Ловушка для принца

      Джина грубо толкнули в сырую и вонючую камеру, где, как он был уверен, точно водились крысы. От этого предположения по телу пробежала дрожь.       — Подождите, куда вы? – спросил он у конвоиров, которые уже направлялись к выходу из темницы.       Конвойные встретили их в получасе езды от столицы и провели от ворот в замок. По дороге ему не объясняли причин происходящего. Он надеялся, что сейчас он встретится с королем и всё разрешится. По наивности своей Джин подумал: если не повели в городскую тюрьму, то всё обойдётся. Откуда ему было знать, что в замке есть ещё одна?       Седоволосые стражники с серьезными лицами даже растерялись от такого поворота событий. Но один из них, который, кажется, был настроен более дружелюбно, откашлялся и произнес:       — Как куда? На выход, конечно!       — И даже в картишки со мной не перекинетесь? – с надеждой спросил Джин, которому совсем не хотелось оставаться одному.       — С принцем поиграешь, – грубо ответил второй стражник и направился к двери, его напарник последовал за ним.       Джин смутился. Неужели его мысли так легко читаются? Боже, какие способные охранники у короля!       — Джин? – из темноты донёсся голос, похожий на голос Чонгука. Света в камере было мало, лишь немного пробивалось из окон, расположенных под самым потолком. Джин несколько раз удивлённо хлопнул глазами:       — Уж не знал, что здесь обитают призраки. Да ещё и негодники какие, пытаются выдать себя за того, кто сердцу мил, – пытался храбриться Джин, стараясь пристыдить призрака, хотя у самого всё внутри дрожало – он впервые сталкивался с таким.       — Кто сердцу мил? – удивлённо протянул всё тот же призрак. И тут Джин увидел, как в камере напротив что-то зашевелилось и стало приближаться. Призрак всё больше напоминал человека, конкретного человека. Когда же он вплотную подошёл к решётке, Джин с изумлением увидел знакомое лицо принца – осунувшееся, бледное, но всё же знакомое. Хотя сам на себя он не был похож: волосы слиплись немытыми прядями, одежда была потрепанной и грязной.       — Ах, вот не пытайся меня обмануть. Принц Чонгук ни за что бы не выглядел так, будто его достали из помойной ямы. Я не поведусь.       — Ты месяц посиди в этой вонючей камере и не так будешь выглядеть, – обиженно просипел тот, кто выдавал себя за принца.       — Там, где я – всё благоухает, – решил немного пошутить Джин, вдруг этот лже Чонгук любит шутки и передумает его убивать.       — О, я с радостью посмотрю, как здесь всё преобразится, – с иронией ответил принц.       — Ты действительно Чонгук? – с недоверием спросил Джин, не в силах представить, что великий принц Чонгук может оказаться заперт в камере.       — Да, это я, – с горькой усмешкой подтвердил тот.       — И что ты здесь делаешь? Решил проверить, каково быть заключённым? У вас, аристократов, такие игры?       Джин окинул помещение: тёмное, узкое, здесь едва ли было четыре камеры – не самое подходящее место для развлечений.       — Я здесь как заключённый, – сказал Чонгук. – Теперь это мои апартаменты.       От удивления глаза Джина расширились.       — Что произошло? И почему я тоже здесь? Неужели вы рассказали о нас? – последние слова он произнес с едва сдерживаемым гневом.       — Именно так, – устало вздохнул Чонгук.       — Но почему? – обида поднялась в Джине. Он подозревал, но старался избегать этих мыслей. Ему казалось, что между ним и Чонгуком сложились доверительные отношения.       — Знаешь, – начал Чонгук, устало присаживаясь и прислонившись спиной к решетке. Джин последовал его примеру, – Хосок всегда был необычным братом. Мне казалось, он искренне меня любил. Но как только что-то происходило, он сразу же всё рассказывал отцу. Потом отрицал свою причастность, утверждая, что кто-то подслушал. И так постоянно. Я не мог понять такое поведение и отдалился от него.       Джин понимающе кивнул. Конечно, не каждый захочет, чтобы его секреты были раскрыты. Чонгук продолжил:       — Но на самом деле, он всегда был под воздействием чар.       — Что? — воскликнул Джин, не в силах сдержать своего удивления.       — При дворе есть темный маг, который много лет является помощником моего отца. Оказывается, он держит под контролем разум моего брата, – От злости Чонгук сжал зубы. – Когда я выберусь отсюда, я убью его собственными руками.       — Зачем держать наследника под контролем? – недоверчиво спросил Джин, не совсем веря в эту историю.       — Мой отец буквально в каждом видит предателя. Он выжил из ума, – устало произнес Чонгук, прикрывая глаза.       — Мне очень жаль, – сочувственно произнес Джин. В камере повисла тишина.       — Так все же я тебе мил? – вдруг спросил Чонгук с нотками озорства.       — О, да ладно, серьезно? – простонал Джин, смущенно пряча лицо в руках.

