Маленький человек в доме рассвета дьявола

Когда чувствуешь уныние, ищи исцеление в труде © Авраам Линкольн

Алекс делает очередное копание лопатой и получает очередную порцию земли, глины и мелких камней по ногам, скоро и их выкапывать придется. Он стоит на одном месте, не двигаясь, уже полчаса, мышцы в ногах ноют, но спина еще больше. Ему кажется, что, своими действиями, делает только хуже, удлиняет процесс, но потом смотрит на Ника, который в таком же положении, и становиться легче. На Энтони смотреть смысла нет, он, как и Крис, садится чаще других отдохнуть, вот только не из-за аллергии, а типичной отдышки — отвык старик руками работать, да и не положено уже в его возрасте. — Ты может ребятам сверху поможешь? — спрашивает его в очередной раз Смит, получает в очередной раз отказ в виде мотания головой в разные стороны. Больше спрашивать не будет, потому что, после таких вопросов, Кларк встает, покачиваясь, и вновь принимается за работу. Ноги его трясутся каждый раз, когда он перетаскивает собранное в угол, уже образовалась неплохая кучка, надо бы позвать Криса и Конрада помочь вынести, но вот только они не реагируют. — Походу мусор пошли выносить, — сделал вывод Ник, поднявшись на минуту наверх. В подвале воздух спертый, но хоть есть, в отличие от места внизу. С каждым часом они все чаще выходят на поверхность, тем самым боясь, что за день тут не управятся. Сначала решили, что на раскопки уйдет пару часов, но теперь, видя полный объем работ, понимают, что и за неделю могут не успеть. Главное, чтобы низ не затопило: дожди неустанно идут, прогноз погоды не обещает и дня с солнышком, даже самым тусклым с перерывом на тучные облака. Пару раз ребята останавливались, чтобы подумать: а может неправильно они все это делают? До этого опыта в таком ни у кого не было, Брэд лишь сказал, что надо быть аккуратнее и подпереть балками вверх, чтобы не обвалился. А Салим никак не мог дозвониться сыну... для более подробной консультации. Никки возвращается к работе, его примеру следует Алекс. Вода в бутылках уже давно закончилась, последние глотки они израсходовали чтобы себя полить. Как поднимутся, сразу в душ. И проторчат там до глубокой ночи, а после — упадут навзничь на кровать, даже их физически подготовленные дамы не смогут с места сдвинуть. А говорят труд шахтера самый тяжелый. Правильно говорят. — Может позвать, все-таки, остальных ребят сверху? — снова предлагает Ник, как только Алекс возвращается и берет в руки лопату. — Ты еще девушке своей предложи, — усмехается Смит от его глупой затеи, представляя, как его хрупкая, на вид, Джулия будет в земле копаться. Да даже мысль позвать одноногого Конрада или пожилого Салима, на вид не такого дряхлого как Энтони, но им и одного пенсионера достаточно, пусть даже бывшего военного — все это кажется Алексу попыткой Ника отлынить от дел. Поэтому он усмехается. — А что? Твоя, вроде как, спортивно подготовленная, — возразил ему, как можно более аккуратно, сержант. — Я когда мимо проходил предложил ей помочь хлам сверху спустить... так она мне отказала! Сказала, что сама справиться. — Отказала, потому что знает, что никто, кроме меня, ей помочь не может! — рявкнул, все же не сдержавшись, Алекс. Воткнул поглубже лопату, совсем позабыв о технике безопасности. И тут же получил камнем покрупнее по пальцу ноги, даже жесткий носок ботинка не помог. Сдержался, не взвыл, не подал ввиду, хотя хотелось. Притворился, что даже не заметил. Напрасно: Ник увидел. — А вы вообще давно вместе? Вопрос неожиданный, даже провокационный: с чего вдруг сержанту полиции узнавать о нем и его девушке? Вроде как должен был проверить все их дела по приезду, подключить старых знакомых из ЦРУ... это что, проверка? Соврут они ему или нет? Или банальное любопытство? Попытка скрасить не самые лучшие часы этой поездки, тем более связь тут не ловит, музыку на фон не поставишь, а радио они так и не нашли. — Достаточно, — отвечает он, надеясь, что найдется другая тема для разговора. Можно хоть Конрада или Криса обсудить как сплетницы. — Чтобы