По другую сторону реальности

***

Пожирающий до костей и сжигающий до пепла взгляд пропал также быстро, как и появился. Несмотря на то, что староста Слизерина давно забрал крупицы своего драгоценного внимания и продолжил свою трапезу, Нейман никак не могла оторвать свой взор от стола змеиного факультета. Испуг превращающийся постепенно в ужас, интерес, и непонимание. Столько эмоций, разрывающих изнутри. На дворе тысяча девятьсот сорок третий, она находиться не в своём времени, ни в своей стране, черт знает где в разгар второй мировой войны и смотрит на будущего, ожившего из книг тёмного лорда, что в полном спокойствии продолжает свой ужин, даже не подозревая, что на одно лицо, знающее его тайны, стало больше. Рука давно покраснела от щипков, что никак, к большому сожалению, не помогали вернуться назад. И чем дальше в лес, тем больше дров. С каждой упавшей песчинкой фантазия превращалась в реальность. — Ева. — Теплая ладонь опустилась на кожу. Нейман дернулась. — Все хорошо. Отводя свой взор обратно на стол, девушка сглотнула так громко, что горло сжалось в неприятном спазме. В тарелке, где уже с большой горкой лежала всякая еда, аппетит постепенно отступал на задний план. «Ничего хорошего. Что если я всё-таки умерла, что если мне не вернуться назад и я застряла здесь. Без семьи, без друзей, без плана.» — Мама меня убьёт… Она истерично хихикнула своей реакции. Ситуация с каждой минутой выбивала из равновесия. Побывать в Хогвартсе, стать героем сказки на мгновение — это одно. Но понять, что всё происходящее в заправду, что Ева находиться в опасности не только из-за знакомого вдали лица, но и из-за ситуации в мире в целом — это совсем другое. Невозможность переварить все это вызывало тошноту. — Нейман. — Прозвучал голос старосты Гриффиндора, что теперь забрал все ее внимание. — М? — Рука, которая до этого покоилась под подбородком опустилась на колени. Хотелось сжаться, но Нейман только неестественно выпрямилась, будто струна, пытаясь сохранить эмоции под контролем. — Профессор Дамблдор пришел. Мне сказали, ты его искала, тебя проводить? — Ева оживилась, оглядывая новых знакомых взглядом, что очень тактично молчали все это время, хотя сомнения в их светлых головах о самочувствии новенькой наверняка закрадывались. — Да, было бы славно. — Она встала из-за стола, сдерживаясь, чтобы не побежать. Ноги путались под столом, в подоле мантии. Блондинка все еще прибывая в центре внимания чуть буквально не упала, неловко оглядываясь и улыбаясь по сторонам. — Простите. Простите. — Встретимся в гостинной факультета. — Мия ободряюще сжала руку, провожая взглядом.

***

Вместо привычного кабинета директора, заставленного всяким магическим барахлом, перед глазами предстал зал для занятий трансфигурацией, вход в который располагался во внутреннем дворе. Это было большое помещение с партами, расставленными по три в четыре ряда, двумя досками рядом с которыми покоился огромный глобус в золотой оправе. Было достаточно темно. Несмотря на позднее время, кабинет еле освещался несколькими тающими восковыми свечами, огонь от которых отбрасывал трепещущие тени на каменные стены. Тёплое свечение и треск фитилей в перемешку со свежим воздухом из открытого огромного окна давали расслабление и спокойствие, окутывающее с головы до ног. А может всему виной мужской силуэт повернутый спиной к Еве, что перебирал горы бумаг, разбросанные на учительском столе, заставленным пособиями. Когда дверь за спиной закрылась, обдав ноги холодом улицы, Нейман встала на проходе, не решаясь сделать и шаг. — Мало кто навещает меня в первый же учебный день, к слову за полчаса до отбоя. — Он перевел взгляд на золотистые стрелки стареньких деревянных часов. — Честно сказать, при обычных обстоятельствах я бы перенес эту встречу на утро. — Профессор отложил стопку листов и повернулся, облокачиваясь ягодицами на стол и складывая руки на груди, глядя своими голубыми глазами с прищуром на незнакомку. — Если бы сам не был заинтригован. Добро пожаловать, Ева Нейман, рад увидеть вас своими глазами. Секундное замешательство было подавлено, превращаясь в нервные быстрые шаркающие шаги до ближайшего кресла, на которое указывала мужская рука. Блондинка не знала, ступор был вызван