Особенности здравоохранения Средиземья или Как запороть эльфийскую медицину

      Шло время. Радагасту удалось побороть смертоносные растения, и эльфам Лихолесья больше ничто не угрожало… Кроме пауков, разумеется. Фаэлурия постепенно справлялась с посттравматическим стрессом, и практически вернулась к прежнему образу жизни. Всё становилось на круги своя…       Жизнь во дворце кипела, и в лечебнице постоянно была работа: требовались то успокаивающие отвары, то благовония, частенько приходили раненые солдаты, и тут мне было раздолье — я воочию наблюдала за хирургическими операциями (и не как студентка — за мусорным ведром — а как ассистент).       Правила асептики у эльфийского народа были свои: они оперировали без перчаток (ну да, откуда взяться латексу в Средиземье), единственным антисептиком у них был крепкий спирт, который по большей части использовался для стерилизации инструментов. Зато хотя бы были зажимы, скальпели и полулунные иглы.       Крови эльфы не боялись, если быть точнее, её попадания на слизистые оболочки, ведь у них не было ни гепатита, ни СПИДа. Просто идеальные условия работы! Да и вообще, чтобы занести эльфу инфекцию, нужно было изрядно потрудиться. Я наблюдала за несколькими больными, которых оперировали в отвратительных условиях, и ни у одного не было ни намёка на сепсис, абсцесс или флегмону. Похоже, иммунитет у эльфов бешеный.       И чем больше я открывала для себя, тем более сожалела о том, что при мне нет ни приборов, ни инструментов, позволяющих исследовать организм эльфов вплоть до субклеточных структур. Мне оставалось лишь строить теории, опираясь на знания из родного мира.       Плохо, что Ладранель не спешил меня обучать врачеванию. Его поручения «пойди, подай, принеси, иди нахрен» уже в край надоели мне. Пока был сезон сбора лекарственных растений — он почти каждый день посылал меня в лес. Как только наступила осень, и всё начало отмирать — начал гонять меня по замку в качестве курьера с лекарствами. Меня это жутко злило, я вспоминала дурацкую практику в медицинском, на которой мы резали салфетки и катали ватные шарики. А потом при приёме на работу всё отделение гудело «нихрена вы не учитесь, а лезете людей лечить».       — Отнеси этот настой в казармы стражи, найдешь там Илтилиора, которого я оперировал неделю назад. Вели ему принимать отвар после еды, он снимет боль в мышцах.       Я пробурила целителя едким взглядом и резко поставила бутыль на стол.       — Когда вы научите меня практическим навыкам? — с раздражением и обидой спросила я, — Когда я смогу уже реально помогать другим, а не бегать на побегушках?!       — Для того, чтобы лечить Эльдар, я должен обучить тебя основам, — тихо ответил эльф. Однако, его взгляд выглядел достаточно угрожающе. Но я была сыта по горло, я наелась этой несправедливости в своём мире, а в этом мире моё терпение треснуло по швам.       — Каким основам? Я что, не умею различать и собирать лекарственные растения, ходить не умею, разговаривать, что блин ещё?! — во мне всё закипало, и я даже не заметила, как повышаю на учителя голос, — мы живём в неспокойное время, рано или поздно враги нападут на Лихолесье, и вам нужна будет помощница! А она только корешки копать умеет!!!       — Довольно! — громко крикнул Ладранель, — помни, что я не имею никакого желания обучать такую неотёсанную невежу, и взял тебя в ученики лишь по приказу Его Высочества!       «Я это заметила!»       — Теперь всё ясно, почему ты настолько никчёмная целительница! — продолжал целитель, — Да, твои знания впечатляют, но навыков абсолютно никаких нет! Ты училась слишком быстро, неразборчиво, пыталась впитать все знания о врачевании, но в итоге всё спуталось, и из тебя вышел слишком примитивный целитель. Ты не знаешь, как использовать свои знания на практике! К нам приносят тяжёлого больного — и ты мечешься, не зная, с чего начать. Ты даже иглу не можешь удержать, сделать надрез, наложить швы — у тебя руки трясутся от страха, ты боишься крови! Ты недостойна искусства врачевания! И не говори мне про Фаэлурию, её спас я с помощью Ацеласа, а не ты! А ты ещё додумалась съесть яд, которым она отравилась!!!       Я еле стояла на ногах. От слов Ладранеля всё тело парализовало, я опёрлась на стол и почувствовала, как сильно сдавило грудную клетку. Я с силой поджала губы, чтобы просто не послать его… Мне… Было настолько паршиво! Откуда взяться моим навыкам, если нет практики? Если он лишь один раз всучил мне эти чёртовы инструменты и велел наложить швы на рану?       Хуже всего в данной ситуации было то, что отчасти Ладранель был прав — нас действительно учили медицине слишком быстро и поверхностно, учебная программа нашпигована теорией, а практики абсолютно никакой. В экстренной ситуации сложно сохранять спокойствие и хладнокровие, если ты знаешь, но нихрена не умеешь. Поэтому если на работе нет наставника и все настроены предвзято, можно забыть о работе в медицине. Но не в моём случае.       Я знала, чего ждёт Ладранель — что я зальюсь слезами, громко хлопну дверью и вновь пойду в прачечную. Однако я шмыгнула носом и подняла голову, глядя на целителя прожигающим взглядом.       — Что ж, учитель, — последнее слово я ехидно процедила сквозь зубы, — ты можешь вообще не учить меня ничему. Мне не привыкать. Но когда у тебя будет аврал, помни, что у тебя всего лишь две руки. Я ничем не смогу тебе помочь!       Я схватила злосчастную бутыль и пулей вылетела из лечебницы.       В родном мире мне очень повезло с наставницей. Я работала с ней всего год, но знаний, которые она мне дала, я не могла получить за шесть лет обучения в медицинском. К сожалению, когда она ушла, остальные мои коллеги не изъявляли желания делиться опытом. Меня прогоняли прочь и всячески попрекали. п Поэтому мой опыт с тех пор складывался методом проб и ошибок, благо, незначительных и не угрожающих здоровью пациентов. Но вечно так продолжаться не может! Я должна научиться врачеванию здесь, кроме того, мои руки были наделены долбанутым даром, и у меня не было возможности его развивать!       Как и велел Ладранель, я отнесла лекарство раненому солдату. Илтилиор вежливо поблагодарил меня и попросил какое-то время побыть с ним, уповая на то, что ему необходимо обработать швы. Благо, я всегда носила с собой медицинскую сумку.       — Ещё неделя — и я вернусь в строй! — радостно провозгласил эльф, — лекарь Ладранель творит чудеса, не так ли?       Я промычала равнодушное «угу» и продолжила обрабатывать шов. Вот знали бы, какой этот Ладранель петух, когда речь идёт о корпоративной этике!       — Почему ты грустишь, Мира? — парнишка попытался заглянуть мне в глаза, — кто тебя обидел?       Вот приставучий! Но нельзя было срывать злость на невиновном, да к тому же ещё и раненом. Я подняла уголки губ и покачала головой.       — Всё хорошо. Я просто… Устала. Много раненых в последнее время.       Эльф стал помогать мне с перевязкой, и я быстро закончила отработку.       — Сегодня будет ещё больше. У западной границы королевства видели орков, и туда отправились два отряда под руководством военачальника Ферена и Его Высочества.       — Уверена, они справятся.       — Их было много, — покачал головой солдат, — мы заподозрили, что неподалёку может скрываться целый гарнизон.       Я взяла на карандаш слова Илтилиора — может быть много раненых после этого рейда.       