Потерянная тропа

      Под утро к Мари нагрянул кошмар. Она доделывала отчёт, когда бумага расплылась в пальцах, став вязкой и ледяной. Иней клейко прилип к коже, не желая стряхиваться. Он медленно растягивался и сползал, словно пролитая сгущенка.       — Серьезно? Опять друг с другом не разговариваете?! Вам по три прилива что ли?! Не буду я ваши слова передавать, вы в одной комнате находитесь! — рявкнула тень зверя и кошмар раскололся.       Кричала Кэр, распушив хвост от возмущения, словно её хорошенько приложило током. Чувствовалось, что проснулась охотница давно: переоделась в свежее, переплела волосы, причесала хвост, который, пусть и топорщился, но был без колтунов. И часть прядей была влажной — значит выходила на улицу.       А отчитывала лиса… старших.       Ашион, чуть отвернувшись, сидел на стуле около двери, прижимая к груди меч. Жёлтые огоньки свечей бликовали в его заплетённых в хвост волосах едва уловимым тёмно-зелёным оттенком. Странно… раньше же казалось, что пряди чёрные, будто небо без звёзд. Или такой оттенок мерещится из-за халата, накинутого поверх широкой рубахи? Эту вещь учёная видела впервые: без пуговиц и пояса, с чуть более узкими и длинными рукавами, чем у Грэйс, цианового оттенка с белыми разводами, будто пена с океанских волн. На ткани не было золота или серебра, но вещь казалась такой роскошной, что Мари вновь задалась вопросом — не король ли у них в отряде прохлаждается.       Грэйс стояла в паре шагов от двери и держалась за вздыбленную прическу. Видимо хотела выползти на улицу, но пройти мимо парня не смогла и схлопотала разряд. Капитан тёрла подпаленные кончики тёмных волос и щурилась, зло сверля взглядом Шиона, который решил не дать ей спиться.       Рука Мари и вправду была липкой — её настырно слюнявил эльник, у которого тихо, но настойчиво урчало в животе.       — Язык отсохнет повторить? — поломано протянула пиратка. Должно было выйти грозно, но магия на застуженный голос наслаиваться не хотела.       — Да! — рявкнула Кэр, сжав кулаки и напыжившись, будто бы не с капитаном говорила, а с родным отцом. — Неужели так сложно самим решить конфликт, вместо того…       — Магия, дай мне сил пережить этот дур дом… — прошептала Мари и легонько дёрнула увлекшегося эльника за ухо — зараза умудрился прокусить кожу до крови. — Тебя покормить орехами или кашу будешь?       — Фррфф!       — Это орехи на зверином?       — Фхфх, — отрицательно мотнул ушами эльник.       — А, каша. Кха-кха. Сейчас… — Мари натянула сапоги и закашлялась. В горле мерзко першило от влаги. С неба продолжало лить. Воздух сделался мокрым, тяжёлым, прохладным — в нём можно было плыть, разгребая руками сырость, настолько густо шёл дождь, пропитывая всё. Свечи шипели и трещали, одеяла были сырыми, а пол в доме влажной грязью лип к обуви. Казалось, что ещё чуть-чуть и мир утонет. Земля наверняка раскисла и на ней невозможно было стоять ровно — подошва обязательно соскользнёт, поэтому усилия Ашиона Мари одобряла. Слышалось, как гудит и пенится вода за пределами дома: грязь превратилась в реки, жидкими потоками бежала по холмам и пьяного легко могло снести прямо к болотам. Способности мага тут не спасут… Даже сейчас Грэйс периодически шевелила рукой, убирая лишнюю влагу из воздуха лачуги, чтобы облегчить дыхание их группе, но это не особо помогало — кашляли все. Даже эльник чихал и возмущённо тёр лапкой нос. Зато Кэр кричала так, будто бы у неё персональный фильтр от влаги в горле… Или Грэйс только от лисы сырость убирала, чтобы, щурясь, выслушивать, как её отчитывают, будто маленькую девочку? Это она звуковыми ваннами похмелье лечит? Какая же непонятная женщина…       — Народ, еда есть? Меня сейчас проглотят, а потом за вас примутся, — влезла Мари, откидывая одеяло в сторону вместе с эльником. — Смотрите! — вытянула она обслюнявленную ладонь. — Если я вдруг стану вести себя странно — это всё зараза этого…       Ал, возмущенно пискнув, взмахнул крыльями-ушами и со всего размаху влетел Мари в голову, от чего между ними сверкнул разряд.       — Ууу, цверкова погода…! — взвыла учёная. — …больно как…       — Фрррфр… — согласно зафырчал рухнувший на пол зверёк.       — Да замолкните вы! Что б вас всех поносом разобрало… не вы же эту человечку всю ночь откачивали… — донеслось с кровати сонное восклицание Ворсера, которому вторило хныкающее мычание Ми.       Кэр, надувшись, попыталась пригладить хвост, по которому тоже скользили мелкие искорки. Чуть шевельнув кистью, Шион притянул все крохи разрядов к себе, отделив от одеяла учёной целое облако.       — Как страшно жить на белом свете… — поражённо протянула Мари. И Ал солидарно вздохнул. Видимо, она окончательно двинулась крышей, раз начала различать в звуках, издаваемых зверьком, оттенки эмоций. Такими темпами скоро сама зафыркает.       — Каша на печи. Уж прости, вставать не буду, иначе вам на островах придётся коротать вечность. Я вчера еле отмыл лицо этой… Как только не захлебнулась…       — Маг воды не тонет, — прохрипела Грэйс, а Мари поймала взгляд Ашиона и подавилась смешком. Нет, это точно её эльник покусал? Кажется, парня заразили выразительными гримасами. У него же на лице написано: «Я бы сказал, что на деле не тонет, только больно высока моя вышка, чтобы в такие детские конфликты ввязываться.» Премию за лучшее выражение лица для стикера! Будь у неё доступ к сети и перепискам, только им бы и пользовалась. Озвучить что ли его мысли?       Мари подошла к котлу и заглянула под крышку. Вчерашняя каша свернулась неаппетитным комком, облепив коричневой коркой стенки — кто-то уже грел еду с утра. Пустой желудок протестующе заныл, но выбора то нет…       — …безопасность превыше всего. Вы же не Риан, чтобы бросаться на змей болотных в рукопашку… — продолжала бухтеть старшая лиса, уперев кулаки в бока.       — А я то что… и зачем меня в пример опытному магу приводить? — отложила крышку на печь Мари. — Или она так апогей безрассудства обозначила…? — спросила у эльника.       — …у всего должен быть предел…       — Я сейчас взорвусь! Клянусь древуном, Кэр, если ты не заткнёшься, я тебя самолично в болоте утоплю!       — Вооооорс, — захныкала Миира и одеяло скомковалось сильнее, превращаясь в кочан. — Прекрати верещать…       Кэр замолчала, вспомнив, что у неё есть младшие, развернулась и подошла к кровати.       — А вы двое! То, что начался сезон дождей, не значит, что вы будете весь день дрыхнуть и бездельничать! Всё! Детство кончилось! Ножны у обоих есть? Значит подняли свои хвосты… Ну-ка… — старшая лиса вцепилась в край клетчатого одеяла, дёрнув его на себя. — Выбирайтесь… оттуда. Уф. Подъём!       Мари хмыкнула и отвернулась. Кэррию опять переклинило — заставит учиться, тренироваться и шевелиться. По крикам и шипению было понятно, что сейчас завяжется очередная потасовка, победитель которой определит, чем дети займутся с утра.       Учёная, скрестив руки на груди, подошла к Грэйс, не вникая в крики, шипение и скулёж позади.       — Во-первых… — спокойно начала Гротэр. — Вы обещали научить меня пользоваться пространственным кольцом. Во-вторых. Я всё ещё жду подробных объяснений про «суть магии», медитации и прочее. В третьих… Тарелку дайте. Я и с котла поесть могу, а вот Алу неудобно будет.       — Позже, — махнула рукой капитан, не отрываясь от игры в гляделки с Ашионом, и крутанула кольцо — Мари едва успела словить тарелки.       — Когда «позже»? — устало спросила девочка. Она могла понять, когда капитан отмахивалась от обучения, будучи занятой правлением телеги или тренировками с Шионом, но хоть что-то же Мари учить надо? Как иначе стать великим магом, если она ничего не делает? — Точную дату назовите. Кха-кха. Какая смена богов, какой день, склянка, ринка?       Грэйс неохотно отвернулась от заряженного электричеством спутника, прерывая игру. Лениво оглядела Мари, встрёпанную и мятую, от чего учёная прижала тарелки к груди и выпрямилась сильнее. Со стороны кровати донёсся победный рык Кэр:       — Подъём! Руки вверх, ноги на ширине плеч! Начали разминку!       