Collide (Столкновение)

Ремус лихорадочно мерил шагами кухню дома 12 на площади Гриммо. «Ты успокоишься?» — спросил Сириус, потирая виски пальцами. «Она возвращается, ты же знаешь». «Она опаздывает, Бродяга», — ответил Ремус. «А что, если с ней что-то случится?» Он потянулся за кубком и наполнил его Успокаивающим Зельем. «Сколько всего этого ты выпил на этой неделе, Луни?» «Достаточно, чтобы это ввело тебя в кому», — ответил Ремус. «Метаболизм оборотня», — объяснил он. «Ты в одном шаге от того, чтобы я заставил тебя глотнуть «Глотка живой смерти», — проворчал Сириус. «Если бы ты и твоя жалкая любовная жизнь не были моим единственным развлечением…» Над двумя мужчинами на кухне раздался грохот, за которым последовала серия ругательств как с портрета, так и из голоса знакомой молодой женщины. Ремус оживился от звуков и тихо заскулил. Он бросился к подножию лестницы, ведущей на кухню, но его сбило с ног размытое пятно с бирюзовыми волосами в форме Нимфадоры Тонкс. «Ремус!» — закричала Тонкс, когда ее парень прижал ее к груди. «Тонкс», — выдавил он, голос был приглушен локтем мракоборца, врезавшимся ему в трахею. «Ты — ты — вернулась!» «Я скучала по тебе!» Тонкс поправилась и помогла Ремусу встать на ноги. "Я тоже скучал по тебе, Тонкс". Он обнял Тонкс и крепко прижал ее, жадно вдыхая ее запах. От нее сильно пахло соленым морским воздухом, вероятно, от путешествия из Азкабана через Северное море, но ее сладкий, теплый аромат проник сквозь соль в его ноздри. «Ты скучала по мне?» — перебил Сириус. «Конечно, Сириус!» — заявила Тонкс. Ремус неохотно отпустил Тонкс, чтобы она могла поприветствовать кузину. «Я так рад, что ты вернулась, Тонкс», — сказал Сириус. «Лунатик здесь был невыносим без тебя». «Это так?» Тонкс резко обернулась. Ремус почувствовал, как к его щекам приливает жар, и слегка фыркнул от радостной, нахальной ухмылки Тонкс. «Разве так плохо скучать по своей девушке?» — предположил Ремус. Возможно, «скучать» — это мягко сказано, подумал Ремус. «Тоскать» было бы точнее. «Это если ты при этом пытаешь своего лучшего друга», — проворчал Сириус. «Если бы ты был вне себя дольше, я бы сам отправился в Азкабан, чтобы забрать тебя». Ремус нахмурился на Сириуса, а Тонкс подавила смех. Несмотря на свой гнев на Сириуса, он, несомненно, был рад увидеть, что Тонкс благополучно вернулась. «Могу ли я забрать его у тебя на ночь?» — спросила Тонкс. «Кингсли скоро придет с отчетом для тебя». «Пожалуйста», — взмолился Сириус. «Никогда не думал, что буду так счастлив снова остаться один». «Спокойной ночи, Сириус!» — радостно крикнула Тонкс, схватив Ремуса за руку и поднявшись на верхнюю ступеньку площади Гриммо, чтобы аппарировать обратно в свою квартиру. Тонкс провела себя и Ремуса через ее опеку в ее квартиру и повела Ремуса к дивану, пока он осыпал ее лицо поцелуями. Офелия громко мяукнула в знак протеста против того, что ее потревожили с ее спального места на диване. «Ты скучала по мне, да?» Тонкс озорно ухмыльнулась. «Хотя, похоже, кот не скучал». «Больше, чем я готов признать», — ответил Ремус. «Не уверен, что тоска по девушке обычно так болезненна, или я просто жалок». «Возможно, немного и того, и другого», — задумчиво сказала Тонкс. «Я бы не хотела, чтобы ты был другим». Она улыбнулась ему, и он почувствовал, как его сердце растаяло в луже. Как мне вообще так повезло? — удивился Ремус. «Я готовил для тебя!» — выпалил Ремус. «Я ждал тебя раньше, но все под Стазисным заклинанием. Ты голодна?» Ремус посмотрел на Тонкс; она