I'll be your song when the dance is over

      Ночью накануне вылазки в Хогсмид прошёл такой сильный снегопад, что к утру Хогвартс был окружён огромными сугробами. Погода продолжала радовать обилием зимнего настроения, но сейчас это было более слабо и скорее даже спокойно. Снег шёл до этого в декабре и январе, но он бы едва мог покрыть тонким слоем замёрзшую траву и дорожки, больше напоминая иней.       А сейчас его было так много!       Снег подействовал на школьников решительно положительно: в Большом зале стоял шум и гам. Всем не терпелось поскорее выбежать на улицу и начать строить снежные городки, площадки для битв, кто-то даже всерьёз задумывался о том, чтобы попробовать расчистить озеро и коньками проверить его на прочность. Но в основном говорили о Хогсмиде. Снегопад и долгожданная вылазка в волшебную деревню совпали просто удивительно удачно.       — Ты не пойдёшь? Уверена? — спрашивал Ли с неким оттенком грусти в голосе. Он сидел поперёк лавки рядом с Алисой, которая спокойно ела овсянку. Она кивнула.       — Чёрт возьми, Лестер! — возмутился Джордж. Они с близнецом сидели напротив неё, надев на рыжие макушки шапки ручной вязки. — Мы собирались принимать ставки!       — Нам же надо копить деньги на наше дело! — добавил Фред.       Трое парней — Фред, Джордж и Ли — уже давно проглотили свой завтрак, стремясь войти в Хогсмид в числе первых. Но их задержала Алиса, которая почему-то сначала просто медлила, а потом сказала, что никуда не пойдёт.       — Копите себе на здоровье, я-то тут причём? — пожала плечами Алиса. Она слегка улыбнулась под злыми и раздосадованными взглядами близнецов и добавила: — Серьёзно, я вам там не нужна. Вам нужна в таких вопросах полная бестолочь? Я не научилась ни одному вашему карточному фокусу, или махинациям со спичками, или…       — Ты — наша счастливая звезда, Лис! Забыла? — простонал Фред. Алиса с улыбкой махнула рукой и набила рот овсянкой.       — Ну и чем ты займёшься? Будешь пасти своего Буу? — хмуро спросил Джордж, поглядывая на выход из зала, — там уже начала собираться толпа детей и подростков, одетых в зимнюю одежду.       Алиса положила в свою тарелку новую порцию овсянки — уже третью за утро. Близнецы всегда диву давались — как можно так сильно любить эту кашу? Лестер, тем временем, капнула туда подтопленным сливочным маслом и резонно ответила:       — Есть более важные дела. Например, учёба, — Фред, Джордж и Ли синхронно закатили глаза. — И потом, я обещала Гарри, что помогу ему с конспектом по истории магии. А вот вам, — она ткнула в их сторону ложкой, — я ничего не обещала! Так что — дуйте в Хогсмид!       — Что ж, счастливо оставаться, крошка Лестер! — сказал Джордж, поднимаясь с лавки.       — Желаем тебе плодотворного изучения страниц учебников! — добавил Фред. — Это ведь всяко интереснее, чем бизнес…       — Цыц! — отозвалась Алиса. Близнецы начали удаляться, нарочно громко болтая о ботаниках и заучках. Ли, единственный из этой тройки, кто не сострил, просто махнул рукой, идя спиной вперёд к выходу. Алиса тепло улыбнулась ему и тоже махнула рукой. Потом перевела дух — наконец отстали!       Но радоваться было рано.       — Ты отказала им потому, что идёшь со мной? — кто-то приобнял её из-за спины и прошептал эти слова на ухо. Алиса порадовалась, что в этот момент она не ела. Её всю передёрнуло. Что же это такое? Что за холод по спине… Знакомый шёпот обдал её ухо горячим дыханием, а тёплые и сильные пальцы убрали волосы с одного плеча и провели по коже. — Ну что ты, солнышко моё… Ещё не привыкла?       