Между гармонией и раздором

Много воды утекает с давних времен, но что-то никогда не сможет забыться.    Грогар всегда ставил на то, что Первый осознал и понял свое положение, поскольку забыть все это было сложно. Быть может, Император подлил масло в огонь раздора между двумя драконикусами, но он попросту не мог по-другому. Первый дал ему обещание, что передаст магию, когда придет время, но его обещание Грогар не принял, а все потому, что оно прозвучало после того, как Император намеревался избавиться от него.    Тогда его еще не звали Первый. Его никак не звали. Грогар не мог подобрать ему имя, которое могло бы отражать его уникальные черты, ведь их попросту не было. Он помнил хорошо тот день и, наверняка, Первый с Дискордом тоже. Однако все оставшееся время они умалчивали о том случае. Притворялись, будто ничего не случилось. Но Грогар всегда делал ставку на то, что Первый осознал впоследствии свое положение.    С магией в теле он освоился довольно быстро, поэтому теперь ему предстояло полностью освоить раздор в форме темноты и страха, а для его абсолютного понимания нужно было самому научиться погружаться в него. И Грогару было бы всё равно на его темп развития магии, хоть он и отмечал его крайне отличный результат, ведь существо перед ним попросту было никем: пустой оболочкой с хорошими задатками в магию. Но какой толк в них, если это существо не живое? Он никогда не начинал разговор сам, никогда не занимался своими делами, что могли бы интересовать его, он даже не реагировал глазами на движение.    Грогар ожидал, что это всё временно - из-за способа появления подобного существа в этом мире, поэтому состояние его постепенно улучшится, когда он сможет разглядеть этот мир. Но время проходило, а он по-прежнему не представлял из себя абсолютно ничего.    В тот день он смотрел на это существо, объятое тьмой, подвешенное в воздухе темной магией. Не важно, что Грогар делал сейчас: усиливал темноту, подходил ближе или отходил - его выражение не менялось. Каменная гримаса полного безразличия преследовала Императора вечно. Однако от его магии ничего не скроется: сейчас этому существу уже становилось плохо от всей темноты вокруг него - она начинала сильно давить, и больше он не справлялся с выдержкой.    Отвратительно то, что он никак этого не показывает и вообще ничего не делает: он не грустит, не плачет, не смеется, не боится, никаким образом не противится ничему. Он делает всё, что скажет ему Грогар, но не принимает самостоятельно никаких решений. Однажды Император уже поплатился за такое: он поставил перед ним мандарин, также показав то, как может его размножить, чем попросил заняться просто для того, чтобы освоиться магией, а сам ушел на пару часов на ледяные пики, дабы проверить Вендиго. Это было еще в первые дни его появления, поэтому изучение такого заклинания заняло бы у этого существа много времени, даже если для созданий раздора подобное всегда было мелочью. Грогар даже не рассчитывал, что, вернувшись, он увидит результат, но всё оказалось намного хуже: всё время это существо без остановки размножало этот мандарин, отчего весь дом был завален ими. Когда Грогар спросил его: «Почему ты не остановился после первого удачного раза?», то существо ответило так же спокойно и безэмоционально: — Вы не говорили, что мне надо остановиться.    Грогар тогда хотел прошибить им стенку из-за такого оправдания, но успокоил минутный гнев, начиная наблюдать за ним. Тогда он и подметил его кукольное состояние и поведение. Однако также Император поразился этим талантом к магии: столь легкое, но первое заклинание это существо освоило довольно быстро. Магии он и вправду учился стремительно, только вот теперь Грогару пришлось составлять в своей голове все инструкции по возможным вариантам событий, а потом рассказывать ему, чтобы не происходило неприятностей, хотя они все равно могли случаться - это его еще больше раздражало. Он может сам мыслить, без команды? Почему ему приходится по возвращению разгребать некоторые проблемы только от того, что Грогар сам четко не расписал ему, что надо сделать, не предугадав все ситуации?    И нет, всякий делает ошибки. Император как-то начал от безысходности рассматривать это существо с позиции ребенка, а его - с позиции родителя, в этом случае ошибки были нормальны, ведь он лишь учится, но Грогара выводило из себя другое: сделал кавардак - ладно, но он не реагировал никак, не пытался сам его исправить без команды и никогда не запоминал усвоенного вне магического плана. Он не боялся Грогара, а просто продолжал так же равнодушно смотреть на всё - и это Императора раздражало больше всего. Он отчасти хотел бы, чтобы протеже побаивалось его, но он даже этого не делает. — Клянусь, лучше бы ты хоть возненавидел меня и сбежал. — Мне сбежать? А куда бежать?    