Позволь себе быть счастливым

— Девица эта тебе не нужна, значит, — язвительно прошептала Марфа Финисту, догнав его в толпе чуди, которые вели их компанию через горы. — То-то я смотрю при всей вашей силушке богатырской, вы пару верёвок вдвоём! разорвать не смогли. А вместо этого предпочли друг по дружке… хм… покататься. Богатыри, одним словом. — Не выдумывай, Яга, не катались мы! — почти выкрикнул Финист, оправдываясь, а потом оглянулся вокруг и добавил тихо, чуть смущаясь: — Ну, просто не получилось верёвки сразу разорвать. Такое бывает… — Это ты своим бабам в постели говорить будешь, что «не получилось» и «такое бывает»… — подмигнула Яга. — А меня не обманешь — по сердцу тебе девка, ох, по сердцу. Признай это. — Да и иди ты, сводня старая! — в сердцах махнул рукой Финист и быстро пошёл вперёд, подальше от смеющейся над ним ведьмы. А та, в свою очередь, хитро улыбнувшись, чуть замедлила шаг, чтобы поравняться с идущей позади Марьей: — Ну как, девица красная, хорошо полежала на добром молодце? — И ничего я на нём и не лежала! Скажешь тоже! — возмутилась Марья. — Нас просто чуди вместе, в смысле вдвоём, крепко связали, — попыталась оправдаться она, розовея щеками. — Кон-е-е-е-чно, — ехидством тона Яги можно было хлеб резать, — то мы телеги одной рукой с лёгкостью переворачиваем, а то с обычными верёвками справиться не можем. Ох, не спроста силушка-то ваша богатырская рядом друг с другом враз испарилась, ой, не спроста. Влюблён он в тебя, девица, как пить дать влюблён. — Да с чего бы? Этот павлин надутый окромя себя никого больше не любит. Да и не нужен ему такой «мужик в юбке». — Как знать, как знать… Кто уж там кому нужен, а вот только ко мне в избушку Финист прошлой ночкой не пошёл. — В смысле? А ты его звала для?.. — сообразив о чём речь, ещё сильнее зарделась Марья. — Да-да, ты правильно поняла. Позвала я Сокола нашего, ночку жаркую вместе провести, да вот только отказался он. А вот этот твой, прихвостень, согласился, хотя и влюблён в тебя. Вот и думай, девка, думай. Сделав своё дело, довольная Марфа, радостно потирая руки, направилась вперёд. **** После того как чуди благополучно отпустили их, а Марфа вновь превратилась в старуху, успокоившийся Финист сам поравнялся с ней. — Я смотрю, Марья на Цвыря какие-то удивлённые взгляды кидает. Неужто рассказала ты ей в чьей постели её дружок ночь провёл? — Всё-то он догадливый видит, всё-то он замечает… за другими, — скрипуче пробурчала в ответ Баба-Яга. — Ну намекнула я ей, да. Мужик должен уметь отвечать за свои поступки. А ежели ты считаешь себя влюблённым в девицу, то жди терпеливо свою суженую, а не ведись за первой же юбкой, которая тебя сладким местом поманит. Прав ты был, себе на уме мальчонка-то, выгоды своей нигде не упустит. — А ведь ты и меня проверяла вчера, старая, да? — Ну как сказать… — остро взглянула она на него. — Да ежели и проверяла, что с того? — А ну кабы согласился я? — Ну, согласился… Так и полюбовничали бы мы с тобой в своё удовольствие по старой памяти. — И ты бы тут же всё Марье рассказала? — Финист обалдевал от её женского коварства. — Да, рассказала, — нисколько не смутившись, подтвердила Яга. — Потому что девица эта мне не безразлична. А ежели ты на каждую юбку кидаешься, то ей с тобой лучше дела не иметь. — Ну ты и!.. — не то возмущённо, не то восхищённо сказал Финист. — Ведьма! **** После того как богатыри погрузили зачарованный камень на телегу, вся компания медленно направилась к Белому городу. Баба-Яга чуть отстала и легонько придержала Финиста за руку, чтобы он тоже замедлил шаг, и они могли поговорить без лишних ушей. — Привиделось мне туточки, соколик, что ты Марье чуть было на шею не кинулся, когда живой её у камня увидал. Али и сейчас скажешь, что ничего «такого» к ней не испытываешь? — Не скажу, — хмуро ответил Финист, — понял я сегодня, что дорога́ она мне. Но всё равно мой ответ не изменился — вместе с ней я не буду. — Ну что ж такое-то, а?! — всплеснула руками Баба-Яга. — Что тебе, остолопу, мешает? — Да разве ты не знаешь… — он подбоченился и в своей пафосной манере повёл рукой: — Истинный сокол — свободный! Нигде не задерживается, никому не принадлежит. И ничто ему не любо, окромя подвигов ратных, и никто ему не люб, окромя себя самого, — на последних словах он усмехнулся, давая понять, что в курсе, какие про него разговоры ходят за спиной. — Не ври мне, Финист, ох, не ври! — разозлилась Баба-Яга, которая прожила много столетий и умела видеть больше, чем людям хотелось ей показать. — Зубы можешь заговаривать кому другому, а я-то вижу, что устал ты мотаться по чужим городам, да по чужим постелям ютиться. Сколько ты мне тут про жажду подвигов не пой, а хочешь ты не только славы богатырской, но и любви. Настоящей, взаимной, как в песнях поётся. А ещё семью крепкую, да детушек малых. — Кто ж этого не хочет… — хмыкнул он и замолчал, не