Четыре наследника Тёмного Лорда

Сложив папки друг на друга, Гермиона схватила со стола кружку и машинально сделала несколько глотков. На рабочем столе, как и во всём кабинете, царил абсолютный хаос, а потому ведьма не сразу поняла, откуда взялся горьковатый привкус во рту. Она с подозрением поднесла ёмкость к носу, принюхалась и закатила глаза. «Забини, блин... — распознав нотки коньяка, Грейнджер покачала головой. — Больше никогда не оставлю его одного в своём кабинете». Не выдержав собственной тяжести, огромная стопка договоров съехала влево, и несколько десятков папок с глухим стуком рухнули на пол. Один из выскользнувших при падении листов издевательски медленно опустился прямо к ногам, и в помещении воцарилась тишина. Видимо, всё-таки стоило нанять новую секретаршу. Обречённо сев в своё кресло, Грейнджер лениво посмотрела в кружку и сделала ещё пару больших глотков. Должность главы отдела магического правопорядка сейчас казалась слишком большим взлётом по карьерной лестнице. Особенно учитывая то, что главный нарушитель всех известных законов жил с Гермионой под одной крышей и умудрялся регулярно доводить её помощниц до нервного тика. «Оливию он уволил за то, что у неё одна нога была короче другой, а Хельгу? — окинув взглядом беспорядок, задумалась Грейнджер. — Какое дебильное имя... А-а-а, ну да, ему тоже не нравилось». Несмотря на то, что правительственный аппарат в Великобритании претерпел значительные перемены, страна всё ещё находилась под властью Пожирателей. Несомненно, режим стал более лояльным, чем при Тёмном лорде: участникам сопротивления, поддерживавшим свержение режима, даровали помилование за военные преступления, а медицинским и образовательным учреждениям присвоили статусы частичной автономии — они подчинялись общим законам государства, но вели свою деятельность обособленно, невзирая на общую политическую повестку, и считались неприкосновенными. Все довоенные правила и внутренние распорядки Хогвартса и Святого Мунго были восстановлены, а Министерство практически полностью утратило право на вмешательство в их деятельность, обязуясь при этом обеспечивать безопасность и стабильность работы. Нечистокровных и маглорожденных волшебников частично восстановили в правах. Они получили свободу от рабства и право самостоятельно определять свою судьбу, но, как и прежде, не имели возможности занимать крупные руководящие посты на поприще политической, судебной и управленческой деятельности. Новый правитель совместно с Министром магии собственноручно утвердил список должностей, на которые могли претендовать только отпрыски благородных семейств. Однако из каждого правила всегда есть исключения. Сама Грейнджер, Финниган и ещё некоторые бывшие члены Ордена получили высшие привилегии и в дальнейшем уравнивались в правах с чистокровными волшебниками. И несмотря на то, что в общем и целом обстановка в стране становилась лучше, она всё ещё была крайне далека от идеала. Даже осознавая все несовершенства действующей системы, Гермиона не была уверена, что смогла бы сейчас жить в мире своих школьных лет. Её идеалы изменились, а новое амплуа не доставляло никакого дискомфорта. Справедливость — слишком размытое понятие, которое определяют победители. И в этой войне выиграли Пожиратели. Возможно, лучшие из них. Негромкий стук нарушил внутреннее умиротворение, и Грейнджер обернулась к двери. Бесшумно ползущая стрелка настольных часов поставила ведьму в ступор. Для подчинённых было слишком поздно, а высший эшелон чистокровных волшебников вообще редко заморачивался с правилами приличия. — Можно войти? — немного приоткрыв дверь, поинтересовалась Амелия. — Конечно, — удивлённо выдавила Грейнджер, поставив на стол пустую кружку. — Ты что-то хотела или просто проходила по Малфой-мэнору и случайно оказалась здесь? — А, Пэнси