Грогар тогда от злости развернулся и бросил в него магией настолько сильно, что тот полетел в стенку. О таком не спрашивают! И Император действительно начал желать, чтобы это существо испытало хоть капельку ненависти, он бы и этому был рад. Его это начинало раздражать: неспособность самостоятельно рассуждать, принимать решения и действовать. Такого, как он, лучше вообще никому не видеть, поэтому Грогар сказал ему устранять каждого, кто подходит близко к дому, ведь самостоятельно, очевидно, это существо никуда не пойдет без указаний. Благо хоть с утилизацией он справлялся, но и то с большими последствиями временами.    Стало проще, когда Грогар углубил его в магию раздора, заставляя проводить в его волшебстве много времени, пока тот уже не сможет банально вывозить его. И даже в ней, когда это существо уже не могло ее переносить, отчего ему становилось больно, он ничего он не показывал. Даже сейчас не показал, когда Император специально надавил еще напористее и больше, отчего ясно чувствовал, что тому стало еще хуже.    И все же, дойдя до края пропасти, Грогар отпустил своего подопечного, и тело этой кукольной души упало на пол. Поднялся он с тем же отсутствием каких-либо чувств, четко смотря на Грогара. И Император уже знал зачем: ждал дальнейших указаний. — Семнадцать дней - уже достаточно неплохо.    Еда ему, благо, не нужна, как и Грогару с Гасти, ведь они все творения магии, а не природы. Но все равно свои силы ему приходилось восстанавливать во сне. Император предполагал поначалу, что это из-за малого скопления магии в организме, но потом понял, что это его самого не побуждало идти спать первое время, поэтому Грогар воспринял подобную условность как факт и больше не задавался вопросами. Пускай это существо спит, но днем все равно ходит, будто мертвец. — Ладно, пойдешь сейчас со мной.    Это было не вопросом, а утверждением, ведь бесполезно было это существо спрашивать о чем-то. Грогар как-то проверял, не поставил ли он на него случайно проповедь, ведь примерно так она и выглядела со стороны, но его мимолетное ожидание не оправдалось: это существо было чисто разумом, если это можно так назвать.    Забирал он его с собой не просто так, а чтобы его частичка магии помогала ему. Иногда он впитывал волшебство, которое сам Император поглотить был не в состоянии, но Грогар ему это сначала редко дозволял, а потом и вовсе перестал. Его не пугали собственные мысли о том, что он хотел избавиться от этого существа и как можно скорее, поэтому отменил план по созданию сильного союзника, а учил контролировать магию лишь для того, чтобы было меньше проблем. Если он поглотит это существо сейчас, то последствия будут даже более серьезные, чем после боя с Гасти, поэтому Грогар терпел.    Но терпению рано или поздно приходит конец.    Император взял его, чтобы открыть себе проход к одной из частиц своей магии, что была спрятана в золотой заколке с прекрасным драгоценным цветком, а сам магический предмет был укрыт совсем рядом, в снежной долине около ледяных пиков. Грогар легко их перенес, чувствуя хруст снега под копытами и сильный ветер. Благо, холод был им не страшен, только если он не исходил от Вендиго. Император провел магией по воздуху, рассеивая волшебную иллюзию на каменном склоне, показывая магическую стенку с маленькой комнатой, где и лежала нужная ему вещь. — Итак, по моим расчетам, чтобы сломать это, нужно направить магию вот сюда. — последнее Император проговорил очень четко, указывая копытом, дабы существо возле него точно поняло. — На насчет три сделаем это.    Он не понимал, не хватает ли сил у него или просто нужно два источника магии, но в любом из случаев - ему нужна была помощь. Существо рядом с ним сделало всё в точности по приказу, и, ожидаемо, магия спала, открывая проход. В такие моменты Император искренне радовался, а как иначе? Это ведь его магия. Но не успел он притянуть к себе заколку, как она телепортировала его вместе с собой назад, вновь ставя магическую стенку. Одна из мер предосторожности, которую Грогар захлопнул, но не сильно начал волноваться, оказавшись по другую сторону от существа, которое и шага не ступит, если ему не сказать этого.    Все, что было нужно, - вновь направить магию в ту же точку, и тогда стенка перед ними спадет. — Делаем то же самое, что недавно.    На морде его собеседника ничего не отразилось, как обычно, но именно тогда Грогар понял, что волшебная стенка не пропустит его слов, поэтому существо по другую сторону не может слышать его. И, казалось бы, если не слышишь, то все равно поймешь, что надо сделать. Грогар даже самостоятельно начал метить магией в ту же точку, но проходило время, а существо, которое он обнаружил где-то с месяц назад, не предпринимало никаких действий. — Да просто сделай то же самое! — не выдержал Грогар, развеяв свою магию.    