Fate/Second Magus Killer

***

— Прародители, говоришь? Что-то вроде вашей аристократии? — в задумчивости уточнил Широ, доставая оружие из пространственного кармана. — В некотором роде. Они — группа высокопоставленных вампиров, что стоят на вершине пищевой цепочки в нашем прекрасном обществе, — с ноткой иронии подтвердил Калейд. — Когда-то их было двадцать семь, тех первых, кто служил Истинным Предкам и бежал от них в дальнейшем. — И ты один из них, ведь так? Третий из Прародителей? — Так и есть, хотя существует один нюанс. Хоть и считается, что нас по-прежнему двадцать семь, но на самом деле добрая половина списка нынче пустует: кого-то запечатала Церковь или маги, кого-то банально убили, а преемников на их место не нашлось. Однако я начал этот рассказ не ради внезапного просвещения. — Дай угадаю, намекаешь, что мне от них лучше держаться подальше? — усмехнувшись, осведомился Эмия. — Тогда ты явно плохо следуешь собственным советам. — Я придерживаюсь мнения, что всем нам стоит держаться подальше друг от друга. Монстры, вроде нас, и убийцы, вроде тебя… едва ли протянут в обществе друг друга дольше десяти минут, без веской причины. Но ты не совсем понял мой намёк… — выражение лица Зелтретча стало крайне серьёзным, отчего у убийцы резко отпало всякое настроение шутить. — В теории, при должной подготовке, навыках, стечении обстоятельств и, куда же без нее, удаче, у тебя есть неплохие шансы убить некоторых из нас. Правда… есть и такие, встречи с которыми я настоятельно советую избегать. — И это?.. — Первая десятка из нашего списка. На эти позиции поставлены такие чудовища, уничтожить которых даже целому батальону магов и экзекуторов будет не под силу. Большинство из них бродят по подлунному миру уже больше пяти столетий, что делает современную магию совершенно бесполезной в борьбе с ними. А есть и такие, кто топчет эту землю еще с тех времен, когда среди людей могли свободно ходить боги… Убийца магов невольно поежился, представив себе, насколько опасными могли быть эти существа, если даже обычно спокойный и богатый на ироничные комментарии Калейд рассказывал о них с ноткой опаски. Это говорило об очень многом. — И кто же они? — Багровая Луна, Шестеро Сестер, ОРТ, Миллениум, Ризо-Ваал Страут, Айнеш, Финн-Блад Свелтен, Нрвнскр Хаос и наконец… Альтруж Брюнстад, также известная как Черная принцесса… — И ты входишь в их число… — глухо протянул Широ, переваривая эту информацию. Он мог думать о Зелтретче что угодно, но сам его статус и то, чему сам Эмия был свидетелем на протяжении последних месяцев, ясно давали понять, что в реальном бою с ним будет вообще не до смеха… — Вхожу, однако, как я и сказал, даже среди этой десятки есть те, кто вообще не от мира сего, вроде Брюнстада или Паука… — при упоминании последнего голос чародея заметно дрогнул. — Поэтому имей в виду, что даже с твоими глазами сражаться с ними — чистое самоубийство. — А если я всё-таки столкнусь с ними? — Тогда у тебя может быть только два пути: либо бежать так быстро, как только можешь, в надежде, что они найдут для себя занятие более интересное, чем погоня за тобой… — Либо?.. — Либо… — Зелтретч впервые с начала разговора взглянул в глаза Эмии, и убийца невольно отшатнулся, увидев потусторонний огонь в глубине глаз вампира — …тебе следует молиться, чтобы смерть была быстрой…

