«Девушка»-ромашка

      Вэй Усянь:       — Шериф Вэй, вы должны, наконец, что-то сделать с этой бандой! — возопил мистер Цзинь и его сынок и Цзян Чэн закивали, — Доколе всё это будет длиться? Эти бесчинства, эти… безобразные происшествия!.. Ведь… Ах! Давайте говорить обо всём прямо!.. ведь в прошлый раз эти люди и так отделались добром: им позволили бежать на запад! Были излишне милосердны! И вот чем всё обернулось!..       Названные братья переглянулись — А-Чэн раздражённо повёл плечами. На его лице читалось: «А старый дурак прав!»       Вэй Усянь отвернулся: семейство Цзинь хотелось передушить! Вместе с ужасом за судьбу Яньли эта раздражение едва не затуманило рассудок…       Стоило огромного усилия ответить почти ровно:       — Всему будет своё время. Эти люди не уйдут…       Мистер Цзинь — в голосе слышалось смущение и это выводило из себя ещё больше — перебил:       — Конечно, шериф Вэй! Но… что же вы… сейчас?.. И что… нам всем?.. Как же?.. В этот раз… — он осёкся и закончил тихо. Тихо-тихо, — В этот раз… как я знаю… не было записки… А если… Вы… уверены… что ваша сестра ещё жива?..