предупреждала, что ты немного рассеяна последние несколько дней, — осматриваясь в кабинете, протянула Буве, — но явно недооценила масштаб проблемы. — Блин… — прикрыв глаза, Гермиона потёрла переносицу. — Сегодня уже пятница? — Уже двадцать часов и пятнадцать минут, — мягко улыбнулась вейла. Она достала палочку, и папки живо стянулись в две одинаковых стопки, а затем вернулись на стол. Гермиона благодарно кивнула. Подниматься на ноги совершенно не хотелось, да и идти домой, честно говоря, тоже. С тех пор, как Теодор отправился в Австрию, прошло уже больше недели. Слишком долго с учётом того, что он предпочитал не выпускать Грейнджер из вида больше чем на сутки. Сначала она была даже довольна, что у неё наконец-то появится возможность выспаться, спокойно закрыть документацию по критериям приёма в судейскую коллегию Визенгамота, и никто не будет разносить дом хотя бы несколько дней. Однако три дня превратились в четыре, а потом и вовсе в непомерно долгую неделю. Они жили вместе чуть больше двух месяцев, и неустанное внимание Нотта, казавшееся испытанием ещё в прошлую среду, оказалось нужным уже в субботу, необходимым — в понедельник и губительно отсутствующим — вчера утром. А сегодня была пятница. Восемь дней, мать его, чтобы почти выть от отсутствия придурка, который приостановил работу порта Фолкстон на три часа ради игры в кораблики. — Ты хочешь оставить наши женские посиделки в Министерстве? — подозрительно протянула Амелия, глядя на вымотанную Гермиону. — Или мне лучше… — Нет-нет, я немного потерялась в своём расписании, — нехотя поднимаясь с места, возразила та. — Я одна дома совсем с ума сойду, — взяв кардиган со спинки стула, она направилась к выходу. — Пэнси подтянется в поместье? — У неё, как всегда, возникли маленькие трудности, — неловко усмехнулась вейла. — Ещё бы, — снисходительно фыркнула Грейнджер. — Она сама хотела работать с братьями Уизли. Наверное, всё-таки стоило ограничить их контакт парой часов в неделю, а то они скоро друг друга поубивают. — Ну, может, это любовь, — хихикнула Буве. — У тебя дома происходит примерно то же самое. «Если бы… — неуверенная мысль скользнула по сознанию, удручающе сдавливая стенки черепа. — Уже не происходит». Гермиона не стала отвечать. За последние сутки она настолько накрутила себя, что даже не хотела думать, чем именно так занят Нотт, что не может написать ни одного короткого письма. Его детская безответственность была порой просто невыносима. — А Драко ничего не говорил о проблемах в Австрии? — запирая кабинет, уточнила Грейнджер. — Как там продвигаются дела? — Драко сегодня продолжил мешать чай, даже когда я убрала чашку со стола, — усмехнулась Амелия, направляясь к лифту. — А потом чайной ложечкой тыкал в секретаря и возмущался, что на его столе всё ещё нет протокола переговоров. — Видимо, не очень, — тяжело выдохнула Грейнджер. Больше всего бесило, что Малфой наотрез отказался давать комментарии относительно этой международной вылазки. Если бы не его пассия рядом, Гермиона совершенно точно наградила бы новоиспеченного правителя магической Британии парой красочных нецензурных эпитетов. Блейз был ничуть не лучше своего друга. Он вообще сделал вид, что не знает о существовании Австрии, невзирая на то, что возглавлял отдел международного сотрудничества. Этот хитрожопый алкаш только многозначительно икнул и, грациозно пошатываясь, пару раз промазал мимо дверного проёма, пытаясь как можно скорее скрыться с глаз Грейнджер. Самая паршивая за всю историю попытка скрыть сговор трёх идиотов. Однако, кроме Гермионы, это явно никого не смущало. Амелия закрывала глаза на чудаковатость своего благоверного, а Пэнси действительно было совершенно плевать, чем занимаются её друзья, находясь вне поля её зрения. Сил на трансгрессию под конец рабочего дня совершенно не осталось, поэтому