Черный Рыцарь Полина

      – Итак, давайте подведем предварительные итоги…       В помещении, отведенном под временную резиденцию Нербавена, находились двое: сам Нербавен и «троюродный дядя» Сирбена – впрочем, сейчас у него не было ни бороды, ни шевелюры.       – Сирбен… – «Ретан» вздохнул. – Боюсь, его мы потеряли. По словам мага Курата, он и мечник неподалеку от особняка столкнулись с некоей тварью, предположительно шогготом.       – Да, этого еще не хватало!.. Впрочем, я уже отдал соответствующие распоряжения магам. Кажется, в барьере обнаружились бреши…       – К сожалению, в городе уже пошли панические слухи. Конечно, они все преувеличивают; но… Боюсь, попытки опровергнуть их только усилят панику! Кстати, среди предметов, обнаруженных в останках твари, обнаружился перстень, принадлежавший командующему королевскими гвардейцами… Похоже, что они отправились «проучить» Сирбена, и…       – А где Норча?       – Норча? Кто это?       – Кошколюдка, питомица Инверсов. Ее так и не нашли.       – Думаете, она погибла вместе с…       – Возможно. Во всяком случае, сэр Трегони, нам будет лучше, если кое-кто будет считать именно так… тот, кто проявляет нездоровый интерес к судьбе этой кошколюдки.       – Хммм… ладно. Дальше… Вы уверены в человеке, которого вы приставили к Полине?..       – Вакрампес? Да, уверен… насколько я вообще могу быть уверен в человеке, еще не так давно принадлежавшем к не являющейся нашим союзником фракции.       – Значит, не уверены.       – Да, но из тех, в ком я не уверен, в нем я не уверен меньше всего. Нам нужно охранить Полину от влияния как магов, так и… служителей так называемой Единой Воли.       – Опять Единая Воля? Что это – тайный орден? Опасное суеверие? Или же это действительно одна из Высших Сил? А может, это…       – У нас слишком мало информации, чтобы что-то утверждать. Так что отложим эту проблему и перейдем к более близкой. Я говорю о… той воровке…       – Таллима? Годенрой, насколько я знаю, пытался ее задержать… и даже почти нагнал…       – Вот тут-то и возникают странности…       …Телепортация в Шальбарцвурк прошла для Годенроя без приключений. Да и какие могут быть приключения – вошел в портал в одном городе, а вышел в другом; туда и обратно, приключений-то на пять минут…       Едва пройдя все необходимые для новоприбывших процедуры, включая таможенный осмотр, сэр Годенрой отправился в городскую префектуру, где встретился с верховным обер-полицмейстером Шальбарцвурка. Обер-полицмейстер Бульке долго рассматривал документы Годенроя, смотрел их на свет, даже зачем-то перевернул кверху ногами. Годенрой не удивился бы, если бы его собеседник откусил от документа уголок, чтобы попробовать на вкус.       – Простите, разве вам не сообщили о моем прибытии? – спросил он.       – Сообщили. Но я привык все проверять. Мало ли что… Надо во всем убеждаться самому, чтобы ошибок никаких не было… чтоб порядок был!       – Похвально. Я прибыл сюда, чтобы задержать одну женщину. Вот тут достаточно подробное досье на нее. – Годенрой положил на стол кожаную папку с документами.       – Хммм!.. – Бульке открыл папку. – Мм, а она ничего… Хм, хм… Эксперт по взлому, ловушкам, скрытности… Нда, талантлива, чертовка! Но против моих стражников у нее не будет шансов! Мы перевернем весь город кверху дном, и, клянусь своей прабабушкой, через двадцать четыре часа она будет…       – Вообще-то это довольно деликатное дело… Я не могу сказать вам всего, но чем меньше людей будет в это посвящено, тем лучше.       Воодушевление на обрюзгшем лице Бульке сменилось легкой досадой в соединении с недоумением. «Извини, дружище, – подумал про себя Годенрой, – но похоже, что ордена за эту девицу тебе не дадут».       – Повторюсь, – поспешил он добавить, – дело это деликатное, и при том крайне важное. Не… ннн… нам нужно поговорить с этой девушкой по поводу… по очень важному поводу. К сожалению, она, в силу специфики своей профессии, не горит желанием сотрудничать с нами. Разумеется, ваша помощь не останется неоцененной…       – Да, да, конечно! – Бульке улыбнулся во весь свой щербатый рот. – Обещаю, что задействую ровно столько, сколько нужно, и ни человеком больше! Можете ни о чем не беспокоиться, все будет сделано в лучшем виде. Знаете что? – Порывшись в столе, он достал кусочек пергамента. – Возьмите вот это.       – Что это?       – Билет в театр. Сегодня дают «Падение Тирана», историческую пьесу в двух актах. В главных ролях – герр Киттер и неподражаемая Мадалена.       …Пьеса оставила у Годенроя самое благоприятное впечатление. Выйдя из театра в прекрасном расположении духа, королевский офицер собрался было ехать в гостиницу, как вдруг он увидел группу стражников, расклеивавших на стенах объявления о розыске. Когда Годенрой взглянул на одно их них, все хорошее настроение как рукой сняло.       – Что это значит?! – рявкнул он, врываясь в кабинет Бульке, словно дракон, которому засадили фаербол под хвост.       – Да, что случилось? – Бульке привстал за столом.       – Вот!! – Годенрой швырнул на стол листовку с портретом Таллимы и надписью «РАЗЫСКИВАЕТСЯ» – Я же сказал: чем меньше людей будет…       – Все правильно… – Бульке явно не понимал, чего от него требуют. – Когда нужно найти человека, мы объявляем его в розыск. Кстати, я бы попросил вас пройти со мной… для опознания.       Когда Бульке и Годенрой спустились в полуподвальное помещение, взору королевского офицера предстали несколько женщин разного возраста. Все они были светлыми блондинками (за исключением самой старшей, которая была просто седая); больше никакого сходства с Таллимой в них не было.       – Изверги! Полицейские ищейки! – бушевала самая старшая из женщин (та, которая была седой). – Знаете ли вы, кто мой муж? Конечно, не знаете! Он вас в порошок сотрет!       – Пожалуйста, – молила другая, одна из самых юных, – дайте мне хотя бы послать весточку моей маме! Она не переживет, если со мной что-то случится! Во имя Высших Сил, умоляю!..       Годенрой уже раскрыл было рот, чтобы высказать, что он об этом всем думает – но в это время дверь открылась, и стражники ввели в комнату еще одну женщину. Волосы новенькой были выкрашены в яркий платиновый блонд, из одежды на ней имелись плащ и сапожки; под плащом же она была одета только в нижнее белье (рубашка, корсет, панталоны, нижняя юбка, чулки на подвязках… собственно, и все).       – Эй, молодой человек, – обратилась девица к Годенрою, едва войдя в комнату, – не угостите даму сигареткой?       – Ай-ай, Высшие Силы, кого я вижу! – всплеснул руками Бульке. – Знакомая личность!.. Это же Труда, известная всему шальбарцвуркскому полусвету девица! Сколько раз ее задерживали за незаконную торговлю собственным телом, с тех пор как у нее отобрали лицензию?       – Я думала, ты считаешь, – ухмыльнулась Труда, как бы невзначай выставляя напоказ свою затянутую в чулок ножку. – Я бы могла пойти торговкой на рынок, и неплохо зарабатывать. Но в мире есть вещи важнее денег; к сожалению, вам этого не понять.       – Значит, этой вашей Таллимы здесь нет. – Бульке повернулся к Годенрою, демонстративно игнорируя Труду. – Что же, всех отпустить… кроме Труды! Как видите, мои действия привели к результату…       – Вы все еще не поняли? Таллима теперь знает, что ее ищут; не удивлюсь, если она уже покинула город…       – Исключено. Все входы и выходы, все телепорты – все под контролем наших стражников и переодетых филлеров. Мышь не проскочит!       