Однако существо перед ним продолжало спокойно стоять на месте с тем же каменным выражением. И это начинало выводить Императора из себя: вот теперь он начал волноваться, ведь это волшебство не пропустит его даже при переносе, а существо по другую сторону стояло неподвижно, как статуя. — Лучше бы я на тебя наложил проповедь, и то легче управлять.    Император поглотил свою магию из заколки, начиная водить по земле копытом для расчетов, рассуждая, как можно выбраться самостоятельно. На составление правильного магического уравнения и его пути решения ушло немало часов, и всё было намного сложнее, чем просто ударить с двух сторон магией. Однако Грогар всё же открыл себе небольшой проход, сразу выпрыгивая на улицу, видя, как открывшаяся на секунду магическая стенка сразу срослась. — И как мне это расценивать? — Император развернулся к существу перед собой. — Бунт на корабле?    Он бы предпочел услышать, что это бунт. Хоть что-то это бы значило! Но слова его частички магии окончательно вывели Грогара из себя: — Я должен был что-то сделать?    Либо это была такая форма издевательства, что работала, либо он действительно не понимал, и Император ставил на второе. В ярости он повалил это создание в снег, встав сверху, смотря в его безустанные, ни разу не напуганные глаза. — Да чтоб тебя! Почему я должен возиться с таким как ты?! — крикнул ему в морду Грогар, не получая никакой реакции. — Я ждал чего угодно из худшего: ненависти, глупости, страха, слабака, который ничего не может, но я даже этого не получил! Я получил ходячую куклу, которая ничего не может сделать сама или подумать о чем-то. Как же это сводит с ума.    И даже сейчас его выражение оставалось неизменным. — У тебя нет никакой формы самосознания? Ты хоть реагируешь на мои слова? На боль? На страх? Мне не то, что досталось неидеальное существо - я вообще никого не получил. Я тебя ненавижу. У тебя нет ничего, за что бы тебя можно было ценить, но почему-то я решил быть рядом с тобой - и это была самая большая ошибка в моей жизни, — и в ответ Грогар все равно видел лишь тот же пустой взгляд. — Тебе же все равно, да? Жить или умереть? Тебе так же все равно на меня. Мне плевать, какие у меня будут последствия, но оставаться с таким, как ты, все оставшееся время - я не намерен!    Теперь ему действительно было все равно: пускай у него будут последствия, но больше он не может его видеть. Если сравнивать это существо и Гасти, то ненависть к ним он испытывал совершенно разную. Это была даже не ненависть, а скорее полное безразличие, такое же, какое это существо выказывало на своей морде. Когда Грогар нашел его и разбудил, то это выражение уже было с ним, он даже не боялся, и тогда Император посчитал это отличным знаком, но все оказалось не так. Лучше бы он его не находил. Лучше бы не давал ни единого шанса.    Но в тот момент, когда Грогар взаправду хотел приступить к выполнению своих угроз, что-то дернулось в каменных глазах. Всего на мгновение перед ним пробежало нечто, что напоминало страх. Боязнь потерять самого себя. И тогда Император отстранился от существа перед ним, оглядывая его в небольшом ужасе, задаваясь тонной вопросов. Жажду жизни он никогда и ни с чем не спутает, а это была именно она.    Это существо он оставил в покое, но начал предполагать, что тогда увидел, поэтому тем вечером сказал ему заснуть рядом, а не подниматься наверх. Исполнить указание частице магии было легко, и поэтому он мирно лежал на протяжении часа с закрытыми глазами, ни разу не дергаясь.    Ничего. Быть может, чтобы Грогар ошибся в суждениях? Ему показалось то, что он увидел? Принял желаемое за реальность? Однако Император всего через мгновение понял, что не ошибся, когда вновь взглянул на это существо…

***

   Потоки воспоминаний с громким шумом стекали в голове Дискорда, вспоминалось абсолютно всё: общение с Грогаром, с Первым, становление Исследователем и, конечно, постепенная погрузка в болоте ненависти и одиночества. Однажды он слышал фразу Сендака: «Создавать ложь - это сплетать новую веревку, но рано или поздно она придет к концу». И пусть то было утаиванием, а не прямой ложью, но эта фраза подходила к ситуации как нельзя лучше.    Ожидаемо, побитая армия вернулась на свою главную базу, дабы набраться сил - королевство обезьяноподобных. В ближайшее время повторять атаку они не были намерены, ведь и так потеряли слишком много в последней битве. Замок их короля был весьма большим и широким, с достаточно внушительным двором и большим числом стражников. — Итак: нам надо достать их посох, лишив их возможности забирать магию. — Твайлайт смотрела на двор, балконы и коридоры большого дворца через бинокль, подсчитывая в уме количество стражников. — Можно попробовать пробраться ночью или подождать, когда большинство покинет это место, - наверняка у них есть другие точки.    