Запретное Искусство

Глава 26.

− Честь есть и у бастардов.

Джон Старк.

Визерис III.

Челюсти клацают в воздухе. − Да, да. Кто мои маленькие огнедышащие ящерки? – лепечет Визерис играясь с маленькими дрейками. – Вы мои маленькие огнедышащие ящерки, вы. У кого режутся зубки? У вас. Кому хочется извергать огонь на моих врагов? Вам. Где-то рядом с дверным проёмом фыркнул Дурдж. Визерис попросил Эйгона уломать его сторожить кладку. Драконорожденный не был в восторге, однако согласился. Ему зачем-то нужно было быть здесь, с ними. Однако Визерис не собирался смотреть дарёному коню в зубы. Дурдж был мощным символом. Гуманоидный дракон, он был великолепен с мечом и столь же хорош в колдовстве. Люди восхищались им и связывали его с Визерисом из-за герба последнего. Было бы преступной глупостью не воспользоваться чем-то подобным, а глупцом Визерис не был. Безумцем некоторое время был, а глупцом – нет. − Это же не щенки, Ваше Величество. – наконец не выдержал драконорожденный. Он неодобрительно покачал головой, наблюдая за забавами молодого короля. – В них кровь драконов, подобное сюсюканье может её… разжижить. Вы же не хотите, чтобы ваши драконы были не больше кошки? Более того, некоторые ваши «придворные», начинают шептаться, что вы их избегаете. Чадра, конечно, держит их в узде, но чем чёрт не шутит… Визерис с видимым сожалением оторвался от своих любимцев – с того момента, как ему показали дрейков, он каждую свободную минуту уделял им. Однако, Дурдж был прав, даже, в некотором роде, обладая драконами, он ещё не был непобедим. Дрейки не вырастали такими огромными, как драконы, что были у его семьи, более того, основным столпом его власти являлись некроманты и армия мёртвых, которую они подняли. Именно эти клинки посадят его на трон, именно этим клинкам он будет обязан всем. И некроманты это знали. Осведомившись о том, где собрались его сподвижники, Визерис направился туда. Они сидели около большого костра, где сидели и некроманты и тёмные рыцари. Он приметил Боркуса Кислевитского, в его подбитом мехом плаще, мужчина походил на огромного филина, кстати говоря… как ему не было жарко в его плотном чёрном кафтане и мехах? В руках его был его посох, чей ритуальный набалдашник с черепом делал его больше похожим на двуручный молот-клевец. Недалеко от него, точила свой ритуальный кинжал Асшайская чародейка. Судя по омерзительному запаху, Крук тоже был недалеко. В свете костра, что-то корябал Хейдин Ворон. Тёмных рыцарей было меньше. Он увидел лишь Борека и Марджелину, которые стояли позади Чадры, чья могучая, закованные в чёрные латы фигура, стояла перед некромантами, опираясь на меч. Невдалеке сидели Эйгон, Ролли, Герольд и Джорах − Я понимаю ваше возмущение. – Услышал он голос Чадры. – Однако и вы должны понять: дрейки – великолепное оружие, и символ дома Его Высочества – дракон, подобно тем, которые подарили его предкам власть над всем Вестеросом. Он рассматривает это, как первый шаг к возвращению не только своих родовых владений, но и родового наследия! − Но где он сам? – крикнул кто-то из собравшихся некромантов. – Где наш король? Почему не он говорит это? − Если ты такой смелый, может выйдешь сюда, а не будешь кричать из толпы, как трус? – леденящий душу голос заставил всех присутствующих замолчать, и в круг света вступил Визерис, их король. Он был одет во всё чёрное, а его трофейный валирийский клинок, названный им Возмездие, щеголял знаком трёхглавого дракона на эфесе и круглом навершии. Этому трюку его научила Чадра, сама она была не слишком сильна в ораторском искусстве, а потому, активно помогал себе магией. Сбить концентрацию человека, нагнать страха на толпу… всё это Чадра умела и практиковала. В такие редкие мгновения, ему казалось, что отступившее безумие, заслуга не его, а её чародейского мастерства. – Ну же, я не кусаюсь! Никто не вышел. Визерис нарочито вздохнул, вот так всегда: стоит на секунду отвлечься, как в лагере уже разброд и шатание. Всегда надо держать руку на пульсе. − Господа, я понимаю, что вам не нравиться моё временное