, к ней подошёл Ред. Он точно хотел что-то сказать, но мялся, а как только открыл рот, громко распахнулась калитка, и в сад вбежала запыхавшаяся Колокольчик. Одну руку она прижимала к груди. – О, Сердце! В порядке! Вы в порядке! – радостно воскликнула она. – Вот. Говорил же, – со смешком прокомментировал Жасмин. – Для чего такая спешка? – Цветок. – Колокольчик отняла от груди руку. – Мне показалось, нужно поскорее вернуть на место цветок. Азалия и Ред одновременно посмотрели на бережно сжимаемый ею пучок соцветий золотого рододендрона, словно боялись увидеть на лепестках чёрные пятна. Нет. Обошлось. Ни одного потемнения. Выдохнули они также в унисон. – Раз настурции уничтожены, лучше ускорить закрепление души, – проговорил Ред, забирая цветы. Колокольчик сначала отдёрнула руку, но заглянула в прояснившиеся зелёные глаза и разжала пальцы. – Держать цветок рядом хорошо, но есть более радикальный вариант. – Это какой? – решила уточнить Азалия. Ред оторвал один цветок и поднёс ко рту. – Самый банальный – съесть. Не успев подумать, Азалия схватила его за запястье, дёрнула на себя. – Подождите! Рододендроны ядо… – она осеклась и отпустила руку. – А, это же другой мир, тут свои правила. – Даже будь цветы ядовиты, это бы не убило меня… И мне не привыкать к отравлению. Яд бездны влияет не только на рассудок. Но… – Он прожевал цветок и поморщился, глотая. – Да, как и думал: на вкус так себе. Ну, душа ведь должна быть под стать владельцу? В обстоятельствах, больше располагающих к спорам, Азалия возразила бы. Если у Реда душа «так себе», то количество отбросов в мире – хоть этом, хоть другом – резко возрастает. Пришлось проглотить возмущение и отвлечься на окружение. Чего-то не хватало… Кого-то. Только сейчас Азалия заметила, что нигде не видно Гиацинта. Он успел скрыться до появления Колокольчик? «Наверняка не хотел появляться перед ней в таком виде. От меня-то отмахнулся, но от неё не смог бы. Разный уровень настойчивости. Ладно. Лишь бы в итоге объявился». Воспользовавшись предложением Колокольчик и разрешением Реда, Азалия зашла в дом, чтобы помыть руки и попытаться хоть немного протереть штаны. Она успела позавидовать – не в первый раз – духам, способным изменить одежду по желанию. Когда она вышла, пепла от настурций не осталось – Ред и Жасмин выкинули его в бездну, не считая тонко размазанного слоя, который уже не собрать. Сейчас они как раз убрали инвентарь и подходили к крыльцу. – Как вы себя чувствуете? – поинтересовалась Азалия у Реда, спустившись. – Лучше. На самом деле… Этот раз почти не затронул разум, но полностью забрал контроль над телом. «С его стороны оставаться в сознании и не мочь ни на что повлиять – всё равно скверный расклад». Азалия посмотрела на призванный кристалл. Поглощённый яд успел улечься, и теперь видно, что заполнено им совсем немного. Значит, «запас прочности» у неё ещё приличный. Кристалл исчез, и она подняла глаза на Реда. Аура гораздо чище, чего не скажешь о циркулирующих внутри энергетических потоках. – Насколько вижу, в теле всё ещё хватает яда. Я могла бы попробовать его очистить, но… – Взгляд остановился на его лице. Погружение в озеро всё ещё напоминало о себе шрамами и не восстановившейся мочкой уха. Сложно сказать, пройдёт ли это со временем. – Беспокоюсь из-за реакции. – Думаю, сейчас в этом мало смысла: я живу слишком близко к бездне. Пока она не станет спокойнее, очищать меня – всё равно что вычерпывать воду из лужи во время ливня. Когда же она успокоится, организм постепенно очистится сам. – Но если яд снова затронет разум? После полного восстановления души это может стать большей проблемой, чем раньше. – Вы тоже видели Ириса. Он был отравлен давно и сильно, но определённо в своём уме, хотя у духов грань между душой и телом сильнее. Возможно, на разум больше влияла Настурция, просто чем больше яда, тем ей проще управлять. Сложно спорить с тем, кто прав. По крайней мере, когда не владеешь сведениями, способными доказать обратное. Вариант согласиться и смириться не нравился. По разным причинам, которые сводились к одному: в сомнительную авантюру Азалия ввязалась ради своего мира и своих близких. Однако она знала, насколько упрямым может быть Ред. Нет сейчас возможности проверять предел несговорчивости по конкретному вопросу. – Я поняла, что в данный момент вы просите не тратить на очищение время. Хорошо. Но после, когда станет спокойнее, если это не причинит вреда, я хотела бы ускорить ваше выздоровление. – Если в этом останется необходимость. «Если я всё ещё буду на это способна», – мысленно поправила она удручённо, ведь тоже не просто так хотела помочь побыстрее.