Грейнджер предложила подруге воспользоваться камином. Уже выбравшись из закопчённого зева и сделав пару шагов по каминному залу, она насторожилась. Вместо привычной тишины по поместью разносились звуки возни. Гермиона сделала шаг в сторону, чтобы не мешать Амелии выбраться из камина, и позвала: — Филис. — Да, госпожа, — материализовавшийся рядом эльф в аккуратном костюме покорно склонил голову. — Прекрати меня так называть, — поморщилась Гермиона. — У нас гости? — Нет, госпожа, — сложив руки в замок, спокойно ответил домовик. — Хозяин Теодор вернулся несколько часов назад и пожелал заняться ужином лично. — Ужином? — непонимающе переспросила она. — Где он? — В бывших темницах, госпожа. — Это определенно не традиционная кухня, — отметила Буве, чуть склонив голову набок. Бросив короткий нервный взгляд на подругу, Грейнджер спешно вышла из зала. Громкость странных неразборчивых возгласов нарастала по мере продвижения. Перед лестницей, ведущей в подвал, Грейнджер заметила пару свежих капель крови. Она нахмурилась и недовольно поджала губы. Теодор клялся, что если она к нему переедет, он больше никогда не будет таскать домой свою работу и её куски. По крайней мере, специально. Раздраженно сжав кулаки, Гермиона спускалась вниз, ощущая, что вот-вот лопнет от бешенства. Мало того, что он не удосужился оповестить её о своём возвращении, так ещё и устроил себе аттракцион с весёлым расчленением, пока она на работе. — Opera praestro… — послышался знакомый голос. Тяжёлая железная ручка долбанула в стену, когда Грейнджер с силой толкнула приоткрытую дверь. — Теодор Нотт, какого… — выпалила она и замерла. Пламя факелов вздрогнуло от пронесшегося по помещению порыва воздуха. Внутри нарисованной на полу огромной пятиконечной красной звезды, обведенной массивным неровным кругом, стоял алтарь со свечами и козлиной головой. Судя по струящимся по нему каплям крови, животное было убито совсем недавно. Посреди всего этого балагана из сатанинской атрибутики стояли две фигуры в мантиях: большая и маленькая. Абсолютную тишину, воцарившуюся на несколько секунд, нарушил бобёр, который выставил носик из-под своего капюшона, чтобы поудобнее вгрызться в ветку, зажатую в лапках. — Сюрприз, — неловко улыбнулся Теодор, стянув с головы капюшон. — А мы тут ужин готовим. — Что? — непонимающе скривившись, переспросила Гермиона. — Итальянская кухня вроде, — невинно пожал плечами Нотт, взяв лист бумаги с алтаря. — Есть предположение, что я не совсем верно перевёл некоторые ингредиенты, но в общем и целом… — Стоп-стоп-стоп, — выставив перед собой ладони, Грейнджер замотала головой, а затем обвела рукой окружающий антураж и поинтересовалась: — Тебя вообще ничего не смущает? — Думаешь, стоило сделать это на кухне? — задумчиво спросил Теодор, изучающе разглядывая её лицо. — Ух ты, — протянула замершая на пороге Амелия. — А что это у вас тут? — Призыв Сатаны у нас тут, — фыркнула Гермиона, сложив руки на груди. — И голова козла на десерт. — Это какой-то ваш друг? — аккуратно уточнила вейла. — Нет, — коротко бросила Грейнджер, сдержав порыв крепко выругаться. — То есть, это что-то сладкое? — указав на голову козла, венчающую алтарь, поинтересовался Нотт. — Нет, — терпеливо выдавила она. — Я не совсем поняла, — неловко уточнила Буве, — будет кто-то ещё или нет? — Я не против, у нас же всё равно гости, — пожал плечами Теодор. — Так! — Грейнджер повысила голос, и воцарилась тишина. Уровень невменяемости ситуации пробил новое дно, и ведьма, выдохнув сквозь зубы, сделала настолько непринужденное выражение лица, на которое только была способна. Она подошла к бобру в маленькой чёрной мантии, взяла его на руки и передала Амелии. Попросила: — Пожалуйста, отнеси Вильяма в гостевую ванную на первом этаже. Эльфы его отмоют. Ещё раз окинув подвал взглядом, подруга лишь коротко