двусмысленной фразой ожившего персонажа из книги или его внешний вид, что так разнился с привычным обликом, представшим перед ней в течение семи фильмов. Сколько сейчас Дамблдору, может лет шестьдесят, шестьдесят пять, она точно сказать не могла, но Ева не дала бы мужчине и сорока. Прямая осанка, пошитый на заказ серый костюм состоящий из брюк и жилета с золотыми запонками, идеальная накрахмаленная белая рубашка с шоколадным галстуком затянутым почти вплотную и лакированные ботинки. Зачесанные назад русые волосы с проблеском седины и ещё не отрощенная до пола густая аккуратно подстриженная борода. Девушка и не узнала бы в этом профессоре того старца, любящего по всем законам жанра бархатные мантии расшитые звездами, если бы не его глаза, смотрящие с каким-то детским интересом и усталостью. Любовь к взрослым брутальным мужчинам не могла не проснуться в столь ответственный момент, чтобы сказать, что Альбус в молодости был весьма привлекательным. — И в чем же заключается интрига, сэр? Он хмыкнул, садясь за стол, прямо напротив неё. Мах руки. Чайник с кружками и сладостями летели прямиком по воздуху. Волшебство происходившее прямо на глазах даже спустя несколько часов вызывало мурашки и душевный трепет, но странное молчание Альбуса, что упер подбородок в ладонь, кусая сладость, не могло не напрягать. — Даже не знаю. Может то, что на предпоследнем курсе неожиданно перевелся новый студент, или то, что его имя не числилось в списках ещё утром. Как считаете? Врать не имело смысла, ведь девушка сюда пришла именно за тем, чтобы узнать, как она здесь оказалась и в чем её цель. Но и говорить правду с порога, вскрывая карты тоже не хотелось. Молчание затянулось, ненадолго, но и этого хватило, чтобы подтвердить уже какие-то догадки профессора. — Думаю второй вариант интереснее? — С вопросом исподлобья глянула блондинка, беря в руки предложенную чашку с фарфоровым блюдцем, отпивая горячий чай, пар от которого обжигал лицо. Он улыбнулся. Шутливо. Дружелюбно. Откинувшись на спинку обитого бархатом кресла и сложив руки на груди, Дамблдор задумчиво спросил. — Ева Нейман, восемнадцать лет, новоприбывшая ученица прямиком из Советского Союза, распределенная на факультет Годрика Гриффиндора. Не известны ни город, ни родители, ни школа, где ранее училась. — Он читал с листа, где чернилами была написана её маленькая биография. Он отложил бумаги и подсел ближе. Мужчина взял ещё одну лимонную дольку и закинул её в рот, медленно рассасывая. — Девушка без истории и прошлого. Кто же ты, Ева? — Задал резонный вопрос декан факультета. Глоток обжег горло. Со скрежетом девушка оставила кружку обратно на стол, разливая пару капель. — Не подумайте, что я, кхм. Что я помешалась, рассталась с остатками разума, но я не имею ни малейшего понятия, как я оказалась ни то чтобы в Хогвартсе, а в Британии тысяча девятьсот сорок третьего года. Последнее, что я помню, так это дорога домой, а затем я оказалась в поезде. Редкие морщины пролегли между бровями. Профессор озадаченно глядел на одинокий плавающий лист мелиссы в своём чае и укладывал информацию в голове. — И из какого же вы времени, мисс Нейман? Ева была готова поклясться, что все звуки в миг затихли, предоставляя ей одной место на этой освещенной прожекторами сцене, где она — главный актер. — Я прибыла из России две тысячи двадцать третьего года, Альбус Дамблдор. — С каждой минутой все интереснее и интереснее. Его непринужденность начинала подбешивать. Либо мужчина воспринимал эту историю, как шутку, либо, как обычно, знал намного больше, чем показывал и уже поставил блондинку на свою шахматную доску в ожидании нужного хода. — Что было до вашего пробуждения? По дороге сюда Ева ни раз прокручивала в голове последние минуты своей прошлой жизни. Холод улицы, свет луны и острое лезвие под ребрами, заставляющее сердце биться все медленнее и медленнее. Казалось, она уже даже смирилась с тем, что ей не вернуться назад, что она не сможет проснуться. — Я умерла. Фраза в пустоту, словно точка, подводящая итог этого дня. — Почему я здесь? Это не похоже на ад или рай. «Это похоже на бред.» Альбус крутил в руках красивое серо-белое перо с серебряным заостренным кончиком. — А может это ваш второй шанс? — Предположил