***

      Ко всему можно привыкнуть, даже к заключению. За это время Джин узнал много нового о Чонгуке: о том, как он рос, о смерти его матери. Как оказалось, жизнь у него была нелёгкой. Он-то думал, что принцы живут в роскоши и всё исполняется по первому их требованию. Но, судя по всему, с таким строгим отцом, как у Чонгука, здесь могли дать лишь затрещину, ещё хорошо, если не убьют где-нибудь. Так себе развлечение, если честно.       Джин в свою очередь рассказал о себе, о том, что его отец, в отличие от отца Чонгука, был очень добр. Любил, правда, иногда выпить, но был добродушным. Мама была хорошей женщиной, однако, когда они с братом проказничали, била их тряпкой по спине. А кого не били в детстве?       И всё было хорошо, пока не наступил тот самый день, когда ему заплатили. Джину было шесть. Он был шустрым ребенком. Страсть как боялся горы и дракона, который там обитал, но деньги рыцари предложили хорошие. Вот он и сунулся в эту пещеру. Родителям, естественно, он ничего не сказал. Дракониха, как его завидела, сразу начала рычать, а он в нее стал камни кидать, да кричать, что разрушит ее гнездо, как только она улетит. Вот она за ним и кинулась, и тогда-то Джин натерпелся страху за семерых. Правда, недолго она его гоняла, потому как успел он спрятаться. А когда уже перевел дух и вернуться решил, рев страшной силы огласил всё вокруг.       Джин не забудет, как полыхала деревня. Жар был настолько сильным, что доносился до него. Тогда, казалось, погибла частичка его души.       Он бездумно побрел туда, к пожару, через пролесок, как вдруг услышал голоса:       — Ишь как полыхает. Король велел ждать, пока она выдохнется, и тогда прикончить ее, – говорящий грубо рассмеялся, а у Джина всё поплыло перед глазами:       — Мерзавцы, – крикнул он и побежал со всех ног обратно. Он не знал, слышали ли его, бежали ли за ним, только в ушах стучала кровь.       Так он оказался в горах. Было холодно, но он боялся спуститься вниз к подножию, забравшись в ближайшую пещеру. Он видел, как дракониха обессилено упала на землю, когда ее пронзила тяжелая стрела. Вряд ли она вернется, а в пещере хорошо прятаться, да и эта была теплой и даже какой-то ухоженной. Там Джин и уснул обессиленный. Когда проснулся, то его что-то грело. Присмотревшись Джин с ужасом увидел, как под боком у него свернулся дракон. Это был Юнги.       Джин с Юнги понемногу привыкли друг к другу и с тех пор жили вместе, покинув ту пещеру навсегда.