И я надеялась, что Леголас отделается лёгкими ушибами. Вспоминая свой сон, мне не хотелось собирать его личико по частям. И вообще не хотелось связываться с коронованной семейкой…       Нужно было возвращаться в лечебницу. Мне до жути не хотелось видеть Ладранеля, но внутри что-то начало беспокойно ёкать. Вдруг появились раненые или больные? Ладранелю ничего не будет, всех собак спустят на меня.       — Благодарю за беседу. Поправляйтесь, Илтилиор, — я вежливо улыбнулась и поклонилась солдату.       — Это тебя я должен благодарить! — Илтилиор лучезарно улыбнулся и бросил мне яблоко, — а это чтобы ты не грустила!       Слова благодарности простого солдата тронули меня, и я даже засмеялась от радости. И как-то возвращаться стало легче, ведь есть те, кто видит и ценит мою работу.       Но чем ближе я подходила к лечебнице, тем сильнее росла тревога. Такое чувство, когда засыпаешь на дежурстве, а в приёмном покое что-то происходит…       Я открыла дверь и в меня тут же ударил запах спирта и крови. Твою ж мать, я как чувствовала!       Я прошла дальше в лазарет. На кроватях лежало полдюжины эльфов. У одного на ноге рваная рана, которую пытался зашить Ладранель, второй лежал с перевязанной головой. Четверо других лежали с мраморным оттенком кожи, вроде в сознании…       Ладранель сухо бросил:       — Займись остальными.       — Что с ними случилось? — я засучила рукава и тщательно вымыла руки до локтей.       — Ты хотела практики — получай практику. Твоя задача заключается в том, чтобы определить недуг.       Раз Ладранель так спокоен, значит, их жизни ничего не угрожает.       Я подошла к эльфу с перевязанной головой. Видимо, его наспех перевязали боевые товарищи. Я сняла повязку — глубокая ссадина на лбу. Но кости не сломаны.       Эльф был в сознании, и я сразу обратила внимание на нистагм — его глаза ритмично колебались из стороны в сторону. Я схватила перочинный ножик со стола и, едва касаясь, провела кончиком лезвия по босой стопе. Сработал рефлекс, и пальцы стопы веерообразно разогнулись.       Я не была профессиональным неврологом, поэтому сделала предположение, что удар был достаточно сильным, раз был повреждён центр мозга, отвечающий за моторику.       — Ну-ка подними ладонь, — обратилась я к эльфу. Тот не сразу, но поднял ладонь.       — Теперь согни ногу.       Эльф послушался. Но был совсем слаб.       — Помнишь, что было до того, как тебя огрели по голове? — я стала чистить рану и накладывать новую повязку.       — М-м-м… Орки… Какой-то здоровый орк бросил меня, как куклу… И я ударился о камень. Очнулся, когда всё кончилось. Ох, как голова болит…       Я напряглась. Это было лишь сотрясение, но меня беспокоило то, что в рядах врага были берсерки, которые могли голыми руками не то что шею свернуть, хребет напополам сломать!       Чтобы снять головную боль, я зажгла веточку душицы и положила её на блюдце рядом с кроватью.       — Не вставай, у тебя сотрясение. Постарайся поспать. Если что-нибудь понадобится — зови.       Эльф измученно вздохнул и закрыл глаза. Я окинула взглядом остальных и чуть не подпрыгнула на месте.       — Леголас?!       Его было не узнать: на лице красовался синяк, а золотые волосы были испачканы в орочьей крови. Кожа была нездорового землистого оттенка, взгляд затуманенным, белки глаз покраснели.       — Мира… — простонал он, чуть поворачиваясь на бок. Я подлетела к принцу и тут же заметила повязку на плече. Его ранили?!       — Ну-ка ложись обратно, — я аккуратно уложила его на спину, — тебе рану чистили?       — М-м-м…мгм.       