он, привлекаю затерянное Евой в своих рассуждениях где-то на полу внимание. — Может вам уготована какая-то роль в нашей истории? Его размытые фразы не давали никакой опоры под ногами. Грезиться предположениями девушка могла и сама, а вот добраться до истины было как никогда сложно. — Ева, если жизнь вам дает второй шанс, то примите этот дар, никто же не знает, что ждет нас завтра. Жизнь и в правду та еще шутница. Была бы воля девушки, то после таких речей, она с радостью легла бы здесь на полу и заплакала горючими слезами, окутанная неопределенностью. Но этому не время и не место. — Хорошо. Допустим я попала в прошлое, в Хогвартс. Но я не волшебница, никогда ею не была. — Отнюдь. Вы бы даже не увидели школу, если бы не были волшебницей. Помимо основной функции защитный барьер отводит лишние глаза. Это очень удобно, особенно когда маги так отчаянно прячутся от людских глаз. — Он на секунду поник, от чего температура в комнате будто ненадолго упала, а свет от свечей чуть утих. — Вот, попробуйте. — На столе оказалась серная длинная палочка, заостренная на конце. Рукоятка же ее завивалась, переходя в серебро, которое кольцами оплетало ее. Ева никогда не задумывалась, какая же палочка была у Альбуса до бузиной. Возможно если бы у нее спросили, она предположила что это что-то из классики, совсем простое и незаметное. Ничем не примечательное деревко. Брать в руки, пускай и чужую палочку, было до дрожи волнительно, то ли от самого факта, что ты сейчас соприкоснешься напрямую с магией, то ли от боязни неудачи. Она осмотрела ее со всех сторон, пристально. А затем перевела взор на Дамблдора мол «И что дальше?». — Попробуйте зажечь свет. Взмахните палочкой вот так. — Легкое отточенное до автоматизма движение. — И скажите… — Люмос. — Продолжила Ева, забив на конспирацию. И о чудо. Холодный, чуть голубоватый свет маленьким шариком образовался на кончике палочки. И несмотря на то, что заклинание знали волшебники еще будучи детьми, и его проходили на первом курсе, ее восторга не было предела. Это как первые шаги, первый полет. Нет. Это как осознание и открытие своего недостающего кусочка личности. Будто так всегда было, есть и будет. Так должно было быть. И хоть разум до сих пор отказывался верить, нутро ликовало от увиденного. — Ахринеть — Детский восторг, не иначе, захватил девушку. Раскрывшиеся огромные глаза и рот. Ее громкий визг можно было услышать в дальних углах школы, зажимая уши руками. — Кхм. — Альбус кашлянул на нецензурную брань, что так неуловимо слетела с уст девушки, что в их время была эталоном скромности. — Ой, простите. Это просто так ново. — Вам стоит объяснять правила? — Думаю не стоит, спасибо, и судя по времени, мне пора. — Ева отдала палочку, касаясь сухой теплой руки. Подолы мантии шелестели в пустом классе. Только на середине Нейман обернулась. — А что насчет учебников, одежды, у меня даже котла нет. — Сидеть уже следующим утром, как не пришей к ежу рукав было как минимум стеснительно, как максимум некомфортно. — О, не переживайте мисс, я завтра уже отпросил вас с уроков, школа выделяет бюджет малоимущим семьям, а также сиротам. Не много, но думаю вам хватит. Тем более. — Он как-то многозначительно улыбнулся, подмигивая. — Чутьё мне подсказывает, что вы и сами знаете как и где попросить у школы помощи. Выбитая из колеи событиями прошедшего дня и словами Альбуса, Ева стеклянно посмотрела на профессора, не совсем понимая брошенную фразу, но уже откладывая её на подкорке. — Угу. — Сорвалось скорей мычанием, когда девушка попрощалась с деканом и вышла из кабинета вновь сталкиваясь с мраком улицы. Тепло и свет пропали, оставляя блондинку стоять на природе, где первый осенний ветер ласкал щиколотки. — Нейман! — Игнатиус окликнул новенькую, подзывая к себе, чтобы проводить до гостиной Гриффиндора. «Помощь. Школа.» Крутились в мыслях несвязываемые мысли. Где ей просить помощь, как ни у самого Альбуса. — Школа огромна, здесь столько коридоров и комнат, что я и сам иногда путаюсь, хотя и учусь здесь уже шесть лет. -Пруэтт шёл где-то впереди, завязывая диалог. — Так что советую всё-таки ходить с кем-то первые недели, а то опозданий не избежать. А вообще, если заблудишься то можешь махнуть палочкой и сказать