Закат

*** (На закате следующего дня) Мы стояли на поле боя в ожидании наступления наших врагов, армии новорожденных во главе с моей некогда любимой женщиной, Джоанной. В тот вечер я рассказала им о том, что у Джоанны в пленниках смертный, о том, что некоторые новорожденные одарены. Карлайл и остальные были весьма недовольны тем методом, что я избрала для того, чтобы достать эту информацию. Я буквально увидела, как я упала в его глазах еще ниже, если это вообще возможно и есть куда падать еще ниже. Мы разработали план действий вместе с оборотнями из стаи Джейкоба Блэка, тщательно продумывая каждый шаг, каждое возможное ответное действие Джоанны. У нас две цели: не позволить новорожденным пробраться в город, убив их, и спасти Джонатана. Что ж, вечер обещает быть жарким… Возглавлял наше ополчение Карлайл, рядом с ним стояла его жена Эсме, в нескольких шагах от них по левую сторону стояли Джаспер, крепко сжимающий руку Элис, и Эмметт, держащий одной рукой талию Розали, а вторую в кармане. По правую сторону от него стояла я с братом, Дереком и Райеном (и со стороны это выглядело слегка странно и смешно), в нескольких шагах от меня стояли мама с Эдвардом. И естественно, в наше «ополчение» входили и оборотни, принявшие свое животное обличие. Их было 11, стояли они, окружив нас полумесяцем. Все это время, будучи в ожидании, мы стояли молча: никто и слова не произнес. Вампиров можно было бы вполне принять за статуи. Не считая звуки биения сердец наших с братом и волков, было очень тихо. Но тут мы уловили звуки рассекающего воздуха, еле касающихся земли шагов тридцати вампиров. Джоанна достаточно умна, чтобы не выдать себя с потрохами и не привлечь внимание Вольтури так скоро, поэтому убивала она в разных городах, и держала своих марионеток в узде. Сколько она планировала это? Неужели она вынашивала этот план с того самого дня? Больше всего меня удивляет то, что, несмотря на незнание того, что произошло между нами, мой брат и мама, да и другие готовы сразиться с ней, и они уверены в правильности принятого мной решения. Что если я поступила неправильно? Что если это было ошибкой? Приближающиеся шаги новорожденных слышались все более отчетливей. - Они будут здесь через четыре, три, два, один… - прошептала я, и мы бросились в атаку. Расстояние между нами и ними в несколько сотен метров было сокращено в одну секунду. Одна секунда и мы уже вступили в схватку: головы летели, рычание и дикие возгласы оглушали меня. Прикончив двоих, я остановилась и огляделась вокруг: ни Джоанны, ни Джонатана здесь не было. Только я подумала об этом, как сквозь звуки войны я услышала шепот до боли знакомого мне человека… Хотя, не совсем правильно называть ее человеком. - Тик-так, время умирать. Найди меня – этот голос я услышу везде и всюду, распознаю его среди миллиарда. Только я хотела броситься в ту сторону, откуда был голос, как что-то сбило меня с ног и прижало к земле. Линда? Но это ведь невозможно… - Как ты… - ошеломленная, только и выдавила я, отбивая ее атаку. - Это тебе за мою сестру, сука! – выкрикнула она мне, врезав мне так сильно, что я отлетела на десять метров и поздоровалась с землей.Сестра-близнец, тогда все ясно. Вскочив с земли, я встала в позицию и отбила ее атаку. Скрутив ей руку за спиной, я впилась в ее шею и прогрызла ее. Как только ее крики стихли, я отбросила труп от себя. Внезапно я почувствовала чье-то прикосновение к моей спине. Обернувшись, я увидела летевшего на меня новорожденного, которого тут же Эдвард обезглавил. Кротко кивнув друг другу, я передала ему своим способом, чтобы позаботился о маме с братом. Окинув поле боя взглядом и убедившись в здравии мамы, брата и остальных, я скрылась. На вампирской скорости я летела в ту сторону, откуда я слышала шепот Джоанны, но по пути туда я учуяла … кровь… Человеческую кровь. Мне хватило меньше миллисекунды, чтобы опознать, кому принадлежат капельки крови, которые прокладывали мне тропинку сквозь