отсутствие. Всегда, мы, объединившись, достигали большего, чем поодиночке, в конце концов, разве действуй мы разрозненно, мы бы добились подобных результатов? Разве мы бы сумели собрать хотя бы ту армию, что у нас есть? – решил сразу взять быка за рога Визерис. – Вы сами знаете. Что ответ − нет. И потому возмущаетесь. Возмущение ваше проистекает из страха, страха вернуться в то прозябающее состояние, из которого нас всех, включая меня, нас вытащил нас священный союз. Однако прошу вас понять и принять тот факт, что как вашему лидеру. Мне иногда придётся… отлучаться, чтобы решить некоторые вопросы, в которых требуется моё личное присутствие, а вам – как моим вассалам и будущим лордам, придётся решать проблемы самим. Без своего короля. Некроманты и обычные воины затихли, задумавшись. Каждый из них помнил, что Визерис обещал им земли и титулы, титулы, которым следовало соответствовать и земли, о которых следовало заботиться. Из раздумий их вывел сильный хлопок. Они обернулись к источнику звука и увидели Чадру. − Вы всё слышали. – заметила она. – Наш король с нами, ваши страхи беспочвенны. Разойдитесь! – как никогда, в такие моменты она напоминала нерушимую скалу, ожившую статую из чёрного металла, вставшая на защиту короля. С негромким бурчанием некроманты разошлись по своим постам и шатрам, оставив лишь двух своих представителей – Ализеру и Боркуса. Крук куда-то делся. К Чадре и Визерису подошёл Хейдин Ворон. Их штатный летописец, писарь, казначей и целитель в одном лице, был, как всегда хмур. − Крук так этого не оставит. – заметил он. – Это он баламутит воду. − Никак не могу понять, чего ему не хватает. – скривился Визерис, между тем, к ним подошли Эйгон, Ролли, Джорах и Герольд. – Я дал ему всё, о чём он раньше мечтал. Силу, власть, в будующем он получит положение в обществе и престиж. − Вот то-то и оно, Ваше Величество. – заметил Хейдин. – Все блага ему дали вы. Все достижения – благодаря вашему открытию. Вот он и беситься, что не он, а вы открыли тайны магии, которыые он искал. Однако он всё ещё жаждет большей силы. Опасайтесь, Ваше Величество, он может попытаться убить вас. А затем он захромал прочь, оставив претендента на Железный Трон и его спутников обдумывать, что он им поведал. Наконец, Эйгон решился первым. Прочистив горло, он обратился к Визерису. − Ваше Величество… разрешите поговорить с вами… наедине. – спросил он. Визерис развернулся. В странной игре света и пламени от костра, его лицо казалось странно… костистым, будто тонкую кожу сильно натянули на череп, и кости вот-вот проткнут её. Визерис коротко кивнул, и они оба отошли от костра. − Вы знаете, как появились Чёрные Клинки? – неожиданно спросил Эйгон, когда они отошли достаточно далеко. − На самом деле, нет. – ответил молодой Таргариен. − Во время кампании «Сварливых Сестёр» против Ламии, Золотые Мечи и множество наёмных отрядов, выступили на стороне «Сестёр». Я думаю вы знаете, чем это для них окончилось? − Силы «Сестёр» были разбиты, Лисс принёс вассальную клятву, Тирош и Мирр обложили данью. – коротко пересказал результаты Визерис. – Помню, помню, я ещё внимательно следил за прогрессом Золотых Мечей, всё надеялся, что им нанесут сокрушительное поражение. − Тогда вам возможно не понравиться моё предложение. – заметил Эйгон. − Смотря какое. − Видите ли, − начал Эйгон. − Мои воины – ветераны войны с Ламией, собранные из различных наёмных отрядов, но больше всего их из… − Золотых Мечей. – кивнул Визерис. – Ты тоже служил там? − Да. – Ответил Эйгон. – А у моего приёмного отца – Старого Грифа, осталось там ещё больше друзей. Возможно стоит привлечь Золотых Мечей на нашу сторону… просто чтобы этого не сделали другие… Визерис молчал. Эйгон дал ему время подумать, однако возможный король не спешил отвечать. Наконец он вздохнул и повернулся к Эйгону. − Эйгон. Я думаю ты не знаешь, но когда-то я пытался нанять Золотых Мечей. Неделями они жрали и пили за мой счёт, а когда я упомянул поход в Вестерос они неожиданно… отказали. –Эйгон чувствовал, что за этими словами скрывалось нечто большее, но не решился спросить о