Лунная симфония

Первый рабочий день закончился. Лиз была воодушевлена своим предметом и поделилась своим воодушевлением со своими учениками. Вечером Лиз сидела в своём кабинете и устало развалилась на столе. Поведение конечно же не подобающее преподавателю, но и Лиз получила преподавательскую лицензию относительно недавно. Кошка лежала перед девушкой, ласково мурча. Лиз любила Марселин, и она, казалось, была смыслом её жизни. Лиз была сиротой, поэтому единственной её родной душой была её кошка. Марселин появилась в жизни юной волшебницы случайно, но Лиз ещё тогда поняла, что ей нужна именно она. Лиз приносило радость несколько вещей: сладости, её кошка и тренировки. Во время тренировок можно было стать частью чего-то большего, спрятать проблемы и неприятные мысли вглубь души и отдать всю себя силе, которая казалось переполняет тело. Алый закат заполнял тёплым светом кабинет девушки. Сидеть за бумагами у неё не было ни сил, ни желания и никакого настроения. Отчёты девушки не требовали срочного заполнения, а Министерство Магии не давало особых указаний. Девушка не нашла ничего лучше, чем отправиться прогуляться. Ужинать она не хотела, и некоторые преподаватели и ученики были удивлены, не увидев девушку за ужином. Завернув через вереницу коридоров и лестниц, девушку встретила огромная дубовая дверь, что вела в библиотеку. Запах старинных книг, фолиантов и гримуаров ударил в нос. Глаза Лиз загорелись любопытством, и её фигура упорхнула и исчезла между полок. Старинная библиотека пряталась в глубине замка. Лиз казалось, будто книги выпускали тихий, мелодичный шёпот — не то эхо прошедших веков, не то голоса самих книг. Пространство библиотеки было огромным, с высокими, уходящими ввысь потолками, украшенными ручной росписью викторианских ангелов, которые под действием заклятья летали по потолку с облака на облако. Через витражи падал мягкий свет, окрашивая помещение в золотые, изумрудные и рубиновые оттенки. В этом полумраке полки, сделанные из чёрного дерева, казались бесконечными. Они образовывали сложный лабиринт, где каждая секция хранила тайны определённой эпохи или магической школы. На полках лежали книги и свитки, покрытые пылью времён. Их обложки украшали драгоценные камни, гравировки рунических символов и золотые застёжки. Некоторые из них испускали слабое сияние, будто они были живыми существами, хранителями знаний, запечатанных внутри. Воздух в библиотеке был насыщен ароматом старого пергамента, воска и чего-то едва уловимого — как запах утреннего тумана в лесу.На стенах висели длинные полупрозрачные занавеси, которые, несмотря на отсутствие ветра, слегка колыхались, словно библиотека сама дышала. В углах стояли высокие магические лампы, чьи огоньки плавали в воздухе, создавая мягкое, тёплое свечение. Но самым удивительным было чувство, что библиотека живёт своей жизнью. Она то шептала, то тихо перелистывала страницы, и, казалось, сама решала, кому и когда открыть свои главные тайны. Здесь каждый шаг был обдуманным, каждая книга — сокровищем, а каждая секунда — напоминанием о том, что магия не умирает, пока есть те, кто ищет и изучает её. В приятной компании книг и своей кошки Лиз провела в библиотеке остаток своего вечера, а домовые эльфы любезно принесли ей чаю и сладкие печенья. Они переживали, что профессор не посетила ужин, а Лиз была благодарна добрым эльфам за заботу, которой они её одаривали. **** Прошло полгода. Профессор Лизелот Бейкер прекрасно влилась в преподавательский состав и уже с полной уверенностью и решимостью в глазах общалась практически с каждым на равных. Ученики же были в восторге от профессора, её предмета и методики преподавания. Время шло стремительно, и труды профессора Лизелот Бейкер давали свои плоды. Замок же готовился к празднованию Рождества. Хагрид