чащу леса. Встретились мы на склоне, где уже порядком выпало немало снега. Заметив Джонатана, я бросилась к нему, но что-то с огромной силой оттолкнуло меня в противоположную сторону. Струйка крови стекала по моему лицу, от чего лицо моей некогда любимой озарила улыбка, показывающая ее белоснежные клыки. Ее глаза горели искрой. Я чувствовала ее голод, как свой собственный. Переведя взгляд на Джонатана, я оглядела его с ног до головы и ужаснулась: его лицо было в испарине, сам он был болезненно бледен и слаб, его глаза были закрыты, и его трясло, будто его лихорадило. Происходящее сейчас медленно доходило до моего сознания: она прокляла его. Ни в одном из представленных мне сценариев, я не могла представить себе такой исход. Моя глупость и ошибка стоит ему жизни. - Отмени это! – рыча от злобы, сквозь зубы произнесла я, приподнимаясь с земли. - Ты сама виновница своего несчастья. Хотя я была удивлена, узнав, что предмет твоего воздыхания это обычный человек – насмехаясь надо мной, ответила она. Проигнорировав ее слова, ее превосходство по силе надо мной, я снова бросилась к Джонатану, но стальная хватка Джоанны на моей шее не дала мне приблизиться к нему. – Еще не время. Я хочу, чтобы ты смотрела, как я смотрела на догорающие останки… - шептала она мне над ухом. Я резко повернулась к ней, встретившись с ней лицом, и произнесла. - А мне плевать! – за эти слова я получила жесткую пощечину. – МНЕ ПЛЕВАТЬ! – заорала я. - После стольких лет… - злясь на мои слова, проговаривала она сквозь зубы, рыча. - В чем моя вина? В том, что я защищала тебя? В том, что я любила тебя? В чем моя вина? – громко накинулась я на нее с вопросами, вступив с ней в рукопашную, нанося ей удары по лицу кулаками. Она схватила меня за запястья и, вывернув их, отбросила меня. Но на это раз я удержала равновесие и приземлилась на ноги. Кружа вокруг друг друга, мы не сводили друг с друга глаз. - Защищала? Ты променяла меня на того, кто был готов поверить кому угодно, но только не тебе. Променяла меня на тех, кого называла семьей, на тех, кто никогда тебя не примет и в глубине души всегда будет тебя презирать! Ты предала меня! - Я любила тебя, и я не предавала тебя. Это ты предала меня! На кой черт тебе это было нужно? Все ведь было так хорошо! Мы были счастливы, но твоя эгоистичная натура просила чего-то большего! Тебе всегда было всего мало! - Я всего лишь хотела тебя! - У тебя была я во всех смыслах. - Я хотела твоей преданности, всего лишь, чтобы ты мне верила! - Я была предана тебе, до того самого дня, до того дня, когда ты сама все разрушила! - Ты была предана им, но не мне! Ради защиты своего брата от мнимой угрозы, ты убила его! - Я сделала это ради тебя. Как ты не понимаешь? – сквозь слезы говорила я. Сейчас у меня было ощущение, будто мою душу рвут на части. Наверное, это тот самый момент, когда хочешь умереть. Мои слова разозлили ее и вывели из себя. Она набросилась на меня с дикой яростью, повалив на землю. Мы скатывались со склона, нанося друг другу удары. Откинув ее от себя, я встала в позицию. - Скажи правду! Ты сделала это ради защиты своего брата! – снова набрасываясь на меня, прошипела она. Увертываясь от нанесенных друг другу ударов, мы снова оказались на холме. Моя одежда была изорвана в клочья, раны сильно кровоточили, я видела свои два ребра торчащие из меня наружу. - Ради тебя – стояла на своем я. - Признайся! – настаивала она, нанося удары мне по лицу. И на каждый ее вопрос я отвечала, что это было ради нее, но что-то во мне перемкнуло. Ложь, которой я пичкала себя все эти пять лет, рассеялась и на одном выдохе я ответила. - Ради брата, только ради него… - переводя дыхание, я смотрела ей в глаза. От услышанного мной признания ее глаза наполнились печалью и болью. По моим щекам скатывались слезы. Вампиры не могут плакать, но ее глаза говорили о том, что она была готова рыдать на взрыв. Ее руки отпустили ворот моей испорченной и рваной куртки, и она