подробностях. – Так что я научен горьким опытом: не начинай переговоров с Золотыми Мечами, пока не возьмёшь их за яйца. Эйгон кивнул, оставляя Визериса одного, по крайней мере, тот подумает о предложении Эйгона. Наш вояж по местам сражений волантийцев и орков медленно, но верно повышал численность нашей армии, однако Крук мутил воду, лавры величайшего некроманта и Короля Мёртвых не давали ему покоя. Как мы потом узнали, ещё до путешествия в столицу Ламии, он работал над способами продолжать жить после смерти, либо переродиться во что-то иное, более могущественное. Возможно именно тогда, он приступил к работе над филактерией, или вернее сказать к работе с концепциями, которые в последствии помогли их создать. Однако тогда у нас хватало других проблем – орки перешли Койну в огромных количествах, отрезав нас от возможного пополнения на местах крупных сражений. Мы остро нуждались в чём-то или ком-то, кто поможет нам либо избежать сражения, либо уравнять шансы и к моему удивлению, подобной человек, хотя человек ли, нагнал нас день спустя. Странный человек, черноволосый с молочно-белыми глазами, одетый в вычурную броню, стилизованную под освежёванное человеческое тело. Сказал, что он прибыл из Вестероса, а сам он родом с Севера. По его словам, звали его Рамси Сноу и был он варгом и немного колдуном. Выглядел он благородным бастардом, но тогда мы не знали, что единственный бастард благородного происхождения, по имени Рамси, сын покойного лорда Болтона, погиб при странных обстоятельствах. Однако нас не интересовало кто он, ибо дар его способности варга были великим подспорьем в нашей ситуации, а наших некромантов сильно заинтересовал его дар…

«Жизнь Королей», под авторством Хейдина Ворона.

Неизвестное место. Рейгар Таргариен смотрел на стены изо льда, и не мог отделаться от чувства, что всё что они делали – бесполезно. Таргариены совершили множество грехов, как до переселения в Вестерос, так и во время завоевания и своего правления. Они обрекли себя на этот ад – бесконечный штурм этой ледяной цитадели, которую стерегли легионы мёртвых. И если изначально у штурмующих не было и шанса, то с каждой смертью в мире материальном, к ним присоединялся кто-то ещё, не важно кто это был: родственник, член королевской гвардии, бастард, или один из присягнувших им валирийских родов. Да, их они тоже обрекли. Со временем здесь стали появляться даже драконы. Огромная тень закрыла небо над ним, и он поднял голову, чтобы увидеть огромного чёрного дракона, набравшего высоту, и скрывшегося в небесах, избегая ледяных копий и стрел. Хотя смерть здесь никому не грозила по-настоящему, они всегда вновь и вновь воскресали, поднимаясь из ближайшей реки, но процедура была достаточно мучительной, чтобы он, пройдя через неё один раз, не решался рискнуть временной смертью во второй. Более того, такие большие существа, как драконы, перерождались дольше и мучительнее людей, процесс был настолько мучительным, что по возрождению они часто нападали на своих же всадников и их армию. Когда однажды был сражён Балерион Чёрный Ужас, после перерождения он несколько раз уничтожал армию осаждавших, пока их лидер не сумел успокоить его. Эйгон Первый Завоеватель. Он никогда не думал, что встретит его. Рейгар не верил в жизнь после смерти, но верил в свои сны… и эта дорога завела его в ад. Он должен был действовать тоньше… но что теперь кусать локти? Он был мёртв, как и Эртур, стоявший за его плечом. − Никак не могу в это поверить. – Заявил Меч Зари. – Дракон. Более того, сам Чёрный Ужас. − Ага. – Рейгар не был расположен говорить. Он вообще утратил большую часть своего красноречия в этой новой, ужасной жизни. Вечная война. Вечное сражение. Что может быть хуже? – Да, возможно. − Что-то не так, Рейгар? – Эртур повернулся к своему другу и тот поднял руку, указывая на стену. – Что там… чёрт побери… Живые мертвецы защищали стену, но он выделялся среди них. В своём пластинчатом доспехе, шлеме-черепе, наплечниками, сделанными в форме волчьих черепов, странными кристаллами, что подобно льду покрывали некоторые части