I'll be your song when the dance is over

Что за жизнь без последствий? Что за нож без заострённых лезвий? — Finneas «Hurt Locker»

      За окнами шумела маггловская улица: было обеденное время, и многие сотрудники магазинов и офисов спешили выйти в ближайшие кафе или забегаловки. Алекс, едва услышав их, прочно загородила весь этаж больницы святого Мунго звукоподавляющими заклинаниями. От уличного шума пациенты, у которых от магических повреждений страдал разум, нередко начинали чувствовать себя хуже или впадали в панику. Да и её саму сейчас это немного раздражало.       Александра смотрела в большую круглую сферу, откинувшись на спинку кресла и сцепив руки в замке под подбородком. Сфера показывала не её отражение, а то, что происходило в кабинете её коллеги, Джека Вайса. Среди её коллег не было тех, в чьей компетентности Алекс могла сомневаться, но Джек был одним из лучших целителей. Он был специалистом в области человеческого разума, который работал с ней уже больше восьми лет. Сейчас Алекс наблюдала за тем, как он ведёт приём с одной из пациенток.       На работе у Александры простые заповеди. Нельзя выделять своих пациентов. Ко всем нужно относиться одинаково. Нужно стремиться помочь им выбраться из этой больницы одинаково. Никому не нужно внимания больше, чем остальным.       Но в этом случае у Алекс не получилось. Вот и сейчас она не отрывала взгляда от сферы. Она не слышала ни слова, но по выражениям лиц и расслабленным позам могла понять, что встреча целителя и пациентки, совсем молодой блондинки, проходит хорошо. Сейчас пациентка, кажется, удачно пошутила, поэтому Джек всплеснул руками и рассмеялся. За всю встречу он почти не прикасался к своему перу — это тоже был хороший знак.       Но на душе у Александры всё равно было неладно.       Она потушила сферу и, чуть сведя брови на переносице, достала свои записи, в которые успешно погрузилась на следующие двадцать минут.       Её отвлёк стук в дверь и появление Джека Вайса на пороге следом. Алекс устало, но искренне улыбнулась.       — Привет. Как успехи?       — Привет. Великолепно, — тоже улыбаясь, ответил он. Целитель прикрыл за собой дверь и сел напротив Алекс за столом. — Она больше не нуждается в нашей помощи. Так же, как не нуждалась в ней неделю назад, две или даже, наверное, три.       Лестер слегка кивнула, внимательно глядя на собеседника.       — Ты сам настоял на последних встречах, чтобы предусмотреть возможность рецидива.       — Она практически здорова.       «Практически». Ни один хороший целитель никогда не скажет «абсолютно здоров» или «абсолютно здорова», потому что невозможно быть абсолютно здоровым.       — Это радует. Другого я от тебя не ожидала. Больше ничего нет? Кошмары, панические атаки, выбросы магии, агрессия, цикличное поведение?.. — начала перечислять Александра, но Джек её успокоил, слегка помотав головой:       — Ничего. Она весёлая и открытая, как раньше, готова вернуться в свою прежнюю активную жизнь, — он замялся, а потом сказал: — Ситуация с матерью — это единственное, что её волнует, но ты про это знаешь.       Алекс кивнула. Впервые за всё время разговора на её лице появилось раздражение.       — Это уже не наша ответственность… — произнесла она, а потом переключилась на более волнующую её тему: — А воспоминания? Надежды на то, что они вернутся, нет?       Теперь и Вайс помрачнел.       — Нет, к сожалению. Личность того, кто с ней это сделал, установить невозможно. Мы копнули достаточно глубоко, чтобы это понять. Единственное, что она знает, это то, что он был очень страшным человеком… — он вздохнул. — Как жаль, что люди, из-за которых у нас регулярно прибывают пациенты, невыносимо сильные волшебники.       — Я с тобой согласна, — ответила Алекс не без ноток разочарования в голосе. — Очень жаль, что ничего выяснить не удалось…       Джек выдержал паузу и сказал тише, но чётче:       — Алекс, мы сделали всё, что смогли. Даже отец этой девушки уже почти успокоился. Этим делом должны заниматься мракоборцы. Если мы будем брать на себя чужие обязанности, мы сгорим. А мы нужны не только ей, но и другим людям тоже.       Александра кивнула, выслушав его, и взяла себя в руки. Она посмотрела своему коллеге в глаза и снова устало улыбнулась:       — Ты сделал главное, что от тебя требовалось. Эта девочка теперь сможет снова жить спокойно…       — Кстати, о ней, — оживился Джек, и его улыбка стала немного хитрой. — Она ещё не ушла. Говорит, что хочет поблагодарить тебя лично.       — Меня? — удивилась Александра. — Да я с ней от силы раза три работала!       Джек пожал плечами, вставая.       — Она настроена решительно, так что тебе лучше выйти к ней в главный холл.       В главном холле, как обычно, была очередь у стойки привет-ведьмы. Только одна фигура выделялась среди обеспокоенных и нервных, захворавших волшебников и их сопровождающих. Эта девушка сидела на одной из лавок у окна, а рядом с ней лежал пышный букет и коробочка, перевязанная лентой. Алекс сдержала желание цокнуть языком и подошла к девушке ближе. Та, заметив её, лучезарно улыбнулась и встала со своего места. Когда она улыбнулась, на щеках появились ямочки, и было так правильно видеть их, а не чётко очерченные скулы. Она была такой светлой и красивой в этом голубом летнем сарафане в белую полоску… Было здорово видеть её такой.       — Целитель Лестер, я очень хочу вас поблагодарить, — тепло сказала она. Алекс слегка вздохнула, понимая, что ей неизбежно придётся принять эти цветы и этот подарок…       — Не стоило, дорогая, — сказала она.       Девушка шутливо нахмурилась и надула губы:       — Ещё как стоило! Вы с мистером Вайсом многое для меня сделали. Здесь булочки со сливочным кремом, я сама их приготовила, вы должны их попробовать… А цветы мы с папой выбирали!       — Спасибо, Патти, — только и смогла проговорить Александра, беря букет, который она с трудом могла удержать одной рукой, до того он был пышный. Эта пациентка, теперь уже, правда, бывшая пациентка, порой до того походила на Алису, что Алекс ощущала, что ведёт себя непрофессионально, желая уделить ей больше внимания.

***

      — Я хочу вернуться в Хогвартс, мэм, — с некоторой странной грустью произнесла Патти. Они сидели в больничном кафетерии для посетителей, пили кофе и ели булки. Александра не ответила, поэтому девушка продолжила: — Я скучаю по замку и по своей прошлой жизни. Моё место там, в мире магии. А сейчас визиты сюда раз в неделю — единственное напоминание о том, что я волшебница.       — Тебе ведь можно колдовать, — осторожно заметила Александра.       — Да, когда мама не видит, — кивнула Патти, мрачнея на глазах. — А когда я дома с ней, она ни на шаг от меня не отходит, так что, считайте, нельзя. И едва я завожу разговор о том, что мне нужно окончить школу, она закатывает истерику.       — А что твой отец? — спросила Александра, сделав глоток кофе. Девушка вздохнула и отвела взгляд.       — Он вроде бы «за», но переживает за неё, — сказав это, Патти снова переключилась на разговор о матери. — Она маггл, и жить с двумя волшебниками для неё — уже стресс… Её всегда пугало всё происходящее со мной, а теперь и подавно.       — Я могу её понять… — мягко произнесла Александра. — Но это твоя жизнь, Патриция, и ты уже взрослая, поэтому сама можешь принимать решения.       — Но ей так страшно! И мы с папой никак не можем её переубедить… Я чувствую, что если уеду, то брошу её, — с тоской в голосе сказала Патти.       — Ты не бросишь, — возразила Алекс. — Это трудно, я знаю, но ты не сделаешь ничего плохого, если уедешь обратно в школу.       — Она же маггл… — тихо пробормотала Патти. — Ей гораздо труднее.       Алекс чуть не подавилась.       — Патти, говорю тебе как целитель: эмоциональная и когнитивная сфера волшебников и магглов абсолютно идентичны, — строго сказала она. — Волшебники более устойчивы к стрессам, но это скорее умение, выработанное благодаря работе с магией, вот и всё. Не нужно делать ей скидку только потому, что она не волшебница. Ты хочешь уберечь её чувства, это совсем не плохо, но тебе семнадцать лет, и, на мой взгляд, тебе нужно окончить школу. Я не думаю, что ты собираешься ещё много лет сидеть с мамой дома… Или у тебя другие планы на жизнь?       Слова Алекс впечатлили девушку, было видно, что она отчасти с ними согласна. Но Патти всё равно выдавила:       — Я не могу. Я очень хочу обратно, но не могу. Мне тяжело с ней, но ещё тяжелее оставлять её… Такой. Я боюсь, что она мне этого не простит.       На какой-то миг Алекс показалось, что в живом и свежем лице юной девушки снова проявилась запуганная, нездоровая жертва нападения, которая резко запомнилась ей в январе. И Алекс в очередной раз убедилась в том, что Джек был прав: реабилитация Патти шла тяжело не только из-за пережитого ей, но и из-за повышенной нервозности и гиперопеки её матери. Женщина вздохнула и, сложив руки на столе, осторожно сказала:       — Я плохо знаю твою маму, но я уверена, что ей будет не за что винить тебя. Она просто любит тебя, поэтому и боится отпускать. Но рано или поздно она поймёт…       Патти посмотрела на неё грустно и вопросительно. Алекс кивнула. Она знала, о чём говорила. Она умела отличать плохих матерей от хороших, и миссис Стимптон со всеми её противоречиями всё-таки можно было отнести к хорошим матерям.

***

      «Привет, мама. Не знаю, с чего начать.       Сегодня вечером мы с Фредом видели в лесу мистера Барти Крауча-старшего… Я знаю, что он считается нездоровым, и его очень давно не видели в Министерстве (хотя мы говорили про это с папой; тот считает, что на самом деле мистер Крауч пропал или попал в серьёзные неприятности). Но мы его правда видели!       Он выглядел ужасно! Так, как будто много дней скитался по лесам и болотам. А ещё он был будто не в себе. Ему казалось, что он говорит не с нами, а с Перси (это брат Фреда), он сейчас как раз работает на Крауча. Давал указания, договаривался о встречах… А потом как будто что-то щёлкнуло — он стал говорить что-то про своего сына, про эту Берту Джоркинс из Министерства, говорил, что виноват… Просил привести Дамблдора…       Нам с Фредом было очень страшно оставлять его одного в таком состоянии, но потом я подумала, что он не в себе и может напасть на нас. Поэтому мы побежали в замок за директором, долго не могли его найти, зато встретили по пути профессора Грюма. Мы рассказали ему о мистере Крауче, и он тут же отправился на его поиски. А когда мы наконец пришли в лес вместе с Дамблдором, мистера Крауча не было… Профессор Грюм сказал, что вообще его не видел.       Все подумали, что мы просто шутим: ну, у Фреда же репутация мальчишки, который вечно устраивает проделки, профессор Снейп вообще на нас взъелся, сказал, что мы всех отвлекаем и устраиваем суматоху, чтобы что-то под шумок учудить. Но профессор Дамблдор поверил нам. Так что в школе усилили безопасность, я знаю, что теперь никого особо не будут выпускать из замка после уроков, и сам лес тоже прочёсывают. Меня это, к слову, вообще не успокаивает.       Я не знаю, мам. Я уверена, что ты будешь в ярости, потому что я опять едва не попала в неприятности. Но я очень хочу рассказать тебе это, может, у тебя есть какие-то догадки… Кто его знает, что это вообще с Краучем было, и где он сам сейчас. Он выглядел не так, как будто мог далеко уйти, но, может, это и была ловушка? И те странные слова, которые он говорил про своего сына… Мне не по себе.       