Злое колдовство

      Река называлась Ирийма — в переводе со старого языка «Златоносная». Весенние дожди смывали с Южных гор золотой песок и мелкие драгоценные камни, и люди, не рискуя соваться туда, где, несмотря на все победные реляции, все еще властвовали Древние Твари, селились вдоль северного берега. Мыли золото, ловили рыбу, держали какие-то огородики… и кстати, имели изрядное послабление в плане налогов как раз из-за близости к лесу, на официальных картах именующемуся Черным, а среди местных — Гнилым.       — Мокрая земля, — разъяснял проводник, длинный и смуглый парень лет двадцати. — Северный-то берег крепче, а южный, что ни год — по новой развозит. Деревья вырубать пробовали, камнями укреплять, сваями… без толку, все как в Бездну проваливается, гниет, люди болеют. Так что, ежели вашей милости охота испытать судьбу и подвинуть границу, добровольцев вы не найдете. Разве что, за очень большие деньги, — прибавил он.       — Пожалуй, обойдусь, — усмехнулся я в ответ и вновь обернулся к реке, забитой длинными лодками. Широкая гладь сверкала под жарким солнцем, перекрикивались рыбаки, орали чайки…       Красиво.       С отцом мы встретились и расстались неделю назад, в городе Золотой Берег в устье реки. Там был порт и вся, так сказать, культурная жизнь Юга — бычьи, собачьи и петушиные бои, турниры, карнавалы, театр… местный князь, круглый и усатый, изошел восторгом по поводу визита целых двух принцев, вмиг предоставил отцу все, что только мог, и кажется, готов был лично таскать за мной планшет с рисунками, но я сумел отбиться и убедить его предоставить мне всего лишь пару хороших проводников по местности — чтоб дойти до Жемчужного острова и поглядеть на белых цапель. Дорога вдоль берега туда и обратно займет примерно месяц, если не спешить, а спешить было некуда — папаша, утомленный путешествием, решительно намеревался хорошенько отдохнуть. Я же по причине малолетства составить ему компанию никак не мог, так что отпустил он меня почти с облегчением. А я с облегчением уехал — очень уж хищно поглядывали на меня княгиня и ее четыре дочки.       Наш проводник — молодой, но по словам князя, исключительно опытный — увидев настоящего принца, лишь удивился, но не впал в восхищенное благоговение, как часто бывало с простыми людьми. И этим он мне сразу понравился. Я попросил его рассказать что-нибудь интересное и парень с готовностью принялся живописать свои приключения на той стороне реки, среди местных считавшейся чуть ли не потусторонним миром. Даже если и врал, звучало все равно увлекательно.       Гигантские змеи, черные пантеры, крокодилы, белые лотосы, загадочные руины, найти которые можно только в определенное время, а в иные дни броди сколько хочешь — не отыщешь… и кстати, если немного поторопимся, ваше высочество вполне успеет в эти руины попасть! Там удивительные мозаики, а когда восходит луна, на поверхности озера можно различить очертания дивного дворца! Он никому не рассказывал об этом, боялся, что сочтут колдуном, но вы, ваше высочество, несомненно умны и сможете понять и оценить красоту, а не только лишь перепугаться…       — Ваше высочество, это опасно, — немедленно сказал Рейтар. Проводник тут же сник, согласившись, что да — это все-таки Южный Берег, там и змеи, и пантеры, и огромные комары, и грязь непролазная, а разведанные тропки выдержат разве что двух-трех пеших, но уж точно не шестерых с конями и повозкой… эх, а так хотелось показать его высочеству, какие чудеса бывают в нашем глухом краю…       «Авантюрист, — подумал я, глядя на искренне огорченного парня. — Но не злой. Из тех, кому побоку выгода — кто и на старости лет, состояние сколотив, лезет в Бездну ради того, чтоб оттуда сувенир притащить…»       — Давайте доедем сперва, — примирительно сказал я. — А там посмотрим.       Конечно, я помнил, что именно так начинаются приключения.       *       «Одно к одному,» — подумал Седрик, когда во дворце случился скандал и из обслуги выгнали двух особо вороватых лакеев. Не то чтобы у него было можно много украсть, но все встревожились и начали запирать комнаты, так что замок, повешенный на двери, никого не удивит — и можно будет начертить Звезду заранее! А не в тот же вечер впопыхах, боясь, что какой-нибудь слуга заглянет и увидит.       Зелье было уже готово — он сумел раздобыть хлебное вино, и конопляное масло, и нужные травы, и уголь, и соль. Пришлось побегать и отдать половину скопленных денег за редкости вроде серебряной пыли — вторая половина ушла на самый сильный сонный эликсир, которым достаточно будет побрызгать в комнатах, чтобы все крепко спали до утра. Чтоб самому не клевать носом, надышавшись, он решил использовать способ, описанный в книге «Великий Канцлер» — взять в рот зернышко южного дерева кава, горькое, зато придающее бодрости и проясняющее голову. Зернышко и эликсир ждали своего часа в ящике стола, а он чертил Звезду — сперва обычным мелом, тренируясь, размечая линии… потом и зельем, после добавления последнего ингредиента, серебряной пыли, приобретшим странный сине-зеленый цвет.       И вот настал решающий день.       Точнее, решающий вечер.       Все было готово. Он завершил Звезду и даже сумел проверить, верно ли справился: с помощью крысы из крысоловки. Крыса, вечером посаженная в центр, не смогла выбраться наружу и к утру издохла, превратившись в усохший скелетик, а контуры Звезды в полумраке слабо светились — значит, все было правильно…       Немного дрожали руки. А еще немного мутило и одновременно что-то сжималось в животе.       Выждав подходящий момент, он проскользнул к комнатам госпожи Гелы и в кои-то веки поблагодарил судьбу за то, что Королева так относится к сыну и поселила его в старом флигеле со стенами, полными щелей и дырочек от выпавших сучков. За последние дни он хорошо изучил эту часть коридора и обнаружил, что один сучок в рассохшейся доске уже почти готов вывалиться! И когда он аккуратно выковырнул его из стены, ему открылась маленькая комнатка, устеленная старыми плетеными ковриками, древняя кровать под бархатным балдахином, по моде, наверное, трехсотлетней давности, кресло и низкий столик, уставленный корзинками с клубками и вязаным полотном…       На этом-то полотне зеленовато-желтый среди желто-зеленых пятен лежал детеныш нага.       Тогда он осторожно вставил сучок на место. Теперь он вынул сучок, заглянул в комнату, чуть не уронил разом сучок и пузырек, не заметив детеныша. Но после с облегчением вздохнул, увидев его сидящим на спинке кресла, откупорил пузырек… набрал эликсир в длинную полую соломинку и выдул его в дырочку от сучка.       Капли на старых ковриках были почти незаметны.       Он повторил свои действия, стараясь рассеять эликсир как можно дальше по комнате, чтоб капли не ложились одной ровной полосой. Еще раз и еще, пока пузырек не опустел наполовину. Этого должно хватить… а вторая — для того, чтоб надежней усыпить змееныша, когда он его украдет. Эликсир не имел запаха, действовал мягко, но надежно, не причиняя вреда и усыпляя только если человек и сам хотел уснуть. Его как раз и применяли для детей и стариков…       Услышав шаги, он поспешно вставил сучок на место. От горечи раскушенного зернышка сводило рот, а ему нельзя выдать себя странными гримасами. Все решится совсем скоро…       Уже сегодня.