Blood Sacrifice

Вечерний свет угасал за окнами покоев, наполняя их мягкими отблесками свечей. На стуле рядом с кроватью спала Рейна, её тонкие пальцы крепко обвивали руку Висеньи. Молодая принцесса медленно пришла в себя, осторожно высвобождая руку из сестринской хватки. Рейна тут же встрепенулась, сонные глаза наполнились тревогой. — Висенья? Как ты? Мне позвать мейстера? — она торопливо заговорила, словно готовая сорваться с места. Висенья, опираясь на подушки, поморщилась, пытаясь собрать воспоминания в целую картину. — Что со мной? — голос её прозвучал тихо, чуть дрогнув. Рейна, устроившись рядом, осторожно провела ладонью по её руке. — Ты упала в обморок после разговора с бабушкой. О чём вы говорили? — осторожный, но проникающий в суть вопрос сестры заставил воспоминания нахлынуть потоком. Висенья замерла. Помолвка. Нет, помолвки. Её, Эйгона и Джофри. Служанка от королевы, навязанная септа, болезнь её дракона Грейракса — всё смешалось в её голове, как едкий яд. — Ты знала о моей помолвке? — внезапно спросила она, повернувшись к Рейне с суровым взглядом, в котором плескались боль и упрёк. — Вы все знали? И о Джофри тоже? Рейна, опустив глаза, слегка сжала её руку. — Нет, приказ пришёл вчера поздно вечером, вместе с этой служанкой. Мы хотели прийти к тебе, но нам сказали, что ты уже легла. А утром бабушка сказала, что сама всё объяснит... — её голос дрогнул. — А насчёт Джофри… мы просто не знали, как рассказать тебе это. — Не знали как рассказать? — слова Висеньи стали резкими, голос срывался от подавляемого гнева. — Лучше было бы сказать сразу, чем вот так. Как будто это ничего не значит. Джофри мне даже не написал... Он забыл обо мне. Слова повисли в воздухе, и внезапно она разразилась рыданиями — громкими, отчаянными. Рейна обняла сестру, её руки дрожали, но она продолжала гладить её по спине, пытаясь утешить. — Висенья, пожалуйста, прости, — прошептала она. — Я не хочу замуж за него, — голос Висеньи стал рваным. — Он тиран. Эта Алисента сделает мою жизнь адом. Она уже начала: эта септа… — её слова прерывались на вздохах. — Джофри — предатель. Он ни разу не написал мне с тех пор, как я уехала с Драконьего Камня. Даже про его помолвку я узнала, как о какой-то формальности. — Может быть, он ещё не знает, что ты здесь, — мягко предположила Рейна. Но эти слова не принесли утешения. Висенья уткнулась в подушки, пытаясь подавить новый поток слёз. — Неужели мама это допустит? А отец? Он же ненавидит их. Он не отпустит меня туда, — голос её был полон отчаяния. Рейна колебалась, прежде чем произнести: — Я не знаю, Висенья. Рейнира и отец, возможно, только узнали. Кажется, решение приняли в Красном Замке, и разрешения у родителей даже не спросили. Ты ведь принцесса, а твоя помолвка — это вопрос короны. Они могут не позволить родителям вмешаться. Слова сестры стали последним ударом. Висенья снова разрыдалась, уже не пытаясь сдержаться. Рейна наклонилась к ней, но та отвернулась, почти шепотом произнося: — Уходи. Я хочу побыть одна. Рейна колебалась, но встала. Закрыв за собой дверь, она оставила Висенью в тишине, наполненной только её тихими, отчаянными всхлипами. Рейна осторожно провела ладонью по спине Висеньи, её голос звучал тихо, будто боясь ещё больше ранить сестру: — Висенья, я уверена, родители что-нибудь придумают. Её слова повисли в воздухе, как неуверенное обещание, но Рейна не стала дожидаться ответа. Она встала и, ещё раз оглянувшись, покинула комнату, оставив сестру одну. Тишину нарушил шорох крыльев. В следующий миг в покое через открытую террасу влетел Грейракс. Его грация была почти детской, как у существа, ещё не привыкшего к своим силам, но взгляд золотых глаз был полон заботы. Дракон осторожно устроился на кровати рядом с Висеньей, издав низкий, мягкий звук, и потёрся мордой о её лицо, смахивая слёзы своими тёплыми чешуйками. — Грейракс, — прошептала она, прижимаясь к нему. — Прости, что сегодня мы не полетали. Я… я просто не смогла из-за всех этих новостей. Но завтра мы точно пойдём, обещаю. Дракон, будто понимая её слова, тихо фыркнул, устраиваясь поудобнее. — Можно я тебе кое-что расскажу? — продолжила Висенья, гладя его по чешуйчатой шее. Грейракс, не отрывая от неё взгляда, издал короткий звук, почти как мягкий рык, затем снова потёрся мордой