Только вчера вернулась Патти (кстати, она много говорила о том, как ты ей помогла — ты знаешь, какая ты у меня умница, мам?), мы все так были рады, что она теперь в порядке… И тут такое. И ещё третье испытание Турнира на носу.       Я спрашивала у профессора Дамблдора, могут ли прекратить Турнир из-за таких странных ситуаций. Он сказал: «нет». Я волнуюсь за Гарри. Папа уже просил меня помочь ему с подготовкой к третьему испытанию: боевые и защитные заклинания, может, что-то невербальное и всё такое. Клянусь, с завтрашнего дня я буду делать всё это в тройном размере. Плевать на мои экзамены. Я сделаю всё, чтобы Гарри был в порядке, что бы его ни ждало…       И ещё я очень уверена, что вряд ли о таком напишут в Пророке. И ещё у меня не выходит из головы разговор с папой. Он, как и я, уверен, что дальше будет что-то более тёмное, жуткое, опасное… Мерлин, я хочу верить в то, что мне только кажется.       Сейчас четыре часа утра, я совсем не могу спать, пишу тебе это письмо. Больше не знаю, что сказать, вообще не хочу тревожить тебя, но ещё сильнее я хочу, чтобы ты знала о том, что происходит.       Люблю тебя, твоя Алиса Кассиопея»

***

      Двадцать четвёртого июня Хогвартс стоял на ушах. Даже пол под ногами, казалось, подрагивал от предвкушения.       Билл влетел в комнату, в которой собирались чемпионы со своими семьями, абсолютно счастливый. Он выглядел так же, как когда на седьмом курсе стал одним из призёров международной магической конференции.       — Не поверите, кого я сейчас увидел! — радостно воскликнул он. Своим голосом он привлёк внимание остальных чемпионов и их семей. Флёр Делакур, наплевав на свой привычный холод, вытянула шею. Миссис Уизли посмотрела на старшего сына с укором, но всё же и она заразилась интересом.       — Сдаётся мне, я знаю, кого… Или, вернее, кого с кем, да, Билл? — подмигнул Джордж. Билл тут же кивнул и охотно отбил ему «пять».       — О чём ты, Билл? — спросила миссис Уизли, с нетерпением поглядывая на дверь и ожидая, когда же появится Гарри. В этот момент та распахнулась и в комнату влетели красные и запыхавшиеся Фред с Алисой. Алиса на ходу поправляла воротник мантии, а Фред выглядел так, как будто с его языка готовились сорваться бранные словечки, да только вот при матери он не мог себе этого позволить.       — Ну, что? Всем уже рассказал? — с вызовом в голосе поинтересовался Фред. Джордж и Рон зажали рты ладонями, чтобы не покатиться со смеху, а Джинни закатила глаза. Её пока что не совсем интересовали любовные похождения старшекурсников.       — Не успел, — прыснул Билл, подмигнув Алисе. Та выглядела на порядок спокойнее, чем Фред, даже немного веселилась от происходящего, пусть и бессовестно алела от смущения.       — О чём?.. — спросила мать семейства, щурясь в сторону Фреда и, кажется, что-то подозревая. Алиса, громко выдохнув, быстро и выразительно посмотрела на Фреда. Тот поймал её взгляд и успокоился, а затем они оба посмотрели на женщину. Она уже обо всём догадалась, и на её губах расцветала довольная улыбка.       — Знакомься, мам. Это Алиса, моя девушка, — торжественно сказал Фред. Миссис Уизли больше не пришлось сдерживать свои эмоции. Она быстро обняла сына одной рукой, Алису — другой, и радостно пропела:       — Мои дорогие, ну как же хорошо!       Алиса выпучила глаза из-за плеча миссис Уизли. Ей было и неловко, и смешно, и радостно, ведь после того, как Джордж хлопнулся в обморок, узнав об их отношениях, они могли ожидать чего угодно, и эта реакция была одной из лучших из всех возможных. Билл, широко улыбаясь, показал два больших пальца вверх. Джордж, скрестив руки на груди, ухмыльнулся. Наверное, вспомнил, что когда Фред приглашал домой Патти прошлым летом, мать её не сильно жаловала, а вот Алисе всегда была крайне рада.       