Лунная симфония

Ремус был взволнован. Он чувствовал, как что-то внутри него дрожит в страхе рассыпаться. Он неотрывно следил за каждым движением Лиз, за её мимикой. Как она заправила волосы за ухо, как аккуратно налила чай, как смотрела на него с улыбкой и добродушием. -Мисс Бейкер, я…- Люпин только хотел начать диалог, как его перебила Бейкер. Поставив чашки с чаем и сладости на журнальный столик, девушка сказала: -Профессор, мы уже довольно долго и близко общаемся. Можете обращаться ко мне по имени. Лизелот, или просто Лиззи. Тёплая улыбка на лице девушки придавала Ремусу уверенности. Он и подумать не мог, что всё будет именно так. -Хорошо, Лиззи…Тогда и ты обращайся ко мне просто Ремус. Я не возражаю. Мужчина заметно нервничал, и видя слегка опухшее лицо девушки и её заплаканное лицо, Ремус чувствовал себя виноватым. За окном снова идёт снег, комната освещена мягким дневным светом, пробивающимся сквозь занавески. Ремус подошёл к окну, повернувшись спиной к Лиз, словно боясь смотреть ей в глаза. Она сидит в своём кресле, сжав руки на коленях, её взгляд полон доброты, тепла и нежности, которая не даёт ей встать и уйти, оставить его одного. После долгой паузы Ремус заговорил: — Ты заслуживаешь правды. Я должен был рассказать раньше, но… я боялся. Боялся, что ты уйдёшь. Что посмотришь на меня так, как, наверное, смотришь сейчас. Мне жаль что ты всё узнала в такой обстановке, Прости меня, Лиззи. — Почему ты ничего не сказал раньше? Почему… Почему ты заставил меня думать, что я тебя знаю? Ты не доверяешь мне? – голос Лиз слегка задрожал, но она держала себя в руках. Она хотела кричать от переизбытка эмоций, но работа в Министерстве научила быть её сильной и скрывать то, что творится в душе. — Потому что я хотел верить, что могу быть кем-то другим. Что это — только часть меня, а не всё, что я есть. Я хотел, чтобы ты видела во мне человека, а не… чудовище. – голос Ремуса дрогнул и он обернулся, наконец набравшись смелости взглянуть в глаза Лиз. — Ты думаешь, что я не заслуживала твоего доверия? Неужели я для тебя пустое место, Ремус! – девушка соскочила с места, сжимая кулаки. — Я знаю. Прости. Прости меня за всё. Я был трусом. Я просто… я не мог потерять тебя. Ты — единственное, что делает меня хоть немного нормальным. Ты — свет, который я никогда не заслуживал. – Ремус видел напряжение девушки, чувствовал его всеми фибрами души и остановился прямо перед ней. Ремус долго смотрел в глаза Лиз, и подойдя к ней ближе, схватил ей за плечи, и быстро, словно у него нет времени, сказал: — Я никогда не причиню тебе вреда! Я поклялся себе, что сделаю всё, чтобы этого не случилось. Каждый месяц я запираюсь, я принимаю все меры. Я даже держусь подальше от людей, чтобы ничего не произошло. Я не думал что всё будет так, Лиззи… — Но ты всё равно скрывал это от меня. Сколько ещё ты собирался молчать? Пока что-то не произойдёт? Пока я случайно не узнаю, как это было сейчас? Ты думаешь, что я слабая? Что я не смогу помочь тебе? Думаешь, что ты один разделишь эту боль с самим собой и я буду лишь твоей жертвой!? Ремус, ты поступил как эгоист! - голос девушки дрогнул и перешёл на крик. Она хотела хоть так показать, что чувствует. Скрывать не было смысла. Она любила его, но и она была обиженна на то, что не знала правды. Лиз попятилась назад, пытаясь отдалиться от Ремуса. — Я не знал, как сказать. Каждый раз, когда я думал об этом, я видел твой взгляд, и он был полон тепла… а не страха. И я боялся, что этот момент разрушит всё. Как сейчас. – Ремус виновато опустил голову, и в этот момент сердце Лиз обрывалось кровью. Она хотела обнять его, согреть теплом и сказать: «Всё будет хорошо.», но она не стала делать этого. Лиз присела в кресло и прикрыв глаза, спросила тихим, осипшим голосом: — Как это случилось? Как ты… стал таким? -Я стал оборотнем в раннем детстве из-за нападения другого оборотня — Фенрира Сивого. Это случилось, когда мне было всего около пяти лет. Мой отец в своё время публично выразил презрение к Фенриру и другим оборотням. Это разозлило Сивого, и он решил отомстить, напав на меня, когда я спал в своей постели, ничего не подозревая. Рассказывая свою историю, Ремус погрузился в воспоминания о той злополучной ночи. **** Тихая ночь. Комната, освещённая лишь бледным светом луны, проникающим через занавески. Мальчик, всего пять лет, спит в своей кровати, обнимая плюшевого медведя. Его дыхание размеренное, спокойное, полное той безмятежности, которая присуща только детям. Но вдруг, вдалеке, в ночной тишине, слышится еле различимый шорох. Что-то скребётся за окном. Сперва тихо, будто бы ветер играет с ветвями, но затем звук становится громче, навязчивее. Ремус начинает ворочаться во сне. Сквозь дремоту он слышит что-то странное, не похожее на обычные ночные звуки. Его маленькое сердце начинает учащённо биться, но он не