invitatio. — Рыжеволосый дружелюбно улыбнулся от чего на светлом лице, усыпанном веснушки появились маленькие морщинки под глазами. Даже, казалось бы, в тёмных коридорах, где царил холод камней и влажность блеснул луч света. Такие солнечные люди всегда видны из далека, к ним будто тянутся, а они тянутся в ответ. И было как минимум приятно, что несмотря на все странности от которых Нейман не смогла убежать и проявить себя, как потерянную, загадочную новенькую, так максимум непривычно. — Спасибо. Но надеюсь это не понадобится. — С такой же улыбкой ответила блондинка. «Что это? Помощь обычного старосты или что-то другое? Не думаю, что Игнатиус всем прохожим дает заклинание и предлагает помощь.» И может всему виной была обычная доброта, истинная Гриффиндорская честь, но Ева привыкла надеяться в основном на себя, тем более когда дело обстоит в другом мире с незнакомыми людьми. «Может Альбус неправ и это всего лишь ошибка? Тогда мне вообще не стоит менять сюжет и вмешиваться в судьбы людей. И где искать помощь? Почему Дамблдор не может сказать прямо? К чему все эти загадки?» — Да брось, мне не сложно выручить красивую девушку из беды. — А ты джентельмен. Стой. Как ты сказал? — Она остановилась, вглядываясь в тёмные янтарные радужки, в которых отражался свет от палочки. — Мне не сложно выручить… — И хоть повторять комплимент второй раз было неловко, он и не нужен был, ведь вместо того, чтобы потешить самооценку девушки в её голове зашевелились шестеренки. «Идиотка. Помощь школы. Выручай комната.» Она радостно взвизгнула, обнимая замершего парня судорожно и быстро. — Спасибо, Игнатиус, ты не представляешь как мне помог. — Теперь уже она светилась не хуже зауженного Люмуса, да и Пруэтта, что, конечно, ничего не понимал. — Рад помочь. — Он смущенно отвернулся, запуская худощавые пальцы в рассыпчатые волосы. — Нам сюда. Голова кружилась то ли от высоты, то ли от количества ступеней, когда они взошли на лестницу. Сотни портретов, миллионы порожек, появляющихся под ногами прямиком из воздуха. Зрение теряло остроту, превращая картинку в один сплошной круговорот пестрящих красок. Был в этом великолепии лишь один минус — поднятие на седьмой этаж. Ведь топать приходится своими ножками прямиком до портрета полной дамы, что наблюдала за полудохлой девушкой, что согнувшись в три погибели переводила дыхание и спокойного, как удава Игнатиуса. — Здравствуй, мой маленький рыжий рыцарь. — Румяная дама поправила заигрывающе свои каштановые волосы. — Здравствуйте. — Щеки парня покрылись пунцом. — Кто же это с тобой? Новый храбрый львёнок нашел свой дом? — - Женщина любовно сложила руки у сердца. — Ага, не то слово. — Нейман же не разделяла ту беспредельную радость, ведь от осознания, что чтобы попасть в комнату ей каждый раз придется забираться на седьмой этаж, кружилась голова и болели суставы. «Я слишком стара для этого дерьма.» Обреченно подумала она, наконец, разгибаясь и глубоко вдыхая воздух. — Запоминай пароль, иначе придется ждать кого-то из своих. — Игнатиус прочистил горло и четко произнес. — Острый кинжал. Полная дама легонько склонила голову. С легким скрежетом многовековых механизмов в стене открылся проход. — Прошу. — Пруэтт ухмыльнулся, приглашая войти. Гостиная Гриффиндора представляла собой круглое уютное помещение, оформленное в золотисто-красные цвета самого храброго факультета. За что цеплялись глаза в первую же секунду — это огромный камин, стремящийся в потолок, где с тихим треском дров горел огонь, освещающий темные углы и светлые каменные стены, что видели ни один десяток сменяющихся студентов. Рядом стоял массивный стеллаж с книгами, которые могли развлечь в пасмурные и холодные дни. Множество мягких диванов и кресел для разных компаний и родов занятий, оббитые ярким бархатом. А ковры, казалось именно они служили основным украшением комнаты, не считая бесчисленное количество картин, фресок и гербов. Они были везде: и на полах, и на стенах. Температура здесь будто поднималась ввысь от обилия красок и тепла цветов. И весь этот пожар разбавляла лишь синева неба, что пробивалась сквозь окна, что уходили в пол. Сейчас, когда близился отбой, лишь редкие сонные студенты занимали своим присутствием это пространство. — Расписание