Но затем ее взгляд упал вниз, на двор, где она увидела знакомую фигуру драконикуса, который одним щелчком когтей либо перевязывал солдат веревками, либо сажал их в золотую клетку, при этом заклеив им рты жвачкой, либо просто открывал перед ними дверь, в которую обезьяноподобные проваливались, а затем захлопывал ее, растворив в воздухе. Он начал подходить к воротам. — Ну, можно и так, — отреагировала на все это шоу Твайлайт.    Им предстояло спуститься уже на безопасный участок переднего двора, с небольшой опаской оглядываясь на гуманно плененных солдат. — Хорошо, но нужно продумать перемещение по замку. У нас даже нет его плана, поэтому лучше будет…    Дискорд будто не слышал аликорна позади себя: он на секунду дернул головой влево, отчего запертая дверь превратилась в хрусталь, который он разбил тычком одного когтя. Естественно, солдаты, охранявшие проход внутри, заметили это, но не успели ничего сделать: из земли вырвались гигантские щупальца кальмара, что утащили их в бездну. За секунду в прихожем зале не осталось никого, и даже тревогу поднять не успели. — Освобожу, как только уйдем отсюда, — наконец-то послышалось что-то от драконикуса, который сразу двинулся вперед с уверенным взглядом. — Подожди! — крикнула ему наконец-то Твайлайт. — Мы даже не знаем, где посох! — Самоуверенность и безумие царствуют над здешними обитателями: он либо в тронном зале, либо в покоях короля. — Хорошо, но ты даже не знаешь, где эти комнаты!    Как будто соглашаясь с ее словами, Дискорд наконец-то остановился и обернулся к своим спутникам, которые смотрели на него слегка непонимающе и напугано. До этого Дискорд никогда так сильно не старался над успехом операций, а сейчас напоминал бешеную собаку, сорвавшуюся с цепи. Никакие вопросы или предложения больше не произнеслись, ведь в прихожую зал заглянули два солдата, которые сразу осознали, что к ним наведались незваные гости. Однако они также не успели сообщить или поднять панику: один из них провалился в открывшийся под ногами люк, который также внезапно исчез, а второго магия подняла в воздух, приближая его ближе к драконикусу. На порядком напуганного обезьяноподобного Дискорд просто посмотрел практически впритык, а затем пони увидели, как глаза их друга начали гипнотически переливаться, как в их первую встречу в лабиринте.    Через секунду драконикус прекратил пялиться на завороженного солдата, опустив его в ту же открывшуюся бездну. — Тронный зал: по лестнице вверх, первый поворот налево и до конца коридора, — сообщил он. — Я зайду в покои. — Я и забыла, насколько он всемогущий, — почти шепотом сказала Эпплджек.    Он уверенно двинулся вперед, никого за собой не приглашая, хотя Твайлайт все же попросила Флаттершай пойти с ним, на всякий случай. Но даже на нее драконикус не особо реагировал, а встречающихся солдат либо отправлял в ту же бездну, либо магией как-то связывал или замуровывал в стенке. Флаттершай пыталась завязать с ним диалог, но едва могла догнать, постоянно спотыкаясь или отвлекаясь на обезьяноподобных.    Они легко дошли до покоев, и Дискорд уверенно превратил дверь перед собой в шторы, даже не доходя. Спальня была весьма большая, напротив них было большое окно, настолько чистое, что они могли видеть свои отражения. Драконикус почему-то застыл на месте, отчего Флаттершай пришлось обходить его, пройдя вперед по комнате, оглядываясь по углам. — Большое место. Где посох может быть? — Его здесь нет, — сразу отрезал Дискорд. — Я его не ощущаю. Значит тронный зал. — Стой! — крикнула пегаска, увидев, как он развернулся на выход из комнаты. — Я понимаю, что это очень важно и всё такое. Но ты так торопишься… — Потому-что надо быстрее покончить с этим, пока не пришел Грогар. — Да что с тобой? — не выдержала Флаттершай. — Тебе не волновал Шторм или Сендак, но стоит замаячить на горизонте Грогару, так ты сразу подрываешься с места. — И ты прекрасно знаешь почему. — Я лишь могу представлять это, и Свирл тоже. Мы за тебя волнуемся, — она заметила его закатившиеся от нервотрепки глаза, а потому спросила следом: — Что-то не так? — Свирл из тех, кто поучает других, но он не лучше меня: вы даже представить не можете, что скрывается в его прошлом.    В тот момент Дискорд понял, что говорит уже о лишнем, а потому сразу прикусил язык, прислоняя лапу ко лбу. Несмотря на то, что он действительно так считал, говорить этого вслух не стоило. Не то чтобы он продолжал злиться на этого единорога, но его нравоучения действительно выводили из себя, ведь сам Свирл в своем прошлом до сих пор не разобрался. Флаттершай не могла не заметить его странные эмоциональные качели. Всякий раз, когда дело подходило к Грогару или Первому, Дискорд переставал напоминать себя. — Да что с тобой происходит? — вновь спросила она. — Это из-за того, что тебе сказал тогда Фортис?    