была немного худее, чем он помнил. «Голодная», — призналась Тонкс. «Нам нужно было сделать кучу бумажной работы для Скримджера и Ордена, прежде чем мы сможем вернуться». Тонкс направилась на кухню и нашла еду, которую Ремус приберег для нее. Она тихонько взвизгнула при виде готовки Ремуса, и Ремус почувствовал, что глупо улыбается ее радости. «Пожалуйста, ешь, сколько хочешь, Тонкс», — предложил Ремус. «Но оставь место для шоколадного торта». Тонкс, теперь уже с розовыми волосами, снова врезалась в Ремуса и поцеловала его в губы. «Ты лучшая, ты знаешь это?» Тонкс просияла и положила себе лазанью и домашний чесночный хлеб Ремуса. «Не знаю, чем я тебя заслужила», — сказала Тонкс, задыхаясь между укусами лазаньи, «но я очень счастливая ведьма». Сердце Ремуса воспарило. Он никогда не чувствовал себя по-настоящему достойным Тонкс или ее привязанности, но он был уверен в своих способностях заботиться о ней, пока она этого хочет. «Ты не присоединишься ко мне?» — спросила Тонкс, накладывая себе вторую порцию лазаньи. «Я и не заметил, что голоден», — признался Ремус, теперь слыша урчание в животе. «Я выпил столько Успокаивающего зелья, что хватило бы, чтобы усыпить гиппогрифа. Оно убивает мой аппетит». Он нашел тарелку и наложил себе еды, сидя напротив Тонкс за ее кухонным столом. «Как прошла эта неделя?» — рискнул спросить Ремус. Тонкс была на удивление бодра после недели, проведенной в самом унылом месте на Земле. «Неудивительно бесполезно для Министерства», — ответила Тонкс. «Удивительно полезно для Ордена». "Ой?" «Фадж убежден, что Сириус хочет помочь всем остальным сбежать из Азкабана», — начала Тонкс. «Когда мы увидели, что некоторые Темные Метки Пожирателей Смерти стали темнее, и дали знать Фаджу, он сказал нам, что это дело рук Сириуса, чертов идиот. Просто означает, что Волан-де-Морт вернулся, но он слишком глуп, чтобы это увидеть». Тонкс покачала головой, ее волосы теперь стали гневно-рыжими. «Кто-нибудь из Пожирателей Смерти сказал что-нибудь новое?» — спросил Ремус. «Не совсем», — ответила Тонкс, теперь отрезая себе кусочек шоколадного торта Ремуса. Она снова села и положила вилку с конфетой в рот; ее волосы вернулись к обычному розовому цвету. «Тетя Белла возобновила свои клятвы убить меня, так что это было мило». «ОНА ЧТО?!» — заорал Ремус. Тонкс чуть не упала со своего места, очевидно, испугавшись вспышки Ремуса. Ремус почувствовал себя так, словно ему в живот бросили котел, полный свинца, и он с трудом дышал. «Эй», — тихо сказала Тонкс, положив свою руку на ладонь Ремуса, которая теперь была белой от напряжения. «Посмотри на меня». «Для меня это не новость», — объяснила Тонкс. «Это происходит каждый раз, когда я оказываюсь где-то рядом с ней». «Каждый раз?» — недоверчиво спросил Ремус. «Это случалось не раз?» Ремус почувствовал, что краснеет от ярости, и заставил себя успокоиться; он отчаянно желал еще одного кубка, полного Успокаивающего Напитка. «В первый раз, когда Беллатриса угрожала моей жизни, я, кажется, была младенцем», — размышляла Тонкс. «Мама и папа какое-то время использовали чары Фиделиуса». У Ремуса отвисла челюсть от признания Тонкс. «Мне было 7 или 8 лет, когда Беллатриса отправилась в Азкабан после пыток Лонгботтомов», — продолжила Тонкс. «До тех пор мы много переезжали с моей бабушкой Тонкс, потому что Белла хотела, чтобы мы все умерли». Тонкс откусила еще кусочек шоколадного торта. Римус услышал слабое жужжание в ушах, пока Тонкс продолжала свой рассказ. «Конечно, нам приходилось много