Светлячок

Майлз встал в шесть утра и тихонько вышел, но Мирэй всё равно проснулся. Сна не было ни в одном глазу, так что он вышел следом за товарищем. Майлз отжимался в гостиной. — Доброе утро! — поздоровался Мирэй. — Доброе утро. — Разреши, я присоединюсь? Занятия спортом — это полезно! — продолжил Мирэй, стараясь игнорировать немногословность собеседника. — Хорошо. И Мирэй с Майлзом стали выполнять разные упражнения. Некоторые Мирэй знал, некоторые нет. Сам Мирэй тоже смог показать интересные способы тренировок: то, чему его учила мама в Японии. В семь староста Угхарт разбудил остальных мальчиков, а староста девочек (Мирэй забыл её имя) — собственно, девочек. Им сразу раздали расписание. Сегодня была пятница, а значит — Мирэй ужасно обрадовался — сдвоенные зелья! Потом обед и УзМС — что-то про животных. Их повели на завтрак в восемь утра, строго предупредив, что водить за ручку будут только первую неделю, а дальше надо ориентироваться самим. Вообще, Хогвартс действительно был волшебным: всюду фонили заклинания и рунные цепочки, двигались картины и лестницы, летали местные юрэи — призраки. С одной стороны, это было классно, а с другой — Мирэю было непривычно. И способности к канчиндзюцу сбоили: вокруг было слишком много магии. Завтрак был попроще пира: каша или яичница с беконом и тыквенный сок. Тыквенный сок удивил Мирэя ещё вчера, но в целом этот странный напиток был довольно вкусным. Они пришли к кабинету зельеварения за пятнадцать минут до начала занятия. Райвенкловцы, с которыми у них было занятие, тоже подошли довольно рано. Наконец их запустили в кабинет. Все сели по парам. Майлз был с Гринни, а Люциан, мягко улыбнувшись, похлопал по соседнему сиденью, приглашая Мирэя сесть рядом. Начался урок. И Мирэй пропал: профессор Снейп не просто хорошо рассказывал. Он зацепил всю аудиторию негромким, но вкрадчивым голосом: — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он. — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снейп. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки, — внезапно закончил профессор. Мирэю захотелось доказать, что они не бараны. Профессор Снейп словно почувствовал это желание, потому что следующее, что он услышал, было: — Принц! — Да, сэр, — встал Мирэй. — В какие зелья добавляют алихоцию? — Алихоция — основа зелья смеха и один из ингредиентов зелья памяти, — твердо ответил Мирэй. В своих знаниях по зельеварению он был уверен. В конце концов, он учился читать по учебнику зельеварения. — Верно, но вы забыли ещё минимум три зелья. Укрепляющий раствор, осиновый отвар, зелье против ипопаточников. — Запомнил, сэр! Спасибо, — постарался не расстраиваться Мирэй. Про ипопаточников он даже не слышал. — Какие части алихоции используют в зельях? — Мелко нарезанные листья. — Верно. Как можно испортить листья? — Слишком интенсивно перемешивать при добавлении в котёл. — Ещё? Мирэй задумался. Что ещё-то? — Возможно, совсем не перемешивать? Тогда зелье тоже испортится. — А также нарезать слишком крупно, выдавить больше сока, чем нужно, смешать с патокой ипопаточника. Что же, вы хотя бы открывали учебник. Но нужно знать не только, что там написано, но и думать головой. Один балл Слизерину за удовлетворительный ответ. — Понял, сэр. А потом они варили зелье от фурункулов. Мирэй пришёл в восторг: профессор Снейп давал им свои, отличные от учебника, рецепты! Которые, он чувствовал, лучше классических. Люциан, хотя и признался, что никогда не варил зелья, был отличным напарником, и за зелье им поставили «Превосходно». УзМС — уход за магическими существами — прошёл спокойно. Профессор Кеттлберн не злобствовал. Сначала было обсуждение классификаций животных, потом техника безопасности и, наконец, профессор рассказал им об основателе магозоологии — Ньюте