Между гармонией и раздором

В давние темные времена мрачные образы скрученных черных деревьев, поднимающие свои ветки к небу, словно в жажде откусить больше света, не пугали ни одно мирское существо. Несмотря на темноту и насильно вызываемый страх, они смогли свыкнуться с жизнью в темном занавесе существа могущественнее их. Но перекрытая боль не убирала ее источник и желание перемен, поэтому страдания смертных и излом мирового баланса магии в сторону раздора породили противоположное существо. Спустя много тысяч лет после начала появления Императора, появилось новое существо магии гармонии — Гасти.    На тот момент она еще не получила свой титул и была почти никому не известна, но, рожденная в тяжких мучениях других, она продолжала слышать их желание освободиться от черных оков. Она не могла игнорировать это. Все пять созданий гармонии, кроме нее - шестой, расселились далеко друг от друга, и под крыло их магии перебирались смертные, образовывая города и поселения. Кто-то был не против такого покровительства, а кому-то это не приносило удовольствия. У Гасти был свой собственный план, поэтому она пришла на территорию одного из также созданий ее магии - Праведный Алпан. Среди остальных рожденных магии он отличался тем, что мог найти истину во лжи и всегда говорил честно и прямо. Гасти решила назначить встречу именно с ним, чтобы он мог узреть ее искрение и честные намеренья. — О! Проходи, милости прошу, — поприветствовал он ее, когда она показалась на пороге.    Алпан жил в пустыне и представлял из себя по внешнему виду птицеподобного орла, поэтому его хищный взгляд немного настораживал и припугивал Гасти. Они встретились в очень просторном помещении, где магия гармонии имитировала стеклянный купол, позволяя смотреть на покрывшийся тьмой мир. Но из-за противоположного колдовства здесь было светло и спокойно. Шкафы, полные книг и волшебного оборудования, создавали магическую атмосферу. Всё было убрано и расставлено черточка к черточке. С первого взгляда было понятно, создание какой магии здесь живет. — Гасти, правильно? — спросил Алпан, получив положительный ответ. — Титула у тебя еще нет? — Нет, — махнула она головой. — Я появилась всего пять лет назад. — Да-да, кажется, первая рожденная гармонией в физическом теле? — продолжил он. — Ты знаешь, что все мы, пятеро, совершили переход, отказавшись от неприкосновенности? — Нет, — честно ответила Гасти. — Я этого не знала. — По сути, ты исключение из общих правил, хотя и рождена гармонией. Забавно, да? Она не почувствовала в собеседнике озорства, уж скорее мурашки пробежали по ее спине от этого хищного взгляда и ухмылки. На секунду в голову Гасти воткнулась мысль, что Алпан уничтожит ее, как исключения из порядка, но он лишь провел лапой по воздуху, в такт приглашения. — Ты что-то хотела обсудить? — уточнил он. — Да! — Гасти сразу уверенно сделала несколько шагов вперед, подходя ближе к собеседнику. — У меня большой план, поэтому на все потребуется много времени… — В лучшем случае, у нас целая вечность впереди, — перебил Алпан. — Это верно, но только у нас. — Она показательно прокашлялась в копыто. — Магия Императора уже множество веков держит под собой весь мир. Равновесие сломалось и породило меня под тяжелые страдания порождений природы. Во время формирования тела я каждый день ощущала их страх и боль. Если темнота уйдет, то им станет легче жить, и только мы можем им помочь.    Чем дальше она уходила в эту тему, тем больше видела непонимание в глазах собеседника. — Гармония - единственная магия, что может испепелить эту черноту, а все ее возможности находятся в нашем распоряжении. Год за годом вы наблюдаете за смертным родом, видя, как они утомлены окружающей средой. Но если мы все объединимся, то проблема уйдет. Всем станет проще жить, и тогда… — Подожди! — прервал он ее вновь, протянув один коготь. — Попридержи пока свою дивную речь и дай мне обдумать смысл твоих слов.    От такой просьбы Гасти даже начала волноваться, но молчал Алпан недолго. Он опустил лапу и три секунды побегал глазами по полу. Он не выглядел разозленным или печальным, скорее просто озадаченным, к чему Гасти не была готова. — Я правильно понимаю, что ты заставляешь меня пойти против Императора Грогара? — прямо спросил он, вновь глядя на Гасти. — Вызвать его на бой только ради того, чтобы этим… страдальцам стало легче жить? — Ну-у, — нервно улыбнулась она. — Да.    Праведный Алпан смотрел на нее проницательным хищным взглядом несколько секунд, отчего Гасти даже сжалась, пока создание магии перед ней не расслабилось, смягчившись в выражении, начиная говорить: — Милая, позволь мне указать тебе на правду того, как всё устроено: раздор всегда правит миром, порождая жизнь вокруг, а мы с тобой в этой системе просто затычки ради формального спокойствия. Гармония - это миссия, к которой смертные стремятся, но никогда не достигнут. Им с верой живется проще, пока хаос помогает им во всех других делах. — Теперь уже Гасти смотрела на него с непониманием. — Такие отношения между хаосом и порядком. Эта система неизменна. И поверь, никто не станет ничего менять ради массы созданий ранга ниже. Мой тебе совет, держи свои грезы в голове и не давай им выйти наружу. — Но я не могу просто стоять и смотреть на… — Просто расслабься, — перебил он ее. — Я говорю правду: из-за мелочи париться не стоит. Думаешь, наша магия этим созданиям природы нужна? — Ну да, — с нервной улыбкой ответила Гасти. — Они ведь к ней стремятся. — Не путай домыслы с фактами. Не спорю, они стремятся к порядку, но понятия не имеют, что он означает. Поэтому рожденных из раздора намного больше, чем нас. — Но разве не из-за того, что они стремятся к гармонии, появилось много сакральных хаоса? — когда она задала вопрос, Алпан уже в небольшом приступе усталости и раздражения закатил глаза. — Если бы они стремились сотворить вокруг себя раздор, то, наоборот, было бы больше нас. Это ведь так работает, да? — Да, но если бы они действительно стремились к гармонии, нас бы вовсе никогда не существовало. — Это слишком радикально. — Я говорю это не из ненависти, мне абсолютно все равно на них, — ответил он, как всегда, честно. — Раздор - это сотворение жизни и ее поддержка. Пусть они со всем разбираются, если нужно будет. Это правило «Око за око» - мы в этой системе абсолютно никто.    Когда Гасти опустила голову в раздумьях, то не сразу заметила, как Алпан подошел и нагнулся к ней, положив лапу на голову, с долей теплоты смотря в глаза будущей Властительнице. — Ты очень молодое сакральное существо, поэтому не понимаешь этих границ. Я могу помочь тебе освоиться в этом мире. — Он отпустил ее голову, выпрямившись. — Судить чужую магию - не наш удел. Если Император настолько сильный, что способен окунуть весь мир в свой раздор, то это дела их магии. Она нас не касается. К тому же, такое поле раздора весьма хорошо сказывается на проявлении гармонии. — Это ты о чем? — не поняла она. — Сколько сакральных - столько и мнений, как нужно использовать магию. Но мы все благоразумны в том плане, что не стремимся уничтожить всё вокруг. Ты потом осознаешь силу внутри… Ах да! — Алпан быстро зашагал назад и раскрыл один из ящиков, доставая конверт. — Раз речь зашла об этом, я должен тебе передать, что мы проводим небольшое совещание. Пока ты еще не имеешь такого высокого веса, как мы, но прийти и послушать будет полезно. Если хочешь узнать побольше о собственной магии - это самый хороший способ.    Он протянул в ее сторону конверт, который Гасти забрала магией, раскрыв и вытащив само письмо. Однако она не смогла прочитать, так как создание гармонии напротив перебило ее: — Мой тебе честный совет: поубавь свои амбиции. Все равно всем будет на них плевать.    Гасти слышала имена других, даже немного знала о них, но никогда не встречала. Уходя от Алпана, она параллельно читала своё приглашение: Эквестрия, Понихендж, воскресенье, в полдень. Однако, несмотря на совет от другого создания магии, Гасти своих амбиций не решалась убавлять…