сделала два маленьких шага назад. Только что я призналась ей и самой себе истинную причину своего поступка… - Что бы ни было, я никогда не поставлю что-либо выше интересов своего брата. Я готова мучится, страдать, умирать, но я никому и ничему не позволю навредить ему – переведя дыхание, прошептала я, скорее для себя, чем для нее, глядя на Джоанну, которая не шевелилась и стояла словно статуя, смотря на меня мертвым и безжизненным взглядом. - Я дала тебе все. - И я тебе благодарна, но ничью преданность я выше преданности своей семье не поставлю – тут же ответила ей я. Прислушавшись к звукам с поля битвы, я сделала вывод, что битва уже подходит к концу. - Ренесми Карли Свон, ты разбила мне сердце. - Это взаимно. А теперь, излечи его – приказала ей я, указывая на Джонатана. - Нет – горько ухмыльнувшись, ответила она мне. Я с яростью накинулась на нее и повалила ее на землю, сильно вдавливая ее в почву. Джоанна даже не сопротивлялась. - Сделай это! – сквозь зубы требовательно прорычала ей я. Внезапно я почувствовала дикую боль, будто мое сердце рвет изнутри. Не в силах выносить это я закричала, царапая левую сторону грудной клетки, где находиться мое сердце. Я не понимала, что происходит. Боль была настолько сильной, что я не знала, каким образом я продолжала жить. Ощущения были настолько болезненными, будто мое сердце кто-то выковыривает клещами из моей груди. Холодные руки моей возлюбленной обхватывали меня за плечи. Сквозь свои крики я слышала, как она спрашивала меня, что происходит. В ее голосе слышались страх, беспокойство и ужас, будто то же самое чувствует и она. Через некоторые мгновения спустя я поняла: это была не моя боль. Внезапно все прекратилось. - Эдджей… - прошептала я. Это происходило не со мной, а с ним. Это была его боль, не моя. «Эдджей, ты слышишь меня?» - послала я ему мысленный сигнал в его голову, но ответа не последовало. «Эдджей, что происходит, черт возьми?» - уже с криком обратилась я к нему через нашу связь. И тут, спустя самые долгие в моей жизни пару секунд, я почувствовала присутствие его разума в моей голове. Никогда прежде я не была так рада этому, как сейчас. «Я в порядке, сестра. Где ты?» - даже через нашу ментальную связь я чувствовала, как голос в его голове дрогнул. Не думала, что это возможно. «Я с ней» - и отключилась. Когда я опомнилась, я увидела лицо Джоанны, нависающее надо мной. - Что, убьешь меня? – спросила ее я, будучи под ней. Ее рука держала мое горло, а тело вдавливало меня в землю. Ее лицо было белым, как мрамор, совершенным, как у Богини. Лишь налитые кровью глаза и черные, как смоль, волосы не позволяли назвать ее облик ангельским. Так или иначе, она всегда была для меня божеством. - Нет, я не могу тебя убить… - пораженная своими словами, произнесла Джоанна. Она была опечалена, я знаю этот взгляд, точно также я смотрела на нее пять лет тому назад, вот только роли сейчас поменялись. – Я люблю тебя, до сих пор, черт возьми, люблю… Но ты заплатишь той болью, что причинила мне – ответила она мне. Она встала с меня и подошла к Джонатану. Только в моей голове пронеслась мысль, что она хочет его убить, я с одного прыжка оказалась рядом с ними. Но в тот момент Джоанна уже сжимала в свой руке запястье Джонатана, на котором была метка. До моего сознания медленно доходила вся суть происходящего. Она лечит его, но зачем, с какой целью? Я внимательно следила за ее действиями, будто бы ожидая, что она ему навредит, но нет. Она отпустила его запястье, и метка на его руке исчезла. - Почему? - Вот твое наказание, Ренесми. Как я наблюдала за смертью своего дитя, так и ты будешь наблюдать, как умирает он. Каждый прожитый тобой и им день, будет на шаг приближать тебя к силе, а его к смерти. Я смотрела, как догорает мое дитя 50 секунд, ты будешь смотреть еще как минимум 50 лет. - Целью были не мои родные… - Нет, целью был он – указала она на Джонатана. Я, не отрывая взгляда, смотрела на него, как меняется