его брони, хлопающим позади него чёрным плащом, и полуторным мечом с дымчатым клинком, он казался древним королём, пришедшим из времён, когда Первые люди отбивали себе место под солнцем у нечеловеческих племён, или у кого похуже… − Кто-то говорил, что был он Болтоном из Дредфорта, неизвестным бастардом, − начал Рейгар. – Но все знали, но боялись сказать: был он Старком из Винтерфелла, братом Зимнего Короля, лёд был в его венах, вместо крови и не ведало страха его сердце. Эртур понял, что его друг хотел сказать. Король Ночи вышел на битву. Что же, по крайней мере, Меч Зари знал, что всё было не напрасно, чтобы обороть это, возможно действительно надо было… Неожиданно Король Ночи воздел руки к небу и соединил их с громким хлопком, между рук его, покрытых бронированными перчатками, возникло странное, морозное сияние. Раздвинув руки в стороны, воитель явил миру своё творение – копьё, словно сделанное изо льда. То, что произошло в следующее мгновение было слишком быстрым, чтобы взгляд человека отследил это. Король Ночи схватил копьё и метнул его, с такой силой, что от броска, раздался оглушительный хлопок, затем ужасающий рёв, предвещавшие воздушную волну, сбившую с ног немало Таргариенов и их вассалов. Но сильнее этого рёва, был крик раненного дракона. С ужасом, Рейгар обернулся. С неба падал огромный дракон, один из самых больших и старых, что были у Таргариенов, это была Мераксес. Рейнис тоже кричала, однако две других огромных тени устремились вслед за падающим собратом, Балерион и Вхагар сумели затормозить падение уже мёртвой Мераксес, и спасли, тем самым жизнь Рейнис. Рейгар видел, как его предок выбрался из седла и поспешил к Рейнис, но его опередила сестра, необычно эмоциональная. Он видел, как она плачет рядом со своим драконом, и силился понять, что не так, ведь она скоро воскреснет… и тут до него дошло: тело дракона, не исчезло после смерти, в отличии от тел погибших людей. Она больше не восстанет. Балерион, Вхагар и их многочисленные потомки вздевают морды вверх, к небесам. Их гневный и в тоже время печальный рёв настолько громок и могуч, что раскалывает камни. Рейгар отворачивается, не в силах смотреть на это. Как Таргариену, ему тяжело видеть смерть дракона. Вместо этого он смотрит на стену. Король Ночи всё ещё там, смотрит на дело своих рук, однако Рейгару кажется, что тот смотрит на него. Во взгляде этом нет ничего, кроме презрения. Они меряются взглядами, пока Рейгар не слышит, как кто-то двигается в его сторону. Король Ночи моментально переводит взгляд. Эртур сжимает рукоять клинка, и даже тот факт, что рядом стоит легендарный пращур Рейгара, Эйгон Завоеватель, не успокаивает верного королевского гвардейца. − Кажется он тебя знает. – говорит Эйгон, рассматривая нового защитника стены. – И кажется ты ему не нравишься. − Разумеется. – фыркнул Эйгон. – Я видел его приход во снах, я пытался подготовиться… собственно ты знаешь, к чему всё это привело. − Большая часть совершённых ошибок лежит на плечах твоего отца. – замечает Эйгон. – Однако я так и не понял, зачем была нужна девушка Старк? Зачем ты настроил против нас самых честных и верных вассалов? − У дракона должно было быть три головы. – Ответил Эйгон. – Более того, был Пакт Льда и Пламени, тогда не соблюдённый и… моя жена… ей Лианна нравилась… А моя жена нравилась ей. − Интересно девки пляшут. – Поднял серебряную бровь Эйгон. – То есть, ты решил взять второй женой… любовницу своей жены? Оригинально. Ты её хоть любил? − Я сделал то, что должно было быть сделано. – ответил Рейгар. – У дракона должно быть три головы, но моя жена не могла дать мне больше наследников. Нужна была ещё одна дочь… моя Висенья. − Ты был так уверен в этом. – Ухмыльнулся Завоеватель. – Последний дракон, Серебряный принц. Восхитительный и гениальный. Разумеется, ты не мог ошибиться, ошибаются только безумцы. Вроде твоего отца. А ты… давай взглянем правде в лицо. Ты был таким же. Безумцем одержимым пророчеством и символизмом. Что ещё за «У дракона должно быть три головы»? Если ты не знал у драконов голова одна. − Король