По ту сторону дождя

Ао Донгэй — единственный младший внук Ао Гуана, Царя-Дракона Восточного моря. Он наследник и полноправный владелец меча Востока — блестящего клинка малинового цвета, символа могущества, силы и мудрости драконьего племени. Подаренные когда-то самим Нефритовым Императором, подобные мечи вселяли в души простых жителей трепет, а во врагов — навязчивый страх смерти. Точно такой же, но зелёного цвета, был и у Ао Жуна. Однажды он передал его Ао Ли, своему сыну, а через много лет меч попал в руки Мэй Дрэгон.        Ао Донгэй был юношей с тяжёлым взглядом и волосами, утратившими свой цвет. Пережив страшную трагедию в раннем возрасте, он посвятил свою жизнь мести, и на земле его прозвали «Восточным Палачом». Не было пощады ни одному демону — немногие выжившие рассказывали о том, что удары его меча походили на вспышки молнии, а проклятия, слетавшие с его уст, напоминали раскаты грома. Быстрые, смертоносные атаки разили врагов, и на подоле его плаща и рукавах малинового цвета были видны багровые пятна — следы въевшейся в ткань крови.        Донгэй часто ссорился со своим дедушкой по разным вопросам. Старый дракон вырос, повинуясь жестоким порядкам многовековой давности, а его наследник прекрасно чувствовал себя среди людей, управлялся с мотоциклом и пользовался благами современного города. Однако, какой бы путь ни избрал Донгэй для себя, где бы он ни жил и чем бы ни занимался, он в первую очередь был внуком Ао Гуана. Когда тот прислал ему полное тревог письмо, Донгэй поспешил вернуться в родное море.        Старый дракон бормотал что-то, делал пометки в свитке, и небрежно бросая кисть на стол, снова начинал расхаживать по залу. Мыслей в его голове было слишком много, вот и приходилось выплёскивать их хотя бы так.        — Донгэй! Ты пришёл, — он совсем не сразу заметил внука, но был так счастлив его видеть, что распростёр руки и улыбнулся.        Только вот внук не разделял его радости.        — Да, пришёл, но скажу сразу, — я не собираюсь ни в чём участвовать, — юноша сложил руки на груди, сурово смотря на деда.        Собрания, разговоры и приёмы были не для него — его тошнило от вида чиновников, всеми силами пытавшихся завести с ним дружбу. Однако, как наследник, он должен был учиться не только военному делу, но и искусству переговоров, экономике, политике. Во всём этом юный дракон чувствовал фальш и старался избегать любой ценой. Он лучше бы честно сразил тысячу демонов, чем сидел бы за одним столом со старым дедом и вёл праздные речи о каком-то там будущем драконов.        Ао Гуан злился на поведение внука, без сомнений. Но однажды он поклялся, что не будет к нему так же строг, как это было с отцом Донгэя или прошлыми поколениями. Он считал, что время расставит всё по своим местам. Точнее… Небо всё рассудит, а ему остаётся лишь направлять несносное дитя, чтобы оно не натворило глупостей.        — Я не буду заставлять тебя участвовать в собраниях, но твоя помощь нашему морю сейчас крайне необходима! Порядок пошатнулся, тут и там вспыхивают бунты! В Восточном море хаос и неразбериха… Пока не случилось катастрофы, мы должны решить эту проблему, и тебя это тоже касается!        — Я слышал, как в одном приграничном городе восхваляли драконов центра. Неужели кто-то вспомнил эту ужасную историю?        — Здесь нечему ухмыляться, Донгэй, — взгляд Ао Гуана стал пугающе суровым, — нашего пятого брата, Ао Сина, заточили не просто так. Он предал наш род и чуть не пошатнул небесный порядок!        — Ну да… И за это вы иссушили целое море и заперли всю его семью под землёй. Как ни крути, но вы сами во всём виноваты.        — Донгэй, — Ао Гуан уже еле сдерживался, — ты обещал мне не заводить эту тему! Когда вырастешь, поймёшь, почему мы это сделали! Пока же ты ничего не знаешь, но возомнил себя самым умным!        — Нет! Это ты всегда считал себя самым старшим, самым правильным! — юноша вспыхнул от гнева. Если бы Ао Гуан не был его родным дедом, ссора переросла бы во что-то более страшное.        — Ты не смеешь повышать на меня голос! Я и так разрешаю тебе делать, что хочешь! Не мешало бы приставить к тебе охрану и побольше учителей! Научили бы тебя чему-нибудь полезному!        — Полезному…? — его кулаки сжались, по ним пробежали молнии. Управление грозой было одним из его особенных умений, которые он получил из-за очень дальнего, но родства с богами молнии и грома. Заметив искры, Ао Гуан поспешил чуть умерить свой пыл, пускай его гнев только рос.        — Я писал тебе не для того, чтобы начинать ссору. Кроме того, у нас был уговор, Ао Донгэй. Вспомни-ка его, а затем я расскажу тебе об одном деле.        Юношу тоже распирала злость, но и он уступил.        — Какое ещё дело?        — Ты ведь помнишь внучку Ао Ли — Мэй Дрэгон? Она приезжала с этими обезьянами...        Донгэй в тот день тоже находился во дворце… Он увидел тень, летящую по коридору, а в руках её была его куртка. Две зелёные пряди заставили юношу застыть на месте, и девушка смогла пробежать мимо. «Извините!» — бросила она напоследок, а вскоре… Он узнал об огне Самадхи, о том, как Мэй храбро сражалась против Леди Костяного Демона… Донгэй в это время был занят спасением людей, но в каждую свободную минуту смотрел в небо. Ему очень хотелось познакомиться со своей дальней сестрой-воительницей.        — Её семья живёт в Мегаполисе — большом людском городе. Там же находится чудовищное устройство, которым люди подрывают основы мироздания. Называется оно метео…        — Метеостанция?        — Именно. Люди настолько потеряли рассудок, что попирают нашу роль ногами. Это нам были даны мечи, и только Нефритовый Император вправе решать, сколько осадков должно выпасть на их территории! — старый дракон снова начал распаляться, в его душе буйствовал настоящий шторм. — Ты сам должен был видеть, во что они превратили цветущую долину! В пустыню! Они оскорбили драконий род, идущий к Ао Жуну! Ао Ли был слишком близок с людьми, и сейчас они ни во что наших братьев не ставят… Семья Дрэгон утратила своё влияние.        Ао Гуан наконец выдохнул и стал говорить чуть спокойнее.        — Донгэй… Мы должны урегулировать ситуацию. Я хочу, чтобы ты уничтожил метеостанцию и спас от позора семью Мэй. Пускай Восточное море увидит, что мы защитим любого дракона, каким бы дальним родственником он нам ни приходился.        Возможно, таким громким примером Ао Гуан смог бы сделать голоса бунтовщиков чуть тише, да вот вряд ли надолго. Должно быть, у него был какой-то другой план, в который он не хотел посвящать Донгэя.        Юноша не знал, что ответить. Гнев распирал его изнутри, он ненавидел, когда им помыкают просто потому, что он молодой, единственный внук Ао Гуана, ещё и драгоценный наследник меча Востока. Но Донгэй знал и то, что от своего деда уступков не дождётся. Они могут спорить сколько угодно, однако у Ао Гуана было достаточно сил, чтобы запереть его во дворце, как он делал это, когда Донгэй был младше. Будто надеясь отыскать хотя бы слабый лучик надежды, юноша чуть повернул голову и увидел своего знакомого, чуть высунувшегося из бокового прохода в главный зал. Одной только встречи взглядами Донгэю хватило, чтобы успокоится и даже согласится на просьбу Ао Гуана.        — Спасибо… Я никому так не доверяю, как тебе, Донгэй. Если нужно, Фенг распорядится, чтобы у тебя были верные сопровождающие.        — Я знаю людей гораздо лучше, чем кто-либо другой. Пойду один.        — Хорошо, будь по-твоему.        Уверенный в том, что переговоры прошли успешно, Ао Гуан отпустил внука и вернулся к своим записям. Следующие иероглифы он выводил уже уверенной рукой, заключая в ровных и изящных линиях свою веру в будущее.       

***

— А ты вырос, Донгэй.        Ладонь старшего товарища легла на голову наследника и взъерошила его волосы.        — Прекрати, — Донгэй тут же скинул руку.        — Мне казалось, невеста усмирила твой пыл, ха-ха!        — Отстань, демон сухопутный!        На лице товарища застыла полуулыбка, а глаза злобно сверкнули. Донгэй вспомнил, что именно это детское обзывательство его друг не мог стерпеть, сколько бы лет не прошло.        — Прости, запамятовал.        — Не важно.        Но хорошее настроение к нему так и не вернулось. Таким уж был Фенг, верный друг Донгэя. Высокий, из-за чего нравился девушкам, и сильный, отчего его уважали бойцы собственного отряда. Обаятельный, красиво говорил, предлагал помощь всем и каждому, но только самые близкие знали, насколько он был обидчив и хитëр. Ему ничего не стоило найти и вскрыть мелкое грязное дело противника, которое потом обернётся его казнью. Однако, он не пользовался своим умом ради личной выгоды — как и Донгэй, молодой военный просто ненавидел тех, кто пользуется своей властью для удовлетворения низких желаний. На него можно было положиться, если дело касалось справедливости, этим он и привлёк внимание наследника, а затем добился его уважения.        — Я слышал ваш разговор и мне есть, что тебе сказать, — после некоторой паузы сказал Фенг.        — Я так и понял.        — Только вот…        — Что?        — Это должно остаться между нами, — после того, как Донгэй кивнул, Фенг продолжил, — ты говорил, что уже слышал, как наши братья вспоминают семью Центра и пятого Царя-Дракона. Вспыхнувшие восстания действительно связаны с этим. Но эти оборотни и драконы не хотят войны, они просто хотят основать новое Центральное море, где смогут жить по-своему, без гнëта и унижений.        — Только вот, в конечном счëте, они ничего не добиваются кроме того, что расшатывают нервы моему старику.        — Верно, — Фенг хмыкнул, — их действия пока бесцельны и держатся лишь на пустых идеалах свободы и равенства. Кроме того, они ещë и действуют разрозненно, каждый делает что хочет. А вот если бы у них появился лидер…        — Ты что, на их стороне?!        — Донгэй… Позволь договорить. Пускай я верный поданный Ао Гуана, это не отменяет того факта, что не все драконы живут также хорошо, как здешние чиновники. И я никогда не мог закрывать глаза на это. Наш Царь уже не молод, у него не хватает сил, и он цепляется за самое доступное средство — старшинство и силу. Иначе его бы давно перестали уважать. Но сколько драконов лишилось жизни по его указу? А сколько других сидят взаперти в бесчисленных темницах?        — Я не понимаю к чему ты клонишь… — Донгэй был действительно растерян. Казалось, будто Фенг противоречит сам себе.        — Я хочу сказать, что мне хотелось бы увидеть новое Центральное море. Пускай те, кто не могут найти здесь покоя просто переселятся туда. Зачем нам ещë одна война? А если кто-то скажет, что это «не по законам неба», он будет не прав, ведь когда-то было пять морей, и это братья Цари разрушили первоначальный порядок. Донгэй, если демоны это зло, то драконы не должны умирать просто так.        — Ты прав, — Донгэй тяжело вздохнул, — я не хочу, чтобы кто-то из драконов умирал, как тогда… старик не желает признавать этого, но на его руках много крови, за что я не могу его простить.        — И я тоже, Донгэй… Сначала я не был уверен, но когда узнал…        — Что узнал?        — Насчëт этого я и хотел с тобой поговорить. Мы отвлеклись, а дело было в том, что кроме тебя Ао Гуан послал в мегаполис ещë нескольких драконов с другой целью. Центральные драконы были связаны с нашим Царём семейными узами, а это значит… остались очень дальние родственники тех, кого приговорили к заключению. Одна из последних — Лун Юци, примерно твоего возраста.        Фенг протянул Донгэю фотографию девушки в человеческой одежде.        — Как я и говорил, у восставших нет лидера, возле которого они могли бы собраться. Ао Гуан тоже прекрасно понимает, кто может им стать.        — Он собирается… Убить её?        — Нет, на это он не пойдёт, но заточить во дворце, чтобы никто никогда о ней не узнал и не нашёл — вполне в его духе. Ты должен понимать, что это разрушит её жизнь, она станет одним из его бесконечных сокровищ, обычной вещью. А драконы, которые могли бы жить свободно, окажутся в темнице или лишаться жизни. Поэтому… Донгэй, прочти и это.        Когда наследник Востока развернул свиток, он увидел пророчество, которое гласило:        «С начала дней земных поставленный закон — Пяти стихий круговорот вершится. Пути священных истин знаки в том, Такому таинству должно впечатлиться. Властители морские точно знали суть — Перевоплощений сил предназначенье. Но мирового строя сломана печать, И вот морей не пять — всего четыре.        Таится под горой мятежный дух Ао Сина. Течёт из глаз-светил глубокая печаль. Для всех драконов он не хотел быть властелином, Пред ними равенства мечтал расправить даль.        Однако старшим братьям не по нраву Столь дерзкое желанье воплощать. Мечей свеченье небесами им дано по праву, Дождей и ливней мощь должны стяжать.        Направив силу волн своих на младших, Власть обозначили они в бесчётности веках. Никто не смеет вспоминать о павших И дела благороднейшего крах.        Но коль найдутся в той стране герои, Клинков способности посмеют обуздать… Соединят их вместе, чтоб драконы Смогли и в радости, и в счастье вновь летать.»        — В твоих руках меч, Донгэй. Ты сможешь найти остальных наследников и вернуть к жизни Центральное море. Восток избежит войны и небесный порядок будет восстановлен! Всё встанет на свои места!        Донгэй задумался. Когда он был ребёнком, уже через время после того, как потерял своих родных, случилось массовое восстание драконов… Тогда Ао Гуан урегулировал ситуацию самым жестоким способом. Событие получило огласку, что в итоге вылилось в карательные походы не только на Востоке, но и на Западе, Севере и Юге. Причина тех событий таилась в прошлом. В давние времена, когда Цари заточили своего брата и его семью, драконы и оборотни, которые родились и выросли в Центральном море, больше не могли жить вместе на родине и несли крест преступников даже спустя поколения. Кровопролитная бойня, ставшая следствием безграничной алчности старых Царей, могла повторится, поэтому…        — Я сделаю это, — уверенно сказал Донгэй, — ради всех драконов.