Эльф зажмурился и свёл брови в болевом приступе. Нужно было дать обезболивающее. Я мигом принесла настойку и стала отсчитывать капли.       — Выпей, это снимет боль, — я протянула принцу стакан, но он раздражённо засопел и скривился.       — Мне плохо…помоги…       — Что с тобой? — я едва держалась, мне уже было страшно и жутко от такой картины. Внутри росла тревога, она стягивала внутренности в тугой узел, мешая сделать нормальный вдох.       — Ломит тело…болит…болит везде. И тошнит, — голос Леголаса затихал, я с трудом разобрала его слова.       — Ладранель, здесь отравление, нужен Ацелас! — крикнула я горе-учителю.       — Я уже вывел яд! — несколько грубым тоном ответил мне целитель, накладывая швы другому пациенту.       С Леголаса градом бежал пот, кожа была холодная, как у покойника. Ох, не нравилось мне это всё!       Я взяла Леголаса за руку и легонько сжала пальцами запястье. Когда он заглянул мне в глаза, внутри меня всё перевернулось — его взгляд был напуганным и измученным. «Систолическое давление упало до 70 мм.рт.ст. Усиленный синтез тканевого фактора VIIa клетками печени. Глобальное образование микротромбов в капиллярах лёгких, сердца, почек и печени. Концентрация протромбина резко выросла на четыреста процентов…»       Меня пронзила мелкая дрожь. Если началось активное свёртывание крови, значит, мы имеем дело с опасным змеиным ядом. Но как он попал в организм? Я задрала штанины, но увидела лишь несколько синяков, и ни следа от змеиного укуса.       — Ладранель! Нужна ваша помощь! Срочно! — позвала я целителя дрожащим голосом. Тот незамедлительно подошёл и окинул взглядом принца.       — Что случилось?       — Похоже, яд уже давно начал действовать. У него образуются микротромбы.       — Что такое…микоторбы? — целитель одарил меня недоверчивым взглядом.       — Микротромбы — сгустки крови, которые забивают сосуды органов, мышц, и даже мозга! Это очень опасно для жизни!       Конечно, для целителя основы гематологии и биохимии были чужды, но, глядя на измученное лицо Леголаса, он понял, что я не шучу.       — И как ты это поняла? — эльф вздёрнул бровью.       Я замялась — как рассказать о своём даре, если тебя презирают и отказываются принимать даже без него?       Двери лазарета распахнулись, и перед нами предстал сам король. Мы поприветствовали его в поклоне. Я подняла взгляд на него и увидела не статного и величественного правителя, а ошеломлённого родителя, увидев больное дитя.       Родительское сердце предчувствовало беду, и не зря. От напряжения дыхание Трандуила стало свистящим, а зрачки расширились, заполняя светлую радужку тьмой.       — Он… — тихо сорвалось с его губ, словно последний осенний лист.       — Мы его спасаем, Ваше Величество, — выдавила я. Надо было что-то сказать. Надо было что-то делать, чёрт возьми! Внезапно я заметила, как по повязке принца начало расползаться алое пятно.       — Проклятье! Началось кровотечение! — я схватила салфетки из шкафчика с перевязочным материалом и стала прикладывать их к ране. Странно, ведь с таким низким давлением этого быть не должно!       — Ладранель, что с ним случилось? Почему он в таком состоянии от какой-то раны?! — король подошёл к целителю и склонился над сыном, — он же почти зелёный! Леголас, родной мой, ты слышишь меня?!       Я с силой прижала салфетку к ране. «Повышение содержания тканевого тромбопластина и тромбоксана. Агрегация тромбоцитов нарушена. Снижается концентрация тромбина.»       Чёрт! Я никак не могла понять, что происходило с Леголасом! Только что свёртываемость крови была высокой, а теперь наоборот — открылось кровотечение, которое никак не было остановить! У меня сильно дрожали руки, я едва слышно всхлипнула.       