Сердце дракона

      Этот город никогда не спит…       Токио. Ночной, раздражающе шумный Токио. Он словно оживает после захода солнца и превращается в царство света и звуков. Улицы укутываются в ореолы ярких неоновых огней, рекламные щиты превращают окружающий мир в огненное шоу, а яркие логотипы и цветные изображения на фасадах зданий создают своеобразный калейдоскоп, в котором переплелись все цвета радуги.       Гудки автомобилей, звон велосипедных колокольчиков, свист пешеходных светофоров, гомон толпы, шум метро… Всё это создаёт непрерывный ритм города, словно сердцебиение мегаполиса. Ну или же просто вызывает мигрень — тут уж кому как.       Устало лавируя между прохожими, я мысленно проклинала себя и свои туфли. Себя за то, что додумалась надеть лодочки на семисантиметровом каблуке, а лодочки за то, что натёрли, невзирая на капронки. В принципе, надевать каблуки на пятичасовую смену уже было не самым умным поступком, что уж тут говорить о том, что надела я их первый раз в этом «сезоне». Дура. Как пить дать, дура.       Посильнее укутавшись в джинсовку, ещё раз помянула себя добрым словом — днём было тепло, а вот с наступлением ночи похолодало. Значительно похолодало.       Обхватив себя руками в попытках согреться, я, как могла, ускорила шаг, чтобы поскорее добраться до метро и укрыться там от холодного ветра. Что тут сказать, фокус не удался. При чём ни первый — теплее от этого не стало, ни второй — на станции тоже было прохладно из-за кондиционирования воздуха. Оставалось малое — ожидать прибытие поезда, прижимая руки к груди, и вздрагивать от холода.       Облокотившись на бетонную колонну, я закрыла глаза на мгновение, пытаясь собраться с силами — устала жутко! Причём как морально, так и физически. Руки замёрзли, голова раскалывается, ноги гудят от усталости, а про истерзанные туфлями пятки вообще молчу — каждый шаг отдаёт болью. Вокруг шум и суета — звуки проезжающих поездов, голоса пассажиров, шум объявлений. Проклятая мигрень…       Медленно стянув с головы резинку, что до этого доблестно держала высокий хвост, я ощутила некое облегчение. Мимолётное, но всё же. Внезапный шум и порыв сквозняка символизирует прибытие поезда — приходится отлепиться от колонны и, еле переставляя ноги, пройти в вагон. Благо, есть свободное место. Блаженно откинувшись на спинку и запрокинув голову, я вновь прикрыла глаза — спать хотелось зверски. Нельзя!       Должна признать, эта мысль отрезвляет — заставляет разлепить веки и невидящим взглядом уставиться на мимо проносящийся туннель. Не хватало ещё вырубиться и проспать свою станцию. Прецеденты уже были и мне не особо понравились. Ибо тащиться с конечной станции в одиннадцать вечера удовольствие сомнительное, скажу я вам. Ну да ладно… Хлеб закончился — утром на завтрак ничего нет… Да и молоко с яйцами докупить стоит… Рё собу просил… Курица вроде ещё была… Не помню…       От раздумий отвлекает объявление из динамика над дверью в другой вагон — моя остановка. Медленно поднявшись со своего места и придерживаясь за поручень, чтобы устоять на ногах, я потопала по станции, прикладывая едва ли не титанические усилия, дабы не споткнуться. Лестничный пролёт, турникет и вот он — выход на улицу!       Одна беда — холодно.       Зябко поёжившись, печально вздохнула и поплелась домой. Почти! Ещё немного и завалюсь спать — всего лишь два квартала, круглосуточный магазинчик на перекрёстке, ещё один квартал и дома. По хорошему счёту, можно было бы и рядом с метро закупиться — не пришлось бы делать крюк, но в своём районе дешевле. Так что делаем очередной печальный вздох — нам себя жалко, и продолжаем истязать пятки, ибо дурёха и вообще сама виновата. Нужно купить пластырь…       Небольшой круглосуточный магазинчик с характерным названием «Днём и Ночью» встретил меня своим зелено-бело-оранжевым фасадом и неизменно мигающей лампочкой на вывеске. На фоне скудно освещённой улицы этот магазинчик всегда казался мне неестественно ярким и красочным, но в то же время успокаивающим.       Как ни посмотри, а в сравнении с центральными улицами мегаполиса спальные районы освещались бедно и лично у меня вызывали желание поскорее добраться домой.       — Добрый вечер. — поздоровалась я с милой женщиной лет сорока. Госпожа Ямамото, взглянув на меня поверх очков в красной оправе, лишь устало улыбнулась и кивнула. Улыбнувшись ей в ответ, я направилась к нужным мне полкам. Магазин пуст, и только тихий шум холодильников и стук моих каблуков об плитку нарушают эту идиллию.       Медленно проходя мимо полок с продуктами, я иногда останавливалась, пытаясь вспомнить, чего может не хватать дома. Но как бы не пыталась, в голову ничего не приходило. Выцепив буханку тостерного хлеба, я мельком глянула на соседнюю полку с печеньем. Подумала, взяла и его — побалую Рё вкусняшкой. Выбрав в мясном куриное филе посвежее, я неспешно направилась к кассе. Поставив товары на столик, добавила ко всему ещё и две упаковки пластырей с Парацетамолом.       — Снова допоздна на подработке? — пробивая молоко, спрашивает женщина, я лишь улыбаюсь в ответ и начинаю искать кошелёк в сумке.       — Ага… Да мне и лучше — везде и всё успеваю! — бодро вру я, ибо ничего не успеваю. Особенно учиться — тут даже скрывать не буду.       — Здоровье себе посадишь… — скорбно вздыхая, говорит Ямамото-сан и продолжает пробивать мои неизменные покупки — жестяные банки с энергетиком. Приходится улыбаться и также неизменно врать:       — Я не часто, — эта фраза всегда идёт в паре с улыбкой — такой своеобразный комплект из арсенала под названием «Лицемерие».       Сложив покупки в пакет и пожелав женщине доброй ночи, я направилась домой.       Ещё один квартал — последний рывок, — и я буду дома! Лягу на футон, укроюсь тёплым одеялом и в очередной раз забуду про домашку. Её, кстати, много накопилось, да и новую тему по алгебре стоило бы проштудировать, японский подтянуть, история тоже была бы не лишней… но не судьба!       В универ я всё равно не собираюсь, да и не светит он мне при всём желании. Так что закончу старшую школу как-нибудь, а там видно будет — разберусь.       На этой отчасти позитивной мысли я наконец-таки подошла к своему многоквартирному дому. Пошарив в сумочке, в очередной раз пообещала себе выложить из неё всё ненужное и вообще отпороть этот дурацкий внутренний карман по центру — только мешает. Наощупь отыскав ключи, я, набросив кожаную петельку-брелок на палец, стала подниматься по лестнице. Не спеша, ступенька за ступенькой, пролёт за пролётом, и вот он, родной коридор третьего этажа. Тихо вставив ключ в замочную скважину, стараясь не шуметь, отпираю дверь. Ещё тише поворачиваю ручку двери и вхожу в тёплую по сравнению с улицей квартиру. Наконец-то…       Сев на порожек «прихожей», я стянула проклятые мною лодочки и блаженно выдохнула, ощущая облегчение в своих уставших ногах. Всё же каблуки — это, безусловно, прекрасное, но порождение зла. И любой, кто скажет обратное, — либо лжёт, либо просто глупец.       Тихо щёлкнув выключателем, я включила свет в коридоре и по совместительству на кухне. Квартирка у нас маленькая, так что прихожая от кухни только недлинной гипсокартонной «стеночкой» и отделяется. Угрюмо уставилась на побитые, нет, не жизнью — туфлями, ноги. И как я завтра в школу пойду? Тут и пластырь не поможет…       — Вот дура! — всё же не сдержалась и прошипела я. Походка у меня завтра, конечно, будет… Страх и ужас, в общем. Поставив злосчастную обувь на полочку и выцепив из неё же серые тапочки, я пошаркала на кухню. Улыбнулась. На столе под прозрачным колпаком меня ждал мой ужин — мелочь, а приятно.       Водрузив на стол пакет, аккуратно вытащила из него содержимое, дабы не шуршать лишний раз. Молоко, курица, яйца — в холодильник, печенье — на полку к чаю, таблетки — в аптечку, энергетики и пластыри — оставила. Последними сейчас буду реанимировать пятки, а первые… От первых папа тоже был не в восторге и в принципе сходился во мнении с Ямамото-сан, так что энергетики благополучно проживали в моей с братом комнате, вне зоны досягаемости последнего.       Поужинав и кое-как залепив кровавые мозоли, я тихо поставила посуду в раковину — завтра вымою. Взгляд метнулся на часы на стене, те непреклонно демонстрировали, что как бы начало первого — время не детское и все дела. Опять не высплюсь…       Глубоко вздохнув, забрала жестяные банки со стола и, выключив свет, скрылась в своей комнате. Дальше было закономерное: одежда брошена у изголовья футона, энергетики временно поставлены на ближайшую полку, а я завалилась спать, в полусознательном состоянии отмечая, что опять не смыла с глаз тушь…