Отблески красного

О буре напоминали только изредка попадавшиеся сломанные ветви елей. Солнце пробиралось сквозь деревья, ласково касаясь лица, будто мать, пытающаяся успокоить свое дитя. В отличие от начала их пути, сейчас молчание не ощущалось напряжением. Скорее привилегией старых друзей, уютной тишиной. Они шли совсем рядом, и рука Камико постоянно касалась одежды Юмэя, но принц теней как будто не имел ничего против. Оставив постоялый двор с первыми лучами солнца, а с ним и все плохие воспоминания, Камико уверенно шагнула навстречу неизвестному, пряча в самом укромном уголке души все хорошее, что также случилось с ней на этом пути. После встречи с Атсуши сомнений не оставалось - он планировал что-то серьезное, и ей не сбежать. Оставалось только бороться. Благо, теперь девушка, впервые за всю свою жизнь, была не одна. Черные волосы Тэнгу отсвечивали на солнце, белоснежная кожа будто искрилась, а серебристые глаза внимательно, но без напряжения, осматривали окрестности. - Полагаю, что даже с таким темпом, как у тебя, мы доберемся до Сарутахико до заката следующего дня, - шелестящий голос, как всегда, пробежался мурашками по позвоночнику. - Удивительно, как ты все время умудряешься оскорбить меня по-новому, - беззлобно поддела его девушка. Она снова переоделась, теперь в принесенные непонятно откуда персоналом того странного заведения широкие черные штаны и серую тунику. Они были теплыми, не стесняли движений, и неожиданно гармонировали с одеждой Юмэя. На вопросительный взгляд ёкай лишь повел бровью, не удостоив ее и словом. - Не понимаю, где в фактах оскорбление, - искренне ответил Тэнгу. - Такой древний, и еще так много не понимаешь, - было что-то удивительно дразнящее, привлекательное в том, чтобы подшучивать над Юмэем. Это ощущалось почти как привилегия, дарованная только ей. - Эх, учить тебя еще да учить. Ты что же, до меня никогда не общался с девушками? Не все факты обязательно озвучивать. - Конечно общался, - Юмэй дернул щекой, что отдаленно напоминало усмешку. - Просто ни одна их них не была настолько упрямой, дотошной и так медленно идущей. - Тоже мне, это я просто берегу тебя, возраст-то уже наверное берет свое, - Камико фыркнула, подавляя внутри неприятное чувство от того, что Тэнгу и правда скорее всего пользовался (и пользуется) популярностью среди противоположного пола. И все они, скорее всего, невероятно красивые, опытные воительницы, или императрицы прошлого, или еще кто. Она, наверное, им не чета. Замечание сделало свое дело. Тэнгу резко остановился, вскинув брови. Его лицо приняло почти угрожающее выражение, и Камико мысленно хлопнула себя по лбу - почему же она постоянно забывала, что после всего случившего он все равно ей не друг и общаться так с тысячелетнем ёкаем не слишком хорошая затея? В следующий момент Юмэй резко бросился к ней, заставив инстинктивно побежать. - Говоришь, возраст? И что, юная дева, далеко сейчас убежишь? - девушка не сразу разобрала в его голосе искорки смеха, и обернулась. Тэнгу явно бежал гораздо медленней, чем мог, изящно перепрыгивая через препятствия. В серебристых глаз азарт смешался с весельем, создавая совсем не обычную смесь для ёкая и делая его будто моложе. Камико почти залюбовалась им, а потом в ней вспыхнул такой же азарт, и она припустилась что есть мочи, перепрыгивая через коряги. Каждый раз, когда Юмэй ее почти нагонял, она чудом уворачивалась, и, хоть и понимала, что принц теней поддается ей, не могла не радоваться. Тихий зимний лес оживил беззаботный девичий смех, колокольчиками разносясь под вершинами сосен. Камико не помнила, когда в последний раз смеялась вот так, без оглядки, когда в последний раз не ощущала беспокойного давления мыслей, а просто позволяла себе… быть? Дышать, ощущать морозный воздух, выдыхать облачка пара, бежать не от чего-то, а навстречу? Обогнув очерное дерево, девушка ненароком задела ветку и споткнулась. Обернувшись, с удивлением обнаружила, что сзади никого нет. Неужели Юмэй и правда отстал? Неужели она обогнала самого Тэнгу? Только гордость от победы начала пробираться сквозь сомнения, на ее талию легли крепкие руки, прижимая ближе, а над ухом раздался хриплый, раздражающе бодрый голос: - Поймал, - слово, произнесенное прямо над ухом полушепотом, пахнуло жаром, заставило вдруг вспомнить все то, что Камико старательно пыталась забыть: спор, жаркий поцелуй, его имя на ее устах. Руки, как стальные прутья, удерживали ее на месте, но страха не было. Сильное, твердое тело, к которому она прижималась почти вплотную, ощущалось горячим даже сквозь слои одежды. Девушка вдруг поняла, что едва достает макушкой до подбородка Юмэя. Неосознанно прижавшись ближе, она услышала равномерный стук сердца. Момент почему-то показался гораздо более интимным, чем поцелуй, грозился превратиться в почти объятия. Когда Камико начала заливаться краской, слишком ярко чувствуя его тело за спиной, Юмэй вдруг резко отступил. Сразу стало холодней, спиной она тут же ощутила пустоту. Тэнгу прочистил горло, привлекая внимание: - Вот, оказывается, как надо было мотивировать тебя идти быстрей, - Камико повернулась, но едкий комментарий так и не сорвался с языка. Потому что она увидела, как Юмэй улыбается. Не усмехается, не намекает на улыбку полуизгибом губ, а полноценно улыбается, выставляя напоказ ровные белые зубы, клыки, и ямочку на правой щеке, почти незаметную, но оттого еще более привлекательную. Выдох застыл в морозном воздухе. Юмэй преобразился, в глазах плескалось озорство, и вдруг Камико будто заглянула на пятьсот лет назад, каким-то шестым чувством понимая, что, наверное, так и выглядел великий полководец тогда. Еще не уставший от битв, не обремененный потерями и сожалениями, дерзкий, предприимчивый, сильный и невероятно обаятельный, тот, за которым следовали не потому, что боялись, а потому, что уважали. А после на лице Тэнгу промелькнуло еще более не свойственное ему выражение - практически удовлетворение от того, какое впечатление он произвел на Камико. Только сейчас девушка поняла, что пялилась на него открыто, не скрывая своих мыслей, которые, как всегда, были написаны у нее на лице большими буквами. - Тебе просто повезло, - сказала она как-то неестественно громко, ругая себя на чем свет стоит, и быстрыми шагами прошла вперед, наклоняясь, чтобы волосы закрыли румянец, который никак не спишешь на мороз.