о её лицо. — Меня выдают замуж за дядю, — голос её дрогнул. — Но не за того, с кем я могла бы поладить. Мой жених — тот, с кем я никогда не уживусь. За две короткие встречи мы успели дважды вывести друг друга из себя. Ещё эта королева… она уже начала вмешиваться. Прислала мне эту септу. Грейракс тихо вздохнул, его грудь поднялась и опустилась, словно разделяя её тяжёлую ношу. — Ты знаешь, чтобы пробудить тебя, я пожертвовала септой Марлой, — продолжила Висенья, её голос стал почти шёпотом. — Но теперь… теперь я смотрю на тебя и думаю, не зря ли. По судьбе ты ведь просто не должен был рождаться. А я, из-за своего эгоизма, мучаю тебя. Её голос оборвался, и слёзы вновь покатились по щекам. Она обняла Грейракса, крепко прижимая его к себе, словно пытаясь передать всю свою любовь и сожаление. — Прости меня… Дракон медленно поднялся, его большие глаза смотрели прямо в её душу. Затем он наклонил голову и нежно потерся носом о её щёку, словно прощая. — Спасибо, что прощаешь, — выдохнула она, дрожа от эмоций. — А ещё Джофри… У него тоже помолвка, и давно уже. Только я об этом не знала. Я думала, мы самые близкие. Что он… что мы с ним как две половинки. Но, похоже, так думала только я. Грейракс издал тихий звук, его глаза вновь раскрылись широко, полные немого сочувствия. — Расти быстрее и не болей, — прошептала она, проводя пальцами по его шее. — Давай улетим вместе в Вольные города. Тогда я не выйду замуж. Вырасти до моей первой крови, и мы успеем сбежать! Грейракс что-то пробормотал в ответ, как будто соглашаясь, и снова обвил её своим телом, стараясь укрыть от всего мира. Висенья прикрыла глаза, успокаиваясь под его теплым дыханием, и вскоре уснула, уткнувшись лицом в его мягкие чешуйки. Ночь прошла гораздо спокойнее, чем предыдущая. Тёплое присутствие Грейракса рядом помогало Висенье чувствовать себя лучше, и она уснула, укрывшись его крылом. Утром, едва рассвело, она поспешно собралась и направилась вместе с драконом к драконосмотрителям. Один из смотрителей вышел к ней, удивлённый столь ранним визитом. — Добро пожаловать, Ваше Высочество. Что привело вас так рано? — спросил он, слегка поклонившись. Висенья затараторила, вываливая на него все свои тревоги: — Мой дракон заболел. Обычно он съедал полтора куска мяса, а теперь ест чуть больше половины одного. Он почти перестал расти, редко летает, постоянно спит... — Ваше Высочество, пожалуйста, по порядку, — спокойно попросил драконосмотритель, поднимая руку в успокаивающем жесте. — Прошлый месяц он ел много и рос так быстро. А сейчас… ничего. Это нормально? Он заболел? — голос Висеньи дрожал, пока смотритель уже приступил к осмотру Грейракса. Мужчина хмурился, внимательно осматривая молодого дракона. — Такое я вижу впервые, принцесса. Возможно, вам стоит оставить его здесь на несколько дней для наблюдения. — Не знаю… Правильно ли оставлять его в такой важный период жизни? — Висенья погладила Грейракса, который, казалось, уже снова задремал. — Вы сможете навещать его каждый день, — заверил смотритель. — Как только он поправится, его вернут вам. Она посмотрела на своего дракона, его безжизненную позу, как будто он спал безмятежно, но слишком глубоко. Её сердце сжалось. — Да, наверное, вы правы, — проговорила она, хотя в её голосе звучала неуверенность. Когда смотритель осторожно повёл Грейракса прочь, Висенья сделала шаг вперёд. — Постойте! — она быстро подошла и поцеловала дракона в лоб. — Я навещу тебя завтра, — прошептала она, прощаясь. На обратном пути Висенья чувствовала тяжесть в душе, как будто несла на себе весь мир. Каждый шаг давался с трудом. Она добралась до кровати, но уснуть смогла с большим трудом. Когда же сон всё-таки пришёл, он оказался неспокойным. Ей снилась септа, чей строгий голос преследовал её в мрачных коридорах. Поздней ночью её разбудила служанка, трясущаяся от волнения. — Принцесса… Вы должны выйти, — прошептала она. — Что-то случилось? — спросила Висенья, потирая глаза. Служанка колебалась, словно не решаясь говорить. — Ваш дракон… Его нет. Кажется, он улетел. Эти слова ударили, как молния. — Нет… Невозможно. Только не со мной… только не Грейракс, — прошептала она, поднимаясь с кровати на дрожащих ногах. — Это ошибка. Они ошиблись. Она поспешила к логову дракона, где уже собрались Рейнис и