И хоть она не знала, что этот грифон взял все слова назад, но его имя кольнуло в груди болью и гневом. Его последние слова ставили драконикуса перед фактом, но вот только... Что этот грифон себе позволяет?! Сам в себе не до конца разобрался - и теперь начал цепляться за других. Чужие проблемы решить легче, чем свои, но для того, кто семь лет не давал о себе знать, он слишком много взял на себя! — Хорошо, послушай, — Флаттершай поднялась на уровень его головы. — Я знаю, Грогар и Первый имеют на тебя большое влияние, поэтому надо справиться с этой бедой. Но в одиночку бросать вызов им нельзя, ведь теперь у тебя есть мы, кто поможет тебе. Даже не думай бежать в одиночку. — У него для этого кишка тонка, поэтому он так спешит.    Послышалось это из зеркала на соседней стенке, где на двух друзей своими пустыми глазами смотрело третье существо в комнате. Раньше Флаттершай Первого не видела через отражение, поэтому сейчас напугалась его внезапному появлению. Хотя было ли оно внезапным? Ведь он всегда был рядом. — Не до тебя сейчас.    Дискорд махнул лапой, после чего зеркало превратилось в деревянную доску и распилилось на мелкие щепки. Однако Флаттершай даже не заметила, как быстро ее отражение в стекле напротив исчезло и там возник образ знакомого драконикуса. Она вздрогнула, снова услышав его надменный тон: — Уничтожить хоть все зеркала - ты никогда не заглушишь мой голос. — Больно много чести вникать в твои слова, — вступил в разговор Дискорд. — Сначала ты принимаешь милость Гасти, а потом, через много лет, активизируешься. — Я Гасти никогда и не уважал. Я прислушался к ней только потому, что не хотел закончить, как Грогар. А еще потому, что ты проявил слабость под ее влиянием. — Из нас жалкое отродье раздора - ты. — Флаттершай могла поклясться, что тон Дискорда был ничуть не надменнее, чем у Первого. — Пожалуй, мне стоит вовсе уничтожить копии твоих сводок, чтобы от тебя ничего не осталось.    В какой-то степени это было жестоко, ведь ничего, кроме памяти, от Первого не было в этом мире. Они уничтожили единственные доказательства его существования, от этого Флаттершай стало некомфортно. И похоже, Первому тоже: — Ладно, тогда я помогу Тантобасу сломать печать, дабы уничтожить тебя.    Столько ненависти в глазах своего друга Флаттершай никогда не видела. Они пылали дивной острой яростью, способные разрушить что угодно, поглотить любую душу. Его лапа сжалась до хруста, когти проткнули кисть, из-за чего с кулаков начала капать кровь. Излишне раздраженным и гневным тоном Дискорд начал говорить: — Ты, как всегда, не можешь видеть суть вещей, поэтому мчишься вперед без головы. Не чувствуешь баланса - ты самодовольный глупец, который ничего не знает. — Неужели я попал прямо в цель с моей угрозой? Не смей отрицать, я сейчас вижу, как от страха ты покраснел. Почему ты все хочешь закончить побыстрее, чтобы не драться с Грогаром? Кто из нас названое воплощение раздора? Я тебя никогда не уважал и не любил. Ты правда надеешься своим чувством баланса создать для меня тайну? Я тебя всегда видел насквозь! Или ты хочешь прямо сейчас поставить точку?! — Этот разговор окончен!    Дискорд хотел было развернуться и уйти в полной ярости, но, ведя разговор с отражением, не заметил, как к покоям короля приблизилась другая пони. Это была Старлайт. Она очень сильно запыхалась, пот от долгой и стремительной пробежки стекал у неё по лбу. — Мы нашли… Тронный зал… — делая глубокие вздохи, говорила единорог. — Там много охраны… Что это?!    Усталость мигом выпустила Старлайт из объятий, когда она увидела еле заметное отражение в стекле. Эта фигура, эти рога, этот хвост, эти крылья - Старлайт не обратила бы внимания на другую позу, если бы не черные глаза. Поначалу она подумала, что у отражения их в принципе не было. В панике единорог отступила назад, открывая рот, дабы закричать на весь замок имя того, кто убрал со своих глаз темноту, сделав их весьма обычными, но неясно почему: не хотел еще больше пугать или же возжелал еще больше вогнать Старлайт в панику. Рот ей перекрыла лапа Дискорда, а вторая схватила за затылок. — Тише, — прошептал он. — Салют неудачникам!    Отражение показало когтями знак мира, и тогда Старлайт окончательно всё поняла. Нет сомнений: она была слишком сообразительна, чтобы ее можно было одурачить, - она всё поняла. Намереваясь вырваться из цепкой хватки, Старлайт задергала головой, наполняя магией рог. Она была готова атаковать или телепортироваться назад в тронный зал, дабы всё рассказать остальным. Она не станет молчать. Поэтому Дискорд заставит ее.    Его глаза вновь начали переливаться разными гипнотическими цветами, устремляясь в ее сознание. В последующей вспышке света Флаттершай зажмурила глаза и, раскрыв их, увидела противоречивую картину: Старлайт обессиленно лежала на полу практически в лапах драконикуса. — Что ты сделал? — сразу спросила в испуге пегас. — В одном с Сендаком был согласен, — послышалось от Первого. — Без разницы, сколько ты будешь пытаться показать всем, что ты не такой, как я, - в итоге равняешься на меня!    