цвет его лица, как выравнивается его дыхание, следила за его сердцебиением и пульсом. Внезапно меня охватила злоба, я толкнула Джоанну в дерево, не дав ее телу прикоснуться к земле, я схватила ее за волосы и поставила ее на колени. - Ты позволила мне. Позволила мне полюбить – глотая слезы, говорила я, в ответ я лишь слышала ее усмешку. - Сейчас ты выглядишь такой жалкой, милая. Перед тем, как ты сделаешь выбор, я дам тебе совет: беги из города – это, пожалуй, последнее, что я ожидала услышать. Я сузила глаза и с подозрением посмотрела на нее. Тут мой слух уловил чьи-то шаги, а нюх – вонь знакомого мне волка, Джейкоба. - Чего ты ждешь? – прокричал он мне. Я, не отрывая от забавляющегося лица Джоанны взгляда, продолжала держать ее за волосы на затылке, уже чувствуя, как медленно отходит слой ее кожи вместе с волосами. - Почему? - Охотники. Они скоро будут здесь по их душу. А ты знаешь, к чему это приведет – скалясь, сказала она, указывая на вожака. Я медленно приблизила свое лицо к ее и прошептала. - Ты лжешь. И если бы это даже было правдой, это бы не спасло твою шкуру – теперь уже была моя очередь злостно ухмыльнуться. - Палач – довольно улыбнувшись, ответила она. Раз – я потянула ее за волосы еще ниже. Два – моя вторая рука сжала ее горло. Три – обезглавленное тело безвольно упало на землю, а в моей руке по-прежнему была ее голова. Бросив горящую зажигалку в ее тело, я упала на колени от бессилия. Швырнув ее голову в догорающие останки, я сквозь слезы наблюдала за тем, как оранжевые языки пламени окутывают и уничтожают то, что от нее осталось. Я слышала приближение чьих-то шагов, чьи-то перешептывания, но я не обращала на это никакого внимания, как и на то, что сейчас я была серьезно изранена: у меня была сломана ключица, два ребра торчали из меня и проделали пару дыр в моей кофте, многочисленные увечья на руках и на ногах, лицо. Правый глаз видел не так хорошо, как левый, жгучие ощущения в области челюсти и многое другое. Сейчас как ни странно это было неважно. Джонатан жив и с ним все будет в порядке. Он прошел через ад и след от этого ужаса как клеймо останется с ним до конца его дней … Он умрет, как и любой другой человек, его тело похоронят на кладбище среди других людей и он будет мертв … Он не захочет становиться вампиром после всего того, что произошло, а сделать это против его воли я не могу. Или могу? Любой человек мечтает о вечной жизни, силе, красоте. Люди на протяжении всего своего существования борются со старостью, ищут источник вечной молодости и готовы продать свои собственные души ради такой жизни. Так почему я уверена, что Джонатан решит иначе? Потому что он другой – ответила я сама на свой вопрос. Я чувствовала это с первой нашей встречи, он другой и поэтому я доверилась ему. Он не ищет другой жизни, он один из тех людей, кто доволен своей. Чей-то голос стал выводить меня из моих раздумий. Я не слушала, поэтому уловила лишь последнюю часть фразы. - … нужна кровь для восстановления. Ренесми, можешь подняться? – повернув голову на голос, я увидела перед собой Карлайла, который терпеливо ждал, когда я выйду из своих раздумий. - Как Джонатан? – спросила я. Мой голос был охрипшим, наверное, моя шея тоже изрядно пострадала. - С ним будет все хорошо. Сейчас он спит, на его лице пара ссадин, но не более – ответил Карлайл. - А Джей, что с ним? - Он в полном порядке – я еле заметно кивнула пару раз в ответ и попыталась подняться на ноги. Карлайл, придерживая меня за плечи, помог мне не упасть. Только я поднялась, как из темноты вышла мама, в руках она держала пакеты с кровью из моей заначки на подобные случаи. Она подошла ко мне и хотела меня обнять, но видимо я выглядела настолько плохо, что она ко мне даже прикоснулась из страха, что я рассыплюсь. - Мам, я в порядке. - Нет, ты не в порядке – с грустью в голосе сказала она. Я не стала с ней спорить, потому что она действительно была права: я не в порядке. Я взяла из рук мамы