I'll be your song when the dance is over

      Внизу вдаль уходили рельсы. Мелкие камешки, редкая трава, которая каким-то чудом проросла здесь, между рельсами — всё это тоже уходило вдаль одной сплошной лентой. Слева и справа шли поля, вдали по направлению движения поезда начали появляться очертания гор.       «Значит, скоро будет Шотландия…», подумала Алиса и, смяв пустую упаковку «Тающих зефирок», замахнулась и выкинула её. Бело-голубой комок столкнулся с железом, а потом отскочил и скрылся в густой траве. Лестер не хотелось идти в купе, которое она нашла. Там сидели двое ребят, мальчик и девочка чуть постарше её, которые слегка удивлённо посмотрели на её злое и недовольное лицо, выслушали её сухую просьбу, а потом любезно разрешили оставить у них свои вещи. Мальчик просто разглядывал её, а девочка представилась (Алиса не запомнила её имя) и предложила первокурснице чай в термосе, но Лестер только вежливо отказалась и вышла. Она шла по коридору до самого конца экспресса, а потом, толкнув последнюю дверь, которая была аварийным выходом и уселась прямо там, на краю, поставив ноги на какую-то перекладину. Под ногами было какое-то хитрое устройство с крюком, которое, должно быть, служит для того, чтобы за него присоединить следующий вагон, но теперь оно без надобности качалось влево-вправо.       Шли минуты, часы. Время утекало, уползало, как рельсы, которые оставались вдали. Свежий воздух и запах травы с поля помог Алисе отпустить мысли об ужасных близнецах и о самой себе. Магия, намекнув на своё присутствие, растаяла под струями холодной воды ещё в уборной, так что теперь всё было хорошо. Никакого выброса в поезде не будет. Слава всем Великим волшебникам.       Она должна справиться. Другого выхода у неё нет.       Вздохнув, Лестер отползла чуть назад, встала на ноги, а потом отряхнулась и ушла обратно в вагон.

***

      — О, а вот и ты! — девочка оживилась, когда Алиса несмело толкнула дверь в купе. До этого она с десять минут мялась в коридоре в нескольких метрах от купе, вспоминая своё поведение и гадая, что теперь о ней думают её новые знакомые, чьи имена она даже не запомнила. «Наверняка они считают меня истеричкой!» — с горечью думала Алиса, и снова останавливалась на полпути к двери купе, подпирая стену, которая слегка сотрясалась от движения. В конце концов Лестер поняла, что делать нечего — ей нужны её вещи. Да и стоять ещё несколько часов в коридоре — не самое лучшее решение.       На улице начало темнеть, и в их купе зажёгся мягкий жёлтый свет. Теперь Алиса смогла получше их рассмотреть. Это были брат и сестра, что угадывалось по почти одинаковым худым лицам с тонкими подбородками и аккуратными носами. Девочка была постарше, её пшеничного цвета волосы были уложены в локоны, на шее — серебристый кулон с небольшим, но совершенно изумительным камнем, на лице — косметика. Мальчик был чуть постарше самой Алисы, но держался гораздо серьёзнее и сдержаннее, чем она сама и близнецы. Его волосы были темнее, они были каштановыми.       Оба уже переоделись в школьную форму с иголочки, у девочки был галстук в серо-синюю полоску, а у мальчика — в серо-зелёную. У обоих ребят были светлые голубые глаза. Мама учила всегда обращать внимание на свет глаз, а Лестер никак не могла взять в толк, к чему это… По глазам она всё равно читать не умела. Да и цвет ничего ей не говорил.       — Да… Привет, — немного смущённо сказала Алиса. Две пары светло-голубых глаз изучали её очень внимательно. — Вы же… Не против?       Мальчик встрепенулся и улыбнулся. Ощущение, что мальчик с девочкой были не живыми людьми, как Уизли, а просто красивущими, но холодными фарфоровыми скульптурами, растворилось.       — Нет, конечно, — произнёс мальчик. — У нас не так много друзей, поэтому мы рады компании…       — Говори за себя, Род, — хмыкнула девочка, хлопая по месту рядом с собой и приглашая Алису присоединиться. — Я сижу здесь с тобой только потому, что весь следующий год мы не будем общаться. У меня-то друзей предостаточно.       — О, да-а, предостаточно. Целое гнездо гордых орлят! — фыркнул тот, кого девочка назвала Родом. Его сестра закатила глаза.       — Ничего смешного, Род, — надменно произнесла она. — Я не даю никаких комментариев о твоём змеином факультете, так что… Ох, извини! — девочка резко обратила внимание на Алису. — Как тебя зовут?       — Я Алиса. И, кажется, у меня тоже пока что нет друзей здесь, — негромко сказала притихшая Лестер.       — Не переживай на этот счёт, — успокаивающе сказала девочка.       — Только не говори, что ты рассчитывала на дружбу с теми Уизли, — протянул Род, произнося последние слова нарочно противным тоном. Алиса посмотрела на него странно и чуть прищурившись. Его сестра громко покашляла. — Что, Мойра? Разве я не прав?       — Если ты начнёшь свою песню про предателей крови и магглолюбов, чему тебя научили на этом Слизерине, клянусь, я огрею тебя своим чемоданом.       — Я не об этом! Мерлин… Алиса, мне плевать на то, из какой они семьи. Уизли… Они нормальные. Старшие — вообще славные ребята. Я слышал об успехах Билла и Чарли, но эти близнецы… Ты же сама видела, что они натворили на платформе и, позже, в поезде. А чего от них в Хогвартсе ждать? Если они подружатся с Пивзом — школа просто с ног на голову перевернётся!       Алиса чувствовала себя очень странно. С одной стороны, такое непонятное чувство от того, что кто-то оценивает чужие поступки за спинами этих людей. Мама всегда была против подобных высказываний. А с другой стороны, Лестер всецело была согласна с Родом.       — Да не хотела я с ними дружить, — неожиданно сказала она. — Мы слишком разные, вот и всё. И дело не в их поведении, а… Неважно. Я бы вообще не хотела ни с кем дружить. Это… Слишком нелегко для меня.       Алиса опустила голову и почувствовала, что щёки начали гореть. Ну зачем, зачем, зачем она так разоткровенничалась? Ещё бы о своей магии рассказала! Мойра и Род замолчали и переглянулись.       — Ты просто очень устала, Алиса. И до сих пор не нашла своё место в школе, — спокойно и негромко сказала Мойра.       — Всё изменится, как только пройдёт распределение. Ты станешь частью не просто факультета, а семьи… — продолжил Род. — В любом факультете, кроме, может, Гриффиндора, всех принимают.       — А с Гриффиндором что не так? — настороженно спросила Алиса.       — Там слишком много предрассудков и принципов. Нужно быть слишком храбрым, слишком талантливым, слишком безалаберно относиться к учёбе и к школьным правилам, чтобы тебя приняли туда по-настоящему… — Мойра поджала губы.       — Может, ты и говоришь, что тебе не нужны друзья, — Род наклонился чуть ниже к Алисе и улыбнулся. — Но будь уверена, если ты попадёшь в Слизерин, одна ты точно не останешься.       — То же самое касается Когтеврана! — вставила Мойра. — Ты не против, если я поправлю тебе причёску? У тебя такие красивые волосы…

***

      — Лестер, Алиса!       Залитый ярким от свеч светом зал устремился, казалось, прямо на неё. «Почему вызвали меня?! Сейчас же не моя очередь по алфавиту!» — пронеслось в её голове. Но делать было нечего.       Алиса выдохнула, сделала первый шаг из толпы первокурсников, а потом, уже увереннее, пошла в сторону Распределяющей шляпы. Сердце девочки бешено колотилось, но она старалась не показывать это, хотя чувствовала, что щёки горят. Она села на табуретку, стараясь не смотреть в лица остальных студентов за четырьмя столами.       Она не увидела, как двое рыжеволосых и конопатых мальчишек шушукаются, глядя ей в спину. Она не увидела, как другой мальчишка — со светлыми голубыми глазами и пушистой каштановой чёлкой, которая лезла в глаза, глядел на неё с интересом и с тайным, почти неосознаваемым желанием: «Пожалуйста, попади на Слизерин…». Она не увидела, как Тонкс скрестила пальцы под столом и крепко сжала зубы. «Пускай будет не Слизерин. Что угодно — только не Слизерин…». Она хотела, чтобы у её сестрёнки всё наладилось. Чтобы Алиса научилась, как все, колдовать с помощью волшебной палочки, а не с помощью стихийных импульсов энергии и силы, которые терзали хрупкую десятилетнюю девочку изнутри и совершенно разрушали всё вокруг.       Она не увидела, как ещё незнакомый ей Северус Снейп за столом преподавателей стиснул зубы, мрачно глядя на девочку, которая так похожа на того, с кем он враждовал в школьные годы. Снейп не знал, чего ожидать от неё. Но он точно обратит на неё внимание на первом же занятии.       Шляпа опустилась ей на голову и Алиса услышала тихий, похожий на шелест, шёпот в своей голове:       — Ну, здесь никаких сомнений и быть не может. Истинная дочь своего отца.       А потом этот голос превратился в оглушающий рык, который услышали абсолютно все присутствовавшие в зале:       — ГРИФФИНДОР!       Стол красно-золотых начал ликовать и взорвался аплодисментами. Профессор МакГонагалл убрала шляпу, Алиса встала с табуретки и бодро пошла к своему новому факультету. Ей не верилось, что это правда. Она — и храбрая? Она — и безалаберная?       Она — и вся в своего отца?..       Алиса успела заметить, как Дора, единственная со стола Пуффендуя, кричит и радуется, как будто сестрёнка заработала для её факультета тысячу баллов. Она даже хотела забраться на свой стул с ногами, но поймала строгий и предупреждающий взгляд декана, поэтому передумала. Чарли Уизли с широкой улыбкой пожал руку Алисе. Та улыбнулась ему в ответ и села рядом на соседний стул.       — Я счастлив, что ты с нами, Алиса! — радостно твердил он.       — Спасибо… — немного смущённо произнесла Алиса. Она не знала, что Чарли счастлив, помимо всего прочего, потому что поспорил с Тонкс, которая твердила, что Алиса будет в Когтевране.       Алиса бросила взгляд на Рода, с которым познакомилась в купе. Тот старательно изучал свои ботинки. Он, конечно, не смел при сестре разбалтывать много, но Лестер успела понять, как он относится к гриффиндорцам. И к Уизли тоже.       «А жаль… Я бы хотела с ним ещё пообщаться», — подумала Алиса. Теперь нужно забыть его. Теперь она с Гриффиндором. И посмотрим, окажется ли он прав насчёт того, что её могут туда не принять!       — Думаешь, эти двое попадут в Гриффиндор? — важно спросил у него Перси, который сидел напротив. Он кивнул на младших братьев, которые что-то очень бурно обсуждали полушёпотом, и лица у них были по-опасному хитрые.       — А куда ещё им? — хмыкнул Чарли. — Пускай идут к нам. Я буду за ними приглядывать на правах старосты.       — Посмотрим, как тебе это удастся! — Перси дёрнул подбородком. Алиса подумала, что он слишком серьёзный для своих лет.       — Джордан, Ли!       Тёмнокожий мальчик, который в поезде показался таким улыбчивым и забавным, шёл к шляпе с нескрываемым волнением. Его тоже отправили на Гриффиндор. Туда же отправили Анджелину Джонсон.       — Много в этот раз гриффиндорцев, а? — весело спросил какой-то старшекурсник, хлопая Анджелине, которая опустилась на стул рядом с Алисой.       — Это так кажется, на самом деле Шляпа всегда выбирает примерно равное количество первокурсников на все факультеты… — с важным видом начал Перси. Его слушало не так много людей, как он думал, но он всё равно был рад поделиться своими познаниями.       — Поздравляю, — с улыбкой сказала Алиса, протягивая ладонь Анджелине. Та улыбнулась — два ряда белоснежных зубов. От Лестер не укрылось, как она оценивающе окинула её взглядом прежде, чем пожать руку в ответ.       — Спасибо. Алиса, верно? — ответила она. Лестер кивнула.       Больше половины первокурсников распределили по всем факультетам, кроме Гриффиндора. Кто-то обвинил в этом того, кто сказал, что Шляпа щедра на гриффиндорцев — мол, накаркал. После этих слов, правда, Шляпа огласила, что к львиному факультету присоединяется Патриция Стимптон, девочка с облаком пушистых белых волос и Алисия Спиннет, девочка с двумя косичками, которая едва не споткнулась, когда спускалась в зал. Стол Гриффиндора облегчённо зааплодировал. И снова — Пуффендуй, Пуффендуй, Слизерин, Когтевран, Слизерин…       А потом вызвали Фреда Уизли. Перси задержал дыхание. Один из рыжих мальчишек, как-то странно ухмыляясь и краснея, подошёл к табуретке, ловко сел на неё. Зал замер. Как только Шляпа опустилась ему на голову, она едва не взорвалась от ярости:       — ПРОСИЛИ ПОДОЙТИ ФРЕДА УИЗЛИ, А НЕ ДЖОРДЖА, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК! НИКАКОГО УВАЖЕНИЯ К ШЛЯПЕ, КОТОРАЯ ВЕРОЙ И ПРАВДОЙ СЛУЖИТ ШКОЛЕ УЖЕ ТЫСЯЧУ ЛЕТ!       Зал замер. Даже привидения, которые неспешно прогуливались вдоль рядов и заглядывали в окна, словно остолбенели. Все погрузились в молчание, не веря, что этим двоим пришло в голову разыграть Шляпу.       — Матерь Божья… — пробормотал Чарли. — Они что — поменялись местами?       Его тихий шёпот эхом отозвался в головах всех сидящих в зале студентов. Те начали реагировать. В основном — смеялись. За столом преподавателей тоже было достаточно весело, хотя сама профессор МакГонагалл, кажется, была бледнее мела и злилась. Джордж, тем временем, громко хохоча и совершенно заливаясь краской, метнулся обратно в уже значительно поредевшую группку первокурсников и вытолкнул из неё брата. Тот хохотнул, потом — под взглядом профессора МакГонагалл — стушевался и с низко опущенной головой подошёл к табуретке. Раздражения Шляпы не утихали, пока Минерва не опустила её на лохматую рыжую макушку.       Шляпа, недовольно фыркнув, отправила его на Гриффиндор. И его брата — тоже.       Никому больше в тот вечер так не хлопали, как близнецам Уизли. Даже Кеннета Таулера, который был последним гриффиндорцем из нового набора, обделили вниманием.       — Кошмар… — Перси закатил глаза и демонстративно опустил голову на стол, издав глухой стук. Чарли покачал головой и цокнул языком, стараясь смотреть на младших братьев строго, хотя скулы дёргались от желания улыбнуться. Близнецы, толкая друг друга, уселись неподалёку от них и дружно показали Чарли языки.       — Мы что, будем учиться с этими клоунами? — шепнула Анджелина. Алиса кивнула. За день — только за день! — это уже третья их выходка. — Они же ужасны!       Лестер пожала плечами. Близнецы… Они действительно казались ей ужасными. И было неприятно от того, что они будут частью её новой семьи, а не Род или Мойра, например.