Алиса привыкла — к другому Оливеру. Который подтрунивал над ней по-доброму весной, который гулял с ней после тренировок осенью и который кружил её в танце на недавней вечеринке. Он был нежным в самом начале их отношений, и иногда такие моменты тоже, конечно, проскальзывали, но сейчас он был всё более властным. И Алисе это не нравилось. Её настораживало липкое ощущение собственной неполноценности, когда Вуд смотрел на неё как на свою хорошенькую игрушку. Как на трофей — награду за успехи. Как на украшение рядом с собой.       Когда он смотрел на неё так, как сейчас.       Он, конечно, молодец — подцепил одну из самых популярных (и не из-за хороших достижений, а из-за новостей и слухов) девчонку в Хогвартсе, всем своим видом показывая, какой он скандальный и равнодушный к чужому мнению. В какой-то степени Алиса была ему благодарна — когда она была с Оливером, об её отце меньше судачили. Их только оценивали.       Она ему не подходила — на этом многие сошлись. Особенно рьяно об этом любила говорить староста-семикурсница со Слизерина, Моника Фоули, которая, кажется, имела на Вуда какие-то свои виды. Заносчивая дамочка обожала без устали повторять, почему Алиса ему не подходит.       Она была не самой красивой. Не была идеальной девушкой. Между ними была разница в возрасте почти в три полных года. А ещё она была какой-то дёрганной недотрогой, когда он намекал на малейшую близость.       Все эти сплетницы с удовольствием отдались бы Оливеру уже очень давно. Лестер — нет. Ей нравился Оливер, он правда очень ей нравился, но такие моменты, как сейчас — резко контрастировали с нормальными, по мнению самой Алисы, отношениями. И было больно признавать, что не всё между ними идёт так, как должно быть в идеальном варианте.       Тем более, что… Сейчас она не собиралась идти в Хогсмид ни с кем. Даже, увы, с ним.       — Я же просила так не делать, — мягко, но немного отстранённо произнесла Алиса, дёрнувшись, и равнодушно начала есть. Ей хотелось, чтобы он понял, что ей так не нравится. Чтобы он хоть на чуточку меньше стал думать о том, как сделать хорошо себе и как потешить своё эго. Оливер уже опустился рядом с ней и с улыбкой наблюдал за её недовольной мордочкой.       — Ну, извини, — в его голосе было ни нотки раскаяния. — Ты в Хогсмид-то идёшь? Со мной. Попьём кофе у мадам Паддипфут…       И снова — он скользнул рукой по её коже. От шеи к плечу, повёл по руке, и даже сквозь ткань свитера Алиса чувствовала, что что-то опасное, ненормальное есть в этих прикосновениях.       Ей же раньше нравились эти прикосновения, что вообще происходит?!       Она отшатнулась, скинув его руку с себя.       Это были совсем другие прикосновения, другие, другие, другие…       — У меня на сегодня были другие планы, извини, — ответила Алиса, мягко отодвигаясь. Оливер непонимающе склонил голову вбок и чуть нахмурил брови:       — Планы всегда можно отменить или перенести… — в голосе капитана были властные нотки. А взгляд — прямой, уверенный, нахальный…       — Оливер… Прости. Может, в следующий раз сходим? — Алиса почти умоляюще посмотрела ему в глаза. Она не хотела его обижать. Она не хотела сцен.       Но это было неизбежно.       Это же Оливер Вуд. Мальчик, который просто терпеть не может проигрывать или получать отказы.       Улыбка быстро сошла с лица капитана команды, он снова натянул это кислое выражение лица, но Алиса почему-то уже и не хотела его утешать и что-то доказывать. Чёрт возьми, ему в марте восемнадцать, ну почему он вообще такой?       — Может, и не будет следующего раза, — Вуд резко хлопнул ладонью по столу, заставив человек семь в округе обернуться, встал и стремительно покинул зал. Алиса не стала даже провожать его взглядом. Ей… Ей почти наплевать.       Но почему ей так хочется сорваться и побежать за ним с мольбами и извинениями? Почему ей так хочется забыть про свою гордость и начать делать всё возможное, чтобы он снова тепло улыбался, просто сидел рядом, слушая её, или носил за неё тяжёлую сумку с учебниками, при этом бережно обнимая?       