кивнула и удалилась, оставив хозяев дома в одиночестве. Десятки раз прокручивая в голове возвращение Нотта, Гермиона перебрала кучу сценариев, и ни один из них не предполагал такого развития событий. Собравшись с мыслями, она прикрыла глаза, буквально чувствуя, как противоречивая смесь ощущений клубится под рёбрами. «Спрашивать, какого хрена, совершенно бесполезно…» — ироничная усмешка коснулась губ, когда Грейнджер обернулась, почти уткнувшись носом в мужскую грудь. Встретившись взглядом с зелёными пылающими глазами, ведьма оцепенела. Она так и не привыкла к мгновенным сменам личностей Нотта. Пляшущие в глазах Пожирателя яркие искорки выдавали животное нутро с головой. — Я соскучился, — его низкий спокойный голос пустил волну мурашек по шее. — Только не говори мне, — он склонился к ней ближе, с силой втягивая запах, — что мне нужно терпеть ещё четыре часа. В низу живота появилась тяжесть, а горло сдавил ком. Дыхание сбилось слишком быстро, и Грейнджер заметила, как на щеке Теодора дрогнули мышцы, когда он скользнул взглядом вниз по её телу. — Если бы ты предупреждал о своих… У неё не получилось договорить. Нотт жадно прильнул к её губам, притягивая к себе. Ладони машинально скользнули по его плечам и зарылись в волосы. Тёплые будоражащие импульсы расползлись по всему телу, заставляя сердце биться чуть чаще. Непроизвольный тихий стон сорвался с губ, когда его пальцы зарылись в волосы, оттягивая их назад, а язык широким медленным движением прошелся вдоль шеи. — Два часа, — тяжело выдохнул он, оставив короткий поцелуй на подбородке. — Иначе я трахну тебя прямо в гостиной. — Три, — попытавшись отстраниться, прошептала Грейнджер. — Полтора, — сильнее сжав ладонью её поясницу, Нотт прикусил кожу на шее. — Ладно, два, — обречённо согласилась она, уперевшись большими пальцами в его ключицы. — И никаких больше сюрпризов. — Договорились, — коварно улыбнувшись, Теодор нехотя выпустил её из своих объятий и обернулся. — Риглз, прибери здесь. Гермиона отшатнулась, когда домовик, всё это время скрывавшийся в тёмном углу подвала, вышел на свет. Возможно, ей следовало возмутиться, однако она сама уже пребывала на грани терпения. Нереализованное желание заскулило под ребрами, колко потираясь о кости, но Грейнджер не собиралась так просто поддаваться инстинктам, нарушая все нормы приличия. — Прошу, — пригласительно склонив голову в сторону лестницы, улыбнулся Теодор, пропуская её вперед. Пламя в его глазах полностью погасло. — Какая галантность, — иронично фыркнула она, сморщив нос. — Даже и не скажешь, что десять минут назад ты планировал устроить обряд сатанизма. — Видимо, моя латынь пока не столь совершенна, — виновато протянул Нотт, взъерошив волосы на затылке. — Я пытался понять, как мог, — он обречённо приподнял ладони, следуя за Гермионой по ступеням, — но у автора слишком паршивый почерк. — Прекрати воровать книги из мира маглов, — усмехнулась она, на ходу оправляя одежду. — После того, как ты припёр оттуда учебник по физике, вы с Драко потом почти неделю пили. — Она стояла в кулинарном отделе! — возмутился Теодор. — Давай представим, — саркастично бросила Грейнджер, задержавшись на верхней ступеньке, где ещё недавно были капли крови, — что я тебе поверила. — И, кстати, насчёт сюрпризов… Из столовой донёсся короткий женский писк, а на лице Нотта возникла неловкая, натянутая улыбка. — В чём ещё дело? — Ну, посол Австрии ведь состоял не только из головы, — нервно постукивая подушечками пальцев друг о друга, протянул Теодор. — Анатомия — такая штука… — Так это ещё и волшебник?! — глаза Гермионы расширились, а тон стал неестественно высоким. — Посол?! — Ну не могу же я животных убивать, — невозмутимо хмыкнул Нотт. — Им же будет неприятно. — Действительно… — Он вообще неважный был и чаем хлюпал раздражающе. — Очень весомый аргумент.