Вампир-учёный

Завалившись грузно в отделение Гильдии магов, что служило временной обителью альтмера, Нириен молился лишь о том, чтобы великому архимагистру не пришла вдруг в голову гениальнейшая мысль внезапно посетить одно из ответвлений своего могущественного детища. Несмотря на то, что Нир был личностью вполне известной как среди широкого круга аристократии в большинстве регионов, так и среди чародеев, любопытные взгляды пребывавших в общем зале магов он словить успел, пусть то и обошлось без всякого рода реплик и вопросов. Будь же на своём законном месте Галерион — а Нириен был в этом уверен, — одним лишь взглядом и парочкой слов всё бы не обошлось — вспыльчивый и на редкость вредный альтмер нечисть не переносил катастрофически вне зависимости от её вида, пола и расы, и не единожды мужчине приходилось быть свидетелем того, как тела служителей смерти под гнётом могущественных заклятий рассыпаются пеплом. Чтобы и Феннориан стал кучкой серого пепла — эльфу совсем не улыбалось, потому, быстро окинув взглядом ближайшие помещения, отметив, что маги в общем-то и не особо напряжены, чего абсолютно точно не могло бы быть в присутствии Вануса, Нириен утащил тихо защебетавшего что-то Фенна в свою комнату, мгновенно прикрывая за ними дверь и наваливаясь на ту всем телом. — У тебя тут целые апартаменты, — восхищённо присвистнул паренёк, продолжая придерживать ремень своей сумки и проходя крадучись вглубь. Комната эльфа и впрямь была весьма просторной, с высоким сводами и широкими окнами, сквозь витражные стёкла которых в помещение проникали разноцветные полосы света, минимальной изысканной мебелью и парой-тройкой кашпо с пурпурной хостой по углам. В воздухе летал едва уловимый аромат каких-то благовоний, трещали зажжённые свечи, а в отдалении, за изящной резной ширмой скрывалась сверкающая своей чистотой ванна. Управившись с дверным замком, Нириен меж тем с тихим вздохом прошёлся к стоявшему вплотную к кровати сундуку, на крышку которого без промедления водрузил с характерным грохотом и лязганьем клинки, после чего принялся расстёгивать камзол негнущимися пальцами. — Завидуешь? — он кинул взгляд поверх плеча на парнишку, который прошёлся неуверенно вдоль книжного стеллажа и замер, рассматривая пляшущие по стене солнечные зайчики. В этом месте царил уютный полусумрак, и юноша заметно расслабился, сняв с плеча ремень сумки и оставив ту аккурат рядом с книжным шкафом. — Нет, просто… — начал вампир, неотрывно оглядывая обстановку. — Здесь очень уютно и хорошо, но я и не думал, что тебе нравится такой простор. Те комнаты, которые мы с тобой снимали в тавернах, не были столь… — парнишка умолк, подбирая слово, замер напротив бросившего на кровать испорченный камзол и принявшегося за тонкую рубашку мера. — Помпезны? — любезно подсказал эльф, борясь с желанием как можно скорее улечься на кровать. Тело его ломило, голова нещадно кружилась, а перед глазами все объекты плясали и вертелись в диких хороводах. — Я поначалу не хотел идти сюда, однако после того, как ты ушёл, посчитал неплохой идеей поселиться здесь. — Маги не будут против того, что и я здесь? — не своим голосом поинтересовался вампир. Вопреки ожиданиям, ответил альтмер не сразу — стянул рубашку, передёрнул крепкими плечами и опустил взгляд на прилипшую и пропитавшуюся обильно сукровицей и какой-то тёмной жидкостью ткань, лишь после произнеся на выдохе: — Спрашивать их я бы не стал. У меня крайне широкий круг привилегий. В конце концов, я и сам член Гильдии, так что, кто находится в моей комнате — только моё дело. — И всё же они могут быть против присутствия в этом месте вампира, — юноша тихой поступью приблизился, положил прохладную ладонь на здоровое плечо мужчины, в то время как пальцы второй руки умело подхватили испачканную ткань, убирая ту подальше. Побледневший за время пути альтмер, на лбу которого проступили крупные бусинки пота, лишь шикнул недовольно, ощутив пронзившую плечо резкую жгучую боль. — Алхимика. Они не будут против