Тьма над Белериандом

Мало сохранилось песен, сложенных в Ангбанде, и те, что дошли до нас, неполны и порой сильно изменены. Многие поэты благословенных краев находят одни только пересказы слишком мрачными, слишком грубыми и несовершенными и в своих переделах пытаются придать стихам красу и благозвучие. Но иные полагают, что ценность таких песен – именно в несовершенстве, и, перенося слова на бумагу, стараются сохранить их первоначальный смысл. Из таких сочинений был создан "Плач по Арандину" — печальная песня о Безмолвном Короле нолдор, порабощенных Морготом. Правда, вымысел, прошлое и будущее, отчаяние и надежда переплетены в ней. Жил Арандин — Немой Король в чертоге тёмных шахт, Под сводом каменным при нём Трудился стар и млад. Он взял гранит, и из него По всем дворца ходам Пять сотен арочных рядов Рукой поставил сам. Базальтом вымостил пути И коридоры осветил, Собрав огонь из недр земли. И серый склон ему был трон В утробе у скалы, И грот прорубленный при нём парадным залом был. Не проводили там пиров, И песни не слыхал Веками грубый мрачный кров Внутри отвесных скал. Теперь же горький плач о нём, Безмолвном короле, О скорбной доле и о том, Как присягнул он мгле Поётся часто в рудниках Дворца Железных Гор, Звон, стук, невольники в цепях – Его печальный хор, Вещает так: Пленён когда-то был нолдо, Томился он во тьме И ждал недобрый приговор В железной он тюрьме. Во мраке с ним делили срок И ядовитый змей, И ворон, и голодный волк, Летучих рой мышей. Он чары в песню вплел тогда, Чтоб усмирить их зло, И гады тёмного Врага Не трогали его. Но свет иссяк у его слов, И крепла мгла кругом: Так духом угасал нолдо, Не ведая того. Но вдруг тюрьму сотряс удар, В стенах он, словно гром, Рычал, и буйствовал, и гнал С собою морок и кошмар, И волю у нолдо забрал, И отнял речи дар. На то взглянув, сдержать не мог Владыка тьмы свой смех. Он молвил: "Был ты горд и смел, Я дам тебе чертог Во тьме пещер, В огне глубин, В сердце Железных Гор. Сгоню рабов к вратам твоим, И будешь властвовать над ним, Как я впредь над тобой". Ни словом больше не претил Поверженный нолдо, И окрестили "Арандин" Невольники его. Свинцовым обручем его Моргот короновал, И мантию из тьмы ночной Ему слуга соткал, И из железа сапоги Враг Арандину дал, Чтоб никогда Немой Король С ноги их не снимал И царствовал впредь Арандин, Блюдя свой приговор: Во тьме пещер, В огне глубин, В сердце Железных Гор. О Арандин, Немой Король, Печален ты и сед И на лице твоём младом Всегда проклятья след. Там, где прильнул ко своду ты – Железная руда, Где путь ты трудный проложил – Там пепел на следах, И где ты слёзы долго лил – Там россыпи угля. Светила под землёю есть Нам вместо звезд – Каменьев блеск И скорбь твоя. Так миновал за годом год, И вот Замыслил Враг идти войной Против южных земель И рек он: "Где король немой? Он будет здесь, У ног моих!" К нему явился Арандин, И снова рек Моргот: "Своим рабам передавай, Что видеть мне желанно сталь Мечей уж на седьмой заре. Пусть каждый трудится втройне За твоё имя И за то, что есть у их собрата трон, Дарованный так щедро мною, Чтоб всяка тварь и каждый воин Моих стотысячных рядов Вооружен был до зубов. В назначен день к вратам моим Чтоб были собраны все шлемы, Кольчуги, копия и стрелы, Осадных вся гроза машин. Коль не сумеете вы в срок Поставить всё нам снаряженье, То мою милость и прощенье Заменит вам тяжёлый рок." Отвесив Морготу поклон, Арандин тотчас вышел вон. Огонь раздут – кузни не ждут, Три дня подряд – Труды кипят, Дымит земля – Подряд три дня, Молот стучит – Подряд дня три. И за три дня никто ни раз Не закрывал усталых глаз В уделах нолдорских рабов У наковален и мехов, У шахт, печей и рудников, И в мастерских, и их оков Звон, слившись, стал един; И рядом с ними Арандин Себе работу находил: Он сталь калил и от горнил Тогда едино отходил, Как по всем кузницам своим Смотреть ему хватало сил. В трехсотый раз пройдя кругом Обеспокоенный чертог, Подошвы стёр он у сапог. Четвертый день – в седьмом поту, В гнету кабалы непосильной Становится невмоготу Невольникам у Арандина. Когда-то в радость был им труд – Луна и солнце им светили, Теперь сильнее любых пут Их гнет к земле Врага засилье. В день пятый, сочинив мольбу Из ропота и опасений, Нолдор в надежде сожаленья Решили испытать судьбу И так воззвали к королю: "Ты был заступником для нас, Оберегал от Вражьей рати, Мы молим – дай хоть один час И мы втройне тебе отплатим! Тебя мы прежде никогда О том ни разу не просили: Лишь час ничтожный подождав, Работать мы с тройною силой И имя почитать твоё В три раза преданней начнём. Король наш славный Арандин, Услышь народа горький стон Во тьме пещер, В огне глубин, В сердце Железных Гор!" Ни слова не сказав в ответ, Король ушёл, исчез во тьме. И показалось им тогда, Что он прошенью не внимал. Король предстал перед Врагом, Спустившись в зал Тюрьмы Железной, И за поклоном бил поклон, И умолял безмолвно, слезно. И видел Враг, что и сапог На нём дарёных не осталось, Но отказался менять срок Моргот, не ведающий жалость. Ни с чем вернулся Арандин, Прокляв свой приговор: Во тьму пещер, В огонь глубин, В сердце Железных Гор. Мрачней теней, Кости белее, Ступал он, как с петлей на шее, И снова кузни обходил. О Арандин, Немой Король, Печален ты и сед И на лице твоём младом Всегда проклятья след. Там, где прильнул ко своду ты – Железная руда, Где путь ты трудный проложил – Там пепел на следах, И где ты слёзы долго лил – Там россыпи угля. Во тьме ни солнца, ни луны, Не видим мы, не знаем мы, Но даже здесь светила есть Нам вместо звезд – Каменьев блеск И скорбь твоя. Когда нас заберёт земля, Возьми горсть пепла со следов И пыль пещер, звенья оков, Ими посыпь наши могилы. По миру прах развеют силы – И в год, когда падёт стена Высокая Тюрьмы Железной, Он приведёт всех, кто искал Нас в тех краях к пустынной бездне, К могилам обратит их взгляд: Ведь кости друга там лежат.