делать предложение? — подмечает Ник, совсем не скрывая свой смешок, даже специально его делает сильнее, чтобы услышали. Не чтобы прям все, но чтобы точно Алекс. — Я тоже когда-то думал об этом, несколько месяцев вынашивал план: как это сделать, когда это сделать? Стоял у витрин ювелирных, боялся прогадать с камнем и весом... ха, даже спрашивал можно ли будет потом вернуть, если не понравится. Ей, не понравится, так сильно боялся отказа. Теперь эти вопросы воздушно-капельным путем передаются в голову Алекса, как грибы заседают поглубже в голове, их тоже потом придется откапывать. Ник Кей действует на мозг хуже паразита! И это прошло всего два дня. Что дальше? Закорешиться с ним и клятву на крови даст? Ну уж нет. Пусть они и одного цвета кожи, это еще не значит, что друг другу «братья». — Думал, что спешу с этим, — продолжил Кей, получив в ответ тишину. А тишина, как говорится... — Причем все вокруг так и говорили. Типа то, что вы служили вместе, еще не значит, что сможете друг другу терпеть, а мы уже тогда с ней жили как на вулкане. Таком бурлящем, знаешь, в любой момент готовым взорваться... наверное поэтому я так хотел ее поскорее окольцевать, сделать на сто процентов моей, чтобы она уже никуда не делась. И все же Смит понимает его. Не хочет в этом признаваться, отгоняет мысли с каждым взмахом лопаты, даже головой мотает словно мухи над ним копошатся. Уж лучше мухи, чем Ник Кей со своими нежностями. — Она отказала. Сказала, что пока рано, но ведь и ежу понятно — дело в другом. Она просто меня не любила, не настолько, чтобы семьей стать, чтобы съехаться даже... друзья говорили «подожди, она одумается, ты просто поспешил». Но я то знал, что дело не в спешке. Мы, люди военные, не считаем время... оно для нас протекает быстрее реки в самой засушенной пустыни, оно неуловимо, ведь в любой момент жизнь может оборваться, даже на гражданке эта мысль не покидала. Порыв выговориться на минуту затихает, Кей будто переводит дыхание, чтобы продолжить. Но через минуту все же не решается. А паровоз уже запущен, дымит во всю и свистит, до станции надо доехать. Или сгинуть вместе с составом в пропасть. — Может это ты так все чувствовал? — неожиданно ответил ему Алекс, давно уже перестал копать, оперся об основание лопаты, касающейся маленькой кучки, смотрел куда-то вниз. — Ну типа ты же настоящий военный, а она так... может офисный работник. — Не, тебе это так кажется, — поспешил вразумить его Ник. — Ты ее с Эриком перепутал, вон он-то точно «штабной крысеныш», а она не такая... совсем не такая! — Подожди. Мы что, говорим о Рейчел? А ты так и не понял, малыш Смит. Кто из вас, братьев, еще моложе? — Да, брат, мы говорим о Рейчел. Тут Алекс уже не знал что ответить. Отчасти потому, что сама Рейчел вызвала в нем странные чувства: какая-то женщина ими командует, запугивает, обещает решить проблемы в обмен на услуги. Парень чувствовал себя каким-то мальчиком на побегушках, прячущимся за подолом властной женщины. Никогда такого не было и вот опять: сначала мать ими с Брэдом командовала, потом такую же Джулию нашел, хотя по ней и не скажешь, теперь еще и эта Рейчел... От каши в голове даже пропускает момент когда его братом назвали. — А она действительно из ЦРУ? Или так, прикидывается? Ну что за тупой вопрос? — Ну конечно! — издает смешок Ник, вновь принимаясь за работу. — По ней даже видно. Следующие пару минут Кей перечислял качества Рейчел Кинг: какая она упорная, самодостаточная, красивая, властная. В ход пошли рассказы о том, как она командой руководила, как вела их в самые горячие точки, одна, без старшего подкрепления, когда вселяла в них веру и надежду на будущее, когда, казалось бы, все уже предрешено. Когда была тем самым командиром, которого заслуживала Америка. Не то, что этот Эрик. — А что с Эриком? — спрашивает его Алекс, уже вовсю разговорившись со своим новым братаном. — А ты что, не видишь? — Ну вижу, что он тот еще пижон... — Не то слово! — Но я думал мне показалось... вообще не разбираюсь в мужской красоте. Ник уже вовсю