Collide (Столкновение)

Легкий стук в окно напугал Ремуса. Красивая рыжая сова парила возле его окна с небольшим пергаментом, прикрепленным к одной из ее лап. Ремус открыл окно, и сова влетела в комнату с возбужденным уханьем. Ремус отвязал пергамент от совы, и она улетела обратно в ночь. Его имя было нацарапано на пергаменте, и он развернул его, чтобы найти короткую записку. Почерк был немного неряшливым, но когда он прочитал короткое сообщение, он облегченно вздохнул. Он понятия не имел, что заставило его написать официальное извинение за свое заикание тем утром. Как только Тонкс спустилась по лестнице на работу, он сразу же запаниковал из-за своей предполагаемой несправедливости. А что, если она обиделась? А что, если она больше никогда не захочет его видеть? Эта мысль преследовала его большую часть часа, прежде чем он решил отправить ей извинения. Как только сова улетела с извиняющейся запиской, он тут же об этом пожалел. «Какой псих посылает официальные извинения за шутку?» — пробормотал он. Зачем он вообще беспокоился? Он едва знал ее, но чувствовал, что она заслуживает самого лучшего обращения, которое он мог оказать кому-либо. Она была молода и талантлива, и он знал, что им придется снова работать вместе для дел, связанных с Орденом. Он уже чувствовал себя ужасно из-за того, что ему пришлось заставить ее работать со старшим полукровкой; самое меньшее, что он мог сделать, это быть как можно вежливее и любезнее с ней. По крайней мере, она была достаточно любезна, чтобы отправить ответное письмо, пусть даже и короткое. Она была к нему добрее, чем он заслуживал. Его голод одолел его, и он решил выйти из комнаты и направиться в подвальную кухню. Он открыл дверь и увидел Сириуса, шумно переставляющего посуду. «Ты вовремя спустился сюда», — заметил он Ремусу. «Ты что, все это время спал?» «Да», — солгал Ремус. «Вчера была поздняя ночь». Сириус приподнял бровь. «И это не имеет никакого отношения к племяннице, которая осталась ночевать, не так ли?» «Нет! Ничего подобного!» — ответил Ремус, покраснев. «Я не это имел в виду, приятель», — закатил он глаза. «Забавно, что ты подумал, что я имел в виду именно это», — продолжил Сириус, и улыбка расплылась на его лице. «Думал, у моей кузины уже есть собственное жилье». Настала очередь Ремуса закатить глаза на Сириуса. «Оно есть, но я думаю, она предпочла остаться здесь, чем снова ехать поздно ночью. Не могу ее винить, правда». «Тогда нам следует приглашать ее почаще». Ремус ничего не сказал. Он был одновременно взволнован и напуган перспективой снова оказаться так близко к Тонкс; он жаждал узнать ее получше, но боялся, что больше времени, проведенного с Сириусом, сделает это невозможным. Когда дело касалось женщин, Сириус всегда справлялся лучше, чем Ремус. Не то чтобы это было трудно – хотя он задавался вопросом, действительно ли хуже быть с оборотнем, чем с беглым каторжником, который к тому же был твоим кузеном. «Согласен. Думаю, она станет отличным дополнением к нашим мрачным вечерам», — предложил Ремус. «Не знаю, захочет ли она жить здесь, когда сюда приедут дети». «Чёрт, я и забыл о них». «Я уверен, что они не помешают ей приехать. Наоборот, я уверен, что они будут от нее в восторге». «Иногда она и сама ребенок», — усмехнулся Сириус. «Часть ее очарования». Ремус задумался на мгновение и сказал: «Но нам бы не помешало больше этого, как думаешь?» Сириус похлопал Ремуса по плечу и сказал: «Знаешь, приятель, я думаю, тебе не помешало бы больше этого обаяния». «Что ты имеешь в виду?» «О, ничего», — сказал Сириус, лукаво ухмыляясь. «Просто для парня, который должен был спать весь день, я слышал довольно много шагов из своей комнаты внизу». Ремус покраснел. «Я не думал, что ты это слышишь». «Итак, что тебя беспокоит, Луни?» «Сегодня утром я сказал Тонкс что-то глупое и...» "-и ты сразу же об этом пожалел?" «Да», — ответил Ремус сквозь стиснутые зубы. «И ты думаешь, она тебя за это возненавидит?» «Да», — лицо Ремуса стало каменным. «Я уверен, что она этого не сделает, Муни. Она крепкий ребенок». «Я отправил ей записку с извинениями». Сириус выглядел так, будто сдерживал смех. С некоторым усилием ему удалось выдавить: «Чертова записка с извинениями?» «Она была настолько любезна, что приняла это». «Она ответила?!» «К счастью, да. Я чувствую себя полным идиотом». На это Сириус громко рассмеялся. «Предоставь себе возможность испортить отношения с леди еще до того, как они начнутся». Ремус уставился на него и пробормотал: «Я тоже н-не знаю, что ты имеешь в виду». «Скажем так, в последний раз, когда ты так нервничал из-за девушки, ты не давал нам спать всю ночь своими чертовыми шагами по нашему общежитию». Ремус покраснел еще сильнее, чем прежде. «Это не так, уверяю тебя». «Ну, когда ты будешь готов рассказать мне, кто эта счастливица, я буду здесь», — на лице Сириуса сияла торжествующая улыбка, он скрестил руки на груди и прислонился к стене кухни. Ремус тяжело вздохнул, поспешно схватил пирожки с кухни и медленно поднялся наверх, больше не испытывая голода. ... Три дня спустя на площади Гриммо появилась буря Уизли и Гермионы Грейнджер, чтобы остаться на лето. Рон, Фред, Джордж, Джинни и Гермиона тепло приветствовали Ремуса, к его большому удивлению. В последний раз, когда он видел Рона и Гермиону, он превратился в кровожадного оборотня. Гермиона воскликнула: «Профессор Люпин! Как приятно вас видеть! Защита от Темных Искусств прошла намного лучше с вами в качестве нашего учителя!» «Тебе больше не нужно подлизываться, Гермиона, мы не студенты!» — рассмеялся Фред у нее за спиной. Гермиона нахмурилась. Джинни сказала: «Но она права! Профессор Люпин был лучшим учителем Защиты от Темных Искусств, который у нас был!» Ремус улыбнулся им, благодарный за добрые слова. «Я скучаю по тому времени, когда был вашим учителем, но смею сказать, что теперь, когда я в Ордене, мне находят лучшее применение». Они широко улыбнулись ему, а Молли крикнула: «Вверх по лестнице, ребята! У нас куча работы, чтобы снова сделать это место пригодным для жилья! Умойтесь и спускайтесь на кухню как можно скорее!» Уизли и Гермиона поплелись вверх по лестнице, бормоча себе под нос. Римус слышал одного из них со своего места. «Мы только что закончили экзамены, мы должны быть в отпуске!» Ремус посмотрел на Молли и сказал: «Я был бы рад помочь с ужином сегодня вечером. Сколько человек?» Молли задумалась на мгновение, считая в голове. «С тобой, Тонкс и Сириусом будет десять!» Сердце Ремуса забилось немного громче под его потертым свитером. Он не видел Тонкс с того неловкого утра, которое они провели вместе несколько дней назад. Он начал немного нервничать из-за всей этой истории. Будет ли она тоже нервничать? Будет ли он слишком неловким рядом с ней? Хуже того, не смутит ли его Сириус еще больше? «О, Ремус!» — раздался позади него оживленный голос Тонкс. Он встревоженно обернулся к источнику звука. «Блин, Ремус, это всего лишь я! А не Пожиратель смерти!» Тонкс улыбнулась ему. «Я просто не ждал тебя так скоро, вот и все», — сказал Ремус. Он собрался с мыслями и добавил: «Как ты?» «У меня есть собственное жилье!» «Это замечательно. Я рад за тебя, Тонкс». «Спасибо! Мне нужно будет как-нибудь пригласить тебя, чтобы ты знал, где это находится! В следующий раз, когда мы вместе отправимся на задание, мы можем сначала аппарировать туда». «Куда трансгрессировать, моя дорогая племянница?» — спросил Сириус, спускаясь по лестнице. «У меня есть собственная квартира в городе!» — с гордостью воскликнула Тонкс. «Нужна какая-нибудь мебель?» — спросил Сириус. «Если ты не против чистокровной, змеиной атрибутики, у меня ее полно». Тонкс рассмеялась, ее розовые волосы цвета жевательной резинки затряслись от ее хохота. «Нет, нет, у меня полно маггловской мебели от моей бабушки!К тому же, я не думаю, что наши фамильные реликвии Блэков будут соответствовать моим сокровищам из Хаффлпаффа». «Сомневаюсь, что тебе нужна вся эта слизеринская чушь наряду с твоей гордостью Хаффлпаффа», — сказал Ремус. «Нужно было быть гриффиндорцем, как мы», — заметил Сириус. «Вы, гриффиндорцы, думаете, что вы самые храбрые», — сказала Тонкс. «Хаффлпаффцы тоже храбрые и отважные!» Сириус фыркнул и закатил глаза. «Ну, воспользуйся своими умениями Хаффлпафцев. Сегодня нам нужно накрыть ужин на десять человек, и я думаю, что Кричер спрятал большую часть тарелок».