и форма в твоей комнате, жить будешь с Дэвис, она как раз давно хотела сменить соседку. Комнаты девочек по правой стороне, твоя под номером девять. У нас есть доска с объявлениями, где будет вывешиваться информация для студентов по типу расписания занятий факультативов и клубов, объявления о продаже или потере предметов, о наборе в команду по квиддичу и так далее. — Игнатиус тараторил заученный текст со всей напущенной строгостью, будто выступает перед группой первокурсников. — Отбой в одиннадцать, выходить дальше гостинной не стоит, если заметят — снимут баллы. Ева внимательно слушала, хоть и знала большую часть полученной информации. Но только от одного понимания, что именно сейчас начинает писаться твоя новая история, бабочки в животе скручивали внутренности. — Кто не пойман, тот не вор. — Шутливо протянула блондинка, переминаясь с ноги на ногу. Парень подмигнул, хлопая длинными рыжими ресницами. Он отлично понимал что к чему, но видимо и сам грешил ночными вылазками. — В общем, не драться, не кусаться, вести порядочный образ жизни и зарабатывать очки для факультета. С остальным разберешься. Спокойной ночи, мисс Нейман. — Благодарю, мистер Пруэтт. — Ева сделала реверанс и ушла, уже не видя своими глазами тонкие розовые губы, растянутые в улыбке.

***

Мия спрыгнула с кровати, бежа босиком по полу, как только входная дверь начала тихонько открываться. Её аккуратные руки схватили жертву, утаскивая во внутрь помещения так быстро и неожиданно, что сердце Нейман точно сделало кульбит. — Я уже думала не дождусь тебя. — Шепотом произнесла она. — Где вы ходили, уже давно был отбой. Не уж то Игнатиус решил провести новенькой экскурсию. — Русоволосая закусила губу, рассматривая лицо блондинки, что оглядывалась по сторонам. — Не неси чепухи. — Взор вновь был обращен вокруг себя, привыкая к новой обстановке, которая в прочем по дизайну не слишком отличалась от гостинной. Всё те же яркие цвета и теплый свет, только мебель другая: две большие одноместные кровати с красным балдахином, словно у принцессы, вместительные шкафы и тумбочки, зеркала и письменные столы. — Ладно, лучше расскажи, как тебе Хогвартс. Глубокий выдох. И как собрать один образ, выразиться в двух словах, в предложениях. Как, черт возьми, отбросить все факторы и предоставить Мие ответ? — Пока непонятно, но очень красиво, хотя насыщенность здесь я бы поубавила. Нейман не любила пестрое, не любила свет, да и солнце то в общем. Скорей всего ей бы подошел антураж Слизерина, где везде царит легкий полумрак. Но от мысли, что она жила бы рядом с высокомерными слизнями и Волан-де-Мортом под боком сводило желудок. — К этому привыкаешь. — Пожала плечами Дэвис, подходя к зеркалу, чтобы расчесать волосы. — Я тоже не любительница, но главное ведь окружение. У нас здесь достаточно весело, мы частенько устраиваем разные посиделки, вечеринки. — А как же… — Учителя? — Мия пожала плечами. — Думаю они все знают, но из-за каких-то своих причин не препятствуют. Может понимают, что мы все еще подростки, хоть иногда это им и выходит боком. Деревянный гребень проходил по золотистому шелку медленно и мягко, будто всё действие являлось частью какого-то ритуала. — Надеюсь ты не против, что я попросилась к тебе? С моей стороны это, наверное, рискованно, но все комнаты заняты, а со своей прошлой соседкой мы не смогли найти общий язык. Гриффиндорка под скрип половиц прошлась до своей кровати, рядом с которой на тумбочке лежала форма и расписание. Она пробежалась по листку глазами, спрашивая. — Если не секрет, что случилось? Мия поджала губы, закатывая глаза, уносясь в неприятные воспоминания. — Лизи была неплохая, ты ничего не подумай, просто по глупости не поделили парня. Знаешь, как в тех дурацких историях про двух лучших подруг, что начинают войну из-за какого то идиота — Ева кивнула. — Было бы из-за кого ругаться. — Отмахнулась она, довязывая косу. — Что это за ловелас такой? — Парень со Слизерина. Тот ещё придурок. Крутил шашни то со мной, то с ней. — В тайне, конечно. — Предположила блондинка. — Угу. — Промычала Мия, давно ушедшая от зеркала и теперь собиравшая сумку на завтра. Она складывала учебники в портфель в молчании, чтобы затем усмехнуться. — А ушел он к третьей. Вот