на днях принёс из леса огромную по своим размерам ель, а преподаватели и старосты факультетов наряжали елку красивыми украшениями. Домовики украшали же замок в преддверии праздника. Замок мерцал яркими огнями и пестрил рождественскими украшениями. В воздухе будто пахло праздником, а в душе теплилась та, детская и наивная мечта встретить Санту, и найти подарок под ёлкой. У Лизелот осталась некоторая бумажная работа, поэтому она приняла решение остаться в Хогвартсе на все каникулы. Лиз по привычке направилась в свой кабинет. Сегодня она встала достаточно поздно, ведь уроков у неё не было, и она разрешила самой себе поспать чуточку дольше. Девушка очень ценила те редкие моменты, когда она могла отдохнуть и расслабиться. Напевая про себя весёлую песенку, профессор Бейкер со своей спутницей Марселин к кабинету. На девушке под мантией красовался уютный зелёного цвета свитер, а на ногах простые пижамные штаны. Она не переживала о своём внешнем виде, да и мало кто мог её увидеть в таком вот виде. Вдруг кто-то резко появляется из-за поворота, и девушка готова была поклясться, что сейчас бы упала, но её кто-то очень вовремя удержал. **** Полнолуние прошло, но тело Ремуса всё ещё помнило боль разрывающегося тела. В ночь полнолуния мужчина по тайному ходу сбежал по привычке в воющую хижину, чтобы в одиночестве разделить с собой свою боль. Ночь полнолуния всегда была для него проклятием и спасением одновременно. Лунный свет, скользящий по полу, словно острые ножи, разрывал его душу, пробуждая зверя внутри. Ремус в одиночестве сидел в самой отдалённой комнате, прижавшись спиной к холодной стене, сжимая голову руками. Пот струился по его лицу, глаза блестели от страха и боли. Он чувствовал, как его тело начинает изменяться, как рвутся его мышцы, как хрупкая оболочка человечности трещит, уступая место волку. Каждую ночь полнолуния он боролся. Не с проклятием, а с собой. Он ненавидел ту тёмную часть, которая всплывала на поверхность, но не мог отделить её от себя. Она была в нём, жила в его крови, дышала его дыханием. Он пытался контролировать её, но понимал, что это как держать в руках бурю — она всё равно рано или поздно вырвется наружу. Душевные терзания были невыносимы. Он вспоминал лица Джеймса, Лили, Северуса и Питера – своих лучших друзей и соратников, которых больше нет. Вспоминал счастливые моменты, связанные с ними. Они были его единственными родными людьми, которые пытались разделить его боль. Теперь из нет, и мёртвая тишина резала его сильнее, чем когти, которыми он сам себя раздирал в моменты ярости. Он знал, что мог бы уйти далеко, спрятаться от мира, но не мог оставить позади воспоминания о том, кем он был. О том, кем он мог бы стать. После каждой трансформации он просыпался на холодной земле, с окровавленными руками и ранами на теле, которые казались ничем по сравнению с разорванной душой. Он ненавидел себя за то, что он стал таким, хотя его человеческая сторона понимала, что он ни в чём не виноват и его болезнь – случайна. Ликантропия была его болезнью с пяти лет, но он чувствовал, что самое страшное не в этом. Самое страшное — осознание, что он никогда не познает любви и счастья семейной жизни. В такие моменты он чувствовал себя наивным ребёнком, ищущим чуда и спасения. Он мечтал о семье, о жене и детях, но ему с его звериной стороной страшно разрушать чьи-то судьбы и жизни. Ремус сам для себя решил, что он будет один, чтобы не причинить боли другим. После этой дикой ночи Ремуса всегда мучали кошмары. Тело его жутко болело, и на его восстановление уходили целые сутки. После таких ночей Ремус был крайне измучен, хотя и всегда был добродушен с коллегами и учениками. ***** В темноте ночи, когда мир погружён в тишину, он оказался в странном, извивающемся лабиринте, где стены