Скамандере. Он был живой легендой мира волшебников. Мирэя увлекла история! После ужина первокурсники собрались, чтобы исследовать замок. Начать решили с общеизвестных мест: дошли сами от гостиной до большого зала, потом до больничного крыла, совятни и библиотеки. Библиотека была роскошная: множество стеллажей с книгами, уютные столы… Так незаметно прошёл первый день в Хогвартсе. Утром следующего дня — субботы — они с Майлзом снова встали рано, позанимались спортом (на этот раз выбрались на улицу: мальчики уже чуть-чуть ориентировались в замке). — Вот бы выучить чары сохранения тепла и поплавать! — мечтательно сказал Мирэй. — Да, было бы неплохо, — согласился Майлз, и они пошли в замок. В гостиной просыпались остальные их друзья: Гринни потянулся и зевнул, здороваясь с ними, а Люциан был уже полностью собран. Позавтракав, мальчики опять отправились изучать замок. Мирэй хотел напомнить про домашние задания по зельеварению и УзМС, но не стал. В конце концов, их можно сделать вечером или завтра. В этот раз они решили идти по этажам. Начали с первого уровня подземелий — там была гостинная Хаффлпаффа, куда никому не было интересно идти, комната зельеварения и должна была быть кухня. Разведать её хотел Гринни. Но найти не получилось, хотя они потратили на это всё время до обеда. После обеда идти куда-то было лень, так что Мирэй настоял на том, чтобы они сделали домашку. Вся компания осела в комнате и лениво листала учебники в поисках нужной информации. Мирэй одолжил свои книжки по зельеварению для дополнительной информации (конечно, те, которые были не на японском). В воскресенье Мирэю пришла большая посылка с подарками от родителей, дедушки и Мицуки. В этот день у него был день рождения. Они с друзьями расположились около озера со сладостями от дедушки и распаковывали магическую настольную игру из Японии от родителей. Там можно было играть за самураев и сражаться в магический войне против маггловских пушек. Все друзья были в шоке с оружия магглов и завалили немного понимающего в этом Мирэя вопросами. Выходные пролетели быстро, и настало время учёбы. Первой парой была история магии, которую вёл профессор Биннс, призрак. Этим было всё сказано. Мирэй решил, что на этих парах он будет делать домашнее задание. Зато следующие были чары — небо и земля! Профессор Флитвик очаровал всю аудиторию простотой подхода и дружелюбием. На занятии они пока не колдовали — учились взмахам палочки и делали специальную зарядку для разработки рук. Хотя Мирэй давно уже был готов колдовать, он не роптал — понимал всю важность правильной постановки рук. Гербологию вела дружелюбная дама, показывавшая им неопасные растения в магических теплицах. Мирэй слушал её очень внимательно: зельевару без гербологии никак. К концу дня все первокурсники так вымотались, что даже не стали исследовать замок. Так шли неделя за неделей: на трансфигурации профессор Макгонагалл старалась снять побольше баллов со слизеринцев, на зельеварении профессор Снейп придирался к гриффиндорцам. На Мирэя Снейп обращал не больше, чем на любого другого ученика. Ставил заслуженные «превосходно», где-то поправлял. Мирэй даже перестал его опасаться. Похоже, что на родственника-Принца профессору было глубоко фиолетово. Весной они решились исследовать второй этаж подземелий. В Северном подземелье находилась их гостиная, а дальше шли неиспользуемые помещения. Они забирались всё дальше и дальше, пока не зашли в странную комнату: дверь, через которую они зашли, исчезла. Было три двери, по одной на стену. А вот пути назад не было. А ещё Мирэй почувствовал рябь, как от иллюзии. Они пытались выбраться, но тщетно. Каждый раз они возвращались обратно в эту проклятую комнату. Наконец, Люциан догадался позвать Кровавого Барона, который помог им выйти.