двигаться, потому что я не могла контролировать свою трансформацию как следует. Мама и папа могли использовать Оборотное зелье, чтобы менять свою внешность, но оно не действует на Метаморфомагов», — пояснила Тонкс. «Очевидно, ни один ребенок не хочет все время сидеть дома, а мы не могли находиться рядом с маглами без звонка из Отряда по аннулированию случайной магии. Однажды я превратила свой нос в утиный клюв у пруда, и пришлось стереть память целой куче маглов». Тонкс тихо рассмеялась, вспоминая это. «Когда мы отправлялись в магические районы, нас быстро кто-нибудь находил», — продолжала Тонкс. «Белла была неумолима, поэтому мои мама и папа потратили Мерлин-знает-сколько-галеонов, чтобы купить мне плащ-невидимку, который они прикрепили к моей одежде сильными Прилипающими чарами». Ремус чувствовал себя немного не в себе, но слабо кивнул Тонкс, чтобы она продолжала. «Мне исполнилось восемь лет как раз во время вынесения приговора Белле, — вспоминает Тонкс. — Мама устроила мне грандиозную вечеринку в честь дня рождения». «Когда я решила стать мракоборцем, мама была в ужасе, потому что мне пришлось бы отправиться в Азкабан на обучение», — пояснила Тонкс. «Конечно, Беллатриса сразу узнала меня и пообещала убить при первой же возможности». Тонкс пожала плечами. «Так что, знаешь, для меня ничего нового». Ремус несколько минут сидел молча, пока Тонкс доедала свой торт и слизывала шоколадную глазурь с пальцев. «Как они могли отпустить тебя в Азкабан?» — наконец пробормотал Ремус. «Как?!» «Потому что я была подходящим человеком для этой работы?» — сказала Тонкс напряженным голосом. «Потому что я обученный мракоборец?» «Они… отпустили… тебя… в… Азкабан», — Ремус подчеркивал каждое слово, пытаясь заставить Тонкс понять, какой опасности она подверглась. «Ты сейчас ведешь себя чертовски покровительственно». Это застало Ремуса врасплох. Покровительственно? «Я полностью обученный мракоборец, Ремус», — сказала Тонкс. «Я более чем способна справиться сама». «Я знаю, но…» «Но что?» Волосы Тонкс снова стали агрессивными, огненно-рыжими. «Ты думаешь, что я недостаточно хороша в том, что я делаю? Что я не могу бороться за себя?» «Нет», — услышал Ремус свой слабый голос. «Это — что-то другое — это на мне». "Прошу прощения?" «Дело не в том, что я тебе не доверяю, Тонкс, — ответил Ремус. — Я боюсь за тебя». «И моя мама тоже», — категорически сказала Тонкс. «Не мешай мне, Ремус». Ремус был еще больше ошеломлен и разозлился. «Я стою у тебя на пути, потому что хочу, чтобы ты была в безопасности?» — потребовал Ремус, повысив голос. «Ты хоть представляешь, насколько ты для меня важен? Или насколько беспечно ты относишься к своей безопасности? Ты знаешь, как я волновался всю неделю? Или как я напуган, зная, что твоя тетя охотится за твоей жизнью?» «Значит, все дело в тебе, не так ли?» — вскипела Тонкс. «То, что ты хочешь. Мне нельзя доверять принимать собственные решения, не так ли?» Теперь Тонкс пристально смотрела на Ремуса; он внезапно осознал, в каком шатком положении оказался. Он боролся с ней. С единственной женщиной, которая захватила его сердце, разум и душу и которая любезно впустила его в свою жизнь, несмотря на то, что знала о его ликантропии. Какого хрена я делаю? — подумал Ремус. Когда-нибудь это должно было закончиться, не так ли? «Мне пора идти», — решил Ремус. «Мне пора идти». «Какого хрена, Ремус?» «Ты этого не заслуживаешь». Вот почему мне вообще не следовало связываться с ней; она заслуживает кого-то другого, более надежного, лучшего