Дело в демоне

      Ву Лин задумчиво держал оголенное женское запястье и старательно игнорировал чужое смущение. По крайней мере, это было лучше прежнего затмевающего все страха. И точно приятнее нередкого среди других жертв недовольства вырывающегося в виде криков, истерик и претензий. Впрочем, это тоже было по своему забавно, особенно чужая реакция, когда он просто разворачивался и уходил к следующему «пациенту». И не надо тут про жалость, он жалел очень важного человека — себя. И свои нервы. Тем более, не то чтобы, если он поймет как снять эту тонкую оплетшую все паутинку демонической ци, то зажилит рецепт. К своему сожалению, попаданец уже не помнил достаточно ли убить наславшего болезнь демона-сеятеля, или нужно еще и отдельное лечение.       Касательно же самого исцеления, ну что ж, начальные стадии болезни или, скорее, проклятия его биокинез успешно обращал вспять, но это только запускало весь процесс с начала. Тем не менее, раз уж он все равно здесь сидит, почему бы и нет? Особенно учитывая хорошее поведение, оказывается, довольно симпатичной девчушки (под сплошном мешком черной ткани это все равно можно было понять только «плотным» тактильным контактом-сканированием).        Еще раз объяснив очередному пациенту, что нет, она не исцелилась и нет, менять стиль все еще рановато (и да, черная ткань реально обладала своей, «темной» магией, в отличии от «магии светлой»), Ву Лин внезапно заметил шнурок с тусклой демнической ци на окраине лагеря. Он резко встал и, плотно замотав обратно женскую руку, вышел из палатки, приоткрыв полог. Лучи послеполуденного солнца тут же проникли в помещение, но так и не нашли свою жертву.       Продолжая быстро идти не обращая внимания на странные взгляды изрядно увеличившегося количества монахов, Лин зашел в ничем не примечательный городский закуток. Змея даже не скрывалась, и Ву Лин, не став подавлять рефлекторную неприязнь, опустил Хун-хун, отделяя шею от головы. Или это было уже тело?       Он не знал, что за махинации сейчас проделывает Чжучжи-лан, но уменьшить число его прислужников в любом случае будет не лишним. Да, полузмей с картинок был весьма милым, а как персонаж вообще — красота, но ему уже давно стоило научиться отличать книжку и реальность. Вот и попрактикуется! То, что до этого он несколько часов к ряду ощущал «прекрасный» букет чувств, включая боль прямых жертв этого «лапочки», изрядно помогало делу.       Впрочем, если Чжучжи-лан не будет пытаться его убить, поделится своими причинами, которые не будут звучать как: «моего дядю предал человек, и поэтому я убью всех человеков» и вообще скажет, что та только что подлеченная им славная девчушка — жестокая убийца котят, попаданец сразу изменит свое мнение. Он вообще очень понимающий демон!       Хун-хун уже впитал в себя всю демоническую ци и кровь, и сейчас радостно мурчал, так что Лин закинул его себе на плечо, вышел обратно в люди и, насвистывая, отправился обратно. Ему еще статистику по неполным данным составлять, чтобы выяснить как все эти слуги, торговцы и даже один аристократ смогли незаметно сконтактировать с очень заметными сеятелями.