***

      Мэн Яо:       — Они устроят облаву…       Мэн Яо, сидевший в кабинете отца за собственным — невзрачным, не покрытым сукном, но покрытым трещинами, стоявшим в углу — столом, поднял на глаза Цзинь Гуаншаня:       — Облаву, мистер Цзинь?       — Облаву, — отец опустился на диван и кивнул на низенький столик в другом углу — на серебряном подносе там стояли графин бурбона и стакан с толстым дном. Мэн Яо поднялся, налил выпивки на полпальца и подал, — на банду Вэней. У шерифа и мистера Цзяна есть все основания думать, что их сестра мертва… Или почти мертва…       — А она… мертва?       — Мертва ли?.. — Цзинь Гуаншань неспешно покрутил стакан в ладони и поднёс к лицу, чтобы вдохнуть аромат, — Думаю, пока нет. Думаю, известия о её судьбе ещё могут что-то поменять…       — Поменять, мист…       — Подтолкнуть! Шерифа и мистера Цзяна… если они будут сомневаться… Но…       — Но…       — Но, в конце концов… — отец коснулся стакана губами, — не думаю, что мы ещё увидим нашу чудесную мисс Цзян живой… Это горько, конечно… но… — отпил и недолго подержал бурбон во рту, прежде чем проглотить, — Хорошо!.. она слишком прозорлива… и беспокойна… Вся в свою маменьку! А её маменьке, упокой небеса её душу, пока она была жива, я бы в здравом уме не хотел насолить!.. Так что… боюсь, дело кончиться прискорбно… — и, неторопливо смакуя, допил остаток.       — Как скоро вы хотите… — начал Мэн Яо, но под косым взглядом поправился, — Как скоро всё может кончиться?..       Цзинь Гуаншань пожал плечами:       — Пока не знаю… Всё будет зависеть от избрания. И от того, что успеют к этому сроку законники… Но это, думаю, будет уже не твоя забота… — молодой человек, изображая удивление, приподнял брови, — Их надо направлять… наших доблестных «охранников»!.. помочь им. Подсказать. Подсказывать!.. Нужен человек, который отправиться с ними. Мой человек…       — Мистер Цзинь, мне кажется, мы могли бы поступить изящней…       Теперь Цзинь Гуаншань выгнул брови. С интересом не меньше, чем с пренебрежительным недоверием.       — Изящней?       — Мы могли бы послать… Я хочу сказать: если бы среди бандитов был наш человек, он мог бы устроить дело и без законников. Ведь, как… слышно, Старый Вэнь очень плох? Его сын и часть людей в смятении, а один из близких соратников предал? В такой ситуации подобраться близко… К тому же, если нам… вам было бы ненужно, чтобы говорили об участии ваших людей в этом деле, можно было бы… Этот предатель мог бы и отомстить: напасть тайно, выстрелить из-за угла… Самого его, конечно бы не поймали, но обнаружить достаточно улик… — встретив взгляд отца, холодный и презрительный, Мэн Яо смолк.       Цзинь Гуаншань протянул ему пустой бокал, дождался, пока молодой человек снова наполнит его и вернёт и лишь тогда заговорил:       — Ты меня разочаровываешь, — у сына упало сердце. — Неужели ты думаешь, что о таком приземлённом варианте я не размышлял? Это всё можно было бы устроить, будь дело только в Старом Вэне и его семье… да, этот сопливый дурак с его блядью дали отличный повод!.. Но! Что ты в этом случае будешь делать с Денвер Пасифик Рейлроуд? Как ты с ними собираешься объясняться? Конечно, они люди дела и умеют считать деньги… и не захотят пойти за Старым Вэнем на виселицу… но ты уверен, что они захотят дальше вести дела со мной? Мистер Дун не один год был знаком с Жоханем. Не близко, но кто знает, вдруг считает себя чем-нибудь обязанным?       Мэн Яо опустил глаза.       — Простите, мистер…       — Вот именно! Нас… меня в этой истории должно быть как можно меньше! Шериф решил — шериф устроил облаву! Я пока не глава округа, что я мог сделать? Да и был бы… Шериф Вэй не из тех, кем можно управлять…       — Но можно направлять…       Отец кивнул, его лицо немного смягчилось:       — Да! И именно для этого мне нужен человек…       Мэн Яо тоже кивнул:       — Хорошо, мистер Цзинь. Но…       — Но?       — Но… вы уверены, что наши законники справятся, как надо? После этой истории с молодым Вэнем и школой…       Цзинь Гуаншань махнул рукой:       — Это история не о молодом Вэне, а о нашем бывшем друге! Он теперь в бегах, Старый Вень болеет — умников там почти не осталось, разве что хорошие стрелки!..       — Но если?..       — Вот поэтому… если шерифу не улыбнётся удача, моя семья будет в стороне!       «Моя семья!» — Мэн Яо, склоняя голову в знак согласия, на мгновение стиснул зубы…       Отец продолжал:       — Как наши господа из Денвера?       — Всё благополучно, мистер Цзинь. Мистер Си очень рад здешним девушкам…       Губы Цзинь Гуаншаня тронула улыбка.       — А мистер Дун?       — Спустил почти три тысячи в фараон. Говорит, что это сущая ерунда… Как вы догадались?..       Отец улыбнулся шире:       — Он вечно спешит и о всяком деле, к которому причастен, переспрашивает по много раз. Такие любят бездумные авантюры и скорую прибыль… Он тревожится?       — Один раз спрашивал. Я ответил, что вы спешите с избранием, как только возможно.       — А он?       — Пока играет.       Цзинь Гуаншань чуть коснулся сложенными кончиками большого и указательного пальцев переносицы.       — Хорошо. Я, пожалуй… Передай, что я поужинаю и сыграю с ними обоими сегодня вечером! Раз уж с шерифом дело пошло…       Вечером, когда отец отправился ужинать, Мэн Яо нашёл в гостиной молодого мистера Цзиня.       Они раскланялись.       — Мистер Цзинь Цзысюань!..       — Мистер Мэн! — но Мэн Яо не торопился — старательно не торопился — идти к себе, — Мистер Мэн, вы хотите со мной поговорить?       Разговор начался тяжело:       — Я не знаю, имею ли я право… я служу вашему отцу и он столько сделал для меня… но если бы это дело касалось меня самого, я хотел бы знать…       Цзинь Цзысюань побелел.       — В чём именно дело, мистер Мэн?       — Это… касается… этой жуткой истории с мисс… мисс Цзян…       — Мисс… Цзян?.. — голос задрожал, молодой мистер Цзинь быстро подошёл ближе, — Стало известно что-то ещё? Что-то новое?.. Прошу вас, мистер Мэн говорите прямо!       Мэн Яо заглянул ему в глаза и тотчас же опустил голову.       — Простите, мистер Цзинь Цзысюань…       — Говорите же!       Мэн Яо поднял взгляд.       — Простите, мистер Цзинь Цзысюань… можете ли вы обещать мне, что всё, что я скажу, останется между нами? Вся моя служба и жизнь…       Молодой мистер Цзинь поспешно кивнул:       — Непременно!       — Непре… Хорошо. Спасибо, мистер Цзинь Цзысюань… — и голос обратился в торопливый шёпот, — У нас… у ме… есть… получены… некоторые сведения… о том… где может быть эта банда, но… они не проверены… и есть основания… у тех, кто их сообщил, есть надежда, что мисс Цзян там… при этих людях… Но… возможно… вероятно… она ранена. То есть, теперь… после сегодняшнего… после того… того, как подбросили… Всё указывает на это!.. Но… ваш отец сказал… что пока об этом рано сообщать семье Цзян… ведь всё может не подтвердиться… и лишний шум… может пойти только во вред… Да и сборы!.. Время в таких делах часто работает против!.. Слухи расходятся, пока готовят сёдла!.. Вот если бы можно было действовать быстро… если бы были люди… хотя бы пара дюжин…       Цзинь Цзысюань, бледнея так, что на шее и висках стали отчётливо видны синие вены, потребовал:       — Рассказывайте всё, мистер Мэн!       — Хорошо, мистер Цзинь Цзысюань…       Выслушав, молодой мистер Цзинь коротко, но сердечно поблагодарил и поспешил проститься.       — …подождите, мистер Цзинь Цзысюань! Что вы собираетесь делать?.. — голос Мэн Яо был преисполнен волнения, — Вы… идёте искать отц… мистера Цзинь Гуаншаня? Он же… я вам говорил… и время…       — Нет, мистер Мэн. Успокойтесь…       Мэн Яо снова заклинал не говорить ничего отцу… мистеру Цзинь Гуаншаню о своей причастности! Мистер Цзинь Цзысюань обещал и, ещё раз раскланявшись, почти бегом удалился…       Мэн Яо вернулся в кабинет. Нужно было ещё поработать. Завтра утром… к обеду, когда отец вернётся после ужина, игры, а потом, естественно, борделя… станет шумно. Должно стать, если он, Мэн Яо, сейчас всё сделал верно!       Предчувствие не томило и не распаляло азарт, мысли текли спокойно: «Как бы теперь не сложилось, всё будет к лучшему: если молодой мистер Цзинь — любимый сын — будет удачлив и расторопен, он не сорвёт, так подпортит любящему отцу — а заодно и людям из окруженья губернатора, которыми любящий отец так дорожит — сделку по железной дороге. Конечно, отец сильно расстроится: потерять то, что почти само почти приплыло в руки!..       Ну а если совсем повезёт, возможно, среди Вэней и правда ещё остались хорошие стрелки… Можно было бы, на случай, если это уже не так, послать с Цзысюанем и кого-то из надёжных людей, но… зачем? Спешка, как известно, не доводит до добра… И это было бы слишком явно!       Выйдет даже лучше, если он вернётся живым. И будет объясняться с отцом. Конечно, одного такого, пусть и тяжёлого, удара по делам родителя будет мало, но с чего-то нужно начинать…       Тем более что Мэн Яо будет вполне по силам чем-нибудь да помочь потом отцу с Денвер Рейлроуд. Не зря же он и его люди так удивительно везучи в фараон…»