Корлис. Висенья услышала, как бабушка гневно отчитывала драконосмотрителей. — Как вы могли допустить такое? — строго спрашивала Рейнис. — Он вёл себя спокойно и только спал. Мы решили не сковывать его цепями, чтобы не усугублять его состояние, — оправдывался смотритель, опустив голову. Висенья вошла в логово, её голос дрожал от отчаяния: — Где Грейракс? Смотритель не успел ответить, как она снова выкрикнула, громко и со слезами: — Где мой дракон?! Если вы не найдёте его, я отдам вас всех на съедение Караксесу! — Принцесса, дракон улетел, — наконец произнёс смотритель. — Мы не можем… Рейнис подошла к девочке, осторожно обняв её за плечи. — Висенья, не волнуйся, — её голос звучал статно и спокойно, как всегда. — Дракон должен вернуться. Но слова Рейнис не могли унять вины, которая разрывала девочку изнутри. — Он подумал, что я оставила его, — прошептала Висенья, её взгляд был пустым. — Это моя вина… Только моя… Pov Rhena В тот день в замке царил хаос. Все искали Грейракса: драконосмотрители прочёсывали окрестности, слуги обыскивали близлежащие деревни, но следов молодого дракона не было. Висенья была в отчаянии. Она провела ночь в поисках, обойдя всю драконью яму, и умоляла позволить ей отправиться в поиски самой. Однако бабушка, принцесса Рейнис, твёрдо запретила ей это и заверила, что поиски уже ведутся. К утру Висенья совсем выбилась из сил. Мы с Бейлой уговорили её выпить отвар, чтобы хоть немного отдохнуть. Лишь тогда она уснула. Но покой был недолгим. Едва солнце поднялось над горизонтом, к ней пришла её духовная наставница, посланная королевой Алисентой. Из её комнаты вскоре раздались крики и звон разбитой посуды. Когда наставница вышла, на её щеке красовался свежий шрам. Сестра словно замкнулась в себе. Мы пытались поддержать её, но Висенья отказывалась говорить с кем-либо. Она либо спала, либо молча сидела в логове, уставившись в пустую клетку, где когда-то лежал Грейракс. Даже письма от семьи с Драконьего Камня она отвергала. До Алисенты быстро дошли вести о том, как Висенья обошлась с её наставницей. В наказание она прислала ещё двух женщин, столь же строгих. Рейнис пыталась смягчить ситуацию и даже направила послание королеве, но та осталась непреклонна. Прошло две недели с момента исчезновения Грейракса. Драконосмотрителей лишили жалования на год, а смотрителя, отвечавшего за безопасность молодого дракона, выгнали из замка. Висенья же оставалась отстранённой, словно потеряла себя. Разговор Рейны с Рейнис Я решила пойти к бабушке, когда услышала о новых наставницах. Даже не постучавшись, ворвалась в её покои. — Бабушка! — воскликнула я. — Приехали ещё две женщины! Они говорят, что это для Висеньи. Ты не собираешься вмешаться? Рейнис подняла взгляд от документов, её лицо оставалось спокойным, но уставшим. — Рейна, я уже сделала всё, что могла. Я написала Рейнире и даже лично просила королеву отказаться от этих мер. Но Алисента настроена решительно. — Тётя Рейнира ничего не предприняла? — спросила я, в голосе сквозило возмущение. — Она отправилась в Королевскую Гавань, но Алисента отослала её. Сказала, что воспитывать будущую невесту — долг короны. На первый взгляд её слова звучат разумно, так что Рейнира не смогла возразить. — Но почему ты не можешь остановить этих женщин хотя бы на время? Висенья ведь сейчас так слаба! — Они ежедневно отправляют отчёты в Королевскую Гавань. Алисента настроена не против Висеньи, а против её родителей, особенно Рейниры. Когда-то она не смогла подчинить Рейниру из-за разницы в статусе, а теперь у неё появилась возможность вмешаться в жизнь её дочери. — То есть всё это лишь способ унизить отца и тётю? Рейнис задумчиво кивнула. — Именно так. Королева нашла способ выместить свою обиду через Висенью. — Но ведь ей всего девять лет! Зачем так серьёзно её готовить? — Потому что Алисента видит в этом способ не только показать своё влияние, но и подорвать доверие к Рейнире и Деймону. — Это несправедливо, — прошептала я. — Она ведь ещё ребёнок. — Боюсь, Висенья должна сама набраться сил, чтобы справиться с этим, — ответила Рейнис. — Мы не можем вмешаться в войну, которую не начинали. Всё, что мы можем сделать, — это быть рядом и поддерживать её. От этих слов мне стало тяжело. Я понимала, что бабушка права, но видеть, как моя сестра