***

   Открывшаяся правда поразила всех, но прошло какое-то время, в котором пони смогли всё обдумать. Происходящее казалось нереальным, а тот рассказ - выдумкой. Но всё было даже слишком настоящим - Первый и Дискорд делили одно тело.    Твайлайт пыталась отвлечься от этой мысли, но не могла ни на чем сосредоточиться, даже на чтении. Она все время обдумывала эту информацию и все предшествующее ей. Изначально смешавшиеся две души противоречили законам природы, но что можно было взять от созданий раздора? Однако почему это произошло? Создания магии формируются на изломе равновесия, но эти двое - часть магии Императора. И тогда Твайлайт припомнила, что ни разу не видела магию сотворения у Грогара, только темноту и страх. Может ли он создавать и вдыхать жизнь сейчас? А что могут другие создания магии?    Круг этих вопросов бесконечно крутился в голове все эти дни, в которых Твайлайт более не видела Дискорда. Однако они условились сходить на гору Арис в ближайшие дни, и этот момент настал.    От Старлайт пришло сообщение, что она вернется в Эквестрию в скором времени, что не могло не радовать, а также тело Фортиса было полностью восстановлено в прежнее состояние благодаря записям Сендака. За эти дни произошло многое, в частности установленная Селестией связь с горой Арис. Наконец-то от гиппогрифов стало что-то слышно, и Нова сообщила, что ее народ выбрался на поверхность неделю назад и сейчас они стараются наладить внутренние дела. Помимо обсуждения внешних отношений, касающееся вопросов об экономике и обмене информации, Нова также сообщила, что они не могли выйти на связь все это время из-за постоянных набегов разных группировок в подводные города гиппогрифов. Все это время они не спокойно отсиживались на месте, а пытались пережить и отогнать варварские действия жителей Клужтауна по отношению к их виду. Однако с известием о том, что Шторм потерпел поражение в Эквестрии, всё ненадолго стихло, и гиппогрифы смогли выбраться и дать весточку.    Нова писала, что не против принять делегацию Эквестрии у себя и обсудит все вопросы, на что Твайлайт сразу вызвалась. — Вы хотите пойти? — уточнила Селестия. — Я планировала составить группу для точного узнавания их положения и предлагания помощи во внутренней и внешней среде. А после заключения с чейнджлингами договора, Луна отправилась бы к Нове на более глубокое обсуждение вопросов. — Мы должны пойти, — ответила Твайлайт. — У нас есть там одно дело.    И это дело называлось «Скайстар». Они должны были узнать ее состояние и жива ли она вообще. После встречи с Аварусом многое произошло, но момент ее пропажи, нахождение один на один с этим гиппогрифом - все еще сидел в памяти пони. — Я понимаю, но это не личные проблемы, — проговорила Селестия. — Гиппогрифы более двух месяцев подвергались набегам и не давали о себе ни единой весточки. Их государство играет огромную роль для поддержания гармонии в мире. Нужно слишком многое обсудить. — Расслабься, можешь хоть неделю обсуждать с Новой политику…    Внезапно появившийся в зале Дискорд, заставил немного всех вздрогнуть, но пони давно привыкли к таким его появлениям. С ним так же находился рядом Свирл. Значит пришли вместе. — Хочешь ты этого или нет, но я все равно встречусь с Новой, у меня есть к ней дело, — продолжил драконикус. — А в ваши отношения я не полезу. — Тебя я и не могу останавливать, не в моих силах, — признала она. — Но у тебя к ней свои дела. — Я и не говорил, что буду обсуждать что-то другое. Просто дружеская беседа, — объяснил Дискорд. — Я тоже всё ещё в совете, не забывай. — Да, и не выгоняют тебя только потому, что хотят иметь в запасе такую магию, — тяжело вздохнула Селестия. — Ладно, может, тогда хотя бы передашь моё послание о том, когда прибудет официальная делегация, чтобы всё обсудить. — Ты же меня знаешь, я ещё скажу что-то не так. А вдруг Первый вмешается...    Очевидно, он просто не хотел брать на себя роль посыльного, отчего Селестия посмотрела на него, сощурившись в слабом осуждении, переведя взгляд на второго аликорна в комнате. — Твайлайт, отдашь ей моё послание? — спросила она немного монотонным тоном. — Да, конечно, — сразу согласилась та. — Вы идёте на гору Арис? — задал вопрос подошедший Фортис с другого конца коридора. — Можно с вами? — А ты чего? — спросил Свирл. — Я всё же знаю Нову. Хочу убедиться, что с ней всё в порядке. — Не буду скрывать, мне надоело сидеть здесь и восстанавливаться после операции. К тому же, океан позитивно влияет на организм, — ответил грифон. — А ещё я помню времена под проповедью и помню Нову. Не тебя одну волнует её состояние. — Ясно, — Свирл отвернулся от него. — Извини.    И поскольку больше точно никто не должен был подойти, Селестия передала Твайлайт конверт, ещё раз попросив отдать его.    Перемещение на гору Арис, как всегда, было быстрым. В нос сразу ударил запах йода, соли, влаги. Воздух казался разряженным, но это было от непривычки. Вокруг была разруха. На каминных плитах было множество трещин, разломов, трава и деревья были выжжены, повсюду валялось множество чёрных каменных осколков. Замок величественно возвышался перед ними. Он был бы очень красивым, но полуразрушенный вид придавал ему печаль. Когда-то здесь ходило много гиппогрифов, стояло множество статуй, росло много цветов, но теперь всё это отдавалось тоской. Кругом всё было разрушено и разбито.    Благодаря одному внешнему виду Дискорда, Свирла и Твайлайт, стражники их быстро приняли и назначили в тот же момент аудиенцию с королевой.    И едва переступив порог замка, перед ними уже стояла она - королева Нова. Твайлайт ожидала увидеть грустного и несчастного гиппогрифа, на которую взвалилось много несчастий и проблем. С опущенными плечами, поникшей головой и далекими мыслями. Но перед ними предстала стойкая, величественная королева, в чьих глазах не отражалось ни капли грусти. Она не особо сильно отличалась этим образом от Селестии, если не казалась более жесткой из-за немного надвинутой вверх головы и выставленной вперед груди. Непоколебимая гордость и строгость прокалывали тело аликорна насквозь. — Это от принцессы Селестии, — протянула Твайлайт конверт магией.    