Душа войны

      Кинвара возвращалась домой после долгого отсутствия. Соленые брызги моря окутывали ее, словно старая знакомая. Знакомые очертания скал Волантиса и раскатистые крики чаек должны были успокоить ее, но вместо этого вызывали тревогу. Что-то в поведении свиты поклявшихся сестер-неприкосновенных настораживало. Их улыбки казались натянутыми, а взгляды — слишком внимательными. — Мне приятно видеть тебя невредимой в этот поворот злой судьбы, сестра, — произнесла Верховная Жрица, обнимая Кинвару с ледяной вежливостью. Ее объятия казались скорее формальностью, чем проявлением искренней радости. Кинвара, привыкшая к такой холодности, лишь слегка улыбнулась в ответ, но внутри ее теплилась надежда на то, что хотя бы этот мимолетный жест может свидетельствовать о некоторой смене настроения Верховной Жрицы. — Злая судьба, Ваша Светлость? Я не верю в это! Наш Господь всегда с нами. Может быть, именно сейчас Он решил явить нам свое могущество? — Кинвара выпрямилась, ее голос звучал твердо и уверенно. Она бросила вызов сомнениям Верховной Жрицы, желая вдохновить других.       Бесконечные огни плясали, словно искры в ее воспоминаниях, когда каждый уголок великого зала наполнялся их мерцающим светом. Сигиль Господа, вышитый на развевающемся флаге, словно магнит притягивал ее взгляд, принося долгожданное умиротворение. Наконец-то она дома. Пылающее сердце их ордена всегда манило ее, даже в те мрачные времена, когда она скиталась по миру, пока не обрела свет Р’хлора. Прошло всего десять лет с тех пор, как она стала служительницей Господа Света, и, тем не менее, этот зал по-прежнему умудрялся завораживать молодую женщину. Открытое небо, пронзенное лунным светом, казалось, мерцало в ответ на пламя. Дождь, словно уважая святость места, стекал по стенам, не смея нарушить тишину восходящего жара их преданности. Вечный Камень, источник их бессмертия, покоился на алтаре, его синее сияние озаряло лицо Кинвары. Именно здесь, два года назад, она впервые прикоснулась к его силе, читая Вечный Огонь. Великое озеро из пылающего синего огня, символизирующее силу их Господа, манили ее взгляд. Судьба, как коварная игра, распорядилась их жизнями, связав их с вечным пламенем. Они были избранными, призванными служить Господу и хранить тайны Вечного Камня. Великая война, предстала перед ней в видениях: полумертвые воины, восставшие из пепла, словно не ведая боли. Однако реальность Каменных островов оказалась иной. Не было ни снежных просторов, ни ледяных пустошей, где она могла бы встретить пламя драконьего принца. Единственным, кто напоминал ее видения, был Драхар, и она была благодарна судьбе за эту встречу. Но судьба, как всегда, оказалась изменчивой. Встреча с Рейнирой заставила Кинвару усомниться в том, что она нашла именно того дракона, которого искала. Сила, исходившая от нее, была не такой, как предсказывали ее видения. А образ дракона, преследовавший ее сознание, был ярок и ужасен: челюсти, искрящиеся от плавящейся чешуи и костей, излучали неестественный синий свет. Это не мог быть могучий Караксес, чей огонь всегда был чистым и ярким. Возможно, это была Сиракс, легендарный дракон, известный своей темной магией. И Кинваре предстояло узнать, готова ли она сразиться с силами тьмы, чтобы защитить свой мир. — Что ж, можно только надеяться, что наш Господь сочтет нужным благословить нас в этот час нужды. — Нужда, моя леди? —Да, похоже, мы разгневали Таргариенов. Не исключено, что наши действия были восприняты как угроза их власти. Пришлось призвать наше стадо вернуться домой, чтобы уберечь их от возможных репрессий. Боюсь, что эта ссора может навредить нашему делу. Говорят, сам Господь оставил свой знак перед ногами короля, как предостережение. Это знак, который мы не можем игнорировать. Я велела всем нашим братьям обратиться к Господу, но пока ответа нет. Твоя весть о благословении принесла мне лучик надежды в эти мрачные времена. Лукавая улыбка скользнула по губам молодой Верховной Жрицы. Огонь, плясавший вокруг них, отражался в ее глазах, словно в бездонных колодцах мудрости. Апельсины пылающего жара кружились вокруг них, словно живые существа, подчиняющиеся ее воле. В их танце читалось какое-то тайное послание, понятное лишь посвященным. — Его знак? — Кинвара скептически