присутствия в этом месте алхимика. Фенн вперился в осунувшееся лицо напротив мрачным взглядом, после чего кивнул легонько и прищурился, отчего вокруг его глаз появились тонкие лучики морщинок. Напряжение вновь сковало его тело, стоило подступиться к завалившемуся на кровать и подтянувшему к себе согнутую ногу альтмеру, который поначалу наблюдал как-то бессмысленно и устало за вампиром из-под ресниц, после чего и вовсе прикрыл глаза, упустив момент, когда дремота накатила на него мощной и тяжёлой, тёплой волной, унося с собой в сумрачные глубины. Лишь прострелившая плечо острая боль вырвала его из бархатистой и желанной до дрожи в теле дрёмы, вынудив крупно вздрогнуть и распахнуть глаза. — Тише, не дёргайся, — прошелестел над самым ухом пропитанный спокойствием голос Фенна, который склонился над эльфом с каким-то отбрасывающим на стены блики инструментом. Нириен глубоко вздохнул, послушно откинув голову на подушку, и облизнул пересохшие губы. В нос ударил вяжущий травяной запах. Растревоженная рана болела пуще прежнего, разгоняя остатки дремоты и пуская куда более неприятные потоки боли под кожей, чем ранее. Впрочем, на настроение мера то ничуть не повлияло, потому уже в следующую секунду он с вымученной усмешкой произнёс: — Что же, пытать меня вознамерился? Так тебе и без этого известно, где хранятся мои ценности. Глаза вампира заискрились явным возмущением. — Жара у тебя нет, так что бредить ты не должен. — Да ладно тебе, — Нириен покосился на паренька, что склонился ниже и подцепил аккуратно щипцами кусочек болтающейся деформированной кожи. — Куда делось твоё… ай! — вскрикнул он, мгновенно позабыв о том, что намеревался сказать. Фенн меж тем прижал его за здоровое плечо к кровати с нечеловеческой силой, не позволяя более ненароком дёрнуться и наверняка оставляя синяки на покрытой старыми шрамами коже. — Все кости переломаешь, паршивец… — Не переломаю, — фыркнул юноша. — Просто прошу, не двигайся, не мешай мне работать. Нириен постарался расслабиться под чужой рукой, вгляделся в лицо склонившегося паренька поплывшим взглядом. — Так вот, насколько ты силён. В самом деле, впечатляет. — Я уже говорил тебе, что куда сильнее, чем могло показаться, — невозмутимо промолвил паренёк, не отвлекаясь от своего дела. — В конце концов, я в состоянии расправиться с несколькими противниками за раз, если это требовалось. — Но я тебе не противник, — резонно отметил мер, явно намекая на мощную хватку на плече. — Ты мне мешаешь. Нириен глухо фыркнул, после чего сверкнул заговорщически глазами. — А знаешь, я был бы не против, примени ты свою силу в отношении меня при других обстоятельствах. Фенн обжёг его недовольным молниеносным взглядом. Впрочем, эльф успел отметить, что некие искры интереса в потемневших омутах всё же заплясали. — Я подумаю. Нириен довольно улыбнулся, прикрыл глаза, наслаждаясь своей маленькой победой, после чего, чуть посерьезнев, тихо заявил: — Болит сильнее, чем раньше… Это ведь простой ожог… — Нет, это не просто ожог. И да, я знаю, что болит. Хорошо, что мы оказались с тобой здесь. В ином случае помочь тебе было бы крайне затруднительно, — Фенн сосредоточенно прикусил губу, оглядел развороченную область цепким взглядом. — Галлион, видно, предвидя свою участь, решил заодно и тебя на тот свет утащить. — Привычное дело. — Не сказал бы. Стараясь чуть отвлечься от горящей боли в ране, собственного сбитого дыхания, эльф упёрся взглядом в чужие глаза, вокруг которых образовалась сеть тонких напряжённых морщинок, лишь на периферии сознания чувствуя, как чужие пальцы на здоровом плече сжимаются крепче. В один миг Нириен заметил в чужих глазах почти незаметные искорки весёлости. — Так и знал. Ты наслаждаешься этим. Юноша замер на миг от пропитавшего чужой уставший голос сочной хрипотцы, после чего ловко удалил кусок омертвевшей ткани, вызвав ещё один болезненный вздох мера, на щеках которого отчётливо проступили желваки от нахлынувшего напряжения. — Этим — это чем? — пока парнишка умело орудовал