10 лет спустя

Дом семьи Уильямс можно было бы назвать скромным, но уютным. Во всяком случае, именно такое впечатление производил фасад здания. Это был одноэтажный домик, покрашенный в необычный оттенок зеленого, с белыми ставнями, широким крыльцом и ещё одной комнатой на мансарде, окна которой также выходили на улицу. Трава перед домиком была аккуратно подстрижена, а пышный куст белых роз под окном радовал обилием цветов.  Под неодобрительный взгляд жены на его вольность, Ривен оставил вещи в машине, так что они вместе поднялись на крыльцо. Муза тяжело выдохнула и уже подняла руку, чтобы постучать, но мистер Уильямс, похоже, слышал, как подъехала машина, так что открыл им дверь за секунду до того, как Торп коснулась дерева. – Муза, – слегка отстраненно произнес Бенедикт, встретившись взглядом с дочерью. Казалось, что он не мог поверить своим глазам: она действительно стояла перед ним, на крыльце дома, хранившего столько воспоминаний. Отец и дочь оба замерли на несколько бесконечных мгновений, не говоря больше ни слова, так что Ривен получил возможность рассмотреть мужчину. Он выглядел не совсем так, как представлял себе специалист. Бенедикт Уильямс был статным и привлекательным, с хорошим телосложением, которое, Ривен был уверен, привлекало внимание многих девушек. У мужчины были темные, слегка тронутые сединой, волосы до плеч и голубые с легким оттенком серого глаза. Тяжелый взгляд и непроницаемая маска на лице, скрывающая истинные эмоции хозяина дома, также не остались незамеченными.  – Ривен Торп, – представился специалист, протянув мужчине руку, желая наконец разрушить неловкое молчание, которое уже довольно затянулось.  – Рад наконец-то познакомиться лично, – довольно сдержанно, но вежливо, с легкой улыбкой на губах произнес Бенедикт, пожимая руку юноши, однако у Ривена сложилось твердое впечатление, что Уильямс также пристально рассматривал его. – Проходите внутрь, – он сделал шаг назад, пропуская гостей. – Ужин готов, стол почти накрыт, так что мойте руки в конце… – Мы найдем, – сухо перебила его Муза, и Бенедикт бросил на дочку недовольный взгляд.  Но они действительно нашли ванную сами, не обменявшись при этом ни единым словом. Ривен прекрасно видел, что Муза была напряжена и не готова смягчить свой настрой по отношению к отцу, в то время как специалист был намерен постараться наладить контакт с мужчиной сам, и помочь сделать девушке то же самое. Ривен не обманул, когда сказал, что Бенедикт старался, когда готовил ужин. На столе можно было найти окорок, запеченный в духовке с картофелем и овощами, сырную нарезку, греческий салат, любовь к которому Ривену привила Муза после долгих месяец попыток и уговоров, и несколько мясных рулетиков на зубочистках. На краю стола стояли виски и бутылка вина, а также кувшин с водой и сок, на случай отказа от выпивки.  К удивлению специалиста, внутреннее убранство дома не походило на место обитания одинокого мужчины. Кухня в прованском стиле в нежно фисташковом оттенке, картины на стенах в гостинной, мимо которой они проходили, со вкусом подобранная мягкая мебель в пастельных оттенках, декоративные предметы интерьера, книги, кухонный сервиз, в каждой мелочи, каждой детали ощущалось женское присутствие. Будто дом был наполнен женской аурой.     Бенедикт занял место во главе стола, а Ривен и Муза сели рядом, по правую руку от него, причем девушка посадила Ривена рядом с отцом, раз уж он захотел организовать эту поездку. После тоста за знакомство и нескольких минут еды в тишине (Ривен отметил кулинарные способности мистера Уильямса), Бенедикт произнес: – Так вы познакомились в школе? – он уже знал от Ривена ответ, но тем не менее это было хорошим способом начать разговор и развеять унылую атмосферу за столом. – Да, сэр, – Ривен кивнул, – сначала вместе учились, теперь вместе работаем. – Встречались? – уточнил мистер Уильямс, вопросительно приподняв бровь, заставив Музу нахмуриться и обратить на себя внимание. До этого комментария она была более заинтересована содержимым своей тарелки, чем диалогом двух мужчин.  – На моем последнем курсе, – сдержанно призналась фея. – Сейчас мы просто друзья, – девушка не хотела вдаваться в подробности. – И как тебе в Алфее, Ривен? – спросил Бенедикт, отпивая виски из бокала. Казалось, что невинный разговор постепенно перетекал в допрос. – Ты уже пять лет там работаешь, верно? – Шесть, сэр, – уточнил Ривен, улыбнувшись. По его мнению, вечер начинался довольно мирно, и он был рад поддержать разговор с мужчиной. – Я на год старше Музы, так что уже работал, когда она училась на последнем курсе. Был тогда кем-то вроде ассистента нашего директора, помогал с занятиями, если надо, и так по мелочи, но тем не менее. – А сейчас как дела? – учтиво уточнил он. Бенедикт, казалось, был искренне заинтересован в судьбе специалиста. – Занимаю должность заместителя директора, сэр, – с гордостью ответил Торп. Он старался показать себя с лучшей стороны. – Мистер Сильва поговаривает о скорой пенсии и хочет, чтобы я занял его место. Пока ещё ничего точно не решено, но план существует. – Это хорошо, – Бенедикт кивнул. – Даже очень хорошо, поздравляю. А как твоя работа, Муза? – добавил мужчина, переведя взгляд на дочь, в котором до сих пор сложно было разобрать какие-либо эмоции, как и в интонации его голоса. Ривен хорошо научился читать людей и их мимику, но с этим человеком он не знал, чего ждать.  – Нормально, – сухо бросила девушка и сделала большой глоток вина. В Академии она обещала себе, что сведёт употребление алкоголя к минимуму, но в данных условиях это казалось ей невозможным. Она усиленно сдерживала магию, не давая той вырваться наружу. Но даже после стольких лет тренировок, такие дни, как сегодня, выбивали ее из колеи и она искала другие способы заглушить окружающий мир.  – Студенты очень любят ее, – добавил Ривен улыбаясь, снова заполняя напряженное молчание. – Она к каждому находит индивидуальный подход, не только касательно магии, но и просто как к личности, так что им очень комфортно с ней, – Ривен сделал паузу. – Я бы даже не побоялся сказать, что Муза любимый преподаватель многих из них. – Очень здорово, – искренне порадовался за дочь мужчина. Казалось, он первый раз проявил истинные эмоции с момента их приезда. – Поздравляю тебя, Муза, это прекрасное достижение. – Он преувеличивает, – закатив глаза раздраженно произнесла фея. Ей было тяжело смириться с ситуацией в целом, и никто из мужчин не помогал ей в этом.  – Ничего подобного, – Ривен посмотрел на жену и улыбнулся, – ты просто не умеешь принимать комплименты, Муз. Она, кроме этого, освоила бо́льшую часть программы тренировок специалистов и даже получила благодарность от королевы Стеллы. – Отличный повод для гордости, – в свойственной ему сдержанной манере произнес мистер Уильямс. Казалось, что его не удивила эта новость. Или он просто продолжал держать мысли и лишние эмоции при себе.  – Ты молодец, Муза.  Фея не отозвалась, так что Ривен предложил небольшой тост за все достижения, которые случились за эти годы, а потом задавал вопрос: – А вы, сэр, в какой области работаете? – удивительно, но за время их знакомства они почти не обсуждали свои семьи, кроме сухих фактов. Для каждого эта тема была болезненной.  – Он юрист, – опередив отца ответила Муза. – Довольно успешный, если хочешь знать. – У меня была довольно скромная практика на протяжении десяти лет, – произнес мужчина, обращаясь к Ривену, – но восемь лет назад ситуация немного изменилась, так что моя клиентура расширилась. – Даже не представляю, – произнесла фея разума с плохо скрываемым сарказмом, – с чем это может быть связано. – Муза, – строго произнес Бенедикт, недовольный поведение дочери, а потом добавил уже мягче, – тогда мне предложили выступить в деле, связанным с одним из членов королевской семьи, и когда я блистательно выиграл процесс, меня стали приглашать на различные важные процессы. А ещё спустя несколько лет я впервые выступил в суде от лица Солярии. – Это здорово, сэр, – заметил Ривен, немного удивленный статусом отца его жены. – И в это же время тебя перестало интересовать что-либо, кроме суда, – колко заметила Муза, не смотря на отца. – Муза, думай что говоришь, – грубо заметил Бенедикт. – Мы оба знаем, что это не так. – Да? – воскликнула фея, все же переведя взгляд на отца впервые за вечер. – Но когда я собиралась приехать к тебе летом, у тебя возникли неотложные дела, так что, цитирую: "будет лучше, если ты не приедешь". – Я работал над делом по поводу убийства королевы Луны, – вернув самообладание, сдержанно