Сказка о крыльях феи

Подруги тепло попрощались, и Люси устроилась в восьмиместном экипаже для путешествий между городами, с ней отправлялись ещё двое. Звёздная звала подругу с собой, но та мягко отказалась: она предпочитала зимой оставаться дома, а дальние поездки – летом. Вернувшись к себе, Леви засела за заказ, который нужно было закончить в ближайшие пару дней, и несколько часов в голове была счастливая пустота: только рабочие моменты крутились шестерёнками и выплетались заклинаниями. И лишь на следующий день привычно прошёлся по фургончику перезвон укрепляющих мебель заклинаний, когда снаружи грохнуло драконье приземление. Леви слышала, как отворилась дверь, громкое приветствие Гажила, даже вроде негромко откликнулась из мастерской. Но старательно оттягивала момент выхода в гостиную под благовидными предлогами: довести начатый этап восстановления до конца, привести рабочее место в порядок, сменить простенький комбинезон на что-то посимпатичнее… Резко выдохнув, фея прекратила пустые попытки прихорошиться, лишь подвязала волосы оранжевой лентой и всё-таки покинула «убежище». Обещание есть обещание. Тем не менее, Редфокс проявил чудеса терпения и не напоминал об уговоре. Достал засахаренные фрукты к чаю, ворчал на секретаря и просьбы подданных, неполадки на рудниках… Совсем расслабившись, Леви смеялась с его историй, иногда предлагала совет или поддержку. А когда чай был выпит, девушка сама спустила с плеч шаль, развернулась к дракону спиной. Как и большинство вещей, эта рыжая туника путешествовала с ней из самой Магнолии – и имела соответствующий феям дизайн, например, глубокий вырез на спине для крыльев. Однако вместо двух тонких полупрозрачных конечностей Гажил увидел гладкую светлую кожу, обтягивающую острые лопатки, и раскинувшийся между ними синеватый рисунок крыльев бабочки. По краю крылышек знаки сплетались в слова «мечта» и «полёт». МакГарден тихо заговлрила: – Около года назад, в конце лета… Задумав устроить себе небольшой летний отпуск, Леви распрощалась с друзьями и отправилась в путь вместе с колючим компаньоном. Конечно, лететь было бы быстрее, но смысл путешествия не в конечной точке, а в процессе. К тому же, она не знала точно, сколько книг – любимых, прекрасных, увлекательных – попадётся её жадным глазам, чтобы их захотелось приобрести. Наверняка их будет больше двух, которые она смогла бы унести самостоятельно. Для начала решила посетить Густолесье восточнее её родины, по пути, конечно же, останавливаясь в каждом городке от мала до велика. Близилась осень, и рынки влекли ароматом фруктов и овощей, яркостью сочных красок. Накупив вкусностей себе и Лимону – тот довольно фыркал, уплетая крупную рыжую морковку – фея заглянула и в книжные лавки. В местечках чаще всего были уже знакомые ей произведения или что-то не близкое интересам девушки – изредка и такое случалось с буквоедкой вроде неё. Поэтому Леви больше влекли крупные поселения и города, а кроме более богатого выбора, там не приходилось скрывать крылья под накидкой, ведь там, где большое население, есть и разнообразие рас, и фея там ни для кого не диковинка. Удивлённые же селяне, норовившие прикоснуться к тонкой, хотя и крепкой «материи», утомляли назойливостью. В то же время в городах можно было повстречать знакомцев и друзей, не живущих в Магнолии или путешествующих, как и МакГарден. Так она провела в Пегасиуме целых два дня в компании весёлых ребят-волшебников, с которыми они с Люси и ещё несколькими феями познакомились несколько месяцев назад, когда те приезжали в их город. Путь до Густолесья занял декаду, и вот, перед Леви громадой высились древние деревья с густой, но словно бы прозрачной кроной. Зеленоватые листья были такими тонкими, что пропусками свет, часть из которого впитывали, а остальное отдавали дальше, насыщая всех своих собратьев. Потому внизу не было той кромешной тьмы и пустоты, которую ожидаешь от места с таким названием: всё там сияло в рассеянном, живом свете, прошедшем тысячи преломлений. Главная причина всего путешествия МакГарден жила в маленьком, мягко говоря, уединённом домике едва ли не в центре Густолесья и не жаловала посетителей, хотя и была великим магом. А может, как раз поэтому? Зато у Полюшки можно было раздобыть самые редкие книги и полезные в ремесле книжной феи вещества и артефакты. Не всю реставрацию та могла