***

Из объятий забытия его вытянули заботливые и такие знакомые оковы боли… Откровенно говоря, Широ уже и забыл, когда последний раз просыпался как нормальный человек — неистощенный и не израненный в бесконечных тренировках и сражениях. Порой его даже посещала сладостная мысль, что лучше бы он и не просыпался, обретя долгожданный покой… Впрочем, тренировки с Хассаном если и не лишили его чувства боли, то, по крайней мере, значительно его притупили. Старец не позволял ему вставать только в том случае, когда убийца оказывался на пороге смерти, не принимая никаких оправданий его слабости. Да и стоило отметить, что боль не окутывала всё тело, как это было обычно, а лишь несколько его участков: шею, ладони и все остальные точки, до которых смог дотянуться вампирский клинок. Естественно, были и другие, но разум старательно игнорировал их, отнеся к категории привычных и неопасных. Когда он окончательно пришёл в себя, постепенно вернулись и чувства. Первыми отреагировали глаза, на которые сквозь опущенные веки пробивался легкий свет. Судя по всему, успела минуть ночь, а может и целый день, но проверять это Широ не спешил, потому что, во-первых, даже мельчайшее движение по-прежнему отзывалось болью, а во-вторых, вернувшийся слух заботливо донёс до него обрывки разговора, который перестал сливаться с бесконечным шумом крови в висках. Голоса были смутно знакомыми, но определить их принадлежность он с ходу не смог, поэтому не решился раскрывать факт своего пробуждения. — …ще убить его. Я не понимаю, почему вы так заинтересовались им, миледи, — особенно ярко прозвучал голос вампира-мечника. — Я уже сказала, Страут, живой он будет нам куда полезнее, чем в виде трупа, — не терпящим возражений голосом отозвалась девушка. — Честное слово, Риз, именно про таких как ты и говорят: семь бед — один ответ! Тебе лишь бы голову кому-нибудь отсечь, — насмешливо бросил третий Апостол. — Твоего мнения я не спрашивал, Свелтен, — раздраженно огрызнулся Страут. — Конечно-конечно, как только мне потребуется твоё разрешение, я сразу же обращусь к тебе, — всё тем же елейным голосом протянул Финн-Блад, но спустя мгновение его тон вновь стал предельно серьёзным. — И всё же наш железный дровосек задал вполне логичный вопрос, миледи… если этот человек так важен, не проще ли сразу обратить его? Если он действительно смог пережить схватку с вами, то и трансформацию он переживёт без особых проблем. Ответом им стал раздраженный вздох. — Ха-а… повторяю ещё раз, если до вас двоих никак не может дойти. Живым и целым он будет намного полезнее, чем в виде вурдалака. А мне необходимо, чтобы он был не ограничен в своих возможностях, когда мне это понадобится… да и потом… — она запнулась, но спустя долю секунды продолжила всё тем же твёрдым и уверенным тоном. — Я не имею не малейшего желания сталкиваться с Ангелом Смерти, которому явно не понравится факт обращения одного из его учеников. И уж поверьте, злить его я не стану ни за что на свете… Их разговор плавно перетёк в иное русло, но мозг Широ заботливо заглушил голоса, занявшись обработкой новой информации, а подумать тут было о чём! Страут и Свелтен… поначалу эти имена просто показались ему знакомыми, но только сейчас он смог вспомнить, почему они вызывали нехорошие ассоциации. Ризо-Ваал Страут и Финн-Блад Свелтен — Чёрный и Белый рыцари, шестой и седьмой номер из Прародителей Мёртвых Апостолов. И если это действительно были они, то и личность «миледи» переставала быть загадкой… Альтруж Брюнстад, Чёрная Принцесса и девятый номер списка. Если бы Широ не притворялся находящимся без сознания, то с его губ сорвались бы самые черные выражения и проклятия, которые он успел узнать за свою недолгую жизнь. Он и раньше не раз думал о том, что удача имела на его счёт весьма специфическое чувство юмора, но эта ситуация возвела его в абсолют. Каковы были шансы встретить ни одного, ни двух, а сразу трех Прародителей, просто проезжая мимо захолустной деревеньки посреди проклятого ничего? В этом свете факт его выживания был куда удивительнее поражения. К счастью для него Брюнстад была уже порядком измотана сражением, поэтому ему удалось загнать её в угол… не появись эти двое, он бы даже смог записать на свой счет весьма внушительную победу! Тут даже Зелтретч бы остался под впечатлением. Впрочем, мысленно вешать на стену шкуру неубитого медведя было весьма глупо, особенно в тот момент, когда этот медведь всё ещё может в любой момент снять скальп уже с тебя. — Знаешь, дерешься ты куда лучше, чем притворяешься, — с нескрываемой иронией прошептал «медведь» буквально на ухо Эмии, что мгновенно вывело его из оцепенения. Резко открыв глаза, он не без удивления оказался лицом к лицу с той, кого вчера едва не обезглавил. Она была так близко, что Широ смог без труда ощутить её дыхание, от которого исходил слегка горьковатый аромат крови. Алые, бездонные глаза изучали его с нескрываемой смесью жажды и интереса, словно он был какой-то неведомой зверушкой, оказавшейся в руках жадного до открытий учёного. И хоть за время боя он смог вдоволь насмотреться на неё, сейчас, в более спокойной обстановке, Эмия впервые смог оценить её внешность более детально. К лёгкому стыду убийца признал, что она была красива. Спорить с этим фактом было глупо, особенно сейчас, когда на ней не осталось и следа от вчерашней схватки. На белой и гладкой, как мрамор, коже не осталось ни порезов, ни пепла, а длинные и темные как смоль волосы свободно струились по плечам, приведенные в порядок после долгого сражения. Несколько прядей выбивались из общего темного водопада и своими кончиками касались его кожи, на что он, впрочем, не обратил внимания, полностью сосредоточившись на её глазах. Два багряных зеркала души смотрели на него так, что в них действительно можно было утонуть… убийце даже пришлось одернуть себя, задумавшись, действительно ли это были его впечатления или влияние некой разновидности мистических глаз. С трудом отведя взгляд, он обнаружил, что солнце уже начало медленно клониться к закату, а значит, он пролежал без сознания практически сутки. Чуть наклонив голову он также обнаружил, что его не оставили лежать на улице, а заботливо перенесли в обугленные остатки одного из домов. Вот только подобная забота компенсировалась причиной, по которой его ладони продолжались неистово болеть… …ведь его руки попросту пригвоздили к полу его собственными клинками. — Я умер? — с трудом прохрипел он, попытавшись шевельнуть рукой, но она даже не сдвинулась с места. — Потому что если так выглядит Ад, я разочарован… — Шутишь, да? Как-то мне сказали, что если люди шутят на пороге смерти, значит, жить будут, поэтому ты явно не расстроишься, если побудешь так ещё немного, — с ядовитой улыбкой произнесла вампирша, поднимаясь на ноги. — В конце концов, нам ведь нужно о многом поговорить. — И какой же разговор может быть у вампира с человеком, госпожа Чёрная Принцесса? — с иронией произнёс Широ, с вызовом взглянув ей в глаза. — Или мне всё-таки стоит называть тебя… Альтруж Брюнстад? Откровенно говоря, вести себя подобным образом было практически суицидом, но… черта с два он стал бы умолять её о пощаде — если уж ему и суждено было умереть, то он сделал бы это с достоинством. Правда ставка оправдалась — на лице девушки не появилось и тени злости, скорее наоборот: она явно не ожидала, что ассасину известна её настоящая личность. Этот факт несколько выбил её из равновесия, пусть и всего на пару мгновений. — Надо же, неужели Ангел Смерти обучает своих учеников даже подобному? Польщена… — с усмешкой протянула она, вновь склонившись над Широ. — Тем любопытнее, кто же всё-таки ты? — Бич Божий, — без тени сомнения представился Эмия. — «Бич Божий»? — хихикнула Руж, прежде чем вновь нависла над его ухом и холодно прошептала. — Будь осторожен, шут. Я видела Бич Божий, настоящий, а не шута прибитого собственным оружием к полу. Она бы явно нашла тебя… разочаровывающим… — Раз так, почему я ещё жив? — Звучит так, словно ты расстроен моим решением. — Может быть. По крайней мере, мне не пришлось бы слушать тебя и смотреть на кислые рожи твоих ры… Договорить ему не дала резкая вспышка боли, пронзившая шею. Причиной тому стал коготь вампирши, прочертивший алую линию по краю его горла. — Я предупрежу тебя всего один раз, человек. Думаешь если ты тут шутишь и выделываешься, это значит что ты сильный? Напротив… это лишь значит, что ты глуп и недальновиден. Не стоит принимать моё снисходительное обхождение за слабость. Моя милость может исчезнуть, когда мне окончательно надоест слушать ту назойливую какофонию, что ты считаешь остроумием. Поэтому… либо ты проявишь благоразумие, либо разговаривать с тобой придётся Свелтену… — И поверь, нам будет безу-у-умно весело! По крайней мере… до тех пор, пока ты не сдохнешь и не станешь кормом для пустынной живности, — кровожадно подтвердил рыцарь, для эффекта облизнув бритвенно острые зубы, отчего Широ невольно передернуло. — Так что скажешь, «Бич Божий»? Будешь хорошим мальчиком и начнёшь говорить как человек или продолжишь вести себя неуважительно и в итоге завизжишь как свинья? На секунду Широ почувствовал острое желание послать их к черту и плюнуть вампирше в лицо, но инстинкт самосохранения всё же возобладал. Как ни противно было признавать, но смысла показывать браваду и вправду больше не осталось. Даже в идеальном стечении обстоятельств его шансы выжить в борьбе с тремя Прародителями равнялись нулю, а уж сейчас…

«Живи сегодня, чтобы сражаться завтра»