Годенрой хотел было возразить, но в это время в комнату вошел стражник и что-то вполголоса сказал Бульке.       …Карета остановилась возле каменной арки с воротами. Неподалеку крутились двое в цивильном платье, старательно делая вид, что они здесь просто прогуливаются.       – Как я и сказал, – горделиво произнес Бульке, вылезая из кареты, – в двадцать четыре часа она будет в наших руках!       – Вы уверены? – с сарказмом произнес Годенрой, следуя за обер-полицмейстером. – Как бы не оказалось, что мы ее уже спугнули!       Один из «гуляющих» тем временем подбежал к Бульке.       – Херр Бульке, – доложил он, вытянувшись, – за время моего дежурства объект не покидал пределы Швитцоф-Парка! Продолжаю наблюдение…       – Отлично! Продолжайте наблюдение, херр Шмоммер! Вот, я же говорил, – Бульке повернулся к Годенрою, – что объект… то есть эта деваха окажется у нас в руках! В двадцать четыре часа, клянусь прахом моей прабабушки!       – Кстати, – как бы невзначай обронил Годенрой, – а какое обвинение вы собираетесь ей предъявить?       На распалившегося от служебного рвения Бульке эта фраза произвела эффект ушата холодной воды. Он сразу замялся и замигал глазами, похожими на две оловянные пуговицы.       – Ээм… – замялся он, – ну, быть может…       – Вот то-то! Я понимаю, вы сделали для меня много… даже слишком много… Но это дело поручили мне, так что позвольте закончить мне его и закончить!       Войдя в парк, Бульке и Годенрой миновали аллею вековых дубов и вышли на берег водоема в естественном стиле. Естественность выражалась в том, что этот водоем не чистили годами, позволяя ему невозбранно зарастать ряской и тиной и со временем приобретать весьма меланхолический вид. Возможно, летом (когда все в листве) или зимой (когда все засыпано снегом) окружающий пейзаж и выглядел веселее – но сейчас он навевал мысли о потерянной юности, бесцельно прожитых годах и неизбежной старости с финалом в виде одинокой могилы на заброшенном кладбище. На противоположной стороне водоема белела беседка, опутанная лозами одичавшего винограда; а в той беседке…       Годенрой готов был поклясться своими собственными прабабушками, прадедушками и всеми родственниками до седьмого колена, что в беседке сидела Таллима.       – Что там, позади беседки? – вполголоса (чтобы скрыть волнение) спросил он у Бульке.       – Лабиринт, – с готовностью ответил обер-полицмейстер, – местная достопримечательность, между прочим. В детстве мы любили в нем играть… – В его оловянных глазах блеснуло что-то похожее на искру жизни.       – Значит, она не сумеет от нас там скрыться?..       – Не сумеет. Я же сказал – парк оцеплен, мышь не проскочит, клянусь памятью праде…       Быстрым шагом Годенрой направился в обход водоема. В десятке метров от беседки он остановился и громко прокашлялся. Таллима оглянулась.       – Вы?.. – спросила она. – Что вы здесь делаете?       – Хотел задать вам… пару вопросов… – От напряжения Годенрою было трудно говорить. Неужели его квест кончится сейчас, вот здесь?.. – Прошу не уходить… Обещаю… что я ничего вам…       Не дослушав, Таллима вскочила и быстрым шагом направилась к входу в лабиринт. Годенрой побежал за ней.       – Остановитесь! – выкрикнул он. – Вам не собираются причинить…       Но Таллима явно не собиралась к нему прислушиваться. Перейдя на бег, она промчалась мимо таблички с надписью «ACHTUNG! EIN LABYRINTH!», и Годенрой не нашел ничего лучше, как последовать за ней. Увидев, что преследователь не отстает, воровка свернула в один из боковых коридоров. Годенрой повернул следом… и остановился.       