Вернуть нельзя забыть

      Душенька открыл глаза. Резко сел, тяжело дыша. Рядом арх подскочил, целителя обнял, после лишь понимая, что сделал. Но отпускать не решился, побоялся.       Душенька вздрогнул. Вцепился в Обсидиана, сильно, даже до боли, но арх зубы сжал, вскрик болезненный сдержал. Нельзя - напугает ещё больше целителя. Рядом, благо, Веназар быстро оказался с колбой, шепнул, что успокаивающее. Модди, пришедший почему-то из леса, сел, осторожно Душеньки коснулся. Втроём они помогли дрожащему целителю зелье выпить. Модди немного в сторону отсел, полностью доверяя Душеньку Обсидиану. А арх лишь осторожно к себе прижал целителя, реже стараясь дышать.       – Что случилось? – тихо спросил Жираф, рядом оказываясь, руку поначалу потянул, но тут же убрал, – он?...       – Пускай успокоится, – Модди кивнул, шёпотом отвечая, – я с Диамкеем отошел. Ну, глупому вампиру некоторые вещи смертных неясны, – наёмник вздохнул. Говорил он без злобы - даже с лёгкой улыбкой.       Вампир же только фыркнул. И посмотрел на целителя. Сны смертных - нечто странное. Долгожители тоже спали, но редко. Да и смысла в их сне мало было. А смертные, кажется, внимание этому уделяли.       – Душа? – тихо произнёс Обсидиан, в призванных четырёх руках паутину создавая, – Душа. Хочешь, сплетем что-нибудь, Душа?       Душенька отреагировал через полминуты. Голову поднял, сглотнул нервно, тут же всхлипнул - кажется от этого арх только больше испугался за целителя, беспомощно на Модди взглянув. Обсидиан не понимал, он не знал, что делать, как утешить, какие слова сказать. Арх не утешал никого и никогда. Потому что никому не нужна была поддержка от прокаженного.       – Я его убил, – негромко произнёс Душенька, затрясшись, – у-убил…       – Душа!       Обсидиан неуверенно руки верхние на чужие плечи положил, после всё же одну на голову целителю положил, неуверенно гладить начиная да всё на команду поглядывая.       – Кого? – негромко спросил Веназар, вторую полную колбу забирая из рук Заквиеля. Много успокоительного не стоило, конечно, но иногда можно было пренебречь условием. К тому же первое от чего-то помогать не собиралось.       –Его! – Душенька всхлипнул, – я! Я его убил, я!...       Целитель пугал. Он руками резко взмахнул, лицо тут же закрыл ими, замирая. Понятнее ситуация не становилась.       – Душенька, – негромко начал Зак, – это же сон…       – Полоска потухла!       – Вот эта?       Диамкей, кажется используя скольжение, оказался рядом совсем, левой руки целителя коснулся и на себя потянул. Рукав поднял, указал на тусклый свет золота и пурпура. Свет был - вампир усмехнулся. Просто сон - смертным недоступен особенный, про который легенды у долгожителей складывают. Чего тут бояться? Да и писали - магия чувствоваться должна, вокруг спящего собираться, давить. У долгожителей. Смертные не способны на это - Диамкей это знал. Диамкею смертные интересны, да и история все-таки. Но некоторые вещи им не допустны из-за их особенностей.       – Н-но! – Душенька всхлипнул, – я-я!...       – Это просто кошмар, – тихо произнес Модди, осторожно Душеньки коснувшись, – сон. Понимаешь?       Душенька головой мотнул. Обсидиан его неуверенно к себе прижал, паутину уничтожил, сам всеми руками обнял подрагивающего целителя.       – Душа, – арх постарался улыбнуться, – это сон был, Душа-Душенька. Я уверен, всё живы. Ты прости, Душа-Душенька, рядом со мной спать опасно. Я же прокаженный, вот о чем все говорили, что мы вредим собой. Кошмары вызываем.       Обсидиан говорил негромко. Наигранно улыбнулся, тут же выдохнув - ему по груди слабо целитель стукнул, что-то прошептав. Несильно ударил - кажется, не очень сил хватало.       – Ты можешь рассказать? Помнишь, тебе легче становилось, – непривычно ласково произнёс Веник.       Веназар улыбнулся. Мягко, по-доброму, так, что приятно от улыбки становилось. Обсидиан даже замер, впервые такую эмоцию у алхимика замечая. Душеньку осторожно отстранил, помог на Веню взглянуть - так, кажется, правильнее.       – Э-это пустота… – тихо начал целитель, – там… Не он был. Светлый, холодный, всё внутри сжималось, – он резко выдохнул, всё же к Обсидиану прижался, губу закусил ненадолго, продолжил, – с-сказал… Что если команду позволю убить, то дома… В деревне, с братом… Сразу окажусь…       Диамкей что-то буркнул, отойдя в сторону. Что - неясно, непонятно, не было услышано.       – А я отказался. И не-он… – Душенька замолчал. Голову опустил еще ниже, лицо вновь закрыл руками.       Модди вздохнул. Кивнул арху, к которому вновь потянулся целитель. Теперь, кажется, очередь Обсидиана - команда и не против.       – Давно кошмаров не было, – негромко Жираф произнес, хмурясь.       Обсидиану и Душеньке они помогли лечь. Целитель в чужие руки вцепился, что-то иногда все же шептал неразборчивое. Арх в себе явно уверен не был - но не отказывался, рядом был, пускай мысленно и считая, что не стоило ему. Всегда говорили, что прокаженные какое-то несчастие несут, все про это знали.       – Может, вспомнил что? – Зак задумался.       – Обычный ваш кошмар, – Диамкей оказался рядом неожиданно - заставил вздрогнуть, – мне кажется, что впервые вижу такую… Связь смертных.       – Диамкей, – Модди закатил глаза, – много ты слышал в часовне за месяц в отношениях?       – Вам и месяца иногда хватало! – тут же обиженно произнес вампир, руки на груди сложив, – вы, вообще-то, в отдыхе, в сне нуждаетесь. Сидят, разговаривают.       Диамкей исчез. Зашуршали ветки на дальнем краю поляны. На дерево спрятался - в октябре пугали алые глаза среди рыжей листвы, в ноябре пару раз вздрагивать красные фонарики среди веток заставляли. В декабре уже как что-то привычное, родное.       – Ребёнок, – Модди улыбнулся, совсем едва слышно говоря.       – Пятьсот лет, а со смертными впервые словно говорит, – Веня фыркнул.       – Он ведь говорил, что не всегда с ним говорили подолгу. Да и что такое месяц, против того времени, сколько он с нами, – Жираф пожал плечами, – завтра дойдем до небольшого городка. Там алхимик, говорят.       – Главное, чтобы вопросы не возникли, – Зак сумки коснулся, – я боюсь, как бы моя удача-неудача…       – Спать, – Модди тяжело вздохнул, покачал головой, – Зак, никакой “удачи-неудачи”. Твоя особенность нам не навредит. Да и ты достаточно последнюю неделю падал - должно теперь всё хорошо быть.       Заквиель взгляд отвёл. Модди так-то прав был - и резаться чаще Зак начал, и падал на ровном месте. Невольно в голове слова из детства вспоминались друга, что с такой удачей-неудачей за магического принять могут. Потому что слишком странно оно, а Зак обычный, даже не стражник королевский, чтобы защиту статусом иметь хоть какую-то.       Заквиель последний лёг. Сумку на ощупь долго, машинально проверял, задумавшись от того, что детство, какое ещё до команды было, вспомнил. В деревню родную как-нибудь вернуться хотелось - друг остался-таки, верно, к тому моменту уже Главой станет. Но пока стоило подумать о пророчестве. Желательно во сне. А в деревню родную они, может, действительно заглянут - только попросить стоило. Друг детства, верно, будет рад слышать про успехи.       Диамкей же удобнее на дереве устроился и глаза прикрыл. Вампирский слух позволит услышать что угодно. А пока немного можно в воспоминаниях покопаться. Может даже чего вспомнить интересного.       Точно. Вспомнить.

