«Девушка»-ромашка

      Сюэ Ян:       Сердце стучало как ошалевшее.       Чужие пальцы сжимали пальцы Сюэ Яна, а чужие губы, чудилось, почти касались шеи. От человека рядом, от его волос, кожи пахло потом и этот запах, тяжёлый и терпкий, пугал и будоражил…

***

      Сяо Синчэнь:       — Ну, хватит! — буркнул Сюэ Ян и принялся вырываться, быстро и суматошно, точно щенок или котёнок из детских рук — Сяо Синчэнь поспешил отстраниться, — Сказал же, говори, что надо? И чтоб руки твои поганые не трогали меня больше, тоже говорил!..       — Прости…       — Тошнит от твоих «прости»!.. — высвободившись, прошипел мальчишка и залился краской сильней, — Надоели они, то есть…       Повисло молчание.       Сюэ Ян отодвинулся и уже примерялся встать…       — А-… Сюэ Ян, послушай…       Мальчишка фыркнул:       — Ну что тебе ещё?       — А откуда… — слова вставали комом в горле и липли к языку, — как ты понял?..       В ответ Сяо Синчэня смерил презрительный и… насмешливый взгляд.       Последнее радовало. «Мне кажется, — подумал юноша, — если он потешается, то по-настоящему злиться уже не может… Надеюсь, так и…»       — Жрать не будешь — не скажу!..       — Буду! — тотчас же заверил Сяо Синчэнь и прибавил, тихо и осторожно, — И ты тоже… поешь. Пожалуйста…       Сюэ Ян снова фыркнул, но от еды всё-таки не отказался — покривившись, разорвал пополам солонину, сунул один кусок Сяо Синчэню, а сам потянулся за флягой. От сердца отлегло…       — Ты сказал, расскажешь…       Мальчишка оскалился, но, как ни кривил брови и ни прятался за сгущавшимися сумерками, от Сяо Синчэня не укрылось — во взгляде, как тогда, в самую первую встречу возле зажатого скалами озерца, плясали дьяволята:       — Хочешь знать, где ты дураком оказался? Ха-ха!       — Хочу…       Сюэ Ян осклабился шире:       — Гляди-ка, сама покорность! А-ха-а! Я же говорил: с виду цветочек, а внутри огонь и никто не видит! Полудурки!.. — помрачнел и закусил губу, но, когда трапеза уже подходила к концу, расщедрился всё же сменить гнев на милость, — Что делают девки с юных лет, всегда, как только ходить… нет, даже ещё ходить не начинают?       Со столь раннего возраста и именно девушки? Хороший вопрос!       — Плетут косы?       Сюэ Ян хмыкнул:       — Наверное, и это тоже у кого сразу волос хватает…       Тогда…       — Носят платья?       — Ага! — пауза, которую Сяо Синчэнь не сообразил чем заполнить, — И?       — И?..       — И-и-и?.. Когда они их носят?       — Всегда! Каждый день!..       — И?       — И не носят другой одежды? — в ответ Сюэ Ян покачал головой, — Нет?.. Носят вниз рубашку?.. Носят чулки? Нижние юбки? Передники?.. Обшивают платья кружевом?       — Мне казалось, ты умней! — по голосу слышалось — дьяволята вернулись. Но ненадолго… — Опять плохо?.. Ну, так доедай и… Поел? Ну, так ложись, угадывать и лёжа можно!..       — Не надо… — Сяо Синчэнь поднял здоровую руку — отвести чужие, что сейчас должны были попытаться уложить, — сидя удобней…       Мальчишка хмыкнул:       — Да ну! — в голосе слышалось недоверие…       Пришлось, пока он не напридумывал себе причин разозлиться, пуститься в более подробные разъяснения:       — Если рёбра сломаны… или нет, но ушиб сильный… хочется… ссутулиться или… полулечь. Так в груди будет меньше болеть потому, что в полусогнутом положении мышцы… меньше мышц сокращается… понимаешь?.. шевелится… даже когда дышишь…       Сюэ Ян перебил:       — А я говорил!       — Про мышцы?.. — сколько не копался в памяти, такого Сяо Синчэнь найти не сумел.       — Про корсет! Надо было снять!..       Тут можно было лишь честно и смиренно признать:       — Говорил. Но…       — Тебе сиськи… Ха! Да у тебя же их нет! Хм… бока твои плоские спрятать от меня хотелось!       И здесь было особенно не возразить, но всё-таки — ради справедливости, а не только от обиды — Сяо Синчэнь прошептал себе под нос:       — Это тоже…       — Ха! А что ещё? — у мальчишки был отличный слух… И редкая любознательность, во всяком случае, когда переспрашивал второй раз, издёвки в его голосе Сяо Синчэнь уже не услышал, — Ещё что? Эй!..       — Если есть перелом, тогда корсет лучше оставить. Так кости грудной… груди всегда будут почти в одном и том же положении и верней срастутся…       — А он есть?       — Не знаю…       — Да ну!       — Одной рукой не проверишь…       — То есть, это двумя надо? А как?.. — Сюэ Ян осёкся.       Так и не дождавшись больше не единого слова, Сяо Синчэнь осмелился попросить:       — Помоги мне, пожалуйста… — рядом в полумраке напряжённо засопели, — Нет, если ты не…       — Ладно! — торопливо перебил мальчишка, голос у него подрагивал, — Сейчас щепу на лучину принесу, темно уже как в… трубе! А… воду греть?..       — Нет. Кости ведь наружу не торчат…       «Почти ассистент» был осторожен и старателен — как всегда. Когда в дрожащем свете закреплённой в трещине «стола» лучины его ладони легли Сяо Синчэню по бокам на рёбра — едва касаясь — и, повинуясь указаниям «доктора», аккуратно сдавили грудную клетку, с губ последнего сорвалось:       — Нет!..       Сюэ Ян всполошился:       — Что? Больно? Сломано?!       — Нет, — чтобы успокоить, Сяо Синчэнь легонько тронул мальчишку за плечо — тот вздрогнул, — прости. Наоборот, так — не болит! Значит — только ушиб…       Теперь можно было расстегнуть платье, спустив его до талии, снять многострадальный корсет — одной рукой возиться с пуговицами было нелегко, но Сюэ Ян наотрез отказался помогать — и заглянуть под рубашку — синяки на груди и животе, хоть местами ещё и припухшие, по краям уже окрасились из жуткого тёмно-пурпурного в зеленовато-коричневый…       — Ну? — поторопил «ассистент», — Это что значит?       — Всё должно быть хорошо…       — Тогда ложись… Или нет, погоди-ка…       Бултыхнула фляга и мальчишка быстро и зачем-то глядя себе под ноги, обтёр мокрой ладонью Сяо Синчэню лицо, шею, а потом открытые плечи и грудь. Было холодно и щекотно, а от мысли, что не вышло самого дурного, легко и весело.       Сяо Синчэнь тихонько фыркнул, Сюэ Ян спешно поднял на него взгляд:       — Что? Больно?       — Щекотно… — мальчишка покраснел, и от этого в груди у Сяо Синчэня почему-то потеплело, как от залпом опрокинутого стакана виски…       — Тогда ложись!..       — Спать тоже лучше…       — Значит, садись… сидя ложись!.. Давай-ка!.. — Сюэ Ян принялся возиться с «подушкой», а закончив, вдруг воскликнул, и непонятно было, шутит или всерьёз, — Ха! Надо же, только сейчас заметил! А где же твоё родимое пятно? Сошло? Или это?.. Нет, на синяк не похоже было… — Сяо Синчэнь невольно тронул щёку — мальчишка захохотал, а, насмеявшись, продолжал, скалясь, — Как же так вышло? Какое-то чудо-средство? Расскажи!.. А от бородавок оно помогает? А от чирьев?.. Я бы таким, пожалуй, торговал… Ну а что? Пятнистых рож-то полно… Озолотился бы!..       И от его болтовни и от того, как надувал щёки, изображая из себя солидного торговца, сделалось смешно, но стоило Сяо Синчэню тихо хихикнуть, бока опять заныли, хоть и не так сильно как прежде.       