Стенания Мииры усилились, а Ворсер всё продолжал пыхтеть, видимо, пытаясь достать старшую сестру костяной иголкой на кончике хвоста. Грэйс посмотрела на детей и лицо её разгладилось, потеряв раздражённое выражение. Капитан хмыкнула, вновь сосредоточившись на Мари, и вскинула брови. Синие глаза сверкнули озорством. Пиратка мельком глянула на Кэр и снова на Мари.       — Нет. Я потом отдельно разминку и зарядку сделаю, — отмахнулась от её гримас Мари. — Давайте сначала разберёмся с тем, чему вы будете меня учить. Как я понимаю — застряли мы в этом доме надолго. У вас времени более чем достаточно…       — Я с первого раза услышала. Не пыхти, котёнок, — поморщилась Грэйс и закашлялась глухо, сильно. Чего это она? Дышит же под водой, будто бы жабры имеет, а от сырости задыхается. Значит вода всё-таки раздражает её слизистую? Или пиратка окончательно разболелась? Мари тоже сочувственно кашлянула, от чего Грэйс, продолжавшая кашлять, сморщилась и шевельнула кистями рук, чуть уменьшая влажность в комнате, — круглых шариков воды в воздухе стало на два больше. Грэйс пару раз глубоко вдохнула, сдерживая рвущийся наружу воздух, а затем продолжила: — Давай так. Дай мне три дня на выздоровление… а после я займусь и твоим обучением, и вон тех зверят подтяну…       Три дня… Не так много, если не брать в расчёт, что заняться учёной будет нечем. Но разве у Мари есть выбор? Капитан права — ей явно надо отлежаться. Гротэр кивнула и отошла: нужно было накормить Ала, пока тот не стал обгладывать всех, будто бы новорожденный древун.       Грэйс отвернулась и шагнула к двери, от чего Шион тут же ощерился снопом молний, от которых по комнате вновь расползлось напряжение.       Наложив зверьку каши, Мари взялась есть прямо из казана. Печь была тёплой и разгоняла холод кошмара. Учёная, не брезгуя, прижалась штаниной к измазанному сажей боку, чувствуя лёгкую дрожь. Аппетита почти не было, но перекусить нужно. Сунув ложку в рот, она прислушалась к разговору взрослых.       — Не хочешь отпускать меня одну — пошли вместе. Нужно купить сушилку для воздуха, иначе на наш кашель и вправду вся деревня сбежится. И припасы бы разнообразить, а то у бедного котёнка такие синяки под глазами, будто бы её пытали на алтаре старейшины. Причем пару декад беспрерывно.       — С тобой пойти? Чтобы все увидели, что капитан тайно привезла буреносца? — со скрытой издёвкой протянул парень. Буреносец? Какое странное название…       — О, помнящая… — тихо выдохнула Грэйс. — Скажешь, что пришел в деревню только-только, можешь даже сценку разыграть, как выходишь из леса, спрашиваешь о том, как дела у поселенцев и есть ли свободный ночлег, и вдруг увидишь меня. И мы, как старые знакомые, договоримся скоротать дождь под одной крышей…       — И поползут слухи, что у проводника любовник из клана бури, — перебил Шион. — А через две декады дождя все будут думать, что ты на сносях и решила остаться в Гавани навсегда, — закончил он, поднимаясь со стула и убирая его в сторону. Циановая ткань расправилась без единой складки, а сверху по ней заструились волосы. Не густые — ближе к бёдрам совсем жидкие, но всё равно смотрелось красиво.       — Что… Что с твой фантазией, мальчик? — поёжившись, Грэйс запахнула свой халат с волнами и отодвинулась от парня, выглядящего, надо бы ему напомнить, на пятнадцать лет.       — С ней всё нормально. Будто бы ты не знаешь, в какую сторону обычно разрастаются слухи. Первый прилив живёшь что ли? — накинув плащ поверх халата, он открыл дверь. — Пошли. Прослежу за тобой, но показываться сам не буду. Только молнией, нам ещё детей выгуливать.       Взрослые вышли наружу, и последнее, что расслышала Мари после того, как дверь закрылась:       — Не нравится мне столпотворение в этой деревне, капитан. Будто все нити Саары тут сошлись.