Да, у него ещё будет шанс припомнить им это унижение, а пока придётся проглотить гордость и подчиниться… впрочем, не впервой. — Что тебе нужно? — спросил он, подавив эмоции в голосе. — Вот так чудо, оказывается, ты умеешь говорить как человек? — улыбнувшись, произнесла Альтруж, но в следующей фразе уже не было и тени весёлости. — Тогда перейдём к сути. Кто ты такой? — Человек. — Ну, знаешь, умалишённый и юродивый тоже человек, может, будешь поточнее? — спросил подошедший Финн. — Заткнись, Свелтен, ты мешаешь, — шикнула на него принцесса, после чего рыцарь успокаивающе поднял руки и вернулся на своё место. Проводив его взглядом, Альтруж вновь взглянула на Широ. — Неплохое начало, но я перефразирую свой вопрос… назови своё имя. — Рашид. — Неужели? Не похож ты на араба или перса, знаешь ли, — фыркнув, произнесла Альтруж. — Однако и лжи в твоих словах я не чувствую. Ты ученик Ангела Смерти? — Если ты про Хассана-ибн-Саббаха, то да. — «Хассан»? Ах да, кажется, сейчас он величает себя именно так, — с ноткой сомнения проронила она, после чего продолжила. — Что это был за меч? Это явно демоническая игрушка, раз смогла ранить меня и пустить столько крови. — Дайнслейф. — Откуда он у тебя?! — резко рявкнул доселе молчавший Страут. — Трофей. А это так важно? — Нет, не особо, — убежденно сказала Альтруж, бросив предостерегающий взгляд на своего рыцаря. — Куда важнее, откуда у тебя Каула-Дхарма? — …Что прости? — после короткой паузы переспросил Широ. — Не говори мне, что не знаешь. Такое трудно не заметить, — с ноткой угрозы произнесла девушка. — Ты заключил с кем-то контракт. С кем-то поистине могущественным… — «Контракт»?.. Эмия несколько мгновений непонимающе смотрел на недовольную вампиршу, задумавшись над её словами, после чего его глаза расширились от внезапного осознания. — Так вот что это тогда было… — Кажется, я понял, о чем ты. Ты… можешь это снять? На этот раз настала уже её очередь непонимающе смотреть на Широ, после чего тишину нарушил звонкий смех Руж. — Ну и вопросы ты задаёшь, ничего не скажешь. Каким же местом ты думал, когда заключал подобное соглашение? — Ясно, значит, не сможешь… тоже мне Принцесса Контрактов, — не удержавшись от маленькой колкости, проронил он, но, как и в прошлый раз, девушку это не задело. — Даже если бы и захотела, а желания у меня отсутствует… существуют такие материи, в которые даже я не рискнула бы лезть добровольно, — произнесла она без улыбки. — Уж не знаю, с кем и на каких условиях ты заключил соглашение, но пока ты не выполнишь обещание, о свободе можешь забыть. Такие клятвы в своё время не могли нарушить даже людские боги, и я сейчас не преувеличиваю. Это древняя и сильная магия, куда древнее меня самой… так что ты прав, не смогу, да и вряд ли кто-либо в этом мире сможет. Если это тебя так задевает, следовало дважды думать, прежде чем соглашаться. — Это был вопрос жизни и смерти. — Тогда этим и утешайся, — злорадно улыбнулась девушка. — Хотя, признаюсь, этот факт немного удручает. Видишь ли… я немного собственница. — Прости?.. — А-а… так ты ещё не почувствовал? — губы Альтруж сложились жуткую улыбку, от которой у Эмии по спине пробежал противный холодок. — А если… вот так? В следующее мгновение его сердце пронзила резкая вспышка боли, от которой у него буквально потемнело в глазах. Боль была столь невыносимой, что он едва сдержал рвущийся из груди крик. Складывалось ощущение, словно с каждым ударом сердца в него всё глубже вгоняли сотни невидимых шипов. Во рту появился знакомый металлический привкус, что невольно намекало на то, что эффект не был иллюзией, а чем-то вполне реальным. Это длилось лишь пару болезненно долгих секунд, а потом боль также резко исчезла, словно её смахнули невидимой рукой. Вот только если само чувство исчезло, привкус крови остался неизменным. — Ты… что ты… со мной сделала?! — давясь кровью, прохрипел Широ, бросив на неё полный ненависти взгляд. Его мистические глаза инстинктивно вспыхнули, что заставило Альтруж опасливо отшатнуться от него. Не столько из-за реального страха, сколько из-за неприятных воспоминаний. Это не осталось незамеченным для двух рыцарей, что невольно подошли ближе, готовые искромсать его при первом же намеке на угрозу. Но против их ожиданий девушка подняла руку, давая понять, что всё под контролем и они могут расслабиться. — Так вот они какие, когда смотришь на них вблизи, — произнесла она с нескрываемым интересом в голосе. Словно залюбовавшись, девушка незаметно вздохнула и пояснила. — То, что ты сейчас почувствовал, было лишь маленькой демонстрацией последствий того, что с тобой случится в случае отказа от моего великодушного предложения… — Да что ты несешь… — Я не стану ходить вокруг да около, мы и так потеряли много времени, любуясь твоим спящим личиком… взгляни сам, — с этими словами она рассекла его одежду в районе сердца и слегка кивнула на оголившуюся кожу. С трудом приподняв голову, Широ в ужасе увидел, что на его груди в районе сердца были вытатуированы багровые символы, что своим рисунком отдалённо напоминали розу. Сфокусировав зрение, он даже смог разглядеть, что это были не столько символы, сколько письмена на совершенно незнакомом ему языке, мёртвом, скорее всего, поскольку в своих странствиях он не встречал ничего подобного. Глядя на них Эмия невольно вспомнил о командных заклинаниях, что по рассказам Зелтретча и Кирицугу использовались в Войне за Святой Грааль. И подобная ассоциация помогла ему мгновенно сложить два и два… — Ты заключила со мной контракт?! — Именно, — откровенно позабавившись его возмущением, подтвердила вампирша. — И прежде чем ты спросишь… для его заключения вовсе не обязательно устное согласие. Достаточно всего одного движения руки, ставящей подпись. Даже если этой рукой двигает кто-то другой. — Вот же сука! — прорычал Широ, рывком попытавшись подняться, но у него вновь ничего не получилось. — Но-но, советую тебе получше подбирать слова, в конце концов, твоё сердце ведь теперь принадлежит мне… буквально, — Альтруж ядовито улыбнулась, ни на мгновение не испугавшись его злости. — Да и вообще-то я, таким образом, спасла тебе жизнь, так что мог бы и спасибо сказать! — Да пошла ты… — Грубость тебя явно не красит. Пока эта роза обвивает твоё сердце, её шипы всегда будут остры, напоминая о нашем договоре, поэтому советую перестать сквернословить и начинать привыкать к этому дамоклову мечу. Не переживай, я предельна справедлива, поэтому когда ты выполнишь свою часть контракта, роза также исчезнет. — И я должен в это поверить? — с нескрываемой иронией уточнил Широ. — Послушай. Если бы ты был нужен мне в качестве вечного раба, то и разговаривать нам бы сейчас не пришлось. К тому же… — она заметно посерьёзнела, — у меня, знаешь ли, есть профессиональная гордость. Если я не буду держать своё слово, кто будет заключать со мной сделки? — Полный идиот. — Как самокритично. — Только с твоей точки зрения. Ведь обо всех условиях и подводных камнях этих сделок знаешь только ты. — Возможно, но такова суровая реальность, — пожав плечами, заметила Альтруж, после чего развернулась к своим рыцарям. — В скором времени я свяжусь с тобой, дабы мы могли начать и… ну ты знаешь, получше узнать друг друга? — Иди ты к черту! — не оценив иронию, бросил Эмия. — Следи за языком, человек, — опасливо произнёс Страут. — Терпение миледи далеко не безгранично… — Пусть изливается ядом в своё удовольствие, Ризо, — пренебрежительно махнула рукой вампирша. — Я не настолько узколоба, чтобы обижаться на слова какого-то червя. Особенно когда он уже насажен на крючок… — Посмотрим, надолго ли… — Да… посмотрим, — загадочно согласилась Альтруж, после чего подала знак своим рыцарям. В следующий миг всё поле его зрения заволокло странным туманом, из-за которого Широ не мог разглядеть ничего дальше пары метров. Это произошло столь неожиданно, что сомнений в его магическом происхождении не оставалось. Туман сгустился, после чего раздался какой-то плещущий звук, будто что-то упало в воду, а затем повисла гнетущая тишина. Итак… они ушли. Широ выждал пару минут для уверенности, но, не ощутив присутствия вампиров, убедился, что вокруг и вправду никого не осталось. И только после этого округа наполнилась звуками проклятий на десятках языков…

***

— Везёт как утопленнику… — прошипел Широ, чувствуя ноющую боль в ладонях, что ускоренными темпами заживали после того, как их пронзили его же клинками. Судьба оказалась той ещё стервой и, наблюдая за его незавидным положением, решила сыграть против него ещё одну неприятную карту. Видимо правду говорят: хочешь насмешить Бога — расскажи ему о своих планах. И никак иначе описать это было нельзя, ведь вероятность случайно встретить Альтруж Брюнстад, саму принцессу Мёртвых Апостолов стремилась к нулю. Что она вообще могла делать в этой богом забытой деревне? Кто натравил на неё толпу вурдалаков? Сплошные вопросы без ответов, как и всегда… И самое неприятное заключалось в том, что теперь он был у неё на крючке… Широ уже и забыл, когда в последний раз чувствовал подобное разочарование и неприятное чувство беспомощности. Этот контракт… неужели он действительно умудрился попасть в подобный переплёт? Оказаться в долгу у вампира… более неутешительную участь ещё стоило поискать. Единственным, что действительно успокаивало в данной ситуации — Эмия был нужен ей живым. Хоть и оставалось непонятно, зачем Альтруж затеяла эту игру, но видимо его услуги были ей необходимы. Причём настолько, что она даже не рискнула обращать его, вступив в откровенно опасные для себя взаимоотношения. К слову о них… первой же мыслью Широ после освобождения было желание немедленно избавиться от этой мерзости на груди, разорвав их связь, но от этого пришлось отказаться. Да… в теории он мог воспользоваться своими мистическими глазами, чтобы с их помощью попросту разрубить связывающий их контракт, но… Во-первых, было очевидно, что этот процесс требовал ювелирной точности, которую Эмия откровенно не мог гарантировать в проведении подобной операции на самом себе. Ну а во-вторых, огромной загадкой оставались условия их контракта: ассасин откровенно сомневался, что прожившая столько лет вампирша не предусмотрела такой шаг с его стороны. В конце концов, он мог презирать её и весь её род, но Альтруж вряд ли стали бы называть Принцессой Контрактов, если бы она была наивной дурой. Подытожив эти рассуждения, Широ был вынужден прийти к крайне неутешительному заключению: — Похоже… некоторое время мне придётся играть по её правилам… дерьмо… — с раздражением пробормотал он себе под нос. Впрочем, пока что это была меньшая из его проблем…

