Кровавый отголосок юности

Эдинбург окутывал утренний туман, придававший городу загадочный и мистический облик. Улицы, пропитанные историей, словно дышали, ожидая важного события, которое должно было изменить многое. День обещал быть особенным, ведь именно сегодня на главной площади города должен был выступить человек, чьё имя вскоре станет символом новой эпохи — Том Реддл. Группа людей медленно продвигалась по узким улочкам старинного города. Шаги были уверенными, хотя напряжение витало в воздухе. Вальпургиевы рыцари собрались здесь ради одной цели — защитить магический мир от осквернения нечистокровными волшебниками. Однако сегодня им предстояло сделать гораздо больше, чем просто охранять порядок. Сегодня они станут свидетелями зарождения новой эры. Августина стояла у края площади, запрокинув голову, чтобы поймать капли весеннего дождя. Её лицо было сосредоточенно, а глаза внимательно следили за тем, что происходило вокруг. Задача Августины, как и всех остальных участников этого мероприятия, состояла в обеспечении безопасности пространства, чтобы Хранители Порядка не смогли разогнать собравшихся. Она прекрасно понимала, что каждый из них играл важную роль в этом сложном спектакле, который вскоре развернется прямо перед ними. Взглянув в сторону, откуда доносились самые громкие звуки и отчётливо слышалась русская речь, Августина заметила Антонина среди группы его соотечественников. Толпа весело перекидывала друг другу магический шар, который переливался всеми цветами радуги, создавая ощущение праздника. На эстраде стоял Феликс Эйвери. Его светлые блондинистые волосы промокли от дождя, однако это нисколько не уменьшило его обаяния. Серые глаза задумчиво изучали людей, число которых постоянно увеличивалось. Феликс был одним из тех, кто всегда держал руку на пульсе событий, и сейчас его внимание было приковано ко всему, что происходило на площади. Недалеко от площади, в одном из переулков, дежурил Ричард Лестрейндж. Его пустой взгляд был устремлен вперед, и никто не мог угадать, какие мысли роятся в его голове. Возможно, он размышлял о том, какой ценой достанется победа, а возможно это было что-то сугубо личное. На противоположной стороне площади Адам Розье подмигнул двум девушкам. Его внешность позволяла ему легко привлекать внимание. Карие глаза цвета карамели, кудрявые коричневые волосы и обворожительная улыбка делали свое дело — девушки засмеялись и начали переглядываться, явно заинтересованные привлекательным молодым человеком. Наконец, долгожданный момент настал. Том Реддл вышел на сцену и занял центральное место. Он начал говорить, и его слова моментально завладели вниманием каждого присутствующего. Речь Тома была совершенной, он мастерски манипулировал эмоциями толпы, затрагивая самые больные темы политической жизни магического мира. Площадь погрузилась в мертвую тишину, нарушаемую лишь мощным голосом оратора. Августина продолжала стоять вдали от сцены, смотря в небо, еще полностью закрытое облаками. Дождь продолжал падать на её лицо. Почувствовав легкое прикосновение к спине, она обернулась. Рядом стоял Антонин. Ее рука нежно убрала прилипшую каштановую прядь с его лица. На его лице застыла по-настоящему очаровательная мальчишеская улыбка. Августина любила его всей душой, любила его смеющиеся глаза, игривую ухмылку, растрепанные волосы. Любила целиком и без остатка. Антонин мягко сжал её руку в перчатке, украшенную золотым кольцом с ограненным ярко-красным рубином — семейной реликвией рода Долоховых. Повернувшись к ней лицом, он поднял её подбородок, его руки легли на её лицо, одна из которых ласково погладила её щеку. Наклоняясь вперед, его губы коснулись её губ. Они целовались, пока капли дождя стекали по их лицам, пока на их глазах разворачивалась история. Однако внезапно что-то изменилось. Воздух наполнился тревожным напряжением, и Августина ощутила, как её сердце начало биться чаще. Что-то пошло не так. В тот самый момент, когда Том Реддл начал вызывать к жизни свои мрачные идеалы, раздался резкий треск. Августина резко обернулась. Группа Хранителей Порядка, до этого оставаясь в тени, сделала шаг вперед. Люди начали перешептываться, волнение нарастало. Августина посмотрела на Антонина с тревогой в глазах.