и сёстры-королевы! Три их дракона! Три Таргариена! Три головы дракона! Как на нашем семейном гербе! – кричал в ответ Рейгар. Кажется принимать конструктивную критику он не умел. − Вот только последний ребёнок… от Лианны Старк… как бы тебе сказать… не Таргариен. – заметил Эйгон, − А обычный бастард. − Я женился на… − Ты взял её – имей совесть назвать всё своими именами. И все свадебные церемонии, которые ты провёл – не более чем фикция. – Слова Эйгона били подобно хлысту и в гневе Рейгар потянулся к мечу. – Оставь свою зубочистку, пацан, а то я покажу тебе, что меня назвали Завоевателем, не только из-за того, что у меня был дракон и валирийский клинок. Вот-вот. Держи руку подальше от клинка и слушай. Для свадьбы с Лианной, тебе требовалось согласие двух людей, догадаешься каких? − Моего и её отцов. – отвёл взгляд Рейгар. − Верно, без их согласия, как и без согласия родни первой жены, и опять-таки короля, на подобный фортель, у тебя в результате получается что? Бастард, которого выносила Лианна Старк. – заключил Эйгон. – Ты, своими жалкими потугами понять свои пророческие сны, проебал мой труд. Ты, и все остальные. – Оглянулся назад Эйгон. Только сейчас Рейгар заметил, что они были не втроём. Вокруг них собирались все валирийцы присягнувшие дому Дракона или порождённые им, даже Блэкфайры. Защитники крепости не делали ничего, чтобы воспрепятствовать их собранию… будто они наблюдали не грозное войско осадившее стены цитадели, а возню муравьев в грязи. − Я знаю, этот ад – не то, что вы ожидали от своего посмертия. – Между тем, продолжает Эйгон Завоеватель. – Я знаю, кто-то из вас не верил в загробную жизнь, кто-то был праведником, надеясь на райские кущи, но вы были королями и королевами. Братьями, сёстрами и детьми королей и королев. Вы члены дома Дракона. Куда вы ещё собирались попасть, во имя богов Старых и Новых?! Рейгар оглядел их – смерть изменила каждого из них, дала сил слабым, а ума и здравомыслия − безумным. Подготовила к войне, в которой они будут сражаться вечность. Он оглядел толпу и увидел в ней отца – не то чудовище, которое он помнил, а молодого, привлекательного человека, который когда-то боролся за руку Джоанны Ланнистер и был лучшим другом Тайвина. Где-то там мелькало лицо Баэлора Благословленного, уже не того измождённого мужчины в рубище, а статного рыцаря в доспехах, рядом с ним стоял его кузен – Эймон Рыцарь-Дракон, невдалеке стояла ещё одна известная пара братьев. Вечно хмурящийся Мейкар и очаровательный Бейлор Сломи Копьё. Вокруг стояли многие другие, он видел Мейгора Жестокого, Эйгона Невероятного и Эйгона Недостойного. − Перед вами… − Эйгон указывает мечом на цитадель, и Рейгар замечает, что у него меч из странного, тёмного металла, напоминающего обсидиан, как и у всех, кто учувствует в этом странном, посмертном штурме. Обычный клинок, а не Чёрныое Пламя, клинок короля, что должен быть у него в руках. Не знак ли это? Что они больше недостойны? – Ясная цель! Чтобы войти в наше посмертие, мы должны завоевать себе право на него! Как завоевали Семь Королевств! Вы – моей крови, и такова наша судьба! Пламя и Кровь, дети и потомки мои! Пламя и Кровь! − Пламя и Кровь! – раздаётся со всех сторон, кто-то ревёт семейный девиз во всю мощь своих лёгких, кто-то произносит с придыханием, будто в религиозном экстазе, но кто-то говорил его едва слышным шёпотом, будто вспоминая, ужасы, которые пережил. – Пламя и Кровь! Пламя и Кровь! Эйгон наслаждается действом, он поворачивается к стене и когда клич стихает, с издёвкой обращается к Королю Ночи: «А что скажешь ты? Так и будешь там молчать и торчать, как пугало?" Король Ночи смотрит вниз, скрещивая свой тяжёлый взгляд с горящим взором Эйгона. Эйгон Завоеватель не отводил взгляд, молчание воцарилось над полем битвы. Короли боролись, вступив в молчаливую дуэль, даже не скрестив клинки. Только воля против воли. Эйгон отвёл взгляд первым. Некоторое время Король Ночи молчал, словно смакуя поражение драконьего всадника. А затем, негромко, но так, что его услышал каждый из штурмующих, произнёс: − Зима близко.