***

На его счастье, лошадь осталась там же, где он её и оставил. Было приятно видеть, что спустя сутки она не только никуда не делась, но и была готова продолжать путь. Взбираясь в седло, Широ сделал себе мысленную заметку купить ей лучшего овса в ближайшем городе… И видимо свой лимит на происшествия он исчерпал, потому что остаток пути до Аламута прошёл без особых приключений. Конечно, едва ли хоть что-нибудь могло сравниваться с этой встречей, но Эмия откровенно не хотел нарываться на новые приключения. И лишь когда вдалеке показались стены знакомой цитадели, он позволил себе облегчённо вздохнуть. Пройдя на внутренний двор, Широ стал свидетелем довольно необычной для этого места оживлённости: ассасины мелькали на стенах и в переходах, собираясь небольшими группами и что-то бурно обсуждая. Даже ручные вороны, живущие в крепости, поминутно поднимались в воздух и исчезали за горизонтом, чтобы на их место вернулись другие, свидетельствуя об активном обмене сообщениями. — Полагаю, это связано с тем, что наставник так срочно вызвал меня обратно, — подумал Широ, лавируя между снующими по двору ассасинами. — И судя по столпотворению, не меня одного… — Вижу, ты наконец-то вернулся, Рашид, — окликнул его знакомый голос. Эмия обернулся и увидел степенно идущего к нему Ханама. — Как видишь, — слегка хмыкнул он, чуть склонив голову в ответном приветствии. Со времён той мясорубки в Тикрите между ними установились весьма… странные взаимоотношения, которые сложно было назвать братскими или хотя бы дружескими, но и былая враждебность сошла на нет. Наверное, именно так и выглядели взаимоотношения людей, которых связывала мерзкая и жуткая тайна, доступная только им. — Ты весьма вовремя, ещё день-два и новости тебе пришлось бы узнавать постфактум, — произнёс ассасин, жестом предлагая ему пройти внутрь крепости. — Какие новости? Может, хоть ты сможешь внятно объяснить мне, что тут вообще происходит? — уточнил Широ, оказавшись в знакомых коридорах. — Складывается впечатление, что повелитель решил созвать всех нас на войну. — Я не знаю, Рашид! — с лёгкой ноткой раздражения бросил Ханам, после чего уже более спокойно добавил. — Да и вообще мало кто знает. Передо мной никто не отчитывается, а мои предположения тебя едва ли заинтересуют. Мне было лишь велено встретить тебя по приезду и передать послание от наставника. — Это как-то связано с теми латинянами, что идут с запада? — уже тише спросил Широ. — Возможно. По крайней мере, я и сам считаю это самым правдоподобным вариантом, — ответил Ханам, пропуская несколько идущих навстречу братьев. — Уверен, что вскоре ты обо всём узнаешь. — Потому что явился «вовремя»? — Да. Наставник сообщил, что сегодня последний день ожидания, и после заката все, кто прибыл в крепость по его приказу, должны явиться к нему. Поэтому прибудь ты на день позже, собрание бы уже прошло. — Собрание… — с сомнением протянул Широ. Хоть структура братства и предполагала, что часть решений могли приниматься в результате совещаний и обсуждений (хотя в основном это касалось судьбы тех, кого нельзя было просто убить), вся полнота власти и последнее слово всегда оставались за Хассаном. Поэтому слышать о том, что Старец решил собрать подобие совета, вызвав множество значимых лиц братства… было равносильно подтверждению, что тема была воистину серьёзной. — Что ж… посмотрим…

***

Оставшееся до собрания время Широ решил потратить на отдых. В конце концов, ему так и не удалось толком перевести дух с момента, когда он покинул город и столкнулся с вампирами. А учитывая важность предстоящего мероприятия, ему нужно было выжать максимум из того времени, что у него оставалось… Впрочем, сказать было явно проще, чем сделать. В его голове, словно в улье разъяренных пчёл, жужжало огромное количество мыслей, начиная с событий того ночного рандеву и заканчивая предвосхищением сегодняшней встречи. И если насчёт первого мыслей особо не прибавилось, то второе по-прежнему оставалось интригующим. Широ почти не сомневался, что темой обсуждения станет приближение крестоносцев из Западной Европы. Хоть он и не провёл в школе ни дня, это совершенно не значило, что его познания об истории равнялись нулю. Даже напротив, в свободное от заданий время он с увлечением изучал события прошлого, а после рассказа Кирицугу о Войне за Грааль, интерес стал ещё более живым. И из того, что он знал, первому походу крестоносцев предстояло стать трудным, но крайне успешным предприятием. Католикам удастся отбить Ершалаим у сарацин, попутно создав на Святой земле несколько королевств, что смогут продержаться почти два столетия, несмотря на разобщенность и постоянное давление мусульман. И в таком случае предметом собрания должна была стать реакция ассасинов на появление новой силы на Ближнем Востоке. В конце концов, империя Сульджуков, что контролировала эти земли, была откровенно враждебна к братству, да и Фатимиды в Египте к ним особой любви не питали… Так что вполне возможно, что Хассан решит прямо или тайно поддержать крестоносцев, дабы ослабить более могущественного врага и отвлечь его от деятельности ассасинов. И интуиция подсказывала, что Широ волей-неволей предстояло поучаствовать в этом действе. Слишком уж любил Старец с Горы бросать его в самый эпицентр событий, да и недавнее задание намекало на это… Но… он что-то упускал. Странное беспокойство, вызванное каким-то смутным ощущением, упорно пыталось привлечь его внимание. Словно здесь крылось нечто куда большее, чем политика и вера. Задания Хассана всё чаще напоминали уроки, которые активно готовили ему к чему-то, заставляя проявлять себя не только как умелого убийцу и война. И предстоящие события вряд ли стали бы исключением…

