Четыре наследника Тёмного Лорда

— Это всё легко устраняется мазями… — полушёпотом произнёс женский голос, — …Однако я не уверена, что интимные части тела в сохранности… — Продолжите осмотр после пробуждения, — равнодушно произнёс Нотт вполголоса. — Тео? — приподнявшись с постели на локтях, Гермиона обернулась к двери и застала там незнакомую приземистую и тучную даму и анимага. — А что здесь… Тупая тянущая боль в локте вынудила ведьму взглянуть на предплечье, которое пестрило сине-фиолетовыми оттенками от застарелых синяков. Продолжать вопрос больше не было никакого смысла. Воспоминания минувшего дня прокатились мурашками по шее и ключицам, вынудив её натянуть одеяло выше. Они вместе готовили, по крайней мере, пытались, было забавно, и всё так естественно и просто переросло в секс. В общем-то, ничего удивительного, просто Грейнджер случайно приняла на одну таблетку обезболивающего больше, чем нужно, вчера утром. И, кажется, им обоим немного снесло крышу, хотя Теодора не было дома всего пару дней. Возросшее желание казалось абсолютно нормальным, однако ведьма выбилась из сил настолько, что не смогла обновить косметические чары, скрывающие последствия. Заметив свою палочку в руках Нотта, ведьма поджала губы. Неужели он собирался проверять заклятия, которые она использовала? Или он собирался больше не выпускать её из дома и обставить лекарями со всех сторон? — Проведите осмотр и принимайтесь за устранение, — безэмоционально произнёс он и передал палочку Филису, вышедшему из-за угла. — Верни её, как только все процедуры будут закончены и колдомедик скажет, что здоровье в полном порядке. — Тео… — взволнованно протянула Грейнджер. Он не обернулся. Замедлился на секунду и ушёл прочь. «Конечно, он обижен… И сколько теперь он будет злиться? — ведьма вздрогнула, когда лекарша захлопнула дверь изнутри. — Если я откажусь от процедур, то будет только хуже». — Снимите, пожалуйста, бельё и согните ноги в коленях, чтобы я могла вас осмотреть, — направившись к ванной комнате, проговорила лекарша. — Я помою руки и вернусь к вам. Предстоящая малоприятная процедура не будоражила воображение, в отличие от грядущего диалога. Он наверняка уже попросил эльфов подготовить для себя отдельную спальню и сломал в доме половину мебели. Хотя странно, что Грейнджер не проснулась от этого. Должно быть, эльфы поставили заглушающие чары. Хотя… «Продолжите осмотр…» — фраза прозвучала в голове мужским приятным голосом. Ведьма прикрыла глаза, нехотя снимая интимный элемент одежды. Он был таким милым вчера. Никаких светящихся глаз, рычания и скрытой агрессии, но при этом не пытался сдувать с неё пыль и уберечь от всего на свете. Он был… нормальным? Вернее, обычным. Да, со своим придурковатым юмором, да, местами слишком непосредственным и по-детски наивным, но точно не романтичным параноиком и самодовольным засранцем. Да, Грейнджер любила обе эти грани его личности, но иногда так хотелось увидеть между ними золотую середину, а не подстраиваться под крайности. И она видела его абсолютно идеальным. Вчера. Ей даже показалось, что он обрёл внутреннюю гармонию и ей наконец-то не придётся угадывать, какая из его ипостасей ожидает её сегодня. Но Гермиона ошиблась. — Может быть немного неприятно, — предупредила лекарша, склоняясь ближе. От чужого проникновения в своё тело Гермиона тяжело выдохнула, но не издала ни звука. Она пропустила момент, когда Теодор стал превращаться в параноика. Сегодня его беспокойство было обоснованным, однако после падения Лорда он впадал в это состояние слишком часто. Забота становилась удушающей, а внимание смахивало на слежку. Ведьма даже подумала, что её авантюра с Мунго вскроется на следующий же день, однако какими-то неведомыми силами анимаг всё ещё пытался сохранять за ней личное пространство. Или она стала лучше скрывать свои маленькие тайны. — Внутренних повреждений немного, — взяв сухое полотенце, женщина отстранилась и направилась в ванную, — однако я рекомендовала бы вам воздержаться от половой жизни, пока все царапины и гематомы не заживут. Хотелось посоветовать ей засунуть эти рекомендации в задницу, однако Грейнджер только коротко кивнула. Глупо скандалить или возмущаться, когда сама виновата в сложившейся ситуации. «Он позлится пару недель и перестанет… — спешно надевая бельё, подумала она и накинула халат, лежавший на кресле. — Ну, или пару месяцев». Уже собираясь с мыслями, чтобы выйти из спальни