отозвался Бенедикт, – и провел все лето в столице. От твоего приезда не было бы толка. Муза предпочла ничего не отвечать, потому что знала, что это не приведет ни к чему хорошему. Какой был смысл говорить отцу о том, что будь она дома, у него был бы повод возвращаться, если она и так знала, что тот все равно будет стоять на своем. Бенедикт, однако, не смутился из-за этой стычки и снова обратился к Ривену с вопросом: – А что насчёт твоих родителей, Ривен? Чем они занимаются? – Они оба погибли, сэр, – произнес Торп. – Отец давно, я ещё был совсем ребенком. Мама за пару лет до моего поступления в Алфею. – Похожая история, – уклончиво произнес Бенедикт. – Мои искренние соболезнования. – Я не могу, какой же ты лицемер, – Муза усмехнулась раньше, чем Ривен успел ответить. – Ты сидишь здесь, весь такой приветливый и милый, будто ты не приказал навести о нем справки в тот же самый момент, как он представился и сказал, что мы учились вместе. – Муза, следи за языком, – твердо произнес Бенедикт. – А что я такого сказала? – произнесла эмпатка, поднимаясь со своего места. Она чувствовала, как барьеры постепенно падали и ее захлестывали эмоции, с которыми она боялась не справиться. Специалиста застали врасплох, он не ожидал такой резкой смены поведения жены, поэтому ничего не успел сделать. – Или ты настолько трус, что не можешь признать правду? – Муза! – крикнул Бенедикт, вставая и ударяя по столу, когда девушка направилась к выходу. – Муза, вернись за стол! Не надо делать вид, что ты меня не слышишь! – девушка хлопнула дверью, отрезая себя от семьи. – При всем уважении, сэр, вам стоит быть помягче с ней, – произнес Ривен, смотря Музе вслед. Куда бы она не направилась, ей нужно было побыть наедине с собой. – Она ваша дочь, а не ваш подчиненный. – Ее поведение очень испортилось после смерти Софи, – произнес мужчина, тяжело вздыхая и садясь обратно за стол. После паузы, будто обдумывая, стоит ли продолжать мысль, он добавил, – мне было очень тяжело, когда… – Вы думаете, она об этом не знает? – уже более решительным тоном перебил его Ривен. – Думаете, только вы страдали от потери? – Она наверняка знает, но… – Нет никаких "но", сэр, – Ривен правда старался оставаться спокойным. – Она эмпат. Она буквально может ощущать все, что ощущаете вы. И поскольку она не умела контролировать свои силы, она удваивала, может даже утраивала вашу боль, добавляя ее к своей собственной. А теперь взгляните мне в глаза, сэр, – он специально выделил это формальное обращение, ведь за всю жизнь он не так часто прибегал к правилам этикета, но это действительно был особенный случай, – и скажите, что вы действительно думаете, что вы – жертва в этой истории? – Ривен, ты не прав, – начал было Бенедикт, вернув маску отстраненности на лицо, будто он все держал под контролем, даже если это и было мнимое чувство, но Торп снова его перебил. – Мы оба знаем, что это не так. И если уж на то пошло, сэр, – Ривен снова сделал паузу после обращения, – Музе повезло, что в ее жизни нашлись люди, которые захотели помочь ей разобраться с ее магией, так что теперь она может находиться здесь и не чувствовать ваших истинных эмоций, которые вы так хорошо скрываете. Вот только жаль, что вы не тот человек, кто помог ей. К удивлению их обоих дверь снова отворилась и вошла Муза, в руке у нее была папка, которую она бросила на стол между Ривеном и отцом. – Вот, Рив, полюбуйся, – она усмехнулась. – Твое досье. Тут и про помощь Розалинд есть, и про операцию против радикалов, и про твою новую должность, – Муза перевела взгляд на отца. – Никогда в жизни я не ненавидела тебя больше, чем ненавижу сейчас. Это низко, папа. Он и так бы тебе все рассказал, если бы ты просто удосужился спросить, – фея сделала паузу, разочарованно добавив, – жаль, что я ответила на твой звонок. Она вновь развернулась и вышла из комнаты, быстрым шагом направившись на второй этаж. Но на этот раз Ривен последовал за ней, умело маневрируя в незнакомом доме. Он догнал ее у дверей в комнату девушки, развернул и заключил в крепкие объятия. Муза пыталась отстраниться, но безуспешно, положив голову ему на грудь, и не сразу, но обвила руками его талию. – Рив, – начала девушка, но специалист ее перебил. – Ничего не говори, – он оставил легкий поцелуй на ее макушке, поглаживая спину. – Тебе надо успокоиться, так что давай просто постоим так и помолчим, ладно? Она отстранилась минуты через три, и они оба вошли в комнату Музы, где девушка села на кровать в позе лотоса, в то время как Ривен подпер дверь спиной.  – Я высказал ему все, что думаю насчет того, как он с тобой разговаривает, – Муза усмехнулась. – Если поднимет на тебя голос ещё раз, то я ему врежу. – Рив, – слегка улыбаясь произнесла девушка. Он был прав, как и обычно. Ей действительно нужно было успокоить эмоции и магию. И лучший для этого способ, не считая его объятий – это медитация.  – Правда в том, что какой бы крутой не была его должность, он чиновник, а я специалист. Мы оба понимаем, что ему не хватит навыков уклониться от моих ударов. Даже несмотря на его хорошую физическую форму.  – Ривен, ты не будешь драться с моим отцом, – Муза все еще улыбалась, хоть ее голос звучал достаточно серьезно. – Почему нет? – Торп усмехнулся. – Только из-за того, что он твой отец? – Потому что я тебя об этом прошу, – ответила фея, будто это было само собой разумеющимся. – Уважительная причина, – согласился Ривен, сделал шаг вперед и присел, так чтобы их с Музой глаза оказались на одном уровне, – но все еще недостаточная, чтобы я оставил все как есть. Девушка подалась вперёд и поцеловала Ривена, прекращая весь этот разговор, но у Торпа осталось несколько вопросов, так что он отстранился. – В тех бумагах есть что-то о моих так называемых похождениях? – настороженно спросил он. Они редко затрагивали тему его студенческих лет, но специалист обычно сводил все к шутке, не придавая этому значение.  – Возможно несколько слов, – ответила Муза, пожимая плечами. – Я особо не вчитывалась. – А о свадьбе? – это волновало его намного больше. – Ни единого слова, – выдохнула фея. – Можешь ложиться, если что. Я хочу немного помедитировать.  – Мы уедем утром, если хочешь, – произнес Ривен, опускаясь на кровать рядом с Музой. – Давай решим завтра, – улыбнулась она и закрыла глаза, концентрируясь на дыхании.

***

– Доброе утро, – произнес Ривен, открыв глаза и встретившись взглядом с Музой, которая уже не спала. – Учитывая, что я ещё не видела отца, – язвительно произнесла девушка, – да, доброе. Но это очень скоро изменится. – Может тебе стоит дать ему шанс? – спросил Ривен, подавшись вперед, чтобы поцеловать жену. – Может тебе не стоило затевать все это с самого начала? – спросила она, поднимаясь с кровати раньше, чем их губы соединились, и направляясь в сторону ванны. – Шанс нужно заслужить, Рив. Пока у него не получается. Специалист ничего не ответил, так что девушка скрылась за дверью. Он воспользовался свободным временем, чтобы обдумать дальнейший план действий и изучить комнату Музы. Она оказалась светлой и просторной, помимо двуспальной кровати и рабочего стола, на котором стеклом вниз лежала рамка, в комнате также был большой шкаф с книгами и фотографиями. На них была маленькая Муза, одна и с друзьями, в школьные годы и на выступлениях. Специалист также изучил корешки книг, в основном там встречалась художественная литература как из Первого мира, так и местных авторов. Когда Муза вернулась, Ривен молча направился в душ, и вскоре они спустились на кухню. – Доброе утро, – легко произнес Бенедикт, когда они появились на верхних ступенях лестницы. Будто не было вчерашней ссоры и долгих лет недопонимания. – Слышал, что вы встали, так что приготовил завтрак. Яичница с беконом и травами, как ты любишь. Ривен, могу сделать тебе такую же, – Бенедикт поправил кусочки мяса на сковороде, – если хочешь. – Спасибо, сэр, – улыбнулся Ривен, – я обойдусь кофе.  – Я сделаю, – произнесла фея разума и направилась к машинке, оказываясь тем самым спиной к отцу. Ни от одного из мужчин не скрылся этот маневр. – Не знал, что ты любишь такой завтрак, – заметил Ривен, постаравшись втянуть Музу в разговор, однако девушка снова промолчала. – Я не силен в завтраках, – произнес вместо нее Бенедикт. – Софи, – мужчина сделал паузу. Спустя столько лет его сердце до сих пор болезненно сжималось при упоминании жены, хоть он и научился не показывать этого, – умела готовить много интересных вещей, а я всегда радовал Музу яичницей. Она жаловалась, что это скучно, но все равно ела с большим аппетитом. В последние годы радовать было некого. – В этом есть и твоя вина, – заметила фея, поставив кофе перед Ривеном и забрав у отца тарелку. Напряжение вчерашнего ужина все еще витало в воздухе. Они завтракали в тишине, по большей части стараясь не смотреть друг на друга. Барьеры Музы работали стабильно, и она была уверена, что это единственная причина, по которой она до сих пор была в состоянии находиться в этом доме.  