во всем. "О чем ты говоришь?" "Мне очень жаль." «За что? За оскорбление?» "Все." "Нет." "Что?" «Ты меня услышал. Нет. Скажи мне, за что ты извиняешься». «Я недостаточно хорош для тебя». «Нет. Это не то, за что тебе нужно извиняться». «Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал, Тонкс?» — Римус боролся. «Не говори мне эту чушь типа «я недостаточно хорош для тебя», Ремус. Речь не об этом». Ремус колебался. «Не то чтобы я недооценивал тебя», — начал он медленно. «Я знал, что, будучи парнем мракоборца, я буду беспокоиться о тебе». Тонкс посмотрела на него с озадаченным выражением лица. «Для меня одно дело видеть, как ты получаешь травму или попадаешь в опасное положение», — продолжил Ремус. «Я ожидаю этого от твоей работы, и я знаю, что ты ее любишь и заслуживаешь, даже если это меня беспокоит. Ты более чем способен делать то, что делаешь». «Я не понимаю, — вмешалась Тонкс. — Из-за чего вся эта суета?» «Вся эта суета, — кратко подчеркнул Ремус, — происходит из-за того, что, хотя я и знал, что Беллатриса, Пожирательница Смерти, — твоя тетя, я только что узнал, что она отчаянно хочет убить тебя. Я знал, что быть парнем мракоборца означает, что я буду беспокоиться, но быть парнем племянницы Беллатрисы Лестрейндж — это совсем другое дело». «Что ты тогда говоришь?» — спросила Тонкс. «Ты не хочешь быть со мной?» «НЕТ!» — закричал Ремус. «То, что ты мракоборец, — это наименьшая из моих забот сейчас, по сравнению с угрозами и покушениями Беллатрисы на твою жизнь. А что, если бы она добралась до тебя? А что, если бы она причинила тебе боль?» Ремус паниковал; одна ошибка, и Беллатриса могла бы сбежать. Одна ошибка, и она начнет охотиться на Тонкс. Одна ошибка, и он потеряет ее. «Ремус, она в одной из самых охраняемых камер», — объяснила Тонкс. «Она не могла ничего сделать мне, даже если бы захотела. Муди был там все это время. Поверьте мне, тетя Белла никуда не денется». Руки Ремуса дрожали, но Тонкс взяла их в свои маленькие, твердые руки. «Я не должна была рассказывать тебе о Беллатрисе», — тихо сказала Тонкс. «Я не хотела так сильно тебя волновать». Ремус сжал руки; как она думала, что сохранение этого будет полезным? Возможно, она беспокоилась о моей реакции. Я накричала на нее. Как я могла? Ремус почувствовал, как его захлестнул стыд; она не заслуживала его неуверенности. «Пожалуйста, не скрывай от меня такие вещи, Тонкс», — сказал Ремус, разжимая руки. «Мне жаль, что я так плохо отреагировал. Я не думаю, что ты понимаешь, как сильно я забочусь о тебе. Я постараюсь ответить лучше в следующий раз. Ты сможешь меня простить?» «Я знаю, что ты волнуешься за меня, милая», — сказала Тонкс. «Конечно, ты прощен. Я постараюсь быть более... тактичной в следующий раз». Тонкс смущенно улыбнулась Ремусу, который выглядел подавленным. «Давай уберем ужин, а?» — предложила Тонкс. «Может, откроем бутылку вина?» Ремус слабо кивнул. Тонкс попыталась вымыть посуду, но преуспела лишь в том, что разбила ее, ругаясь при этом себе под нос. «Помочь?» — спросила Тонкс. Ремус улыбнулся, несмотря на свое беспокойство. Он наложил несколько восстанавливающих и очищающих чар на разбитую посуду и грязный пол. Через несколько секунд кухня снова стала чистой, заслужив Ремусу широкую улыбку Тонкс. Она обняла его и встала на цыпочки, чтобы поцеловать. «Ты все еще хочешь быть со мной после того, как я накричал на тебя и оскорбил тебя?» — нервно спросил Ремус. Он был шокирован тем, что она не выгнала его из своей квартиры за такое