***

Ночь они встретили на уютной поляне, и, так как они уже находились на границе владений Сарутахико, Юмэй позволил себе немного расслабиться и зажечь костер. Сейчас он выбрасывал снопы искр в звездное небо, убаюкивая треском дров. Камико задумчиво смотрела в огонь, сидя напротив на поваленном бревне. Она была молчалива всю оставшуюся дорогу, не поддаваясь даже на провокации, которые изредка вбрасывал Тэнгу. Он тоже погрузился в размышления, не понимая, как все так стремительно поменялось. Теперь ему отчего-то не хватало ее вечной болтовни об абсолютно неважных вещах, и он был вовсе не так зол на их медленное продвижение, как хотел показать. Рядом с Камико он испытывал много того, что, как думал, для него уже навсегда прошло и к чему бы он не хотел возвращаться. Но девушка заставляла его смеяться и делать безрассудные вещи, и что-то пробуждалось внутри, больше не желая быть похороненным под ворохом сожалений прошлых столетий. И это было опасно. Опасней любого оружия, что придумали против них люди. Потому что когда Камико смотрела на него в лесу почти восхищенно, раскрасневшись после бега, а зеленые крапинки в ее глазах стали будто ярче на зимнем солнце, Юмэй впервые с начала своего существования не думал о долге, о службе Сарутахико, о своих владениях. Он думал о ней. И о том, что мог бы любоваться ей так еще очень долго, и очень долго слушать ее истории обо всем на свете. Это пугало. Больше этого был лишь страх перед тем, что скоро их путешествие подойдет к концу. Он приведет Камико на совет куницуцками, расскажет о ее злодеяниях и о связи с людьми, устроившими против них войну, и остальные могут оказаться совсем другого мнения насчет судьбы девушки. И он бы не стал их винить, ведь сам еще неделю назад вынес бы такой же приговор. Сейчас, как бы он ни хотел себе в этом не признаваться, в голове Тэнгу постоянно пытался придумать аргументы, почему Камико важнее живой, чем мертвой. А ведь она убила многих его сородичей. Она убила Сейрю - подругу Сусаноо, и тот явно будет желать возмездия. И пусть девушка не желала этого, все же их кровь на ее руках. Виноват ли занесенный меч в смерти, которую он принес? Видимо почувствовав изучающий взгляд Юмэя, Камико подняла глаза. В сердце что-то кольнуло, когда он понял, что из ее глаз пропала настороженность, подозрение. Она доверяла ему, готова была добровольно помочь, а он вел ее на казнь. В груди заворочалось мерзкое, незнакомое чувство. Да и отчего бы ёкаю, всегда поступавшему по чести, быть знакомым с чувством вины? Никогда на его жизненном пути не встречалось развилок, где выбор долга мог перевесить какой-то другой. Никогда до того рокового дня, когда он увидел отблески красного на свежем снегу. - Все в порядке? - ее приятный, хрипловатый голос подул прохладным ветерком, отрезвляющем мысли. - Да, - Юмэй заставил себя кивнуть и даже чуть улыбнуться. - Ложись спать. Завтра предстоит тяжелый день. Глядя, как девушка, сонно зевнув, отходит готовиться ко сну, он чуть быть не добавил: не представляешь, насколько тяжелый.