***

Время до заката пролетело незаметно. В итоге поспать Широ смог всего пару часов, да и то с трудом. Оставалось лишь надеяться, что после собрания ему не предстояло сразу же отправиться в путь на очередное самоубийственное задание. Приведя себя в порядок и повесив Дайнслейф на пояс, Эмия покинул свою комнату и побрёл по коридорам замка, незаметно вглядываясь в лица встречных ассасинов, пытаясь найти среди них Ханама. Не то чтобы он нуждался в беседе, скорее просто хотелось хоть немного поделиться опасениями, терзавшими его разум. Меч в ножнах еле заметно задрожал, словно ощутив ход его мыслей и предвкушая скорое кровопролитие, что невольно заставило Эмию в очередной раз задуматься об опасности этого клинка. Стоило ли вообще использовать его? Демоническая сущность этого оружия была очевидна и практически осязаема, но при этом какого-то особого влияния Широ никогда не замечал. По крайней мере, желания устраивать геноцид у него не возникало. Хотя он и предпочитал те парные клинки, но одним из правил, установленных Хассаном, была обязательная смена оружия и использование практически каждого его вида: парных клинков, одноручников, двуручников, копий, кинжалов и прочего. В теории это имело смысл, поскольку никогда нельзя было быть уверенным в том, что привычное оружие окажется под рукой в следующий раз, поэтому подобная универсальность была крайне полезна. Однако, во-первых, нужное оружие почти всегда было у него под рукой благодаря арсеналу в мнимом секторе, а во-вторых, он придерживался мнения, что лучше быть мастером в чём-то одном, чем обывателем во всём. Но правила Хассана не были из числа тех, что стоило нарушать, а потому сейчас он старался использовать одноручные мечи, а выбор проклятого клинка был продиктован банальными соображениями эффективности… хотя и от него не ускользнуло, что периодически его рука неосознанно сжимала рукоять меча в каком-то мрачном предвкушении. Об этом определённо следовало подумать… Добравшись до покоев Хассана, Широ бросил мимолётный взгляд на стражей, что безмолвно распахнули перед ним двери, пропуская внутрь. В комнате уже находилось несколько десятков собравшихся, что вполголоса переговаривались между собой. Ловя обрывки фраз, убийца не без удовольствия обнаружил, что его соратники придерживаются того же хода мыслей, что и он: Старец явно хотел поговорить о роли братства в борьбе сарацин и крестоносцев. Впрочем, долго порадоваться этому факту у него получилось, потому что его прибытие привлекло ненужное внимание. — Вижу, наставник пригласил и тебя? — обращаясь к нему, проронил один из даи, тот самый, которому он когда-то отсёк руку. — Не могу сказать, что удивлён. — А я не могу ответить тем же, — куда более мрачно заметил его спутник, бросая на Эмию тяжёлый взгляд. — Что этот мясник здесь делает? — Меня вызвали, — коротко и равнодушно ответил Широ, попытавшись пройти дальше. Однако фигура недовольно ассасина преградила ему путь, нависнув мрачной тенью. — Поверить не могу, что наставник продолжает позволять тебе осквернять эти залы своим присутствием… — Хватит, Имрахиль, — глухо бросили ему с другого конца зала. — Наставник уже давно принял решение. Можешь ненавидеть его, сколько хочешь, но реальности это не изменит и не вернёт Мустафу к жизни. — Он прав, брат, — успокаивающе произнёс однорукий даи. — Это дело решено, даже если некоторым кажется иначе. — А… так вот в чём дело. Одним из тех сопляков был твой брат? — насмешливо уточнил Широ. Похоже, одним из ассасинов, что погибли до его встречи с Хассаном, был брат этого Имрахиля, чего он не мог забыть, несмотря на волю Старца. В обычной ситуации он бы проигнорировал это, но знакомая жажда крови на задворках сознания начала медленно выползать на первый план, требуя выхода. Он не для того столько времени посвятил братству, чтобы теперь кто-то смел предъявлять ему за дела минувшие. — Если боль разлуки для тебя так невыносима… может мне стоит помочь вам воссоединиться на том свете? — Ах ты!.. — Имрахиль скрежетнул зубами, опустив руку на пояс. Заметив это движение, Эмия молниеносно выхватил Дайнслейф из ножен, и меч тут же замер в паре миллиметров от горла ассасина. Зал мгновенно наполнился ничем несдерживаемой жаждой крови, что заставила бывалых убийц дрогнуть. Даже Имрахиль невольно отшатнулся, глядя в глаза Широ, что пылали дьявольским огнём. — Довольно, Рашид, убери оружие… — грозно произнёс даи, доставая саблю из ножен. — Чем ты недоволен, брат? — спросил Эмия с жуткой невинностью в голосе. — Я лишь узрел страдания нашего собрата и предложил протянуть ему руку помощи… — его губы сложились в жуткую улыбку. — Разве я… не милосерден? — Презренный шакал, думаешь, я тебя боюсь?! — с вызовом прорычал Имрахиль, выхватывая меч и направляя его на противника. Правда особого преимущества это ему не дало, ведь быстрее чем он успел среагировать, Широ на сверхъестественной скорости выбил меч из рук ассасина и приставил Дайнслейф к его сердцу. — Не боишься? Тогда почему же я слышу, как дрожат твои пальцы? — всё с той же жуткой беззаботностью продолжил Широ, упирая лезвие в грудь Импрахиля. — Разве ты не будешь рад обрести покой и воссоединиться со своим братом? Неужели ты не будешь рад завершению своего земного пути? Если по ту сторону нас ждёт вечная жизнь в раю, почему же ты боишься смерти?.. — Рашид!.. — Или может быть… в глубине души ты на самом деле не веришь во все это? — презрительно фыркнул Широ, не обращая внимания на крики. — Довольно! — сердито крикнул даи, и в тот же миг присутствующие окружили Эмию, наставив на него свои клинки. Но не успела ситуация накалиться до предела, как на плечо Широ тяжёлым грузом опустилась закованная в сталь ладонь, что подобно ведру ледяной воды помогла ему выйти из транса. Температура в помещении словно упала на несколько градусов, а в жаровнях вокруг загорелось лазурное пламя, погрузив всё вокруг в холодные тона. — Прекрати. Сейчас же, — ледяной тон наставника заставил его мгновенно опустить меч. — Прошу прощения, Мастер, — виновато произнёс Эмия, с усилием убирая клинок в ножны, что явно не понравилось последнему. — Если ты не можешь отпустить прошлое, никакого будущего у тебя не будет. Ни в этой жизни, ни в следующей, — всё также холодно произнёс Хассан, бросая взгляд на Имрахиля. — В следующий раз у тебя будет возможность воочию в этом убедиться. — Простите, наставник… — сдавленно отозвался тот, опуская голову. Не удостоив его ответом, Хассан прошёл между почтительно расступившимися ассасинами, и скрылся в тенях. — Я надеялся перехватить тебя по дороге, — вполголоса произнёс подошедший к Широ Ханам. — Надеялся избежать чего-то подобного. — Это произошло бы рано или поздно, — возвращая себе самообладание, проронил Широ, сжимая ладонь на рукояти меча. — Ни сегодня, так завтра… — Подобными выпадами ты лишь настраиваешь их против себя… — Настраиваю? — Широ раздражённо взглянул на Ханама и его глаза опасно блеснули. — Я пролил столько крови, прошёл через огонь и демонов, выполнил всё, чего от меня ожидал наставник, а им всё ещё мало? Если этого недостаточно, мне плевать — пусть ищут удовлетворения в Преисподней, потому что именно туда они все отправятся, если не изменят своего отношения. Мне не за что извиняться и нечего им доказывать! — Нечего, — успокаивающим тоном согласился Ханам, положив руку ему на плечо. — И, тем не менее, просто будь осторожнее, брат. Это маленькое действие возымело не меньший эффект, чем ледяной голос Хассана. Эмия был искренне удивлён, ведь впервые в этом времени кто-то искренне назвал его так. Но самообладание вновь взяло верх, и удивление быстро сменилось равнодушной маской. — Спасибо, — только и произнёс он.