собираясь делиться с ней своими мыслями, но старуха не отставала, а требовательно смотрела ему в глаза. И Финист всё же решился открыть ей душу: — Боюсь я, Марфа. — Да как же это… — даже растерялась Баба-Яга, поняв, что наконец услышала истинную причину. — Чего же ты боишься, касатик мой? — Того, что отнимет её у меня судьба, как отнимала раньше всех, кто был мне дорог, — он глубоко вздохнул. — Хотя она в любом случае отнимет, понимаешь? Ведь, если не сложу я голову в каком-нибудь походе, то переживу Марью — старюсь-то я гораздо медленнее обычных людей. А я вряд ли ещё раз это вынесу — хоронить любимую женщину. — Ещё раз? А разве ты?.. О-о-ой, милый ты мой… — осознав, что он имел в виду, жалостливо выдохнула Яга. — Да, — кивком подтвердил мужчина её догадку. — Была у меня в жизни первая любовь, — он с намёком посмотрел на Марфу. — А была и вторая… — Финист прервался, собираясь с силами для дальнейшего рассказа, Яга терпеливо ждала. — Когда расстались мы с тобой, поклялся я, глупец, что больше не полюблю никогда. Что буду просто пользоваться своей привлекательностью, получать в постель женщин, ежели они сами того захотят, но своё сердце больше не отдам никому. Никому и никогда! Да только судьба смеётся над нашими решениями. Встретил я её, свою Любушку, и влюбился без памяти. Вот только в жёны взять не успел. Пока в походе деньги на свадьбу добывал, забрала её болезнь клятая. Схоронили её по обряду как невесту, а вместе с ней и сердце моё. Решил я тогда, что больше этой боли не допущу. Сильнее душевная боль любой телесной, не хочу снова её испытывать. — Ты… Я… — не смогла сразу подобрать слов потрясённая его исповедью Баба Яга. — Прости меня, соколик, что влезла к тебе душу. Как лучше хотела, дура старая… — Да ладно, — отмахнулся от её извинений Финист, — говорят, иногда надо всё рассказать понимающему человеку. И действительно ведь — легче становится. — Он помолчал, задумчиво глядя вперёд. — Получается что от ворогов не бегал я никогда, а от боли душевной бегу. И семьёй больше так и не обзавёлся. А чтобы забыться — странствовать отправился. Решил жизнь свою посвятить тому, чтобы людям помогать, да подвига сыскать. Всё делал, лишь бы от папаши отличаться. И прибило меня сюда, в Белогорье. Почитай уж годков тридцать тут живу. И вот уже много лет знает весь люд белогорский… — снова привычно вернулся он в свою чванливую ипостась, — что Финист Ясный Сокол — этот павлин надутый — любит только: подвиги — свои, былины — про себя, и отражение в зеркале — своё. А о чём-либо другом никому и ведать не следует. — Ты знаешь, а я тебя прекрасно понимаю… — не повелась на его пафосные речи, а легко ухватила самую суть Баба-Яга. — Я ведь тоже расставалась тогда с тобой и думала, что не хочу себе сердце рвать, после твоей смерти. А сейчас понимаю, что лучше десять лет с любимым человеком в горе и в радости прожить, чем сотни лет вольным ветром порхать с цветка на цветок. Сколько кому сроку отведено, то одному Создателю ведомо. Позволь себе быть счастливым, Финист Ясный Сокол. А то ведь так и… Тут они увидели впереди луч света, разрезающий небо на Белым городом, и разговор закончился сам собой. **** Финист благодарно склонился вместе с другими горожанами перед четвёркой истинных победителей. Но тяжело было на душе у него. И не потому, что не смог он подвиг совершить и сам спасти Белогорье, а от того, что с болью в сердце вспоминал свои отношения с Марьей в замороке Цвыря. Там, в этом придуманном мире, у него была та жизнь, о которой он всегда в глубине души мечтал: заботливый отец, взаимная любовь, надежды на счастливую семью. Понимал он, что стоит сейчас перед выбором: стать возлюбленным Марьи и позволить себе быть счастливым столько, сколько судьба отмеряла, или продолжать и дальше свою привычную, одинокую жизнь. — Что ты здесь топчешься, остолбень? — подкралась сзади и хлопнула по спине глубоко ушедшего в свои мысли Финиста необычайно весёлая Баба-Яга. — Иди, Ясный Сокол, да пригласи нашу героиню куда-нибудь. Она же ждёт. — Куда пригласить? — вдруг растерялся Финист. — Не важно, там на месте придумаешь, — отмахнулась Яга. — А коли откажет? — задумчиво разглядывая весёлую Марью, радостно обнимавшуюся со своей сестрой, всё ещё сомневался он. — Не попробуешь — не узнаешь, — усмехнулась Яга и слегка толкнула его в спину. — Ну, смелее, богатырь. Финист полностью развернулся к ней, внимательно посмотрел в её улыбающееся морщинистое лицо и наконец принял решение. Светло улыбнувшись, он наклонился и поцеловал её в щёку: — Спасибо тебе за всё, Марфа. — Будь счастлив, любезный мой, — в ответ потрепала она его рукой по златым кудрям и добавила, словно благословляя: — Лети, соколик. — Марья, тут… Тут мысль такая родилась… — Какая?.. — Может быть мы с тобой вдвоём… — Вдвоём?.. — Ну да… Сходим куда-нибудь?.. — Куда?.. — Ну там… Подвиг совершим… — Я согласна!