Движением лапы Дискорд задернул шторы, и голос третьего собеседника сразу стих. Эти слова повлияли на Флаттершай, и она в испуге сделала два шага назад от Дискорда, пока не увидела, что единорог постепенно поднялась с пола, встав на четыре копыта. — Что произошло? — Старлайт поднесла копыто к голове, немного потряся ей. — Ты в меня врезалась, — сразу ответил Дискорд.    В то мгновение Флаттершай вообразила себе самый худший сценарий. Лишь потом она поняла, что подумала об этом на то существо, что являлось по натуре пацифистом. А что ей делать? Она знает, как для него важен секрет о Первом! Знает об этом так же хорошо, как и вовсе не знает, как работает сознательное волшебство! Старлайт хотела бы начать вновь повторять слова о тронном зале, которые она произнесла, забежав сюда, но резкий поворот головы драконикуса в левую сторону напугал ее на какое-то мгновение.    Задать вопрос об этой реакции или продолжить разговор Старлайт не смогла, так как Дискорд быстро обогнул ее, устремляясь вперед по коридору. Две пони, что совершенно не поняли такого неуважительного тона, побежали вслед за ним, но даже на четырех копытах едва поспевали. Они простили его сразу, как оказались в тронном зале, где темнота практически полностью покрыла непроглядным слоем стены, пол и потолок. Обессиленные стражники лежали на полу, и только магический купол Твайлайт служил небольшим источником света, который в итоге все же поглотила холодная чернота. Она бы настигла пятерых подруг, но остановилась прямо возле них, не в состоянии окутать в свои тугие и опасные объятья пони.    Твайлайт, увидев подоспевшую троицу, сразу кивком подозвала к себе Флаттершай, пока Дискорд стоял с вытянутой лапой. Позади Грогара попятилась в страхе одна фигура, на которую драконикус не обратил внимания. Постепенно его глаза отдались фиолетовым свечением, но поступающую темноту в очи драконикус отогнал назад. — Так и не научился видеть.    Голос Императора был хриплым, но это могло лишь быть отражением надлежащего ужаса. Его глаза будто исчезли в волнах собственной силы, из-за чего у Старлайт возникло ощущение, что она видела подобное недавно. Подчинение окружавшей магии походило на перетягивание каната, в котором воплощение раздора явно проигрывало, так как не могло закрыть глаза. Тогда он подогнал темноту ближе к себе, обволакивая ей собственные лапы, начиная ее постепенно впитывать в себя. Увидев подобное, Император сразу развеял ее, отпустив пространство из-под своего контроля, однако потом магия вновь пришлось показать наружу, когда знакомая радуга гармонии устремилась к нему.    Твайлайт не просто позвала к себе именно Флаттершай: у них наконец-то появился шанс покончить с Грогаром. И пока он был занят Дискордом, друзья вновь собрались вместе, дабы повторить то, что они делали при встрече с Аварусом. Сила гармонии настигла Императора раздора, но когда она растворилась, то на месте остался лишь небольшой непроглядный купол черноты, который раскрыл маленькое окошко, показывая все тот же пустой взгляд Грогара. — Быть может, пятьсот лет назад радуга гармонии могла бы одолеть меня, но уже не сейчас, — весьма надменно проговорил он. — Гасти вам не сказала, что радуга - самое слабое ее проявление? Любит же она утаивать важные сведения.    Теперь уже напуганные пони в страхе зажмурились, готовясь принять на себя его силу, но выпрыгнувший вперед Дискорд развеял ее в собственных лапах. Видя, как его противник расставил передние копыта и немного наклонил голову влево, явно показывая готовность к схватке, драконикус сделал шаг вперед, так же расставив лапы, что служили ему опорой, проскользив хвостом по полу. Передние лапы Дискорд развернул ладонями вверх, прижимая локти и также расставляя по сторонам. Они не отводили друг с друга взгляда, пошагивая оба в одну и ту же сторону. Драконикус наконец-то заметил, как позади Грогара Сомбра медленно сделал два шага назад, с явным страхом смотря на Дискорда. — Нет сил в одиночку ходить по делам? — задал он вопрос. — Тебя тоже касается, — намекнул Император на пони позади. — И тебе ли осуждать меня? У тебя всегда есть с кем поговорить. Ты не знаешь, что такое скука... И, конечно, перестраховка. — Как насчет Аваруса или Сендака? — Ну, после ваших последних столкновений мне пришлось выслушать их жалобы про то, что им придется какое-то время зализывать раны. К тому же они мне без надобности: я не просил Аваруса освобождать Сендака и никогда ничего не просил. Они сами приходят ко мне. И сами решают, что им делать. Правда, Старлайт?    