Они допивали кофе, когда где-то в зале зазвонил мобильный телефон мистера Бенедикта. Мужчина сделал последний глоток и пошел ответить, так что вскоре до кухни донеслись его обрывки его фраз: “я не в столице”; “у меня отпуск”; “что это за клиент, что я должен срываться во время отпуска”; “как это Королева?” – И так всегда, – Муза вздохнула. – Его повысили как раз после смерти мамы. И вот такие вызовы к королеве стали почти обыденностью. В ближайшие несколько дней мы его не увидим, можешь не сомневаться. Как и предположила Муза, Бенедикт вернулся и сказал, что ему необходимо уехать, однако он обещался вернуться немного после обеда. Ривен сказал, что это не страшно, однако ни от него, ни от Бенедикта не укрылось, как Муза закатила глаза.  Мистер Уильямс уехал, и в течении следующего часа. Девушка решила, что в таком случае уезжать смысла нет, поэтому предложила мужу остаться еще немного. Хоть ей и было тяжело, но она действительно скучала по родным стенам. Они навевали тоску, но также хранили и множество прекрасных, теплых воспоминаний. Прокручивая слова специалиста снова и снова, что ей нужно дать шанс отцу, она погрузилась в размышления. Разумом она понимала, что им просто нужно обсудить все проблемы, открыто выразить свои чувства и мысли, но также девушка знала, что он просто не услышит ее, не поймет. Не сможет понять. Не так, как мама… Сердце снова болезненно сжалось в груди. Нет. Она должна попробовать, должна найти в себе силы наладить отношения с отцом. Ради мамы.         По большей части, Муза и Ривен не занимались ничем особенным после отъезда Бенедикта, пока специалист не опустился на стул напротив девушки и не поднял ее подбородок так, чтобы их взгляды встретились, прерывая ее размышления. – Я понимаю, что ты злишься, что я привез тебя к отцу, – произнес он, не убирая руку. – Я не считаю это справедливым, но ты можешь считать иначе, пожалуйста. Ты не хотела с ним видеться, и как совпало, – Ривен развел руками, – он уехал. Однако, ты не была здесь сколько, лет пять? Не хочешь пойти прогуляться? Я, например, никогда здесь не бывал, так что был бы рад узнать о любимых местах моей ненаглядной женушки. Можешь беситься и ненавидеть меня сколько влезет, но мы уже здесь, и раз ты больше не требуешь увезти тебя отсюда, я собираюсь воспользоваться нашим отпуском.  – Ладно, – к огромному удивлению Торпа, легко произнесла Муза, вставая с кресла и направляясь к лестнице. – И Рив, – она сделала паузу, – я злюсь на тебя, ты прав. Но я не ненавижу тебя, никогда не смогу. Муза переоделась в легкое белое платье в красный цветочек, и спустя пятнадцать минут они вышли из дома. Теплая и солнечная погода способствовала прогулке, так что не задумываясь, Муза свернула по направлению к центру города. Некоторое время они шли молча, пока фея не начала делать замечания по поводу того, что их окружало. То тут, то там жили ее школьные знакомые, с которыми она неплохо общалась и к которым часто ходила в гости. – До того, как магия стала проявляться, – уточнила она, остановившись у роскошного двухэтажного особняка, где жил бывший мэр города. – Потом я поняла, что людям со мной тяжело, так что ушла в танцы. Ривен не стал ничего говорить, потому что вся эта прогулка ощущалась скорее как ностальгическое путешествие в прошлое, чем экскурсия, и Ривен не хотел отвлекать Музу. Они добрались до центральной площади, где расположилась городская ратуша, когда часы на ее башне пробили двенадцать.  – Видишь серое здание? – Муза указала на двухэтажную постройку с массивными колоннами. – Вот туда я ходила в школу. Суд заседает в ратуше, так что папа провожал меня в школу, а потом шел на работу. Во время большого перерыва мы все высыпали на площадь и играли здесь под "наблюдением", – она сделала кавычки в воздухе, – руководства города, – будто в подтверждение ее словам, на ступенях школы показалось около двадцати учеников, которые выбежали на площадь, а в дверях остановилась молодая девушка с яркими рыжими кудрями. – Не может быть! – воскликнула фея разума. – Пойдем! Муза практически взбежала по ступеням, и Ривен мог видеть, что рыжеволосая девушка также узнала Музу. – Не верю своим глазам! – произнесла фея. – Что стало с твоей мечтой стать моделью в столице? – Я поумнела, – усмехнулась рыжеволосая. – А что насчет тебя? Когда уезжаешь в тур по Иному миру? Муза усмехнулась и лишь закатила глаза, наконец повернувшись к мужу, чтобы пояснить тому, что происходит: – Ривен, это Мия, мы учились вместе практически все время, ночевали друг у дружки, делились глупыми мечтами и…  – Однажды влюбились в одного и того же мальчика, – закончила Мия. – И после этого уже никогда не ладили.  – И что с этим мальчиком? – поинтересовался Ривен, и Муза нахмурилась, потому что осознала, что она не знает ответ на этот вопрос. – Я вышла за него замуж, – произнесла рыжеволосая, – родила дочку, со скандалом развелась, оставила в прошлом все свои мечты и пришла работать в нашу школу, благо мама работает здесь директором, так что проблем не возникло, – на мгновение девушка замолчала. Было непривычно видеть старую подругу в компании такого привлекательного парня в их городе. – Ривен значит. А вы где познакомились? – В Алфее, – фея разума улыбнулась. – Сначала вместе там учились, теперь вместе работаем. Вот, приехали на пару дней, так что я провожу ему экскурсию. По местам молодости, можно сказать.   – Ты должна повидаться с Ноа, – воскликнула Мия и, посмотрев на явно напрягшегося специалиста, уточнила, – это мой брат. Он работает в кафе у дяди Джейкоба, сейчас как раз на смене, так что вы обязаны зайти. – Твой дядя Джейкоб все еще готовит свой фирменный пирог? – усмехнулась Муза, и Мия кивнула. – Тогда мы побежали. Я была очень рада тебя видеть, – девушки обнялись на прощание. – Приятно познакомиться, Ривен, – улыбнулась Мия, и специалист кивнул в ответ.  Муза уверенным шагом спустилась обратно и направилась в другой конец площади, не переставая улыбаться.  – Похоже, мы не зря приехали, – произнес специалист, обнимая жену за талию. – Ты встретила старую подругу, а сейчас еще и ее брата повидаешь. И судя по твоей улыбке, он, похоже, тоже очень милый человек. Если хочешь, можем напроситься к ним на ночёвку, так что тебе даже не придется видеться с мистером Бенедиктом снова. Фея ничего не ответила, поскольку они входили в кофейню, но Ривен знал, что ей понравилась эта идея.  – Два кусочка пирога со шпинатом и вишней, – произнесла девушка, – и два мохито. – Черт меня побери, – по словам произнес рыжеволосый парень, что стоял за прилавком, опустив голову вниз. Ривен понял бы, что он брат, вероятно даже близнец, Мии, даже если бы не знал об этом. – Муза Уильямс собственной персоной, – парень усмехнулся. – Кому скажи, не поверят. – Я тоже очень рада тебя видеть, Ноа. Это мой коллега Ривен, – она указала на парня за спиной. – Мы приехали в отпуск на пару дней и встретили Мию, а она отправила нас сюда.  – Рад, что ты в порядке, – произнес юноша. – Учитывая все, что происходило в Алфее. Жуть. Присаживайтесь, ваш заказ будет через минуту. Муза и Рив выбрали столик у окна, и юноша произнес: – Если вы с Мией шалили, то Ноа, должно быть, всегда прикрывал вас перед родителями. Он производит впечатления ангелочка. – Он приносил на вечеринки алкоголь, – опровергла его предположение Муза, – когда нам было по четырнадцать. Что-то легкое, но тем не менее. И курил со взрослыми ребятами, которые никого больше к себе не подпускали. Так что, он скорее похож на тебя, но только менее дерзкая версия.  – Ты все больше меня удивляешь, – усмехнулся специалист. Вскоре Ноа принес их заказ, и пока они кушали, Муза обменивалась с парнем новостями из жизни. По дороге домой фея провела Ривена через парк, где гуляла в детстве, и показала студию, куда она ходила на танцы. К сожалению, там никого не оказалось, так что им пришлось отложить визит на другой раз.  Когда они вернулись домой, Бенедикта еще не было, и по выражению лица Музы Ривен понял, что девушка совершенно не удивлена, что все складывалось именно так.  – Сол звонил, – произнес специалист, взглянув на телефон. – Не слышал, пока гуляли, а учитывая что он знает, где мы, это должно быть что-то серьезное. Так что стоит перезвонить. – Конечно, – Муза настороженно кивнула, – можешь выйти во двор, там должно быть удобнее. – Сол, – произнес Торп, воспользовавшись предложением жены и сразу же набрав директора в ответ, – все в порядке? – Относительно, – голос Сильвы был напряжен. – Питер звонил посоветоваться. Дядя Стеллы Артур живёт километрах в двадцати от вас, и Питер только что вернулся оттуда с задания. Там действует какой-то убийца, возможно группа, которая положила десятерых военных. – Я должен испугаться? – удивленно произнес Ривен. – Мы, конечно, сражались на стороне короны, но у нас нет никаких офицерских званий, так что если остатки кровавых ведьм уничтожают армии Стеллы, то мы не при чем. – Я не думаю, что это они, – произнес Сильва. – Питер позвонил узнать, бывало ли что-то такое раньше, и я вспомнил о том, как 2.5 года назад, зимой, кто-то уничтожил группировку кровавых ведьм в одиночку. Это было на другом конце Солярии, но… – Вы же не думаете всерьез, – Ривен даже усмехнулся, – что у Стеллы появился какой-то ангел-хранитель, который разбирается с ее врагами? Это просто тупое совпадение. – Может быть и так, – Сильва вздохнул, – но я подумал, что тебе может быть интересно. Виновных ни в первом, ни во втором убийстве так и не нашли, так что сложно сказать наверняка. Если вдруг увидишь что-то примечательное, сразу звони.  – Чтобы Стелла казнила этого человека за уничтожение генералов армии? – Ривен усмехнулся. – Ну уж нет, увольте. – Насколько я знаю, – Сол выдержал паузу, – против Стеллы готовился крупный заговор, и этот призрак ее спас. Вероятно, она захочет его наградить. – Понял вас, Сол, – произнес Ривен уже более серьезным тоном. – Будем смотреть в оба. Если что, дам вам знать.  

***

Ривен переступил порог, и Муза поймала себя на мысли, что она впервые за пять лет осталась в этом доме одна. Пока рядом был Ривен, и даже ее отец, Муза не позволяла себе думать о том, что здесь должен был быть ещё один человек. Она старательно избегала смотреть на общие фотографии, а ее фото с мамой в спальне все еще лежало изображением вниз, однако сейчас она вдруг почувствовала одиночество в разы сильнее.  Она ненавидела отца за то, что не приезжала домой, за то, что говорила себе, что ей нет смысла ехать, если его нет там. Они могли бы пережить смерть мамы вместе, разделить боль утраты и поддержать друг друга в самый трудный момент жизни. Однако, Муза знала, она была слишком похожа на Софию, так что отцу было больно встречаться с ней взглядом. Она ощущала его скорбь и желание уйти вместе с женой в тот момент, когда все произошло. Музе тоже было больно, вот только ее отец не мог физически ощутить ее боль, как она его. Это место было домом, пока София Уильямс жила в нем. И хоть Бенедикт оставил все именно так, как было при жене, вплоть до мельчайших деталей, он не мог вдохнуть в эти стены жизнь в одиночку. А Муза не хотела приезжать в место без души.  Девушка обошла по периметру гостиную, внимательно рассматривая цветы, картины и украшения, что подбирала ее мама так много лет назад. Каждая вещичка, будь то маска или статуэтка, хранила в себе воспоминание и историю. Муза, подобно Ривену утром, изучила корешки книг. Многие из них были связаны с работой отца и наверняка лежали бы по всему дому, если бы София Уильямс не организовала их в логичные сборники. Она приучила Бенедикта к порядку, и он до сих пор следовал ему.  Проводя рукой по родным стенам, Муза остановилась возле фортепиано, за которым ее мама провела больше часов, чем фея могла сосчитать. Во всяком случае, маленькой фее казалось, что в их доме всегда звучала музыка. Крышка фортепиано была открыта, а на подставке стояли ноты, так что девушка поддалась искушению и опустилась на небольшой стульчик. Ее пальцы осторожно опустились на клавиши, будто она вторгалась на чужую территорию, но фортепиано отозвалось чистым звуком, встречая Музу как старого друга. Девушка почти сразу узнала композицию, ведь именно ее чаще всего играла мама. Она говорила, что это особенная для них с отцом мелодия, хотя фея так никогда и не спросила почему. Когда последняя нота отзвучала, Муза услышала голос отца у себя за спиной: – Мне показалось, что я увидел призрака, – он сделал паузу. Его тон больше не был отстраненным, а взгляд суровым. Наоборот. Он будто был уязвимым. Глаза наполнились сожалением и необъятной тоской. Могло даже показаться, что этот сдержанный мужчина плакал, смотря на дочь, но видя в ее силуэте другую женщину. – Это последнее, что твоя мама играла перед уходом, – мягко произнес он. – И знаешь, я просто очень сильно любил ее. И теперь безумно скучаю по ней. – Я знаю, пап, – прошептала Муза, не осмеливаюсь повернуться в его сторону. Мужчина подошел ближе, остановившись за ее спиной и потянувшись к ее плечу, но потом резко передумав, одернул руку.  – И мне до сих пор больно думать и говорить о ней, – признался Бенедикт и сделал паузу. – Но проблема в том, что тебе тоже больно, дочка. А я допустил непозволительную для себя роскошь не думать об этом, игнорировать это, и так получилось, что игнорировать тебя. Мне правда жаль, – ее барьеры рухнули, и она почувствовала боль, сожаление и тоску своего отца. Муза не знала, что можно было бы сказать, но Бенедикт, казалось, и не ждал ответ. Услышав шаги сзади, она резко повернулась в сторону мужа.  – Что сказал Сильва? – резко сменила тему фея разума, пока не готовая продолжать разговор с отцом. – Насчёт одного убийцы, – отстраненно произнес Ривен. Юноша думал о музыке и разговоре, свидетелем которого стал, и надеялся, что ситуация в отношениях между отцом и дочерью немного изменится.  – Какого убийцы? – скептически уточнил Бенедикт, беря сумки с продуктами и проходя на кухню, чтобы заняться ужином. Пара проследовала за ним. Он знал, что они еще вернутся к разговору о Софи, но всему свое время. Одно признание не сможет решить их проблему.   – Был один человек, примерно два с половиной года назад, – заметил специалист, пристально смотря на Музу. – Наш отряд разгромил крупную группировку, и примерно в тоже время в другом конце страны уничтожили еще одну ячейку. Убийцу так и не нашли. Сейчас ситуация схожая. – Речь идет об операции против группы, которая совершала жертвоприношения, верно? – уточнил Бенедикт, включая плиту, чтобы сварить пасту, в то время как Муза принялась резать овощи на салат. – Против них вы сражались? – Да, сэр, – подтвердил Ривен. – Я был травмирован, так что не участвовал в основной группе… – Но вот Муза участвовала, – закончил за него мужчина, в то время как фея разума резко перевела взгляд на отца. – И что, теперь это делает меня преступницей? – с вызовом произнесла она. – По твоему, феям нельзя сражаться? Нельзя использовать магию, чтобы защитить других? – Я не говорил ничего такого, – заметил Бенедикт, не желая дискутировать на эту тему. – Просто, – мужчина сделала паузу, – оправдан ли риск? – Мы потеряли двоих, сэр, – заметил специалист, – если бы не ваша дочь, мы потеряли бы всех.  Бенедикт хотел возразить, что они также чуть не потеряли и его дочь, но, очевидно, Муза ощутила его негодование и поспешила слегка сменить тему.  – Так, а что с этим таинственным убийцей? – уточнила Муза. – Сол сказал, что он, возможно, обитает где-то поблизости, так что смотреть по сторонам, – произнес Ривен. – Королева, вроде как, заинтересована в его нахождении, потому что сейчас дело не в кровавых ведьмах. Дело связано с политикой. Дальше тему развивать никто не стал, и они продолжили готовить ужин молча, лишь изредка обмениваясь комментариями касательно предпочтений в заправке салата и других кулинарных мелочей.  – Ривен, – произнес Бенедикт, когда они закончили сервировку стола, – видел где спуск в подвал? Сможешь принести нам бутылочку вина? – Торп кивнул и вышел.  Муза обратила внимание на странную просьбу отца, ведь в холодильнике уже охлаждалось пару бутылок, но решила не акцентировать на этом внимание. Тем временем, Бенедикт продолжил свою мысль, обращаясь уже к дочери: – В студии твоей мамы, – Муза, что ставила блюда на стол, вздрогнула, – осталась картина. Не уверен, что ты ее видела, так что можешь сходить завтра. Если честно, совсем не знаю, что с ней делать. – Хорошо, пап, – произнесла фея, – я посмотрю. Через несколько минут вернулся Ривен, так что они приступили к ужину, обмениваясь теми или иными репликами время от времени. Каждый из них чувствовал, что лед начал таять, однако каждый также мог сказать, что до полного примирения было еще далеко.