снисхождение, даже если это было просто неуместное, преувеличенное беспокойство. «Да, ты тупица», — закатила глаза Тонкс. «Если отбросить излишнюю тревожность, ты все равно мой самый любимый человек». «Я?» — вслух поинтересовался Ремус. «Правда?» Его уши и шея покраснели, и он снова глупо ухмыльнулся Тонкс. Что это за магия? — размышлял Ремус. Это должно быть магия, то, что она делает со мной. «Да, правда», — сказала Тонкс. «Теперь ты не против подождать меня, пока я приму душ? Я хочу смыть соль с волос». «Конечно, Тонкс, не торопись». Римус снова удивился, когда Тонкс встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в кончик носа, прежде чем поспешить в душ. Он решил откинуться на диване с Офелией, нежно поглаживая кошку, пока ее хозяйка принимала душ. Несколько минут спустя Тонкс вышла из ванной, одетая только в полотенце вокруг тела. Ремус изумленно уставился на это зрелище, чувствуя знакомое затвердение в брюках. Вид стольких открытых участков кожи был невыносимо соблазнительным. Волосы Тонкс теперь были в любимом Ремусом розовом оттенке, уже высохшие в мягкую челку. Он почувствовал, как его эрекция слегка дернулась, когда Тонкс поправила полотенце вокруг ее тела. Заметив, что он пялится, Ремус быстро отвел глаза, чувствуя себя виноватым за собственную развратность. «Тебе не обязательно отворачиваться, ты знаешь», — тихо предложила Тонкс. «Я не голая, если только ты не хочешь, чтобы я была…» Ее голос затих, в то время как Ремус почувствовал пульсацию на своем поясе от предложения Тонкс. Он снова посмотрел на Тонкс, все еще одетую в полотенце, но облизывающую губы в предвкушении. «Нам ничего не нужно делать», — сказала Тонкс. «Я за, если ты за, но я не хочу ничего тебе навязывать». Слава Мерлину, у меня есть самообладание, подумал Ремус, иначе я бы уже изнасиловал ее. «Я оденусь, и мы можем выпить вина на диване, ладно?» — предложила Тонкс. Ремус увидел, как она пошла за ширму, чтобы найти комод рядом с кроватью. Она позволила полотенцу упасть на пол, когда наклонилась, чтобы достать одежду из ящика. Эрекция Ремуса теперь была болезненно твердой, когда он увидел силуэт груди и задницы Тонкс из-за ширмы. Не раздумывая, Ремус встал и последовал за Тонкс за ширму. ... «Тебя это устраивало?» — наконец выдавил из себя Ремус после двадцати минут молчания. «Абсолютно-блять-лютно», — ответила Тонкс, ухмыляясь ему. «Ты — самородок. Не могу поверить, что я была твоей первой». Ремус вздохнул с облегчением. «Я ведь не причинил тебе вреда, правда?» «Все звуки, которые я издавала, были от удовольствия», — ответила Тонкс. «Хотя к твоему размеру пришлось немного привыкнуть», — призналась она. «Я никогда не чувствовала себя такой… полной». «Это хорошо?» «Определенно», — Тонкс улыбнулась ему. «Ты тоже пришла?» — Ремус внезапно забеспокоился; он не хотел, чтобы Тонкс подумала, что он пользуется ее телом. «Да, как ни странно», — сказала Тонкс. «Так сложнее отделаться». Ремус снова вздохнул с облегчением, чувствуя себя довольным собой. Он слышал достаточно ужасных историй о первых разах других, поэтому чувствовал, что его собственный прошел так же хорошо, как и мог бы пройти. «Я люблю тебя», — выпалил Ремус. Черт, это не должно было вырваться из его подсознания. «Ты правда?» — спросила Тонкс. «Или я настолько хороша в постели?» Она нахально ухмыльнулась ему. «Думаю, что могу», — тихо признался Ремус. «Твои, э-э, навыки в постели, конечно, не повредят». Он тепло улыбнулся ей, глядя на ее все еще голое тело, обвитое вокруг его