и поговорить с анимагом, Гермиона удивлённо остановилась, когда Филис преградил ей путь. — Мисс Грейнджер, — он учтиво склонил голову, но не сдвинулся с места, — вам лучше находиться здесь, пока лекарь и мистер Нотт обсуждают ваше лечение. — Я теперь под арестом? — возмущённо поинтересовалась Грейнджер. — Ни в коем случае, — с ненавязчивой улыбкой ответил домовик, — но пока вы наша гостья, вам лучше следовать воле хозяина. — Гостья…? — усевшись на постель, ошарашенно переспросила она. Филис уклончиво отвёл взгляд и поспешил открыть дверь для лекарши. Он виновато пробежался глазами по полу и продолжил: — Если вам что-то понадобится, то следует лишь позвать и… — Ничего не нужно, — сухо отрезала ведьма, уставившись на свои пальцы. Дверь закрылась за ними почти беззвучно, пока Гермиона анализировала происходящее. Всё не могло просто закончиться так. Из-за недомолвки. Он ведь не решится просто её бросить? Он не может… Ведьма прикрыла рот ладонью, чтобы ни одного обречённого звука не вырвалось наружу. Она не готова. Не так внезапно. А лучше вообще без этих опрометчивых решений. Грохот из-за двери помог очнуться от депрессивных мыслей. Не нужно было там присутствовать, чтобы понять, что Теодор вновь вышел из себя. Наверняка, это не первый раз за сегодня, и эльфы ходят за ним по пятам, собирая весь дом по щепкам. Поднявшись с места, она глубоко выдохнула и подошла к двери, стараясь различить слова за стуком собственного сердца. — …я вам уже говорила, даже если ваш… Ваше клеймо попытаться удалить, то мы не можем быть уверены, что ваши магические способности останутся в прежнем… — Плевать. Гермиона мотнула головой. Он никогда не говорил, что хочет избавиться от печати, красующейся уже много лет на его шее. Но, судя по всему, анимаг интересовался этим вопросом уже далеко не в первый раз. Это казалось даже абсурдным. Грейнджер знала, сколько сил он потратил, чтобы обрести эту звериную метку. — Мистер Нотт, мы даже не уверены, что вы останетесь живы. Ни один из специалистов не возьмётся…. — Значит, найдите того, кто возьмётся! — после недолгого молчания он продолжил. — Что вы хотите? Любая сумма, пост, привилегии. — Это слишком древняя и тёмная магия, простите. Мне нужно заняться отваром для мисс Грейнджер. — Конечно… Столько вины и обречённости в одном слове, что стало тошно. Грейнджер не выдержала и, с силой дёрнув дверную ручку, вышла в коридор. Нотт стоял, прислонившись бёдрами к подоконнику, и тяжело стирал напряжение с лица ладонями. Лекарша, стоящая рядом, бросила короткий взгляд на свою подопечную и поспешила удалиться. — Тебе лучше вернуться к себе в спальню, — заметив ведьму, Теодор выпрямился и, поджав губы, направился к лестнице. — Теперь ты будешь держать меня взаперти? — раздражённо спросила Гермиона, когда он повернулся спиной. — Ты можешь уйти, как только будешь полностью здорова, — остановившись, с трудом выдавил он. — И это всё? — удивлённо вскинув брови, ведьма почувствовала себя дискомфортно, но расправила плечи. — Мы не можем просто поговорить и обсудить всё, как нормальные люди? — Мы не нормальные люди, — спокойно ответил Нотт, повернувшись в пол-оборота, и убрал руки в карманы. — И никогда ими не были. От такого сухого резкого ответа стало жутко. Гермиона потёрла предплечья, но, заметив, как гематома на запястье оголилась, попыталась натянуть рукава халата как можно сильнее. Её вид точно не способствовал адекватному разговору, который имеет шансы закончиться в её пользу. — Мне жаль, — тихо продолжил Теодор, пробегая взглядом по её рукам. — Мне очень жаль, что тебе пришлось это пережить, — он приподнял ладонь, когда ведьма сделала несколько шагов в его сторону. — Этот дом по-прежнему твой, но если ты захочешь уйти, то я не стану препятствовать. — Почему мы не можем просто… — Мы не можем, — перебил её он, — это правильное замечание. — Это самое идиотское расставание из всех возможных! — вскрикнула Грейнджер, потеряв терпение. — Мог бы проявить хоть немного фантазии и отрепетировать речь! — Я тебя не бросаю, — натужно ответил Нотт. — А что ты делаешь?! Что?! Ты просто переедешь в другую комнату, а ещё лучше на другой этаж! Будешь держаться от меня на расстоянии трёх ярдов и ужинать в другой столовой? Отличные отношения! А секс у нас будет только ментальный и по праздникам? — Это небезопасно, — спокойно проговорил анимаг. — Ты дважды лечила треснувшие ребра. Он не мог этого знать. Грейнджер