пакеты с кровью и с трудом воздержалась от того, чтобы наброситься на этот пакет, разорвать его зубами и осушить до последней капли. - Карлайл, как она? – обратилась мама к Карлайлу. - Ничего, что неисцелимо со временем. Белла, кровь вернет ей силы, я уверен – «лучше и сказать нельзя» - подумала я. Карлайл ушел, а мама осталась со мной. Я примостилась у дерева и устремила взгляд на ночное небо. - Мама, тебе не обязательно быть здесь – сказала ей я. Хоть мама и славиться своей выдержкой и самоконтролем, но она все еще остается вампиром с жаждой крови, тем более после битвы. - Обязательно, ты моя дочь – твердым голосом ответила она. Я открыла пакет и поднесла его к губам. Медленными глотками я пила кровь: такую сладкую и восхитительную на вкус. С каждым глотком мне хотелось все больше и больше, тело наполнялось волнующим трепетом и силой. Я чувствовала, как раны затягиваются, как мои клетки регенерируют быстрее. За, казалось бы, секунду я осушила первый пакет и приступила ко второму. Если первый пакет я осушила быстро и торопливо, то второй – смакуя каждый глоток этого живительного эликсира. Мама сидела рядом и терпеливо ждала, когда я закончу. Я не видела ее лицо, но ее спина была напряжена. Оставалось только гадать: от голода или же от беспокойства или от того и другого сразу? Отложив опустошенный второй пакет к другому первому, я подвинулась поближе к маме, сложила руки на колени и откашлялась (люди часто так делают, когда хотят привлечь внимание). - Выглядишь лучше – прокомментировала она. - Пара пакетов с кровью творят чудеса… Что там произошло? – этот вопрос не был шуткой. Лицо мамы приняло тяжелое выражение лица, ее эмоции четко и ясно отражались на ее лице: печаль, горе и ужас. Но что случилось? Неужели Эдвард пострадал? Нет, ну не то, чтобы я была расстроена этим, но он дорог маме и поэтому… я должна… в смысле мне стоит быть более … в общем, хотя бы сделать вид, что я сопереживаю и все такое. - Я оглянулась и не увидела тебя на поле. Никогда я не испытывала подобного ужаса… - Прости, нужно было спешить… - Да, я знаю, Эдвард сказал мне. Но поверь, легче от того, что ты где-то там вместе с ней, мне не стало. - На кону стояла жизнь Джонатана. Мне жаль, что ты пережила такой ужас, но я не стану извиняться за то, что пыталась спасти ему жизнь. Это, пожалуй, единственное, в чем я уверена. - Я знаю и понимаю. - Тогда к чему это? - На моих глазах чуть не умер один из моих детей - Что случилось с Эдджеем? Я почувствовала… - Он сильно поранился, кровь привлекла внимание новорожденных, и они набросились на него, слишком много. Пока мы с Эдвардом пробирались к нему через других, одна из новорожденных уже держала свою руку в его грудной клетке. - Как он выжил? – почему я спросила именно это? Потому что теперь я знаю, что это было, он умирал, и я это почувствовала через нашу с ним связь. Боль прекратилась, а он все еще был жив и ответил мне. - Одна из оборотней спасла его – я выдохнула с облегчением. Он спасен и в порядке и это не простая теория в моей голове или иллюзия, это подтвержденный факт. А насчет оборотня подумаю позже. - Я не хочу проходить через это снова, Несси. Вы с Джеем – моя жизнь. Для меня нет ничего важнее и ценнее ваших жизней – я взяла маму за руки и, слегка сжимая в замке из своих рук, поднесла их к своему груди. - Мама, не думай об этом. Я сделаю все для вашего с братом счастья, в этом ты можешь не сомневаться. - Я не это хотела услышать. Пообещай мне, Несси: мы с Джеем никогда тебя не потеряем, и будем жить вечно одной счастливой семьей – хотелось бы мне ответить «да», но ком в моем горле не позволил мне солгать, тем более своей матери. Я отпустила ее руки, встала на ноги, и мама поднялась за мной. – Пообещай мне. - Вечность никогда не длиться вечно, но я сделаю все, чтобы она продлилась для вас с братом, как можно дольше. - Это мой долг, это то, что должна обещать вам я, а не ты. - Я натворила столько всего. Я причинила