И почему все снова пялятся… Куда ни глянь — и за этим столом, и за соседними куда глаз направлены на неё. Кто-то скрывает, кто-то — нет. Может, ей уже мерещится?       «Спокойно, Лис. Не надо. Надо держать себя в руках. Ешь овсянку…», — думала Алиса, изо всех сил сохраняя безразличное выражение лица и стараясь не зареветь. Она знала, что те две подружки-шестикурсницы с Когтеврана, которые завидуют её отношениям с Вудом, сейчас смотрят на неё во все глаза и она даже слышит, как они говорят, какая она дура.       Ну что ещё может произойти?       — Конспект по истории магии, значит? — спросил Гарри, садясь на освободившееся место напротив Алисы. Та сдержалась, чтобы не закрыть лицо рукой от стыда. Конечно, он же сидел рядом и всё-всё слышал. Ничего в этой школе нельзя ни от кого скрыть! Лестер перевела дух. Хорошо, что появился повод отвлечься.       Гарри был Гарри. Ему было плевать на отношения. Он уже вырос из того возраста, когда он мог бы донимать её расспросами и шутить про «тили-тили-тесто», но ещё не дорос до того, чтобы серьёзно интересоваться девушками. И проецировать чужие отношения на себя и свой опыт.       С Гарри — в этом плане — легко.       — Прости, — с извиняющейся улыбкой сказала Лестер. — Это первое, что пришло в голову. От близнецов не просто отделаться — сам знаешь…       Гарри понимающе кивнул.       — Удивительно, что они поверили, — задумчиво продолжила она. — Они и правда подумали, что ты тоже останешься в замке? Сами ведь проложили тебе дорогу в Хогсмид… Всё-всё-всё, не заикаюсь! — со смешком добавила она, видя, как Поттер нахмурился и кивнул в сторону стола преподавателей. Людей в это время в Большом зале было уже не так много, так что профессора вполне могли их услышать.       — Если тебе интересно, сегодня я не планирую писать никаких конспектов. Но раз ты используешь меня как отмазку… — взгляд Гарри стал хитрым, а улыбка — заговорщической. И когда он стал таким, когда превратился из напуганного растрёпанного птенца в такого смелого парня?       Алиса хмыкнула и кивнула:       — Уговорил. Только в истории я сильна не больше, чем ты, но если тебе нужна помощь с зельями или астрономией, например, то пожалуйста. Если… — она наклонилась ниже к середине стола и Гарри сделал тоже самое. Алиса понизила голос: — Если взамен будет кратковременное пользование чудесной мантией-невидимкой или даже картой Мародёров…       Гарри отстранился назад и шутливо нахмурился:       — Если что, Лис, так не делается! Сначала дарить, а потом — давать тебе на кратковременное пользование?       — Ну ты и зануда!       Алиса закатила глаза и отправила в рот ложку овсянки. А потом вдруг выразительно посмотрела на Гарри. Тот покачал головой:       — Сегодня — точно нет. Извини.       Алиса поникла. Разговор дальше явно не будет клеиться. Он взял свою сумку и засобирался к выходу. А потом вдруг остановился и с интересом облокотился на стол:       — Если ты не собираешься идти в Хогсмид, то зачем тебе карта?       — Будешь много знать — запущу в тебя овсянкой! — пообещала Алиса, угрожающе зачерпывая ложкой большую порцию каши. Гарри шутливо поднял руки, как будто сдаётся, а потом снова засобирался и встал. Прежде, чем он повернулся, чтобы уйти, Алиса сказала: — А вообще… Моё предложение с помощью с уроками в силе. И не только из-за Карты, а потому что я сегодня очень добрая. Но и из-за Карты, в принципе, тоже, да, что уж скрывать.       Гарри рассмеялся, сказал: «Посмотрим!», а потом действительно ушёл. Доедая овсянку, Алиса думала о том, что очень благодарна ему за то, что он гораздо тактичнее близнецов Уизли. И за то, что он не стал говорить с ней о Сириусе Блэке. Хотя, очевидно, его эта тема волновала не меньше, а то и больше её.