Лабиринт представлял из себя систему кирпичных стен выше человеческого роста, кое-где обвешанных все теми же вездесущими виноградными побегами. Годенрой успел разглядеть, что Таллима скрылась в одном из ответвлений прохода, в котором он стоял – вот только в каком?.. Этих ответвлений здесь было гораздо больше, чем хотелось бы!..       «Так недолго и самому заблудиться…» – подумал Годенрой. Постояв на месте, он повернул назад. Ему приходилось признать – Таллиму он снова упустил. Несколько примиряло его с данным фактом то, что все пути к ее бегству уже перекрыты стражниками, так что ей будет непросто выбраться из этой ловушки.       Вернувшись по тому же пути, которым он шел ранее (как ему казалось), Годенрой направился к выходу… однако вместо выхода перед ним оказалась развилка!.. Странно… Неужели он где-то свернул не туда? Главное – не паниковать; в конце концов, это не древний данж с ловушками и мобами. И вообще, из любого лабиринта можно выйти, если применить правило левой руки…       Спустя примерно час, уткнувшись в стену очередного тупика, Годенрой был вынужден признать, что и правило левой руки оказалось малоэффективным. Эх, что же ему теперь делать? Мало того, что упустил Таллиму, так еще и это… Единая Воля, что там еще гудит так? Ах да, это же палантир… Что?       Годенрой выхватил палантир из ИНВЕНТАРЯ. В хрустальном шаре проявилось лицо Нербавена.       – Сэр Годенрой? У вас какие-то проблемы?       – Да, сэр… но об этом потом. Что-то случилось?       – Да… Только что пришло сообщение… о гибели Таллимы…       – Что??? – Годенрой едва не выронил палантир.       – …В Иннитарси. Этим вечером ее должны предать кремации.       – Не может такого быть! Я только что видел ее здесь, в Шальбарцвурке! И она была жива и здорова!       – Хмм… Да, странно, очень странно. Во всяком случае, вам лучше вернуться. У вас есть свиток с МГНОВЕННЫМ ПЕРЕМЕЩЕНИЕМ? Воспользуйтесь им…       – …Воистину, «на войне ситуация меняется мгновенно» – буквально через несколько минут после возвращения Годенроя из Иннитарси пришли новости. Таллима каким-то невообразимым чудом воскресла. Естественно, она не стала дожидаться тех, кто желал задать ей несколько вопросов… Позднее женщина, назвавшаяся Таллимой, появилась в Ноале, где явилась к коменданту порта и заявила, что является хозяйкой брига «Синий Юникорн». Взойдя на борт судна, она покинула Ноаль и сейчас находится где-то… в районе Северо-Западного моря.       – Да-а… Исчезнуть в одном городе, умереть в другом, тут же воскреснуть и сесть на корабль в третьем… Даже Керувак… Кстати, его следов не обнаружили?       – Нет, не обнаружили. Впрочем, я призвал вас по совсем другому поводу. Как я уже сказал, Таллима и Годенрой исчезли в лабиринте Швитцоф-Парка. Ну, с Годенроем все понятно – он просто переместился сюда…       – А Таллима? Не могла ли она проделать что-то подобное?       – Очень даже могла. А вот Бульке… Он ведь тоже исчез в лабиринте, отправившись на поиски Годенроя. Больше его не видели… до сегодняшнего дня. Сегодня тело Бульке выловили из паркового пруда. Похоже, что причиной смерти стало удушье; на лице осталась гримаса ужаса, как будто он увидел что-то жуткое. Подозрение в убийстве падает на Таллиму, однако многие полагают, что его мог совершить и Годенрой… прошу прощения, но тут вступает в дело политика. Определенные силы пытаются использовать этот инцидент для того, чтобы усилить напряженность в отношениях между Центральным королевством и Бикерайхом…       – Я понял, сэр. Моя задача – выследить эту Таллиму… и узнать, насколько она действительно причастна к этому трагическому инциденту.       – Не все так просто, сэр Трегони. Мне не дает покоя посмертная гримаса на лице Бульке. Что же такого он увидел в последние мгновения своей жизни?..