***

      Попаданцу пришлось еще раз пять отходить в «туалет», всего однажды упустив очередную змейку, исчезнувшую в земле, и он продолжал бдительно выслеживать мелких шпионов. Он всего лишь отвечал им той же монетой. Ну, плюс убийство.       Прежние крикуны, видя результаты его «обследований», быстро сменили пластинку, и Ву Лин, не будучи врединой, тоже не стал долго ломаться. Вопросы требовали ответов! Тем не менее, их достаточно было задать только один раз, а вот «болезнь» возвращалась снова и снова. Он начал ощущать себя каким-то Сизифом, так что с появлением Бай Лея быстро сменил место дислокации, и почти с интересом слушал чужой рассказ. А потом и без всяких почти.       Естественно, никакого артефакта тот не нашел, зато о стольких услышал! Вообще проклятые подарки были именно у простых людей практически традицией. Ревнивая жена, ревнивый муж, недовольный наследник, жертва, желающая мести своему обидчику — все можно было «исправить» вручив проклятый предмет своей цели. А как уж люди извращались, «заряжая» артефакт: как насчет ритуального самопожертвования? А если не само? А если не человека, а животного (причем, судя по рассказу, складывалось впечатление, что корова для местных действительно была серьезнее какого-нибудь незнакомца)?       Причем, реальный эффект от подобных действий был равен нулю. Ну, если только не считать, что, будучи праведным монахом, Бай Лей, узнавав подноготную, весьма жестко реагировал когда на проклинателя, а когда и на проклинаемого.       Вот так и раскрываются дела! Ладно, Чжучжи-лан был наполовину прощен: без его пинка светлые заклинатели так не суетились.       Заодно Ву Лин узнал чуть больше о настоящих артефактах. И да, там тоже нужна была своеобразная жертва — демона, нечисти или другой сверхъестественной фигни, силой которой предмет и напитывался. Из этого он мысленно вывел, что Хун-хун может быть ему родственником чуть более чем одним способом.       Впрочем, не то чтобы это что-то меняло. Ощутив еще один демонический шнурок в пределах своего радиуса, Ву Лин под любопытным взглядом Бай Лея снова отошел и отрубил очередной змее голову этим самым возможным родственником. Это был уже практически эксперимент: выявление момента, когда у этих полуразумных тварей сработает инстинкт самосохранения. Пока результататов не было.       Когда он вернулся, то заработал странный взгляд от Бай Лея, но тот все же сделал вид, что ничего не было, и снова вернулся к историям о своих недавних похождениях. Видимо, тут работала та самая «вежливость», что и к торговцу-контробандисту. Что же, культиватора-демона такой подход полностью устраивал.       Когда солнце уже начало садиться, в их лагерь вошел настоятель Уван. Покрытый черной тканью. Ву Лин прищурился: да, действительно, монаха теперь тоже покрывала тонкая сетка демонической ци. Ну что сказать, да здравствует живучий канон? Или там был другой монах? — В любом случае не важно.        Бай Лей тут же подскочил к своему учителю, но тот хмуро (ага, с полностью закрытым лицом) остановил ученика. Ву Лин чуть более вальяжно встал и тоже подошел, протянув руку. Если бы человеческие глаза умели метать молнии, то Леем нужно было звать совершенно другого монаха. Тем не менее, посверлив его взглядом, настоятель в конце концов кивнул и повел всю их тройку к своей палатке. И, несмотря на «монашестность», та была больше и куда наряднее своих соседей.       Усешившись Уван протянул мозолистую ладонь и демон как можно точнее положил большой палец на главную линию меридиан на его запястье. Это была видимость: ауры он видел и на расстоянии, а биокинез от ци не зависел. Но это же культиваторы, у них целители лечат именно так! Теперь, когда «жертва» ощущает как медленно возвращается к норме, можно спросить: — Так как вы заразились? Все же для этого нужен прямой контакт. — Попаданец тщательно избегал слова сеятель, вместо этого якобы опираясь на «собственноручно сделанные» выводы: — И под прямым я имею ввиду, что как бы пациенты ни называли свое нынешнее состояние болезнью, сами «зараженные» ее не переносят. Ни через воздух, ни даже через телесный контакт. Вложенной демонической ци просто не хватает на распространение. — Что? — монах все же вырвал свою руку. Не дав завершить возвращение к условной норме. Ву Лин сделал вид, что не ощущает снова начавшийся процесс чужого гниения. Обычно, если он заканчивал, до этого снова возвращающегося гадкого чувства происходило как минимум полчаса, а то и больше. — Я вроде не заикался. И верните руку: Бай Лей расстраивается, когда вам плохо, — отошедший на задний план Бай Лей на этих словах вздрогнул, но утвердительно закивал на впившийся уже в него взгляд.       Его учитель сощурил глаза, но все же вернул свою многострадальную руку. И чуть раслабился, когда его кожа и мышцы перестали растворяться. — Значит, виновен не уже зараженный человек? — в чужом тоне слышалась опасная, злая нотка. — Если только эти больные массово не обзавелись дурной привычкой лазить по чужим домам. Судя по срокам, большинство из других было заражено, когда они спали, а ощутили первые признаки «болезни» уже утром. И вариант, что период активного заражения больше суток маловероятен, потому что после исцеления боль возвращается в течении часа. — Вы не думаете, что это проклятый артефакт, не так ли? — Настоятель Уван вплотную наклонился к нему. — Заражение слишком обширно и одновременно слишком точечно. Нет никакой общей черты между «заболевшими». Артефакт не человек, в нем должно быть намеренье. У нас же нет ни одной полностью совпадающей или, наоборот, разной черты. Иногда у нас есть зараженные семьи, в других случаях заражен только один из семьи. Разный возраст, кроме тех случаев, когда он совпадает. И то же самое по полу, профессии, даже мировоззрению. Внешние факторы тоже исключаются: нет совпадений по времени и месту. — А если дело в чистом случае? — Бай Лей прервал его лекцию. — Тогда заболевшие должны быть распеределены более равномерно.       На него уставились две очень удивленные пары глаз. Попаданец подумал над несколько сюрреалистичной идеей прямо сейчас обьяснить теорию вероятности, пусть даже и в упрощенной форме, и даже снял монетку с шеи для обьяснения самого просто случая… Стоп, чего он вообще париться?       Вложение ци и гадание подтвердило уже и так известный ему результат (можно было и без этого, но почему бы не сыграть «честно»): — Вот подтверждение. Это не случай. Мне так монета сказала, — последнее было добавлено с небольшой долей сарказма. Прекрасная доказательная база.       Настоятель Уван с любопытством посмотрел на медный кружочек в его руках, а потом вспыхнул волной злости. Прежде чем Ву Лин успел испугаться (Неужели он невольно раскрыл себя как демона? Но гадание и у заклинателей тоже есть! Или это его поведение?), главный монах выдохнул скорее в потолок, чем кому-либо из присутствующих:        — Значит, этот мастер пропустил демона прямо у себя под носом.       Попаданец старательно подвил ехидную мысль, что еще один демон сейчас буквально держит этого настоятеля за руку. Тем не менее, как тут не сказать чистую правду: — И не одного. Если только виновник не успел за одну ночь заглянуть в совершенно разные уголки города. Но тогда вряд ли демон такого уровня стал бы размениваться на такие закулисные действия.       А вот тут оба монаха согласно кивнули. Ву Лин наконец отцепился от подлеченного монаха. — Значит, нам нужно найти среди густонаселённого города неопределенное количество демонов. Кажется, это работа для кучи культиваторов! Как же хорошо, что она у нас есть. — Это может быть проще, чем мы думаем, — на его удивленный взгляд настоятель Уван уточнил: — При таких вводных этот мастер может предположить только одного виновника, и он был плотно закутан в белые одежды. — И вы ничего не заподозрили? — Ву Лин не мог не спросить. Он уже убедился, что монах не был идиотом, так что его ответ был очень интересен. — При болезни помогает только черная ткань. А вот слухи могут быть весьма разными. В том числе, и что любая сплошная одежда защищает от болезни. Тем более, что некое здравое зерно в этом есть.       Ну, что можно сказать — логично. — Значит, отправляемся прямо сейчас. — Бай Лей снова «вышел из сумрака». Чужие эмоции говорили, что он очень надеется, что со смертью «феи» чары на «золушках», включая его учителя, рассеются.       Но «главный монах под горой» бескомпромиссно отложил охоту на утро. Ву Лин только поднял бровь на весьма прагматичное заявление о необходимости составить план, донести его до исполнителей и простоту поимки демонов за работой. Потому что «вряд ли они будут свободно ходить по улицам ночью, а внезапный обыск домов может насторожить, а то и спугнуть демонов».       Попаданец даже уважительно посмотрел на культиватора. Да, все логично, но сделать такой выбор вместо того, чтобы стремиться к исцелению и избавлению от будущей боли — это сильно. Ву Лин записал монаху-Увану личный толстый плюсик. Становилось вполне понятно в кого пошел Бай Лей, даже если его знакомый был еще более уникальным экземпляром.