***

      У Алисы действительно не было времени написать маме. О том, что это нужно сделать, девочка вспомнила только на выходных. Школьная жизнь поглотила её с головой. Каждый день приносил столько впечатлений, сколько не приносили ранее недели, проведённые дома.       Как и все первокурсники, она постоянно чему-то удивлялась. Хотя Алиса росла в волшебной семье, лестницы, меняющие направления, привидения, которые появлялись сквозь стены или особенности отдельных преподавателей производили на неё очень сильное впечатление.       Первая неделя ушла на то, чтобы более-менее освоиться в школе, поэтому первокурсники не сразу начали знакомиться друг с другом поближе. Ну… Близнецов Уизли запомнили все и сразу — не только однокурсники, но и вся школа. А вот с остальными знакомство продвигалось чуть тяжелее. На одном уроке сядешь с одним, на другом — с другим, только наберёшься сил попробовать заговорить, как слышишь звон колокола, извещающий о начале занятий…       — Мой отец — волшебник, он работает в Министерстве, — рассказывала Патриция Стимптон, когда они одним вечером сидели в спальне и готовились ко сну. — Комиссия по злоупотреблению магией! А вот мама — маггла… Она надеялась, что и я буду такой же.       — Почему? — удивилась Анджелина.       — Она побаивается всего магического, — спокойно объяснила Патти. — Папочка однажды пришёл домой с огромными зелёными волдырями и жабрами, а ещё с перепонками между пальцев. Он допрашивал какого-то молодого негодяя, так тот наложил на него Жабий сглаз! Мама боялась, что в школе со мной может быть то же самое… Её пугала сама мысль, что я буду учиться в школе, где таких, как я, ещё триста.       «И это вполне резонно», — мрачно подумала Алиса, которая наблюдала за тем, как маленький зачарованный утюг отглаживает её мантию на завтра. Она подумала о том, что если бы в этой школе все, как она, при малейшей вспышке гнева разносили всё вокруг, школу бы подавно закрыли.       — Но тебя всё равно отпустили в школу, — заметила Алисия.       — Ещё бы меня не отпустили! — хихикнула Патти. Миниатюрная, пухленькая, в ямочками на щёчках и светлыми-светлыми мелкими кудряшками. Она напоминала овечку с розовыми щёчками. Или облачко на ножках. — Я не прекращала заколдовывать посуду каждый раз, когда мама просила помыть её. Папа сказал маме, что если я пойду в маггловскую школу, то начну колдовать прямо там! А ещё — что я мигом нарушу Международный статут о секретности, а дальше проблемы будут у всех… Она и смирилась. Даже научилась отправлять письма совиной почтой — до этого избегала…       — Ну, а ты, Алиса? — неожиданно спросила Анджелина, поворачивая голову к девочке, которая сидела тише всех и почти не участвовала в диалоге.       — Что — я? — подала голос Алиса. Всё это время она поглядывала то на мантию, то на свои ладони, с волнением ожидая, что они засветятся и из них начнёт литься неконтролируемая магия. А когда поняла, что все девочки в комнате на неё смотрят, вздрогнула и подняла голову.       — Ты за весь вечер ничего о себе не рассказала! Ни про то, как у тебя появилась магия, ни про родителей… — произнесла Анджелина. Пытливая, любопытная Анджелина Джонсон. Самая высокая на курсе, с длинными гладкими тёмными волосами до пояса и с острым, как бритва, язычком. Она бывала резкой и даже грубоватой, поэтому все остальные девчонки предпочитали не переходить ей дорогу и лишний раз ей не перечить. Да и мальчишки обходили её стороной.       Алиса встала со своей кровати и выдернула мантию из-под утюга — тот уже перестарался и от мантии пошёл пар. Как бы не прожёг…       — Моя мама работает в больнице святого Мунго, — негромко сказала Алиса. Она решила, что проще не отмалчиваться. — Старший целитель в отделе недугов от заклинаний.       — А отец?       Алиса поборола тяжёлый вздох и прикрыла глаза; она ответила быстро, решив, что лучше не молчать дольше, чем это допустимо.       — А отца я не видела с двух лет, — негромко сказала она, не глядя ни на кого. Ну, по крайней мере, это было правдой.       — Ох, извини…       — Ничего страшного.       — А расскажи про магию! Как она у тебя появилась?       — Магия появилась в мои пять… — уклончиво сказала Алиса, доставая из чемодана плечики. Она встала на носочки и закрепила их на балке кровати, на которой держалась ткань полога, а потом повесила на них мантию.       — А как это произошло?       — Был один мальчишка, Ник. Он меня разозлил и я, э-э-э… — она замялась. Опасный момент. Если кто-то из девочек узнает, что она превратила ребёнка в куст — это же потом расспросов не оберёшься! Да и мама посоветовала особо не распространяться о своей особенной магической силе. Девочки выжидающе смотрели на неё и Алиса, немного покраснев, продолжила: — Заколдовала куст у него во дворе.       — И всё? А я-то думала, что-то серьёзное… — лениво протянула Алисия. Алиса чуть дёрнула уголком губ — интересно, как она будет рада, услышав про историю с почтальоном.       — Да, я тоже не понимаю! — громко и эмоционально воскликнула Анджелина. — Почему тогда ты в школу поехала в десять лет?       Девочки ахнули. Алиса покраснела сильнее. Откуда, откуда, откуда они знают?! Почему они всё знают?! Она отвернулась к своему комоду и тихо сказала:       — Потому что скоро мне одиннадцать.       Анджелину такой ответ не устроил. Она встала со своей кровати и, скрестив руки на груди, стала подходить к Алисе. Лицо у неё было хмурым, выжидающим.       — И что, что скоро тебе одиннадцать? В Хогвартс принимают, когда тебе уже есть одиннадцать! И плевать, даже если первого сентября тебе исполнится двенадцать.       — Мне сделали исключение, — негромко сказала Алиса. В её голосе появилась сталь. Она обернулась и, не мигая, посмотрела Анджелине прямо в глаза. Как будто она совсем не чувствовала страх перед этой девчонкой. Как будто та не была выше её почти на голову и как будто её руки под мягкой тканью пижамы не были крепкими, с вполне угадываемыми зачатками мускулатуры.       — На каком основании? — рявкнула Джонсон. — Знаешь, я тоже хотела поехать в Хогвартс ещё год назад, но меня не отправили, хотя мой день рождения в октябре. Я самая старшая на курсе! Почему тебе сделали исключение?       — Мне пришло письмо из Хогвартса и я приехала в Хогвартс. Что-то ещё? — сказала Алиса неожиданно низким и холодным голосом. Спасибо Нимфадоре Тонкс — она научила её говорить убедительно и твёрдо. «Если ты уверена в себе, от тебя быстро отстанут!» — любила говорить она.       Но Анджелину это не устроило. Алисия и Патти наблюдали за их накаляющимся диалогом.       — Всё равно не понимаю — что в тебе такого?.. — Анджелина подошла к ней почти вплотную, прищурившись. Она смерила её внимательным взглядом, ища, к чему бы придраться. Придраться было не к чему. Только к возрасту.       Ну что тебе нужно, а?       Алиса почувствовала, как у неё нагреваются ладони и поспешно убрала их за спину. Она осмелела, желая поскорее закончить диалог и уйти в ванную комнату, чтобы долго-долго остужать ладони, держа их под струёй ледяной воды из крана. Чтобы никто, особенно эта Анджелина, не узнал — что в ней такого.       — Ты можешь подойти к директору Дамблдору и спросить: «что такого в Алисе Лестер?». Только я не уверена, что он захочет с тобой это обсуждать. Мне кажется, у него слишком хватает забот и помимо твоих ненужных вопросов.       С Анджелиной, высокой, спортивной, властной и эмоциональной, которая претендовала на то, чтобы быть самой популярной и влиятельной на курсе, ещё никто так не разговаривал. Алиса ей едва до подбородка доставала, но всё равно смотрела в неё упор, пытаясь не выдать, что в ней волнами разливаются её магические силы. Такие ненужные сейчас…       — Ну и драккл с тобой! Могла бы просто сказать… — фыркнула Анджелина и вернулась к своей кровати. Она взяла с тумбочки гребень и в который раз за вечер начала расчёсывать свои длинные и блестящие чёрные волосы. Таким волосам завидовали остальные её соседки: Алисия со своими жидкими косичками и Патти со своими мелкими кудряшками.       Только вот Лестер подобными мыслями не страдала. Она завидовала Анджелине, но не её волосам, росту, характеру или привлекательной внешности, а тому, что ей не приходится бояться, что рано или поздно кто-то обнаружит её личного внутреннего монстра.       Алиса тоже вернулась к себе и заняла руки делом: стала проверять, достаточно ли выглажены юбка и рубашка. В ней, в такой неидеальной и не похожей на остальных, хотя бы одежда должна кричать о своём идеальном состоянии. Она повернулась так, чтобы остальные девочки её не видели, и закусила дрожащие губы.       Ну почему, почему Тонкс сейчас так далеко? Она бы точно смогла помочь ей собраться с мыслями. Она-то знает, в чём её проблема, и она всегда умеет найти подходящие слова, чтобы её отвлечь.       Почему все девчонки так липнут к этой громкой и влиятельной Анджелине, не оставляя Алисе шанса сблизиться хоть с кем-то из них?       Лестер отчаянно нуждалась в том, чтобы найти друга. Такого друга, которому она могла бы открыть свой секрет и который сказал бы ей, что она не монстр и она не опасна.