***

      Идти по снежному коридору среди глубоких сугробов, наступая в следы предшественников и укрепляя прохоженную дорожку — тяжеловато. Вереница учеников, которые шли к Хогсмиду, двигалась медленнее обычного. Периодически кого-то толкали в сугроб, обсыпали снегом, стреляли снежком, кто-то — просто проваливался.       Идти через сугробы напрямик — хуже и тяжелее этого не придумаешь. Сущий ад. Хотя Алиса и натянула на себя всё самое тёплое и плотно замоталась гриффиндорским шарфом, она быстро продрогла — снега было по пояс. Он заваливался в сапоги, облеплял джинсы, заставляя их промокать.       «Может, и не будет следующего раза… Просто отлично! Замечательно! Он не мог подобрать любой другой день для этого?!» — мрачно думала пятикурсница.       Стиснув зубы, Алиса упорно продолжала идти. Периодически она вынимала палочку и прогревала себе небольшой участок пути. Чего не сделаешь ради того, чтобы попасть в Хогсмид, пускай и с опозданием. «Как вообще можно радоваться этому снегу?!»       Она мысленно прикинула возможные варианты развития событий: её может поймать Филч (тогда она скажет, что у неё есть разрешение, а идёт позже всех, потому что проспала), её могут увидеть из замка (вообще плевать). Но вот чтобы её увидели друзья — этого точно не надо. Она хочет побыть наедине с Буу.       Она почему-то чувствовала, что он сейчас там, в подсобке какого-то тёплого магазина или во дворе у кого-то из местных жителей.       Удалось ли Фреду отговорить её от очередной встречи с псом, который по каким-то невероятным причинам и мозгодробительной логике Уизли должен оказаться анимагом? Разумеется, нет — наоборот, стало только интереснее.       А что плохого может случиться? Хогсмид — место людное. Там сейчас больше сотни школьников. Если это и правда какой-то извращенец в облике пса, он ей не навредит, Алиса быстро позовёт на помощь. А если это не анимаг, а правда пёс, ну, может, пёс с какой-то волшебной шерстью, то… Это будет здорово.       Алисе не хотелось подключать друзей к её маленькому расследованию. Близнецы её уже не поддержали, девчонки-соседки не поймут, МакГуайру со Слизерина — слишком долго объяснять… А Оливер, как с горечью поняла Алиса, гораздо больше любит заниматься тем, что интересно в первую очередь ему.       Лестер не имела понятия, что она будет делать, как она подберётся ко псу так, чтобы попробовать намекнуть о своих смутных подозрениях. «Хей, привет, ты случайно не анимаг?». И подумать смешно…       На главную улицу волшебной деревни она выбралась отчаянно розовощёкая, с прилипшими к щекам волосами, которые выбились из шапки и капюшона, в промокшей зимней мантии, облепленной снегом, в промокших сапогах…       Алиса надела капюшон — не надо, чтобы её узнали. Только шарф в красно-золотую полоску и выдаёт в ней ученицу Хогвартса.       Она осторожно прошла мимо «Трёх мётел». Там близнецы, забив столик у окна, уже окружили себя детьми помладше и принимали из их рук сикли. Алиса хмыкнула и быстро прошла мимо, пока кто-то из них случайно не посмотрел в окно. Никакая она не счастливая звезда — они и без неё прекрасно справляются. Вон, только и успевают деньги в свою коробочку-копилку складывать.       А вот тот, кого Алиса так упорно хотела найти, ждал её в узком тупике между трактиром и почтой. Лестер могла бы его не заметить — ей сначала показалось, что это просто чёрная тень, и она уже прошла мимо, но вовремя обернулась и сделала пару шагов назад.       Пёс, до этого лениво гревший бок возле тёплой трубы, при виде Алисы оживился и встал. Она просто удаче своей не поверила!       Пронзительные синие глаза, которые всегда почему-то напоминали ей глаза человека, смотрели на неё совершенно ясно. Узнал… Как есть — узнал, даже замотанную в много слоёв вещей.       — Ух ты, Буу! Вот так встреча! — обрадовалась Лестер. Она повертела головой, убедилась, что её никто не видит, и нырнула в тупик. Алиса была рада увидеть друга, но тот, кажется, не разделял её настроения. Он не стал лезть ей под руку, как всегда, позволяя почесать себя за ушком. Он глядел на неё настороженно и отступал, когда Алиса к нему подходила. Та слегка удивилась, и решила сразу его задобрить. «Что-то подозревает?»       Она прихватила из Большого зала небольшой пакетик с куриными ножками, копчёной рыбой, сардельками и парой сандвичей. Пара лёгких бытовых заклинаний — и всё это не превращается в кашу, а сохраняет тепло и первоначальный вид. Буу вечно голодный.       Но когда Алиса потянулась к внутреннему карману мантии, ища этот пакет, пёс неожиданно воспользовался тем, что она на него не смотрит, и выбежал из тупика.       — Ах, так! — с возмущением в голосе воскликнула Алиса. И понеслась следом.       «Я его, значит, кормлю, чешу за ухом, имя придумываю, а он — сбегает? Серьёзно, что ли?!»       Неровные заледеневшие дорожки, усыпанные разномастной колотой брусчаткой, успели сто раз помешать ей набрать нужную для того, чтобы догнать старого друга, скорость. Морозный ветер бил в лицо, прохожие делали странные лица и поспешно расходились…       Пёс, пусть он и выглядел слегка ослабшим и изрядно похудевшим из-за холодной зимы и из-за того, что он в силу своей гордости не нашёл того, кто в деревне мог бы о нём позаботиться, бежал на удивление быстро.       Он покинул пределы деревни, Алиса, недолго думая, топталась у последнего заборчика, а затем — скользнула следом. Пёс уже не оглядывался на неё, он бежал дальше и дальше, в сторону скал, покрытых снегом. Наверное, он рассчитывал, что Алиса отстанет и уже не пойдёт.       «Стоит ли?..» — думала Алиса, всё же идя следом за ним, снова пробираясь через сугробы. Здесь её уже вряд ли кто мог заметить, поэтому она подключила свою невербальную магию — сейчас как раз поднялась хорошая внутренняя эмоциональная волна, позволяющая и самой согреться, и подтопить снег перед собой. «Мерлин с ним. Точно стоит».       Крутой каменистый склон на вид очень опасен, но Алисе казалось глупым возвращаться назад ни с чем. Не может быть, чтобы она зря отказалась от встреч с друзьями, с Оливером просто так, чтобы в итоге сдаться. Гриффиндорская натура била ключом.       Чем выше, тем сильнее дул пронизывающий ветер, а мелкий и колкий снег бил в лицо. Пёс давно скрылся где-то наверху, за чередой крутых подъёмов и поворотов. Алиса не знала, сколько прошло времени, она знала только, что уже нельзя оборачиваться назад и, тем более, смотреть вниз. После падения с метлы на первом курсе Лестер до паники боялась высоты. От осознания того, что под ней сейчас — просто камни, о которые можно расколоть все кости, ком к горлу подступал, но Алиса старалась не думать, не думать, не думать об этом…       Следы пса на свежем снегу оборвались у узкой расщелины, откуда тянуло запахом костра. Алиса держалась рукой за крупный валун у входа и ощущала, что сердце колотится где-то в районе горла. Она здесь одна. До деревни — километра два, не меньше. Если что случится, кто ей поможет?       «Может, не надо?..»       «Нет! Слишком поздно, чтобы возвращаться.»       Алиса глубоко вдохнула морозный воздух, крепко сжала в кулаке палочку и протиснулась в пещеру. Она смотрела в пол, поэтому почти сразу же замерла, увидев перед собой пару мужских ног в достаточно потрёпанных ботинках и край старой тюремной мантии.       — Любопытство наказуемо, — сухо и хрипло произнёс голос незнакомого взрослого мужчины. Алиса стояла, чувствуя, что на неё смотрят в упор. Она не решалась поднять глаза. Она вообще не могла сейчас пошевелиться. Она просто не могла это принять, поверить в это…       Хотя, чёрт возьми, всё она понимала. Наверное, интуитивно. Наверное, Фред был прав.       