И только потом к ней пришло в голову понимание, что надо было бы сначала поздороваться. Однако Нова не обратила на подобную неурядицу внимания, тут же развернув конверт и бегло осмотрев письмо. — Хорошо, я буду ожидать, — сказала Нова, передав письмо одному из гиппогрифов, чтобы он унёс его. — Я… — пони неуверенно прогнулась перед королевой. — Я приветствую вас… — Это я должна говорить, — четким и твердым тоном перебила Нова, взглянув на всех. — Добро пожаловать на гору Арис, дорогие гости. К сожалению, гиппогрифы переживают в данный момент не самые приятные времена, поэтому мы не можем принять вас с должным уважением к вашей стране. Но прошу не сомневаться: между нашими видами всегда царила гармония и взаимоуважение, в любые времена и нравы, — с последними словами она глянула на Дискорда. — Вы можете расслабиться и отдохнуть, прежде чем озвучить цель вашего визита. — Можно не так официально? — спросил драконикус. — Всё-таки мы с тобой за одной чашечкой чая перемалывали косточки твоим бывшим.    Издав смесь нервного и радостного смешка, Нова поднялась на крылья, приближаясь к Дискорду, который сделал в ответ к ней два шага. Они хлопнули в приветствие друг другу лапой об лапу, приобняв за плечи, но через секунду отступили. — У тебя все нормально? — спросил Дискорд. — От разрушений гора Арис восстановится, это не проблема, — ответила королева, переведя взгляд на других. — Я также приветствую здесь двух бывших Исследователей, но… — она перевела взгляд только на Фортиса. — Не знаю, уместно ли к тебе такое отношение. — Не особо заморачивайтесь на мой счет, — ответил грифон. — Тогда прими мои глубочайшие соболезнования о случившимся с тобой. — Давайте не будем говорить на эту тему и перейдем к делу, — попросил Фортис. — Аварус как-то досаждает вам в этот промежуток времени?    Даже когда Фортис произнес его имя, Твайлайт не заметила, чтобы Нова хоть на мгновение дернулась или осеклась. Она все так же продолжала твердо держать взгляд и попросила всех последовать за ней. — Пересекая границу, мы обрекли себя на клеймо загнанных, из-за чего Клужтаун начал чаще досаждать нам, — рассказывала она по дороге. — Не исключено, во многих набегах мог быть замешан Аварус. Что равносильно к этому, его ненависть причиняла нашей династии также личные проблемы…    Пока Нова говорила, ведя их по коридорам, пони с выпученными глазами рассматривали замок. Он не был увешан дорогим декором, по крайней мере, не после налета армии Шторма. Его стены были по-художественному прекрасно расписаны, изображая самих гиппогрифов в невероятных позах и композициях. Этот стиль также отражался на окнах дворца, не уступающих своей красоте главному коридору Кантерлота. — Поразительно, даже с разрушениями, ничего здесь не потеряло красоты, — подметила Рарити. — Я представляю, как здесь было до всего этого ужаса.    Все думали об этом, как и о том, что может сподвигнуть кого-то разрушить эту красоту. Это место отличалось от Кантерлота, казалось каким-то другим уголком в мире росписи и украшений. — Аварус сделал нечто поистине ужасное с принцессой Скайстар, — продолжила Нова свою речь, встав перед дверью, чья красота вырезной росписи была не хуже художественной. — Получив от него подобное сообщение, я осознала, что его гнев за эти года не утих…    Теперь уже Твайлайт могла поклясться, что королева на секунду дернула лапой на ручке двери, но предпочла не говорить об этом вслух. Нова обернулась к ним все с теми же стойкими глазами. — Ее разум извратился до неузнаваемости, и этот удар был первым, который нанес Аварус горе Арис. После этого пришел уже Шторм. — Извратился разум? — уточнил Свирл. — Могу я взглянуть? — спросил следом Дискорд. — Я буду тебе очень благодарна, если ты хотя бы выяснишь проблему, — ответила Нова. — В виду погружения под воду и регулярных набегов на мой народ, у нас не было ресурсов и сил выяснить причину, а уж про исцеление и вовсе лучше промолчать. — Покажи ее, — попросил снова драконикус. — Я посмотрю, что произошло и что можно сделать.    На это Нова сразу в согласии кивнула, раскрыв перед ними дверь. Увиденное заставило Твайлайт остановиться на пороге столбом. Она помнила Скайстар, после происшествия прокручивала ее образ в голове множество раз. Она помнила ее как очень резвого, но неопытного гиппогрифа. Однако перед ней не сидела Скайстар. Это был странный гиппогриф, сидевший в неустойчивой позе посреди комнаты, не реагирующий на шум и движения. Она смотрела в разные стороны, запрокинув голову с открытым клювом, протягивая бессвязные звуки. Казалось, она вообще не контролирует степень прогибания назад, ведь еще немного и могла упасть.    Это не была Скайстар, а лишь ее остаток, который создал Аварус.    В комнате стояло еще два гиппогрифа, которых Нова жестом попросила стать по другую сторону стены, захлопнув дверь. Дискорд немного задумчиво прошел вперед, смотря на гиппогрифа в комнате. — Я же правильно понимаю, что она пребывает в таком состоянии достаточно долго? — поинтересовался он. — Чуть больше, чем все гиппогрифы покинули сушу, — подтвердила спокойно Нова. — И это состояние не меняется? — Нет, из-за дня в день ни улучшений, ни ухудшений.    Встав позади гиппогрифа, драконикус обхватил ее голову, слабо выпуская свечение. Он очень сильно закатил глаза. Попросту перевернул их, что не стало видно зрачков. Он водил лапами по голове какое-то время, растрепывая еще больше голубую гриву. И вот, спустя пару минут, он отпустил Скайстар, вернув глаза в привычное положение, однако его реакция никому не понравилась: Дискорд задумчиво уставился в затылок гиппогрифа перед собой, приложив одну лапу ко рту, подпирая ее второй. Его глаза изучающе смотрели в одну точку, и эта тишина тянулась бесконечно долго. — Даже не знаю, повезло тебе или нет, — наконец-то сказал драконикус хоть что-то. — Задето очень много участков сознания, восстановление будет тяжёлым. Однако Аварус пользовался магией, поэтому вернуть всё в прежнее состояние возможно. Если бы он воздействовал физически, то ничего уже нельзя было изменить. — Тогда в чем подвох? — насторожилась Нова — Велик шанс, что даже я не справлюсь с подобным, — ответил он. — Она может остаться такой на всегда. — То есть усугубить ситуацию нельзя в случае провала? — уточнила в ответ королева, получив кивок. — Тогда действуй. — Как скажешь.    