такая вот история. Внимательно слушая рассказ соседки, которая потихоньку заканчивала свои дела, Нейман даже и не спешила раздеваться, ведь у нее сегодня уже была запланирована вылазка. — И как ты это пережила? — Сложно. — Безэмоционально и сухо. Казалось все чувства остались далеко в прошлом, на пятом курсе, где навеки была похоронена ее дружба. — Чувство, будто тебя использовали долго не покидало меня. Такое предательство, разрушившее к тому же и наши отношения. Хотя чего можно ожидать от змей. — Раздражение и неприязнь, что почувствовала Нейман еще в поезде от Мим по отношению к Слизерину только усиливалась. Оно и понятно. Что в двухтысячных, что в пятидесятых между Гриффиндором и Слизерином велась скрытая война, а тут еще и личные обиды пошли в дело. — Ты ни в чем не виновата. — Ободряюще утешала блондинка, проводя пальцами по взятому со стола галстуку, что отливал жидким золотом. — Знаю. — Мия улеглась на кровать, рвано дергая на себя одеяло. — Но ничего уже не вернуть. — Она задула свечу, погружая часть своей комнаты в полумрак. Казалось на этом разговор окончен, но спустя минуту тишины и громких раздумий послышалось. — Спокойной ночи, Ева. Прости и спасибо. — Все хорошо, сладких снов. Сумбурное знакомство закончилось разговорами о личной драме. Может оно к лучшему? Теплый воск постепенно застывал, образуя подтеки, а остатки серого дыма мутными лентами вились в воздухе, уносясь вверх, под потолок. Недолго думая, Нейман задула и свою свечу, ложась на мягкую, но такую незнакомую кровать. Спать хотелось, но не настолько, чтобы рисковать полученным шансом. И хоть адреналин от предстоящего нарушения правил и призрак волнения кружились в теле, глаза все равно потихоньку слипались, наровясь больше не открыться сегодня. Когда по ощущениям прошло полчаса, а голова болела от надоедливых раздумий с дальнейшим планом действий и смысле пребывания девушки в этой вселенной. Неужели ей действительно придется с чистого листа начать свой путь здесь, забыть старую повседневную жизнь и окунуться в новый неизведанный мир. Какие бы чувства не одолевали сегодня Еву, будь это захватывающая радость, кою она давно не ощущала, предвкушение от завтрашней экскурсии по косой аллеи и первой настоящей волшебной палочки, тревога в поезде или при распределении и другие не менее важные, ей все равно было страшно от неизвестности. От осознания, что ее семья где-то очень далеко и она не может обратиться к родным за советом, отогреться в их объятьях или поскандалить, чтобы понять, что все как всегда, все на своем месте. Нейман всегда хотела обладать магией, творить волшебство, но почему тогда получив все это, ей стало так паршиво? Нейман глянула напротив. Дэвис безмятежно лежала на своем месте. Глубокое размеренное дыхание трепало выбившуюся прядь. Ева завидовала ей сейчас, хотела оказаться на ее месте и не переживать, не думать, перебирая в уставшем разуме варианты, правила поведения, любые исторические события и зацепки. Сейчас блондинка действительно жила одним днем, одним моментом, думая слишком последовательно, не заглядывая вперед ни на шаг. И первым таким шагом была выручай комната. Глубокий вдох и выдох. Взяв себя в руки под скрип кровати, блондинка бесшумно спрыгнула вниз, попадая под свет ночной синевы, будто под прожекторы, направленные на вора. Черный силуэт скользил плавно, плыл по ковру покрывающие старенькие деревянные доски. Её мантия, словно тень струилась за ней, касаясь холодной тканью напряженных икр. В гостиной никого не было. В камине дотлевали последние поленья, разбрасываясь ярким ворохом искр, гаснущих каждую секунду, словно звезды на небосводе. Под недовольный взгляд полной дамы Ева покинула пристанище, проходя по тёмному коридору прямиком к лестницам. Именно в этот момент блондинку не могла не навестить паранойя, что разгоняла кровь по расширенным сосудам. Придётся идти к зачарованным лестницам — к самому открытому участку её пути. Именно там проще всего было увидеть нарушительницу, но это был единственный путь, который она знала. Притаившись за ближайшим углом, она выглянула. Убедившись, что дорога чиста, накинув мантию на светлую голову, она вынырнула из тайника, несясь вверх по лестницы на следующий этаж. Пожалуй