инструментом, эльф наблюдал за ним из-под полуопущенных ресниц, то и дело морщась и тихо шипя сквозь стиснутые зубы. Пожалуй, таких серьёзных ранений он и впрямь не получал давно, пусть то и казалось поначалу совершенно пустяковым. — Своей властью надо мной сейчас. Тебе прекрасно известно, что я сейчас и руку-то поднять не могу, — светлые глаза подозрительно прищурились, а меж бровями пролегла глубокая ровная морщинка. — Уверен, это является действием какого-то твоего очередного снадобья. Отвечать что-то на столь завуалированное обвинение вампир, впрочем, не спешил. Юноша не поменялся в лице ни при ронявшихся с чужих губ слов, ни после. Мазнул только странным, каким-то затуманенным взглядом по белому, как свежевыпавший снег, лицу, но смолчал, продолжая избавлять рану от потемневших кусков мёртвой кожи. Нириен вновь крупно вздрогнул, когда заслышал спокойный чужой голос: — Я ни чем тебя не опаивал. Только обработал рану отваром из энтоломы и горноцвета. — Ни то, ни другое не может послужить причиной моего нынешнего состояние, — со знанием дела прохрипел мужчина. — Выходит, Галлион, упившись крови опьянённого вином раба, всё же обрёл какие-никакие силы. Феннориан вдруг неожиданно усмехнулся, подался чуть назад, распрямляясь и расправляя плечи. На лицо его легла лёгкая тень снисходительности вперемешку с прежней профессиональной сосредоточенностью. — Дело не только в этом, и я уверен, ты это знаешь где-то в глубине души, — начал он уверенно. — Ты устал, вот и всё. Очевидно, в подобные стычки ты давно не вступал, вот рана и оказалась для тебя серьёзнее, чем мы могли предположить. — Тебе прекрасно известно, что я получал куда более серьёзные ранения. — Известно, — согласно кивнул паренёк, своим очередным движением вызывая новую порцию боли, от которой у мера перехватило на миг дыхание. — Только не один день прошёл с последней заварушки, не так ли? Поморщившийся мер глянул с ничуть не прикрытым раздражением на юношу. — Это ты сейчас намекаешь на то, что я разленился? — Можно и так сказать, — парнишка вновь кивнул, после чего убрал наконец руки и принялся сосредоточенно оглядывать результат своей работы. — По правде, и твоё ментальное состояние оказало на тебя влияние. Странно, что ты избегаешь всячески эту мысль. Эльф несмело приподнялся на локте с чужого немого разрешения, посмотрел хмуро на усевшегося у него под боком паренька, принявшегося копаться в сумке с крайне сосредоточенным видом. За то время, что эльф дремал, вампир успел скинуть с себя броню, устроив ту в одном из глубоких кресел и оставшись в одной лишь тонкой рубашке, рукава которой небрежно засучил. Аккурат рядом с оккупированным предметом интерьера стояли и кожаные сапоги, носки которых были покрыты плотным слоем пыли. — О чём это ты? — Я видел твои глаза, Нир, когда мы встретились, — юноша перестал греметь своими бутылочками и шелестеть небольшими свёртками. — Кроме злости и обиды, я увидел в них боль, столько боли, что мне самому стало тошно от её обилия и густоты. Причиной всему был мой уход, я знаю, равно как и понимаю, что эта самая боль тебя измотала. Будь ты хоть трижды готов физически к таким стычкам, что у тебя была с лордом Валлет, морально ты был изнурён. — А что сейчас? — абсолютно спокойно и тихо, с ощутимой прохладой в голосе спросил мер, не отводя от лица вампира взгляд. Он понятия не имел, чего сам ожидал в ответ от юноши, который вдруг быстро вынул какой-то тёмный флакон из сумки, отбросил тот под бок озадаченно выгнувшему брови мужчине и забрался внезапно на скрипнувшую кровать с ногами. Уже через пару секунд альтмер удивлённо выдохнул, заметив, как ловко паренёк взбирается на его бёдра и по-хозяйски усаживается, упираясь ладонями ему в грудь. — Ты… чего? — настороженно нахмурился он, всё же откидываясь послушно на подушку и устраивая руки на бёдрах глядящего с хитрецой на него вампира. — Я вроде как ранен… да и не особо… — А у меня вроде как никаких намерений и нет, — со звенящим смехом в голосе произнёс