Дискорд, уверенно хмыкнув, обошел Скайстар, встав перед ней, хотя гиппогриф направляла взгляд куда угодно, кроме него, и раскачивалась в разные стороны. Твайлайт перестало сильно тревожить ее состояние, но она поразилась быстрому ответу королевы Новы. Конечно, риска нет, но неужели она настолько доверяла Дискорду, что сразу давала добро? А с чего, собственно, ей не верить ему? Они знали друг друга как члены совета, а сама Нова даже не подозревала, что говорит с двумя. Вопрос был в другом: почему сам Твайлайт засомневалась в нем? — Тогда для начала следует поставить на неё проповедь, — уверенно сказал Дискорд. — Проповедь? — не поняла Нова. — Ко всем её недостаткам, но проповедь сохраняет разум таким, когда её наложили, — объяснил он. — Благодаря такому вмешательству ситуация и не будет усугублена. Находясь под этой магией, уже никто не сможет сломать жертве разум больше. Потом мы её аккуратно снимем. — Тогда ставь, — так же быстро и четко ответила королева. — Напрямую я не умею. — Драконикус обернулся к толпе пони. — Свирл, поставишь? — Да я даже не предполагаю, какое там заклинание, — мотнул головой единорог с тяжелым вздохом. — Много лет назад ты намеревался поставить её на Вэйя, — припомнил Дискорд, но потом добавил, увидев задумчивый взгляд мага в ответ, добавил: — Когда поймал его. — Да? — неуверенно переспросил Свирл, подняв на несколько секунд глаза. — Наверное, я блефовал. Я честно не знаю этого заклинания. — И у кого здесь ещё раздвоение личности? — Когда Дискорд сказал это, Твайлайт выпучила глаза, уставившись на драконикуса, но тот просто повернул голову к Нове. — Ладно, тогда я поставлю через прикладную магию. Здесь есть оборудование?    Она выставила в его сторону один коготь, таким образом говоря подождать пару секунд, а после улетела назад по коридору. Похоже, Нова не обратила внимание на ту фразу, в отличие от Твайлайт, которая спросила драконикуса: — Ты не боишься, что разговаривая такими словечками, окружающие всё поймут? — Если ты не будешь так пялиться на меня после них, то они никогда ничего не поймут, — Дискорд натянул милую улыбку сразу, как Нова появилась из-за поворота и позвала его жестом. — Иду-иду!    Кокетливо махнув в ответ, драконикус мигом к ней телепортировался, зашагав следом. И часто он говорил такие фразочки, которые Твайлайт так же не замечала? Они шагом направились следом за Дискордом и Новой, но молча пройтись не удалось, так как Эпплджек задала Свирлу вопрос: — А чем прикладная проповедь отличается от обычной? — Ничем, — коротко и ясно ответил он. — Прикладная магия может повторить некоторые заклинания, вот и всё. Просто её могут использовать все, даже не магические существа.    Они прошли в одну из комнат замка, пока Скайстар увели с собой два стражника. Здесь было достаточно светло из-за большого количества окон, стены все так же художественно расписаны многочисленными полотнами гиппогрифов в тех же нежных изящных позах, но многих из них перекрывали опустевшие полки, все так же покрытые пылью. Здесь на столе у стены стояло лабораторное оборудование, видимо, только принесенное со дна океана, а также различные магические приспособления и приборы. Дискорд, накинув для общего вида на себя лабораторный халат, уже корпел там, пока Нова стояла возле стены у входа. — Проповедь, это ведь незаконная магия, — припомнила Флаттершай. — Проблем не будет? — Иногда незаконные средства можно использовать, как сейчас, — ответила ей королева, обратив внимание на Фортиса. — Извини, что спрошу, но… Проповедь - каково это? Что она ощутит?    Хоть она и согласилась на всё, что произойдет после, но все же взять и принять факт того, что ее дочь подвергнется такой колоссальной магии, было сложно. Твайлайт, как наверняка и Свирлу, этот вопрос был интересен с точки зрения научного плана, но задавать его вслух никто не решался. Грифон с тяжестью выдохнул, оглядев потолок, и, казалось, вовсе не станет отвечать на этот вопрос. — Лёгкость, — всё же вымолвил Фортис, устремив взгляд в спину драконикуса, хотя наверняка он смотрел на бескрайнее небо. — Тело становится очень лёгким. Ты ощущаешь себя перышком на ветру. Ни о чем не думаешь: ни о прошлом, ни о будущем, ни о настоящем. Ты действуешь сугубо в поставленных рамках. В алгоритме проповедника. — Грифон снова тяжело выдохнул, на секунду бросив взгляд на внимательно слушавшую его королеву. — Это очень приятно: ни о чем не думать. Даже о том, что говорить. Блаженное состояние. Только вот после пробуждения понимаешь, чего был лишён всё это время. — Извини, — проговорила Нова. — Не за что, мне не сложно об этом сказать, — признался он. — Состояние проповеди отдаётся лишь болью об утраченном, а не о самом пребывании. А сохранение… Оно кажется долгим, но после пробуждения ты воспринимаешь, как миг. — Я не за вопрос извинялась.    Сначала все не очень хорошо поняли, о чем она говорит, но потом осознали: Нова извинялась за период времени, когда Фортис находился под властью этой магии. Это было её незаконное использование, но никто из совета ничего не заподозрил, пока не настал финал, где грифон со словами «Спасайте себя сами» улетел прочь. Чувство вины определённо было весьма высокое после всего произошедшего в то непростое время, и Нова извинялась именно за слепоту и глупость. — Я никого не могу винить. Не так часто вы меня видели, чтобы что-то заподозрить, — ответил Фортис. — Проповедь оставляет после себя не просто чувство утраченного, а долго стираемый след. Первое время очень хочется вернуться в то состояние: полное лёгкости, где нет ничего сложного. Я знаю, что многие освободившиеся в Клужтауне просили вновь применить на них эту магию. Быть может, и я ходил туда за этим же? — Это-о… — протянула королева с каплей печали в глазах. — Ужасно. — От этого не легко избавится. Даже спустя семь лет, — признался он.    Вот почему этот грифон был готов с полной уверенностью вернуться в это состояние. Из памяти нелегко всё это выбросить, но эта магия дозволяет всё забыть, ведь уничтожает личность до основания. Наверное, такую зависимость и желание вернуться можно прировнять только к стокгольмскому синдрому. Чистый перелом разума. — А когда проповедь спадает?.. — осторожно спросила Твайлайт. — Щелчок, — на этот раз быстрее ответил Фортис. — Все, в моём случае, годы проносятся в памяти. За долю секунды приходит осознание, чего ты был лишен, а тело начинает клонить в сон. Но только после сохранения можно всё обдумать. — Кстати, Дискорд, — позвала его Нова. — Сколько оно будет длиться? — Это зависит от того, сколько она пробудет под проповедью, — ответил драконикус, не отрываясь от дел. — Я не знаю. — Врешь, — весьма уверенно заявила Эпплджек, отчего дернулись все в комнате. — Скажи правду.    Похоже, и сам Дискорд удивился такой внезапной проницательности, но кому, как не ей, видеть все лживые намёки? Драконикус выпрямился, оглянувшись на Нову. — Мы ставим классическую проповедь, она не извращена, как было с Фортисом. Думаю, месяца два, — ответил он, вернувшись назад к делу. — Но это не важно. Я же здесь. Запущу в неё много тёмной материи, и никакое сохранение не настигнет. — А, точно, я и забыла про это, — прошептала королева, прислонив лапу к голове. — Тогда это хорошо. — Конечно, если получится восстановить ей разум, — продолжил Дискорд сразу. — Если у меня не получится, то дополнительное вмешательство моей магии только усугубит ее положение. В этом случае лучше дать ей поспать. — Будет хорошо, если будет успех, а если всё останется так, как сейчас, то это будет пустой тратой времени, — обобщил Свирл, посмотрев на гиппогрифа. — К сохраняющемуся не подойти, как бы не старался. — Да, Аварус очень хорошо постарался, — вдруг сама признала Нова, прислонив голову к стене. — Когда он уходил, то пообещал, что я ещё вспомню о нем и пожалею о решении. И вот, спустя тысячу лет, он этого добился.    