***

      За такими разговорами время шло быстро, пока в один из дней вместо поставленных на пол мисок с едой их камеры просто открыли.        Сначала вышел Чонгук. Конвойный почтительно ему поклонился, в знак уважения, а потом уже без всякой почтительности вывели Джина. Его повели на двор и окатили холодной водой, со словами: “Чтобы не вонял, при короле”. Джин, ожидавший этой встречи до прихода в столицу, теперь с содроганием думал, что ничего хорошего она не сулила. Потом ему кинули одежду, в которую он, все там же во дворе, быстро облачился, сверкая голым задом. Унизительно, но ладно. Чонгука нигде не было видно.       Когда Джина привели в тронный зал, король посмотрел на него совершенно не заинтересовано. Хосок сидел рядом с королем, его взгляд был пустым, а лицо будто окаменевшим. Казалось, никто вокруг ничего не замечал. Джина поставили поодаль от трона. В толпе слышался шепот. На него бросали косые взгляды, не понимая, что делает такой человек здесь.       Интерес к нему пропал в тот момент, когда открылись двери и объявили о принце Чон Чонгуке.       Джин был поражен. Чонгук величественно вошел в зал. Его худоба и осунувшееся лицо были хорошо заметны. Его постригли и переодели и поэтому принц снова выглядел как знатный человек, однако руки его были скованы.       Он встал напротив короля, гордо подняв подбородок и смотря прямо на своего отца.       — Подданные, сегодня пройдет суд над моим сыном Чон Чонгуком, который обвиняется в том, что воспылал страстью к простолюдину и пытался убить вашего короля.       И начался суд, похожий на фарс. Обвинения сыпались на Чон Чонгука одно за другим. Джина пытались призвать к ответу. Однако услышали лишь то, что ничего между ними не было и в сговор с принцем он не вступал, как его ни пытались склонить к обратному.       Особенно усердствовал с обвинениями толстенький, лысенький невысокий мужчина, представившийся советником короля, тот самый темный маг. Когда Джин понял кто этот человек, его глаза стали больше. Он-то думал, это будет худощавый, бледный хмырь полностью в темном, а не постоянно хихикающий розовощекий мужичок, разодетый в одежду всех цветов. Но то, что говорил советник, звучало жутко.       Выступил и командир гварди      Чонгука – суровый мужчина, который пытался рассказать о всех доблестях своего командира – но его постоянно перебивали или вовсе не давали говорить. В какой-то момент показалось, что он просто пойдет в рукопашную.       Джин уже слабо улавливал, что происходило, но когда огласили приговор, для него, как и для всего зала это было шокирующе:       — Я приговариваю, моего сына Чон Чонгука, к смертной казни, через обезглавливание. Исполнение приговора состоится завтра в полдень.       Весь зал ахнул. На лицах появились выражения ужаса и замешательства. Джину начало казаться как мир погружается во тьму.       Джин подумал, что всё закончилось, когда все разошлись, но король жестом указал следовать за ним. Джина пихнули в бок, и он пошел следом. Остановившись в центре внутреннего двора замка, король протрубил в рог. Как только звук рога затих, Джин увидел, как с неба пикирует Юнги. Дракон приземлился в десятке шагов от него. Было трудно поверить в происходящее. Юнги смотрел на него не мигая, в нем читались облегчение и радость. «Юнги».       Джин уже дернулся к нему, но его грубо отдернули назад.       — Твой человек жив, но он останется здесь, во дворце, так что только посмей что-то вытворить. Преклони передо мной голову, дракон.       И Джин с ужасом наблюдал, как Юнги, поколебавшись секунду, все же склонил голову под довольный хохот короля. Для Джина мир рухнул во второй раз.       Джин не знал, что делать. Его не посадили в темницу, отвели в покои, но приставили человека. Проведя ночь без сна, он так и не нашёл решения. Утро пролетело слишком быстро, и наконец пришло время, когда его доставили на место казни. На огромной площади поставили помост. Джин в ужасе смотрел на него, понимая, что сегодня все тут и свершится.       В ожидании казни собравшийся народ смотрел на уличных артистов. В дни ярмарок такие представления веселили народ, но сегодня все только хмуро переглядывались между собой. Кто-то из женщин даже вытирал слезы. Чонгука в народе искренне любили и его приговор был большим горем.       Говорить начал король, пока Хосок сидел рядом все с таким же пустым взглядом, а маг, по правую руку, все так же довольно улыбаясь:       — Граждане столицы, для меня, как и для вас, сегодня огромное несчастье обрекать на смерть моего второго любимого сына. Но я как король должен придерживаться закона. – Джин презрительно фыркнул, конечно.       — Джин, Джин, – донеслось чуть уловимым звуком, прежде чем в него, что-то врезалось. Джин испуганно вскрикнул. Охранник позади зашевелился. К нему приставили двоих. Они даже ночевали с ним в покоях и он не смог бы убежать, как бы не хотел.       — Джин, я так рад, что тебя нашел, – продолжал голос Тэхена, феи запутались у него в волосах и их совсем не было видно.       — Где Юнги? – более спокойным голосом спросил Намджун. – И почему на тебя эти двое так пристально смотрят?       — Но в эти темные времена есть и светлые моменты, – продолжал король. – Когда-то в ходе великого подвига мы получили яйцо дракона.       Как великий фокусник, слуга, стоявший рядом с королем, снял покрывало, показывая изумрудное чешуйчатое яйцо дракона, переливающееся на солнце будто драгоценность.       — Это то самое яйцо, – с восхищением произнес Тэхен. Он любил все красивое.       — Это такая редкость, – протянул задумчиво Намджун.       Король же продолжал:       — Оно оказалось пустышкой. Бог решил над нами смилостивиться, и подарить нам еще один шанс.       Рев трубы раздался над городом и в небе, с болью в сердце, Джин опять увидел Юнги. Он появился сначала маленькой точкой, а потом все ближе, и вот, под крики детей и женщин, Юнги сел на площадь. Его пасть была закована в железный намордник.       — Это Юнги? Что происходит, Джин? – орал ему в ухо Тэхен, пока вокруг происходил хаос и слова короля утонули в шуме.       Джин рассказал быстро, все что произошло, стараясь чтобы охрана его не заметила. — И как нам быть? – неуверенно спросил Тэхен. – Может ты сбежишь с нами?       — Я не могу, со мной постоянно охрана, и на меня тоже наложили чары, – Джин приподнял штанину, на его ногах словно украшение виднелась змейка, - если я от них отойду, дальше чем на два десятка шагов, мне оторвет ноги.       — Мы сейчас всё снимем, – решительно пискнул Тэхён. – Намджун, давай.       Но время шло, а у Намджуна не выходило.       — Ничего не выйдет, магия слишком сильна, – печально сказал Намджун после нескольких неудачных попыток. Ноги Джина то морозило, то пекло, а потом так защипало, что он начал шёпотом проклинать фей, за что получил от Тэхёна обиженный щипок за ухо.       — Начинайте казнь, – на площади все стихли.       Сквозь толпу повели Чонгука. Он был в простой рубашке и с бритой головой. Женщины рыдали, мужчины опускали глаза. И тогда Джин понял одно: Юнги здесь для демонстрации силы, подавить восстание народа, которое может подняться из-за казни любимца народа.       Его глаза застилали слёзы:       — Уговорите Юнги улететь, пожалуйста, – надтреснутым голосом попросил Джин, он не хотел, чтобы друзья видели, как его накроет горе.       — А что будет с тобой? – спросил Намджун с тревогой.       — Просто прошу вас ради меня, – проговорил Джин.       Юнги попал в лапы того, кто заставит его делать то, чего дракон не хочет. Джин хотел его защитить. Тэхён в утешение погладил его по уху и вместе с Намджуном, как две едва различимые светлые точки, они полетели по площади к Юнги.       Чонгук гордо стоял на помосте. Его глаза были красными от слёз.       — Не плачьте, – произнёс он, – настанут светлые времена.       Он взглядом пробежал по толпе, и наткнулся на Джина. Сердце Джина замерло, а Чонгук лишь кивнул и грустно ему улыбнулся, прощаясь с ним навсегда. Джин дёрнулся вперёд. Но его тут же схватили сильные руки и усадили назад. Чонгук подошёл к плахе. Всё кончено. Джин зажмурил глаза, он не хотел на это смотреть. Это было для него слишком.       — Стойте, – раздается в тишине, и сквозь толпу на площадь высыпалась сотня вооруженных солдат. Во главе стоял гвардейский командир, которого вчера Джин видел на суде. Король вскочил с места.       — Что вы себе позволяете? – рявкнул король.       — Мы будем сражаться за нашего короля Чонгука до последнего вздоха, – решительно сказал командир. Остальные согласно закивали, поддерживая его.       — Предатели, – злобно выплюнул король, его затрясло: – Ах так! Дракон, убей их, – закричал он.       Намордник Юнги сняли длинными пиками. Юнги затряс головой, обретая свободу. В тот же миг собравшиеся жители столицы с криками бросились врассыпную. Гвардейцы по команде встали в оборонительную позицию. Они готовились к смерти за своего короля.       — Прекратите, – закричал Чонгук, но никто его не услышал.       Юнги нерешительно двинулся к ним, не зная что делать, он раньше никого не убивал. От него убегали с такой скоростью, что Юнги решил: чем грознее он будет, тем быстрее они разбегутся. Как и в их битвах с Джином он рыкнул и обдал огнём воинов, которых огонь слегка достал, но даже одежду не опалил. Только помост с яйцом он сжёг дотла. Яйцо окунулось в пламя, упало и покатилось по земле.       Раздался хруст. Все в удивлении застыли. Потом раздался ещё хруст и яйцо треснуло. Оно раскололось пополам, и из него показался дракон невероятной красоты: с золотистой чешуёй и большими сапфировыми глазами, изящный, ростом по пояс человеку. Он огляделся по сторонам и взмыл вверх.       Джин посмотрел на Юнги, Юнги ошеломлённо смотрел в ответ.       Боже, это оно. Они так давно этого хотели. Это брат Юнги. Пак Чимин.       Дракон метался по площади. А потом подлетел к королю. Король расхохотался.       — Какой красавец, иди к папочке, – в следующую минуту произошло то, что всё изменило.       Маленький дракон открыл пасть, и оттуда вырвалось пламя небывалой мощи, превратившее короля в кучку пепла. Маг бросился бежать, но дракон и его облил пламенем, превращая в пепел.       Потом дракон икнул, зевнул и не спеша полетел к Юнги, улёгся ему на спину и мирно засопел. Над площадью стояла всё такая же тишина. Пока кто-то не крикнул:       — Ура! – сначала тихо, потом крик подхватили, и ликование охватило всю площадь.

***

      Хосока короновали спустя месяц. Он был весьма смущен и хотел отказаться от короны и передать трон Чонгуку. Но Чонгук притязаний на трон не имел, его устраивала жизнь воина, помощь брату и защита своего народа.       Свадьбу Джина и Чонгука сыграли во дворе замка, так как дракон просто не помещался в тронном зале. А свадьбы без Юнги и не могло быть. Присутствовал и новоиспеченный дракон Пак Чимин, который страсть полюбился феям. Они стали неразлучной троицей доставляя неприятности бедному Мин Юнги.