Фенн, склоняясь ниже и внимательно вглядываясь в чужие глаза. Эльф выглядел сверх озадаченным и даже чуть напряжённым: брови его сошлись на переносице, глаза затопило почти ощутимым непониманием, пусть и пальцы его, подрагивающие и никак не слушавшиеся, собрали ткань чужих брюк в мелкие складки. Меж тем не прошло и пары мгновений, как Фенн прильнул к высушенным губам мужчины, втягивая того в осторожный и неспешный поцелуй, оглаживая попутно аккуратно напрягшуюся шею мера и вздымавшуюся высоко обнажённую грудь. Нириен же лишний раз не двигался — прикрыв глаза, отвечал чуть устало на движения прохладных губ, вздрагивал легонько от смелых прикосновений юношеских ладоней и вампирских ногтей к своей разгоряченной коже. Такие ласки обоим были привычны — после изнуряющей близости задремавший эльф зачастую по происшествии нескольких мгновений чувствовал тяжесть чужого тела на своих бёдрах, ощущал щекочущие прикосновения холодных губ к своим собственным, к шее и груди, животу и бокам, и оттого распахивал глаза с ленивой улыбкой на губах и желанием окутать спутника вихрями заботы и живого тепла, впутывал пальцы в тёмные взлохмаченные волосы, притягивал к себе, гнул спину и тихо постанывал, побуждая паренька к куда более пылким ласкам. Теперь же сил хватало лишь на лёгкие, почти невесомые движения да едва ощутимый отклик, который вампир всё же чутко словил, поглаживая осторожно чужое крепкое тело. Он чувствовал, как ослабел за последние часы мер, и провоцировать его на что-либо большее не планировал. Действовал аккуратно, ласково, без какого-либо намёка на продолжение. И Нир не удержался от тихого вздоха, когда парнишка оторвался от его губ и слегка приподнялся, касаясь его лба своим. — Я люблю тебя, — прошептал в чужие губы вампир, позволяя себе ласково улыбнуться при виде растерянного взгляда глаз напротив. — Не хочу, чтобы ты думал как-то иначе. — Я… — начал ошалело альтмер, путаясь в собственных мыслях, словах и утопая в потемневших глазах напротив. Ранее Фенн попросту о чувствах своих не распространялся, точно опасаясь разбрасываться столь громкими и серьёзными словами, — отдавал предпочтение яростным поцелуям и чуть грубоватым, каким-то жадным движениям, стоило эльфу обронить хоть слово о собственной привязанности к пареньку. — Знаю-знаю, ты тоже меня любишь. Чмокнув напоследок опешившего мужчину в губы, Фенн подскочил и сполз ловко с его бёдер, отыскивая ранее брошенный под бок эльфа пузырёк. Поколебавшись пару мгновений, мазнув по открытым, обтянутым тонкими венами рукам, бледной шее и угловатым ключицам тусклым взглядом, мер потянулся к сжимавшим флакон пальцам парнишки, наслаждаясь привычной мягкостью и тонкими электрическими импульсами, бегущими под кожей от этих прикосновений. Он скучал: по задумчивому щебетанию над ухом, рассеянным взглядам из-под пушистых тёмных ресниц, прикосновениям губ и рук, дарящих приятную прохладу. Скрывать то более смысла не было. — Ты… так и не сказал ничего касательно моего замечания. Замерший юноша перевёл взгляд со скользящих по его кисти пальцев на лицо мера, склонил по-птичьи голову к плечу. Волосы его всё ещё были взъерошены после срыва аукциона, несколько волнистых прядей упали на лоб, контрастируя с бледной кожей. — Испытываю ли я удовольствие от того, что ты в моей власти? — прищурился он. — Да, испытываю. Мне льстит одна лишь мысль о том, что тот, о ком поют в балладах и будут слагать легенды, принадлежит мне. Так что я не против воспользоваться своими талантами с тобой. Оторопевший уже в который раз мер помолчал секунду-другую, прежде чем издать короткий хриплый смешок. — Принадлежит? — Принадлежит, — согласно кивнул Фенн, откупоривая наконец бутылочку. — Ты мой, как и я — твой. Наши с тобой ссоры едва ли могут это изменить. — А что если за то время, что ты… — эльф смерил парнишку хитрым взглядом, в то время как на слегка припухших губах зазмеилась тонкая усмешка, — странствовал и охотился на опасных тварей, я нашёл себя другого спутника? Едва