***

      Программа «зарядка с сестрицей Кэррией» постепенно переросла в полноценную тренировку, во время которой сильнее всего доставалось Ворсеру. На удивление парень не шипел и не ругался, от чего Кэр только сильнее хмурилась, всё больше его нагружая. Ворлок приседал, отжимался, кувыркался, тянулся и бегал на месте, не обращая внимания на Мииру, пытавшуюся не упасть от заданного лисой количества упражнений.       — Всё… боль… ше… немогу… — пропыхтела Ми, рухнув на пол, но Кэррия не обратила на это внимание.       — Прыжки на месте! — рявкнула охотница, а Мари, наблюдавшая за этими измывательствами с открытым ртом, подползла к поверженному противнику гуськом.       — Не думала, что Ворс такой сильный… — тихо шепнула учёная, замерев у головы Ми на корточки. — Я бы сдулась на отжиманиях.       — Дело не в… том что он… уф… сильный. У него дар из-под контроля… выходит. То-то он последнюю декаду... такой мирный, — договорила Ми, почти полностью выровняв дыхание, и попыталась приподняться.       — Как это — выходить из-под контроля? — помогла сесть лисе Мари.       — Вот так и выходит, — шепнула Миира, кивнув на Ворсера. — Он перестаёт выплёскивать злость и раздражение на окружающих людей или вещи, замыкается… Затем становится всё тише, пока не произойдёт срыв… Обычно ворлоки отправляются на охотку, когда чувствуют, что вот-вот сорвутся, но Ворс, он… Он не любит ощущать чужую кровь на руках… И потому вся его агрессия направляется на себя. Поэтому мама его так коротко стрижёт — после одной потери контроля он большую часть прядей выдрал себе сам. Такое случается редко — у папы как-то получалось перенаправить его агрессию в спарринг с ним или с Кэррией.       — Мда? Но он же как огрызался, так и огрызается. Я не заметила за ним особых изменений… вчера вполне активно брал меня в плен… И страха крови я за ним не замечала. Царапается он, по крайней мере, похлеще колючек.       — Это… Сложно объяснить. Когда срыв близко… Он как будто бы становится слишком нормальным… Перестает кидаться, почти не скалится, становится рассеянным и усталым, смыкает зубы, когда его слова слишком сильно вызывают желание бросится на других… Он начинает себя контролировать. Мама говорила, что Ворс боится магию, поэтому сжимает её в металлические тиски и… От этого его мана начинает кипеть, пытается вырваться и чем сильнее он сдерживается, тем больше вреда потом нанесёт. Спокойным и безопасным кажется тот ворлок, что находится на грани взрыва. И наоборот: если ворлок вечно злится, срывается и бесится — он безопасен… Но Ворс в принципе не…       Громыхнуло. Мари резко обернулась, успев увидеть, как падает отлетевший в стену стол. Это ещё что такое? Влажные доски стены промялись, от столешницы откололись щепки. По полу, сплетаясь в плотный комок, возились дети. Ворс глухо рычал, елозя хвостом и пытаясь стегнуть им воздух, извивался и вырывался, но Кэррия крепко прижала его к земле, спеленав руки. На лице девочки сверкали три кровоточащие царапины.       — Ворс… — подскочила Миира, но её остановил крик Кэр:       — Не подходи!       Возня была односторонней: поймав брата в железную хватку, Кэр не давала ему сдвинуться ни на сантиметр, но дёргался он с такой силой, что охотнице приходилось выкладываться на полную. Стоило ворлоку хоть немного замедлиться или перестать рычать, как старшая чуть разжимала руки, отводила одну ладонь назад и била Ворса по лицу, от чего тот снова заводился. Ракурс был не подходящим — Мари видела лишь спину и часть лица Кэр, ноги Ворса и его хвост, который с щелчками удлинился, приобретая острые края и зазубрины в соединениях хрящей. Ми не дёргалась и Мари тоже не стала лезть под горячую руку. Хвост был опасен. Но… не смотря на всю злость, мальчик ни разу не стегнул им Кэр, хотя мог. Прошла ринка, две, как вдруг Кэррия напряглась, вскинулась и её уши дёрнулись вверх, вслушиваясь в пелену дождя.       — …нас услышали, — рыкнула она. — …кто-то идёт.       — Может это Грэйс и Ашион возвращаются? — уточнила Мари.       — Нет. Этих трое. И шаги наших почти беззвучные, а эти хлюпают.       — Грыхт… — выдохнула Ми. Марианн округлила глаза, глянув на «ясно-солнышко». Так, кто научил ребёнка ругаться? Весь образ доброй малышки испортили… — Кэр, давай оттащим Ворса…       — Нельссзя, — шикнула лиса. — Он слишком разошёлся, еле держу. Боюсь, если отпущу — он и ведьмочку покусает, и тех, кто на улице, сожрёт.       Мари глянула на эльника, что прервался от очистки мордочки от каши и глядел на дверь зло, холодно. И еле сдержала смешок. Нет, ну в самом деле, они что, от неё паранойей заразились? Что в деревне может быть такого? Змея в погребе? Алтарь? Какой-нибудь тёмный маг? Пара команд работорговцев? Грэйс ушла давно и должна была скоро вернуться, так что всё под контролем. Если, конечно, эти хлюпающие незнакомцы не прибили капитана, а затем решили поживиться тем, что осталось в доме. Мари глянула на белую полоску на руке — не исчезла — и прогнала проснувшуюся настороженность.       — А давайте натравим на тех троих Ворсера и Ала! Ал вон, пол казана каши съел и всё ещё добавки требует, ему как раз их хватит, — хмыкнула Мари, поднимаясь и поправляя штаны. — В самом деле, даже если нас примут за воров — недоразумение быстро решится с помощью Грэйс. Вся эта конспирация изначально была какой-то бредовой затеей.             Мари подошла к печи и мазнула пальцем по её поверхности, собирая сажу. Пара штрихов — и на ладони появился чёрная руна воды. Учёная, конечно, отдала кинжал, а бумага вымокла вчера под дождём, только вот накопители всё ещё продолжали натирать кожу в голенищах сапог и за ремнём — оставаться совсем безоружной она отказалась.       Один из прохладных овалов лёг в ладонь, чуть смазывая символ. Нда… рукой лишний раз шевелить нельзя… Мари легко сгребла пару шариков воды из воздуха и заставила крутится их около своего плеча.       — Потянет на доказательство, что мы тут с разрешения водного мага шумим? — глянула на Мииру учёная. Коралловая лиса, суетно мельтешившая по комнате, кивнула. И схватила подушку за угол, сжав её на изготовку, будто меч. — Подожди… Ты ей оборонятся собралась что ли?       Картина маслом: дерущиеся дети, дитя с подушкой. Ну и любитель посидеть в углу в лице Мари. Если бы она зашла к кому-то поговорить или обокрасть, то, увидев подобную картину, сразу бы посчитала, что у маленьких спиногрызов великое событие: пижамная вечеринка. Ага, дискотека со свето-лисо-шаром.       — Тсс… они рядом, — шикнула Кэр и дверь дрогнула под парой мощных ударов. Да куда так бить то… Стена же картонная, пожалейте старую, изверги.       Мари решительно подошла к двери и распахнула её, чуть отступив в сторону.       — Чего ломитесь? Капитана нет, по нужде отошла. Обождите на улице пару ринок, — лениво проговорила Мари, разглядывая квадратные колени на уровне своего лица. Голову пришлось задрать, чтобы понять, кто это к ним явился.       Мужчина, будто бы отколовшийся от отвесной скалы, загораживал весь проход. С него ручьями стекала вода, промочив всю одежду насквозь. Ликр. На его макушке почти обездвижено устроились два округлых уха. Да и хвост, явно кошачий, между ног мелькнул. На всякий случай Мари увеличила водные шарики и чуть приподняла вверх — мало ли, может отвлекать и верещать придётся. Мда, против такого дуболома Ворс не боец…       — А ты ещё кто? — пробасил здоровяк, заглядывая в комнату. Мари угрожающе задрала воду выше и чуть прикрыла дверь. Не понравился ей этот тип… И впервые с момента, как она оказалась в деревне, Мари согласилась с интуицией Ашиона. Было в этом мужике что-то знакомое… Только вот лицо, одутловатое, квадратное, с узкими глазами, обрамленное слипшимися волосами, Мари точно видела впервые.       — Что значит «Кто»? Капитана дочь, ясное дело. Проваливай, пока мамино защитное заклинание тебе в лёгкие не залезло и не придушило.       — Да что там такое? Рыкр, ты либо зайди, либо отойди, — прозвучало звонкое из-за спины здоровяка и тот чуть сдвинулся, озвучив своим спутникам, будто для слепых или тупых:       — Да тут это… Малявка… Белобрысая какая-то, — махнул он рукой в сторону Мари и девочке пришлось чуть присесть, чтобы не схлопотать леща. Ну и лапища… то-то картонка двери едва не помялась. Так, а в спутниках у горы кто…?       