Ладранель взял чистую салфетку и вытер пот с лица Леголаса. Ко всеобщему удивлению он оставил красноватые следы.       Я выхватила салфетку их рук целителя и вдохнула запах — кровь!       Леголас болезненно застонал, и его частое дыхание стало поверхностным и сопровождалось хрипами. Сознание было затуманено, пока эльф попросту не отключился.       Я испугалась не на шутку, по щекам побежали слёзы. Меня что-то разрывало изнутри, воздух в лёгких казался раскалённым, я тяжело задышала. Это гадкое чувство беспомощности, когда ты не знаешь, что с больным, как ему помочь…       — Он… Он умирает!!! — взревел Трандуил, — сделайте хоть что-нибудь!!!       — Владыка, — скорбно обронил Ладранель, — мы…ему ничем не сможем помочь… Он…       — Нет, — я горько усмехнулась и замотала головой, — он не должен… Не может… Ты что-то путаешь! Леголас он… Он…       Я начала задыхаться.       — Он нужен нам всем!!! Мне… Мне надо понять, что…       Я схватила его за руку и впилась ногтями ему в ладонь. Будто пытаясь удержать на этом свете. Я ужасно себя чувствовала, как тогда, когда нажралась атропина… Вокруг всё плыло… Я будто тоже погибала…       Где-то приглушённо слышался гневный голос короля… «Концентрация антитромбина III и протеинов C и S стремительно падает. Эндотелий сосудов тромборезистентный. Развивается почечная недостаточность из-за закупорки клубочкового аппарата микротромбами. Уровень креатинина и мочевины растёт. Активация интерлейкинов 1 и 6. Глобальное разрушение эндотелия сосудов.»       Я обессиленно выдохнула:       — С-с-сука…       Как я могла только забыть про ДВС-синдром?! Он часто сопровождает сильные травмы, сбой в системе гемостаза и тяжёлую хирургическую патологию. И зачастую приводит к смерти!       — Спасите моего сына!!! — взревел Трандуил и схватил Ладранеля за грудки. Его взгляд был полон безумия и отчаяния, лицо было мертвенно бледным и осунувшимся, я глаза яростно сверкали. Из-под короны выбились пряди волос, делая облик эльфа ещё более безумным.       — Он умирает, — прохрипел целитель, вырываясь из хватки, — я видел это во времена войны с Гундабадом!       Он не может умереть. Не должен. Это какая-то ошибка! Ладранель разводил руками, беспомощно что-то бормотал разъярённому королю, а я и сдвинуться с места не могла.       «Я доверяю тебе, так почему же ты сама себе не доверишься?»       — Я могу его спасти!!! — закричала я, привлекая внимание Трандуила к себе.       «Не могу. Точнее, не знаю, как… Но бездействие ещё страшнее.»       На глазах Трандуила навернулись слёзы. Руки, что держали Ладранеля, дрожали. Дыхание было судорожным.       Моё дыхание стало ровным, дрожь в теле унялась, и мои мысли стали яснее. Сама себе удивилась, как быстро я пришла в себя.       — Вы оба… Мне нужна ваша помощь.       — Что я могу сделать? — прохрипел Трандуил, — я ради него… Умереть готов!       — Вам нужно зажать рану как можно крепче и следить за дыханием Леголаса. Как только оно прекратится, говорите мне об этом. Ладранель! — я повернулась к целителю. На данный момент я не представляла, каким образом мы будем восстанавливать систему гемостаза. У нас нет внутривенных препаратов, нет капельниц и шприцов. Но меня пронзила догадка:       — Скажи, Ладранель, можно ли исцелять эльфов с помощью заклинания чем-то, кроме Ацеласа?       — Насколько мне известно, нет.       — А мы попробуем.       — Нет времени на эксперименты, тем более над принцем! — гневно воскликнул целитель и тут же получил от меня звонкую пощёчину.       — Прекрати истерить! Живо взял себя в руки и принёс мне кровохлёбку и тысячелистник! И листья пиона возьмёшь с моего рабочего стола, и чтобы через минуту как штык здесь!!!       — Выполняй! — приказал Трандуил.       Целитель бросился наутёк к рабочему столу, а я показала королю, где зажать пальцами салфетку, чтобы остановить кровотечение. Затем я распахнула окна лазарета, впуская в помещение холодный воздух — это должно было помочь в остановке капиллярных кровотечений с помощью холода и повысить уровень кислорода в воздухе.       — Если он погибнет, я вас обоих казню, — колюче процедил Трандуил.       Когда целитель вернулся с пучками трав, я выхватила тысячелистник и убрала руки короля с раны. Схватив ножницы, я разрезала перевязочный материал и обнажила зияющую рану.       — Приложи тысячелистник к ране и читай заклинание, — приказала я Ладранелю.       Как же было глупо лечить ДВС-синдром каким-то веником! Но иного пути не было, я была обязана спасти Леголаса, кем бы он ни был.       Ладранель послушался. Я до крови закусила губу. Если бы он изначально научил меня этому, можно было бы быстрее купировать это страшное состояние!       Пока целитель читал заклинание, я слегка коснулась кончиками пальцев края раны. «Активация тканевого тромбопластина и высвобождение нитей фибрина. Образование сгустка рядом с коллагеном сосудов на месте повреждения.»       Работает…       Это… Действительно работает!       — Пожалуйста, продолжай! — выпалила я на одном дыхании. Затем я прикоснулась рукой к рёбрам Леголаса с правой стороны, и чуть завела руку к животу, чтобы легче было пальпировать печень. «Истощение ретикулоэндотелиальной системы печени. Тромбоз мелких сосудов печени. Небольшой рост в крови фракций билирубина. Нарастающая интоксикация вследствие почечной недостаточности.»       Я метнула взгляд на рану — она наконец перестала кровоточить. Я остановила Ладранеля.       — Теперь бери листья пиона! Ваше Величество, переверните сына на бок!       Трандуил взял сына за плечи и перевернул его на бок, аккуратно придерживая его голову.       Увидев спину Леголаса, я чуть не вскрикнула — она вся была в гематомах.       — Бесполезно, Мира. Это хватка смерти на его спине, — обречённо сказал целитель.       — Ты заебал! — рявкнула я, — бесполезно будет, когда у него сердце остановится!       В данный момент не стоило смотреть в глаза королю — он мог взглядом превратить истеричного Ладранеля в камень. Или в пепел.       Я очертила пальцами контуры почек и приказала целителю воздействовать на эти зоны листьями пиона, но аккуратно — мы имеем дело с тысячью микросгустков, и нам следовало осторожнее играть с гемостазом. Разумеется, всё шло под моим контролем, и как только сгустки начали разрушаться, Ладранель тут же убрал листья и прекратил читать заклинание.       То же самое мы проделали и с сосудами печени, лёгких и сердца. Всё это время я чувствовала на себе тяжёлый взгляд короля. Он как хищник, выжидал момента, когда мы совершим ту самую фатальную ошибку, чтобы прикончить голыми руками. Сложность состояла ещё в том, что надо было убедиться в стабильности состояния гемостаза. ДВС-синдром мог начаться вновь, и если мы упустим его — потеряем пациента, и сами лишимся головы. Но мне уже было бы всё равно, ведь если умрёт Леголас — умрёт и всё живое. Просто потому, что он — бьющееся сердце Средиземья…       Я взглянула на рану — она не кровила. Собрала салфеткой пот — он был почти прозрачным. «Артериальное давление 80 мм.рт.ст. Повышение в крови продуктов распада клеток. Уровень аланинаминтрансферазы повышен. Аспартатаминотрансфераза в пределах нормы. Уровень гемоглобина 69 г/л. Идёт усиленная выработка эритропоэтина.»       — Ух бля, — я вытерла пот со своего лба, — по ходу, мы его спасли. По крайней мере, от ДВС-синдрома.