сделать одной только собственной магией! И эта женщина была единственной известной Леви полукровкой дракона. Колдунья обладала воздушной магией, ветры и бризы, шурша кронами деревьев в лесу, приносили ей вести со всех опушек. По этой причине фея не сомневалась, что та встретит её на пороге дома, опоясывающего древнее дерево. Растения такого возраста, поведала однажды она, больше не растут ни в высоту, ни в ширь, только поддерживают свой организм. Потому-то и не стоит опасаться за сохранность жилья. Как и ожидалось: крепко сложенная, статная дама, которую мало кто рискнул бы назвать пренебрежительно «старухой», стояла на торчащем из земли корне её дерева. Бледно-розовые волосы собраны в неаккуратный пучок, руки грозно скручены на груди, лицо же выглядит гораздо мягче, чем обычно при виде незваных гостей. Всё-таки аккуратная книжница не только незваный гость, но и приятный собеседник. – Явилась-таки! Ну проходи уж, только зверька своего распряги, – колдунья указала на самую нижнюю часть дома, где рядом с крыльцом входа располагалась открытая «конюшня» с крышей и свежими кормовыми травами. В доме колдуньи было чисто и уютно, несмотря на множество вещей, стоявших тут и там на всевозможных стеллажах, но в строгом порядке. Расположились в гостиной-библиотеке, где находилась только часть всего архива Полюшки – все книги, подходящие её магии, находились ближе к лаборатории, где женщина экспериментировала с зельями. Двоих вошедших уже ожидал травяной тонизирующий чай в пузатом заварнике, пара чашек на блюдцах к нему и корзинка с разным печеньем. Уставшая с дороги Леви была очень рада проявленному гостеприимству, с удовольствием устроилась на диванчике, разливая насыщенный напиток по чашечкам. – Ну и каким ветром занесло тебя в такую глушь, мисс Леви? – …Мы разговаривали не только о литературе, – мягко улыбнулась Леви воспоминаниям, – больше об общих знакомых, от которых я привезла гостинцев и новостей. А потом вдруг… Прервав собственную фразу на полуслове, Полюшка поднялась и подошла к окошку, из которого лился мерцающий в листве закатный свет. Один из ветерков шепнул ей странную весть: в Глухолесье с запада залетела бабочка. Дело в том, что эти насекомые не живут здесь, им попросту нечем питаться: в лесу много трав, ягод и грибов, но ничто из этого не цветёт сладким нектаром! А потому это может быть только вестница – и колдунья распорядилась привести крошку сюда, прежде чем какая-нибудь птица решит ею поживиться. Не успела Леви ничего спросить, как поток воздуха уже внёс едва мерцающую бело-розовую бабочку. Хрупкое с виду создание из последних сил махало крылышками, не понимая, что его бы доставили к цели, даже замри оно в спокойном положении… Вестница явно мчалась сюда, преодолевая усталость, и такой вид не мог не встревожить книжного мастера: что-то наверняка случилось! Успокоилась кроха, только присев на подставленные феей ладони – почувствовала родную магию. Хватило нескольких секунд, чтобы подпитаться фейским волшебством, словно нектаром, и бабочка раскрыла свои белые крылышки, являя тёмно-розовые магические письмена на их скрытой до этого лицевой стороне. Такой цвет был характерен для магии лучшей подруги Леви, и волнительно выдохнув «Люси!», мастер принялась читать обрывистые слова: – «Феи… Ядови… Нет магии»… Что же это, Полюшка?! Нужно срочно вернуться – в Магнолии беда! – Сядь, остынь, – строго посадила та подорвавшуюся с места приятельницу. – Никуда ты не пойдёшь, если не хочешь к ним присоединиться. И тогда мы ничем не поможем! – Но как мы поможем, если ничего не знаем?! О Небо, мы ведь даже не знаем, когда случилась беда!.. – синеволосую фею начала накрывать тяжёлым покрывалом паника, и колдунье пришлось хорошенько встряхнуть её за плечи, чтобы та сфокусировала на ней взгляд. – У тебя есть послание, Леви! Или за книгами ты совсем забыла истинное значение своей магии? Истинная магия, конечно, МакГарден помнила о ней, но давненько не использовала. Ведь книги – это слова, и именно слова являются её стихией. Сделав глубокий вдох, фея взглянула на бабочку сияющими синим светом глазами, погружаясь в магию самих букв. Они отозвались эмоциональным фоном подруги и неясными, рябящими образами: внезапная слабость в крыльях, ужас и отчаяние от невозможности обратиться к звёздам за подсказкой, решительное движение к кормушке для