***

Спустя ещё пару минут, двери комнаты захлопнулись в последний раз, погрузив зал в полумрак и торжественную тишину. За это время подошли оставшиеся приглашённые, отчего собравшихся стало вдвое больше, чем при появлении Широ. Практически все они встали полукругом возле огромной карты восточного Средиземноморья, и лишь некоторые ассасины встали подле неё, явно готовясь к выступлению. Хассан, против ожиданий, стоял чуть поодаль, орлиным взором изучая всех присутствующих. — Итак… — начал один из даи, привлекая внимания собравшихся. — Я полагаю, что до большинства из вас так или иначе уже успели дойти последние известия, но на всякий случай повторюсь… — он сделал драматическую паузу, — с запада надвигается войско латинян, именующих себя крестоносцами. Император Алексей Комнин обратился к Римскому Папе за помощью в борьбе с сельджуками. Папа же в ответ объявил о начале крестового похода, целью которого является освобождения Святой земли, а если быть точнее… — он резко ткнул в точку на карте, — Иерусалима. — Император ромеев призвал на помощь франков?.. В каком же он отчаянии? — насмешливо хмыкнул один из ассасинов, чем вызвал волну таких же презрительных смешков. — Очевидно, что в отчаянии не только он, раз Святой Престол не отказал в помощи, — не обращая внимания на смешки, продолжил даи. — Видел я этих крестоносцев на рынках Антиохии, — присоединился к разговору ещё один ассасин. — Если это всё, что могут предоставить латиняне, сохрани Аллах их нечестивые души! — Ты видел лишь всякой сброд, вроде крестьянского отребья, авантюристов и религиозных фанатиков, — фыркнул Широ, чем привлек всеобщее внимание. — «Кто тут никто, там на коне!», похода ведь желает сам Бог, а потому он не может закончиться неудачей. А за отчаянную борьбу Бог ещё и простит им все грехи и долги. Бог ведь так им и сказал! — с ядом в голосе проговорил он, чем вызвал новую волну смешков. — Но проблема в том, что это были первые, отчаянные голодранцы. А следом за ними придёт армия из вооруженных и обученных войне дворян и рыцарей со всех концов Европы. Закованные в броню воины и полчища наёмников… уже слабо походят на повод для шуток. — Как и сказал наш… собрат, — взял слово выступающий, подчеркнув голосом своё отношение к Широ. — Основные силы крестоносцев сейчас ещё движутся в Иудею и по разным оценкам их число от тридцати до сорока тысяч воинов, которых вдобавок снабжает всем необходимым Ромея. — Хочешь сказать, что они имеют все шансы на успех своей авантюры? — с сомнением спросил однорукий даи. — Учитывая разобщенность сельджуков, Фатимидов на юге и общее настроение народа?.. Я бы сказал, шансы более чем реальны, — разумно заметил Эмия. Как человек из будущего, он прекрасно знал, что данный крестовый поход окажется самым успешным за всю их историю. Но он также понимал и сомнения ассасинов, потому что будь он человеком нынешней эпохи, сомнительность подобного предприятия была бы очевидна. Опираясь на свои познания, Широ мог с уверенностью сказать, что первый крестовый поход увенчался успехом вопреки всему. Естественно не стоило забывать и том, что это вполне могла быть и альтернативная реальность, где ход истории мог течь иначе, поэтому утверждать о чём-то с уверенностью он не мог. Гораздо больше его сейчас волновало иное — почему он вообще находился здесь? Он только-только поднялся в звании, да и вряд ли подходил под статус опытной или весомой фигуры, чтобы принимать участие в подобных собраниях. Что уж говорить о его репутации, которая до сих пор была весьма сомнительной. Так почему же тогда Хассан захотел видеть его сегодня? Потому что Широ был его учеником? Или он, таким образом, пытался показать своё доверие после стольких испытаний? Чем больше Широ задавался этим вопросом, тем меньше оптимизма оставалось в его предположениях… Обсуждение продолжалось ещё какое-то время: некоторые ассасины делились своими сведениями, другие задавали вопросы, уточняя все детали. Но главный вопрос так и оставался нерешенным — а стоило ли вообще братству вмешиваться? Причин недолюбливать что одну, что другую сторону конфликта у них хватало, а вот желание протягивать руку помощи, даже незримую, отсутствовало напрочь. Мнение по этому вопросу разделились примерно поровну… Хассан, что до этого сохранял молчание, давая каждому высказаться, наконец, выступил вперёд, моментально оборвав все обсуждения. — Ваши мнения имеют здравое зерно, но вы просто не осознаёте весь масштаб и важность происходящего… — холодной сталью прозвучали его слова. — Цепочка событий уже запущена, она приведёт к перестановке сил и повлияет на судьбы сотен тысяч и мы не исключение. Многие силы уже пришли в движение, и мы не можем оставаться безучастными к происходящему. А потому обязаны выбрать сторону, что принесёт нашему делу наибольшую пользу. В самом сердце этого хаоса родятся союзы и будут посеяны семена раздоров. Мечты многих станут явью, а ожидания других будут сметены ветром истории. Отголоски сегодняшнего решения будут эхом отзываться в веках. Однако… скрываясь ото всех, тени обмана и предательства грозят тому, что нам дорого. И теперь… когда мы стоим перед этой пропастью, шёпот судьбы взывает к каждому из нас. Мы должны отбросить сомнения и продолжать сражаться с убеждённостью и пламенем в наших сердцах, ибо нерешительность может привести к исходу куда более худшему, чем вы можете себе представить. Объединённые общей целью, мы пройдём через этот шторм, ибо в самом его эпицентре заложено семя возможности — шанс сформировать нашу реальность и гарантировать, что будущее будет определяться нашей волей… Собравшиеся завороженно ловили каждое его слово, и даже Широ невольно почувствовал, что речь его захватила. В такие моменты становилось понято, как этому человеку удалось без боя, одним лишь словом, заполучить целый город и сформировать армию последователей. Хассан определённо умел представлять привычные вещи под нужным углом и затрагивать своими словами тонкие струны людских сердец. Невольно Эмия задумался — а смог бы он так воодушевить прошедших через сотни сражений, побитых жизнью и судьбой убийц? Едва ли… Занятый своими мыслями, ассасин невольно упустил из виду тот факт, что Старец уже некоторое время неотрывно наблюдал за ним, словно оценивая и внутренне принимая решение. Когда Широ заметил это и он встретился взглядом с лазурным пламенем в глазах лидера ассасинов, в его голове будто бы что-то щёлкнуло, словно он только что получил неприятный ответ на не менее неприятный для него вопрос. — Рашид… — прервав повисшее молчание, обратился он к нему. — Возможно, ты сумеешь привести более весомые аргументы?.. Эмия мысленно выругался. Его самое неприятное предположение в итоге сбылось. Последняя миссия, приглашение на совет, а теперь ещё и это… Хассан явно желал, чтобы он начал играть более активную роль в жизни братства, не только как умелый душегуб, но и как нечто большее. И ведь Широ сам не раз за сегодня смог показать, что обладает неплохим пониманием ситуации! Впрочем, глупо было надеяться, что Старец хоть на миг сомневался в его способностях, учитывая, сколько всего ему пришлось пережить. Взоры ассасинов сосредоточились на нём, а значит, выбора не оставалось. Хассан сам по себе был далеко не подарком в отношении своих подчинённых, а уж каким он мог быть в гневе… Широ знал не понаслышке. Послушно встав подле карты, убийца оглядел собравшихся, после чего на миг прикрыл глаза и начал говорить: — Если крестовый поход увенчается успехом, скорее всего на Ближнем Востоке возникнет ряд государств крестоносцев, которые станут отличным буфером между нами и нашими врагами. Учитывая причины конфликта, они станут бельмом на глазу сарацин, что гарантированно отвлечет их от нас и нашего дела. Сельджуки и Фатимиды будут слишком заняты грызнёй друг с другом и с христианами, чтобы отвлекаться на нас… — он сделал небольшую