открывает глаза. Ведь это просто сон. Всего лишь сон. Треск. Звук разбитого стекла разрывает тишину, словно гром среди ясного неба. Мальчик вздрагивает и резко садится в кровати, задыхаясь от страха. Он хватает медведя, прижимает его к груди, пытаясь найти в этом хоть каплю утешения, надеясь, что тот спасёт его от чудища. — Папочка? — хрипло зовёт он, но его голос звучит слишком тихо, почти шёпотом. Ответа нет. Только глухое рычание, которое доносится с другого конца комнаты. Глаза маленького Ремуса расширяются, когда он замечает тёмную фигуру. Она медленно выпрямляется из-за сломанного окна. Серебряный свет луны падает на её форму, открывая зловещую картину: огромный зверь, стоящий на задних лапах, его глаза горят янтарным светом, а клыки блестят в свете луны. От страха Ремус не может пошевелиться. Его тело будто прилипло к кровати. Сердце стучит в ушах так громко, что заглушает все остальные звуки. От страха же он не может даже крикнуть, боясь, что это чудище ранит его отца. "Это кошмар. Это просто страшный сон. Я сейчас проснусь. Я должен проснуться!" Но зверь приближается. Его когтистые лапы скребут деревянный пол, издавая звук, от которого мальчик начинает дрожать. Его дыхание становится прерывистым. Слёзы наворачиваются на глаза. — Пожалуйста… — шепчет он, не зная, к кому обращается: к зверю, к отцу, к кому-то, кто мог бы его спасти. Оборотень рычит громче, приближаясь ещё на шаг. Ремус закрывает глаза, прижимает медведя к лицу, пытаясь укрыться в своей хрупкой защите. Он чувствует, как холодный воздух ночи смешивается с горячим дыханием зверя, когда тот склоняется ближе. И вдруг — резкий укус. Острая, пылающая боль вспыхивает в его плече. Он кричит, но его крик растворяется в ночи, будто сам воздух поглощает его голос. Мальчик чувствует, как мир вокруг рушится, как боль становится всепоглощающей. Его руки разжимаются, плюшевый медведь падает на пол. "Папочка…" — последняя мысль мелькает в его сознании перед тем, как он теряет себя в боли и ужасе. ***** -Позже в комнату вбежал отец и стал бороться с Фенриром, а я лежал на полу у постели, борясь с агонией. Я видел, как отец сражается с ним, но из-за сильной боли я потерял сознание – Ремус, после своего рассказа, снова отвернулся к окну, молча глядя на пейзажи Хогвартса. Он не знал, как отреагирует Лиз и ему было страшно и стыдно смотреть ей в глаза. — Значит, ты несёшь это с собой всю жизнь. И никому не сказал, кроме трёх своих друзей? Но больше никому не доверился? – Ремус слышал всю печаль и сопереживание в голосе девушки, и его сердце ныло от боли и переизбытка чувств. Ремус ещё долгое время молчал, пытаясь собрать мысли и чувства в кучу и только потом ответил: — Люди боятся того, чего не понимают. Я не хотел быть изгоем. Мои друзья давно мертвы, один, как ты знаешь, сбежал из Азкабана… А потом появилась ты. Ты сделала мою жизнь… другой. Ты дала мне надежду, что я могу быть чем-то большим, чем это проклятие. — А теперь ты боишься, что я уйду? – ответила после долгой паузы Лиз, подойдя к Ремусу ближе и положив свою руку ему на плечо. Она хотела, чтоб он доверял и ей, хотела, чтоб и в ней он видел свою защиту, успокоение и поддержку. — Боюсь до смерти. Но если это то, что сделает тебя счастливой, я отпущу тебя. Даже если это разрушит меня. Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности. – Ремус повернулся к Лиз и взяв её руку в свою, нежно поцеловал, глядя ей прямо в глаза. Глаза Лиз расширились в удивлении, а в сердце вспыхнул пожар. Его тёплые губы коснулись её руки, и мысли девушки перепутались в голове. По телу прошлось тепло от его прикосновения, а в душе что-то приятно защекотало. — Я не знаю, как жить с этим, Ремус… но и без тебя я не могу представить свою жизнь. Ты нужен мне, Ремус…Нужен, как никто другой… Слова, произнесённые девушкой, поселили в душе оборотня надежду на то, что он снова не один, что в нём нуждаются. Его истерзанная душа выла от боли и счастья. Он готов был расплакаться, прижавшись к девушке, но держал себя в руках. — Я сделаю всё, чтобы доказать, что ты не ошибаешься., Лиззи. Что я могу быть тем, кому ты сможешь довериться. Даже если мне придётся бороться с этим проклятием до конца своих дней. -Пожалуйста, Ремус, будь со мной… Будь, до конца наших дней… - тихий голос девушки дрогнул. Ремусу показались эти слова даже большим, чем признание в любви, и он порывисто обнял Лиз. Он долго хотел сделать это, хотел почувствовать тепло её тела. Положив голову на плечо, он шумно вдохнул тот манящий его аромат и ещё сильнее сжал девушку в своих руках. — Спасибо. Я клянусь… я клянусь, что сделаю всё, чтобы ты никогда не пожалела. -И я, Ремус. Я помогу тебе…- рука девушки коснулась его волос и она, одной рукой поглаживая широкую спину мужчины, второй рукой гладила его по волосам, успокаивая – Теперь ты не один. Я с тобой.