В озерце грязи хлюпала ногами ещё пара мужиков, укутанных в плащи. Из-за пелены дождя разглядеть их подробно Мари не могла, но у одного точно была борода, слипшаяся и прижатая к груди, а второй был низким, видимо совсем ещё молодой…       Так, стоп… Бородатый, юнец и огромный ликр…       В голове мелькнула картинка рассыпанных по земле ягод и отлетевшей в сторону корзинки. Кажется, или учёная видела эту троицу в той лесничке, где они покупали тенты? Пираты?       — Нам не белобрысая нужна, остолоп. Отойди. Девочка, ты одна? Сколько вас в деревню прие…       — С капитаном разговаривайте! — рявкнула Мари и хлопнула дверью, чувствуя, как в груди зашлось сердце от мелькнувшей догадки. Учёная оглянулась и ей даже вопроса задавать не пришлось: лицо Кэр было бледным, а глаза потемнели, став такими же карминовыми, как и волосы.       — …а это нормально, что за вами по пятам похитившие вас работорговцы ходят? — шепнула Мари в полном шоке. — Или я чего-то в этом мире не понимаю…       — Убьюрррр.! — рявкнул Ворс и клыки в его рту удлинились на глазах, вспарывая край губы и чуть отодвигая её. Кэр прижала брата к полу сильнее и ничего ответить не успела — в дверь снова врезали пудовыми кулаками.       — Почему, когда пахнет жареным, Грэйс пропадает из зоны доступа? — Мари отшатнулась от натужно скрипнувшей дверцы и быстро подняла в воздух воду, успевшую натечь на порог пока проход был открыт. — Ми, ори если эти увальни полезут домогаться. Кэр если что — отпускай Ворсера и верещи. У Ашиона слух чуткий, будем надеяться… — зашептала она, но договорить не успела. Дверь, решив, что ломаться ей пока рано, просто распахнулась под чужим напором.       Громила шевельнул кулаком в воздухе лишний раз и нерешительно замер на пороге — Мари резким движением вскинула шары к его голове.       Только шагни за порог — получишь удушающие приветственные объятья.       — Да чего ты опять встал! — пискнул юноша и его голос прозвучал по детски тонко. Да он же совсем подросток… И ведь именно это чудо волокло маленькую девочку за волосы по улице леснички. Мари была уверена, что за полами плаща увидит лицо, покрытое рытвинами и шрамами от многочисленных прыщей, из-за которых младший пират показался ей тогда значительно взрослее, едва ли не стариком.       Время замерло, а мысли заскакали, словно подстреленные. Сразу закричать? А если они таскают в дождь меч, не боясь ржавчины? Ослепить? Дезориентированы будут все, кроме Кэр с её слухом, а та занята… И если отпустить Ворса ослеплённым, он своих же на полосочки порвёт…       Громила, поддавшись давлению со спины, сделал шаг вперёд, позволяя мокрым потокам стечь на пол. И Мари атаковала. Шар дёрнулся вперёд навстречу квадратной голове и плотно обхватил её, чуть сдавливая. Удерживать форму не пришлось — напуганный ликр отшатнулся, сбивая приятелей. Мари не стала тратить силы, удерживая контур под дождевыми каплями, и ещё больше облила мужика, сформировав следом новый шар.       — Хоть шаг сделаете за порог и мамино защитное заклинание вас убьёт! — рявкнула Мари, перекрикивая разошедшегося Ворсера. Она не решалась подойти к двери, но лежащих на полу детей прикрывала собой как могла.       — Ну нету тут парня, нету. Идём, и так ясно что он просто попутчиком был! — забасил громила, оттягивая младшего в сторону.       — Эй, ты чего несёшь? Какой парень? Лихорадочный бред поймал? Отпуст…мнм…       Две фигуры отдалились, уходя в сторону деревни, а бородач шагнул к порогу, осматривая маленькую каморку. Глаза в полумраке капюшона были едва различимы, но Мари, следившая за каждым жестом человека, который в прошлый раз на поясе держал железку, уловила его заминку. Мимолётную, будто бы он увидел что-то знакомое, но тут же профессионально поморщился, отворачиваясь.       Бородач направился вглубь деревни, а Мари всё продолжала стоять, наблюдая, как мокнет порог от потоков воды.       За «парнем» они пришли, как же.       В той стороне, куда глянул мечник, стояла Миира, крепко стискивавшая подушку.