гостиная Гриффиндора своим расположением сейчас её нехило выручила. Сердце билось в ушах, тарабаня настойчиво в рёбра. Со всех сторон миражом слышались шаги, шорохи, от чего девушка почти переходила на бег. Белые пряди, будто ленты света вырывались из-под капюшона. Перед глазами проносились резные высокие арки, смазывающиеся в одну сплошную картинку. Тупик. «Храни Господь великого Дамблдора, если все получится.» Потерев ледяные руки друг о друга, Нейман принялась мерить коридор шагами, представляя все то, что могло бы ей понадобиться и что она могла унести. Это было своего рода создания магазина, где вещи ты получил безвозмездно за красивые глазки. Она зажмурила эти самые красивые глаза и скрестила пальчики делая поворот. Словно по волшебству в стене образовалась дверь. С облегчением, девушка дернула ручку, заходя во внутрь. Комната средних размеров заметно пустовала. Редкие свечи стояли около большого туалетного зеркала в дальнем правом углу, напротив же шкаф. Закрыв дверь, Ева смогла расслабиться и улыбнуться своей удаче, благодаря всех богов, профессора трансфигурации и создателей великого Хогвартса. О моде сороковых и пятидесятых Нейман знала категорически мало, поэтому что и могло нарисовать её воображение, так это извечную классику, которая подходит на все случаи жизни. Раскрыв дверцы шкафа блондинка окинула взглядом вешалки. Платья, блузки, юбки, штаны, кофты. Казалось, что в таком маленьком предмете хранилось все, от трусов до пуховиков, которые впрочем сейчас и не нужны. Предусмотрительно внизу, возле обуви лежала прямоугольная средних размеров сумка, что являлась спасательным кругом. Свистящий звук растягивающийся молнии наполнил выручай комнату. На дно полетели вещи первой необходимости, ничем не выделяющаяся одежда, но и не тряпье с барахолки. Строго, опрятно и ничего лишнего. Думать о чем-то из ряда вон выходящего сейчас не приходилось. Закинув свой багаж на плечо, Нейман приняла решение, что сюда придется вернуться за остатками, а пока она выдвигала ящик у зеркала, чтобы взять средства гигиены и расческу. «О ярких макияжах придется забыть.» Вздохнула Ева, заглядывая в гладкую поверхность зеркала, где отражался её сумасшедший вид. Черная мантия накидывала тень на бледное лицо с синяками под глазами. Сухие губы давно потрескались, а белокурые волосы растрепались. «Точно торч.» Поняв, что дело так не пойдет, блондинка решилась исполнить своё новое маленькое желание. «Давай малютка, хотя бы парочку вещей из моей косметички, иначе я из комнаты не выйду.» Прикусив нижнюю губу, напрягая лоб, она схватилась за ручку, выдвигая вновь ящичек, где лежала косметика. «Благодарю.» Радостно взяв в охапку вещи, она положила их на стол, борясь с желанием забрать всё. Но иметь при себе набор визажиста в тысяча девятьсот сорок третьем году было бы как минимум странно. В конечном итоге при себе у неё осталось две помады, тон, да тушь с подводкой. Маленькая победа была словно успокоительным. Сейчас у попаданки было всё, что нужно, не считая, конечно, учебников да котлов, которые впрочем она приобретет завтра с Дамблдором, не тратя при это деньги на одежду, тем более, что бюджет выделяемый школой, наверняка не предполагал жизнь на широкую ногу. Последний карман был застегнут, оповещая своим звоном об окончании миссии. Нейман облегченно выдохнула, заправляя выбившуюся прядь за ухо. Скрежет, словно камень распиливают пополам. И этот звук такой громкий, такой ненужный и лишний сейчас, что сердце уходит в пятки. Блондинка поворачивается, замечая краем глаза уже открывающуюся дверь. Времени думать нет. Она срывается на бег, запрыгивая в шкаф, как последняя идиотка, мечтая быть незамеченной незваными гостями, что судя по голосам точно не ожидали увидеть здесь бутик на колесиках. «Пиздец. Этого не хватало.» — Предлагаю быстрей расправиться с этим проклятьем и идти спать. — С языка снимаешь, Розье. Только не могу понять, зачем так спешить, только начало года, почему мы не можем в первый учебный день выпить, расслабиться… — Промурчал незнакомец, уносясь далеко от своих обязанностей. — Тебя только и волнуют выпивка да шлюхи. Мы — правая рука Лорда. Ответь мне, зачем ему слабая рука? — Все, понял, понял, только давай без этого. — И