***

      Сентябрь подходил к концу. Прошло время того периода осени, когда это время года можно было назвать очаровательным: пору жёлтых, золотистых и багряно-красных листьев, освещённых холодным, но ясным солнцем сменила пора пасмурного неба, тумана и частых промозглых дождей. В коридорах было холодно и временами казалось, что отголоски осеннего ветра звучат даже в пустых рыцарских доспехах, мимо которых иногда проходили первокурсники, когда спешили на очередной урок.       В тот день близнецы думали, что ведут себя, как обычно, но они перегнули палку.       Им всегда было сложно остановиться, то есть, практически невозможно. Им всегда казалось, что ещё слишком рано прекращать, когда они увлекались. Они останавливались только в двух случаях: когда им самим надоедало и когда их останавливали силой.       — Эй, Лестер! — в двенадцатый раз окликнули они Алису, которая шла впереди них по коридору и уже закипала от ярости. Девочка со злостью повернула лицо к ним.       — Меня зовут Алиса. Что, так сложно запомнить?       Поток учеников постарше огибал группку первокурсников и справа, и слева. «Они что, опять начали?» — донёсся до Алисы наигранно скучающий голос Таулера, и девочке даже не пришлось на него смотреть — она знала, что он закатил глаза.       — Тебе это имя не подходит, — живо отозвался Фред.       — У нас уже есть Алисия, и она нормальная. А ты…       — Зану-уда!       — Так что к тебе можно только по фамилии обращаться, Лестер.       — Ах так? — вспылила Алиса. Головой она понимала, что причина для злости пустяковая, но близнецы действительно ей надоели. — Вам даже имена и фамилии не нужны, знаете, ведь вся школа в курсе, что вы всего лишь два одинаковых клоуна!       Близнецы переглянулись, замерли на пару секунд, а потом синхронно хмыкнули.       — Ты это слышал, Джордж?       — Я думал, мне показалось, Фред.       — Похоже на писк комара.       — Да как-то для комаров поздновато…       — Кажется, нас попробовала задеть какая-то мелочь.       — Крошка.       — Да-да, точно. Крошка Лестер.       — Заткнитесь, ясно? — сердито произнесла Алиса, сжав руки в кулаки. Близнецы в этот момент сделали вид, что только сейчас обратили на неё внимание.       — Что не так, крошка Лестер?       — Мы опять тебе мешаем?       — Докучаем?       — А мы-то заботу оказываем, нормальное имя придумываем.       — То, которое действительно тебя характеризует.       — Тебе, кстати, оно идёт гораздо больше, чем настоящее.       — Крошка Лестер. Что, не нравится?       Алиса хотела выпалить что-то обидное, но почувствовала, что к ладоням резко прилило тепло. Она прошла спиной несколько шагов, а потом развернулась и побежала по коридору, толкая других учеников и уворачиваясь от них же. Буквально несколько мгновений — и она потерялась в толпе.       Спиннет, которая наблюдала эту сцену со стороны, подошла к близнецам вплотную и одарила их презрительным взглядом. Обычно она не вмешивалась, когда близнецы что-то творили, потому что боялась сама попасть под раздачу, но здесь ей стало жалко однокурсницу, тихоню и отличницу, у которой, конечно, были свои странности и тайны, но разве она не имела на них права?..       — Идиоты, — выговорила она. — Просто идиоты. Ну и зачем?..       — Нужно найти её, — неожиданно сказала Анджелина, вызвав всеобщее удивление. Чтобы она, считающая себя выше чужих проблем, сказала это?       — Ой, я не пойду, — дёрнула плечами Патти. — Она наверняка ревёт…       — И что? — строго поинтересовалась Джонсон. Стимптон стушевалась и опустила голову под холодным взглядом однокурсницы.       — Просто не люблю сопли, — негромко ответила она.       — Анджи, ты права, нужно найти её. Пойдём, — решительно сказала Стимптон. Она повернула голову к близнецам: — Вы идёте?       — А мы-то там зачем? — тут же хором отозвались близнецы. — Мы ничего не сделали!       — Пустое — тратить на них время, — закатила глаза Джонсон.

***

      В одну сторону летели парты, в другую — стулья. Предметы, которые девочка с трудом подняла бы в обычном состоянии, сейчас с огромной скоростью левитировали по комнате и с треском врезались в стены. Алиса запустила огромной книгой в сервант со стеклянными дверцами… Для этого не пришлось даже прикасаться к книге — нужно было просто вытянуть руку и выпустить наружу обжигающий импульс.       И они ещё называют её крошкой! И они-то считают, что она просто тихоня и зануда!       Если бы они увидели, как она от злости разносит пустой класс…       Если бы они только увидели…       — Алиса!       — Что ты делаешь?!       Две девочки одновременно замерли на пороге, расширив глаза от удивления и неожиданности. Наверное, Алисия и Анджелина ожидали увидеть — самое большее — истерику, но явно не это. Они успели увидеть, как Лестер запускает лучи энергии из рук в сторону очередной парты… И едва она услышала голоса однокурсниц, как коротко вскрикнула от неожиданности и какого-то непонятного, но очень нехорошего чувства. Её обнаружили.       — Не подходите, — тяжело дыша, произнесла Алиса, поворачиваясь к ним. Джонсон и Спиннет переглянулись и одновременно шагнули в класс.       