страдает, было невыносимо. Комната младшей принцессы напоминала поле боя. Осколки разбитой посуды валялись повсюду, а в воздухе витала напряжённая, мрачная атмосфера. Когда в дверь постучали, настойчиво и громко, Висенья недовольно бросила: — Кто опять пришёл? Я никого не жду! Уходите! Но приказ остался без ответа. Дверь открылась, и в покои вошли три женщины. Одну из них принцесса узнала — это была наставница Лиара, на лице которой теперь красовался шрам, оставленный самой Висеньей в минуту ярости. Двух других она видела впервые. — Кто вы такие? — спросила она без особого интереса. Одна из незнакомок шагнула вперёд, её голос был холодным и чопорным: — С сегодняшнего дня мы втроём будем заниматься вашим воспитанием, чтобы вы стали достойной женой для принца Эймонда. Висенья, подняв брови, посмотрела на них с едва скрываемым презрением. — Вам не противно, что ваша вера оправдывает обучение девочки ради замужества с собственным дядей? Или для нас это особое исключение? — Это королевский приказ, — сухо ответила та же женщина. — Её Величество королева Алисента не желает видеть в невестках необразованную дикарку. Теперь, когда дракона у вас больше нет, вы сможете сосредоточиться на том, чтобы стать истинной леди. Последние слова резанули Висенью как нож. Слёзы вновь навернулись на глаза, и она схватила ближайший сосуд, чтобы бросить его, но тут её резко схватили за руки. — Что вы делаете?! — в голосе принцессы прозвучал испуг. — Благочестивой жене не подобает бросаться вещами и обвинениями, — прозвучал спокойный, но властный голос. — Что ты несёшь?! Отпустите меня! — кричала Висенья, но её слова не возымели эффекта. Две женщины подхватили её под руки и потащили в купальню. Девочке казалось, что с ней обращаются, как с животным, которое силой ведут на привязи. В купальне её мыли грубо, с таким усердием, будто пытались содрать кожу. Всё это время септы шептали молитвы, и Висенье показалось, что они пытаются изгнать из неё демона. — Ай! Больно! — кричала она, не привыкшая к такому обращению. Последний раз её купали нежно, с заботой — с матерью, окружённой фруктами и тёплым светом свечей. Теперь всё это казалось далёким сном. — Вы хотите содрать с меня кожу?! — Терпение — добродетель, — холодно ответила самая высокая из женщин. — Девочка? Для тебя я принцесса, дочь наследницы престола, шестая в очереди на трон и всадник... — Висенья вдруг осеклась. Нет, она больше не всадник. Её дракон улетел, оставил её. Или она подвела его? Этот вопрос мучил её уже две недели, но ответа так и не находилось. — Принцессы должны быть скромными и добродетельными, а не кричать о своём положении, — прозвучало в ответ, но Висенья уже не слушала. После купания её усадили за стол и начали кормить. Еда казалась бесконечной. Висенья попыталась отстраниться, но самая крупная из наставниц остановила её строгим голосом: — Вы слишком хрупкая для своего возраста. Хорошая жена должна быть здоровой, чтобы Мать, символ милосердия и плодородия, благословила её здоровым сыном. С этими словами ей продолжали впихивать в рот огромные куски мяса. Висенье казалось, что она вот-вот подавится. Всё внутри неё протестовало против происходящего, но она уже не могла сопротивляться — усталость и отчаяние брали верх. Когда еда наконец закончилась, и стол опустел, наставницы привели Висенью в чувство, усадив её обратно за стол. Все трое заняли места напротив, готовясь представиться. — Я ваша духовная наставница Маренда, — первой начала самая высокая женщина. Её вытянутое лицо и надменный взгляд сразу давали понять, кто из них главная. — Я ваша духовная наставница Карисса, — добавила вторая, крупная женщина. Её пухлое лицо и низкий рост могли бы создать иллюзию добродушия, если бы Висенья не помнила, как та буквально пихала еду ей в рот. — Я ваша наставница Лиора, — едва слышно произнесла третья, самая молодая из них. Её голос дрожал, а большие, испуганные глаза осторожно следили за принцессой. На левой щеке женщины красовался шрам — напоминание о прошлом визите к Висенье. Девочка заметила, как септа словно съёжилась под её взглядом, будто боясь новой вспышки ярости. Каждая из наставниц выглядела по-своему, но все трое излучали разную степень подавляющего авторитета, не оставляя Висенье ни малейшей надежды на сочувствие.