***

      – Если это прямо кого волнует, то сейчас самое спокойное время.       Диамкей на зонт посмотрел. Утром Модди ему уши помог спрятать (наёмник это едва не постоянно делал), команда завтракать начала. А вампир уселся, неожиданно говорить начал.       – Спокойное? – непонимающе Жираф спросил.       – Гонения слабые при этом короле, – Диамкей пожал плечами, – а судья, родственничек шепнул, жизни магическим сохранять научился. Спокойное-спокойное. И судья добрый больно.       – А тогда… Пророчество… – Обсидиан говорил негромко - рядом с ним сидел Душенька, смотрящий на огонь, молчащий все утро, – смысла не имеет?       – За магию всё ещё ненавидят, – Модди покачал головой, – даже если сейчас самое доброе время. Да и что это, ваша Матушка Магия пророчество сказала, а оно…       – Пророчество не Матушка Магия дарит, – арх нахмурился, обиженно на наемника посмотрел, – то-точнее… Уважаемые Провидцы сами не говорили, от кого пророчества… Но говорили, что не от Матушки Магии… Кажется.       – Испортили арха вы, – Диамкей посмеялся, – вон, в пророчестве засомневался.       Обсидиан кашлянул, голову опустил, кажется даже краснея. Неправильно оно было, что он, прокаженный, арх, да про пророчество подумал, что то смысла не имеет. Все неправильно. И кошмары у целителя собой вызвал, и в пророчестве засомневался.       – Все в порядке, – едва слышно другим произнес Душенька, моргнув, – вампир ерунду говорит, Обси…       Арх пожал плечами, неуверенно целителя обнял. Тот вроде от кошмара отходить начал. Это радовало. Это утешало. И Обсидиан промолчит, не скажет никогда, что его особенно утешало. Может, не настолько уж и влияет его прокаженность, как везде всегда сказать старались.       – Есть предложение подзадержаться в небольшом городке, – Жираф карту раскрыл, – там алхимик, может пара писем найдется, какие куда отнести. Теноров у нас пока хватает. Только вот…       – Магические, – вампир усмехнулся, – уж прости, но без зонта мне никуда.       – Зонт никто не убирает, – Модди покачал головой, – и у нас давно уже правило, что наши магические от нас в таких местах далеко не уходят. Не уходят и, желательно, не говорят. А то… Порываетесь доказать, что магические хорошие.       – Модди, – Душенька тихо произнес имя, крепче сжал одежду арха на секунду, – а мы… Можем одни?       Модди промолчал. Нахмурился - отпускать в большой деревне - даже, уже, городке - целителя опасно. Целителя и арха. Оба дети Магии.       Модди детей Магии, в общем-то, любил. Странно не любить тех, с кем ты с детства знаком. Жираф и Веназар же дети Магии. Позже Зак присоединился к ним - тоже почти что ребёнок с этой странной удачей-неудачей. Модди же потом шутливо условие братьев изменил. И принял их потом в команду (некоторых слишком близко принял). Детей Магии они наоборот от королевских оберегали, контролировали, что говорят, как, кому, о чем. И что руками делают.       Модди детей Магии любил. Они милые. Только вот со своими границами, со своими странностями. Из всех увиденных детей Магии в путешествие Модди бы отпустил лишь вампира. Да и то с сомнениями - тот порой сотворял незнамо что. Зонт пару раз над ним раскрывать приходилось самостоятельно или просто от лучей солнца (хорошо, что сейчас оно не сильное) прикрывать, потому что вампиру захотелось со светом познакомиться. Признаться честно, если кого Модди было и жалко среди долгожителей, так это душу Диамкея.       Одних отпускать детей опасно. Модди уже мысленно представлял, что вампира за собой поведет - да и несколько логично оно даже. Целитель и арх, скорее всего, с Заквиелем или Жирафом. А тут - такая просьба.       – Душенька…       – Посмотрим в поселении, – Жираф перебил Модди, – посмотрим. А сейчас нам пора - мы до заката не дойдем тогда!       Веник, доставший ненадолго часы вампира, усмехнулся. Жираф преувеличивал, конечно, но идти действительно стоило.