вестников. Такая была на окне у каждого жителя Магнолии, хотя питался этот вид только волшебством фей. Звёздная предсказательница ощущала, как магия будто испаряется из неё, или нет, запирается в сундук без малейшей щели… Судорожно вложила последние крошки силы в послание на прозрачно-белых крылышках и приказала скорей лететь вслед за книжной феей. Предупредить… не возвращаться. Из-за слияния собственных переживаний с откатом от погружения, Леви очнулась с размытым взглядом от беспрестанно льющихся слёз. Никак не получалось остановиться, и Полюшке пришлось слушать рассказ об увиденном сквозь всхлипы и глотки успокаивающего отвара. И всё же многое стало яснее… Что бы ни отравило фей, действие было стремительным и шокирующим. Без магии фея не сможет не только использовать свои силы или универсальные заклинания, но даже взлететь! Конечно, Магнолия не находится на таком отшибе от мира, как дом колдуньи, поэтому ничто не мешает любому жителю покинуть город пешком – бежать к соседям за подмогой. Напрашивался вывод: раз до сих пор по местности не пролетел ветер слухов о происшествии, вероятно, на город фей наложили так же барьер. Во всяком случае, Полюшка размышляла, что поступила бы на месте злоумышленника именно так… В наличии этого самого злодея сомнений у женщины не возникало. Но чего он добивается? Леви права: не попав в Магнолию, этого не узнать. Но и соваться туда очертя голову – плохая идея которая ничего не даст. – Вот что, Леви… Мы должны найти этот яд. Пойдём! Колдунья потянула гостью в верхнюю часть дома, где располагалась «научная» часть библиотеки. В заполненной книгами комнате они принялись искать всю литературу, в названии которой упоминались «яд», «отрава» или «токсин» и любые производные. – Мы провели там не один час, у меня уже рябило от всех этих пугающих слов… Полюшка сказала, какое влияние вещества искать, но каждый раз хоть что-то не совпадало… И вот наконец, кажется, всё совпало перед взором книжной феи. Она перечитала несколько раз, даже протёрла уставшие глаза, но эффект был точным: паралич магических токов любого существа. И если сначала колдунья ещё сомневалась, не стоит ли продолжить поиски, то едва взглянув на рецептуру, убедилась в верности найденного. Чутьё подсказывало верный путь, но прежде женщина настояла отправить Леви спать. – Хоть вздремни на кушетке. Я разбужу тебя, когда отыщу противоядие. Поверь, это займёт не так много времени, как поиск отравы. Это было правдой, зельевары придумали множество рецептов против ядов, но один учёный маг понял, что антидоты можно разбить на группы с почти одинаковыми ингредиентами – достаточно было заменить один-два, и можно исцелить уже другое отравление. Волшебница отыскала необходимый рецепт всего лишь в четвёртой книге, попавшейся ей на глаза, однако ещё немного больше часа понадобилось Полюшке, чтобы срочно отыскать другой выход, иные ингредиенты – всё тщетно. Против парализующего магию яда требовались довольно редкие вещества, впрочем, практически все из них у неё были, либо же произрастали в Густолесье. Настоящей проблемой был лишь один пункт длинного списка… И будь необходимость только в одной-пяти порциях, проблемы бы и не возникло. Или не будь ситуация такой масштабной и напряжённой, а расстояние – далёким. Но все неудачные пути будто нарочно сошлись в одной точке, и выкрутиться не получалось… Нет, Полюшка должна продавить долгий план, а не быстрый! Юная фея так беспокойно и в то же время крепко спала на кушетке в лаборатории, что не хотелось её будить. И тем не менее, это было необходимо для обсуждения обновившейся ситуации. – Так значит… в рецепте указана «чешуя» с крыльев фей? Конечно, берите, в чём вопрос! – Нет, Леви, ты не поняла… Для Магнолии надо… чтобы с тобой было ещё пятнадцать-двадцать фей. Тогда остриженные крылья восстановятся очень быстро, даже дискомфорта не доставят. Или хотя бы десяток добровольцев, согласных прожить около месяца – у каждого по-своему – без полётов и с минимумом использования магии. – Та-ак много?! – Леви шокировано застыла, прикидывая в уме количество требуемой для исцеления большого города «чешуи». Но через несколько секунд услышала свой холодный, безжизненный голос словно со стороны: – Режьте. Забирайте! И распахнула свои сверкающие белизной, словно чистейший лист бумаги, крылья – простые по форме, но с затейливым