приподняла бровь. Изображение родословной Рейниры мелькнуло в ее сознании. Принцесса… Но как могла она, дочь короля, искать их Господа? В этой мысли было что-то неправдоподобное. — Да, хотя подробности довольно смутны, ведь прошло меньше месяца. Я надеюсь, что ваше благословение поможет. — Я… боюсь, что могу понять, почему Он оставил свой знак у ног короля. Однако я не могу объяснить, почему. — Так? — Да, моя леди. Господь благословил нашу миссию. Когда я не нашла принца среди драконов Караксеса и Сиасмока, я обратилась к Нему с мольбой о руководстве. И Он указал мне путь, полный испытаний, но ведущий к победе. Мы должны продолжать поиски, ибо от этого зависит судьба нашего народа. -Семь жизней ушли в пламя, чтобы исполнить волю Господа, — прошептала она, склонив голову. — И Он ответил нам щедро, даровав нам принцессу Рейниру Таргариен. Ее решение — это знак Его благословения, подтверждение того, что мы на верном пути. Мы должны быть благодарны за эту жертву и использовать ее мудро. — Она говорила о боли от дара, когда я видела ее окутанной пламенем в те редкие мгновения, что мне довелось наблюдать за ней. Это пламя одновременно восхищает и пугает. Зачем оно ее защищает? Я не знаю, моя леди. Но я чувствую, что она несет на себе бремя этого дара. И я молюсь, чтобы Господь всегда был с ней. — Кинвара опустила глаза, словно боясь разгадать тайну, скрытую в глубинах ее души. — Вы оставили её на Ступенях? — У меня не было выбора, моя леди. Хотя меня утешало осознание того, что наш Господь оберегал ее от бед. Однако, казалось, это привлекло к ней внимание Темных Сил. Ее окружение стало ледяным, лишенным всякой искры нашей веры. — Кинвара призналась, и обе женщины вздрогнули, осознав всю серьезность ситуации. Ведь если сам Господь Света не мог полностью защитить ее от такой тьмы, то что могли сделать мы, Его скромные служители? —Как ты могла оставить ее под защитой нашего Господа в таком месте? — Верховная Жрица произнесла это с ноткой недоверия, ее взгляд был прикован к Кинваре. — Я не могла проникнуть за барьер Тьмы, который окутал ее, моя леди. Кажется, дар нашего Господа притянул к ней самые темные силы. Я пыталась предупредить принца Драхара, что она не принесет ему никакой пользы, но он не послушал меня. Тогда я вернулась к Вам, чтобы получить мудрое наставление и поделиться с Вами вестью о благословении нашего Господа, которое, как я верю, она несет. И о своем глубоком смирении перед Его волей. — Кинвара замолчала, чувствуя тяжесть взгляда Верховной Жрицы. — Что ты наделала?! — Верховная Жрица выдохнула с ужасом, когда Кинвара, охваченная страхом, не понимала, что происходит. — Мне был дарован голос Господа. Почему вы обвиняете меня в проступках? Моя леди, как и вы, я лишь несу весть о воле нашего Господа. —Это был не наш Господь, кто ответил на твои мольбы… не после того, что ты совершила… Его последователи погибли, и мы боялись, что разгневали Его, что Он отступится от нас… как ты могла принести эти дары в жертву, Кинвара? — старшая женщина в ярости схватила молодую жрицу за плечи. — Огн… огонь забрал их… как и все наши жертвы. — Кинвара запнулась от страха и недоумения, когда Верховная потеряла всякое самообладание и в отчаянии схватила её. — Как?! —Руками тени… неужели это правда? — Кинвара прошептала, но ее слова утонули в оглушительной пощечине. Ее голова резко повернулась, и слезы хлынули из глаз, смешиваясь с чувством глубокой несправедливости. —Ты служила Тьме! И теперь смеешь говорить о благословении нашего Господа?! Он боролся с твоим обращением! Он должен был вырвать ее из лап Тьмы, чтобы не дать тебе исполнить твой злой умысел. Да, Он дал тебе то, что ты просила, но только чтобы остановить это зло. Ее судьба должна была тронуть Его сердце… Ты забыла все, чему тебя учили? Мы не имеем дела с тенями! Мы не связаны с той тьмой, что окутала эту девушку! Таргариены — дети огня, дарованные нашим Господом! А ты пыталась лишить жизни одну из них. Более того, ты обрекла принцессу на… Отведите ее! Заключите под стражу, пока я не решу, что с ней делать! — Верховная Жрица в ярости обратилась к стражникам. — Что… Я не понимаю, моя леди?! Моя леди?! — закричала Кинвара, чувствуя, как тяжесть опустилась на её грудь. Тошнота захлестнула её, и она