Та дрогнула, увидев его ухмылку. Из-за черноты в глазах не было понятно, куда Грогар смотрит, но сейчас единорог могла поклясться, что на долю секунды он глянул на нее. — Тем не менее, ты отправил Сендака к ущелью в тот день, — припомнил Дискорд. — Потому что он сам захотел. Он так хотел встретить с тобой еще раз и взять реванш. Кто я такой, чтобы мешать подобному свершиться? Всего лишь Император раздора.    Все понимали, что спонсирование армии Шторма, приход в королевство чейнджлингов были сугубо личными делами Аваруса, как и то, что Сендак потом хотел перетравить всех этих созданий. Грогар даже как-то отговоривал гиппогрифа сотрудничать со Штормом, но тот не послушал. Удивительно, что он им позволял достаточно много, но тем не менее продолжал сеять раздор через них, хотя эти двое сами этого не подозревали. — То, что делал я - пробуждал первого дракона, — вдруг заставил их вспомнить еще одну историю Грогар. — Но потом вмешались вы: нашли Эриду через этого затворника Даббата. — Ты сам указал мне дорогу к нему, — припомнил Дискорд. — Ты редко о чем-то меня просил, а когда сбежал, и вовсе перестал. Я не мог отказать и не познакомить тебя с моим старым другом, — Грогар заметил его помутнение на последней фразе. — Да, мы с Даббатом не тесно общаемся, но именно он помог мне в первое время после того, как Гасти одолела меня. — Почему? — Его устраивал распорядок мира, когда я распространял своё волшебство. И он ненавидит Гасти, как и многие создания из раздора. Уже понимаешь, почему, да? — его ехидный тон немного кольнул драконикуса в душу. — Она рассказывала тебе, почему сделала это? Они были не согласны с ней. Не захотели встать на ее сторону. Гармония никогда не понимала суть живых вещей: все они упрямо идут к цели, готовые уничтожить все что угодно. Гасти не отличалась от них. — Я не встречался с Даббатом, — утвердил Дискорд. — Об этой истории я тоже не расспрашивал. И в ближайшее время не собираюсь. — Жаль, я надеялся, что хоть тот, кто старше меня, сможет вразумить тебя. Тебе этого не понять, но от одиночества очень быстро отвыкаешь. Мне стало очень грустно, когда мой хороший ученик покинул меня. — Ты на моём поле, Грогар, — увел Дискорд разговор в другую сторону. — Давай, используй магию раздора. Ты ведь сам научил меня взаимоуважению с ней. — Я прямо трепещу от ужаса перед маленьким червячком.    Позади Императора возникли темные щупальца, что явно нацелились на конкретную цель. Однако потом темнота спала как с пространства, так и с глаз Грогара, который, ухмыляясь, отвел голову вправо и проговорил: — Подожди, в этом ведь сейчас нет смысла. Зачем нам сражаться, если здесь нет нашей цели?    «Нет цели?» - Дискорду сначала было непонятно, о чем он говорит, но потом драконикус почувствовал то же, что и Император: ничего. Здесь не было частички раздора, за которой они оба пришли. Ошиблись с положением? Она в другой комнате? Нет, странно было еще другое: здесь нет самого Шторма.    Пинки, которая тихо добралась до трона, пока Дискорд и Грогар говорили, высунула оттуда средний по размеру кристальный черный посох, который украшали и питали множество вырезанных рун, а на верхушке был прикреплен красивый голубой кристалл. — Это подделка, — сразу сообщил Грогар, даже не оборачиваясь назад.    Но после этого Император все же развернулся вправо, оглядывая толпу стражников Шторма, что лежали без сознания после его магии, видя кошмарные сны. Его глаза бегали от одного тела к другому, а потом он не выдержал, но все же сказал таким же спокойным тоном: — Я знаю, что тут кто-то еще в сознании. Покажись.    Словно по его указу, среди тел встала всего одна фигура: адмирал Буря, которая копытами стянула с себя шлем, открывая свою пострадавшую когда-то морду. Она смело прошла вперед, откидывая посередине зала ковер, где опустила одну из плит. Из отверстия сразу вырвался магический свет, который преобразовался в большой магический шар, от которого никто не отрывал взгляда. Через минуту в нем показалось полголовы обезьяноподобного, что явно отличался от своих сородичей большим, тонким и вытянутым телом. Его рот начал шевелиться, но никто ничего не слышал. — Мы не слышим тебя, — сообщил ему Грогар, и новый гость непонимающе устремил взгляд вниз. — Это модель «Чистошар»? Там снизу подкрутить колесо надо. — И влево сдвинься, — помахал Дискорд лапой. — У тебя половина только видна. — Где ты откопал это доисторическое барахло? — поинтересовался Император следом. — Им никто не пользовался, даже когда оно вышло. — Лучше «Камин», — подхватил драконикус. — Да, приобрети лучше его.    