***

      Вэй Усянь:       Дверной колокольчик затренькал как сумасшедший — слуга бросился открывать…       У Цзян Чэна была отвратительнейшая привычка: ложиться спать вечером почти засветло! Потому-то индюк-Цзинь Цзысюань, непривычно шумный и раскрасневшийся, будто по улице до самого дома семьи Цзян за ним гналась свора чертей, ввалившись в гостиную, нашёл там только шерифа Вэя.       К неудовольствию последнего.       «Индюк» долго и многословно болботал — тоже непривычно, но привычной была усталость шерифа Вэя от этого человека. Наконец, злой и усталый, спустился А-Чэн и взялся растолковать птичье наречье.       У людей старшего Цзиня были кое-какие сведения о том, где могла сейчас быть Яньли. Непроверенные. Но очень вероятные…       Всё услышанное показалось шерифу Вэю слишком… простым? Своевременным?       Вэй Усянь верил в удачу. Но и в собственные силы и волю верил не меньше… Удача была частью того, что поднимало к успеху. Ступенькой в лестнице…       Сейчас же, в этом деле… всё само сошлось к нужному часу.       Возможно, это была истинная удача.       Фортуна.       Счастливый случай.       Дар небес.       Время, которое нельзя было упустить…       И всё же холодок — предчувствие — щекотал шерифу затылок…       — Так что ты думаешь? — по лицу А-Чэна было ясно: для себя он всё уже решил.       — Я думаю, с этим делом всё непросто…       Названный брат едва не замахал руками. Его упрямство раздражало, но скверная история о плутаниях Цзян Чэна среди скал и прерий — о чём шериф не однажды ему напоминал, и о чём сейчас нелишним было бы напомнить ещё раз — и почти такая же скверная — о школе… о хитром и кровожадном вэньском упыре… — научили: поступая по собственному разумению, надо помнить об общем деле!       — …думаю, нам стоит не упускать оба варианта: и отправиться проверить эти сведения, и организовать облаву, как уже оговорено…       А-Чэн и «индюк» переглянулись — последний пробормотал: «Я могу собрать к утру… человек десять… дюжину… может быть, пятнадцать…» — и закивали…       На рассвете, по холодку — спать в эту ночь никто из названных братьев не ложился — Вэй Усянь проводил их обоих с небольшим, спешно собранным отрядом на пару миль по дороге из города…