были покрыты тенями его собственных страхов. Каждый шаг отдавался эхом и волчьим воем, как будто сам лабиринт знал о его внутренней борьбе со зверем. Вдруг, из-за угла, послышался знакомый аромат — сладкий аромат ванили, белого мха и мускуса. Этот мучительно приятный запах, который преследовал его даже в снах и не давал покоя. Он увидел её, стоящей в центре лабиринта, но её лицо было размыто, как будто туман скрывал её истинную сущность. Она улыбалась, но в её глазах таилась печаль, и это вызывало в Ремусе желание подойти ближе и обнять, разделить боли и печали с незнакомкой. С каждой попыткой приблизиться к ней, лабиринт становился всё более запутанным, и он понимал, что его чувства — это не просто мечты, а настоящая борьба. Ремус тянул руки к волшебному силуэту незнакомки, блистающему в свете магических лучей. Он закричал от боли и негодования, но звук его голоса поглотила тьма, в которую Ремус провалился. Тьма отчаяния поглотила мужчину и уволокла кошмаром, но даже там был этот волшебный запах, который будто успокаивал его. В этот момент он проснулся, весь в поту, с сердцем, колотящимся от страха и желания чего-то, что он ещё никогда не чувствовал. Непонятные чувства заполонили душу и сердце мужчины, а мысли были затуманены сладким ароматом. **** -Ох, профессор Люпин? – он очнулся от воспоминаний и увидел перед собой молодую профессора Бейкер. Она с недоумением и лёгким смущением смотрела на него. -Ох, мисс Бейкер, простите, я…я задумался. – Вся эта ситуация, как и нахлынувшие воспоминания, возникли в считанные секунды. Это случайное столкновение заставило Люпина неловко улыбнуться и засмеяться. Лиз была удивлена, но заразительный смех профессора Люпина был таким искренним, что девушка и сама поддалась желанию посмеяться. Вид мужчины был практически идентичен виду девушки: пижамные штаны в клетку и тёплый свитер тёмного цвета. Измученный вид мужчины тронул Лиз, и ей было искренне его жаль. Она понимала каково это – не спать сутками или мучиться бессонницей. -Всё в порядке, это и вправду было неожиданно, профессор Люпин. – Лиз отряхнула одежду и отдышалась от смеха. Взгляды их пересеклись, и на минуту они смотрели друг на друга, не отрываясь. Странные чувства посетили душу Ремуса вместе с тем до безумия приятным, опьяняющим его, сладким запахом. -Вы куда-то направлялись, мисс Бейкер? – галантно поинтересовался Ремус в попытке сгладить неловкое молчание. – Давайте я вас провожу. Тёплая улыбка Ремуса казалась для Лиз искренней и очень обаятельной. Работая в Министерстве на должности Мракоборца, она чаще видела унылые или серьёзные лица, или же лица, искажённые гримасой боли и отчаяния. Работа, в которой ты идёшь рука об руку со смертью. Работа, в которой ты не находишь поводов для радости, пока общая цель – искоренение приспешников Волан-де-Морта, не будет исполнена. Тут же, в Хогвартсе, Лиз чувствовала тепло и любовь. Это место, которое она могла с лёгкостью родным домом, грело душу девушки. Добродушие Ремуса Люпина расположило доверие девушки к нему. -Ох, меня ждёт кипа документов и отчётов, но я буду рада, если вы составите мне компанию до моего кабинета, профессор. В компании друг друга преподаватели направились в сторону кабинета Боевой Магии. Они шли, веселясь и улыбаясь. Для себя Лиз отметила отменное чувство юмора Люпина. Его шутки были неповторимы и рядом с ним она смеялась искренне, как когда-то в детстве. Поблагодарив профессора Люпина, девушка скрылась за дверью своего кабинета. Прижавшись спиной к холодной стене и обняв себя за плечи, Лиз заулыбалась, как маленькая девочка. -Какие у него тёплые руки, это так странно – девушка погрузилась в воспоминания об этом неловком случае, но мысли девушки занимала теперь не работа, а случайное столкновение с профессором Люпином.