боль многим, но что я никогда себе не прощу, так это ту боль, что я причинила вам. Я просто хочу искупить свою вину не перед теми, кого убила, а перед вами. Для меня это важно, я хочу стать лучше и стать такой я могу только так, защищая и оберегая вас. - Иди сюда – тяжело вздохнув, сказала она и обняла меня. Конечно, она не согласна со мной, но она, как и я, слишком вымотана, чтобы спорить. Ее запах был пропитан запахом войны и псины, но, слава Богу, она не пострадала в этой битве. В человеческой жизни моя мама была «магнитом для неприятностей», и вполне верно было предположить, что, став вампиром, она не потеряет этой своей уникальности. Возможно, это даже заложено на генетическом уровне, во всяком случае, мне это передалось точно. Если бы это было не так, у меня не было бы столько проблем, из-за которых жизнь моей семьи находится под угрозой. Маму я отправила к Калленым, а сама помчалась домой на вампирской скорости. Я пришла домой лишь для того, чтобы переодеться и вправить ребра. Так я и сделала. Одежду, которая была безвозвратно испорчена, оставалось только сжечь. Я забросила ее в угол и помчалась в душ. Это был мой самый короткий, но в то же время приятный душ в моей жизни. Протолкнув свои ребра обратно вовнутрь, я накинула на себя майку с теплой кофтой, джинсы и надела идеально белые носки, затолкала свои ноги в кроссовки и побежала в дом Калленов. В доме были Карлайл, Элис, мама и Эдвард, остальные, наверное, решили подкрепиться местной живностью. Время уже близилось к раннему утру и через несколько минут должен уже наступить рассвет. Не теряя времени, я спросила у Карлайла о самочувствии Джонатана. - Он хочет тебя видеть. Я расположил его в спальне наверху, третья дверь налево – ответил Карлайл. У подножья лестницы, ведущей наверх, я резко остановилась. - Эдвард, не мог бы ты подняться со мной? – обратилась я к нему, на что все резко повернули головы в мою сторону и недоуменно взглянули на меня. Эдвард кивнул и молча пошел за мной. Мой щит все еще был натянут на мне, благодаря крови у меня еще хватает сил его удерживать. Добравшись до нужной двери, я повернулась к Эдварду. - Мне нужно знать его реакцию, что он в действительности думает и насколько все плохо – как неприятно осознавать, но он действительно мне нужен. - Что ты собираешься делать потом? – поинтересовался он у меня. - О чем ты? - Вне зависимости от того, как он отреагирует, он знает слишком много. Что ты будешь делать с этим? – проигнорировав его вопрос, я вошла в комнату, где на кровати с закрытыми глазами лежал Джонатан. Жестом я показала Эдварду, чтобы тот оставался снаружи, и закрыла за собой дверь. Пройдя к кровати, я пристроилась на самом краю, не решаясь взять его руку, поскольку это может его напугать. Как же люди это называют…? Стресс! У него должно быть стресс и эмоциональное перенапряжение. Джонатан открыл глаза и взглянул на меня. Так много эмоций отражалось в его глазах, что я не знала, как себя вести и что говорить, что было для меня совершенно незнакомым состоянием. Я всегда знала, что делать и как, что будет дальше и как себя вести. Как же сильно изменилась моя жизнь с приездом в Форкс… Если бы мне раньше кто-то сказал, что я буду жить среди людей, буду доброжелательной, особенно к своему биологическому отцу, снюхаюсь с волками, я бы рассмеялась тому, кто мне это сказал, в лицо. Своим слухом я уловила слабый шепот Эдварда, который говорил мне, что все хорошо. - Как ты себя чувствуешь? – не зная, как начать разговор, спросила я. Он привстал с подушки и облокотился спиной к кровати, чтобы наши лица находились на одном уровне. - Я в порядке. Ты как? – задал он мне вопрос. Он был гораздо спокойнее, чем я ожидала. Или он так хорошо владел собой? - В норме – тут же ответила я и замолчала. - Детка, не хочешь объяснить мне все? - Не хочу, но придется. Будет неплохо, если ты мне расскажешь, что тебе известно, чтобы я знала, с чего следует начать – держа