Сердце девушки бешено колотилось. Прошли долгих две или три минуты, когда Алиса почти через силу заставила себя медленно скользнуть взглядом снизу вверх.       Лицо, которое смотрело на неё из темноты грота, было до боли похоже на лицо с бесчисленных проклятых ориентировок и обложек «Ежедневного пророка», только… Это лицо не кричало и не искажалось от бури каких-то нераспознанных эмоций. Это было его лицо.       Хотелось заорать голосом ужаленной банши, но горло просто сковало каменным комом. Она не могла вымолвить ни слова, не могла даже просто пошевелиться или хотя бы отвести взгляд. А он смотрел, как подрагивают её ресницы, обрамляющие такие знакомые тёмно-карие глаза, как дрожат губы и руки, как часто вздымается грудь от сбившегося дыхания…       — Дыши ровнее, — осторожно произнёс он. Беглец изучал её так же, как и она его, и наверняка тоже ещё не до конца понял, что, в самом деле, прямо сейчас творится.       — Вы знаете, кто я?.. — наконец почти прошептала она. Мужчина медленно кивнул, не подходя ближе. Несколько прядей тёмных спутанных волос упали ему на лицо.       Её губы дрожали, как и замёрзшие, онемевшие пальцы, из которых норовила выскользнуть палочка. За её спиной, снаружи, завывал ветер. За спиной… отца… горел костёр.       Подождите, это… Это он?.. Это правда происходит? Это происходит прямо сейчас?..       Секунды шли, отбивая частым сердечным ритмом бежавшее время, которое, вопреки всякому желанию, не могло застыть, остановиться, чтобы Лестер просто осознала происходящее. А бежавший узник смотрел на неё, кажется, с печалью. С досадой. Двенадцать потерянных лет горели на его лице тяжёлым отпечатком глубокого сожаления, как будто это был какой-то грубый и неаккуратный шрам.       — Тебе лучше уйти. Мне жаль, — проговорил он обветренными губами.       Алиса, будто очнувшись, резко мотнула головой, и к ней вернулась способность говорить и мыслить. Нет-нет-нет, это не может так закончиться, они же могут… Что они могут сделать, поговорить? Резкая, непрошенная мысль кольнула её подсознание — Мерлин, она же может прямо сейчас написать маме, может, мама поможет ему скрыться в нормальном месте, здесь же Хогсмид и школа так близко…       Палочка глухо стукнула о землю, всё-таки выскользнув из её ледяных пальцев. Алисе было уже плевать.       — Я не… — чувствуя, что голос срывается и пропадает, начала она. — Я не верю тому, что в-вы преступник. Мама тоже не верит, — добавила она слабее, чувствуя, что резкий прилив сил предал её, а в голове стал нарастать гул. Звуки, запахи, мысли — всё как-то притупилось, всё было заглушено каким-то плотным щитом. Всё отошло на второй план, как будто это было не важно. Синева глаз отца… Она была теперь повсюду, потому что всё перед глазами кружилось. Сознание, поражённое шоком, просто не вывозило то, во что Алиса ввязалась. Ну как не вовремя, ну как внезапно… У неё просто нет никаких сил это переваривать…       — Вот как… Почему же, девочка? — его голос был сиплым и спокойным. Лицо Блэка осветилось холодным белым дневным светом из расщелины. За секунду до того, как Лестер поняла, что уже не может держаться на ногах ровно, его худые и костлявые руки подхватили её за подмышки и усадили на землю, прислонив к стене.       — Потому что… потому что… — едва проговорила Алиса, а в следующую секунду темнота, круговорот, слабость и шум в ушах взяли над ней верх. В один миг гриффиндорка отключилась, теряя связь и с пещерой, и с отцом, и со всем потоком слов, которые ей так сильно хотелось сказать… И уже в самом конце было ощущение, что кто-то забирает её палочку, на которую, падая, она сама неловко опустилась ногой.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