Их не зря отправили в Гриффиндор.       — Мне кажется, мы видели слишком много, чтобы не подходить.       — А ещё тебе опасно оставаться здесь одной.       — Здесь только я и опасна. Вот. Теперь вы всё знаете.       — Как… Как ты это сделала? Что это за магия — тёмная магия?       — Нет! — почти истерически воскликнула Алиса. Она крепко обнимала себя обеими руками, убрав ладони подмышки. Она остывала и к ней постепенно приходило осознание вместе с ужасом: эта противная, дотошная Джонсон вместе со Спиннет увидела, как она колдует! От этого было только хуже.       — Близнецы поступили с тобой ужасно. Я должна была за тебя заступиться… Если бы я знала, что ты так отреагируешь…       Алиса только всхлипнула, зажавшись ещё сильнее.       — Пожалуйста, успокойся… — голос Анджелины звучал испуганно, но она не уходила. Она гладила Алису по плечам, пока та легонько дрожала, пытаясь осознать пережитое.       — И как ты, всё-таки, это сделала? Такая огромная сила… — Алисия в смятении оглядывала класс.       — Это… Я это не могу контролировать! Не могу, понимаете?! Я всю жизнь волшебница, но колдую не так, как остальные… Моя магия гораздо сильнее, чем я сама и порой я просто не могу её сдерживать. Как… Знаете, как маленькие дети, когда только узнают, что они волшебники…       — Боже, Лис… Ты правда не можешь это контролировать? Я думала, ты просто хочешь покичиться тем, что ты умеешь.       — Да я бы в жизни никому не показала, что так могу! Оно просто вырывается из меня и я могу быть опасна. Правда, опасна, девочки. Очень опасна. Для всех вас… Профессор МакГонагалл сказала, если прямо сейчас не начать меня учить, через год может быть поздно… Вдруг я стану такой опасной, что… Что убью кого-нибудь?!       — Ну как ты можешь кого-то убить? Ты же такая тихая, такая добрая…       — Я чуть не убила человека, Алисия. Одну женщину, маглу… Она была почтальоном и просто разносила письма соседям. А я тренировалась в своих силах и оглушила её своим ударом. Приезжали из Министерства, думали, что это сделала моя мама… Представляете, что могло бы быть? Они думали, это нападение из ненависти к немагическому народу… Но всё обошлось.       — Как?       — Профессор МакГонагалл. Она приезжала к нам, попросила меня показать, что я могу, а потом лично заступилась и за меня, и за маму. Меня… М-меня ведь до этого хотели положить в Мунго, проверять, какого рода моя магия, исследовать мои способности, но тут уже профессор Дамблдор меня спас. Он убедил ту комиссию из Министерства, что в этом же году примет меня в Хогвартс и лично проследит, чтобы я научилась контролировать свои силы и колдовать, как все… Только я пытаюсь, но не выходит! Ничего не получается… Одни… Одни разрушения… Я целый месяц занимаюсь то с Флитвиком, то с МакГонагалл, а результату — ноль! Вдруг это зря? Вдруг меня… Меня надо было в Му-Мунго положить?       — Нет, Лис, что ты такое говоришь! Никакого Мунго, нет, ничего подобного! Они же на всю жизнь тебя там запрут…       — Конечно… Мою магию они никогда не вылечат. Никогда! Я всю жизнь… Всю жизнь буду такой. Я никогда не буду такой, как вы. Вы учитесь пробуждать в себе магию, а я пытаюсь её закопать. Только вот с каждым д-днём всё хуже! Я уже не могу это выдерживать, просто не могу…       Некоторое время они молчали. Алиса не знала, почему она всё выпалила вдруг девочкам, а особенно — этой Анджелине, которую ещё неделю назад презирала за излишнюю настойчивость и склонность постоянно задавать вопросы. Сейчас, правда, Джонсон уже не была противной. Напротив, у неё был сочувствующий вид, и она правда пыталась подобрать слова, чтобы хоть как-то помочь Алисе. И то, что ей становилось легче, хоть и ненамного — это было фактом. Лестер вытерла слёзы, размазав их по мокрой щеке, заправила прядь волос за ухо.       — И я боюсь… — тихо произнесла она. — Боюсь, что наврежу кому-то из вас. Вам, мальчикам, другим ребятам в школе. Я чувствую себя монстром…       — Ты не монстр, Лис, ты просто другая! Не такая, как мы. Но ты всё ещё добрая и тихая… Ты же не хочешь никому навредить на самом деле?       — Нет, конечно! — Алиса расширила глаза.       — Значит, всё в порядке! Ты справишься с этим. Клянусь, я в этом уверена.       — Прошло-то всего четыре недели, а учиться в Хогвартсе надо семь лет! Да ты уже через год будешь колдовать так, что сейчас и представить это страшно. А теперь — пойдём!       — Куда?       — Ну как это — куда? На ужин, конечно! Может, у тебя и особенные магические силы, но ты же не планируешь отказаться от пудинга?       Алиса слегка улыбнулась. Она вытерла слёзы платком, который всегда лежал у неё в кармане юбки, а потом взялась за руку, которую ей протянула Алисия, и они втроём пошли в Большой зал. Лестер неуверенно начала:       — Девочки, вы же…       — Я никому не скажу! — убедительно сказала Джонсон и улыбнулась. И Алиса почему-то поверила ей.       — Никто не узнает. Только через мой труп! — добавила Алисия.       