Сто оттенков одиночества

      Гермиона медленно просыпается, закутанная в простыни. Сильные руки прижимают ее к себе так цепко, будто она жертва в капкане. Неожиданная паника подкатывает к горлу, но, когда она поворачивает голову, то расслабленно выдыхает.       Драко. Это всего лишь Драко.       Гермиона смутно помнит то, что произошло накануне, и почему он здесь. Вероятно, причина была достаточно весомой, иначе Драко не оказался бы рядом с ней. Его белесые волосы спутаны и разметаны по голове, мягкие тени от витража скользят по ним, меняя их оттенок.       Он крепко спит, не заметив ее пробуждения, и это дает ей крохотный шанс полюбоваться им. Порассматривать его расслабленные черты лица, обычно задетые напряжением. Она задевает и проводит пальцами по его щеке и губам. И когда его веки начинают трепетать, Гермиона прижимается к его губам своими, так, что распахнув глаза, он без промедления отвечает на ее внезапный утренний поцелуй.       Тело мгновенно откликается на вторжение его языка в ее рот, на движение его ладони вдоль ее спины. Всё происходит настолько гармонично и нежно, что она теряется в его объятиях. Позволяет целовать себя, позволяет вести ее по краю пропасти, теперь отчетливо зная, что он умеет не только толкать ее за черту, но и взлетать вместе с ней до небес.       — Что ж, с добрым утром, пташки, — тянет Дафна, суша волосы на ходу. Гермиона напрягается и отстраняется от Драко.       Он же прочищает горло и садится на постели. На нем брюки и помятая рубашка с наспех застегнутыми пуговицами.       — Спасибо что пришел, — продолжает Гринграсс, заправляя постель движениями палочки. — Одна бы я с ней не справилась. Грейнджер, ты меня всерьез напугала.       — Но… я не помню, что было… — Гермиона трет глаза и лоб. Ее слегка морозит и она натягивает на себя одеяло. — Может, вы мне расскажете?       — Ты не могла уснуть, а потом начала задыхаться, при этом что-то неразборчиво говоря. Вид у тебя был, честно признаться, почти предсмертный. Драко пришел сам, хотя я не звала его, — она разворачивается, нахмурив лицо. — Кстати, а как ты узнал, что ей плохо?       Гермиона переглядывается с Драко и он быстро отводит взгляд в сторону. Он что-то скрывает? Гермиона тянется к нему рукой, но он уже поднимается на ноги, поправляя пояс брюк и рукава рубашки.       — Мне уже пора, нужно еще успеть переодеться.       — Эй, Малфой! Ты не ответил на вопрос, — достает его Дафна, пока Гермиона зарывается в одеяло с головой.       — Да отпусти ты его уже, Даф. У нас сегодня действительно важный день.       — Так-так, — отзывается Гринграсс, и Гермиона уже жалеет о том, что невзначай проболталась. — Что за день? Я тоже хочу знать. Что-то планируете?       — Нет, — отвечают они хором, и Дафна обиженно поджимает свои губы. Она отворачивается к шкафу, выбирая одежду на сегодня.       — Так и быть, узнаю у Тео. Может быть, он проболтается чуть больше, — бурчит она в недра шкафа. — Кстати, что насчет выходных? Мы же идем в Хогсмид? — спрашивает она, быстро задавая свои вопросы, и даже не замечает, что Драко уже улизнул в дверной проем. Она оборачивается со свежей школьной формой в руках и всматривается в лицо Грейнджер.       — Отлично, — в ее голосе прослеживается досада и решительность. — На занятия я, видимо, сегодня тоже иду одна. И мне лучше не спрашивать, что вчера между вами было.       Гермиона ворочается в постели, в поисках своей волшебной палочки. Находит ее под подушкой и с облегчением выдыхает.       — Именно.