как только вход был закрыт, а пути отступления перекрыты, повисла тишина, разразившаяся через секунды смехом, как гром средь ясного неба. — Что это, Себастьян? Не дыша, Нейман приоткрыла дверь, заглядывая в щель. В комнате стояла два парня, внешность которых то ли от смазанного зрения, то ли от нервов разглядеть не шибко получалось. Единственное, что ярко выделялось на этом мыльном фоне — вновь зеленые мантии. «Да что за везение то такое?» — Что? — Не думал что ты в свободное время красишь свои и без того притягательные губки. — Один из них с широкой улыбкой на губах подхватил одну из оставленных Евой помад. Он покрутил её в руках, выдвигая яркий красный стержень и направился к более светлому и бледному товарищу, что стоял в ступоре, оглядывая с непониманием комнату, что ещё час назад была в полном порядке. — Иди ко мне. — Ты идиот? — Розье, махнул рукой, выбивая предмет косметики из пальцев приятеля, прежде чем тот его коснулся, явно не разделяя настроение напарника, что нарывается с каждой секундой все больше и больше, доводя до мыслей о том, что за такие вольности Малфой скоро будет сидеть на коленях на ковре у Лорда. — Я же просто шучу. — Почти обиженно. Футляр прокатился по плитке. — Заткнись, Абраксас! — Почти командным басом рявкнул русоволосый, озираясь по сторонам. Сегодня психическое состояние должно было дать сбой. Страх быть пойманной переходил все границы. Нейман сжимала ручки сумки до побелевших костяшек, до онемения пальцев. Она одна против двух, судя по фамилиям и мантиям слизеринцев, что наверняка опробуют свои чертовы проклятия именно на ней, если в эту же секунду найдут прячущуюся и подслушивающую, словно крысу, в потемках. Да и что девушка могла сделать против двух амбалов. Вспомнить свои занятия по ушу или бальным танцам и закружить их в вальсе? Наверняка они бы не тронули ее, скорей всего в блондинке просыпается гриффиндорский дух, что готов разбивать морды всем направо и налево. Хотя в смысле наверняка. Она в ловушке с прислужниками Реддла. Русоволосый выразительно раскрыл свои голубые глаза, пытаясь достучаться до товарища, что видимо напрочь отбил себе на летних каникулах мозг, раз до сих пор до его дурной головы не доходит суть ситуации. — Шкаф. — Почти шепотом. Он кивнул в сторону Нейман, что уже была готова откинуться прямо здесь и сейчас от сердечного приступа, ждущего её за углом. «Боже, если ты есть.» Взмолилась блондинка проклиная свою глупую затею. Даже если они не убьют ее прям здесь, то увидеть ее в супер скрытной комнате будет как минимум странно, так еще и прячущуюся в шкафу. А привлекать внимание настолько сильно в первый же день — это верх неудачи и глупости. Тихие шаги по каменной плитке отдавали холодом, ударяясь с колоссальной силой о барабанную перепонку. Стало нестерпимо жарко, казалось у Евы давно пот течет ручьями по вискам вниз. Направленная палочка с самым разнообразным списком заклинаний, от которой отделяла лишь деревянная дверь, была направлена точно в ее дрожащее тело. — Остолбеней. — Красная вспышка искристой магии влетела в открытую дверь, исчезая в пространстве шкафа. Струящиеся шелка платьев слегка покачивались, с каждой секундой остывая и оставляя тепло Нейман где-то в памяти. — Никого. — Малфой обернулся, ухмыляясь глядя на Розье. — Тебе бы провериться, приятель.

***

Боль, словно вода, разливается с головы до ног, когда Ева падает навзничь об пол. Черепная коробка раскалывается, а мир вновь плывет и собирается в образ спальни. Поворот, на счесанных руках Нейман поднимается, чувствуя пальцами мягкость ворса старенького расписного ковра. Её прерывистое дыхание колышет белые волосы, в которых отражается холодный свет ласковой луны, когда девушка замечает сладко спящую соседку, что настолько глубоко провалилась в сон, не заметив неожиданного появления. За окном собираются тёмные тучи, готовые пролить первый осенний дождь. Сумка, словно самый желанный трофей находится у кровати. А Нейман лежит на ковре, больше не сдерживая тихий нервный смех. Первые слезы, стекающие серебряными дорожками, оросили светлую кожу в унисон маленьким капелькам дождя, что убаюкивая стекали по стеклам. И как же паршиво было осознавать, что боль настоящая, такая же, как при жизни…