С того дня девочки стали подругами. Анджелина сбавила свою спесь и признала самой себе, что всё это время цеплялась к Алисе, потому что завидовала её, как ей казалось, исключительности. Ей казалось, что Лис, эта маленькая девочка с бледными щеками, кругами под глазами и копной кудрявых волос просто выскочка, которая считает себя выше остальных, потому и ни с кем особо не разговаривает — все остальные девочки уже подружились между собой и проводили вечера, сидя в гостиной и вместе делая домашнее задание или болтая на бесконечные темы, а вот Лестер пропадала то в библиотеке, то на каких-то дополнительных занятиях.       Дополнительные занятия! Она, Анджелина, с ног валилась после уроков и домашнего задания, а эта мелочь умудрялась брать дополнительные занятия…       Но Алиса открыла ей тайну. Она была бы рада не посещать эти занятия, но она просто не может. И не потому, что её заставляют и потому что Дамблдор поручился за неё перед Министерством магии, а потому что она боялась, что магия, которую она не выплеснет во время этих занятий, начнёт бить ключом в ней в самый неподходящий момент. У неё нет выбора. Она действительно хочет научиться управлять ей, она хочет быть, как все…       И Анджелина стала сочувствовать ей, а не завидовать. Стала стараться проводить с Лестер свободные минутки — та слишком часто была в одиночестве, а раньше Джонсон этого и не замечала…       И сложно сказать, что именно дало плоды. Что помогло сделать так, чтобы невербальные силы начали слушаться измученную девочку с натянутыми, как струна, нервами. Дружба ли с Джонсон и со Спиннет, которая тоже довольно быстро прибилась к их дуэту, или постоянные, упорные тренировки, или бесконечные молитвы перед сном и с утра, направленные не к какому-то конкретному богу, а вообще к любой абстрактной силе, которая может её услышать: «Пускай это закончится, пускай мои выбросы прекратятся, пускай я смогу управлять своей магией…» — сложно сказать, что помогло. Факт оставался фактом — когда в следующий раз Алиса почувствовала прилив сил, она… Смогла удержать его в себе.       Это было на уроке — на обычном уроке с профессором Флитвиком, не на дополнительном занятии. Алиса почувствовала, что по венам бежит что-то горячее, сродни электричества, ладони нагреваются, но она стиснула зубы, крепче перехватила древко палочки и то перо, на которое Алиса направляла палочку уже с десять минут и не могла никакими правдами и неправдами сдвинуть его с места, вспорхнуло и взлетело. Оно красиво и плавно крутанулось в воздухе, а потом Алиса, под взглядами притихших однокурсников, заставила его пролететь несколько кругов под потолком. Правда, приземление вышло неудачным. Перо упало прямо на макушку профессора Флитвика, но тот только восторженно пропищал: «Двадцать очков Гриффиндору!».       Двадцать очков! Алиса ранее не зарабатывала очки для своего факультета своими успехами… Только Снейп, который периодически снился Алисе и даже там спрашивал у неё то, о чём она понятия не имела, снижал ей баллы. Больше она ничего не делала для того, чтобы заработать хоть что-то в копилку факультета… А тут — аж двадцать!       Алиса была счастлива, ей хотелось петь и громко смеяться. Она буквально летела по дороге в Большой зал во время обеденного перерыва. Есть ей не хотелось, хотелось похвастаться Доре. Тонкс сидела за столом Хаффлпафа и уплетала тыквенный суп. Её волосы сегодня были белыми, платиновыми, короткие на затылке и с прямой чёлкой спереди, достающей до бровей — Алиса быстро её узнала.       — Ты чего такая счастливая? — весело спросила Тонкс, когда Алиса с разбегу обняла её, стоя над ней. — Садись, я положу тебе салат.       — Что? А можно?.. — Алиса удивлённо выпучила глаза и покосилась на стол преподавателей. Тонкс хитро подмигнула и коварно улыбнулась.       — Забей!       Она отодвинула пустой стул рядом с собой и Алиса, светясь от радости, села. В ней теперь жило ещё и бунтарское чувство — никто прежде не садился за стол чужого факультета, по крайней мере, при ней.       — Заработала двадцать очков на заклинаниях, представляешь?       — Двадцать? — Тонкс приподняла ярко-жёлтые брови — в одной из них была серёжка-кольцо с двумя металлическими шариками. Она щедро положила сестрёнке салат, паштет и порцию картошки — всё вместе с трудом уместилось на тарелке. Тонкс очень щедрая. — Ничего себе! Флитвик больше пяти и не ставит никогда…       Её тонкие губы, накрашенные тёмно-фиолетовой помадой, улыбались. Доре было действительно интересно слушать об успехах своей сестрёнки, пускай они и казались ей такими мелочами. Алиса к еде почти не притронулась — она всё лопотала про то, как импульс её магии привёл к успеху и заставил перо кружить по классу. За то время, что Алиса восторженно болтала, Тонкс успела доесть.       — Значит, проблем с магией нет? — многозначительно спросила она. Алиса помотала головой.       — Были, но уже нет. Но это только сегодня, только один раз получилось — не знаю, может больше и не получится…       Тонкс резко повернулась к Алисе и взяла её за плечи. Она нахмурила брови и серьёзно посмотрела девочке в глаза.       — Цыц! Получится, слышишь? — твёрдым голосом сказала она. Алиса только коротко кивнула. — И чтобы я больше не слышала про «больше не получится». Ешь давай!       Алиса и не замечала, насколько вкусная еда в Большом зале.