От мальчишки это не укрылось:       — Всё, ложись! А то ещё сдохнешь всё-таки… И спи!.. Или ещё пить?       — Не надо.       Сюэ Ян плюнул на пальцы, затушил ими лучину и, положив возле Сяо Синчэнь флягу с остатками воды, вышел из комнаты.       Глаза закрывались, но сон не шёл — слишком много было за последнее время переживаний и слишком много — за сегодняшний вечер новостей.       «Он всё… он это знает… — снова и снова повторял про себя Сяо Синчэнь, — Как давно? Как узнал? И… и что же он теперь думает обо мне?..» — последнее сильней всего и пугало, и вгоняло в краску…       Раздались осторожные, но тяжёлые, с подволакиванием, шаги…       «Надо будет… — подумал Сяо Синчэнь, — Его нога — это просто беда какая-то! Опять!..» — и позвал:       — А-Ян…       Мальчишка выругался — видно, не ожидал что окликнут — и напустился:       — Спи, давно сказал! Всё не навертишься никак, пока опять хуже не будет, не уймёшься?.. — подошёл, скоро пощупал Сяо Синчэню лоб и поубавил пыл, — Или сказку на ночь ждёшь? Ха! А тебе годков не многовато? Ха-ха-ха! — отошёл и — было слышно — сел, а потом и лёг на пол.       — Сюэ Ян…       — Что? Всё-таки, сказку про девок хочешь? Так любопытно, что и не уснёшь?..       Был ли смысл отрицать?..       — Да…       Прежде чем ответить, мальчишка шумно поворочался и безобразно громко хохотнул:       — Елда!.. Ладно уж, девок я тоже люблю! Так что так уж и быть… На чём я там?.. Эй! Не будешь слушать, так я…       Пришлось напомнить, но — сухо:       — Ты говорил про платья…       — Точно! — подхихикивания прекратились, — Девки носят платья каждый день. А если изо дня в день, всё время, что-то делаешь, то привыкаешь! И если, например, живешь рядом с гнилым болотом — тоже привыкаешь и уже не чувствуешь, как с него разит… Или если вот всегда носить при себе нож… Понимаешь?       — Понимаю. Когда к чему-то очень сильно привык, это уже как будто часть тебя самого и на это не обращаешь внимания?       — Ну… ага! И делаешь по привычке…       По привычке… Часть тебя… неразрывная часть… Девушки и их платья…       Комнату уже поглотил мрак, но разгадка оказалась до того простой, что Сяо Синчэнь, стыдясь своей прежней невнимательности и неразумности, закрыл здоровой рукой лицо:       — Девушка… если ей что-то бросить на колени, не стала бы сдвигать ноги? Подол-то всегда…       — Ага! — торжествующе подтвердил мальчишка, — Сначала я, правда, подумал: «Может она ещё и у индейцев жила? А там…», но по манерам… потом: «Может не все девки так делают?» Ну и проверил… Полдюжины проверил: и молодых и старых, и в борделе и приличных!.. Все!.. Ну а затем… убедился!       Убедился? В ум Сяо Синчэню закралась ещё одна смутившая и напугавшая догадка:       — Там… когда мы встретились возле салуна, а потом… ты… повёл меня наверх… ты трогал меня только чтобы…       — Проверял!       Накрыло новой волной раскаяния: «Выходит, когда я его… Какой позор! Ужас! Какая пошлость! Грязь! Какая низость с моей стороны!.. Бедный мальчик! Уже знать, что перед тобой мужчина и вдруг… этот мужчина… Какое бесстыдство! Непотребство! Кошмар!.. Да как он меня тогда сразу не убил?!.»       — Всё? — полюбопытствовал «бедный мальчик», вырвав Сяо Синчэня из пламени личной преисподней, — Ничего больше не спросишь? Ну, тогда, раз уж нам обоим не спится, теперь ты мне расскажи: так что тебя всё-таки привело к добрым людям Вэнь?..