маску профессионала, сказала я. Пока он раздумывал над моими словами, я внимательней присмотрелась к его лицу. С последней нашей встречи он изменился: вокруг глаз появились едва заметные человеческому глазу морщинки, его кожа слегка огрубела, он зарос щетиной, и появилась легкая седина на висках. Он выглядел постаревшим лет на десять. Это из-за метки. Я слышала выражение от людей: поседеть от страха. Я видела действие дара Джоанны на людях. Те попадали в ее сети молодыми, но дикий ужас от метки, что одаривала их она, и на первой же стадии они умирали стариками. К сожалению, этот след на нем останется навсегда… - Ничего. Эта женщина назвала себя монстром… Черт возьми, я видел, как она пила кровь! Видел ее глаза, цвет которых напоминал… - Цвет крови – закончила за него я. Все, что он знал, что она монстр, но его разум отказывался принимать то, что ему и так известно: она вампир. Я знаю это выражение лица: когда люди, не желая принимать простую действительность, пытаются объяснить все какими-то научными теориями, основанными на сложных и маловероятных фактах. Не удивительно, что люди так и не догадались о нашем существовании. - Джонатан, ты должен понимать: я не причиню тебе вреда. Здесь ты в безопасности – тот лишь горько улыбнулся своей кривоватой улыбкой и ответил. - Я тебе верю – только я хотела спросить, почему, как он продолжил – Ты заставила эту сумасшедшую прекратить мой ад. Я слышал твой голос, я знал, что ты рядом и, черт возьми, это было самое прекрасное из всего того дерьма, что произошло со мной за последние … 4 дня? – его большая теплая ладонь накрыла мою, и он улыбнулся. – Ты не такая как она. - Я немного другое существо. Мир не так прост, каким привыкли его видеть люди: не все сказки являются сказками. Что-то из этих небылиц правда… - я старалась говорить как можно мягче и продумывать по десять раз каждое сказанное мной слово, дабы не ляпнуть лишнего. Эдвард за дверью сказал мне продолжать, что Джонатан вполне в порядке. – Джоанна, женщина, которая тебя похитила, она была вампиром и другие тоже. Мне жаль, что ты стал частью всего этого. - Вампиры? Я… думал это метафора, а она действительно монстр, но... – полностью обескураженный, он откинулся на спинку кровати и уставился перед собой. Монстр… так вот что он думает? Что ж, после того, что произошло, он имеет полное право так думать. Тем лучше будет для него все забыть. – Ты серьезно? – спросил он, дабы убедиться в том, что он не ослышался. Мы долгое время просидели с ним вместе: я отвечала на его вновь и вновь возникающие вопросы, а он внимательно слушал. Время уже близилось к вечеру, а мы с ним все разговаривали и разговаривали. Сейчас мы с ним сидели на кровати со сплетенными пальцами, будто старые друзья, и у меня с ним было ощущение… тепла и уюта. Будто все так, как и должно быть. Эдвард к тому времени, когда я начала рассказывать Джонатану, ушел, убедившись, что в мыслях Джонатана нет ни намека на панику или беспокойство. Меня радовало то, что я могла быть откровенна с Джонатаном. Жаль продлиться это недолго. Через день или два приедет дампир по имени Боб, и мне придется попрощаться с Джонатаном… навсегда. Поэтому я не упущу не одного мгновения с ним… - Господи! Я совсем забыла! – вскочив с кровати, воскликнула я. Джонатан, перепуганный моей реакцией, хотел привстать за мной, но я взяла его за плечи и приказала не вставать. – Ты ведь голоден. Я совершенно про это забыла – Джонатан рассмеялся. – Теперь ты надо мной смеешься, отлично! - Эй, красавица, перестань – расслабленно сказал он, встав с кровати и приобняв меня. – Я совсем не голоден и кроме того… Как я могу думать о еде, когда рядом со мной такая изумительная девушка? - Перестань, это не смешно. Почему вы люди не заботитесь о себе и пренебрегаете своим здравием? - Вы «люди»? Хочу напомнить тебе, что ты почти человек. - Как раз таки, это «почти» и делает меня неуязвимой к человеческим недугам. А ты, не спорь со мной: сейчас мы спустимся вниз и приготовим что-нибудь поесть – и я, взяв его за руку, повела его вниз по лестнице на кухню. Надеюсь, Каллены не будут против, если я воспользуюсь их кухней. Дом полностью опустел еще полчаса назад. По разговорам внизу я поняла, что они отправились на охоту. Также я слышала голос брата, который уже очень хотел познакомиться с Джонатаном, но Элис убедила его этого не делать. Вот только как, я пропустила. Спустившись вниз на кухню, я прошла к холодильнику. - Чей это дом? Твой? – спросил он меня, оглядываясь вокруг. - Нет, этот дом принадлежит Калленым – ответила ему я. - Хорошие вампиры? - В точку. Их сейчас здесь нет, они вышли… прогуляться – именно так удачно я решила заменить слово «поохотиться». Думаю, достаточно на сегодня с нас откровений. Возможно, он еще не осознал, что значит «они вампиры и питаются кровью», но все равно не стоит выдавать ему все как на духу. В вампирах, даже из мифов, фильмов и сериалов люди привыкли видеть нечто соблазнительное. Их притягивает тьма, что исходит от нас, что делает их легкой добычей. Но благодаря своему первобытному инстинкту самосохранения они не вымерли. В последнее время я стала думать о людях чуть лучше, они действительно очень интересные создания: разные, но в то же время такие одинаковые. Открыв холодильник, я пробежала взглядом по содержимому. Холодильник был заполнен сверху донизу продуктами питания. И зачем им столько? Они ведь не едят. Сейчас я судорожно раздумывала над тем, что же можно приготовить вкусного. До кулинарных способностей брата мне далеко, но элементарные вещи та я смогу сделать. Надеюсь… Я достала из холодильника три яйца и вытащила сковородку. Поставила ее на плиту и закинула в нее яйца, отчего Джонатан, подойдя ко мне вплотную сзади, рассмеялся. - Что? - Ты ведь никогда не готовила, верно? - Так заметно? - Позволь мне – мягко сказал он мне и занял мое место у плиты. Оказывается, яйца, перед тем как забрасывать в сковородку, нужно разбить и высвободить из скорлупы. Ну а в самом начале, конечно, нужно включить плиту. Ох, ну я и идиотка! - Шеф-повар с образованием психолога и в то же время необузданный тусовщик и постоянный посетитель спортзала. Как много в тебе тайн, Джонатан? – обратилась к нему я, наблюдая за тем, как он ловко управляется с готовкой. - Не скажи, я как открытая книга. Все узнают мои тайны еще раньше, чем я – отмахнулся он, смеясь. Внезапно он замолчал. Я, обеспокоенная его поведением, подскочила к нему и перевела взгляд туда, куда смотрел он. Джонатан внимательно рассматривал свое отражение в поверхности чайника. - То, что сделала Джоанна, через что ты прошел, оставило свой след, как шрам… - ответила я на его беззвучный вопрос, подойдя к нему сзади и обхватив его талию руками. - С другими было также? - Другие люди, которых Джоанна проклинала, никогда не выживали… Умирали они стариками, ужас от метки … ты и сам знаешь, какого это. - Ты проходила через это? - Несколько раз. Для меня она не смертельна, но я чувствовала ровно то же, что и любой другой. - И сколько это длиться? - Около трех дней, если она не снимет метку раньше – он развернулся ко мне лицом, перед этим выключив плиту, и ободряюще положил мне руку на плечо. – Я… - «Я должна ему сказать, должна, ну же…» - Знаешь, я неплохо делаю тосты! Двигайся! – жизнерадостным тоном сказала я и, взяв хлеб, принялась за дело. Мы за ужином разговаривали с Джонатаном на различные темы. Он задавал вопросы о вампирах и дампирах, и я отвечала на них все, кроме, разве что, про оборотней. Я не имею права разглашать о них информацию, если даже он ничего и не вспомнит через несколько суток. Сейчас, сидя рядом с ним, наблюдая за ним, я сомневаюсь в правильности своего решения, которое я приняла. Возможно, есть и другой вариант. Если я ему расскажу, предоставлю ему выбор, то может он… Но решать нужно быстро и … я не могу давить на него. И у него есть жена. Что, если он любит ее и она его любит?