рисунком прожилок, похожим на неразборчивый почерк. До пробуждения магии крылья фей выглядят примерно одинаково – полупрозрачные, с обычными прожилками, как у бабочек, только размеры и форма слегка варьируются. И только после активации волшебства они меняют свой внешний вид соответственно источнику. Люсины напоминали расшитую бисером тёмно-синюю вуаль – или ночное небо; крылышки их друга Грея были словно покрыты изморозью; у Эльзы, как и у её жениха, переливались на разный лад. Крылья были особенностью фей, неотъемлемой частью жизни. Кто из них в здравом уме откажется от столь важного компонента бытия?! Но Леви не была в здравом уме: она была в отчаянии и страхе за друзей и близких. И подозревала, что у них с Полюшкой может не быть достаточно времени на разработку иного плана. Всё-таки одна строчка из книги прорезала память: был срок, спустя который вероятность обратить действие яда вспять, существенно сокращается. И так уже прошло порядка недели! И ведь как раз этим ресурсом – временем – союзницы не располагали. У них не было возможности лететь в город и «стричь» обессиленных фей, да и была высока вероятность, что без магии эти «чешуйки» были бы бесполезны. Кроме того, им не было известно, как произошло поражение: Леви рисковала отравиться тоже и утратить шанс на спасение. Полюшка на удивление прониклась отчаянным запалом маленькой феи – может, слухи о её способностях к чтению душ не преувеличены?.. Сохраняя угрюмое выражение на немолодом лице, женщина принялась подбирать необходимые ингредиенты со стеллажей, за некоторыми ещё придётся отправиться в лес. Волшебные крылышки решила оставить на последок, оттягивая пугающий момент до последнего. Обречь такое нежное создание… какой бы чёрствой ни считали колдунью, рука у неё не поднималась. И всё же, когда приготовления были завершены, и дело осталось за последним пунктом в рецепте, эти самые руки не дрожали. Соблюдая пропорции – и следуя робкой и глупой надежде – Полюшка отмерила нужную длину и звонко щёлкнула садовыми ножницами. – Резать крылья… магические каналы, из которых они состоят… совсем не больно. Совсем. Не больно… – плечи девушки стали содрогаться от сухих рыданий, создавая иллюзию движения «нарисованных» на спине коротких крылышек. Поддавшись порыву, Гажил накрыл правое крыло ладонью: её стало покалывать магическим теплом защитного заклинания. Без крыльев Леви чувствовала опустошение, и дело было даже не в отсутствии половины магического резерва, который был утрачен навсегда. Она не могла объяснить этого даже самой себе, только лежала на боку на тахте, глядя перед собой пустыми глазами, а за спиной судорожно трепыхались остатки крыльев. До тридцати процентов они способны регенерировать со скоростью примерно по сантиметру в неделю, однако Леви пришлось пожертвовать куда большим количеством, почти целиком… Незаметно для себя, фея уснула, и Полюшка с болезненным облегчением вздохнула: путь так, но отдохнёт, её организму требовалось время оправиться от шока. В любом случае, на завершение противоядия потребуется около суток. Проснулась Леви из-за ощущения затёкшей ноги, тело казалось свинцовым, а голова – чугунной. Она прекрасно помнила своё решение, помнила отчётливо, но не позволяла себе ни одной жалостливой мысли: жизни близких ей людей были для феи ценнее собственной магии. Сначала нужно закончить с делом, потом будет время оплакать потерю. Сосредоточившись на своём магическом ядре, МакГарден направила его силу к тому, что осталось от её резервного сосуда, закрепляя крылышки в виде рисунка на спине. Магические слова выплетаются на них как знак недосягаемого обещания – «мечта» и «полёт». На ватных ногах девушка зашла в лабораторию, где варилось, булькая, спасительное зелье мерцающего лилового цвета. – Проснулась? – раздалось сбоку – оказалось, Полюшка сидела в тени стеллажа, сквозь дрёму приглядывая за варевом. Поднявшись, женщина потянулась, хрустя суставами, подошла ближе. – Да. Когда будет готово? – поразительно спокойно отозвалась фея. Видимо, эмоциональные всплески предыдущего вечера настолько измотали её, что теперь не осталось на это сил. Была только цель, ярко горя перед внутренним взором затаённым гневом. – Почти всё, нужно лишь разлить по колбам, – колдунья кивком указала на стоящие рядом десятилитровые ёмкости. Сразу родился в голове вопрос: как они