оказалась в темнице своего собственного дома, пока слова госпожи продолжали звучать эхом в голове. Но принц Деймон и принцесса Рейнира не были тем, кем их провозглашали… Почему именно их судьбы так важны для Господа, если другие были забыты? Второй сын второго сына? Я восстала не против принцессы, а против системы, которая породила такую несправедливость. Стрелы и яды и без того косили королевскую семью. Великая жена Эйгона Завоевателя, погибшая в Дорне, разве не доказательство того, что их кровь не была неприкосновенной? Ничего не складывалось в единую картину. И когда ночь окутала мои мысли, я осталась одна с этими вопросами. Я снова и снова прокручивала в голове все произошедшее, пытаясь найти хоть какой-то ответ. Утро пробилось в камеру, рассеивая мрак. Дверь с резким скрипом отворилась, и на пороге появилась Верховная Жрица. Ее темные волосы спадали на плечи, подчеркивая строгость черт лица. Кинвара невольно сжалась, чувствуя, как ее разум закруживается в водовороте неразрешимых вопросов. — Я говорила со жрицей нашего ордена. Мы пришли к выводу, что… вероятно, ты не осознавала, что делаешь. Ты молода, а мы — нет. Тебе ещё многому предстоит научиться. Однако тот факт, что Другой откликнулся на твой зов, внушает тревогу, дитя моё, — её голос слегка дрогнул, когда взгляд женщины обратился к маленькому одинокому окну в высокой башенной темнице. — Я не искала его, моя леди! — воскликнула Кинвара, протягивая руку к своей госпоже, но та отступила назад с нахмуренным лицом. — Я знаю, дитя моё. Я знаю, что ты не искала его. Но он нашёл тебя… Наш Господь не даровал бы тебе видение на Вечном Пламени, если бы не имел на тебя замысла. Как он делал со всеми, кто возвышает его имя. Но мы не можем позволить Другому получить доступ к… Тьма касается тебя так же, как и свет теперь, — Верховная Жрица грустно вздохнула, объясняя свою дилемму. — Ты лишила нашего Господа стольких жизней! Сотни пали, ища то, что ты украла. И это лишь малая часть того зла, что ты принесла. Ты помешала Его планам, и теперь ты должна знать, что девушка спасена. Я видела это сама. Господь показал мне, как Он защитил ее от любой магии. Ее благословение было искажено, но не уничтожено. И принц Деймон также носит эту метку. — Они оба? — спросила Кинвара, несмотря на суровый взгляд своей госпожи. — Да, оба. Сердце разрывается от этой правды, Кинвара. Но еще больнее осознавать, что мне предстоит… — Что… должно случиться? — С тобой или с ними? Они принадлежат нашему Господу, они в его руках, — с ещё одним грустным вздохом спросила Верховная Жрица, в то время как за дверью её покоев послышался шорох, усиливая растущий страх Кинвары. — Моя леди, я всегда служила только Господу Р’глору, — заявила Кинвара с ноткой дерзости, выпрямив плечи. — За это ты останешься жива. Но не такой, какой ты была. Судьба твоя была предрешена Вечным Пламенем в тот самый миг. Она была дарована Мелисандре, когда мы взывали к Господу, чтобы исправить твой беспорядок, — Верховная Жрица скривилась, закрыв глаза, будто от самой боли этого имени. — Она станет твоим двойником, чтобы исполнить возмездие. Ты же будешь разделять ее страдания, пока Господь не сочтет нужным освободить тебя. Взамен я возьму на себя ответственность за твое имя после того, как ты покинешь этот мир. — Мой… приговор? — Сто лет. Сто лет изоляции — вот твое наказание. Пока память о Кинваре и нашем вмешательстве не угаснет в смертном мире, ты будешь томиться здесь, — произнесла Верховная Жрица, открывая дверь. Кинвара оцепенела, когда за спиной фигуры в плаще появилась рыжеволосая девушка, сменившая ее лицо на маску злобы. — Нет… прошу, моя леди, не надо! — вырвалось из ее пересохших губ, когда служитель Безликих шагнул ближе. Она помнила слова Рейниры: потерять лицо — одно, а имя… Ее мольбы утонули в тишине, пока Верховная Жрица грубо сорвала с нее Вечный Камень, и ее волосы мгновенно поседели, как знак вечного проклятья. Ее стремление уничтожить линию Рейниры станет навязчивой идеей для ее друга. Мелисандра, носительница тьмы и света, ослабнет, постареет и обезобразится. Ее обманчивая внешность будет скрыта под маской ордена на столетие. Отчаяние ее поисков Обещанного Принца возрастет, когда она узнает, что он родится от тех, кто несет знак ее божества.