Твайлайт тихо сказала подругам, что теперь с большей уверенностью верит, что они почти как родственники друг другу. Вместо того чтобы что-то сделать, они вежливо подождали обезьяноподобного перед собой, дабы послушать его речь. Через пару минут передача звука была налажена, но пострадала картинка, хотя об этом все промолчали. — Узрите величайшего и страшнейшего короля Шторма! Великого завоевателя мира! Милосердного правителя! Целеустремленного воина! Великого завоевателя мира! — Ты уже говорил это, — прервал его Грогар. — Молчи! Явно ты не ожидал моего многоходовочного плана: посох со мной, и мы с ним далеко отсюда! — Зря ты сказал, что с тобой: для меня расстояние никогда не было преградой. — Я обхитрил самого Императора раздора! Возможно, что твои бараньи рога не достойны того, дабы торжественно пить из них вино во славу мне и победе! Учти, когда я заберу себе магию мирского, моей следующей целью станут сакральные существа, и ты будешь первым из них! — А-а-а, да пожалуйста, — продолжал с ним спокойно диалог Император. — А к чему весь этот цирк? — Трепещи в страхе, ведь король Шторм будет тем, кто окончательно одолеет тебя! А до тех пор я попрощаюсь с тобой. Буря, возвращайся!    Единорог со сломанным рогом сразу побежала к выходу, чуть было не упав на скользком полу на повороте. И пока Шторм разбирал, как выключить связь, Твайлайт хотела побежать вслед за адмиралом, но сразу же остановилась. Она не могла оставить подруг. Без нее они не смогут использовать радугу гармонии, если Император все же откроется. Разглядев ее намерения и последующие душевные метания, Старлайт одобрительно кивнула и устремилась вслед за Бурей, не заметив, как Грогар едва кивнул в сторону выхода для Сомбры, что сразу превратил тело в тень и устремился в ту же сторону. Следом Грогар поблагодарил его и крикнул, что с него поляна, но вряд ли последнюю часть он до конца расслышал. — Аварус говорил, что он своеобразная личность, — начал Император разговор уже с присутствующими в комнате, — но я даже не думал, что мне будет настолько весело.    Он вновь увидел, как Дискорд встал в ту же боевую стойку, что и ранее, когда взгляд Грогара упал на пони. Они тоже не просто стояли в стороне, а расставили копыта, готовясь уклоняться или бежать в атаку. При всем желании Грогар не видел смысла в драке, хотя и подумывал насчет уничтожения элементов. — В прошлый раз ты позвал Гасти, — вспомнил Император. — Что сейчас? Недоверие к ней появилось? — Я сам в состоянии защитить моих близких, — ответил ему Дискорд. — Но не сомневайся, она - мой друг. Она поможет мне, если я попрошу. — У тебя будто нет чести. — Грогар тяжело вздохнул. — Знаешь, зачем я подкинул сводки? Пришел в Эквестрию тогда? Нет, конечно, мне нужно было забрать мою магию, но более всего я хотел поговорить с тобой. — Не затевай эту тему. — Почему? Тебе не хватает одного создания гармонии рядом? — Грогар выждал паузу, словно пытаясь переглядеть его. — Ладно, я сейчас отпущу вас, если ты ответишь мне на три вопроса. Ты ведь не сможешь соврать мне, а знаешь почему? Я ненавижу вранье и обман. Поэтому я сам никогда не вру. — Вопросы? — Дискорд явно этого не понял. — Для начала скажи: где сейчас сводки Первого?    Услышав имя Твайлайт, почему-то дернуло, а Дискорд помедлил перед ответом, видимо, расставляя все «за» и «против». — Они давно сожжены. — О, ясно! — Император явно удивился на секунду. — Хорошо, тогда теперь скажи: ты знаешь, кто наслал на тебя Тантобаса? — Нет. — Так, и последнее: Первый хоть раз разговаривал с носителями элементов… Не через зеркало.    Дискорд странно помедлил, оглядываясь назад, но все же произнес: — Да, говорил.    Его слова повергли Твайлайт в ужас и удивление, как и всех, кроме Флаттершай. Они задались одним вопросом: когда?    Сдержав слово, Грогар ушел, сказав напоследок Дискорду: «В таком случае тебе пора либо пасовать, либо показывать карты». Он растворился в тени, после чего Твайлайт задала свой вопрос: — Я не понимаю… Разве я видела Первого? — Да, один раз: когда я окончательно проиграл Сендаку.    Этим ответом он покружил ее в глубокие воспоминания, которые также отдавались болью от собственной слабости - тогда она не смогла помочь своим друзьям. Твайлайт пыталась вспомнить тот момент, но ведь единственный, кто приходил туда, - Грогар. Или нет? Один момент ей по сей день казался странным, как и всем. Долгое время те грубые слова всех гложили, но пони позабыли о них. Быть может… — Печать со сводок снял именно я, — продолжил Дискорд. — Я видел много лет назад, как Первый ее ставил. Видел его глазами. А теперь мы поменялись местами. — Подожди, значит Грогар и Тестери обманули меня? — спросила сразу Твайлайт. — Они сказали, что ты и Первый разные, поэтому… — Нет, Твайлайт, Грогар не соврал, как и Тестери, — он сразу понял о чем она будет говорить, хотя и не слышал тех разговоров. — Я и Первый всегда были неразлучны, но далеко не из-за большой любви. Он и я скрепились в этом теле будто паразиты. Долгое время я был наблюдателем, а он управляющим, но тысячу лет назад мы поменялись. И впредь - я никогда не пойду назад.    И его последние слова раз и навсегда объяснили все: — Мы с ним живем в одном теле.