***

      Утром Ву Лин схитрил и снова воспользовался гаданием. И все что ему нужно было сделать — разделить город на районы с длинной шага как раз в его радиус чувствительности. Затем достаточно было спросить есть ли там сеятели, а при первом положительном ответе уже долететь до условного центра области и определить точное местоположения с помощью ощущения ци. Да, сеятелели были слабыми демонами, но все еще демонами. Самое приятное, что ему даже оправдываться не пришлось. Бай Лей только с белой завистью поделился своим восхищением «секретными техниками скрытого мастера» и с удовольствием присоединился к нему в этой «охоте». Если честно, его навыки в этой «драке» были совершенно излишни, ведь его знакомый был очень рад скрутить «подозреваемого». А когда монахи окончательно убедились, что да, в этом виноваты демоны, более того, демоны, обладающие очень ярко выраженными демоническими признаками: красной кожей и рожками, из-за чего напоминали косплей Дарт Мола, только без черных пятен, так все вообще завертелось, и его присутствие было нужно только для того, чтобы определять местонахождение следующей цели.       К счастью, в этом не было повторения сюжета с Шэнь Юанем, так что его не обвинили в организации эпидемии. В прочем Ву Лин был готов и к такой подлянке, специально не попадавшись демонам на глаза, и вообще сидел в задних рядах и не отсвечивал. Но нет, ничего такого: демонов благополучно сожгли живьем, включая еще совсем ребенка, пусть и демонического (он еще раз повторит, что обожает Древний Китай!), и все наложенные печати исчезли с людей как по волшебству. Конечно, это не отменило уже нанесенный урон, но попаданец даже не поленился и поработал аптечкой.       В его мыслях все больше и больше крепла собака-подозревака-непонимака: «А нахрена Чжучжи-лан вообще все это организовал?»