мер умолк, как до этого заметно закичившийся парнишка улыбаться перестал, на лицо его легла мрачная тень, вампир посмотрел из-под густых сведённых бровей на эльфа почти яростно и злобно, ощущая, как клокочет от горячей ревности мёртвая кровь под кожей. — Тогда я раздеру твоему спутнику глотку, выпью его кровь до последней капли. — Я не позволю тебе этого сделать. — Поверь мне, — прорычал гортанно Фенн, — я знаю, как тебя обвести. — А я умею укрощать вампиров. — Ты не понимаешь, о чём я говорю. — Возможно, — уклончиво отозвался Нир, и в уголках его светлых глаз залучились тонкие морщинки. — Мне интересно было понять, что бы ты сделал, появись у меня кто-то другой… или другая. Феннориан окончательно переменился в лице, сделавшись мрачнее самых мощных грозовых туч. На выжидающе глядящего на него эльфа смотреть он избегал, потому упёрся взглядом в отбрасывающий матовые блики флакон в руках. — А что мне нужно было бы делать? — чуть развёл руками в стороны вампир. — Поначалу попытался бы поговорить с тобой, а потом наверняка оставил бы, позволив тебе быть с тем, с кем ты желаешь. Слушавший внимательно паренька альтмер порывисто выдохнул, стёр с лица своего блёклый отблеск прежней усмешки. — Ты столь смелым стал за эти недели. И рассудительным, — заключил Нириен, облизывав губы. Он подался чуть ближе к вампиру, но мгновенно сорвался на тихий болезненный стон — плечо вспыхнуло адским пламенем, вынудив мужчину завалиться обратно обессиленно на подушку и зажмурить глаза до появления ярких разноцветных. — Проклятый ожог… сука… — Я просил тебя не дёргаться, — парнишка вытащил из сумки новую белёсую ткань, сложил аккуратно, опрокинул на ту содержимое пузырька, после чего подобрался к всё ещё пытавшемуся отдышаться от вспышки жгучей боли эльфу. — Мне нужно ещё раз обеззаразить рану, прежде чем приступить к полноценному лечению. — И что тебя останавливает? — между выдохами спросил мер, слегка приоткрывая глаза. — То, что больно тебе будет несусветно. — Я вынесу. До этого было вполне терпимо. — Всё отделение сбежится на твой крик, стоит мне приложить ткань к ране. Нириен ничего не ответил, посмотрел только долгим взглядом на решительно бездействующего паренька, после всё же слабо и неуверенно кивнув. И ушло не меньше двух часов, прежде чем вампир отпрянул наконец от эльфа, наложив предварительно повязку и надёжно зафиксировав многострадальное плечо. Рана от магического воздействия, явно имевшего и некротические корни, оказалась серьёзной и сложной. Пропитывая каждый её кусочек отваром, удаляя проступившие чёрные и зеленоватые сгустки, откровенно отдающие запахом мертвечины, парнишка то и дело морщился от болезненных вздохов над ухом. Альтмер в тот миг спал уже как треть часа, однако, видно отголоски боли достигали его и в небытии. И то было знаком плохим: если ранее альтмер и переносил с удивительной стойкостью ковыряния в ранениях и перевязки, то теперь его стойкость явно дала трещину, и причину последнего юноша так в полной мере и не разгадал — в конце концов, насколько Нириен оказался подорван ментально их долгой и явно мучительной разлукой, сам мер так и не сказал, да и сам факт подобного, казалось, и вовсе не воспринял всерьёз. В воздухе по-прежнему витал аромат благовоний, переплётшийся крепко с запахами лечебных растений и мазей, когда паренёк отложил щипцы и миниатюрный ножичек и, оглядев внимательным взглядом лицо спящего мера, поднялся с кровати. Он ловко привёл себя в порядок, ополоснув руки и лицо прохладной водой, убрал инструменты и молча уселся в одно из кресел в компании подхваченной со стеллажа книги. Возвращаться к собственным исследованиям, вникать в прихваченные втихаря от Нириена записи касательно природы вина, что ещё на так давно послужило причиной их общего беспокойства, ему не хотелось, потому он и позволил себе углубиться в чтение какого-то старого потрёпанного трактата об истории этого региона. Для того, чтобы отдохнуть самому и собраться чуть с мыслями, время у него было.