Гайд как стать прекрасной крон принцессой.

      Говорят, что Бог за грехи родителей наказывает их детей. По крайней мере, мне так говорила мама и я верила, не понимая, почему же он так несправедлив только из-за того, что кто-то сделал что-то плохое за это должен страдать ребенок.             Так почему сейчас страдаю я?             Мое ухо опаляет горячее дыхание, пока мой родной дядя его мерзко покусывает, от чего хочется блевать и отрезать себе ухо, и чтоб наверняка, сжечь его. В нос ударил запах алкоголя, который я так ненавидела и не понимала, как его можно пить. В уголках голубых глаз скопилось соленые слезы и я молча их глотала, пока даже не смела пискнуть, не то чтобы заорать и толкнуть от себя эту тушу, которая наглым образом легла в мою кровать, где я минутами ранее спокойно спала. Большие потные руки уже во всю исследовали моё только относительно недавно сформировавшее тело, от чего в местах где находилась рука мужчины кожа покрывалось невидимой грязью, которую хочется содрать с мясом. Мужчина уже планировал стянуть с меня шорты вместе с трусами и его даже не остановило моя мольба. Когда же я начинала сопротивляться, стараясь завижать, чтобы хоть как-то разбудить в соседней комнате спящую маму он пригрозил:             –Думаешь мне твоя мать что-нибудь сделает, да я вас обеих сломаю одной рукой. Так что, если не хочешь, чтобы твоя мама раньше времени сдохла, постарайся не орать, как послушная девочка.             Мной двигал страх, я понимала, что возможно его в словах есть правда. Что может сделать хрупкая женщина против пьяного кабана, и я смирилась. Возможно зря, возможно, мне нужно было сопротивляться до последнего. Этого я никогда не узнаю.             В ту ночь просто было мерзко, я возненавидела весь мир в первую очередь этого чмыря, во вторую себя. Ведь я теперь грязная и никакая вода не сможет это смыть, а даже если и смоет, то в памяти навсегда останется провонявшиеся алкоголем горячее дыхание, рваные толчки, чувство как рвется девственная пелена и самое главное—его поцелуй напоследок в мои губы.      

*****

      С того момента прошел год, год мучений. Эта козлина после того как меня изнасиловал дальше стал себе жить спокойно, пока я захлебывалась каждой раз в ванне в слезах. Жизнь потеряла краски, я перестала понимать свои эмоции и чувства. Хотелось просто стать несуществующим воздухом, который просто есть, но его нельзя поймать. Мне стали некомфортны абсолютно все прикосновения, даже простое хватание за ладонь, но я терпела стараясь не показывать окружающим мою неприязнь, за которой скрывался обычной страх, что такое простое касание может перерасти в те касания.             Эмоции я и вправду перестала понимать, и это не образно, как будто их выключили и осталась лишь оболочка, которая и может, что просто существовать. Каждый день стал одним: подъем, завтрак, школа, пришла домой, сделала уроки и уснула. Такие дни ещё называют вроде днём сурка. И так каждый день из раза в раз, мама пыталась со мной поговорить, но я отказывалась ссылаясь на усталость. Я одного желала:Почувствовать вновь, хоть что-нибудь.             И сейчас стоя на краю крыши многоэтажки, пока в лицо дует прохладный ветер осени, от чего щеки становится чуть пунцовее, а волосы поддаются ласкам ветра, глаза непроизвольно начинают слезиться. Я чувствую. Страх. Где-то под ребрами быстро бьётся сердце, то ли планируя выйти из моего тела, то ли призывая остановиться, не делать этого. Но я и не планировала останавливаться—это такое сладкое чувство, воздуха не хватает, как будто мое горло кто-то стискивает из-за чего приходится дышать через чуть приоткрытый рот, ладони охватил тремор, от чего я сжимаю их в кулаки до побеления костяшек. Я хочу быть живой.             Нога выступила вперёд в неизвестность и тело мое падает, мне так повезло лететь вниз спиной, ведь то, что я увидела, заставило завороженно наблюдать. Звёзды. Хотелось бы мне стать одной из них, указывая дорогу заблудившимся путниками. Это последние мысли, после пронзившая боль спину и крики мимо проходящих прохожих.             Вот и настал мой конец.      

*****

      Разлепив глаза, я удивилась, но мне даже толком и не дали придти в себя, чтобы понять, где я и почему я, вообще, ещё дышу, как услышала.             –Ваше величество, не надо!             После этих слов у моей шеи остановилось холодное лезвее, пока сердце ушло в пятки от взгляда человека, который планирует меня убить. В свете ночи его глаза светились, как яркие топазы, хотя может у него реально вместо глаз топазы. Это был мужчина выше меня, я чувствовала себя карликом перед ним, так, всего мелкой букашкой. Волосы его были блондинистые, пока он был одет.... В королевскую одежду?             Пиздец, где я и почему меня уже хотят прикончить!?