сглотнула, судорожно соображая, откуда он узнал. В больнице Святого Мунго наверняка хранились какие-то записи, но разве он стал бы обыскивать подряд все больницы в надежде на то, что она там была? «Эльфы… — чуть не выпалила вслух ведьма. — Естественно…» — Но мы ведь можем найти какой-то выход, — пытаясь взять себя в руки, продолжила она, хотя слышала, как голос дрожит. — В конце-концов, можно ведь посетить Пето и… — Не смей, — угрожающе-резким тоном буркнул Нотт, разворачиваясь к ней лицом. — Даже не думай. В его глазах появились знакомые зеленоватые искры, но они, словно лампочка с истёкшим сроком годности, мерцали, то угасая, то вспыхивая вновь. Он скривился на мгновение, как будто ему стало невыносимо больно, и опёрся рукой о стену. — Тео… — взволнованно обронила Грейнджер, сделав ещё несколько шагов. — Не подходи! — проорал анимаг. Ведьма застыла, заметив, как по его шее проползли незнакомые судорожные импульсы. Вспыхнувшие на мгновение радужки словно проявили внутреннее животное, а затем вновь потемнели до привычного тёмно-изумрудного оттенка. Теодор вернулся в вертикальное положение, отшатнувшись от стены. Он никогда на неё не кричал. Даже голос не повышал. Ни разу. — Ты никогда не попадёшь в Пето, — ядовито выплюнул Нотт, отрицательно покачав головой. — Я убью всех и каждого, кто хотя бы попытается тебе помочь, — он повторил почти по буквам: — Всех. Каждое слово давалось ему с усилием. Не нужно было быть колдомедиком, чтобы увидеть со стороны, что ему больно. Его мышцы сокращались, а прорезавшиеся на шее сухожилия натянулись как струны. Теодор развернулся и пошёл прочь до того, как Гермиона успела сформулировать хоть одну внятную мысль. В горле застрял колючий ком безысходности. Ещё месяц назад его внимание казалось ей излишним и навязчивым. Ещё месяц назад Грейнджер думала, что это она никогда в жизни не сможет от него сбежать, что он не позволит никому даже близко к ней подойти, а теперь? Она уже три недели проработала в обществе Гросса, не ощущая никакого контроля, а сегодня её практически бросили. Может, нужно было начать беспокоиться ещё тогда, когда Нотт оставил консультанта в живых? Сейчас все эти размышления бессмысленны. Разумнее будет просто подождать какое-то время, и всё вернётся на круги своя. Он ведь неделю нормально не мог проработать без общества Гермионы, и она искренне надеялась, что сейчас всё будет так же. Хотя его внезапные боли и зелёные мерцания в радужках глаз беспокоили её больше, чем обычно. Память подкинула его зависание во время вчерашнего секса, и до Гермионы наконец-то дошло: он терял контроль. Она упустила из виду событие, пошатнувшее его равновесие. Совершенно не заметила, когда и где он споткнулся так сильно, что вновь стал сам загонять себя в угол. Мысли тянулись ленивым обмельчавшим потоком, так же как и все дни после, а в поместье семьи Нотт ничего не происходило. Совсем ничего. Три дня без поцелуев, объятий, споров о том, что нельзя воровать книги из магловского мира и курить в библиотеке. После работы Грейнджер встречал только эльф и больше никто не пытался заплетать её волосы, то и дело путаясь в них так сильно, что приходилось распутывать весь вечер. Ничего этого не было. И такое течение будней было бы нормальным, если бы Теодор уехал в командировку, но он был дома. Даже читать в гостиной одной Гермионе теперь было неуютно. Она не могла сосредоточиться и бесконечно думала о том, что мечтает, чтобы этот бойкот прекратился, но не видела смысла подходить к нему ближе, пока гематомы до конца не сойдут. Чертовы щадящие мази справлялись с этой мелочью слишком долго, и каждый раз за завтраком, когда ведьма ловила его взгляд на очередной отметине, она понимала, что разговор сегодня вновь не состоится. — Мисс Грейнджер, — нерешительно протянул Филис, когда, оставшись за столом в одиночестве, она закрыла лицо руками, — я должен вам передать… — Да? — поджимая губы, она несколько раз моргнула, чтобы согнать отчаяние, скапливающееся в глазах. — Что ты сказал? — Я должен вам передать, — домовик подошёл к столу и положил на край небольшую папку. — Хозяин сказал, что это принадлежит вам. Вы можете воспользоваться этим, когда и как пожелаете. Грейнджер нерешительно взяла тёмную папку и пролистала её, не сразу сообразив, что перед ней. Губы дрогнули от истерического смешка, застрявшего в глотке. Дарственная на дом. На дом в графстве Дерем на другом краю Англии…