"Сюаньлун - сокровенный дракон"

      Сюаньлун не сразу пришел в себя, после того, как впился в шею Ибо. Вкус крови, а главное ощущение растекающейся по меридианам живительной энергии, лишили его возможности соображать. Приятное чувство, словно чистая вода вымывает грязь из забитого стока, именно так дракон ощущал процесс очищения организма от полыни с горы Таньшань. Очнувшись, он понял, что держит в руках бессознательное тело любимого человека. Чжань бережно положил его на подушку, а затем шокированный содеянным, отскочил от дивана и упав на колени, уставился на свои руки. Неприятный привкус железа наполнял легкие при вдохе, дракон облизал губы и снова почувствовал приятный вкус.       Вскочив на ноги, он рванул в ванную, где включив кран, зачерпнул пригоршню воды. Взгляд поднялся на зеркало и дракон застыл. С ужасом он всматривался в свое лицо: алые глаза, длинные клыки ящера и раздвоенный язык, так и норовящий снова облизаться. Зачерпнув снова воды, Чжань принялся стирать с губ кровь, полоскать рот, а для верности еще почистил зубы. Когда он снова поднял голову, на него смотрел обычный он. Только теперь он решился выйти из ванной и вернуться в гостиную, где еще пару минут стоял рядом с диваном, разрываясь между желанием надавать себе по мордасам и оказать наконец-то помощь Ибо.       Выбрав второе, дракон осторожно поднял тело молодого человека и перенес его в спальню, где уложил на кровать, прикрыв пледом. Усевшись на край постели, Чжань некоторое время всматривался в лицо Ибо. Умиротворенное, спокойное, без своего обычного взгляда исподлобья. Последнее время, правда он смягчился и уже не смотрел с подозрением, ожидая какую-то подставу. Мужчина всегда удивлялся, что такого он сделал, что этот мальчишка так ему не доверяет?       Но сейчас, Ибо сам проявляет инициативу к общению. По вечерам они подолгу засиживаются за игрой в вэйцы, которой так внезапно, заинтересовался молодой человек. И надо сказать, делал успехи. Впрочем, как ему не понимать ее, когда он на протяжении тысячелетних перерождений был спутником дракона и его извечным партнером в этой игре умов. К моменту завершения очередного круга Сансары, он уже знал манеру игры дракона, как свои пять пальцев. Они могли играть и не произносить слова, потому что их ходы говорили за них лучше слов.       Ну, вот. Воспоминания о прошлом, как и всегда вызывают ноющую боль в груди и лишают воздуха. Дракон убрал с лица Ибо несуществующую прядку, поправил плед и вышел из спальни, на ходу отправляя сообщение Фан Чанчан с просьбой приехать к нему. Говорить о том, что он собирался ей поручить по Безмолвной речи дракон не собирался. Такие вещи стоит обсуждать тет-а-тет. Но и это не главная причина — ему просто необходим кто-то живой рядом, кто-то способный его отвлечь от воспоминаний, от боли. В данный момент они не вовремя посетили его, сейчас важно другое.       Пока лиса добиралась до квартиры, где Чжань жил, дракон успел отправить предупреждающие послания другим лунам и поговорить с Мо Яном, оставив ему самому доставить новости до императорского двора Хуаньди. Собрав последние силы, он воспользовался перемещением в пространстве и посетил квартиру Чжулуна, не обнаружив там ее хозяина, вернулся домой.       Ступив на пол своей гостиной он сразу почувствовал там присутствие давней соратницы. Обернувшись, и правда обнаружил Фан Чанчан сидящую на полу в углу на подушках. Запустив руку в чашу с камушками для игры в вэйцы, она с наслаждением перебирала их со счастливым выражением лица.       — Ты знаешь, мне приятно, что ты настолько мне доверяешь, что пригласил в пустой дом, так еще и позволил увидеть итог вашего наслаждения с Ибо, — нарочито капризно фыркнула лиса, поднимаясь и подходя к дракону, — Знаете, господин Великий дракон… — тон Чанчан изменился на томный, она положила руку на грудь дракона и тут же с ужасом в глазах одернув ее, отскочила от Чжаня, — Ты… Вы… Кто ты?       — Все тот же Великий дракон, — ухмыльнулся Чжань, понимая, что именно заставило лису прийти в ужас.       — Ибо! — глаза лисы расширились от понимания и она рванула в спальню.       — Не дразни спящего тигра, — менторским тоном произнес дракон, облокотившись о косяк спальни. С усмешкой в глазах он наблюдал как лиса буквально обнюхивает молодого человека, без сознания.       — Как ты мог? Он же мог умереть! — страх, уважение и почтение были моментально отброшены.       Чанчан вцепилась в рубашку дракона. Поводив носом, она учуяла и на ней остатки крови, отчего брезгливо сморщилась и оттолкнула дракона, проходя мимо, обратно в гостиную. Чжань, не переставая усмехаться, последовал за ней, чуть задержавшись закрывая осторожно дверь, бросив взгляд на кровать.       — И что же заставило тебя так поступить? Теперь ты не чистый, — фыркала лиса, усаживаясь на диван и скрещивая руки на груди.       — Меня отравили полынью с Хуашань, идея напоить меня кровью пришла Ибо… И в свете событий я не стал отказываться. Одна жизнь ничего не значит, когда на кону миллионы, — тихо ответил дракон, откинувшись на стену у двери в спальню.       Сидеть не хотелось. Голова гудела от перенапряжения, а меридианы горели от бушующей в них неусвоенной энергии. Надо поскорее закончить с лисой и заняться наконец-то тем, что получил в дар. Потерять такое количество, данной добровольно и такими потерями, энергии было бы кощунством.       — Так от меня ты чего хочешь? Чтобы я тоже пожертвовала тебе каплю другую? — лиса дергала ногой, происходящее бесило ее.       Ей было все равно, что дракон поранил Ибо, больше ее обижало, что тот, кого она столько сотен лет яростно защищала от всех, называя чуть ли не святым, таким не оказался. Чанчан не могла поднять на Чжаня глаза, чтобы не начать полыхать гневом. Боги, да она даже посмела упрекать Великого дракона, хватило же совести и смелости.       — Найди Гун Цзюня, — услышав просьбу Чанчан вскинула голову и уставилась на Чжаня с таким выражением лица, словно тот предложил ей змею съесть.       — А с ним-то что? — поморщилась лиса.       — Нас всех отравили: меня, Цинлуна, Байлуна и подозреваю, что его тоже. Только вот он, единственный кто еще не объявился. Я беспокоюсь.       Чанчан прищурилась. Дурой она никогда не была, иначе Сюаньлун никогда не доверил бы ей все те задания и не наделил бы огромными полномочиями. Ху-яо быстро поняла, кто и зачем отравил хранителей сторон света и не могла не признать этот ход более, чем умным. Неизвестно, чем бы все закончилось, не приди сегодня к дракону Ибо. Представив возможное будущее, лиса поежилась.       — Не думаешь, что это он вас предал? — ехидно оскалилась Чанчан, подавшись вперед, — Эта высокомерная ящерица вполне себе способен на это…       — Думай, что говоришь, — рявкнул Чжань, сжимая кулаки, сдерживаясь от желания схватить лису за горло.       — Что не так? Его кровь любого заморочит, — расслабленно фыркнула Чанчан снова откидываясь на спинку, взяв в руку кулон из янтаря, она принялась его вертеть, делая вид, что рассматривает его, — Кроме того он пропал, на зов не откликается. И он прекрасно знает обо всех планах драконов. Задурил вам голову, а вы и рады. Ладно-ладно, — лиса подняла руки, а следом поднялась и сама, — Пойду найду твоего дражайшего воспитанника.       — Неужели ты до сих пор обижаешься на его дружеские шутки?       — Дружеские? — мгновенно завелась лиса и подбежала к дракону вплотную, впиваясь глазами в его глаза, — Он считает меня ребенком! Мне несколько тысяч лет! Я, если бы захотела, давно стала бы Небесной лисой, между прочим, а сама торчу тут и помогаю вам, неблагодарным лунам! — Чжань закрыл глаза и стойко терпел оглушительный ор и разбрызганную слюну на своем лице.       Дракон думал про себя, что Чанчан, как была той маленькой лисичкой, когда они в первый раз встретились, так ею и осталась. Сколько бы десятков, сотен или тысяч лет не прошло, а она все так же в штыки воспринимает шутки, где ее показывают ребенком. Совершенно не желая принимать тот факт, что Чжулун, тот кто все шутки и придумывает, гораздо старше ее, а уж Великий дракон, тем паче. Но нет, вспышки ярости не избегал ни один, ни второй.       — Знаешь, что он спросил меня при последней встрече, знаешь? Вырос ли у меня третий хвост?! Третий! У меня их сто три!       — Скоро будет четыре, — не удержался Чжань, но заметив наливающиеся кровью глаза напротив, решил не доводить и без того взбешенную лису, — Сто четыре, я хотел сказать, конечно же, сто четыре. Успокойся, просто найди его… Предатель он там или нет, мы разберемся дальше. Или ты не веришь в мою незаинтересованность?       Лиса фыркнула и отошла на пару шагов, не спуская с дракона прищуренных глаз.       — Когда-то я верила, что ты останешься чистым навсегда, — буркнула Чанчан и развернувшись на каблуках, шагнула вперед, исчезая в пустоте.       Чжань бросил взгляд на дверь в спальню и подумал, что оградить ее от внешних шумов в свое время было отличной идеей. Дракон вышел на середину комнаты и сел в позу лотоса, где стоял. Ему потребовалось около получаса, чтобы более-менее успокоить бурлящую энергию в меридианах. Затем он поднялся на ноги, в его руке появился черный люэдао, а мужчина встал в защитную стойку, начиная процесс подчинения.