паузу, заметив несколько понимающих кивков и продолжил. — К тому же, как и сказал наставник, война породит хаос в этих землях и создаст возможности, за которые мы сможем ухватиться. Люди потеряют кров, родных, даже сам смысл своего существования. И куда это их всех приведёт? Среди всеобщей разрухи наш орден станет символом порядка и стабильности. Мы сможем предложить им новый смысл жизни, основанный на наших идеалах и вере. Понимая ничтожность своих былых правителей, страдая от лишений, они потянутся к силе, что будет способна их защитить и дать надежду на лучшее будущее. Наши проповедники будут сеять семена веры среди цинизма и отчаяния, делая нас не просто неуловимыми убийцами и страшилкой для детей, но и строителями нового будущего. И когда это произойдёт, со всех концов Святой земли к нам потянутся люди, готовые отдать жизнь за нечто большее, чем они могли бы вообразить… К приятному удивлению Широ, никто не попытался его прервать, оспорить сказанное или как минимум выразить здоровую критику. Казалось, что его слова как минимум заставили их задуматься, пусть и не захватили так, как слова наставника. Бросив короткий взгляд на Хассана, Эмия увидел тень одобрения в его взгляде, но спустя миг эта тень исчезла. Он оставался всё той же непоколебимой глыбой, что своим молчанием призывала его продолжать. — Ты выразил довольно дельную мысль, но есть одна проблема… — с ноткой уважения в голосе произнёс один из ассасинов. — Насколько мне известно, крестоносцы и император заключили сделку, по которой все захваченные земли будут возвращены ромеям… — Мы все знаем, что это полная чушь… — с пренебрежением прервал его Широ. — Мне слабо верится, что крестоносцы, чья кровь будет литься в Иудее, вот так вот просто возьмут и отдадут завоёванное. Если бы ромеи выставили свои войска им в помощь, такой исход ещё был бы возможен, но в нынешних условиях только безумец отдаст столь важные земли в руки временного союзника, что завтра может стать врагом. — Я согласен с Рашидом в этом вопросе, — поддержал его однорукий даи. — К тому же, даже если они нарушат слово, император не сможет ничего сделать. Будь у него войска для захвата этих земель, он не стал бы молить Рим о помощи. — К тому же, если мы протянем крестоносцам руку помощи, это невольно усыпит их бдительность и создаст подобие доверительных отношений. Учитывая их неизбежные конфликты с сарацинами, их руками мы сможем решать определённые проблемы, что верно и в отношении нас. Уверен, что когда эйфория от победы пройдёт, они сами поймут шаткость своего положения и увидят всю выгоду нашего сотрудничества, — продолжил Эмия, поблагодарив даи взглядом. — Мы сможем использовать их ресурсы и войска там, где мы сами мы ограничены в своих действиях, а все возможные манипуляции и интриги с их стороны можно будет заранее пресечь. Поддерживая иллюзию сотрудничества, мы в тоже время будем тщательно следить за их действиями, готовые воспользоваться любым промахом. Шаг за шагом мы будем укреплять своё положения и влияние не только среди крестоносцев, но и других сил в регионе. Как и сказал наставник, перед нами открывается море возможностей, и было бы глупо не попытаться оседлать этот поток и направить его в нужное нам русло. Ещё раз обежав взглядом присутствующих и отдельно задержав взгляд на Хассане, он незаметно вздохнул и в заключение добавил: — По крайней мере, так это вижу я. На какое-то время в зале повисла тишина, прерываемая лишь негромким шёпотом обсуждений. Видимо, речь Широ произвела на собравшихся куда большее впечатление, чем он ожидал. По крайней мере, сам факт обсуждения говорил о том, что его мысли не были отброшены. Хотя он и не был уверен, произвела ли этот эффект его речь или то, что Хассан уже негласно обозначил их будущий курс. — Прекрасно сказано, Рашид, — наконец произнёс Старец, вставая перед собравшимися. — Моё решение таково: мы протянем руку христианам и поможем им в достижении их цели, что в итоге послужит и нам. Союз с этой силой может дать новый виток в развитии нашего братства, но… — Хассан сделал паузу и его глаза предупреждающе вспыхнули, – мы не должны забывать о своих собственных интересах и целях. Наше сотрудничество с крестоносцами не должно привести к отказу от наших идеалов. Каждый наш шаг должен быть тщательно взвешен и продуман, как с учётом ближайших выгод, так и долгосрочных последствий, — с этими словами он вновь взглянул на Широ. — Наши действия должны оставаться незаметными, но чёткими, как поток реки, извивающийся в ландшафте. В конечном итоге лишь время покажет, насколько правильным было наше решение, и какие плоды принесёт нам этот курс. Мы стоим на пороге новой эры, которая может изменить ход истории, и нам важно не упустить эту возможность. Если к этому моменту у кого-то ещё и оставались сомнения, они явно решили оставить их при себе. Да и едва ли это теперь имело хоть какое-то значение. Старец с Горы уже сказал своё слово, остальное было уже неважно. — И раз решение принято… — взгляд Хассана стал ещё более прожигающим, и Эмия невольно почувствовал холодное покалывание в груди. — Рашид! Повинуясь невысказанному приказу, Широ сделал шаг вперёд и опустился на одно колено, мысленно молясь о том, чтобы сейчас происходило не то, о чём он подумал. — За время своего обучения ты проявил себя достойно. Ты не отступал перед брошенными тебе вызовами и принёс немалую пользу нашему общему делу. Глядя в глаза Смерти, ты не устрашился, увидев глубину человеческого падения, не рухнул в её алчущую пасть. Оглядываясь назад, ты можешь гордиться тем, что смог сохранить человечность вопреки искушениям и испытаниям, что обрушились на твою душу. Ты воспринял свою миссию не как бремя, а как призыв, позволяя внутреннему огню гореть ярче в момент, когда многие опустили бы руки… но помни: даже самые доблестные воины нуждаются в осмыслении своего пути. Не позволяй своим слабостям затмить твои достижения. Пусть каждое сомнение станет для тебя уроком, и именно в этих уроках будет скрываться путь к твоему истинному предназначению… — послышался тихий свист и Эмия ощутил прикосновение холодного металла к своей коже. — И хотя тебе ещё есть куда расти и твоё обучение не окончилось, я верю, что именно ты подходишь для выполнения этой священной задачи. Встань же и будь клинком Всевышнего и щитом для своих братьев и сестёр! Не жалей ни золота, ни крови, ни железа! Собери вокруг себя тех, кто жаждет перемен и кто готов сражаться за наши идеалы. Будь их лидером, их вдохновением, их уверенной рукой в буре сомнений. Каждый шаг твой должен быть осмысленным, а каждый выбор — мудрым. Не уклоняйся от трудностей, ведь именно они закаляют дух и делают его сильнее. Взгляни в глаза своих врагов и знай, что они сражаются не только против тебя, но и против всего, что ты представляешь. Поклянись в верности своей цели, и ни на миг не сомневайся в своей правоте. И пусть твоя душа сияет ярко, разгоняя мрак грядущего. Вот оно… Широ не смог удержаться от горькой усмешки. Случилось именно то, чего он опасался — Хассан не просто решил привлечь его к этой задаче, но и поставил в авангард грядущих событий! Сделал лидером тех, кто даже спустя столько времени не считал его равным себе. Старец с Горы и ранее любил испытывать его, но это был какой-то совершенно иной уровень. — Наставник, простите за дерзость, но… разве это разумно? Рашид только недавно поднялся в звании, не говоря уже о том, что у него попросту отсутствует должный опыт в силу молодости… — попытался возразить один из даи. — Никто не отрицает его достижений и навыков, но он ни разу не проявлял лидерских качеств! — поддержал его другой. Широ лишь фыркнул. Ему, конечно, не особо нравилось слышать критику в свой адрес, но тут он даже порадовался ей. Перспектива лидерства никогда его не прельщала и будь иная ситуация, ему возможно и удалось бы избежать этой участи. Но проблема была