Было видно, как она напряглась, вспомнив его. Когда все пони решили, что направятся на гору Арис, то условились не затевать разговор об этом гиппогрифе, по крайней мере, если Нова сама его не начнёт. Флаттершай подлетела к ней ближе, прислонив копыто к плечу королевы. — Вам тяжело, — тихо сказала она. — Вы жалеете, что отпустили его тогда? — Больно было слышать из чужих уст «привет» от него, — весьма жёстким тоном проговорила Нова. — Не думала, что услышу его имя спустя столько лет. — Это меня тоже волнует: как он вообще смог дожить до этих дней? — перевел Свирл разговор в другую тему, привлекая внимания. — Я был в межвревенье, а Фортис в сохранении. Кентавры сами по себе огромные долгожители. Но, несмотря на магию, он был обычным гиппогрифом. Как он сохранился спустя столь много лет?    А ведь здесь и правда была несостыковка. Почему он выжил? Твайлайт поразилась сама собой, что не задала этот вопрос раньше. Она просто приняла наличие его жизнедеятельности, но если с остальными бывшими Исследователями всё объяснялось, то с ним нет. Он не был ни в сохранении, ни в межвременье. Аварус всё это время спокойно почивал в Клужтауне. Так как он смог дожить до этих дней? Ответ был всего один, и он никому не понравился, когда Твайлайт произнесла его: — Аликорнизировался? — Единственный вариант, — согласился Свирл. — Но это заклинание принадлежит совету королей. Он не может его знать. — Когда я начал править Эквестрией, он пришёл ко мне спустя десять лет после смерти Кайзара, — подал голос Дискорд. — Упомянул, что встретил создание магии в своём изгнании. Вот он как раз и мог его аликорнизировать, а ещё снять печать, блокирующую магию. — Грогар? — сразу поинтересовалась Рарити. — Возможно, они ведь знают друг друга. — Только вот при таком раскладе Аварус должен быть ему по гроб жизни благодарен, — продолжила Твайлайт рассуждение. — А у них не самые лучшие отношения. — Да кто их знает?! — Рейнбоу Деш взмыла вверх. — Легче пойти в Клужтаун и спросить Аваруса, чем стоять и гадать.    Хоть это и было сказано с сарказмом, но они действительно слишком мало знали, чтобы найти точный ответ. Но то, что кто-то магически продлил жизнь этому гиппогрифу, сомнений не было. Только эти чары позволили бы ему пережить тысячу лет. Ещё рассуждая над этим, пони прошли вперёд по комнате, рассматривая настенные рисунки. Особенно они поразили Рарити и Флаттерашай, а Твайлайт их просто анализировала. Во всех них гиппогриф изображался как нечто духовное, находящееся в центре. И, видимо, чтобы увести разговор в другую сферу, Дискорд начал говорить по своему соображению прийти сюда: — Нова, я сюда пришёл за тем, чтобы найти один предмет, хранящий в себе много магии. Не знаешь о таком? — Что? — непонимающе переспросила она, чуть-чуть мотнув головой. — Я всегда ощущаю их, если оказываюсь близко, но в этот раз что-то не так, — продолжил драконикус, не объясняя. — Здесь есть какие-то аномальные зоны? — Достаточно много, особенно под водой.    Такой ответ ему не помог, и, очевидно, он уже думал обыскать всё в этой стране вдоль и поперёк. Драконикус вернулся к делу, пока Нова задумчиво продолжила стоять на месте, прижимая лапу к клюву, а Свирл подошёл к Дискорду вплотную. Твайлайт и некоторые остальные были достаточно близко, чтобы услышать их разговор: — Дискорд, это не может быть жемчужина? — тихо спросил единорог. — Она создана раздором, преобразует тело, просто сама по себе служит в гармонии.    Видимо, драконикус призадумался, глядя в потолок. Твайлайт же ужаснулась подобному варианту: если всё так, то отберёт ли он у гиппогрифов их магию? Аваруса за это в своё время прогнали, и сам Шторм намеревался это сделать. Если всё так, то будет ли он сильно лучше них? — Нет, невозможно, она старше Императора, — Дискорд мотнул головой с тем же тихим тоном. — Это что-то другое. — Здесь есть фрески! — вдруг крикнула Нова, заставив драконикуса обернуться. — Достаточно давние, никто так и не смог их расшифровать. Возможно, тебе они пригодятся в поисках? — Ладно, спасибо, — поблагодарил Дискорд, отвернувшись опять. — Взгляну на них, когда закончим.    Переброс темы в эту сторону немного смутил переглядывающихся пони, отчего Твайлайт подошла поближе, видя, как Дискорд медленно раскачивает в пробирке золотистую жидкость. — Ты же не делаешь это только ради того, чтобы получить желаемое? — тихо спросила аликорн, отчего драконикус на долю секунды прикрыл глаза в небольшом раздражении. — Твайлайт, я знаю Нову достаточно хорошо, и у меня нет к ней неприязни. Она хороший гиппогриф и королева. — По его велению в воздухе появилось несколько весьма толстых игл. — Нужно мне что-то от неё или нет - я ей помогу. И перестань. — Что? — Я не Первый. Хоть я и слышу его голос, но не приравнивай меня к нему, — весьма жёстко проговорил драконикус, а потом с задорной улыбкой развернулся к Нове. — Принцессу в студию!    Дискорд весьма возбуждённо прошёл по комнате вперёд, пока Нова с кивком и притупленным страхом в глазах вылетела в коридор. Твайлайт же после его ответа в стыде опустила голову. Она в последний раз так к нему относилась только после его предательства с Тиреком, и вот это снова началось. А всё из-за чего? Из-за Первого? Свирл шепнул ей, что всё будет хорошо, ведь кому, как не ему, понимать всю ситуацию. Скайстар довольно быстро привели и усадили по середине комнаты. — Усыпишь её? — спросила Нова. — Проповедь ставиться при бодрствовании, — ответил Дискорд. — Тебе нужна будет помощь? — подошёл к нему Свирл. — Только в начале, подержи её.    После просьбы драконикуса Свирл обошёл Скайстар, наполняя рог магией, сжав гиппогрифа и приколов её к месту. Левитируя иглы, Дискорд обмакнул одну в жидкость, посмотрев на существо перед собой с тяжёлым вздохом. — Ох, не могу, подожди. — Дискорд снова тяжело вздохнул, будто пытаясь набраться сил. — Я этого никогда не делал. — Представь, что это иглоукалывание, — посоветовал Свирл. — Да, — кивнул драконикус, сразу магией воссоздав для себя новый образ, а в воздухе двух разноцветных ежей зачем-то. — Я выйду, — проговорил Фортис, быстро направившись к двери. — Я с тобой! — крикнула сразу Рейнбоу Деш.    Следом за ними также вышли Флаттершай и Пинки, но если им просто на это смотреть не хотелось, то Фортису было тяжелее в два раза, поэтому никто возражать не стал. В комнате осталось мало народу, но напряжение не ушло. Если раз попытавшись успокоиться тяжёлым вздохом, Дискорд сказал сам для себя: — Собрались, начали!    