***

      Первое, что почувствовал Ибо, когда очнулся — жажда. Он попытался сглотнуть, но все напрасно, горло было нещадно сухим. Молодой человек попытался открыть глаза, но тут же почувствовал, что не хватает воздуха. Он немного задержал дыхание и попробовал снова вздохнуть — получилось. Легкие отказывались работать в полную силу, редко сокращаясь, наполняя организм кислородом. При этом сердце билось, как бешенное и скоро, Ибо уже чувствовал его у себя под языком, оно грозило выскочить вон.       Он попытался вспомнить, что произошло и перед глазами встал образ Чжаня с алыми глазами и раздвоенным языком. Молодой человек боялся, что когда дракон будет прокусывать кожу, испытает боль, но на удивление, этого не произошло. Все, что он ощутил это легкое давление и приятное чувство от прикосновения чужих губ. А когда они принялись посасывать кожу, Ибо и вовсе почувствовал возбуждение.       «Судя по всему он неплохо меня обескровил, — подумал Ибо, не решаясь открыть глаза. Да и что произойдет, если он их откроет? Ничего. Он даже позвать дракона не сможет, — Подожду, сам придет».       Ждать долго не пришлось. Через пару минут, дверь в комнату открылась и в комнату вошел Чжань с подносом в руках. На губах Ибо расползлась довольная улыбка, когда нос почуял аромат свежезаваренного чая — наконец-то он попьет. Открывать глаза молодой человек не спешил, не желая испытать неприятных ощущений, да и ожидание, когда дракон подойдет к кровати и сядет на ее край, будоражило.       — Хватит притворяться, открывай глаза, — тихо произнес Чжань, усаживаясь, как и ожидалось, на край постели. Ибо услышал как поднос со стуком встал на тумбочку, а посуда на нем издала гулкое бряцание.       — Не хочу, мне тяжело, — шептал молодой человек, не в силах говорить громче, — Ты совсем удержу не знаешь, я чуть не умер. Возьми на себя ответственность, Великий дракон.       Услышав ехидство в обращении к себе, Чжань мягко улыбнулся и склонив голову всматривался в лицо Ибо. Царящий полумрак не мог скрыть от глаз дракона побледневшую кожу, сухие потрескавшиеся губы, редкое дыхание и частое сокращение яремной вены, что набатом било в мозгу Сюаньлуна, словно храмовый набат. Мужчина пересел спиной к изголовью кровати и приподнял Ибо за плечи, поправил подушки, подложив еще одну.       — Давай, ты наверняка пить хочешь, — Чжань взял с подноса маленькую чашку и придерживая молодого человека, поднес к его губам посуду. Ибо осторожно отпил, давая жидкости медленно стечь по засохшему горлу и только потом сделал еще несколько глотков, осушая чашку, — Бульона или еще чаю? — поинтересовался Чжань, возвращая посуду на поднос.       — Бульон, — более живым голосом произнес молодой человек, пытаясь приоткрыть глаз.       Вопреки ожиданиям, света не было. Зайдя в комнату, Чжань прикрыл дверь и теперь только маленькая полоска света заходила внутрь, нисколько не мешая и не вызывая неприятных ощущений. Ибо открыл второй глаз и с любопытством наблюдал, как дракон берет с подноса пиалу с ложкой и поворачивается к нему. Заметив, что за ним наблюдают, Чжань мягко улыбнулся молодому человеку и набрав в ложку бульона, поднес ее к губам того. Ибо отхлебнул, не сводя при этом взгляда от красивого лица мужчины. Во взгляде дракона не виднелось ни капли раскаяния или смущения за то, что он чуть не убил молодого человека. Ибо думалось, что это? Наглость или высокомерие?       — Предлагая подобное, ты должен был рассчитать все риски, — словно прочитав мысли, произнес Чжань, поднося к губам Ибо очередную ложку бульона.       — То есть это я виноват? — приподнял бровь Ибо, облизывая с губ остатки отвара.       — Я перерожусь — вы умрете навсегда. Разве это не твои слова? — процитировал самого молодого человека дракон, хитро улыбаясь, набирая бульон в ложку.       — А? — от возмущения у Ибо открылся рот и расширились глаза, а затем разразился заливистым гогочащим смехом.       Чжань укоризненно покачал головой, при этом все также хитро улыбаясь и поднес ложку к губам Ибо.