в том, что Хассан уже принял решение, и никакие доводы не могли его изменить. — Я уверен, что найдутся гораздо более подходящие кандидатуры для… — попытался сказать один из даи, но его тут же прервал Ханам. — Наставник уже сказал своё слово и с вашей стороны неуважительно оспаривать его — глухо заявил он. — Да и к тому же, кто эти «подходящие кандидатуры»? Уж не на себя ли ты сейчас намекнул? — Следи за языком, брат! — также глухо возразил даи. — Ты забываешься!.. — Довольно! — грозно бросил Хассан, отчего пламя в комнате вспыхнуло, заставив всех нервно вздрогнуть. — Я уже принял решение. А теперь… если ни у кого не осталось более весомых доводов, я объявляю собрание оконченным, — лазурное пламя в его глазах оглядело собравшихся, но ни один из ассасинов не посмел возразить. — Донесите моё решение до остальных и разошлите его нашим людям. Все должны быть готовы действовать и оказывать содействие нашим братьям. Провал и неудача — не рассматриваются! Ваша преданность делу станет залогом нашего успеха. Мы не имеем права на ошибку. Распространите эту весть — время действительно пришло, и мы сделаем всё, чтобы справиться с преградами, вставшими на нашем пути. Убедившись, что собрание подошло к концу, ассасины принялись покидать зал, попутно принявшись обсуждать новое положение дел. Широ хотел скрыться среди толпы, но Хассан бросил на него мимолётный взгляд, буквально пригвоздивший его к месту. Спустя минуту зал опустел, и двери вновь захлопнулись, оставив Эмию наедине со Старцем. — Вижу, его влияние вновь даёт о себе знать… — многозначительно произнёс он, направившись к окну и знаком подозвал Широ к себе. — Мне казалось, ты научился держать своё проклятие в узде. — Вряд ли есть хоть какой-то действенный способ держать его, как вы выразились, в узде, — покачал головой ассасин. — Ты носишь с собой проклятый клинок, что явно не похоже на попытку обуздать проблему. Появись я минутой позже, смог бы ты удержать его жажду? — Так ли важно думать о том, чего не случилось? — раздражённо вздохнул Эмия, но почувствовал на себе пронзительный взгляд, всё же ответил. — Нет, я бы вряд ли убил его, хотя не спорю, на мгновение я потерял самообладание. — Вот как? — Меня раздражает, что после стольких месяцев я ещё вынужден кому-то что-то доказывать, — откровенно заявил Эмия, опуская ладонь на рукоять. — Если им так не нравится моё присутствие, пусть просто игнорируют его… — он сделал вдох, успокаиваясь, и взглянул на наставника, — Но вы ведь хотели поговорить не об этом? Какое-то время Хассан молчал, наблюдая за ночным небом за окном, после чего повернулся к нему. — Как ты думаешь, почему я выбрал именно тебя? — Надо полагать, вы хотите преподать мне ещё один урок? — Отчасти… — согласно кивнул Старец. — У тебя, бесспорно, есть талант. Несмотря на все испытания, через которые тебе пришлось пройти, ты остался верен своим принципам и идеалам, даже когда искушение предать их было слишком сильно. Да, ты всё ещё совершаешь ошибки и отказываешься видеть определённые недостатки своих взглядов, но эти ошибки помогают расти над собой. Они напоминают, что путь к величию не свободен от испытаний, но именно в этих испытаниях куется истинная сила. И в тебе горит огонь стремления стать лучше, оставив ошибки в прошлом, чтобы идти дальше, веруя в правильность своих поступков. Всё это заставляет верить, что в тебе заложен потенциал для великих свершений… — Спасибо, конечно, но, думаю, вы всё же слишком мне льстите. Не говоря уже о том, что едва ли мои братья разделают вашу точку зрения — Разве это хоть сколько-то умаляет ценность моего мнения? Я предпочитаю говорить правду, даже если она порой жестока и неудобна. Искренность — это редкость, достояние немногих в нашем мире, — резко бросил Хассан. — Как ты уже и сказал, это своего рода урок для тебя. Испытание того, сможешь ли ты вести за собой других и показать, что ты представляешь из себя нечто большее. Люди наблюдают за тобой и их взгляды полны ожиданий. Они хотят увидеть, сможешь ли ты разорвать цепи заблуждений, которые сковывают их умы и сердца. Ведя за собой, ты не только обременяешь себя ответственностью, но и обретаешь силу, способную изменить ход событий. Пусть каждый твой шаг будет отмечен решимостью. Позволь своему голосу звучать громче, чем у тех, кто пребывает в сомнениях и страхе. Покажи им, что даже во мраке можно найти свет, как это делаем мы. И наконец когда твой путь подойдёт к концу, ты осознаешь, что каждый момент испытания стал частью твоего истинного я, что превратит твою жизнь в нечто величественное и значимое… Широ не нашёлся, что на это ответить — Разумеется, есть и иная причина… куда менее поверхностная, — неожиданно добавил Хассан, и его тон стал ещё более мрачным и серьёзным. — Как я уже и сказал, шестерни механизма истории пришли в движение, и крестоносцы с сарацинами далеко не единственная сила, что обратит свой взор на эти земли. Есть и иные, куда более опасные… — «Иные силы»?.. — Широ нахмурился. — Как… тогда? — В том числе… — согласно кивнул его собеседник. — Тени, возникшие из глубин древности, что до сей поры скрывались от взора простых смертных. Забытые даже свидетелями минувших лет, они вновь пробуждаются, и их жажда могущества не знает границ. Не замечая, что потревожили невидимые нити, крестоносцы и сарацины становятся пешками в игре, чьи масштабы выходят за пределы их понимания. В этом разрушительно танце мечей и крови истинные хозяева судьбы плетут свои коварные сети, выжидая момента, когда их воля приведёт известный мир к краху или, возможно, рождению нового порядка. Многие ли смогут разглядеть это за пеленой обычной войны? — Вот оно что… — мрачно произнёс Широ. — Я нужен вам, потому что у меня есть возможность бросить им вызов. Потому что однажды я уже столкнулся с подлинным кошмаром наяву и выжил. — Да, и это также станет твоим испытанием. Время хаоса и перемен — это не повод для отчаяния, а возможность для роста. Именно в этих условиях раскрываются истинные силы духа. Прорубая дорогу к победе, мы сталкиваемся с вызовами, которые закаляют нас, закладывая основы для будущих триумфов. Каждый шаг, каждый трудный момент становится ступенью на пути к просветлению… — с этими словами Хассан повернулся к Широ и сверкнул огнём глаз. — Преуспей, и тогда мы сможем перейти к финальной стадии твоего обучения… — Я вас не подведу, — склонив голову, произнёс Широ, после чего распрямился и направился к выходу. — Рашид… — леденящий душу тон Хассана заставил его застыть на месте. — Да? — несколько нервно спросил он, поражённый внезапной переменой в голосе наставника. — Ты больше… ничего не хочешь мне рассказать? — уточнил Старец, глядя на него прожигающим взглядом, словно видя даже самые потаённые глубины его души. Сердце вновь неприятно закололо, и Эмия с трудом удержался от того, чтобы не схватиться за грудь. Часть его уже догадывалась, что Хассан подозревает о существовании его контракта с Альтруж, но… ему казалось, что сейчас не самое подходящее время откровенности. Да и предугадать реакцию Старца было практически невозможно… — Нет, — как можно твёрже ответил Эмия, старясь не смотреть в глаза наставнику. — Ничего… важного. — Вот как?.. — судя по тону, тот и на секунду не поверил его словам, но по какой-то причине не стал развивать эту тему. — Что ж, тогда ступай… Широ если слышно выдохнул, радуясь тому, что удалось отстрочить этот неприятный разговор. У него и без того хватало проблем, чтобы добавлять в них новые переменные. Однако уже стоя у дверей, он на секунду задержался, вспомнив об одной детали, упомянутой наставником. — Если мне будет дозволено узнать… что именно ждёт меня в конце обучения? Хассан смерил его долгим, холодным взглядом, отдельно задержавшись на сердце, окутанном вампирскими путами, после чего достаточно тихо, но с ноткой мрачной торжественности ответил: — Предначертанная Смерть…