И в тот день момент первая игла пронзила лоб Скайстар, которая закричала протяжным громким криком. Комната наполнилась её ужасом, и пони даже позакрывали уши, сужая взгляд и скаля зубы. Сейчас они жалели, что не пошли следом за другими, ведь такое причинение боли было явно не по их душу. Нова держалась в стороне, но по её глазам и сокрытому клюву в когтях было видно, что ей тоже было нелегко видеть, как иглы с прикладной магией вонзаются в голову её дочери.    Скайстар дёргалась, но Свирл крепко держал её. В один момент она затрясла головой в разные стороны, будто хотя стрясти с себя инструменты боли, но через три секунды её голова упала, и в комнате снова стало тихо. С глазами без единого намёка на жизнь, с полным безразличием на морде, Скайстар подняла голову, смотря на своего проповедника - Дискорда. — Думаешь, иглы надо вытаскивать? — спросил Свирл, отпуская гиппогрифа, которая не шелохнулась, когда его магия рассеялась. — Пока не будем, — ответил Дискорд. — Всё же надо снять проповедь безопасным путём.    Драконикус немного уменьшился в размере, чтобы опуститься на уровень головы Скайстар, которая последовала за ним взглядом. После чего он отдал гиппогрифу один единственный приказ: — Сиди смирно.    Его глаза начали разноцветно гипнотически переливаться, как следом и глаза Скайстар. Она ни разу не шелохнувшись смотрела на него, и только слабое шевеление груди позволяло понять, что она всё ещё живая. — Вот и всё, — произнёс Свирл, подходя к остолбиневшим пони. — Дальше дело за ним. — Мы не можем ему как-то помочь? — поинтересовалась Эпплджек. — Уж в чем Дискорд хорош помимо созидания, так это в разбирательстве устройства подсознания, — ответил единорог, посмотрев на драконикуса, а до пони полный смысл слов дошёл только через несколько секунд. — Он справится. — Тогда нам лучше помолчать, — тихо заключила Рарити. — Я не был бы воплощением раздора, если бы меня отвлекал разговор, — вдруг сам, не отрываясь от дела, проговорил драконикус, в ту же секунду создав вокруг себя много причудливых вещей. — Я и колдовать могу. — Дискорд, — позвала его Нова. — Да-да, знаю, тебе без этого легче. — Он сразу убрал всё сотворение магией. — Может, лучше выйдешь отсюда?    Не показалось ли Твайлайт, что это прозвучало более грубым тоном, чем обычно? Королева, на секунду остановившись и проглотив комок нервов, всё же вышла из комнаты. Твайлайт обогнула Дискорда, намереваясь пойти к друзьям, но внимательно смотрела на него. — А, ты…    Аликорн сама забыла, что хотела сказать, ведь была уверена, драконикус перед ней на секунду бросил взгляд в её сторону. Твайлайт сделала с тем же комком нервов шаг назад, почувствовав, как от одного мгновения у неё похолодела спина и шея. Теперь она понимала Свирла, ощутив этот неизведанный страх. Она так же вышла из комнаты, пересекая коридор, направившись к балконам, чтобы подышать свежим воздухом. В голове крутилось множество мыслей, которые не находили покоя. Твайлайт встала передними копытами на оградку балкона, смотря на, казалось бы, бескрайний простор воды и улицы, что наполнялись гиппогрифами. — Твайлайт, всё хорошо? — услышала она голос Эпплджек позади.    Она и Рартии пошли следом за ней почти сразу. Прохладный ветер трепал гривы, но не мог унести с собой тревожные мысли о неизвестном. Твайлайт не могла не признать, что ей хочется убежать подальше, хотя она и понимала, что этого делать нельзя. — Не могу теперь смотреть на него, — призналась она. — Каждый раз думаю, с кем разговариваю.    Как принцесса Дружбы и один из элементов гармонии, Аликово понимала, что о закрытии связей нельзя даже мысленно рассуждать. Дискорд открылся им и вряд ли переживёт такой удар снова, но наверняка подсознательно понимает, что никто больше не взглянет на него как прежде. Это будет невозможно. — Да, понимаю. — Эпплджек прошла вперёд, встав рядом. — Я теперь каждый раз ловлю себя на мысли, что меня слышит не только он. — Кто бы только мог подумать, что такое творилось прямо у нас под носом? — задала Твайлайт риторический вопрос. — А на что, собственно, я надеялась? Что Первый окажется незнакомцем в черном плаще и надвинутой шляпе? Будто бы это не способен быть тот, кому я доверяю. Как можно быть настолько слепой? — Не ты одна задаешься этими вопросами. Но мы согласились выслушать историю, потому что верили и ждали чего-то подобного. — Рартии так же подошла к ней с другой стороны, не отводя глаз с горизонта. — И в ответ нам нужно отдать доверие. — Я знаю, просто никогда бы не подумала, что это будет так сложно.    Наверняка этот драконикус надеется получить доверие сейчас, но само понимание, само понятие, что Первый рядом, что он всё слышит, что он говорит то, что не знают другие - это очень пугало. Всё это время, от начала и до конца - он был рядом. Осознание этого немыслимо ужасало. — Несмотря на разруху, здесь всё равно очень красиво, а вы представьте это место в лучшие года, — повторила Рарити, словно только затем, чтобы увести разговор. — Наверное, это один из самых прекрасных пейзажей, что можно увидеть на свете. Даже не понятно, что может подтолкнуть возненавидеть всё это? — Ты об Аварусе? — уточнила Эпплджек. — Я понимаю, мы на его родине, но давайте забудем уже об этой психованной курице.    Внизу Твайлайт разглядела фигуру Фортиса, немного пригнувшегося в одном месте. Он был один, и, сама не зная почему, аликорн спустилась к нему. Грифон немного дёрнул головой в сторону звука порхания, что стих, когда Твайлайт приземлилась. Он водил когтями по каменным плитам, где остались порезы от когтей или лезвия. — Что ты делаешь? — спросила Твайлайт. — То ли от скуки, то ли от привычки анализирую действия армии Шторма во время нападения, — объяснил Фортис, выпрямившись. — Похоже, небольшая группа проникла в замок, чтобы украсть жемчужину, а здесь развернулась битва для отвлечения внимания большинства гиппогрифов.    Фортис прошёл немного дальше, подбирая один из множества черных камней, который Твайлайт с ужасом узнала. Это было оружие армии Шторма, благодаря которому они обращали противников в камень. И, судя по тому, что вокруг лежало множество таких обломков разной величины, пленников они в тот день не брали. — Должно быть, Нова или кто-то другой первыми добрались до жемчужины, а здесь гиппогрифы дали отпор, но их всё же погнали с горы. — Фортис разжал лапу, и каменная часть упала к таким же, а сам грифон посмотрел на горизонт. — След должен оборваться у океана. — Зачем им это нужно? — с печалью задала вопрос Твайлайт. — Зависть, — ответил грифон. — Их корёжит, что не все народы обладают магией. Не могут смириться. Хотя, думаю, Аварус всё же понимает, что сбор всего волшебства мира, даже сакральных, - прыжок выше головы. Просто не мог устоять перед соблазном нанести ущерб горе Арис. — А ты никогда не завидовал? — Мне было как-то не до этого в жизни. Да и что сделать, если так распорядилась природа? — спросил он в ответ, немного развернувшись к ней. — А если верить теории о раздаче магии, то, получается, раньше грифоны использовали ваши виды, как скот. Но это уже дебри грёз. По такой логике - бризи тоже.    