перенесут такую увесистую ношу за много километров в Магнолию? Догадавшись, что терзает подругу, Полюшка пояснила план: – Мы полетим на Стрижике, я приручила одного в Густолесье. Она произнесла это с некоторой гордостью в голосе, и было отчего: эти огромные птицы были дикими и редко кому доверяли свои секреты. Однако если уж получалось добиться расположения разборчивой птицы, то спутника надёжнее не сыскать! Когда приготовления были завершены, а «колбы» погружены на повозку позади ежебраза, Полюшка послала ветерок-зов. Как раз к тому времени, когда перед Лимоном показался выход из леса на опушку, соколиная колибри, которой оказался Стрижик, уже был там и поприветствовал путешественниц весёлым чириканьем. Колдунья редко летала на пернатом товарище, но старалась не показывать робости на высоте, тогда как Леви… словно утратила чувство восторга от полёта, от струящегося по телу потока воздуха, от невероятного вида на округу. Смотрела лишь вперёд, надеясь поскорее увидеть родные деревья, увешанные домиками фей, словно праздничными шарами, и высокий шпиль административной гильдии. Что ж, они действительно прибыли туда гораздо быстрее, чем на ежебразе, которому Леви наказала возвращаться домой самому. Он умный малыш, без труда найдёт обратный путь, а простенькое заклинание хозяйки защитит его от напастей. Путь на колибри занял всего два дня, ночевали на постоялом дворе в маленькой деревушке посередине маршрута. Увиденное поразило: вся Магнолия была окружена кривоватой полупрозрачной стеной по границе города, видимой только с близкого расстояния. Их пернатый друг едва успел подняться выше, чтобы не столкнуться с магической поверхностью. Однако сверху ничто не закрывало город. Так маленькая группа и единственная надежда жителей, о которой они даже не подозревали, смогла приземлиться на центральной площади. На первый взгляд всё было цело, но оглянувшись по сторонам, Леви заметила, что как раз башня-ратуша разрушена почти до основания, словно взорвалась изнутри! Оставалось надеяться, что никто серьёзно не пострадал… – На наше прибытие многие выбежали на улицу, жалуясь на свою беду, прося найти для них лекарство, но мы уже знали обо всём. Жители приносили кружки и стаканы, и мы поили их зельем. Люси так широко улыбалась сквозь слёзы, когда увидела меня… Она ведь не была уверена, дойдёт ли послание. Феи быстро приходили в себя, и Леви мобилизовала их себе в помощь: тянуть с детоксикацией было нельзя. Лишь когда вся суматоха улеглась, Люси с ужасом спросила: «О звёзды, Леви, где твои крылья?!» МакГарден могла только неловко пожать плечами. – Я… потом объясню. Но где же Нацу? – Этот дурак так не вовремя улетел! – в сердцах воскликнула Звёздная, затем её глаза наполнились слезами и она крепко обняла подругу. Какие объяснения?! У неё нет крыльев! В голову лезли самые ужасные предположения, но по лицу голубоволосой было ясно, что разговор будет непростым, и торопить его не стоит… – Я так рада, что ты жива… Выяснить, что же случилось и кто был виноват, так и не удалось. Найденный соколиной колибри Нацу, обратившись драконом, смог разбить на осколки заклинание стены-барьера, а глава города – маг Макаров – объявил о совершённом нападении на ратушу. Ограбили подземное хранилище, но что именно оказалось похищено, сказать было трудно из-за разгрома здания. К счастью, пострадавшие работники отделались ушибами и парой переломов, а после потеряли сознание и очнулись уже без магических сил. Те же, кто в момент появления барьера находился на улице, видели, как над городом пролетела огромная тень, напоминавшая не то дракона, не то ворона-гиганта, с которого сыпалась сверкающая на солнце пыль… Было красиво, но затем феи стали ощущать отток магии, многие были вынуждены срочно планировать на землю, чтобы не расшибиться при падении. Злоумышленнику явно было нужно что-то из хранилища админ-гильдии, вряд ли его или их интересовал архив Магнолии, но к чему такие радикальные меры?! Будто он ненавидел сам крылатый народец… Гажил прижал к себе содрогающуюся от всхлипов феечку. Такая хрупкая – и такая храбрая!.. Было невыносимо видеть слёзы той, что так заразительно смеялась в полёте под снегопадом или живо бегала от одного прилавка к другому на фестивале. Которая продолжала жить и двигаться, преодолевая каждый день эту жертвенную боль. Его маленькое сокровище...