***

      — Ты не думала о том, что лучше было бы применить чары невидимости, как делал Тео? — спрашивает ее Малфой, следуя за Гермионой по коридору четвертого этажа.       Они закончили с отработкой на сегодня, успев восстановить балки на обеде, и теперь шли прямиком мимо кабинета Трансфигурации. Да, они снова прогуливают, и Гермионе это действительно не нравится. С каждым разом она всерьез задумывается, не вылетят ли они из Хогвартса именно сегодня? Ведь вероятность сводится уже к девяносто девяти из ста.       Они на волоске от отчисления.       — Я не собираюсь применять Дезиллюминационные. Даже не думай, — отрезает она твердым голосом. — Они запрещены, и ты знаешь об этом.       И не важно, что она использовала их самостоятельно, когда следила за Макгонагалл. Она не будет повторять это.       — Да, но с ними часть проблем была бы решена раз и навсегда.       — Тогда вперед! — она останавливается на полпути к галерее, где они сидели в прошлый раз, ожидая гнева Минервы, и упирает руки в бока. — Вперед по протоптанной дорожке Тео Нотта. Заранее желаю вам счастливого пути.       Она проходит мимо, толкая его плечом. Выходит не так сильно, как хотелось бы, но поучительно.       — Ты излишне перестраховываешься, — фыркает он и идет дальше за рассерженной Грейнджер.       — А ты излишне спокоен, несмотря на то, что мы нарушаем всё мыслимое и немыслимое по Уставу школы.       — Предлагаю тебе тоже сбавить обороты, Грейнджер. В прошлый раз ты облажалась.       — Я сама знаю, как мне себя контролировать! Не напоминай мне о моем провале. Сегодня этого не повторится.       — Правильно. Старайся для Тео. Он тебя поощрит, верно? — спрашивает он сквозь улыбку-оскал, и она закусывает губу до боли.       Он делает это словно нарочно.       Нарочно провоцирует ее на конфликт.       — Ты невыносим, знаешь? — только и отвечает она, продолжая идти дальше, но их окликает знакомый голос.       Грейнджер оборачивается первой.       Черт.       Позади них Минерва Макгонагал с зажатой стопкой пергамента в руках. Она смотрит на них поверх своих овальных очков уничтожающим взглядом. Их план прямо сейчас может провалиться с треском, либо… у них еще действительно есть микроскопический шанс.       — Вы прекрасно поработали на стадионе, но, видя как вы прохлаждаетесь вместо присутствия на моем очередном задании, мне кажется, вам не помешает поработать еще. Живо в мой кабинет!       От резкости ее призыва Гермиона практически подскакивает на месте и быстро ретируется вслед за директором. Драко ничего не остается, как двинуться за ними. Они преодолевают прежний незамысловатый маршрут и останавливаются ровно на том же месте. Гермиона заводит руки за спину и заламывает пальцы.       Драко как обычно невозмутим. Его наверняка спасает гребаная окклюменция, ведь холодом этого щита веет за километр, судя по его ледяному взгляду, которым он сверлит спину Макгонагалл перед собой.       На этот раз Минерва даже не оборачивается, чтобы оценить состояние Гермионы. Она ловко вскидывает руку и чертит руну.       Знак достаточно сложный, чтобы воспроизвести его с первого раза, но Гермиона отчаянно пытается впитать каждое движение запястья Макгонагалл. Как загипнотизированная, она смотрит на светящиеся линии магического символа, даже не моргнув. Пара секунд, руна растворяется в проеме с Горгульей и винтовая лестница приходит в движение. Макгонагалл кивает им в сторону проема.       — Не задерживайтесь, у меня слишком мало времени.       Они заходят первыми, встав на пару ступенек впереди директора. Гермиона цепляется за перила мертвой хваткой, пока горгулья делает несколько оборотов вокруг своей оси, перенося их в просторный кабинет, где портреты в отсутствии Макгонагалл затеяли спор, перебивая друг друга.       — Замолчите немедленно! — Вскрикивает она и после закашливается, согнувшись почти пополам.       Драко останавливается посреди кабинета перед столом и убирает руки в карманы брюк. Гермиона остается стоять, наполовину скрывшись за его высокой фигурой.       — Пожалуй, придется снять половину этих портретов. Они мешают мне работать вот уже не первый раз, — сетует Макгонагалл, тяжело взобравшись по лестнице на постамент с рабочим столом.       Стопка пергаментов неаккуратно ложится на самый край, вот-вот норовя рухнуть к их ногам. Гермиона подмечает дрожь в руках директора, и как та не совсем ловко управляется с палочкой, едва они вошли. Но списывает это на ее самочувствие.       — Я даже не буду уточнять, что на этот раз сподвигло вас проигнорировать школьные занятия, — говорит Минерва, глядя прямо на них со своего места. — Зато дам вам исключительную отработку.       Она продолжительное время роется в ящике стола и после водружает толстую папку перед собой, громко хлопая ей о столешницу.       — Вы можете присесть, — обращается она к ним, и Гермиона невольно косится на стулья рядом. Она толкает в бок Малфоя, тот садится справа от нее. — Мне нужна минутка на поиск постановления. Этим должен был заниматься мистер Филч в будущем месяце, но, раз вам так не сидится на месте, с удовольствием передам это дело вам. Оно вас непременно взбодрит.       — Что-то хуже реставрации балок под ледяным шквальным ветром? — уточняет Гермиона, и Минерва беззлобно приподнимает на нее свой взгляд, отрываясь от чтения.       — Вас что-то не устраивает, мисс Грейнджер? Может быть, вы хотите отправиться обратно в Лондон прямо сейчас? Представляю лица ваших родителей.       Конечно же Минерва и не подозревает, что ее родители ничего не скажут, потому что давно обитают на ином континенте. И никто, кроме нее самой, не знает об их местоположении или о том, что их память о ней была безвозвратно утеряна.       В Лондоне у нее никого нет. Только Нора — место, где она нашла угол взамен настоящему дому.       Дому, которого у нее тоже больше не было.       — Возьмите этот пергамент, мистер Малфой. Сразу же после занятий можете отправляться к Гремучей иве и начинать работу.       — Вы хотите поиздеваться над нами? — Гермиона резко вскакивает со своего стула и ошеломленным от ее заявления взглядом сверлит Минерву. — Так теперь называется школьная отработка? Это же смертельно опасно!       — На третьем курсе вы не были столь категоричны, мисс Грейнджер. Вас не пугали такие вещи. Или это Поттер вселял в вас излишнюю веру в себя?       — Мы делали это не по чьей-то прихоти, — огрызается она так внезапно, что Минерва хмурится и откладывает бумаги в сторону. Малфой же сжимает только что принятый из ее рук пергамент до хруста.       В кабинете становится невыносимо душно.       — Мы сделаем всё, что в наших силах, директор, — спокойно отвечает он и хватает возмущенную Гермиону за руку, которую она невольно пытается отдернуть. — Пойдем, Гермиона. Ты же не хочешь пропустить оставшиеся занятия?       — Поступайте благоразумно, мисс Грейнджер, и следуйте примеру мистера Малфоя. Верю, что вас это хоть немного отрезвит. Помните, что в следующем месяце у вас важные зачеты, после которых будет формироваться ведомость за семестр.       — Прекрасно, — гневно бурчит она и вылетает из кабинета первая, оставив позади озадаченного таким поведением Малфоя.

***

      — Что происходит? Зачем ты провоцируешь ее? Тебе мало того, что она нам влепила? — зло проговаривает Малфой ей в спину, едва они покидают кабинет Минервы.       — Вот пусть Нотт и разгребает это дерьмо! — срывается с ее языка, пока Драко догоняет ее своими широкими шагами по пустому коридору. Гул ветра разносится по лестницам и превращает свистящие звуки в подобие музыки флейты в многовековом склепе.       Устрашающе красиво.       — Предположу, что ему плевать на то, что мы теперь будем вечность отдуваться, работая на благо Макгонагалл.       — Он будет мне должен за все отработки вместе взятые. Ему просто так не отвертеться, — не успокаивается Гермиона и заворачивает на лестницу, ведущую в подземелья.       — Хочется пожелать тебе удачи с этим, но, увы, не могу. Тео — не тот, которого можно так легко прогнуть под себя.       — Влияние можно найти на любого человека. И даже на такого, как Нотт.       Малфой перестает так усердно стараться догнать ее и входит в гостиную, когда она уже поднимается по лестнице. Войдя в комнату, он наблюдает за тем, как Гермиона показывает руну Тео, пока тот сидит на своей постели в расслабленной позе.       — Доволен? — вопрос от Малфоя достигает слуха Тео и тот невольно улыбается. — Она сделала это. А теперь катись к черту!       — Тысяча благодарностей принцу голубых кровей, что прикрыл нашу девочку? — ехидство Нотта достигает крайнего предела, судя потому, как Малфой свирепеет.       Гермиона сжимается до состояния пружины.       — Засунь в жопу, знаешь, — будто выплевывает Малфой и садится на свою кровать. — Твоя благодарность такая же жалкая, как и ты сам. Лучше скажи ей спасибо, что вообще делает что-то для такого как ты, — указывает он на Гермиону и та опускает взгляд на свои руки, скрещенные на груди.       — Даже приличных слов не находится, чтобы обозначить мою скромную персону? — задумчиво протягивает Нотт. — Грейнджер, да он у тебя хам. Тебе стоит перепроверить данные о его превосходном воспитании, мне кажется, он их слегка приукрасил.       — Мои действия не стоят благодарности, можешь смело пользоваться, теперь когда тебе ничего не преграждает путь. Уже завтра претворишь свой план в реальность, — она сверкает взглядом на него сквозь всю комнату. В глазах Тео появляется блеск азарта.       — Этого недостаточно, — замечает он, и теперь Гермиона растерянно смотрит на него в ответ.       — Я показала тебе руну, — ее голос подрагивает от нахлынувшей нервозности, — и ты откроешь кабинет тогда, когда тебе нужно. Уже без нас с Драко.       — Нет-нет, девочка, — отвечает он с ухмылкой на губах. — Мы так не договаривались.       — Нам снова дали отработку, — начинает говорить она и чувствует, как горят не только ее щеки, но и легкие.       Внутри нее закипает ярость.       — Это не мои проблемы, — прищуривается Тео и обводит ее и Драко ленивым взглядом. — Не моя зона ответственности, то, что вы не умеете обходить острые углы.       — Ты подтолкнул нас к этому, — перебивает она, приблизившись к нему.       — Вы сами подтолкнули себя к этим последствиям. И мне даже любопытно, что на этот раз?       — Покажи ему, — просит она Драко и тот нехотя вынимает листок из заднего кармана брюк. Помятый пергамент через секунду оказывается в руках Тео, и он коротко смеется, передавая его обратно Малфою.       — Да вы везунчики, — усмехается он и садится на край постели. — Но, знаете, с этой задачей будет куда интереснее, чем с квиддичным полем. Ты будешь знать, как попасть в Визжащую хижину. А это значит…       — Нет, — обрывает его Малфой стальным тоном. — Нет и еще раз нет, Тео.       — Да, блять. Да! — Тео хлопает по бедру ладонью и улыбается еще шире. — Мы закатим там охуенную вечеринку. Я соберу только самых избранных. Прости, Грейнджер, но Поттера среди них не будет, — обращается он к ней, сев ближе к ее ногам.       Она молчит, не смея даже подумать о том, что прекрасно осведомлена о пути к хижине. Они делали это с Гарри и Роном, но им об этом знать не обязательно.       — Мы посмотрим, — отрезает Малфой, встав и подойдя к Гермионе. Она ощущает тепло их тел совсем рядом, будто снова оказавшись между двух огней. Беспощадно и нагло пожирающих всё на своем пути.       Она — будто жертва, вновь загнанная в капкан своих же желаний.       — Сколько можно быть таким? Ты хоть раз пытался расслабиться, Малфой? — спрашивает Нотт, оглядывая ноги Грейнджер плотоядным взглядом. — Вот уж кому не помешает такая возможность. Я раздобуду хорошего Огдена, поэтому, советую присоединиться, а не вновь брать себе в собутыльники стакан с водой. А Грейнджер, — он ухмыляется, хватает ее за ноги и прижимает к себе, так, что бедра упираются ему в крепкое плечо. — Грейнджер будет звездой вечеринки, верно? Самой яркой и сногсшибательной.       Она пытается оттолкнуться от его плеча, но Тео прижимает ее к себе так сильно, что у Гермионы всё меньше пространства для маневра.       Малфой же рядом с ними сжимает руки в кулаки.       У него кончается терпение. Чека вот-вот сорвется.       — Ей не нравится, — грубо говорит он низким голосом, склоняясь к его лицу. — Гермиона изо всех сил пытается выбраться, но ничего не выходит. Тео не сбавляет своей хватки. — Отпусти ее, или останешься без башки.       — Да брось, — он ведет головой, явно бросив эту фразу Драко, и с легкостью усаживает ее на свои колени, несмотря на ее сопротивление, так, что она теряется от происходящего. Тео всматривается в ее расширенные зрачки. — У тебя наконец-то появится шанс, Грейнджер. Шанс всё изменить, — шепчет он и облизывает нижнюю губу.       — С чего ты взял, что мне это нужно? — с сомнением спрашивает она и не отрывает взгляд от яркого цвета его глаз.       Малфой по-прежнему рядом. Все они — как сгусток энергии, который разнесет всё к чертям.       Дыхание Тео ползет по ее шее и задерживается щекоткой на губах. Медленно, с ухмылкой на губах, Тео ослабляет объятие и позволяет Гермионе встать и уйти. Но она почему-то теряется и не двигается с места. Поднимает пораженный и влажный взгляд на Драко.       Он далеко за своим непробиваемым щитом. Там, где вся его суть теряется за вековым льдом.       Наконец он выпрямляется и вытягивает руку, подавая ей свою ладонь. Гермиона хватается за нее и поднимается с коленей Тео. Тот откидывается назад и продолжает смотреть на них, явно получая от этого несметное удовольствие.       — Грейнджер, — окликает он ее, когда она спешит выйти за Драко в коридор. — Завтра перед ужином на восьмом этаже. Ниша возле галереи. Я буду ждать тебя там. С нетерпением.       Она вскидывает голову и смотрит на Драко, но он по-прежнему закрывается окклюменцией. Будто бы ему всё равно на принятое ей решение. Будто бы он выжидает, прежде чем снять свою маску.       — Хорошо, — отвечает Гермиона и ощущает, как сильнее он сжимает ее ладонь в своей руке, и как холод его взгляда достигает ее сердца.       Оно начинает стучать быстрее в попытке согреться, в попытке не замерзнуть так быстро.       В попытке не расколоться на несколько частей.       На лице Тео сияет победоносная улыбка. Он машет им рукой, пока Гермиона обреченно разворачивается и выходит вслед за Драко.       Начало конца положено.