С последней фразой Фортис недолго посмеялся и ухмыльнулся, и Твайлайт отметила, что это их первый нормальный разговор за всё время, пусть и короткий. Видимо, этот грифон всё же нашёл свой ответ, что не могло не радовать сейчас. В такое время. — А где остальные? — спросила сразу Твайлайт. — Любуются красотами горы Арис, — ответил он. — А мне такое занятие не по душе. — Ты бывал здесь раньше? — Нет. Ни в одной жизни. — Фортис снова развернул голову к океану. — Гиппогрифы - очень расслабленный и добрый народ. Они придают высокое значение культуре и искусству. Для них материальные блага менее важны. Мы с ними в этом очень отличаемся, да и большинство моих сородичей их не поймёт. — Понятно, — ответила Твайлайт, постояв в тишине три секунды. — К слову об услышанном сегодня, ты сказал, что только после сохранения можно прокрутить в голове всё утраченное. И много ты осознал? — Что за вопрос? — Фортис развернулся к ней, сузив взгляд в непонимании и с долей осуждения. — Нет, я просто не знаю… — Я не буду отвечать. — Конечно-конечно, можешь не отвечать, если не хочешь.    Твайлайт сразу укорила себя за настолько личный и грубый по отношению к этому грифону вопрос, поэтому решила спасти положение, посмотрев на океан: — А тут красиво, — сказала она. — Да, довольно приятно, — согласился Фортис сразу, так же взглянув в даль. — Фортис! Твайлайт!    Из неловкой ситуации их вывела Флаттершай, вылетевшая со стороны замка с милой расслабленной улыбкой. Следом за ней также стало видно Рейнбоу Деш и Пинки. У пегаса не было такой сильной улыбки, как у Флаттершай, но земнопони всё так же задорно поднимала уголки рта, как всегда. — Выше замка мы нашли бескрайнее море всяких цветов, — сообщила Флаттершай им, подняв голову выше. — И там так приятно поют цикады. — Как видите, ей это место очень понравилось, — отметила Рейнбоу Деш. — А по мне, это не особо чем-то отличается от Эквестрии. — Честно говоря, после Аваруса я побаивалась других встречи с другими гиппогрифами, — призналась пегаска. — Но все, кого мы встречали здесь, очень дружелюбные и милые. По-моему, это одно из самых прекрасных мест на свете. — Гора Арис ведёт политику гармонии. — Фортис сразу приложил в небольшой задумчивости лапу к клюву: — А ещё, если я правильно помню, здесь растёт больше всего видов целебных трав, и именно в этом заключается их внешняя экономика. — А я хочу города под водой увидеть, — сообщила Пинки, вытягивая максимально шею, чтобы лучше видеть океан. — Интересно, магия жемчужины распространяется на пони? — Наверное, если гиппогрифы - это смесь птицы и пони, то должна, — рассудила Твайлайт, серьёзно задумавшись, смотря под копыта. — Но тебе всё равно нужно разрешение королевы для пересечения границы, — добавил Фортис.    Сверху сразу послышался громкий свист, из-за которого все подняли головы. Стар Свирл стоял на том же балконе, что и Твайлайт пару минут назад, точно так же поставив копыта на перила. Эпплджек и Рарити уходили назад в замок, тогда как сам единорог махнул в его сторону.    Не надо было произносить лишних слов, чтобы не понять, что он хочет от них. Пони и грифон поспешили вернуться в ту комнату, увидев, как чёрный раздор связал тело Скайстар, а Дискорд всё так же стоял перед ней, положив лапу на макушку гиппогрифа. Но через пару секунд, когда Твайлайт разглядела эту картину, темнота отпустила Скайстар, и она расслабленно чуть было не свалилась на пол. Подняв голову на драконикуса, она услышала от него только одно: — С возвращением.    Скайстар со смесью страха и удивления посмотрела на собственные лапы и развернула голову к таким же ошеломленным гостям этой комнаты. — Мам?    Нова очень стремительно приблизилась к дочери, упав перед ней на колени, сразу прижимая её к себе. Было слышно тяжёлое всхлипывающее дыхание со стороны королевы, и, конечно, Скайстар так же обняла свою мать в ответ. — Прости меня, — сказала она. — Это я должна просить прошение, — ответила Нова, прижимая её ещё сильнее. — Когда Аварус покинул эти земли, я не захотела, чтобы все запомнили его предателем и дезертиром. Я не хотела слышать о нём дурных слов. Я хотела, чтобы все запомнили его как Исследователя. И все эти годы я исправно хранила его прошлые заслуги перед горой Арис. И в этом была моя слабость и ошибка.    Королева отпустила Скайстар, но скрестила с ней лоб, обхватив лапами щеки дочери, нежно теребя их когтями. — Сейчас я жалею, что просто послала его в пустыню. Я прогнулась перед ним и проявила слабость. Жалею, что не заключила тогда в Тартар, — продолжила Нова свою речь. — И за мои ошибки пришлось расплатиться тебе. Прости мне мою слабость перед памятью дней, когда всё было хорошо. — Там было так страшно и больно, — рассказала Скайстар. — А потом стало так легко и безмятежно. — Это всё закончилось. Ты наконец-то дома. — Простите, прерываю трогательную сцену, — подал голос Дискорд, будучи вновь привычного роста. — Но не соблаговолите ли провести меня к этим вашим фрескам? — Дискорд! — сразу недовольно крикнула Флаттершай. — Ну что?! — крикнул он в ответ. — Обошлось же всё!    Нова медленно, но спокойно поднялась с пола, сделав глубокий вздох, смотря в окно. Твайлайт даже поразилась тому, как быстро она вернула на себя образ стойкого лидера, её королевский статус был по-настоящему крепким. Она повернулась к Дискорд с двумя словами: — Спасибо и пошли.    Она с тем же чётким взглядом провела его мимо расступившихся пони, которые всего секунду смотрели им вслед, пока Скайстар не подбежала к ним. — Твайлайт, Пинки Пай… — проговорила она, оглядев каждого и приобняв. — Я так рада, что с вами ничего не случилось. — Да случилось вообще-то, — ответила Рейнбоу Деш. — Но с вами сейчас всё хорошо, — продолжила гиппогриф. — Даже не знаю. Не пережила бы, если бы из-за моей веры в незнакомого кумира с вами бы что-то случилось серьёзное… Хотя какой уж теперь «кумир»? — Аварус наверняка тогда отправил всех нас спать сонной магией, — припомнила Твайлайт. — И как я только её не заметила? — Ты не виновата, Твайлайт, Аварус обманул всех, — попыталась заверить её Скайстар. — Я должна была заподозрить его раньше, — с некой печалью произнесла аликорн. — Уж точно поверить словам своего друга насчёт него.    И опять всё сводилось в точку доверия. Доверяла ли она ему хоть когда-нибудь по-настоящему? Может быть, всё это были её грёзы? Желание найти ответ поставило другую картину перед глазами, ложные ведения и выводы. А доверяет ли она теперь Дискорду, и верила ли раньше? — Не уйди ты спать, Аварусу ничего бы не остановило навредить и тебе, — проговорила Скайстар. — Я сама виновата в случившемся со мной. — Не знаю точно, что у вас произошло, — начал Свирл. — Но раз всё пришло к благополучному финалу, то перестаньте себя корить за случившееся, всё равно ничего исправить уже нельзя. — Только если не использовать твоё заклинание со временем, — монотонно проговорила Твайлайт. — Даже не думай, — сразу серьёзно отрезал он. — Этот не шутки… — Я знаю, — перебила она. — Это не выход, всё может стать хуже. Просто не могу не цепляться за то, что всё могла исправить ранее. — Потому что смотришь на это сейчас? — спросил единорог. — Как говорил Фортис: «Все наши выборы, удачи и ошибки привели нас сюда и сделали нас теми, кто мы есть». И нам остаётся это только принять.    