собственного. «Как мне вообще так повезло?» Тонкс поцеловала его в лоб. «Думаю, мне повезло», — пробормотала она. «Нам, наверное, стоит привести себя в порядок», — предложил Ремус. «Боюсь, я немного запачкал твое одеяло». Он посмотрел на скопление телесных жидкостей, прилипших к их телам и постельному белью. Тонкс подавила смех и схватила палочку, бормоча заклинания, чтобы убрать беспорядок, который они устроили. Она натянула джемпер и шорты и бросила ему рубашку, боксеры и брюки Ремуса. Он поспешно оделся, оставив все пуговицы расстегнутыми. «К счастью, это одно из немногих заклинаний, в которых я хороша», — усмехнулась Тонкс. Ремус выпрямился, внезапно запаниковав. «Беремен-защит-пред?» Из его рта вырвался какой-то тихий звук, заставив Тонкс снова озадаченно на него посмотреть. "Тонкс, ты... была осторожна? Не могу сделать тебя пр-беременной", - пробормотал Ремус. Ему никогда раньше не требовались контрацептивные чары; он не помнил, чтобы Тонкс что-то накладывала. Он не мог сделать ее беременной. "О! Мы все готовы, Ремус, - подсказала Тонкс. - Ежемесячные зелья действуют на меня лучше, я никогда не могу вовремя запомнить чары". «У тебя когда-нибудь были какие-нибудь, гм, инциденты?» — попытался Ремус. Тонкс задумчиво посмотрела на него. «Однажды на седьмом курсе я опоздала и паниковала, пока мадам Помфри не наложила на меня заклинания», — сказала Тонкс. «Оказывается, стресс от повторения ЖАБА нарушил мой цикл. Мадам Помфри дала мне первую дозу зелья на той неделе, и с тех пор я не оглядывалась назад». «Это может быть немного личным, Тонкс, так что не думай, что ты обязана отвечать», — замялся Ремус. «Сколько, э-э, партнеров у тебя было?» Тонкс снова задумалась. «Я собирался спросить тебя раньше», — поспешил он, — «Я думал, что если мне придется с кем-то соревноваться, я буду нервничать больше». Тонкс тихо рассмеялась. «Тебе не о чем беспокоиться. До тебя было шестеро. Это не так уж много, не так ли?» Она выглядела искренне обеспокоенной. «Никто из них не был так… одарен, как ты». Она слабо улыбнулась ему. «Теперь ты со мной», — ответил Ремус. «Это все, что имеет значение. Я не хотел тебя разочаровывать». Он подумал несколько мгновений, прежде чем добавил: «Но мне действительно не нравится идея, что ты с кем-то еще». «Я не такая ведьма», — сказала Тонкс. «Я бы никогда так с тобой не поступила». Она набросила на себя одеяло, уютно устроившись в своих разномастных подушках. «Это волк, я думаю», — прокомментировал Ремус. «Я думаю, это стало — собственническим — по отношению к тебе». Он слегка вздрогнул, ненавидя себя за то, что раскрыл несчастные животные инстинкты, вторгшиеся в его жизнь и отношения. «Как ты думаешь, именно поэтому ты так беспокоилась о Беллатрисе?» — спросила Тонкс. «Это — я об этом не думал», — признался Ремус. «Я знаю, что волк может сделать меня более агрессивным, но это собственничество ощущается... по-другому. Я не уверен, как это объяснить». «Не нужно объясняться, Ремус», — заметила Тонкс, ее голос показался парню сонным. Она широко зевнула. «Хотя это многое объяснило бы». Ремус задумался. Собственническое чувство, которое он к ней испытывал, было, действительно, необычным. «Иди спать, любимая», — пробормотал он Тонкс. «Уже поздно. Я разбужу тебя утром». Ремус двинулся вставать, но Тонкс схватила его за руку. «Останешься со мной в постели?» — сонно спросила Тонкс. «Конечно, Тонкс. Для тебя все, что угодно». Ремус улегся рядом с ней в постель, его мысли были погружены в насыщенный событиями вечер.