В этот самый момент двери комнаты для чемпионов распахнулись вновь. Слегка смеющийся тёплый голос произнёс:       — Я привела вам чемпиона! Видишь, Гарри, а ты не верил, что к тебе кто-то приехал…       — МАМ?! — воскликнула Алиса, быстро вырываясь из объятий миссис Уизли.       — Гарри! Давай к нам! Сюрприз! — сказал Билл, подзывая впечатлённого Поттера ближе.       — Всем привет. Привет, Касси. Почему ты такая красная? — как ни в чём не бывало поинтересовалась Алекс. Она выглядела так просто и весело, как будто каждый день приезжала в школу.       — Как здорово, что вы приехали! Я уж подумал, Дурсли… — с облегчением сказал Гарри, попадая в объятия миссис Уизли, которая на радостях обделила его парочкой привычных поцелуев. Фред с лёгким изумлением смотрел на мать, которая сияла, как ёлка на Рождество.       — Ты уже знаешь, Сандра? — спросила она у Александры. Та, быстро посмотрев на дочь, кивнула: Алиса писала ей, что начала встречаться с Фредом. У Алекс было неоднозначное отношение к этой новости, но ничего поделать она не могла. — Это так грандиозно! Ох, если бы я знала, я бы обязательно испекла торт…       — Честное слово, мам, мы приехали сюда поддержать Гарри, а не сосватать этих двоих, — быстро заметил Билл.       — Никто никого не будет сватать, молодой человек, — строго заметила Александра. Билл виновато приподнял ладони.       — Да, да, Гарри… — Молли поспешно положила руку на плечо Гарри. — Извини, извини, просто такие новости… Ох! — она посмотрела на Алекс и Алису большими сияющими глазами. — Я лишь хочу сказать, что невероятно рада. Алиса хорошая девочка…       — Бесспорно, — улыбнулась Алекс, положив ладонь на плечо дочери. Миссис Уизли с трудом переключилась на Поттера, принявшись заваливать его вопросами о школе и турнире. Гарри в любом случае выглядел очень радостным: у него не было семьи, которая могла бы приехать и поддержать его в такой ответственный момент. Горько, что такой семьёй стала семья его лучшего друга…       — Давай выйдем на улицу, — негромко предложила Алиса, повернувшись к матери лицом. Та кивнула.       Сегодня некоторые студенты дописывали последние экзамены. Шестому курсу повезло: у них последний был вчера, так что весь день перед третьим испытанием был в полном их распоряжении.       — Ты тоже приехала поддержать Гарри? — спросила Алиса, когда они вышли в главный вестибюль.       — Не совсем, — ответила Алекс. — Я хотела создать комиссию из целителей и мракоборцев, которая бы обеспечила дополнительную защиту участникам Турнира и всем студентам, находящимся на территории… Учитывая, что недавно было с Краучем-старшим, это вполне разумное решение, не правда ли? — Алиса кивнула. — И Дамблдор тоже поддержал меня… Но Фадж и Бэгмен отказались от этой идеи, так что приехала я одна. Одну меня никто отсюда не выставит.       Алиса закусила губу с тревогой.       — Мне очень жаль.       — Это было ожидаемо… — вздохнула Алекс, поправив причёску. — Просто, наверное, нужно было заранее об этом побеспокоиться и получше всё продумать. Меня попробовали убедить в том, что место проведения испытания будут патрулировать учителя, в их числе Грозный Глаз. Так что я просто надеюсь, что меня впервые в жизни подведёт интуиция. Вот так. Ну а у тебя как дела? — резко переключилась Алекс, а потом тут же рассмеялась: — Впрочем, я уже всё видела!       — Ма-а-ам, — смущённо улыбаясь, ответила Алиса. — Нормально всё.       — Ты хоть счастлива?       — Конечно, счастлива, мам!       — Тогда больше спрашивать не буду…       Они отошли далеко от замка и студентов, которые наслаждались приятным солнечным деньком на опушке рядом со школой. Они нашли очень живописное место на небольшом склоне рядом с Чёрным озером. Трава там была почти по колено. Алекс постелила свою мантию, которая сыграла роль уютного пледа. Алиса легла, глядя в голубое небо и согнув ноги в коленях, а Алекс нежно гладила её по волосам. Трава, небо и тишина были их компанией.       — Тебе бывает страшно, мам? — негромко спросила Алиса. Александра, которая не совсем ожидала такого вопроса, тихо выдохнула, прежде чем ответить.       — Конечно, бывает. Это естественно.       Алиса грустно вздохнула.       — Когда я была маленькой, я думала, что ты вообще ничего не боишься. Я думала, что ты невероятно смелая и классная и можешь просто взмахнуть палочкой, чтобы со всем справиться.       — Ты во мне разочаровалась? — Алекс иронично скривила уголок губ. Алиса поморщилась.       — Что ты такое говоришь! Нет… Я просто поняла, что мир ужасно жесток, и что всем бывает страшно. А те, кто ничего не боятся, — наверное, это те, кого как раз и стоит бояться… Что у таких людей в голове?       Алекс улыбнулась, не переставая медленно гладить дочь по волосам. Та продолжала:       — Дело всё в том, как именно ты работаешь со своими страхами. Если тебе удаётся хоть иногда договариваться с ними или побеждать, то ты молодец…       — Возможно, да, — уклончиво сказала Алекс. — Но есть страхи, которые сильнее тебя.       — Все страхи рано или поздно можно победить. Я тебе рассказывала, что больше не боюсь летать на метле?       — Ты писала. Ты настоящий герой, все дела… Я знаю, что тебе нелегко далось это, но есть страхи, которые слишком сильны. И они остаются с тобой до конца.       Что-то в голосе Алекс было слишком безнадёжное, а сама женщина слишком поздно это поняла. Ей стало неловко, особенно, когда дочь посмотрела на неё с какой-то тоской. Как же так, она не моргает, когда ей достаются одни из сложнейших случаев во всей больнице, она способна решать вопросы целого отделения, лечить стольких волшебников, но перед собственной дочерью не может оставаться сильной…       Но Алиса вдруг улыбнулась, чуть прищурившись — из-за облака как раз выглянуло ослепительное солнце.       — Ты всё равно для меня та великая женщина, которая победила всех монстров в моём шкафу.       Алекс, рассмеясь, наклонилась и поцеловала дочь в лоб. Она очень хотела, чтобы этот день не заканчивался. Потому что чувствовала, что чем ближе вечер, тем сильнее растут её плохие предчувствия, за которыми кроются страхи, которым уже больше половины её жизни.

***

      Но вечер наступил. Алекс отпустила дочь к друзьям, а сама решила немного прогуляться по территории школы и подумать в одиночестве. Она прогулялась по опушке вдоль Запретного леса, снова побывала у Чёрного озера, а на обратном пути, уже когда собиралась пойти к полю, где должно было пройти третье испытание, остановилась у домика Хагрида. Там среди тыквенных грядок она увидела пару чёрных собачьих ушей. Подошла ближе - а это её знакомый пёс лежал, положив голову на лапы.       Алекс грустно улыбнулась. Она подошла ближе и присела рядом.       — Вся семья в сборе, верно? — с невесёлой усмешкой сказала она, почесав его за ухом. Пёс дёрнул головой и тихо прорычал сквозь зубы. В далёкие годы, когда они были вместе, он и в человеческом обличии так же рычал, когда Алекс неудачно шутила.       — Да брось ты! Я рада тебе, — примирительно сказала она. — Жаль только, что видимся вот так. Тоже волнуешься за Гарри?       Пёс приподнял голову и мотнул подбородком вниз-вверх.       — Да-а... А Алиса, представляешь, полдня говорила мне, что у неё плохое предчувствие.       Пёс склонил голову вбок и почти по-человечески вздохнул.       — Может, она просто такая же паникёрша, как и я? — она тихо усмехнулась. Пёс молча посмотрел на неё исподлобья. — Тоже верно. Мне кажется, только дурак не понимает, что что-то не так с этим Турниром. Но я здесь, Сириус, — бодрее сказала Алекс. — И я постараюсь сделать всё, чтобы Гарри не пострадал. Ну, мы с тобой же не можем быть в стороне, если рядом беда...       Пёс вдруг изловчился и лизнул её в ладонь, которая гладила его. Алекс зажмурилась и рассмеялась.       — Наглец!..       Дети шумно рассаживались по трибунам, весело играла музыка школьного оркестра, распорядители Турнира вместе с частью профессоров школы о чём-то совещались. Чемпионы ещё были в своей палатке: готовились. Высокие стены живой изгороди, которая образовывала гигантский лабиринт, тихо шептались.       Только один профессор стоял, глядя на этот лабиринт, наплевав на общество всех остальных людей. Пегие волосы развевались на ветру, ноги в широкой стойке.       — Здравствуй, Ал, — негромко сказала Алекс, подходя к нему сбоку, с той стороны, где волшебный глаз. Она, конечно, знала Грюма, как и он её, но предусмотрительность не помешала бы, зная, какой он нервный после войны.       — Ты как меня назвала? — хрипло спросил он, с ног до головы разглядывая её своим огромным вращающимся глазом. Алекс цокнула языком и закатила глаза.       — Не смеши меня.       Грюм пару раз кашлянул с клокотанием в горле, а потом вынул из внутреннего кармана мантии свою древнюю флягу, приподнял её, глядя в глаза Алекс, а затем отпил несколько глотков. Всё это время Алекс неотрывно смотрела на него.       — Зачем приехала? — угрюмо спросил он.       — Дома слишком скучно, — в той же манере ответила она. Что-то её настораживало в Грюме, но Алекс не понимала, что именно. Хотелось списать это ощущение на тревоги. — Ты мне позволишь проверить лабиринт перед началом состязания?       Грюм сузил глаза. Морщины на его изуродованном лице проступили глубже, теперь они напоминали трещины, которые пересекают высушенную землю.       — Если ты туда полезешь, туда полезут все остальные. Бэгмен чётко сказал: внутрь войдут только чемпионы. Все, кто делал этот лабиринт, — Грюм обернулся и повёл рукой, показывая на группку преподавателей, — вот они как на ладони. Алекс, прекращай это. Сейчас начнётся: ой, там дети, ой, там же опасно… — он рыкнул. — Это Турнир, Мерлинова мать.       — Дело не в детях. А в том, что именно внутри лабиринта, Ал.       — Как ты меня назвала?       — Ал. Аластор, — нахмурилась Алекс, но в этот момент подбежал Людо Бэгмен. Он хлопал в ладоши, привлекая к себе внимание.       — Господа! Профессора и зрители, прошу всех занять свои места! Через минуту чемпионы выйдут сюда, и начнётся заключительное испытание!       Алекс заняла своё место на трибунах, на одной из нижних скамей, и с тревогой закусила губу. Совсем как дочь… Хотелось заломить руки, хотелось выбежать обратно, хотелось остановить всё это, хотелось прочесать весь лабиринт, хотелось поднять на уши всю магическую Британию… Наверное, Александра это могла, но она столько раз высоко взлетала, пытаясь спасти мир, а потом ей жестоко обрубали крылья.       Она не может пасть и сейчас. Не при дочери. В конце концов, она испугается.       Алекс обернулась наверх и стала искать её взглядом. Вот она, конечно, в толпе ребят с плакатами в поддержку Поттера, обнимает за руку красивого рыжеволосого парня, и что-то нет в ней того же веселья и азарта, что и в её приятелях.       Алекс не могла сказать дочери, что всё будет хорошо, потому что это не будет правдой. Но она могла в любой момент поднять палочку и сделать всё, чтобы защитить её и всех остальных студентов.       — Удачи, Гарри, — прошептала она, глядя, как он входит в лабиринт вместе с другим участником от Хогвартса.