Один раз взглянув на Скайстар, Свирл вышел из комнаты, а весьма потрясённый гиппогриф разрядила атмосферу, схватив Рейнбоу Деш за копыто. — Это тот, о ком я думаю или нет?! — громко и возбужденно крикнула она. — Это он, — ответила ей пегас с капелькой неуверенности от неожиданности во взгляде, будто вспоминая, действительно ли это так.    Они как-то все привыкли, что Свирл находиться рядом с ними, поэтому не брали в расчет его известность в качестве могущественного мага, но для Скайстар это определенно был повод нервотрепки и возбуждения. Она глубоко вдохнула несколько раз, сильно сжимая копыто пони, и с тихим безумным голосом сказала: — Пока он здесь, надо взять автограф.    Не разделяя ее чувств, пони молча направились следом за Свирлом по широким и светлым коридорам замка. Через несколько минут они вышли во внутренний двор и свернули за угол, где уже услышали звуки вспышек фотоаппарата. Дискорд стоял с ним в лапах перед стеной, хранящей в себе бессвязные символы. — А Аварус это не пытался расшифровать? — спросил он Нову, сделав еще одно фото, которое сразу распечаталось и зависло в воздухе с другими. — Многие пытались, не только он, — ответила королева. — Но все пришли к мнению, что это белиберда бессмысленная. — Значит, это то, что мне нужно, — улыбнулся драконикус, по волшебству втягивая объектив на метр вперед и делая еще фотографии. — Но на это все же уйдет время. Как давно это здесь? — Еще до того, как я стала королевой. Моя предшественница говорила, что эта надпись просто возникла, — Нова сильно задумалась, склонив голову. — Говорят, раньше здесь жила одно создание гармонии, Клеменция. Может, она знает? — Ее уже не расспросишь, к сожалению, — немного монотонно, но спокойно ответил Дискорд, сделав еще одно фото. — Жила девка, да всплыла. «Из-за одной якобы праведной особы», — добавил Первый в подсознании. — А вы не будете смотреть в записи других? — поинтересовалась Скайстар. — Да что в них смотреть-то, если никто ничего не разгадал? — спросил Дискорд в ответ. — Ясно, — тихо ответила гиппогриф, в неком смущении почёсывая затылок. — Спасибо вам за помощь. Я считала вас деспотичным существом, которому все равно, что его магия может доставлять пони неудобства. — На самом деле, я таким и являюсь. Просто это перестало приносить мне удовольствие. — Драконикус растворил фотоаппарат в воздухе, развешивая на невидимые нити перед собой все фотографии. — А вообще, не перегружай сознание. Такие раны долго заживают, и даже заблокированное сохранение после проповеди оставляет последствия. Больше отдыхай и пей чай. — У тебя на все один ответ? — поинтересовалась Твайлайт. — Да. Депрессия - пей чай. Судороги - пей чай. Проблемы на личном - пей чай. — Дискорд развернул в их сторону голову и спокойно добавил. — Раздвоение личности - пейте чай вдвоем.    От таких его фразочек немного в дрожь бросало, хотя Пинки рядом едва сдержала смех. Твайлайт же с тяжестью выдохнула, оглядывая драконикуса полностью, но все ее мысли резко отмело звонкий звук и мерцание на крупе. Такого давно не было: карта звала ее на дело. Однако не только одна она подверглась такому призыву, наличию Эпплджек в качестве своего партнера аликорн не удивилась, в отличие от еще одного единорога. Свирл с непониманием и слабым удивлением посмотрел на собственную сверкающую метку. — Что? — тихо спросила Твайлайт, увидев это. — О, время-то не ждет, надо заняться делом! — задорно проговорил Дискорд, подходя к толпе. — Это выглядит интересно. — С вами всё в порядке? — спросила Скайстар. — Не знаю, как у пони работает метка, но… Это разве нормально? — Определенно, в этом что-то есть, — признал с тяжелым вздохом Свирл, поправляя накидку. — И это даже страшно. — Спасибо за гостеприимство, — развернулся Дискорд к Нове. — Я еще могу зайти пару раз без телеграммы. И ты даже можешь не узнать об этом. — В твоем стиле, — ответила она. — Если еще что-то будет нужно, то можешь обращаться. — Сей не примерно, но надеюсь, это распространиться дальше нас с тобой.    В ответ на озадаченный взгляд королевы, драконикус прислонил к губам два когтя, издав причмокивающий звук, развернув их следом к Нове. Оставив ее в еще большем негодовании, Дискорд сразу щелкнул, перенося всех в замок с приятной ухмылкой. «И что это сейчас было?» — спросил Первый. — О, мой темный брат, — сказал Дискорд вслух, отчего пони уставились на него уже больше с удивлением. — Ты мой способ посеять смуту никогда не понимал. «Мне хватает понимания, что этот способ подстать твоему идиотизму». — Слушай, а ты можешь ему в разуме отвечать? — поинтересовалась Эпплджек. — Я к этому никогда не привыкну.    Дискорд, задернув глаза, пожал плечами, разведя лапами. Видимо, его очень радовал тот факт, что он мог теперь открыто говорить с другой стороной, но у других это вызывало дискомфорт и панику. Но больше всего пони привлекали огоньки в виде трех отличительных меток, парящие над картой. — Вас хотя бы в Эквестрию посылают, — недовольно проговорила Рейнбоу Деш, сложив копыта.    Метки парили в районе маленького поселения Тротингем, тихого и спокойного городка, который никогда не вызывал у Твайлайт беспокойства своим существованием. — Насколько я понял, за всем подобным проявлением гармонии стоит Гасти? — уточнил Фортис, облетая карту вокруг. — Мы имеем два фактора, которые весьма неутешительны. Во-первых, внезапность. А во-вторых, это отправление двух одних из самых мощных единорогов в эту область. — Карта посылает решить проблему дружбы, а не мира, — проговорила Твайлайт. — Но только мы связаны с элементами, почему же Свирл… — Гасти, как существо духовное, может отслеживать любую ниточку магии, если очень захочет, — ответил Дискорд. — Если это будет нужно, она даже Фортиса может здесь отобразить. — Передай ей, что я себя, как шавка, больше вызывать не позволю, — ответил грифон, глянув следом на пони. — Без обид. — Ничего, ты прав: зачем нужно отправлять столь могущественного мага? — задалась вопросом аликорн. — А я - кто? — спросила следом Эпплджек. — Идут сильнейшие волшебники, которых я знаю, и фальный фермер. Хорошая компания.    Можно было об этом спорить бесконечно, но все действительно складывалось своеобразным образом. Внезапно, без предупреждения, да еще и с огромной магической силой в запасе. И почему, когда Твайлайт смотрела на их точку путешествия, она чувствовала себя странно. У нее было очень плохое предчувствие по поводу этого места.