хохочет, расслабляется, что они наконец на одной волне. — Мы как-то даже спорили является ли он ярким представителем наших меньшиств... — Пидарасом что-ли? — Тшш! Не говори такое слово! — А что? — Слишком оскорбительно! Алекс озирается, но никого, даже давно ушедшего на перекур Энтони, не видит. — Боишься меня эта Рейчел сдаст за нетолерантное отношение к геям? — Это скорее всего сделает Эрик, — говорит Ник. — Хотя я надеюсь, что он чуточку изменился. — Ну на твою бывшую он вряд ли перестал засматриваться? — В смысле? Алекс вновь смотрит нет ли лишних ушей вблизи и, практически шепотом, произносит застоявшиеся мысли. — Я еще до наших посиделок у камина заметил, что эти двое спят друг с другом. Или спали, разницы нет. Как нет? Есть разница, ведь Ник так на Рейчел не смотрит. Или смотрит? Надо бы кого-то спросить. Не Алекса, конечно, тот вряд ли ему сейчас правду скажет, и не Кейт — он же не дебил. Может попробовать выведать это у Салима? Человек мудрый, без предубеждений, скажет как есть как видит. Или нет? Тоже пожалеет его чувства? Вот кто бы точно сказал ему правду так это Джейсон. Но теперь он вряд ли подмечает такие взгляды и моменты, он вообще теперь редко выше своего козырька смотрит. И хорошо, всех этих интриг не видит. Никогда ведь их не любил. — Вряд ли еще спят... но все равно не важно. Сейчас бы еще копаться во всех этих «скелетах в шкафу», нам бы эту яму докопать. — А походу все еще важно, — теперь не унимается Алекс. Сам этот разговор начал, «брат». Ник просекает фишку. И закатывает глаза, только белки глаз видны. — Н-е в-а-ж-н-о, — произносит он по слогам, чтобы понятнее было. — Важно, — по-детски, передразнивает его парень на против. — Слышь, я тебя сейчас в яму закопаю — вот там и будет «важничать». — Ладно, ладно, — пораженчески поднимает Алекс руки вверх. — Ты прав, не мое дело. — Спасибо, что не пришлось это вслух говорить. — Ну да, а то еще услышит... Допрыгался. Десяти минут хватает офицеру, чтобы бросит лопату — аккуратно в яму, чтобы не зазвенела — и опрокинуть впереди стоящего парня. По комплекции они похожи, но Ник то все равно сильнее: качалку не пропускает, хорошо питается, не студент-медик, который, дай бог, хотя бы хлеб в рот закинет, еще и без смазанной арахисовой пасты сверху. Оба оказываются по голову в грязи, Кей будто специально место нашел, мягкое, грязное, проваливаются они чуть ли не к полу, валяются в этой вязкой трясине, пока сзади не подбегает Энтони. Вытаскивает Ника и тут же ныряет за вторым, пока в песке не потерялся. — Вы чего тут, совсем? — кричит старик, то ли от страха, что они друг друга покалечат, то ли паники, что тут все вот-вот рухнет от их боев. — Да мы просто так, играли, — открещивается Ник, надеясь, что Алекс сделает тоже самое. — Ага, решили побеситься. Смит встает счастливый, давно он так ни с кем не мочился, брат перестал еще лет пять назад: начал говорить что «все это детские игрища, а они уже взрослые — так родители твердят». И Алексу было впору с ним согласиться... но ведь иногда ведь надо побеситься? — Так в вас значит бес вселился, — успокоился старик, глядя на задрипанных бог знаем в чем парней. Улыбаются и хорошо. — Что, прям оттуда? Парни не понимают о чем он говорит, куда указывает, пока не наклоняются. Из того места, где они сейчас резвились, подается красный свет. Алый даже можно сказать, не длинный, все еще мешает нерасчищенный завал, но уже хоть что-то. — Надо убрать те камни, — снова принимается за работу Смит. И даже Кларк, в то время как Ник Кей... — Давайте, а я пока пойду покурю. Давно меня так «на ринге не били». — Да я же аккуратно! — неожиданно для себя, оправдывается Алекс. И перед кем перед кем, перед Ником! — Да шучу я, но все равно перекурить надо. — Давай давай, только побыстрее! — берет его лопату Кларк и принимается помогать Смиту. — А то мы тут «Ящик Пандоры» без тебя раскопаем. «Лучше без меня», думает про себя Ник, поднимаясь на верх, к воздуху, доставая по пути пачку. Ведь в этом красном свете нет ничего плохого? Просто красный свет. Правда ведь?